Никто не останется позади/No one Left Behind

Тоя проснулся, чувствуя себя лучше, чем в последние несколько дней. И уютнее. На самом деле ему не хотелось двигаться. Звуки дорожного движения были очень тихими, и он все еще мог слышать своих братьев и сестер поблизости. Впервые он почувствовал себя в безопасности. Тогда реальность решила обрушиться на него с силой цунами. Он резко сел и огляделся вокруг. Это была квартира. Маленькая, но она выглядела достаточно красиво. Шото и Нацуо были где-то, чего он не мог видеть, но Тоя мог их слышать. Это... это звучало так, будто они играли. Он никогда не слышал, чтобы его братья делали это. Отец едва ли позволял им увидеть Шото, не говоря уже о том, чтобы «заразить» его. Тихий храп подсказал Тое, где находится его близнец. Он перегнулся через край дивана, и действительно, Фуюми спала на футоне. Хорошо. Она заслужила отдых, особенно с учетом того, как он потерял сознание ранее. Вероятно, его падение напугало ее, когда это произошло. Тоя снова огляделся и наконец нашел часы на одной из стен. Господи, он спал допоздна. Был уже полдень. Это Объясняло, почему Шото и Нацуо встали; У этих двоих были внутренние часы, более точные, чем у некоторых птиц. Однако он не знал, почему Фуюми все еще спит. Обычно ее будили их братья, если она еще не проснулась. Только если, она тоже не больна. Что… к сожалению, вероятно и случилось. Она умела скрывать подобные вещи, как бы Тоя это ни ненавидел. По крайней мере, сейчас они не были в сыром переулке. Его внимание привлекла скрипящая половица. Тоя оглянулся и увидел зеленоволосую женщину, стоящую в дверном проеме. Миссис Мидория, так ее звали, верно? Он проснулся уже после того, как оказался здесь, и из-за этого находился в полубреду, так что, надеюсь, он правильно запомнил ее имя. — Как ты себя чувствуешь, дорогой? — тихо спросила она, подходя ближе, но держась на расстоянии. "Лучше. С-спасибо, мэм, за заботу о нас." Миссис Мидория доброжелательно улыбнулась ему. Это напомнило Тое его собственную мать. «Это не проблема. Твои братья играют с моими сыновьями в своей комнате. Хочешь что-нибудь съесть?» — Нет, спасибо, мэм. Можно, можно мне...» Ее взгляд смягчился. "Я скоро вернусь." Через минуту она вернулась со стаканом воды. Тоя изо всех сил старался не выпить все сразу. Видит Бог, последнее , что ему сейчас нужно, это боль в животе. — Твоя сестра проснулась раньше, — сказала госпожа Мидория. — Видимо, она простудилась, как и ты. Однако она отказалась перелечь в другое место. Тойя слегка улыбнулся. Да, это определенно было похоже на Фуюми. С самого рождения они были всегда рядом. С годами это не изменилось. Ни капельки. «Мне… мне очень жаль. Из-за всего этого, мэм.» «Нет, нет, все в порядке. Тебе не за что извиняться. Тебе нужна была помощь, и все, что я сделала, это дала тебе место, где можно укрыться от дождя. Во всяком случае, тебе следует поблагодарить Изуку за то, что он заметил вас четверых в том переулке.» Тойя молчал. Он… он, честно говоря, все еще был насторожен. Большинство взрослых, которых он встречал, не замечали, что с ними что-то не так. Идеальная, счастливая семья, которая была могущественной благодаря тому, что были семьей Энджи Тодороки. Но эта женщина и ее сыновья, которые не могли быть старше Шото, поняли это почти сразу. Он заметил, что она ни разу не назвала его Тодороки. Она говорила тихо и двигалась медленно. Она знала, как он отреагирует. Это было странно. Тоя никогда не встречал столь доброго взрослого. По крайней мере, со времен ухода их матери. — Когда… когда ты хочешь, чтобы мы ушли? — тихо спросил он. — Конечно, не сейчас, когда твоя сестра больна. Учитывая, что вы четверо формально пропали без вести дети…-- Кровь у Тои похолодела. Они были в ловушке, в ловушке здесь , «вам нужно где-то спрятаться и оставаться в безопасности, пока идет судебное дело. » "…что?" — Я слышала, что сказал Изуку, еще в переулке. Ваш отец плохо с вами обращался, не так ли? — Что если он это сделал?