Хроники Ф1 (2004-2005 год)

Всё утро Ральф вёл себя подозрительно тихо. Зная характер младшего брата, Михаэль сразу почуял неладное. Сейчас он и Рубенс Баррикелло сидели по обеим сторонам кровати, на которой лежал "мешок" из одеяла, простыни, пледа и покрывала. То и дело пилоты «Феррари» переглядывались, затем вздыхали и опять переглядывались. Наконец, Михаэль вздохнул особенно тяжело. - Ральфи, я всё понимаю… (тут "мешок" слегка пошевелился) Но ты же взрослый, должен знать, что всякое бывает… - Михаэль умоляюще посмотрел на Рубенса. Тот нахмурился. - Да, Ральф, это ещё не самое страшное… Хуже было бы только… "Мешок" зашевелился ещё интенсивнее и из него показался заплаканный Ральф. Сначала он посмотрел на Михаэля, потом на Рубенса. - А что бы ты сказал, проснувшись утром в объятиях того, никогда не рассматривал как друга, а уж тем более, как любовника?! Рубенс покраснел. Ральф снова превратился в "мешок". Из гротескного убежища послышались всхлипывания. - Ральфи, тебе, конечно, неприятно, - Михаэль опять собрался с духом. – Но, может быть, в самое ближайшее время ты подойдёшь к Дэвиду и поговоришь с ним? "Мешок" пожал плечами, точнее, тем местом, где должны располагаться плечи. - А что я ему скажу? Я не умею… - обиженно протянул он. - С твоим-то красноречием! Ральфи, малыш, ты его до смерти уболтаешь! Рубенс дружески похлопал по "мешку". - Култхард это ещё не самое страшное! Скажи ему просто: больше ничего не будет, ты не моя судьба… Реакция на эту, казалось бы, безобидную фразу превзошла все ожидания как Михаэля, так и Рубенса. Ральф вылез из "укрытия", уткнулся лицом в подушку и зарыдал. - Не судьба, не судьба, не судьба, - повторял он. - В чём дело? – Михаэль прижал брата к себе. – Ральфи, объясни по-человечески! - Помнишь, ты показал мне брелок в виде бутылочки? Я его взя-ял!.. Потом подлил это в воду Дэвида… - И как же ты это сделал? – Михаэль уже начинал понимать (он шепнул Рубенсу по-английски: "Оставь нас одних. Я тебе потом всё-всё объясню"), что случилось. - Помнишь, Дэвид обещал со мной разобраться? Я решил, пусть он лучше меня отлюбит, чем побьёт… Я утащил этот брелок и залил чуть ли не половину в воду Дэвида… - Это я уже слышал. - А это уже всё. Мы с ним провели ТАКУЮ ночь… - Странно, что тебе вообще понравилось. Вы с ним вообще-то не самые крепкие друзья… А сам ты этого не пил? Вторую половину, например? Ральф слегка помотал головой. - В том-то и дело, что ничего не пил… Только у Сато бутылку минералки стащил. "Вот тебе и на, - подумал Михаэль. – Следует срочно поговорить с Дженсоном." - Михаэль, мне кажется, что я его люблю… - Ральф снова расплакался. - Так подойди и скажи ему это! Вроде, у Дэвида сейчас никого нет… Ральф поднял голову и снизу вверх жалобно посмотрел на брата. - Правда?.. – в голосе младшего было столько надежды, что "Красному барону" ничего не оставалось, кроме как кивнуть. - Правда! – он встал. – Извини, малыш, я пойду, помогу Рубенсу собраться. Но Михаэль отправился вовсе не к Рубенсу, а к Кими. Навстречу попался Дженсон. Он провожал Сато, ласково на него посматривая. - Дженс! Ты очень занят? – Михаэль бросил взгляд на большую синюю сумку, украшенную покемонами. – Я хотел бы посоветоваться с тобой о предыдущих гонках… - А как можно советоваться о прошедшем? – Такума Сато с интересом смотрел на Михаэля. "Барон" был в лёгкой растерянности: с японским гонщиком у них особой дружбы не водилось, вражды, впрочем, тоже… Но обманывать это маленькое наивное создание было неприятно. - Значит, я не так сказал, - натянуто улыбнулся Михаэль. – Дженсон мне нужен… На пару вопросов о прошедшей гонке. - Иди, - Сато совершенно искренне улыбнулся. – Чувствую, это нечто важное. Отведя Баттона за пределы слышимости Такумы, Михаэль выпалил: - Точно, вчера Ральф напился этой дряни! И Култхард тоже! - Я так понял, эту штуку тебе сам братец и подкинул… Он не знал о свойствах? - Знал. Поэтому и подлил Дэвиду, чтобы тот его не побил. (Дженсон фыркнул) А сам Ральфи, похоже, действительно взял воду… - Сато? Конечно, ты был прав ещё вчера вечером… Михаэль закивал. Тут они подошли к номеру Кими и постучались. - Входите! – крикнули два голоса. Кроме Кими в комнате находился и виновник ральфовых слёз