Несчастна?

«Я тону, я тону, приближаясь ко дну…в глубоком море мечты». Как чувствует себя человек, который осознает, что уже ничего не вернет назад? Как чувствует себя тот, кто всю жизнь считался несчастным обитателем общественного дна и тот, кто так рвался изменить свое положение? Знай, человек, все случившееся — вовсе не твоя вина. Знай, Томоко — ты не зря сделала свой выбор. — Томоко, уже пора! Иначе ты опоздаешь! Куроки медленно открыла слипшиеся глаза и с большими усилиями вылезла из-под одеяла. Все-таки, как же холодно иногда бывает зимой. Особенно, когда в доме нет центрального отопления. — Ааа, уже иду! Девушка с неохотой собралась в школу. Эта рутина не менялась уже несколько месяцев, и ей начинало казаться, будто один и тот же день завис на бесконечном повторе. В ее жизни все по-старому. По-прежнему она находится именно в той реальности, где все ее отчаянные попытки стать популярной разбиваются насмерть об асфальт. Она все так же там, где пространство вокруг нее наполнено показушным счастьем. Там, где до тихой девочки с развратными фантазиями, вызывающими у нее самой испанский стыд, никому нет никакого дела. Пять месяцев назад начался второй год старшей школы. Даже несмотря на то, что состав ее класса поменялся, существенных перемен в нем не произошло. Основные счастливые лица и их потаскухи-обладательницы оставались на своих местах. С приходом очередных промежуточных тестов жизнь и вовсе начинает трещать по швам — слишком уж сложными они оказались. Томоко было интересно — как там дела у Ю тян? Хоть она и перестала отвечать на ее немногочисленные предложения выпить кофе на выходных. Это школьное истощение давало о себе знать ноющей болью в пояснице и рябью в глазах. «Может, мне все-таки стоит записаться в клуб, как предлагал учитель? Ну и ладно, раз не получилось создать свой. Не велика, наверное, эта потеря». Однако, данная мысль отметалась сразу, как только Куроки переводила взгляд на количество распечаток с невыполненной домашней работой, разбросанных по всему столу. Наверное, это никогда не закончится. «Почему в жизни других девочек полно парней и тусовок?! Почему у меня этого нет? Почему они на меня не смотрят?! Неужели, они решили, что я не ровня им, раз не укорачиваю юбку и не крашусь, как обезьяна?! Да я, в отличие от них, ни разу не получала выговоров за внешний вид!» От злости Томоко смяла в руке одну из распечаток. «Мне некуда и не к кому пойти. Да и незачем мне обращаться за помощью». Возможно, единственное, что хотела сейчас Куроки — это обратиться к кому-нибудь за помощью. Или хотя бы просто поговорить. Но, как только эта возможность появлялась на горизонте, у девушки начиналась дрожь в коленях. Почему? В какой момент жизни для нее стало совершенно нормальным перестать общаться практически со всеми людьми? «Когда я стала такой?» Сколько бы она не пыталась вспомнить, ничего не приходило ей на ум. Ни малейшее событие, ни даже незначительная предпосылка. Она все время ощущала, что это воспоминание точно сидит внутри нее, но оно ни в какую не выползает — очень уж хорошо прицепилось к подсознанию. У всего есть своя первопричина, все должно откуда-то браться. Ничто не достается даром и ничто не может исчезнуть бесследно. «Думай, думай, думай! Вспоминай!» Но ни через день, ни через месяц Томоко так и не вспомнила. Что такое тоска? Тоска — это душевная тревога, соединенная с грустью и скукой. Куроки давно начала замечать за собой это чувство. Все меньше ей хотелось смотреть на мерзкие счастливые лица и все меньше ей хотелось смотреть на мир в принципе. «Мне не добиться ни то, что популярности, мне не добиться даже капли внимания от них. Разве я так много прошу? Скажите, много ли я прошу?! Я всегда была здесь! Даже тогда, когда вы проходили мимо меня, словно я призрак. Даже тогда, когда ты, мама, лелеяла своего любимого сыночка, обходя дверь в мою комнату стороной! Даже тогда, когда ты, Ю, срывала наши встречи из-за ссор со своим бывшим! Почему людям нет до меня никакого дела? Неужели я настолько неинтересная тихоня?» Синяки под глазами увеличивались, сливаясь в одно большое заплывшее пятно. Сегодня, скрючившись в три погибели на детской качели, она решила в последний раз переслушать любимые песни. «Да, я девушка-неудачница. И мне больше ничего не остается, кроме как признать это. Чувство неполноценности — это не так уж и плохо, и мне нужно лишь принять тот факт, что я с самого начала проиграла в этой несуществующей битве. Прошу, скажите мне, что я могу с этим сделать? Я всегда хотела быть похожей на них. Но мне никогда не стать похожей на них». Томоко всегда завидовала. Завидовала липкой, черной завистью, желая стереть своих соперниц с лица Земли. Ее сердце давно разложилось на гниющие куски дурно пахнущей плоти. Поэтому… «Я сажусь на автобус в другой мир! Увидимся! Это вы будете виноваты в том, до чего довели меня! Это не моя вина! Вы все виноваты! Вы! Вы! Вы!» Чего стоит жизнь, с которой хочется покончить? В тот момент, когда Томоко пешком поднималась по крутым ступенькам на крышу, ее лицо разрывалось от злости, на висках выступил пот, а дыхание участилось. Может, еще стоит остановиться и подумать? Остановиться стоит лишь с одной целью — выключить к черту телефон, который уже через пару часов начнет разрываться от звонков матери. Воздух чист и свеж. Ветер своим яростным холодным потоком уносит за собой листву с деревьев. Куда они отправятся вместе с этим ветром? Куда бы они не отправились, Томоко ждет только одна дорога — вниз. Она это понимала. Осталось лишь решиться сделать шаг. Ну же, один маленький шажок. Нога уже пересекла символическую границу между жизнью и смертью. Тишина длилась несколько мгновений. Тишину нарушила веселая мелодия, которая тут же заставила Томоко обернуться назад. «Что это за хрень? Откуда музыка? Черт, похоже, здесь кто-то есть. Пора валить! Сколько уже времени?» Томоко потянулась в сумку за телефоном, дабы все же включить его. Через одно мгновение по ее лицу прокатилась гримаса ужаса — с экрана на нее пристально смотрела жуткая белая рожа. Музыка перестала играть. — Бедная, несчастная душа… — повторяло оно нечеловеческим голосом. Куроки от страха выронила телефон из рук. Правду говоря, она не могла произнести ни звука. — Я хочу предложить тебе особые магические силы. — М-магические? — шепнула Томоко. — Наш сайт отправит тебе уникальный волшебный жезл. Использовать его, или нет — решать тебе. А теперь, наслаждайся своей новой жизнью в качестве девочки волшебницы! Экран телефона резко потух. На дрожащих ногах Куроки что было сил побежала домой.