-- Они не могли вернуться назад. Они бы этого не сделали. Он предпочел бы сжечь себя дотла, прежде чем вернуть туда своих братьев и сестер. — Тогда у меня есть доказательства, позволяющие держать вас четверых подальше от него. Я юрист, и жестокое обращение с детьми со стороны героя номер два — серьезное обвинение. — Даже при наличии улик ему это сойдет с рук, — прорычал Тойя, зная, что это правда. В конце концов, после стольких возбужденных у него все еще была лицензия. «Комиссия Героев скроет это. В лучшем случае его лишат лицензии героя. Мы показываем свои лица публике и возвращаемся к нему». — Они не сделают это, Тоя. Миссис Мидория нежно положила руку ему на плечо. Когда его начало трясти? «Даже если он сохранит свою лицензию, я позабочусь о том, чтобы вы четверо никогда к нему не вернулись». "Как?" Он прохрипел. «У меня свои методы». Внезапно Тоя понял, что почти ничего не знает об этой женщине. Кто она такая? — Я подожду, пока твоей сестре станет лучше, прежде чем мы поговорим об этом, хорошо? В любом случае, вам здесь рады. Я собираюсь пойти проверить мальчиков. Просто подумай об этом, ладно? Тоя остался сидеть на диване, его разум кружился. Фуюми все еще мирно спала, не обращая внимания на смятение, которое чувствовал Тоя. Их братья все еще играли в другой комнате. Из комнаты доносился шум мягкого голоса миссис Мидории, но не слова. Казалось, мир Тои сбился со своей оси. Около минуты он смотрел на стену, просто думая. Неужели им… им действительно дали шанс сбежать от отца? Им повезло – очень повезло – с тем, кто нашел их в том переулке. Юрист. И из всех вещей добрый юрист . Насколько знал Тоя, их было крайне мало и шанс встречи был минимальным. Миссис Мидория верила, что сможет победить Старателя в суде. Она не сказала, сможет это сделать, но сформулировала это скорее так, как если бы она это могла. Эта женщина не была кем то знаменитым, но, очевидно, имела больше мужества, чем большинство людей в мире. Тоя задавался вопросом, были ли Мидории ангелами. (волосы зеленого парня действительно выглядели как нимб. По крайней мере, так подумал Тоя, когда впервые увидел ребенка) Фуюми потребовался еще один день отдыха, прежде чем она смогла бодрствовать больше нескольких минут. Миссис Мидория была терпеливой. Теперь Тоя был здоров, поэтому он переложил Фуюми на диван. Несмотря на все ее протесты, она даже не смогла подняться с пола. В любом случае футон был удобнее, чем пол. Тойя наблюдал, как Шото и Нацуо вышли из своих предубеждений. Он видел, как они почти постоянно играли за то короткое время, что провели здесь. Ему также рассказали историю о том, как Хитоши стал жить с ними. Изуку действительно был своего рода ангелом. Когда они не играли, четверо мальчиков любили смотреть фильмы про «Всемогущего». Тое тоже пришлось наблюдать за ними, так как он отказался покидать Фуюми, лежавшую на диване. Фильмы были интересными. Никому из них никогда не разрешалось смотреть что-либо подобное. Даже если Старатель по сути отрекся от троих своих детей из четырех, ничему про Всемогущего никогда не разрешалось находиться в доме. Несмотря на свою нерешительность, Тоя… Тоя обнаружил, что привыкает к их распорядку дня. Он просыпался на полу, а Фуюми все еще спала, и шел проверить остальных четверых. Шото обычно бодрствовал с двумя братьями Мидориями. Шансы были пятьдесят на пятьдесят, если Нацуо бодрствовал и тихо хихикал, или спал в одной куче. Тоя был немного смущен, когда впервые вошел туда и увидел всех четверых на полу. Тем более, что