Metamorphosis
Лишь одно правило в этом мире,
Некуда бежать, спаси меня, прошу.
Возьми меня за руку.
Дыра в моей душе заживает,
Холодный мир начинает таять.
Ангел мой, забери меня к себе.
Лунный свет мягко ложится на фарфоровую кожу и распущенные волосы Пак Вонбина, стоявшего у перил балкона. Тонкая фигура в светло-голубой шелковой рубашке сильно выделяется на фоне темных кирпичей здания. Зажигается сигарета и редкие облака дыма растворяются в небе. До безумия правильный и не привыкший к грохоту Ли Чанён не в силах отвести взгляд. Альфу, не знавшего прежде ничего, кроме учебы и бассейна, словно зачаровали. Под боком раздается облегченный вздох. Сон Ынсок наконец-то находит подарок, забытый в салоне серебристого лексуса. Старший пыхтит, вытаскивая тяжелую коробку с последней моделью синтезатора, о котором ему любезно проболтался Санхёк. Чанён снова тянет взор наверх к балкону, но замечает лишь серые остатки дыма. Накинутая на плечи куртка слабо греет в мороз. Близится полночь, а значит скоро должны внести торт и задуть свечи. Пора бы вернуться. Спонтанная идея заявиться на вечеринку в дурдоме на краю города уже не казалась такой абсурдной, как прежде. Раньше Чанён и представить себе не мог, что окажется окруженным незнакомцами на отшибе города. 23:56. Не смотря на давящий шум, внутри намного лучше, чем снаружи. Силуэт Ынсока теряется в толпе. В просторной гостиной постепенно гаснет свет и стихает музыка. Помещение медленно наполняется искусственным дымом. Тот самый Пак Вонбин оказывается в эпицентре скопления людей, картинно и даже манерно прикуривая от свечей на торте. Какой кошмар. Затишье нарушает омега, напевая обычную мелодию поздравлений. Мён Джэхён неторопливо спускается по главной лестнице, и от увиденного у него сверкают глаза. Покой, пусть и короткий, дает слезному вскрику просочиться в сознание стоявшего у прихожей Ли. Знакомый голос издается где-то неподалеку, и Чанён спешит найти источник, забыв о дыме и длинных волосах. С каждым проскальзывающим сквозь пальцы моментом громкость шума нарастает, затрудняя поиски. Дверь, из-за которой раздается плач, выглядит прочной, тем не менее, Чанён уверен, что может выломать ее, если потребуется. Не зря всю жизнь спортом занимался. Со второй попытки дверь слетает с петель. Пак Вонбин чувствует себя одиноким среди множества людей, когда перестает ощущать на себе пару изучающе смотрящих глаз.…
Белая роза распускается в холодной ночи. Как только щелкает замок в ванной, Донхён чувствует, как паника шипящим ядом въедается в кожу. Как же хотелось попросить Донмина остаться вместе с ним. В тесной комнате стремительно становится душно. Все сложнее и сложнее дышать, и Донхён прижимает к грудной клетке ладонь. Голова бьется о кафельную стену, когда дрожащие колени падают на пол. По лбу стекает окрашенный в черную краску пот. Успокаивает Кима только мысль о том, что Донмин скоро вернется. Нужно всего лишь дождаться. Холодная вода на время приводит в чувства. Новая волна боли не заставляет себя ждать, пронзая живот. От боли слезятся глаза, и он не сдерживает первый жалобный всхлип. Ким окончательно теряет счет времени. В дверь настойчиво стучат. Обнадеженный Донхён словно взлетает, приоткрывая дверь, но сталкивается отнюдь не с тем, кого ожидал увидеть. Сквозь затуманенный взгляд он так и не смог распознать человека на пороге, но тошнотворный запах алкоголя заполняет комнату быстрее, чем казалось возможным. Донхён трясущимися руками пытается снова запереться, но его останавливает крепкая хватка на двери. Мысль о том, что в эту ночь изменится все, пробирает до костей. Ким пятится назад.…