Дэвид Култхард. Ему, как и Дженсону, некуда было спешить. Увидев Михаэля, Дэвид помрачнел ещё больше, чем обычно. - Доброе утро, Кими. Привет, Дэвид! Кими, во сколько твой самолёт? - В семнадцать пятнадцать. - Как мило! У нас с Ральфом тоже! Составишь компанию по дороге в аэропорт? - Тебе твой братец так сильно надоел? – Дэвид был явно недоволен. Михаэль решил начать намёки. - Ральф плохо себя чувствует. - Спина? – вежливо поинтересовался Кими. - Нет. Он плохо спал этой ночью, - Михаэль кинул на Култхарда быстрый взгляд и отметил, что тот покраснел. - Что же с ним было? – не замечая реакции напарника, Кими просматривал список взятых вещей. Дэвид резко встал. - Извини, Кими, мне надо идти. Вспомнил одно дело… Передавай привет Мике. Михаэль невольно дёрнулся при упоминании знакомого имени. Когда шаги Култхарда за дверью стихли, Баттон заговорил: - Слушай, Кими, произошла дикая история… * * * После того, как Михаэль и Дженсон, перебивая друг друга, закончили рассказывать, Кими недоумённо пожал плечами. - Можешь считать меня холодным и бессердечным, Михаэль, но меня это не очень-то взволновало. Ральф, он… - Знаю, придурок с ветром в голове. Но у меня такое чувство, что всё гораздо серьёзнее. Когда он разрыдался из-за Хуни… То есть, из-за Хуана Пабло… Тогда и я тоже подумал, что это не страшно. Но сегодня… Я не могу объяснить этого. Просто предчувствие нехорошее. - Кими, думаю, Михаэлю надо поверить. Ведь он как-никак брат… Кими кивнул. - Ладно. А при чём тут я? - Видишь ли, раз уж всё так вышло, раз уж Ральфи переспал именно с Дэвидом, - Михаэлю было трудно подбирать слова. – Помочь в этом случае сможешь именно ты… - Почему? – Кими покраснел. – Я с ним не сплю! – излишне резко и громко крикнул он. Баттон усмехнулся, а Михаэль озабоченно уставился прямо перед собой. - В этом-то всё и дело… С Дэвидом НИКТО не спит. - Все его боятся, - прошептал Дженсон. - Это не показатель, - отмахнулся Михаэль. – Рубенса тоже боятся. Но… Дверь раскрылась, и в номер Кими влетел Фернандо Алонсо. - Приветик, детка! – улыбнулся он, и тут заметил Михаэля. Видимо, это очень обрадовало испанца, потому что его глаза странно заблестели. – Можно присесть? – не дожидаясь разрешения, он сел на кровать рядом с Баттоном. - Фернандо, ты в последнее время совсем обнаглел! Прекрати меня так называть и скажи, что тебе нужно. - Вообще-то я просто хотел мило поболтать… Но раз уж тут сидят ТАКИЕ гости, - Алонсо покосился на Михаэля. И вынул пакет с фотографиями. – У меня есть потрясающие снимки! Кто хочет посмотреть? Кими вздохнул. - Опять дрянь какую-нибудь приволок? - Почти. Там компромат на некоторых коллег... - Тем более! – Кими выхватил пакет из рук Алонсо и вышвырнул его в окно. – Меня это не интересует!.. - Стой! Стой! – Фернандо вдруг вскочил с места и бросился к окну. – Ты что наделал, козёл?! Это же… - взглянув на Михаэля, Алонсо замолчал и выбежал из номера. - Счастливого пути! – Кими закрыл дверь и повернул ключ в замке. – Идиот, - добавил он, повернувшись к гостям. – Значит, на чём мы остановились? Ах, да… Почему я должен вам помогать? Не подумайте, что я не желаю Ральфу счастья, просто интересно, почему именно я. Потому что ДиСи мой напарник? - Не совсем… Потому что раньше с ним ездил Мика, - каждое слово давалось Михаэлю с трудом. А Дэвид, как я понял, всё ещё его любит. - Мика больше не вернётся, - прошептал Кими. – Я видел его тогда в аэропорту. Михаэль только рукой махнул. - Ну а ТЫ в каком номере “Echo” жил? - В двадцать четвёртом, - Кими слегка прибалдел. – А что? - И ты нас не слышал? Мы всю ночь в двадцать пятом и двадцать третьем шумели. - Кто "мы"? - Сначала я и Рубенс, потом пришёл Мика, потом я уехал, а вернулся с Ральфом… Так… Рубенса к этому времени там уже не было… Кими с Дженсоном переглянулись. Райкконен тихо кашлянул. - Э-э… Ты, Рубенс, Мика и Ральф… Шумели в двадцать пятом и двадцать третьем?.. - И кто с кем шумел? – тихо поинтересовался Баттон. - Я же говорю, сначала мы с Рубенсом в двадцать третьем. Потом к нам пришёл Мика… Я еле оттащил их друг от друга и уехал… (глаза у Кими и Дженсона поползли на лоб) Приехал с Ральфом. Постучался в двадцать третий, но Рубенс уже уехал. Зато в двадцать пятом оказался Мика. А утром