все они лежали в куче перепутанных конечностей. У них были две превосходные кровати, но все они лежали на полу. Тоя только пожал плечами и пошел обратно, чтобы попытаться помочь с завтраком. Однако ему запретили пытаться приготовить бекон на огне своими руками. Миссис Мидория любезно посоветовала ему не делать этого, так что он ни за что не собирался ослушаться этого. Не говоря уже о том, что Фуюми уже ругала его за это раньше. На четвертый день близнецы наконец решили рассказать Мидориям о том, что с ними произошло. По крайней мере, госпоже Мидории. Мистер Мидория водил Шото и Нацуо в парк, пока Изуку и Хитоши шли в школу. Эти двое весело проводили время, играя учителей для своих братьев. Было восхитительно видеть, как братья Мидория рассказывают двум другим, что они узнали в тот день. Тоя улыбнулся этому воспоминанию, успокаиваясь от беспокойства по поводу того, что они собирались сделать. Все трое сидели за кухонным столом. Это не было похоже ни на одно из расследований, которые Тоя и Фуюми видели раньше. Кухня была уютной, и у миссис Мидории было доброе выражение лица. Им казалось, что они разговаривают больше с родителем, чем с настоящим адвокатом. «Вы не возражаете, если я это запишу?» — спросила миссис Мидория. Близнецы переглянулись и кивнули. Женщина положила телефон на стол. "Ладно. С чего мы начнем?» "Слышали ли вы когда-нибудь о причудливых браках?" Рассказ занял целый час. Начиная с того, как их отец женился на их матери, и заканчивая их побегом. Они говорили о том, что их выбросили, когда родился Шото. Потом было насилие, и Тоя почти полностью сгорел. Они говорили о нисходящей спирали своей матери, закончившейся шрамом Шото. Они пробыли там еще две недели, перед побегом, для того чтобы он исцелился. Их история закончилась тем, что Тоя заболел, и их нашли Мидории. К концу близнецы были измотаны. Миссис Мидория остановила запись, выглядя столь же эмоционально утомленной. — Почему бы вам двоим не пойти отдохнуть, я принесу вам воды. Как только Хисаши и твои братья вернутся, мы сможем пообедать. Тоя кивнул, прислонившись к Фуюми, пока они стояли. Они оба рухнули на диван в кучу. Миссис Мидория пришла через минуту и ​​вручила им по стакану. — Спасибо, госпожа Мидория, — сказала Фуюми своим хриплым голосом. «Пожалуйста, дорогая. И зови меня Инко.» — Спасибо, миссис Инко, — сказал Тойя, ставя на место свой теперь уже пустой стакан. — Что… что сейчас с ним происходит? «Надеюсь, мне удастся возбудить дело против Старателя. Мы пойдем в суд и сделаем все возможное, чтобы держать вас четверых подальше от него.» — Но куда мы пойдем? — тихо спросила Фуюми. «Нас нельзя разделить. Мы... мы не можем.» «Тебе не обязательно от нас уходить, если ты не хочешь». Тоя остановился, глядя на госпожу Инко. — Ты имеешь в виду… ты имеешь в виду, что мы можем остаться здесь? — Конечно, — улыбнулась она. Он все еще не мог отделаться от мысли, что ее улыбка похожа на мамину. «Нам придется провести некоторую перестановку, но это не проблема. Хисаши только что получил работу, так что деньги не являются серьезной проблемой. Вам двоим нужны кровати, но остальные, похоже, вполне любят спать вместе.» — Без шуток — фыркнул Тойя. "Что?" — спросила Фуюми, вытирая слезы, которые начали выступать у нее на глазах. «Они спали в куче. Изуку и Хитоши набросились на наших братьев, как кошки. Вчера Нацуо тоже использовал ноги Шото как подушку.» Фуюми хихикнула, а Тоя улыбнулся. Может быть… может быть, на этот раз все действительно будет хорошо. Инко проснулась и осознала то, что становилось ее новой нормой. Хисаши вытащил ее из сна, поцеловав в лоб, а затем ушел на работу. Он взял на себя больше работы, чтобы убедиться, что у них достаточный доход. Инко хотелось чтобы он остался