Рассвет

      Слухи о поспешной свадьбе распространялись быстрее, чем продвигалась северная армия и леди Кейтлин, которую Робб все же отправил обратно в Винтерфелл, надавив на ее любовь к детям, не находила себе места. Она видела, что между Роббом и Сансой завязываются совсем не родственные отношения еще до того, как Нед и ее дорогая девочка покинули Север, чтоб почтить просьбу, а скорее все же приказ, Роберта Баратеона, и надеялась, что разлука разорвет эту связь.       Нет, Кейтлин хотела для обоих счастья, но все же понимала, что иногда им приходится пренебрегать, чтоб добиться большего для своего дома. Эта же свадьба, о которой судачили все в округе, перечеркнула все возможные выгоды и от этого хотелось кричать, но леди Старк все же оставалась аристократкой и не позволяла себе проявлять эмоции.       Кроме поспешного с точки зрения женщины брака, головной боли добавляли и дети. Арья, вернувшаяся с Медвежьего острова, куда отправилась по велению Неда, совсем отбилась от рук и отказывалась хотя бы создавать видимость приличной леди. Она близко сошлась с младшей дочерью Мейдж Мормонт, Лианной, и копировала свободолюбивую девчонку даже в одежде. Бран, ноги которого все еще почти не действовали, предпочитал уединение, а Рикон волчком носился по двору, постоянно спрашивая, когда же вернутся Робб, Санса и Джон.       Наконец, часовой протрубил внимание и ворота начали медленно распахиваться, чтоб сквозь них могли проехать северяне. Все обитатели замка, едва услышав рев трубы, поспешили выстроиться во внутреннем дворе, чтоб встретить своих лорда и леди.       Робб и Санса въехали во внутренний двор первыми и выглядели при этом настолько счастливыми, что все сомнения покинули их мать, пусть для девушки она и была теткой. Они так явно сейчас напомнили Кейтлин Брандона и Миру, что ее сердце сжалось от горя. Ей было так жаль, что ни они, ни Нед, ее родной и любимый муж, не могут сейчас увидеть, какими стали их дети.       Слезы радости брызнули из глаз леди Старк, но они не помешали ей увидеть как Робб, спешившись, снял Сансу и осторожно, как хрупкую драгоценность, опустил на землю, не спеша убирать от нее руки. Они о чем-то безмолвно переговорили и рука об руку направились к ожидающей их семье.       — Лорд Старк, леди Старк. — Кейтлин присела в глубоком реверансе, приветствуя хозяев замка, но Санса поспешила поднять ее и обнять.       — Матушка, ну зачем? — как когда-то в детстве, молодая женщина уткнулась лицом в шею той, кто заменила ей мать, и глубоко вдохнула причудливый цветочный запах, который был присущ лишь ей.       — Теперь ты леди Винтерфелла, дорогая девочка. — улыбнулась Кейтлин и передала Сансу Арье и Рикону, которые бросились обнимать ее, а сама приблизилась к сыну, своему первенцу. Женщина любила всех своих детей, даже тех, которых родила не она. Она полюбила Сансу в ту минуту, когда ее дорогая сестра вложила крошечный сверток в ее руки, смогла полюбить Джона, пусть это и заняло гораздо больше времени. Кейтлин любила и бунтарку-Арью, и ставшего совсем далёким Брана, и слишком активного Рикона, но Робб все равно занимал в ее сердце особое место. И то, что он сейчас смотрел слишком настороженно, разбивало ей сердце.       — Мама, я рад видеть тебя в здравии. — он теперь, с остриженными волосами, которые окончательно утратили рыжий цвет, выбритыми щеками, и упрямо сжатым ртом, был истинным Старком и лишь голубые глаза Талли отличали его от того же Джона.       — О, Робб. — всхлипнула Кейтлин, падая в его объятия. — Мой сын, мой мальчик. Я молилась, чтоб ты вернулся живым и здоровым. Все вы!       — Все хорошо, мама. Мы вырвали львам когти и отомстили за отца. — Робб рассеяно гладил мать по спине, пока она не собралась с силами и не отстранилась от него.       