мы с Ральфом отвезли нашего дорогого Хаккинена в аэропорт. Теперь всё ясно? Кими и Дженсон быстро закивали. - И сильно вы шумели? - Не то чтобы очень… Но было и сильно! Особенно Мика с Рубенсом! Даже я очнулся! - Очнулся?! – хором спросили оба слушателя. - Да, - Михаэль потёр затылок. – Я отключился и тут как раз Мика пришёл… Так ты ничего не слышал? - Нет, - вслух сказал Кими, а сам подумал "И, слава Богу, что не слышал!" - Не слышал, так не слышал… Кими, ты прекрасно знаешь, что Дэвид любит Мику. И я сомневаюсь, что он даже сейчас захочет смотреть на Ральфа. - Чего ты от меня хочешь? – после рассказа о том, как братья Шумахеры, Рубенс и Мика "шумели", Кими ожидал всего чего угодно. - Ты увидишься с Микой в ближайшее время? - Возможно. - Попроси его, пусть позвонит Дэвиду… Или как-то с ним свяжется, что ли… Пусть скажет, что вообще отошёл от всего этого, - к горлу Михаэля подступил ком. – Что его больше тут никогда не будет… - В общем, пусть не мечтает о Мике, а посмотрит на Ральфи! – Баттон заметил, что Михаэлю нехорошо. Высказавшись, он встал. - Пойдём, Михаэль. У тебя ещё ничего не уложено. Уже стоя в дверях, "Красный барон" обернулся. - Кими, ты поговоришь? Пойми, я бы и сам, но… - Да, конечно! Обязательно поговорю. Как только за двумя гонщиками закрылась дверь, финн схватился за голову. - Зачем я в этот дурдом ввязался?! * * * В аэропорту из дружной компании прощающихся резко выделялся Дэвид Култхард. Он никуда не улетал, а провожал своего напарника Кими. Сейчас Дэвид выделялся не только своим огромным ростом, но и тем, что они с Кими стояли в стороне от общей компании. По странно бегающим глазам финна и его напряжённому лицу Дэвид понял, что напарник хочет что-то сказать, но не решается. Конечно, можно было начать разговор самому, но как можно отказаться понаблюдать за Кими? "Пусть помнётся, ему полезно хотя бы иногда проявлять эмоции." Дэвид сам себе усмехнулся. Кими сделал глубокий вдох и выпалил: - Ты не хочешь присмотреться к Ральфу? - Нет, не хочу, – такого вопроса, да ещё и от Кими Култхард точно не ожидал. - Но спасибо за заботу. - А может, присмотришься? Чем он тебе не нравится? - Своим братом. Дэвид еле удержался от желания сжать кулаки. Он не любил Михаэля. Вовсе не из-за того, что тот шёл впереди, не из-за того, что был супер чемпионом. Дэвид очень любил Мику, а он выбрал Михаэля. "И если бы Мика был счастлив от этого выбора! – временами думал Дэвид. – Я бы только молился о том, чтобы они любили друг друга!.. Но нет, этот немец только носится со своим Баррикелло и даже не представляет, как плохо Мике!" Судьба решила пошутить, и напарником Дэвида теперь был Кими, тоже финн. К нему особой любви не было, только дружба и ещё маленькая, почти незаметная зависть: Кими часто виделся Микой. Внезапно Дэвид почувствовал на себе взгляд. Это его слегка удивило: на шотландца смотрели часто, но так, чтобы физически это ощущать… Култхард огляделся и заметил Ральфа Шумахера, тоже стоящего отдельно. Заметив, что Дэвид на него смотрит, Ральф быстро уставился в гигантское окно. Култхард вспомнил, что Ральф утром плохо себя чувствовал. А ночью… Всех событий Дэвид не помнил, но многое подозревал. Будучи по натуре человеком незлым, он решительно направился к Шумахеру-младшему. - Ральф… Ральф мгновенно обернулся и впился в Дэвида перепуганными голубыми глазами. Учитывая, что ростом "маленький Шумахер" был почти как Култхард, выражение лица было подобрано "удачно". Дэвид криво усмехнулся. Ральф побледнел. - …почему ты не с ними? – продолжил свой вопрос Дэвид. Ральфа это ошарашило. - С ними? – переспросил он, и посмотрел на Монтойю, весело болтающего с соперниками. – Не хочу никаких дел иметь с Хуаном Пабло. - Он тебе так сильно навредил? – за подобием светской вежливости Култхард скрыл своё любопытство. – Или, может, ты пошутил, а он принял всё всерьёз? - Он меня терпеть не мог всё это время… Вообще, я считаю, он сволочь та ещё! Так что поздравляю, Дэвид, с будущим напарничком! - Насчёт напарничка… Ральф… Ты же знаешь, я ухожу из «МакЛарен». - Извини, я забыл. Дэвид и Ральф ещё раз посмотрели на Монтойю. - Михаэль сказал, что утром ты плохо себя чувствовал, - издалека начал Дэвид. Щёки Ральфа стали