дома, но она знала, что это нелогично. Количество их детей увеличилось с одного ребенка до двух, а затем до шести. Деньги не были серьезной проблемой, учитывая, что они оба работали, а она была юристом. Однако им действительно пора было задуматься о переезде. Наличие отложенного капитала определенно поможет в этом. Как только она встала с постели, Инко оделась и пошла посмотреть, кто из детей уже проснулся. Обычно все еще спали, но иногда Тоя или Фуюми уже были на ногах. Это были дни, когда она учила их готовить, следя за тем, чтобы их трясущиеся руки не касались огня, а глаза, затененные кошмарами, были сосредоточены на чем-то другом. Если близнецы еще не проснулись и у нее еще было время, Инко готовила завтрак. Большую часть недели Изуку и Хитоши ходили в школу, и бог знает, как тяжело было вытащить двух пятилетних детей за дверь (это было не что иное, как попытка заставить кошку добровольно выйти под дождь). Четверо детей Тодороки еще не могли уйти; Не сейчас, когда их отец все еще ищет их. Инко стала чаще замечать отсутствие предупреждений и плакатов, поскольку они были у нее. Четверо детей остались дома, а Инко отвезла двоих других в школу. Прошло совсем немного времени, поэтому она не волновалась. В любом случае Тое и Фуюми уже было по четырнадцать. Нацуо (обычно) хорошо себя вел, а Шото мог быть занят раскрашиванием, едой или просмотром телевизора. Это было до смешного легко по сравнению с тем, каким был Изуку. Вернувшись домой, Инко совмещала работу с документами, рабочие звонки и помогала четверым Тодороки с домашними заданиями. В основном у них все было правильно, но если бы они не практиковались, они могли бы отстать. Поскольку они еще не могли пойти в школу, Инко показала им, как пользоваться онлайн-учебниками и тестами в интернете. Они сказали ей, что это лучше, чем частный репетитор, поскольку таким образом им не придется постоянно оглядываться через плечо. Это был сильный стресс, но Инко знала, что рано или поздно они все поймут. К еде нужно было привыкнуть, но это было нормально. У них больше не осталось остатков еды, если они вообще были. Шоппинг теперь стал еще веселее для малышей. Они фактически полностью наполнили тележку, им нужно было всех накормить. Инко была просто благодарна, что Тоя и Фуюми помогли загнать детей в игровую зону, пока она делала покупки. Сегодня Инко занималась еще и бумажной работой. Ей необходимо было завершить еще несколько своих дел, прежде чем дело «Индевора» будет завершено. В любой день это станет официально, и все ее внимание будет сосредоточено на этом. У нее уже было много улик против этого человека. (На этот раз Хисаши назвала это своей гордостью) Четверо Тодороки тихо работали неподалеку, стараясь не перепутать бумаги. Шото уже закончил свою простую математику и теперь раскрашивал раскраски. Нацуо получал помощь от Фуюми с его историей. Инко не знала, что делает Тоя, поскольку он, казалось, просто смотрел в окно. — Тоя, милый, ты в порядке? — мягко спросила Инко, стараясь не напугать его. Он встряхнулся и повернулся, чтобы посмотреть на нее. В его глазах на секунду мелькнула паника, и это только усилило желание Инко окончательно уничтожить человека, осмелившегося называть себя их отцом. — Я-я в порядке, миссис Инко. Просто… просто думаю. "Ты хочешь об этом поговорить? Думаю, было бы интереснее рассказать, чем витать облаках." Тоя ухмыльнулся. Улыбка упала, и он помрачнел. — Просто… наш старик — герой. Он, он вырастил нас с Шото героями . Даже если бы меня вышвырнули в ту же минуту, когда появилась причуда Шото, я… я все равно хочу быть героем. Хотя бы для того, чтобы показать ему, что я могу . Делает ли это… делает ли это меня плохим человеком? «О, милый, это не делает тебя плохим. Если ты хочешь быть героем, ты можешь им стать, происхождение не имеет значения. Я уже знаю, что из тебя получится замечательный герой». — Н-но я просто хочу доказать, доказать, что я б-лучше его. Из-за этого герой не должен... не должен быть героем. "Ты хочешь спасти людей?"