Мы повязаны с тобой.

***

«Тот, кто сделал настоящий герой.» — Это последнее, что ему сказал Лёша Макаров, прежде чем Игорь покинул допросную. Что за «тот» он так и не узнал, зато в ходе их беседы выяснилось, что Гречкина не убили, по крайней мере сейчас он может быть жив. — Вырубил? И всё? — Дима искренне недоумевал, в целом, как и остальные — Но там кровищи было столько… Думаешь выкуп потребуют? — Как вариант. — А может не вырубил, а правда того самого? — К мыслительным процессам подключилась Ксюша Зайцева. Её верный компаньон Костя Цветков стоял рядом и потягивал кофе. — Пацан и соврать мог, чтобы дружка своего прикрыть. — В своей манере сказал Костя, переводя взгляд то на одного, то на другого. — Да, но… Игорь перестал слушать, ибо в голове крутились только детали дела. Это было похоже на уравнение: кровь, разбитое окно, ключи от машины в машине, казалось бы, всё просто, но всё портила эта серебряная цепочка. Криминалисты, конечно, убеждали его в том, что цепочка может принадлежать членам семьи, или друзьям Гречкина, но Гром всегда слушал свою чуйку, а чуйка кричала о прямой связи этой вещи с делом. Было ощущение, словно кто-то хотел, чтобы майор нашёл эту цепочку. Слушая это, Дима только вскидывал бровь, но не оспаривал, потому что в основном доводам напарника доверял. — Игорь! — Дубину пришлось растормошить друга, чтобы привлечь к себе внимание — Ты в порядке? Опять этот вопрос, ну сколько можно? — Задумался. Что ты говорил? — Спросил, стараясь придерживаться нейтральности в голосе. Он в порядке, хватит спрашивать. — Смотри. — И кивком указывает в сторону входа в участок. Там стоял мужчина средних лет, высокий, симпатичный, в дорогом костюме тройке, который явно был пошит на заказ, а самое главное — взгляд. Хищный, изучающий, словно хищник на охоте. Вот так Игорь может описать Василия Якушева. У него даже в движениях присутствует некая благородность, и это очень нервирует. Якушев терпеливо ждал, пока его заметят, а как заметили, то с самой обворожительной улыбкой начал подходить к игореву столу. Улыбка у гада тоже симпатичная, зубы ровные… вот бы их повыбивать. — Он идёт сюда? — Вдруг осознала Ксюша, и растерянно взглянула на коллег. — Он идёт сюда, отходим, отходим. — Цветков понимал, что если кто-то идёт к столу майора Грома, то добром это не кончится, поэтому слегка подталкивая подругу, он поспешил удалиться на безопасное для них расстояние. Игорь с нескрываемой враждебностью смотрит гаду в глаза, пока тот не подходит совсем близко. — Василий Якушев, но полагаю, что вы и так меня знаете, — Протягивает руку, ожидая, что её пожмут, но жест остался проигнорированным — Не поймите неправильно, я просто пришёл посмотреть виновнику недопонимания в глаза. — Недопонимание? — Игорь был готов накинуться на Якушева с кулаками, однако он на работе и обещал Прокопенко, больше не срываться на окружающих. — Да-да! Недопонимание! — Слишком резко и воодушевлённо сказал мужчина — Давайте как-нибудь решим это, потому что вы своими подозрениями ставите меня в не очень хорошее положение. — Извините, но мы не ведём это дело… — Начал было Дима, но тут же был прерван. — Я знаю, но это ведь майор Гром начал всё. Понятия не имею почему вы прицепились именно ко мне, я ведь законопослушный гражданин, — Наигранно грустно вздыхает мужчина, прежде чем продолжить — Хотя, кажется, я понимаю в чём дело. Я был наслышан о гомофобии в полицейских кругах, но не думал, что встречусь с ней лицом к лицу. — Что? Слышь, мужик, ты что несёшь? — Гром уже не просто вскипает, в нём вулканом бурлит агрессия, и почувствовав это, Якушев вернул свою самодовольно улыбку и