Приветствие и первые отчеты растянулись на добрый час, в течение которого Санса и Робб были разделены. Пока новая леди Винтерфелла знакомила старых обитателей замка со своими сопровождающими, ее муж был сосредоточен на докладах. Кейтлин, которая старалась держаться поближе к дочери, с улыбкой наблюдала за тем, как хорошо она держится в роли хозяйки большого замка. Санса успокоилась только после того, как отдала все необходимые распоряжения по размещению лордов, которые решили задержаться не надолго в Винтерфелле, и устроила свою служанку и поклявшихся рыцарей. И даже после этого Кейтлин пришлось уводить ее практически силой.       — Когда пришли первые вести о вашем приближении, я приказала отмыть и заново обставить покои лорда замка, которые должен занять Робб. Покои леди я не трогала.       — Мы не хотели бы разлучаться. — Санса очаровательно смутилась, вызывая улыбку Кейтлин и отвращение Арьи.       — Фу, Санса!       — Подожди, дорогая. Если найдется кто-то кто не побоится взять тебя в жены, я посмотрю на тебя. — фыркнула старшая из кузин, моментально преступая через любую робость.       — Да никогда!       — Девочки, не ссорьтесь. — привычно встала меж ними Кейтлин и жестом указав Арье уйти, толкнула дверь тех покоев, в которых провела долгие часы в слезах уже после новости о том, что Неда больше нет. Она не лгала, когда говорила, что практически все было заменено, благо в замке было много комнат, чтоб поменять мебель местами, и о прежних хозяевах напоминала только кровать, перину и матрас на которой тоже сменили. Подойдя к огню, Кейтлин села на скамью и похлопала по сиденью. — Присядь, пожалуйста.       — Я всегда любила Робба. — призналась Санса, заняв предложенное место. — А он меня.       — Не буду лгать, мне нелегко смириться с тем, что вы женаты, но не потому что не подходите друг другу, а потому что я привыкла видеть в вас своих детей. Но и препятствовать вашему счастью я точно не стану. Когда до нас дошли слухи, я испугалась, признаюсь честно. Испугалась, что вы с Роббом совершили ошибку, которую невозможно будет исправить, но когда я увидела вас вместе, то поняла, насколько ошибочны были те мысли.       — Мы с Роббом боялись твоей реакции, поэтому и соединились в Харренхолле, а не здесь.       — Я понимаю, дорогая, и надеюсь, что мы сможем переступить через ваше недоверие ко мне и через мои опасения по поводу вашей свадьбы. А теперь расскажи мне без всех прикрас о Королевской Гавани.       И Санса, тяжело вздохнув, начала рассказывать обо все, через что ей пришлось пройти.       Праздник в честь свадьбы Робба и Сансы был шумным, но молодые супруги все равно сбежали с него в тот самый момент, когда гости изрядно захмелели. Они предпочли отметить свою свадьбу, пусть она и состоялась больше луны назад, по своему, в общих комнатах, рядом с которыми никто не жил. Путешествие с армией в любом случае накладывало свой отпечаток на все и Сансе приходилось сдерживать себя и свои порывы, чтоб не быть услышанной, а в замке можно было позволить отпустить себя и не контролировать каждый звук.       Они с Роббом любили друг друга каждую ночь с тех пор как вернулись домой, но именно после пира, устроенного в честь свадьбы, Санса позволила себе побыть немного главной. Едва ее муж запер дверь на засов, северянка взяла его за руку и подвела к кровати, на которую толкнула. Ей почти не потребовалась помощь, чтоб развязать платье, поэтому она позволила немного подразнить Робба, раздеваясь очень медленно и попутно скользя ладонями по постепенно открывающемуся телу. Так же медленно, целуя каждый кусочек кожи, Санса раздевала и мужчину. Стянув бриджи, она кончиками пальцев пробежалась по его возбужденному достоинству и позволила себе немного изучить его, чем вызвала немой восторг во взгляде Робба. Санса потратила много минут, лениво лаская распростертого на постели мужчину, но стоило ей на мгновение задуматься, как Старк навис над ней, глядя почти безумными глазами.       В ту ночь он окончательно отбросил неуверенность и брал ее так, как ему того хотелось. Он то был невероятно осторожен, двигаясь медленно и тягуче, то толкался вперед с таким усердием, что грудь Сансы подпрыгивала. Но самое большое удовольствие женщина получила когда ее бесцеремонно перевернули и поставили на колени, как обычную трактирную девку. Робб входил жестко и быстро, заставляя ее забывать обо всем, кроме карающих ударов таза о таз и чрезмерного удовольствия, которое нарастало все стремительнее, пока не стало слишком много и пока Санса не взорвалась, теряя связь с реальностью.       