красными. - Да, - тихо ответил он. - Это… из-за того, что было? – тоже перешёл на шёпот Култхард. Ральф кивнул и покраснел ещё больше. - Извини, я не думал, что всё так получится… Честное слово, я не хотел сделать тебе больно… Глаза Ральфа заблестели сильнее, чем обычно. Дэвид обнял его за плечи и отвернул к окну. - Ральф, обещаю, больше такого не повторится, - Дэвид почувствовал, что сам краснеет. – Если хочешь, я даже разговаривать с тобой не буду… По щеке Ральфа пробежала капля, которую он быстро вытер. Тут за их спинами раздалось: - Ральф!!! Ты где?! - Вот он! В одно мгновение все "улетающие" оказались возле окна, рядом с Ральфом и Дэвидом. Первое мгновение толпа радостно гомонила, но потом все заметили мокрые глаза Ральфа и красное лицо Дэвида. - Дадим людям попрощаться, - негромко, но твёрдо сказал Баррикелло, и все неохотно отошли. Ральф с Дэвидом с минуту помолчали. - Ну… до встречи… - До встречи… * * * В самолёте Ральф сидел с надутым видом. Это сильно отличалось от его обычного поведения: победил Ральф, не победил, доехал до финиша или нет, он всегда был весел и доволен жизнью. - Ральф, неужели всё так серьёзно? - не выдержал Михаэль. – Сил нет больше видеть твою мрачную физиономию. Ральф что-то проворчал и отвернулся. - Ну, расскажи мне всё, - Михаэль погладил брата по руке. – И тебе легче станет, и придумаем что-нибудь… - Что тут думать? – тихо сказал Ральф. – Дэвид всё не так понял… Он сказал, что не будет со мной разговаривать… - Может это и не так серьёзно, как тебе кажется? Ты же и сам этой дряни глотнул… - Какой дряни? – совершенно нормальным голосом спросил Ральф. - Ты выпил бутылку минералки… Ральф кивнул. - Где ты её взял? - У Сато. - А мы с Дженсоном хотели пошутить, - Михаэль слабо улыбнулся. – Намешали в эту самую воду… эту хрень из брелочка…(Ральф покраснел: "Господи, я, что, на свои же грабли наступил?") А ты нам всю шутку сорвал. Но не в этом дело. Так как вы оба этого напились, то оба хотели… Ну, ты понимаешь… Следовательно, тебе это понравилось. - Не обязательно, - попытался возразить Ральф, но Михаэль только отмахнулся. - Помнишь, мы с тобой… в лесу, в машине?.. В тот момент тебе было очень хорошо. - Нет, - Ральф покраснел. - Можешь мне не врать. Мне это тоже тогда понравилось… - увидев, как испугался Ральф, Михаэль стал подбирать другие слова. – Я имею в виду, что тогда и сам испытал некое физиологическое удовольствие… Но ведь после этого я в тебя не влюбился! - Верно, - Ральф погрустнел. – А я влюбился. В Дэвида… - Так быстро не влюбляются, Ральфи. Просто тебе очень с ним понравилось. Уверен, сегодня вечером ты ляжешь спать, а завтра утром опять будешь прежним Ральфом! - Если бы… - Ральф надел наушники и стал смотреть фильм. Михаэль последовал примеру брата, но так как голова его была занята совсем другим, он даже не понимал, что конкретно смотрит… * * * Дэвид проводил Кими чуть ли не до самолёта. - Зачем к тебе приходил Шумахер? - Он… - Кими в очередной раз пожалел о том, что влип в историю. "Да ну вас всех нафиг! Мика с Михаэлем кашу заварили, пусть сами и разбираются! А я тут совершенно не при чём." – Просто зашёл поболтать, в гости звал. По лицу Дэвида было видно, что он не поверил. - И ты согласился? - Да… Дэвид скривился. Кими тяжело вздохнул: - Дэвид, я всё понимаю… Поступок Михаэля, безусловно, ужасен. Но… - Кими запнулся. – Каждый человек имеет право на ошибку. Разве ты сам никогда их не совершал? - Ты о чём? – Дэвид подозрительно на него покосился. Кими закусил нижнюю губу. Выдавать тайну Мики он не собирался. - Я не имею в виду ничего конкретного… - Для Шумахера вообще нет ничего святого, - сквозь зубы проворчал Дэвид. – Я ему никогда не прощу того, что он сделал с Микой! - Мика смирился, - тихим спокойным голосом произнёс финн. - Что? – было слышно, как Дэвид внутренне напрягся. - Я видел Мику, совсем недавно. Он сказал… что навсегда решил исчезнуть из жизни Михаэля. У них что-то произошло… Совсем недавно... Руки Дэвида предательски задрожали. - Он страдает? До сих пор страдает?.. Я ненавижу Шумахера! Кими понял, что не стоило вообще затрагивать эту тему. Поведение напарника начинало откровенно раздражать. - Дэвид, прекрати! Может, хватит?! Да, Мика был расстроен. Но у него