—спросила Инко резче, чем обычно. По крайней мере, это заставило Тою поднять глаза. «Д-да, я думаю. Я не хочу… я не хочу, чтобы кто-то прошел через тоже самое.» «Тогда ты сможешь стать великим героем. И если ты хочешь доказать отцу, что можешь быть героем и без него, то сделай это. Покажите всем, кто он на самом деле». Инко перегнулась через стол и взяла Тою за руку. Это было немного больно из-за старых ожогов. "Что бы ты ни решил сделать, мы будем с тобой. Хочешь ли ты быть социальным работником, героем, полицейским или кем-то еще, мы все будем за тебя. Не важно что это будет." Инко вспомнила, как впервые узнала об издевательствах над Изуку. Она вспомнила, что никогда не давала ему внятного ответа на его вопрос. Теперь у нее был ответ. Поначалу это никогда не было настоящим вопросом, не так ли? Ответ был тем же самым с самого начала, даже если она не хотела его принимать. Тойя неуверенно улыбнулся, но все равно улыбнулся. — С-спасибо, госпожа Инко. — Не нужно меня благодарить, Тоя. Теперь мы семья, и семья держится вместе. ~~~~~~~~~ Суд по делу был назначен в ближайшие несколько дней. Инко была занята сбором доказательств, свидетелей и всего остального. Хисаши кое-что из этого не понял, но все было в порядке. Адвокатом была его очень умная жена, а не он. Слава Богу. Он не мог спорить, почти не заплакав или не пошутив. Или не ругая другого адвоката. Честно говоря, он понятия не имел, как Инко это делала. Не то чтобы он когда-либо видел ее на работе, а только слышал об этом, но судя по тому, что он слышал , она не утратила своего устрашающего присутствия. Честно говоря, четверо детей Тодороки вели себя очень хорошо. Изуку, Хитоши и Шото были близкими друзьями. У Хисаши, вероятно, уже было более сотни фотографий, на которых они играют и выглядят очаровательно. Нацуо тоже был хорошим ребенком, просто у него было много энергии. Хисаши обязательно выводил его на улицу поиграть, если у них было время. На самом деле он был очень хорош в футболе. Тойя и Фуюми молчали. Ему пришлось наблюдать, как они медленно привыкали, со временем смеясь и шутя с ними. Тоя оказался очень саркастичным. Одним из самых больших сюрпризов было то, что Фуюми нравились его шутки. Хисаши стоял, разинув рот, как рыба, когда она впервые сказала «Пока, Саши», когда он вышел из комнаты. Короче говоря, Хисаши любил своих новых детей. И да, они были его. К черту то, что сказало правительство, теперь они принадлежали ему. Всех несчастных детей собирались усыновить, нравится это закону или нет. (Он не знал, насколько правдивым станет для них это утверждение.) Хотя это был стресс. Инко с головой погрузилась в дело, собирая доказательства и объединяя их в отдельные разделы. Этот случай был даже хуже, чем случай с приемным родителем Хитоши. Ей приходилось делать больше перерывов, когда она добиралась до жертв среди мирного населения. Сказать, что это было ужасно, было бы слишком мягко. Тодороки давали Инко все, что ей было нужно. Будь то стакан воды или ответы на дополнительные вопросы. Хисаши не мог быть им более благодарен. По мере приближения заседания обстановка в квартире становилась все более напряженной. В основном беспокоились дети постарше, поскольку они понимали, что происходит. Все четверо будут давать показания в суде. Шото и Нацуо не совсем поняли, что это значит, кроме того, что это поможет наказать Старателя. В любом случае для них это не было проблемой. Тоя и Фуюми больше нервничали по этому поводу, но были решительны. Хисаши