подойдя чуть ли не в плотную к майору, перешёл на шёпот: — Или может вы тоже хотите, чтобы я провёл с вами время, как с Никиткой? Обещаю, вы не пожалеете. Один вопрос, который полностью отключил мозг Игоря. Всё было как с журналистами: резкая смена кадров, крики, неприятная боль в руке, и в себя он уже приходит, когда его сзади и спереди удерживают Цветков и Дубин. Якушев стоял, согнувшись и придерживаясь рукой о соседний стол, мужчина сплюнул кровь на пол, и опять улыбнулся, как когда только заметил Грома. — Все видели? Ваш майор меня ударил! — Как человек, который только что получил по щам, больно слишком гад был счастлив. Он переводит свой безумный взгляд на подошедшего Прокопенко и более серьёзно продолжает — Я это так просто не оставлю, в нашей полиции не должны работать такие поехавшие люди. — Кто тут ещё поехавший, — Гром хотел было сделать шаг в сторону Якушева, но коллеги не позволяют ему этого сделать, силой удерживая на месте. — Игорь! — Перебивает его Фёдор Иваныч. Полковник смиряет Игоря взглядом, прежде чем обратиться к пострадавшему — Мне очень жаль, что всё так вышло, давайте лучше пройдём в кабинет и всё обсудим? — Нет нужды. Я удаляюсь, и обещаю вам, что об этом случае узнают все. До свидания. — Мужчина выпрямляется и с высоко поднятой головой уходит из участка, оставляя после себя очень тяжёлую атмосферу. «Гром, ко мне в кабинет!» А что было после его ухода всем и так ясно. Опять объяснительные, много ругани (в основном в адрес Игоря), швыряние папок, а затем последовал штиль. — Игорь, это уже никуда не годится, — Успокоившись говорит дядя Федя — Ты пойдёшь к мозгоправу. — Дядь Федь, не смешно… — А кто ж шутит? К психологу, и это не обсуждается. Вот так поставив жирную точку в их разговоре, полковник выставляет Грома из кабинета. Завидев его, коллеги не выдерживают минутной тишины, и взрываются смехом с громкими обсуждениями. То, что Игорь кого-то избил это привычное дело, но то, как это было сегодня, просто не могло их не веселить. Ему даже фотку показали, как Дима старается удержать его обнимая спереди, но не справляется и на помощь поспевает Цветков. Игорь почти готов признать, что это правда выглядит забавно, но хрен там, максимум, как он отреагирует, это не сломает телефон, на котором и была эта фотка. В итоге его вылавливает Дубин, и настойчиво требует объяснить, что происходит и что сказал ему Прокопенко. Некурящий Игорь повёл в курилку такого же некурящего Диму, чтобы не было лишних ушей. Повода для сплетен давать не хотелось, так же, как и повода для новых ставок. — Он хочет, чтобы я пошёл к мозгоправу. — Обречённо вздыхает Гром, вознося взгляд к небу. — О, ну, это хорошо. — По удивлённому выражению лица напарника можно было понять, что он ожидал чего угодно, но не этого — Когда пойдёшь? — В смысле? Дим, оно мне не надо. Далее последовала целая лекция о том, что психологи (и все им подобные) — это зло в чистом виде, и если тебя правда волнует состояние твоих мозгов, то лучше к настоящему врачу сходить. Дима, — человек более современных взглядов, — скептицизма друга не разделял, но и спорить не стал, иначе кончилось бы это плохо. К счастью для них двоих, тема плавно перетекла в обсуждение недавних событий: — Якушев явно явился тебя подставить. — Констатировал и так известный факт. — Верно… а я повёлся. — О планах гада можно было догадаться, но Игорь не смог, и ведомый эмоциями совершил очередную оплошность. — Не расстраивайся, Игорь. Скоро его вину докажут, и мы закроем его, — Попытка подбодрить учлась, но эффекта не произвела. Гром, благодарно улыбнувшись решил, что пора вернуться к работе, продолжать