есть жена и ребёнок! - Не вмешивай сюда семью! - Ах, да, конечно! Ведь это строго запрещено! - Кими… - Дэвид, погляди вокруг! На Мике свет клином не сошёлся! Шотландец не ответил. Кими смягчился. - Ладно, извини меня. Просто я так далёк был от всех ваших проблем, а тут навалилось всё сразу… У нас с Дженни всё так замечательно! - Когда у вас свадьба? – Дэвид смотрел исподлобья. - 31-го… - Поздравляю. Приятно, когда хотя бы у кого-нибудь, из тех, кто тебе дорог, всё в порядке. Кими стало стыдно. - Ещё раз прости меня, я не хотел кричать на тебя. - Всё в порядке, Кими. Я на тебя не обижаюсь… Если ты увидишь Мику, не забудь передать ему привет… Я пойду. - Хорошо, - Кими виновато улыбнулся. – До встречи! * * * Такума Сато сидел в самолёте и откровенно скучал: так уж получилось, что он улетал в гордом одиночестве. И чем занять долгие часы полёта? Спать не хотелось, читать тоже… "У меня же есть кроссворд! – вспомнил он и принялся перерывать сумку". Но на самом верху лежало то, что заставило Такуму мгновенно забыть о кроссворде. Пакет с фотографиями, упавший ему на голову из окна номера Кими. Сато опаздывал на самолёт, поэтому сунул "находку" в свои вещи. В аэропорт он добирался долго, остальные гонщики приехали раньше, потом самолёт задержали, и Сато просто забыл про фотографии. Теперь же он в растерянности вертел в руках пакет. Делом чести и вежливости было бы положить их назад, достать кроссворд и с пользой коротать время. Но Кими совсем недавно с жаром рассказывал о потрясающем новом горнолыжном курорте: какие горы, какая природа… Обещал показать фотографии, сделанные там… "Скорее всего, это они и есть, - решил Такума. – Не будет большой беды, если я посмотрю, а потом положу на место." Он спокойно раскрыл пакет, достал стопку фотографий… и едва сдержал удивлённый вопль: на фото более чем откровенного содержания были Рубенс Баррикелло и Фернандо Алонсо! Как в трансе Сато просмотрел всё, что было в пакете. Пара десятков снимков до мельчайших подробностей показывала события ночи перед квалификацией… Руки Такумы механически перебирали снимки, а голова просто раздувалась от заползающих туда мыслей. Да, он знал о том, что некоторые гонщики (очень многие) находятся в очень близких отношениях… Пара Михаэля и Рубенса не раз вызывала завистливые вздохи: другие только мечтать могли о такой крепкой и дружной команде! В последнее время Такума начал замечать, что его партнёр, Дженсон неравнодушен к Михаэлю, но из-за Баррикелло не делает никаких шагов. Рубенса побаивались все… "Интересные вещи выясняются: он не отпускает Михаэля ни на шаг, а сам проводит ночи с Алонсо!" * * * Кими долго ходил вокруг телефона, не решаясь к нему прикоснуться. В его душе боролись разные чувства: с одной стороны он был сердит на Михаэля, с другой очень жалел Дэвида, который уже много лет мучался безответным чувством. Наконец, где-то через полчаса он всё-таки взял радиотелефон и закрыл дверь на ключ. Чуть дрожащей рукой Кими набрал номер Мики и почему-то испугался, услышав ровное и спокойное: - Да? - Привет, Мика! Это я. - Ты? Привет. Кими… - Мика, прости! У меня не получилось… - Кими… - …Но это не последняя гонка! Вот приедем в… - Кими! - …в Германию, там-то я всем покажу! - Кими!! - Обгоню Шумахера у него на родине! - КИМИ!!! Кими сделал глубокий вдох. В трубке послышался топот: Мика, видимо, тоже где-то уединился. - Поверь, Кими, я тебя меньше уважать не стану. И не извиняйся, прошу тебя! Я только-только успокоился. Как дела? Как долетел? - Нормально. Мика, Дэвид тебе привет передавал. - Спасибо. Как у него дела? - У него нормально… Ну, почти нормально… В смысле, не совсем у него… Я хочу сказать, что всё будет нормально… Наверное… - Кими, что ты кота за хвост тянешь? Говори, - Мика тяжело вздохнул. – Что ещё стряслось? - Ты желаешь Дэвиду добра? - Само собой. - Мика, тебе нужно срочно с ним поговорить… - Нет, - по-прежнему спокойно, но твёрдо сказал Мика. – Нам категорически нельзя встречаться. Ты же знаешь… - В том-то всё и дело! Ты должен будешь сказать Дэвиду, что между вами ничего не может быть! Мика не ответил. От того, что удивился или по другой причине… Кими продолжил объяснения. - Видишь ли, произошли некоторые обстоятельства, в силу