Искусственный туман густым облаком проникает вглубь уборной и Чанёна встречает разъяренный взгляд незнакомца, вцепившегося в Донхёна, с которым они виделись лишь пару раз в компании Мён Джэхёна. Может они и не близки, но Чанёну становится страшно за парня. Этот пьяный некто отпускает запястья Кима, в попытке прогнать “соперника”. Нетрезво махая кулаками, он и не заметил, как оказался спиной к Чанёну, который решительно приближается к нему. Он с силой оттягивает нападавшего за шкирку назад и вырез одежды давит на шею, удушая. Незнакомец валится с ног, обмякая. Такое зрелище явно напугало и так потрясенного парня. Важно действовать быстро и не терять время зря, ведь на шум может слететься непрошенная публика. - Не бойся, это я, - Чанён внимательно осматривает младшего на предмет повреждений и невольно прикрывает ладонью рот от осознания. Чанён уверен, что это течка, но характерного жара нет, а запах очень слабый. Странно. На ум приходит только идея поскорее отвести Донхёна подальше от шума и опасности, желательно или домой, обратно в город, или в больницу на осмотр где-то по пути. Чанён закидывает руку омеги через плечо и тянет его на выход, придерживая за талию. Свободной рукой он набирает Ынсока, единственного трезвого и знающего дорогу назад друга. За этим издалека наблюдает Пак Вонбин, чувствуя покалывание в груди. А что он ожидал? Грустное сердце он прячет за широкой улыбкой, он ведь звезда. Звездами любуются лишь по ночам и спешат забыть с первыми лучами солнца. На крыльце Чанён кутает в свою куртку Донхёна, время от времени постанывающего от боли. Он пытается произнести имя Донмина, но получается только тихий шепот. Ли слишком занят гудками, чтобы заметить. Успокаивающий запах ванили и табака альфы не действует так, как обычно, а напротив, заставляет волноваться сильнее. У парковки им долго ждать не приходится.…
Сон Ынсок, уложивший синтезатор прямо по центру кровати в комнате с подарками с ухмылкой делает селфи и отправляет фото Джэхёну. На втором этаже людей слышно значительно чаще, чем видно. Между криками звучат громкие шаги и хлопки дверью. Ынсок разглядывает фото и почти отправляет его и Чанёну, однако его прерывает звонок от младшего. Он тут же срывается с места, брелком выключая блокировку дверцы машины. На пороге его встречает взбудораженный Хан Донмин. Напуганный взгляд младшего, ищущего в комнате кого-то, кроме альфы, настораживает Сона. Сложить один к одному не составляет труда, и он крепко хватает парня за руку, волоча вниз. Ынсок на ходу объясняет Хану сложившуюся ситуацию и пропускает миг, когда оказывается позади парня. Громкий голос Ынсока, с которым они виделись лишь на неофициальных собраниях трейни, черными воронами кружит в голове Донмина. Как же так. Скопление людей у подножья лестницы затрудняет передвижение, но Донмина это не останавливает. Он с напором расталкивает толпу, стремясь наружу. Чем дальше они от лестницы, тем сложнее, но цепкая хватка Ынсока не дает потерять надежду. Донмин рад, что у Донхёна есть такие старшие, даже если он, изначально, не испытывал к нему доверия. Выбравшись из плена опьяненных тел, Донмин сразу же находит единственную машину, подходящую под описания Сона. Бежать до нее не мало, полы спортивного пиджака развеваются на ветру, а таблетки, спрятанные во внутреннем кармане неприятно шелестят.…
Незнакомый Донмину парень сидит на коленях у открытой машины и нежно улыбается заплаканному Донхёну, придерживая его за тонкие пальцы. Ким, сидящий на заднем сиденье не сразу замечает приближающегося к ним Донмина. Ынсок окрикивает их, веля садиться внутрь. Взгляд Донхёна цепляется за Хана, и в глазах невольно скапливается влага. Внезапный испуг младшего заставляет Чанёна обернуться, и он видит незнакомого, и явно разозленного парня. Ли хватает секунды, чтобы защищающе выставить руку перед омегой. - Это еще кто такой? - в унисон спрашивают Ынсока оба парня. - Вы сейчас напугаете Донхёна еще больше, - издается бархатный голос Сона. - Чанён-и, садись вперёд, будешь моим навигатором, - старшему перечить никто не решился. Перед тем, как отойти, Ли смог сдержать себя от того, чтобы окинуть Донмина предупреждающим взглядом. Донхён освобождает место