говорить о его косяках не хотелось, больно много их было за два дня. Дело о пропаже Гречкина пока стояло, ибо на проверку улик и прочего уходило чуть больше суток. Пока было свободное время, он решил всё же разобраться с отчётами сам, а не спихивать на Диму, как обычно и бывает. Всё шло спокойно и своим чередом: где-то кого-то просто грабанули, кого-то избили и грабанули, о, муж избил жену, а потом грабанул. Стабильность. Таким образом пролетело время. Игорь даже успел позабыть о своём сегодняшнем походе в логово Разумовского, пока о себе не дали знать внезапным сообщением на телефон. Рабочий день подходил к концу, и в участке становилось всё меньше людей, оставались только заядлые трудоголики, или те, кого жена пилит дома. Игорь, очевидно, входил в число трудоголиков, да и что ему дома делать, на работе он полезнее будет. Однако в который раз планы терпят изменения, на сей раз виной тому Сергей и непонятно откуда взявшийся интерес к его, Игоря, персоне. (Неизвестный контакт) Игорь, добрый вечер! Это Сергей Разумовский. Взяв телефон в руки, Гром пристальным взглядом гипнотизировал сообщение. Он вёл мысленную борьбу с самим собой, так как с одной стороны это сообщение могло быть по его делу, а с другой Волков ведь предупреждал, что Сергей может написать просто так, без цели. Взвесив все «за» и «против», майор всё же решил ответить, но до того, как он это сделал на телефон упало ещё одно сообщение: (Неизвестный контакт) Прости, ты, скорее всего, занят. (Игорь) Всё нормально. По делу? (Неизвестный контакт) Работаю над этим. Просто хотел узнать, как у тебя дела? Просто так ему писали только друзья, и то довольно редко, потому что Гром предпочитал телефонным разговорам живое общение. Во время разговора с людьми лицом к лицу можно понять их истинные намерения, их настроение, взять в пример Диму. Они проводят чуть ли не всё время друг с другом, отчего Игорь уже давно выучил все его привычки и повадки, да и напарник один из тех людей, эмоции которого легко прочитать, достаточно просто посмотреть на физиономию. Дима искренний, Юля такая же, но иногда она врубает свой режим крутого журналиста и искренности словно и не было, работа такая. Со звонками сложнее, но в целом тоже можно понять по манере речи, интонации, и всему прочему. Но сообщения… ничего против не имеет, но не приветствует. (Игорь) Нормально. И чуть подумав добавляет: (Игорь) Работаю. Он рассудил, что справедливости ради можно и отвечать не как сухарь, потому что занятой человек в конце концов согласился помочь, и пускай этот занятой человек сам помощь и предложил. Но в какой-то момент времени Игорь совсем забылся, потому что переписка с Разумовским оказалась куда интереснее отчётов. Напарник ушёл домой где-то час назад, местные трудоголики тоже начали потихоньку расходиться, оставался только майор Гром, который сидел и редко улыбался экрану телефона. На него даже коситься начинали, пока не получали в ответ очень выразительный средний палец. (Неизвестный контакт) Уже так поздно, ты не собираешься спать? Перевёл взгляд на время в телефоне, и ведь правда, на часах давно перевалило за двенадцать ночи, в участке остался только он и некоторые ребята на ночном. По-хорошему надо уже идти домой. (Игорь) Собираюсь. Только до дома дойду. (Неизвестный контакт) Ты что ещё на работе? (Игорь) Да. (Неизвестный контакт) Но ведь рабочее время давно закончилось, даже меня Олег оторвал от дел, хотя я мог бы ещё столько всего сделать. Игорь понимающе хмыкает, поднимаясь со своего места. Спина показательно хрустнула, намекая, что сидеть в одном положении без перерыва — это жестоко. Быстро набирая