которых в Дэвида влюбился один человек… И он очень страдает из-за того, что Дэвид не обращает на него внимания. - Кими, я не хочу, чтобы что-то ещё напоминало мне о прошлом. Всё, я ушёл! Нет больше Мики Хаккинена! - Мика, пожалуйста… - Нет! Если этот замечательный человек так сильно любит Дэвида, то пусть как-нибудь ему это докажет! - Мика… Понимаешь, сам он этого сделать не сможет. - Почему? - Потому что его зовут Ральф Шумахер. - Ральф влюбился? – недоверчиво переспросил Мика. – Вот чего я себе не представлял… - Никто не представлял! Мика, есть ещё одно обстоятельство. Меня об этом попросил Михаэль… - Если Михаэль, - Мика вздохнул. – Тогда, ладно. Я поговорю с Дэвидом. - Мика… у меня есть ещё вопрос… - Кими начал стесняться. – Михаэль рассказал мне про "Echo"… Ты расстроился именно из-за того, что там произошло? - Что случилось, то случилось. Думаю, глупо было бы колотиться лбом об стену и, закрывшись ночью в ванной, твердить своему отражению, что "ничего не было". Было, значит, судьба такая. - А то, что между тобой и Рубенсом было, тоже "судьба"? – Кими слегка обалдел. - Да. Но я был на высоте. Я хоть и постарел, потолстел… Но скажу честно, тогда я его как следует отделал… - Ты? – от удивления Кими заговорил довольно высоким голосом. – А с Ральфом? Ты его или… - Ральф разбудил нас с Мишелем… - Когда Рубенс уже уехал? - Ага, - каким-то скучающим голосом отозвался Мика. – Мишель пришёл ко мне, душу излил… - Мика помолчал. – Да, теперь я уверен, что помогу Ральфу. Он бедняга, ТАКОЕ пережил… - Святые Угодники! С этого ТАКОГО лет сто прошло! Наш "раненый" носится везде, где можно! - Я о другом, - Мика решил не вдаваться в подробности и начал прощаться. - Ладно, Кими, иди, отдыхай. Я помогу Ральфу. Обещаю. Во всяком случае, постараюсь. * * * Оказавшись дома, первым делом Такума Сато позвонил Зольту Баумгартнеру. Не то чтобы они крепко дружили, просто с Зольтом Сато разговаривал больше, чем с остальными. И ещё, он был единственным, кто не смеялся насчёт увлечения Такумы покемонами. - Зольт?.. - Он самый. А кто говорит? - Такума Сато. - Такума? – Баумгартнер слегка удивился. – Какими судьбами? - Да вот… Я… то-есть, мой друг… попал в неприятную ситуацию. К нему случайно попали фотографии недвусмысленного содержания… - Ну и чё? – Зольт хмыкнул. – Пусть порадуется! - Видишь ли, на этих снимках друзья моего друга… И совсем не те, которые должны быть… - Мило! – Зольт повеселел. – Значит, твой друг, к которому СЛУЧАЙНО попали порнофотки, ожидал увидеть на них конкретных людей! – Баумгартнер расхохотался. – Колись, Такума, во что влип? - Да как бы тебе сказать… Ты спишь с Бруни? - Ну… так… - Я не так спросил. Меня не волнует, спишь ли ты конкретно с Бруни. Ты знаешь, что некоторые… - Знаю, что почти все! И ещё знаю, что у Михаэля сейчас дикий роман с Микой Хаккиненом! - Правда? – откровенно изумился Сато. – А я думал, что он только с Рубенсом. Они вместе так хорошо смотрятся… - Смотрятся, да… Такума, ты что, совсем ничего не знаешь? - О чём? - Вот дитя наивное! У Рубенса в 1994 была серьёзная авария. После неё он ничего не может. Как они с "Бароном" спелись, я не знаю. Но факт, что Рубенс ничего со своим возлюбленным делать не может, но и никому его не отдаёт. Такума, слушая быструю речь Зольта, ещё раз бегло перебрал снимки. По ним и не скажешь, что у Баррикелло проблемы… Даже наоборот. - …И при чём тут ты, душа моя? – закончил свой монолог Баумгартнер. - Это КО МНЕ попали фотографии… - Уже похоже на правду. - На них двое. Оба мне хорошо знакомы. Но один из них встречается с одним моим другом, а второй с другим. Судя по снимкам, они оба изменяют… Не знаю, что с этим "богатством" делать. - Отдай тому, у кого взял. - Я их не брал! – обиделся Сато. – Я никогда чужого не беру. - А как они к тебе попали? С неба свалились? - Из окна отеля. - А! Так это кто-то из наших! – обрадовался Баумгартнер. - Ты уж извини, я имён не назову… - Ла-адно… А из чьего окна они выпали? "Ну, в этом тайны нет, - подумал Сато." - Из окна Кими. - Кими?! Может, это он фотографировал? Насколько я знаю, он одинок. С Дэвидом особо не понежничаешь… Вот мальчик и развлекается всеми доступными способами. - Не знаю, - Такума пожалел о том, что сказал