После Робб пытался извиниться за то, что жене пришлось встретить его тщательно подавляемую часть, на что получил лишь неразборчивое мычание и просьбу больше не прятать от нее подобные желания. Уже после того, как мейстер Лювин подтвердил, что леди Старк забеременела, ей нравилось думать, что этот ребенок был зачат именно в ту ночь, когда они оба отдались на милость своей звериной части.       Жизнь обитателей Винтерфелла медленно, но неуклонно налаживалась, становясь похожей на ту, что царила в замке еще при правлении Эддарда Старка. Кейтлин, узнав о скором пополнении, практически приросла к стулу, без устали изготавливая детскую одежду, пока сама Санса вязала одеяла, которые потом подбила мехом для тепла. Беременность пока не была заметна, но каждый в замке уже знал о скором пополнении в волчьем семействе. Все старались угодить и оберегать свою леди, но больше всех усердствовали Шая и Сандор, чем вызывали смех Бронна. Который, на счастье Сансы, все же не растерял свой разум, поэтому, когда Робб и Джон, прихватившие напросившуюся в компанию Арью, и небольшой отряд солдат, отправились в замок Сервинов, с недавних пор переименованный в Снежный, именно его леди Старк взяла с собой на прогулку по Зимнему городу.       Они шли медленно, вдыхая прохладный воздух и наслаждаясь редким солнцем, которое решило осветить земли Севера.       — Ты не жалеешь, что согласился? — едва они миновали ворота, спросила Санса, вопросительно глядя на бывшего наемника.       — Ехать на Север? Нет. Удивительно, но здесь всем плевать на то, что моя мать была продажной девкой и родила меня от какого-то из клиентов, что у меня нет фамилии или что я продавал свой меч за монеты. Все относятся ко мне с уважением, даже мелкие дворяне.       — Я рада. Правда.       — Ты, миледи, рада только потому, что я один из немногих кто не трясется над тобой. — рассмеялся Бронн и Санса присоединилась к нему.       — В твоих словах есть зерно истины, но все же я действительно рада, что ты нашел свое место, пусть и не такое денежное, как во времена охраны лорда Тириона.       — Карлик предлагал мне отправиться с ним в Утес Кастерли, как и Шае, но мы все же предпочли холод и снег. Но, миледи, довольно обо мне.       — Тогда о чем?       — О твоей милости. — Бронн пожал плечами и указал глазами на едва ли наметившийся бугорок, скрытый под платьем. — Ты прекрасно выглядишь и беременность волчонком тебе к лицу.       — Почему волчонком?       — Так люди говорят. Говорят, что этот ребенок принесет счастье Северу. Все же вы соединили две ветви одной семьи.       — Ага, и создали третью. — Санса поправила капюшон теплого мехового плаща, который носила с огромным удовольствием, ведь именно его надел на ее плечи муж. — Надеюсь, Джону понравится в его замке, ведь он достоин править не меньше, чем мы с Роббом.       — Редко когда бастарда воспитывают вместе с родными детьми.       — Отец был слишком благороден, но именно это его и сгубило. Я радуюсь тому, что и Робб, и Джон переросли эту безоговорочную веру в честь, свою и чужую.       Бронн задумчиво пожевал губы и бросил острый взгляд на свою подопечную, заметив который Санса махнула ладонью, предлагая все же озвучить мучавший его вопрос.       — Миледи, ты называешь своего дядю отцом. Ты не знала, что он для тебя дядя?       — Я и тетю Кет называю матушкой. Они вырастили меня в огромной любви, не делая различий между мной и кем-то из родных детей. Джону в этом смысле пришлось сложнее, ведь лет до пяти или около того, он был презираем матушкой, и лишь после того, как он сильно заболел и едва не отправился к Старым богам, она начала смягчаться. А потом и прислушалась к словам маленькой и глупой девочки. — пожала плечами леди Старк и устремила взгляд на широкую улицу, в конце которой, как она знала, был бордель, в который похаживал когда-то Теон. — У меня могла быть другая жизнь, ведь после того, как леди Мира умерла, лорд Хостер предлагал меня забрать, но сначала я была еще слишком мала, чтоб путешествовать, а потом вернулся после восстания отец и наотрез отказался даже обсуждать саму возможность того, что Старк будет воспитываться в Риверране.       — Значит, тебе, моя леди, тоже повезло.       — Повезло, наверное. — невесомая улыбка тронула губы Сансы, придавая лицу неземной вид и Бронн в очередной раз согласился с тем, что Робб Старк — чертов везунчик.       Они погуляли ещё недолго, по пути накупив у торговцев пряжи, ткани и несколько особенно приглянувшихся леди шкур, снятых с лисиц. После того, как все покупки пообещали доставить прямиком в замок, Санса заторопилась обратно. Ей натерпелась начать работу над новым плащом для матери, для которого она и купила шкуры. Они пойдут на капюшон, а сам плащ она подобьет каким-нибудь мехом из кладовых Винтерфелла. Мейстер Лювин предрекал, что лето, продлившееся больше пятнадцати лет, уже заканчивается и совсем скоро начнётся зима.       Беременность протекала спокойно до начала восьмой луны, а потом начались проблемы. Санса очень сильно отекала, у нее болела спина и постоянно менялось настроение. Робб готов был лезть на стену, но старался сдерживать себя, чтоб ненароком не обидеть жену. Все обитатели замка старались обходить свою леди по широкой дуге и лишь Сандор, мейстер Лювин да леди Кейтлин без опаски входили в покои молодой женщины. Даже Шая дышала через раз, чтоб не спровоцировать очередной поток слез.       Арья, устав от всего, происходящего в замке, сбежала к Джону и заявила перед отъездом, что пока наследник или наследница не родится, она не вернется и Робб малодушно позавидовал сестре, которая была свободна, как ветер в поле. Он же чувствовал себя так, будто шел по болоту и не знал, провалится ли на следующем шаге или почувствует твёрдую землю. Но даже при всех трудностях, он не променял бы эти дни ни на один другой, пусть и сто раз спокойный, хотя и позволил себе глубокий выдох, когда жена заявила, что время пришло.       Схватки начались в Час Волка, когда Робб, утомлённый долгим днем, спокойно спал, прижимаясь грудью к спине Сансы. Он настолько глубоко провалился в сон, что не сразу почувствовал, как она встала, кряхтя при этом как Старая Нэн. И лишь возня Серого Ветра, который вместе с Зимой не покидал покоев лорда и леди Винтерфелла, заставила его медленно приоткрыть глаза и сесть на постели.       — Любимая? — еще находясь в полусне, Робб провёл ладонью по постели, пытаясь найти в ней жену, но ее там не было и глаза от этого открылись сами собой. Санса стояла, наклонившись к окну, и тяжело дышала, не услышав мужа, так что ему пришлось повторить чуть громче. — Санса, любовь моя?       — Робб, позови маму и мейстера Лювина. — сжав зубы, процедила женщина и через пару мгновений немного расслабилась, но Робб этого уже не видел. Он быстро натянул штаны и выскочил в коридор, громко зовя мать и приказывая разбудить ученого мужа.       Молодой лорд пока не мог собрать мысли в кучу, поэтому вернулся обратно, сразу же подхватывая Сансу под руки, на что она лишь неразборчиво выругалась.       — Дорогая, эти слова леди знать не должна. — попытался пошутить Робб, но шутка была встречена гневным взглядом и шипением вошедшей матери.       — Сын мой, в родильной комнате нет леди. И вообще, тебе пора оставить нас. — Кейтлин повелительно указала на дверь, через которую в покои вбежали служанки со стопками простыней.       — Нет, я останусь здесь. — отрицательно покачал головой Робб, готовый отстаивать свое право присутствовать при рождении первенца даже перед матерью, но толком не начавшийся спор завершила Санса, которую опять терзала схватка.       — Выйди, ради Богов! — сквозь сжатые зубы, процедила она и почти невесомо толкнула мужа к двери. Роббу не оставалось ничего иного, как подчиниться и забрав со стула тунику, покинуть свою собственную спальню.       