ответ, мужчина вышел из здания и уверенно двинулся по направлению к своему дому, идти час-полтора ни меньше. Завтра выходной, поэтому хоть раз он позволит себе поспать подольше, конечно, если кошмары позволят. С такой-то работой кошмары — это меньшее, что могло с ним происходить, у бывшего коллеги вообще кукуха слетела и он себя же убил. Его звали Михаил Сорокин, славный был малый, пока не увидел выпотрошенный труп старухи. Бедолагу после этого рвало всё время, а по итогу он вообще повесился у себя в квартире. Естественно, не в одной мёртвой старухе дело, это всё накопительное, рано или поздно каждый сорвётся, но не майор Гром, срываться это роскошь, на которую он элементарно не имеет право. До дома Игорь доходит сам того не заметив, чересчур задумчивым он стал в последнее время, как бы ни аукнулось. Не церемонясь, мужчина как попало скидывает с себя обувь, затем полностью раздевшись наполняет ванну кипятком. Он убеждён, что настолько горячая вода способна обновить его голову, и смыть всё ненужное. Джинсы с телефоном в кармане благополучно валяются у ванны, что позволило ему услышать короткое пиликанье. Уведомление о новом сообщении. (Неизвестный контакт) Игорь, ты дошёл до дома? (Игорь) Дошёл. (Неизвестный контакт) Славно! Тогда я пойду спать. (Игорь) Волновался обо мне? Весело усмехается, отправляя это сообщение, ибо в голове сейчас нет задних мыслей. Вода приятно пощипывает кожу, Гром сейчас полностью отдаётся этим ощущениям. (Неизвестный контакт) Конечно, несмотря на то, насколько ты сильный, все мы слабы перед определёнными вещами. А вот тут стало уже некомфортно. Веселье пропало, захотелось огрызнуться, или проигнорировать, собственно, что он и сделал. Он ненавидит, когда за него волнуются близкие, а тут практически незнакомец, который, конечно, согласился помочь, но от этого ближе они не становятся, и права волноваться у него нет. Отбросив телефон в сторону, Игорь принялся рассуждать о его взаимоотношениях с местной звездой. Виделись в жизни они раза два, или чуть больше (но он уже не вспомнит), в двух случаях нормально не поговорили, его телохранитель бросает на Грома странные взгляды, — а ещё самое странное, — нездоровый интерес, который едва ли не граничит с фанатизмом. Сложно не понять, когда на тебя так плотоядно смотрят. Ванную он покинул, стоило воде немного остыть. Мужчина решил не проверять телефон на наличие новых сообщений, стоит выстроить вокруг себя видимую границу, дать понять, что его подобное внимание раздражает. Однако это всё на завтра. Как обычно выпив две таблетки снотворного, Игорь спустя немного времени наконец проваливается в сон, навстречу своим кошмарам. То, что ему снилось имело всего несколько сценариев, один хуже другого, хотя, казалось бы, что может быть хуже смерти отца? Как оказалось много чего. В последнее время, с неделю где-то, его сны насквозь пропитаны сюрреализмом, он даже не сможет объяснить их содержание, но иногда, ему снится незнакомец чьё лицо скрыто уродливыми тряпками, и Игорь готов поклясться всем своим существом, что это самые жуткие сны за всю его жизнь. Незнакомец прямым участником действий не является, но он смотрит, глаза скрыты за тряпками, но Игорь знает, он чувствует, как за ним наблюдают, и не важно, что во снах творится. Однажды ему приснилась Лиза Макарова, живая, она просила проводить её до дома, а где-то вдали стоял он, и молча смотрел. Игорь всегда пытался догнать его, сорвать тряпки с лица, пойти на контакт в конце концов. Стоит ли говорить, что у него никогда не получалось этого сделать? На первый взгляд сегодняшняя ночь не отличалась от предыдущих, сценарий был тот же: Лиза просит проводить и Гром, как обычно, соглашается, осторожно беря её за руку. Что-то идёт не так практически сразу, потому что стоило Игорю отвести взгляд, как девочка в моменте пропадает, словно её и не было никогда, а знакомую улицу начинает медленно поглощать темнота. Непонятно откуда взявшийся животный ужас начал стремительно подступать, вынуждая мужчину застыть на одном месте, кажется, и он вот-вот закричит, но крик становится в горле комом. Игорь взглядом находит Лизу Макарову. Точнее то, что от неё осталось. Дышать становится больно, сил стоять уже нет, он хочет рухнуть на пол, но его вовремя подхватывают, помогая сесть. Мужчина смотрит на безликого незнакомца, который в этот раз решил не стоять в стороне, но, кажется, от его вмешательства стало только хуже, потому что Гром кожей чувствует опасность исходящую от этого человека (человека ли?), однако обороняться энергии уже нет. Игорь позволяет незнакомцу обнять себя, появилось ощущение, будто он сливается с тьмой, и паника отступила. Утро встретило его беспощадно. Дело ли в лучах солнца, которые падали прямо на лицо Грома, или всё же в его телефоне, который подозрительно долго шумит. Подъём с дивана сопровождался очень вымученным стоном, как будто он ночью вместо сна бои устроил. Телефон обнаружился быстро, прямо на полу, как оказалось ему всё это время звонил Прокопенко, даже сообщение оставил: «Набери меня, срочно». — Да, дядь Федь, что случилось? — Поднёс телефон к уху и прикрыл глаза, ибо спать ещё хотелось. — Игорь, Кирилл Гречкин нашёлся. — Голос был серьёзен, но нотки волнения всё равно присутствовали. Сон, как рукой сняло. — Как… когда? — Гром даже не понял, как уже оказался на ногах и принялся одеваться. — Это ещё не всё, — Фёдор Иванович задержал короткую паузу, видимо не зная, как выразиться — Игорёк, «РосГарантБанк» помнишь? — Помню. — Взорвали его… Адрес вышлю, поезжай, подробности у Дубина уточнишь. Что-то надвигалось, что-то очень нехорошее, раз даже у Прокопенко голос звучал как похоронный. Перед выходом он всё же набрал Диму. — Это было как в ужасах я клянусь тебе! — Напарник в состоянии аффекта часто мог преувеличить свои рассказы, но этот случай был другим, в этот раз всё было реально. — То есть, ты серьёзно хочешь мне сказать, что над Гречкиным и Исаевой устроили суд в прямом эфире, а потом взорвали? — Звучало бредово, но раз уж это была прямая трансляция, значит запись должна была остаться. Чтобы убедиться Игорь даже свой сенсорный телефон из недр тумбы достал. — Самое интересное, что он взорвал только Исаеву. — А Гречкин ему на что? — Дело в том, что это буквально был суд, — На фоне послышался звук хлопнувшей двери, видимо напарник только вышел из дома — В чате решали кого убить, а кого оставить в живых. — И все решили оставить Гречкина? — Звучало всё бредовее и бредовее. — В том то и дело, что мнения начали разниться, так что он… ну… покалечил его. — Видимо этот «он» был тем самым героем Лёши Макарова. — Понятно, можешь не продолжать, я сам посмотрю. Встретимся на месте. — Сбросил вызов, и переключил внимание на другой, более современный телефон. Запись стрима гуляла по социальной сети «Vmeste», там то Игорь её и нашёл. Красивый интерьер офиса Исаевой больше таковым не являлся, картины блекли на фоне разворачивающихся событий. Посреди большого помещения стояло два стула, на этих стульях сидели: глава «РосГарантБанка» — Ольга Исаева и Кирилл Гречкин, который не так давно числился пропавшим без вести. Они были привязаны по рукам и ногам, рот был закрыт кляпом, но глаза псих решил им не прикрывать, чтобы зрители в полной мере могли рассмотреть в них