про Кими. – Что со снимками-то делать? - Себе оставь. Ты у нас тоже один… Такума поскорее попрощался и задумался. "Взять себе? Об этом и речи быть не может! А если вернуть, то кому? Есть три кандидата: Рубенс, Кими и Фернандо. Первого отметаю сразу: я к нему на километр не подойду! К Кими я подошёл бы, но рядом с ним вечно Култхард ошивается… Остаётся только Фернандо." Сато набрал номер Алонсо. Фернандо поднял трубку так быстро, словно сидел и ждал звонка. - Привет, Фернандо… - Кого я слышу! Местный покемон! - Он самый. Фернандо… - Сато, я через пару дней к тебе в гости загляну! - Зачем? А тренировки? - А смысл? Быстрее Шумахера всё равно не поедешь… И ещё, я по тебе соскучился. Ты единственный остался нормальный. - В каком это смысле? - Обыкновенный душевный человек, у которого голова ещё не перегружена питстопами и прочей чепухой… - Мой дом это и дом моих друзей, - мирно ответил Сато. – Приезжай. "Как раз будет время расспросить его об этих снимках, - подумал Такума, кладя трубку". Ральф проснулся поздно, и первое, что он увидел, была записка от Михаэля. "Уехал с Коринной и детьми. Как твоё самочувствие, Ральфи?" Ральфи опять лёг на кровать и подумал о Дэвиде. "Ничего особенного. Просто мужик, у которого рожа кирпича просит…" – Ральф хихикнул. Затем вспомнил ощущения их случайной ночи. "А вот это было здорово! Интересно, почему у Дэвида никого нет? Я бы ещё раз не отказался… Хотя я и не влюблён. Хм, на эту тему можно отлично пошутить!" Ральф набрал номер брата. - Доброе утро, соня! Как голова? - Плохо, - убитым голосом ответил Ральф. – Кажется, я действительно влюбился, - и добавил уже погромче. – Сильнее, чем ты в Баррикелло! - Тише ты! – зашипел Михаэль. – Не хватало ещё, чтобы Коринна услышала… - И что будет? – невинно поинтересовался Ральф. - И будет ездить позорище по фамилии Шумахер… - По имени Михаэль! – Ральф расхохотался и отсоединился. Затем набрал Култхарда. Услышав мрачное "Алло", Ральф захныкал: - Дэвид, я люблю тебя… Дэвид вздохнул и повесил трубку. * * * От второго звонка Дэвид вздрогнул: может, это снова тот псих, который звонил только что? Но на определителе вместо заблокированного номера выскочили до боли знакомые цифры! Дэвид быстро схватил трубку. - Мика! Я рад тебя слышать! - А я рад слышать счастливые нотки в твоём голосе. Дэвид, ты всё такой же нелюдимый, как раньше? - Привет, Мика. Как поживаешь? – уже спокойнее, но всё ещё заметно волнуясь, спросил Дэвид. - Всё просто отлично. Кими мне всегда твои приветы передаёт. А как там все? Как Мишель? – последняя фраза вырвалась совершенно случайно, и Мика тут же прикусил язык. Он понимал, что своими словами причинил Дэвиду боль. - Хорошо, - буркнул Дэвид. - …А Ральф? – чуть помолчав, спросил Мика. - "Болеет", - голос Дэвида стал презрительным. – По всем боксам скачет. Причём, одновременно. - Тебе Ральф не нравится? – как бы между прочим поинтересовался Мика. - В каком это смысле? – Дэвид вспомнил заплаканное лицо Шумахера-младшего в аэропорту. - Дэвид, у тебя друг есть? – Мика внезапно сменил тему. - Нет, - Култхард надеялся, что Мика сейчас скажет: "Я возвращаюсь. Давай, в следующем году будем вместе". Но Мика этого не сказал. - Ты ни к кому не присматривался, или ты против таких отношений? - Я не против. Просто… - Дэвид не договорил, но Мика всё понял. - Дэвид, отпусти меня, пожалуйста. Я не могу больше выносить, что ты страдаешь из-за меня! - Со мной всё в порядке, - еле слышно выдавил из себя шотландец. – Я хотел сказать, что вполне могу обойтись без таких отношений. В мире много всего интересного. Гонки, например, или футбол. Рыбалка, в конце концов! - Дэвид… - в голосе Мики послышались умоляющие нотки. – Прошу тебя, не лги самому себе! Я ведь прекрасно понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Слова Мики подталкивали на откровенность, и Дэвид не выдержал. - Тогда сам последуй своему совету! Оглянись вокруг! Почему ты видишь перед собой только Шумахера?!?!?!?! Мика не знал, что ответить. - Я зря позвонил, - проговорил он, наконец. – Мне нельзя было этого делать. Я не имею права ничего тебе указывать. Но я считаю, что ты должен знать: Ральф влюбился в тебя, серьёзно. «А я давно тебя люблю!» - хотел крикнуть Дэвид, но вовремя