тоже старался помочь. Он взял отпуск на неделю, чтобы побыть с ними. Хотя бы для того, чтобы побыть с детьми Тодороки, пока Инко занимается своими делами. Изуку и Хитоши еще ходили в школу, но было достаточно легко пойти и присмотреть. Ему оставалось только ждать и делать все возможное, чтобы облегчить бремя, лежащее на плечах его семьи. ~~~~~~~~~~ До даты оставалось два дня, и Инко вносила последние штрихи в дело. Все шестеро детей смотрели фильм. Для них стало своего рода традицией делать это, как только Изуку и Хитоши вернулись из школы. Это позволит Хитоши и Изуку восстановить силы после школы и сблизиться. Инко это показалось милым. Хисаши, очевидно, тоже так поступал, поскольку фотографировал, как они это делают почти каждый день. Фильм также означал, что в квартире будет действительно тихо. Казалось, тишина становится все менее распространенным явлением. Не то чтобы Инко собиралась жаловаться, тихий дом всегда был для нее жутким. Это также означало, что она могла очень ясно расслышать тяжелый стук в дверь. Инко на данный момент проигнорировала это. Они не ожидали, что кто-то придет, поэтому никто не ответил. Затем человек постучал еще раз. На этот раз громче. Инко продолжала его игнорировать. Если бы они знали Инко, они бы написали СМС, и полиция уже через дверь позвонила бы, что бы узнать кто это. Инко наконец встала, когда показалось, что дверь затряслась на петлях. Ее работа, видимо, могла подождать. Шум привлек внимание близнецов, но Инко отмахнулась от них. Разгневанный человек, который, вероятно, оказался не у той двери, был тем, с чем она могла справиться. Сначала она посмотрела в глазок и тут же отпрянула от двери. Потому что Старатель стоял в коридоре. Его дурацкая борода не горела. Вероятно, только для того, чтобы не сработала пожарная сигнализация. Но это было плохо. Очень очень плохо. Старатель был здесь, как и его дети. Дети, которые, скорее всего, запаниковали бы, если бы увидели его. Инко не позволила бы ему прикоснуться к ним. Ни через миллион лет, ни еще позже. Пока она жива, ее детям не причинят никакого вреда. Возможно, это было результатом ее прошлого разговора, но Инко тут же вернулась на кухню, чтобы забрать свой телефон. Спокойно, чтобы никто из детей не заметил, что что-то не так. Она нажала на диктофон и положила телефон в карман джинсов. Впервые, и только сегодня, она была благодарна, что ее телефон торчал из кармана. Инко взяла себя в руки, надела на лицо маску вежливости и открыла дверь. Даже без его пламени она почувствовала мгновенный прилив тепла. Высокий мужчина пристально посмотрел на нее. Хотя на долю секунды он запнулся, вероятно, не ожидая ее маленького роста. Инко непоколебимо встретилась с его голубыми глазами. Она сталкивалась с мужчинами, которые были крупнее и хуже его. Демон — ничто по сравнению с дьяволом, особенно в лице архангела. "Старатель. Чем я обязана, что такой высокопоставленный герой появился на пороге моей маленьком квартиры?" сладко спросила Инко. Это должно было сбить человека с толку, и, похоже, что метод сработал. — Ты Инко Мидория? — спросил он, нависая над ней. Она едва моргнула глазом, косясь на дисплей телефона. "Да, это я. Вам что-то нужно, сэр?" «Вы откажетесь от своего дела против меня». Инко посмотрела на него и моргнула. "Нет." «Прошу прощения?» — Вы, наверное, оглохли, мистер Старатель? Весь этот огонь вокруг ваших ушей, должно быть, плохо влияет на слух.