дикий страх. Дурдом не иначе. — Этот город болен. — В кадре возникает некто в маске, напоминающей всем известных врачей среднего века. При виде него жертвы тут же начинают панически мычать и пытаться вырваться, кто бы им сказал, что это бесполезно — Его жители тонут в зловонной жиже беззакония, грязи и страха. Игорь, словно заворожённый смотрел в экран не смея отвлекаться на что-либо. Всё в нём кричало о том, как это аморально и неправильно, но на задворках сознания, он испытывал самое настоящее удовольствие. — Настало время положить этому конец… Мы вылечим этот город вместе. Избавим его от всех паразитов, качающих жизненные соки. — Он садится прямо перед камерой — Начнём суд. Вспоминать дальнейшие события не хотелось, потому что даже для майора полиции это было слишком, а он между прочим и не такое дерьмо видел. Взяв сразу два телефона с собой, Гром отправился к месту взрыва, честное слово, лучше бы не приезжал, ибо кто бы мог подумать, что к ним направят коллег из Москвы. К тому же таких бесячих. Могли бы прислать кого угодно, а не этого мистера Колгейт со своей шестёркой. Напарника он встретил в участке, далее был отчёт о состоянии Гречкина-младшего, который в данный момент находился в больнице в очень тяжёлом состоянии. — Далее из отчёта врачей: глаза выколоты, язык отрезан, коленный сустав правой ноги раздроблен, обе руки сломаны и ожоги разной степени по всему телу. — Заключил Дубин снимая с себя очки, и устало потирая глаза, всё-таки второе утро подряд его так поднимают. Потом майор пошёл навестить криминалистов, к счастью, от них он получил куда больше информации, правда понятнее не становилось. — У меня две новости для тебя, с какой начать? — Глеб, их молодой специалист, выглядел уж слишком весело. — Хоть с какой. Не тяни. — Прозвучало даже слишком раздражённо. — Какие мы серьёзные, — Театрально закатывает глаза, прежде чем вернуться к своим бумажкам — Ну слушай, на цепочке, которую ты принёс, мы обнаружили нитроцеллюлозный порох, который используется для современного огнестрельного оружия. Не знал, что наш мажорик увлекался подобным. Игорь видел досье на Кирилла Гречкина, поэтому уверенно мог сказать, что нет, он не увлекался. — А теперь по недавнему, — В руках у него оказывается пакетик на зиплоке в котором была записка — В кармане Гречкина обнаружили, на, ознакомься. А в записке всего одно предложение: «Бурное начало будет иметь бурный конец.». Очень поэтично, видимо псих ещё и ценитель литературы. — Это ещё не всё, там же было и это. — Глеб протягивает другую бумажку, но уже с рисунком — Я покопался в интернете, как оказалось это дицентра, цветок такой. — Больше на сердечки похоже, — Пробубнил скорее для себя, чем для собеседника, продолжая осматривать улику. Нарисовано красиво, не поспоришь, но к чему эти игры? А главное для кого? Сфоткав рисунок, дабы потом ещё рассмотреть повнимательнее, Гром двинулся дальше. Теперь нужно наведаться к новым знакомым, ибо как известно, «Vmeste» это ответственность Разумовского, вот теперь пусть разбирается со своим детищем. Мужчина искренне хотел иметь меньше дел с этой парочкой, и проблема даже не в их беспочвенном интересе, проблема в нём, в Игоре. У него зарождается взаимный интерес, что является ого какой проблемой. Что-то в его сознании просто кричит о потенциальной опасности, но к ним тянет, заниматься самообманом смысла нет. Как только у него нашлось свободное время, он сразу пробил всю имеющуюся о них информацию. Две сироты, росли бок о бок, но потом расстались, потому что Волков уехал контрактником в Сирию. Честно говоря, по Олегу можно сказать, что он служил, и дело ведь даже