Хану, протискиваясь вглубь. Пристегиваясь, Ынсок ловким движением заводит двигатель и смотрит в зеркало заднего вида. Донмин закрывает дверь и обнимает младшего все крепче. Хочется что-то сказать, но слова кажутся лишними. Сон быстро соображает и просит Ли вытащить из бардачка бутылку воды. Механический женский голос из навигатора сообщает о скором повороте на право. Выбор пал в пользу ближайшей больницы, поэтому нужно связаться с опекуном Кима. Донмин набирает Сонхо, выпрашивая у него номер тети Дахэ. Донмин просит женщину приехать, коротко вводя в курс дела. Взволнованный голос беты слышит и Донхён, чувствуя, как вина не только перед друзьями, так еще и перед тетей пускает корни где-то глубоко внутри. - Я вам отправлю адрес, это не далеко, - Хан немного отстраняется, чтобы обеими руками направить геолокацию на незаписанный номер и краем глаза замечает следы в форме крупных пальцев на шее младшего. Сердце пропускает очередной удар. Ынсок жмет на газ. По окнам стучит дождь вперемешку со снегом.…
В больнице на окраине города к ним подлетает невысокая женщина лет тридцати с длинными волосами. Ынсок забирает из ее рук куртку и сумку, открывая путь к Донхёну. Ее покрасневшее от слез лицо напоминает Донмину младшего. Ким Дахэ ведет их к подготовленной палате. Донмин думает, что нужно поблагодарить Ынсока хотя бы за то, что тот был рядом и вспомнил о тете Донхёна. Изнутри пожирают сомнения о том, что сам Донмин не смог бы так гладко справиться. Ынсок и Чанён отправились в гардероб, чтобы повесить вещи. За Донхёном и Дахэ закрываются двери и Донмин остается наедине с собой. Донхёну, наверное, было очень больно. Внутри стерильно пахнет медикаментами и горит резкий свет. Пожилой омега осматривает парня и начинает задавать уточняющие вопросы. Становится ясно, что парню не стоит долго оставаться в незнакомой обстановке вдали от дома и он решает дать ему сначала отдохнуть. Врач просит женщину подождать снаружи. Вскинув брови, он укладывает его на койку у своего стола и вводит в вену специальный успокаивающий раствор, помогающий сознательно пережить первую течку с гораздо меньшей болью. Через некоторое время к Донмину присоединяется Ким Дахэ. Она осматривает нервно сидящего на полу незнакомого парня гладит его по голове. В это же время приходят Сон и Ли. - Спасибо, что позаботились о Донхёне. - сдавленным голосом произносит Дахэ. Донмин думает, что благодарить его совершенно не за что: Чанён спас его от опасности, а Ынсок привез их всех в больницу. Затихшими они ждут, когда выйдет или врач, или Донхён.…
Время уже полвторого утра. Последняя система откапала еще несколько минут назад, а Донхён, не моргая, пялится в потолок, чтобы не напрягать организм слишком сильно. Он обувается и готовится выйти к остальным, но прямо у выхода слышит приглушенный голос доктора. - Обычная первая течка, но с осложнениями в виде постоянного переутомления и недоедания. Организм истощен, поэтому нет ни жара, ни запаха, - Дахэ с облегчением вздыхает. - Можете отправляться домой. Синяки замажьте мазью и не допускайте подобного стресса. Шаги звонко слышно даже изнутри, и Донхён собирается с мыслями перед тем, как выйти к остальным. Опустошенный взгляд Донмина устремляется к разбитому взгляду Донхёна. Ынсок снова всех садит в свою машину, у ресепшена спрашивая точный адрес. Женщину он садит к младшим назад, надеясь, что поездка рядом с тетей и Донмином поможет расслабиться. Дорога назад в Сеул проходит в тишине, но дороги назад в прежнюю жизнь больше нет. Омега чувствует, что часть него осталась похороненной в той самой душной ванной. Уставшие Дахэ и Донхён засыпают в обнимку.…
Донхён оказался прав. Назад уже ничего не вернуть. Ранним утром через пару дней, в понедельник, Мистер Ли с тяжелым сердцем негромко стучится к Кимам, но застает только Госпожу Дахэ. Впрочем, он не уверен, что смог бы такое рассказать Донхёну лично. У него плохие новости.