--Инко повысила голос, как будто герой был особенно глупым домашним животным. «Я сказала, что не буду прекращать дело. Хорошего дня, сэр». Инко закрыла дверь и обнаружила, что рука Индевора держит ее открытой. Он почти просил посадить его в тюрьму, не так ли? «Я не спрашиваю, женщина. Откажитесь от дела, иначе будут последствия». «Вы угрожаете причинением материального ущерба и нападением, Индевор?» — спросила Инко тошнотворно сладким тоном и достаточно громко, чтобы ее телефон смог ответить. — Только если ты не выполнишь мои требования, — прорычал он, силой открывая дверь. Инко сделала небольшой шаг назад. Это дало камере в коридоре лучший ракурс. «Я не знаю, что, по вашему мнению, вы нашли, но могу заверить вас, что у вас ничего нет . Мой след чист.» "Чистый след не означает чистые руки. И судя по тому, что я нашел, твои следы очень красные, Индевор. Так что для тебя было бы полезно покинуть мой дом и не добавлять себе крови на руки, , а?" Судя по выражению его лица, эта тактика запугивания еще никогда не срабатывала у этого человека. Инко на мгновение перешла к тому, что ее коллеги называют ее голосом юриста. Однако это помогло расстроить «героя» на пороге ее дома. — Это… это еще не конец, — прорычал он. Великий «Старатель» развернулся и помчался обратно по коридору. Инко наконец выдохнула воздух, который сдерживала. Из всех дней и времен это должно было быть время, когда все дети были дома, а Хисаши не было. Несмотря на все свои разговоры, Инко не была лучшим бойцом. Она была юристом, человеком, который работал информацией и словами, а не кулаками. При этом, если бы Старатель решил попытаться действительно ворваться, он обнаружил бы, что его туфли висят в воздухе, а костюм слишком тесный. Притяжение мелких предметов хорошо подходило для таких манипуляций. Она вернулась внутрь, мысленно успокаивая нервы. Хисаши был прав, она действительно была курицой-наседкой. Шестеро детей все еще смотрели фильм. Тойя на мгновение поднял глаза, когда она вошла. «Кто это был, госпожа Инко?» О, никого особенного— промурлыкала она, махнув рукой. «Хотя он напомнил мне пожар в мусорном контейнере». Детский смех — это все, что ей нужно было услышать, чтобы улыбка снова появилась на ее лице. ~~~~~~~~~ В здании суда было необычайно многолюдно. Не то чтобы Хисаши мог заметить какую-либо разницу, поскольку он был там всего несколько раз. Перед ним стояла Инко, одетая в деловую одежду и с подводкой на глазах, достаточно острой, чтобы убить человека (Боже, как он любил свою жену). Рядом с ними стояли четверо детей Тодороки, все в отличной одежде. Суд проходил в очень формальной обстановке. Однако это не помешало Хисаши взять закуски и вещи для своих детей. Старателя еще не было. По крайней мере, если он и был, то его не было видно. Хорошо. Инко рассказала ему, что случилось в тот день. Он серьезно подумывал спросить Инко, следует ли им ускорить свои планы по переезду. Он ни в коем случае не позволит горящей голове приближаться к его детям, законно усыновленным или нет. Они посидели некоторое время в зале, прежде чем их впустили. Хисаши усадил Фуюми, Нацуо и Шото, а Тоя последовал за Инко. Он будет тем, кто будет представлять своих братьев и сестер. Хисаши так гордился им за это. Старатель появился через несколько минут. Он сидел за другим столом со своим адвокатом, грозно глядя на Инко. Похоже, он еще не заметил Тою. Хисаши надеялся, что это сможет продолжаться еще какое-то время. Судья встала на трибуне и один раз ударила молотком. «Мы здесь для рассмотрения дела против Индевора, Тодороки Энджи, по множеству обвинений в нападении, нанесении побоев, нанесении материального ущерба и… жестоком обращении с детьми. Обвинения и доказательства будут представлены адвокатом обвинителя госпожой Мидорией. Контрдоказательства против обвинителя может предоставить адвокат обвиняемого господин Итачи. В этой комнате никому не разрешается использовать причуды . Несоблюдение этого требования приведет к окончательному удалению из дела. Теперь, госпожа Мидория, ваше первое обвинение. И вот так всё началось.