Лорд Старк участвовал в битвах, в штурмах замков, прорвался в Королевскую Гавань и ни единого раза он не чувствовал такого страха, какой охватил его, стоило закрыть за собой тяжёлую, толстую дверь, отрезавшую его от любимой жены и не рожденного ребёнка. Воображение подкидывало картины одну ужаснее другой и некстати вспомнилась леди Мира, его тетка, которая в итоге умерла от родильной горячки. Первые часы он еще контролировал себя, но с наступлением рассвета единственное, что мог делать будущий отец, так это расхаживать по коридору этажом ниже, потому что из того, который вел к их комнатам, его тоже выгнали.       К полудню Робб уже едва что-то соображал и слуги, которые тоже ждали новостей, предпочитали своего лорда не трогать, понимая, что это его первый опыт. И лишь к следующему Часу Волка в Большой зал, где он в итоге оказался, вбежала растрепанная Шая.       — Мальчик, милорд! — от входа закричала она, утирая слёзы. — Здоровый мальчик.       — А Санса?       — Ругалась, как матрос, обещала отрезать вам… — наглые глазищи опустились чуть ниже его пояса и Шая поиграла бровями. — Но ваш мейстер сказал, что все прошло хорошо.       Облегчение захлестнуло Робба и он сорвался с места, стремясь воссоединиться с семьей.       Рождение наследника Винтерфелла, который смотрел на мир глазами Талли, но при этом был похож на отца и обоих дедов, праздновали в каждом замке. Все лорды поспешили отправить своему сюзерену богатые подарки, поздравления и тонкие намеки на ожидание приглашения на большой пир, который, по традиции, устраивали после шестой луны от рождения, но не позднее двенадцатой.       Младенец, наречённый Криганом, в честь далекого предка, был радостью для всех обитателей Винтерфелла и Санса в серьез опасалась, что его настолько разбалуют, что получат очередного Джоффри, но, к счастью, этого не произошло. Наследник рос, крепчал и в день своих третьих именин впервые взял в руки совсем крошечный тренировочный меч, заявив, что теперь он будет защитником леди Лиарры Старк, годовалой дочери Джона и Дейзи Мормонт. Они поженились внезапно, чем удивили оба дома, но ни Мейдж, ни Робб не возражали, видя нежную привязанность меж супругами, которая обещала перерасти в любовь.       Сами же лорд и леди Винтерфелла были счастливы. Гены Талли дали знать о себе через два с половиной года после рождения Кригана, и ещё через девять лун на свет появились Рикард и Алисанна, а еще через год после близнецов Санса подарила мужу дочь, названную у честь бабушки Кейтлин. И когда из Королевской Гавани пришел призыв о помощи, Робба, который окончательно превратился в лорда Старка, сурового, но справедливого, провожала большая семья, еще раз напоминая, что ему есть к кому возвращаться.       Королева Драконов, такая же безумная, как ее отец, не утруждала себя муками совести и щедро поливала мирных крестьян и фермеров, которые не спешили встречать ее цветами и не падали на колени, огнем своих драконов. Ее дотракийцы грабили тех, кого миновала смерть, спустившаяся с небес, так что в армию Вестероса вливались даже те, кто отродясь не держал оружия в руках.       С огромным трудом и еще более большими потерями, но они победили, еще раз показав, что власть Таргариенов над Семи Королевствами закончилась давно и уже никогда не вернётся. В неравной битве пал лорд Станнис, сгорел лорд Тарли, сильно обгорел Большой Джон Амбер и многие другие. Много замков лишились своих лордов, но трое Старков, — Рикон дорос до того возраста, когда ему позволили идти на войну, — лишь большим чудом остались в живых, но и им досталось. Джон больше никогда не сможет взять в руки меч, а Робб пострадал от огня и лишь умение какого-то мейстера спасло его жизнь и позволило вернуться домой, пусть и с огромным следом от ожога на спине и на ногах.       Король Ренли, едва оправился от ран, вынес приговор иноземной захватчице и ее беловолосая голова украсила собой одну из пик Красного Замка. Точнее, того, что от него осталось. Это была горькая, но все же победа, которой радовались во всех концах страны.       Робб все же исполнил обещание, которое много раз давал своей жене, своей кузине, своей дорогой Сансе. Он не оставил ее, пусть для этого ему и потребовалось пройти через огонь и выжить.