не в мимике или движениях, просто у него взгляд такой, словно он всё ещё на войне, тяжело объяснить, но Игорь уже видел такой, ни с чем не спутать. — Игорь! Рад видеть, — Разумовский встречает его прямо у дверей лифта, в домашних шмотках и фиолетовом халате. Видимо Марго сообщила ему о его приходе — Что тебя сюда привело? — По дельцу одному, — Отсутствие телохранителя было заметно, даже атмосфера была не та — Видел же, что в новостях творится? — Да-да, видел, — Сергей мягко подталкивает его вперёд, намекая, что лучше не стоять в дверях — Я удалил запись из первоисточника, но ты сам понимаешь, как быстро информация разлетается. Разумовский садится на диван, а Игорь, не найдя варианта лучше, садится на рядом и кивает, мол, всё понимает, но на деле он слабо во всём этом разбирался, телефон включить смог и хватит. — Мне нужно, чтобы ты отследил с какого устройства велась трансляция. — Ох, — Так, это не предвещает ничего хорошего — Я не могу этого сделать. Послушав короткий монолог о важности свободы слова и конфиденциальности, Игорь чуть было не взорвался, но мгновенно остыл, стоило Сергею упомянуть о том, что вообще-то к нему уже приходили выяснить что-то подобное по этому же делу. Гром растерялся, взгляд непроизвольно забегал, словно в этой комнате хоть что-то поможет ему выйти из такой неловкой ситуации. Однако помощь приходит оттуда, откуда ждали меньше всего. — Не волнуйся, я никому не скажу, чем больше людей занимаются этим делом, тем больше вероятность того, что виновника поймают. — Разумовский улыбается, и от улыбки этой веет теплом, Игорь сам не в силах сдержать ответную улыбку, отчего напряжённость между ними пропадает. — Спасибо, — Уже хочет встать и попрощаться, но программист хватает его за запястье удерживая на месте. Игорь удивлённо вскидывает брови. Он ожидал того, что его просто отпустят, а тут вон как вышло. — Игорь, я н-надеюсь ты не разозлился на меня из-за вчерашнего, — Сергей выглядел смущённым, даже слишком, но его видимо настолько сильно волновал тот факт, что Гром проигнорировал его последние сообщения — Я н-не хотел ставить тебя в неловкое положение. — Всё нормально, забыли. — Хотел отмахнуться, однако программист всё ещё крепко держал его за руку. Непонятный страх постепенно поглощал каждую клеточку его тела. — Я правда хочу с тобой поладить, ты же не против? — Начнём с того, что ты отпустишь меня. Сейчас. Опомнившись, Разумовский стремительно отцепляется от его руки и рассыпается в извинениях. Уже упоминалось то, насколько он был смущён? Ну так вот, он смог стать ещё смущённее, хотя, казалось бы, куда уж сильнее. — Откуда ж в тебе столько силищи… — Бубнит Гром потирая своё запястье. Он сейчас так сильно хочет домой, поэтому быстро соглашается — Хорошо, я не против, но что б потом такой фигни не было. — А это уже говорит громче, отчего Сергей словно заново расцветает, на лице у него вновь появляется та улыбка. — Не будет, обещаю. — И так по-детски протягивает ему свой мизинец. — Клятва на мизинцах? Напомните, Сергей, сколько вам лет? — По-доброму усмехается, протягивая мизинец и скрепляя обещание. — Достаточно много, чтобы создать свою социальную сеть, товарищ майор. — Закатывает глаза, но улыбка всё так же не сходит с лица. Они провели вместе ещё некоторое время, прежде чем Игорь решает всё же покинуть башню. Разумовский тихо спрашивает разрешение на объятия перед прощанием, на что получает положительный ответ. Так долго и крепко Грома ещё не обнимали, словно рёбра в процессе хотят сломать. Наконец распрощавшись, Игорь выходит на свежий воздух. В этот же момент ему звонит Дима. — Игорь, Василий Якушев пропал.