сдержался. Вместо этого он очень тихо произнёс: - Человек по фамилии Шумахер не способен любить. - Давай прощаться, - Мика чувствовал, что не способен продолжать этот разговор. – Мы только делаем друг другу больно. - Мика, - прошептал Дэвид, чувствуя, что теряет последнюю надежду. – Прошу тебя, вернись! - Я вернусь, только если Мишель меня попросит. Если я буду нужен ему. Прости, пожалуйста. - Я желаю тебе счастья, Мика. - Я тоже желаю тебе только счастья. Давай не будем ссориться. - Никогда, Мика, никогда! - Я просто сделал то, о чём меня попросили, ладно? Это были не мои слова насчёт Ральфа. - Я понял. Мика,… звони мне! На другом конце провода финн грустно улыбнулся. - Хорошо, Дэвид… Пока. - Пока. * * * Фернандо Алонсо прилетел поздно вечером, и сразу заметил Сато, встречающего его. - Такума, привет! - Привет, Фернандо! Как долетел? - гонщики обнялись. - Ничего, спасибо. Пока Фернандо получал свой багаж, Такума раздумывал на мучительную тему: как бы в приличной форме поговорить с ним об этих снимках? Вдруг он что-нибудь не то подумает… - Такума, как ты думаешь, я наглый? - Не знаю, - растерянно ответил Сато. - А я именно такой! Можно я пару дней проведу у тебя? - Можно! – Сато чуть не начал подскакивать от радости. Алонсо странно глянул в его сторону, но промолчал. - Значит, ловим такси? От переизбытка чувств Такума только кивнул. Едва войдя в дом Такумы, Фернандо огляделся и с деланным удивлением произнёс: - Я-то надеялся, что тут всё с пола до потолка в покемонах! - Не надо делать из меня помешанного. Просто мне очень нравится этот мультик… - Не обижайся, Такума! Мне он тоже нравится, - Фернандо улыбнулся. - Да? – обрадовался Такума. – А ты последнюю часть смотрел? Нет? Давай сегодня посмотрим!.. Только у меня всё на японском языке… - Ну и ладно! В конце-то концов, мы у тебя дома! Через час, они, поужинав, смотрели последнюю серию "Покемонов" в спальне Такумы. Сначала они просто сидели по разным сторонам кровати, затем Такума лёг и начал устраиваться поудобнее; Фернандо последовал его примеру. Он сначала осторожно, а потом всё смелее начал поглядывать на Сато. Сато впервые в жизни не интересовало, что же происходит с его обожаемыми покемонами. Он мучительно пытался придумать, как бы начать разговор о фотографиях. Сато так сильно был взволнован, что даже не заметил, как Фернандо остановил мультфильм и выключил телевизор. Когда же Сато это заметил, то почувствовал, что Фернандо лежит слишком близко и осторожно гладит Такуму по спине. - Фернандо, - краснея начал Такума. - Ты хочешь попросить меня не распускать руки? Ты такой интеллигентный, Такума. Другой на твоём месте вмазал бы мне… - Нет, не это… Ну, это, конечно, тоже… Фернандо, ты сейчас один? - Конечно, один… - Фернандо нежно провёл рукой по волосам Сато. Такума отодвинулся и сел. - Действительно, прекрати… Фернандо, мне нужно серьёзно поговорить с тобой. С кем ты сейчас встречаешься? - По-серьёзному или… - Конечно, по-серьёзному! А как ещё можно? - Такума, ты неисправимый ребёнок! – Фернандо склонил голову на бок. – Серьёзные отношения порой так утомляют! Иногда нужна разрядка… И, потом, если мне кто-то нравится… На всякий случай Такума отодвинулся ещё дальше. - С кем у тебя были наиболее серьёзные отношения? Так, чтобы до постели доходило. - Ой, не могу! – Алонсо схватился за живот и захохотал. – А что, ты думаешь, надо делать с людьми, которые тебе нравятся?! Такума, у тебя, что, никого не было? Сато покачал головой. - Речь сейчас не обо мне. Скажи, с кем у тебя было серьёзнее всего? - Не знаю… Может быть, с Ярно… - А… не могло ли быть такого, что ты встречаешься с кем-то… И никто об этом не подозревает? В смысле, никто и предположить не может, что этот человек имеет какие-то очень близкие отношения с тобой? Такума даже не заметил, как Фернандо сел рядом и обнял его. Почувствовав на своей спине руки испанца, Сато принялся лихорадочно соображать, что же теперь делать. Между тем, Алонсо был уже так близко, что Сато почувствовал его дыхание. - Ты хочешь узнать, как это бывает? – еле слышно спросил Фернандо. Такума чуть подался назад, и тут Алонсо слегка коснулся губами его шеи. - Не смей больше так делать! – заорал Такума и, собрав все силы, вырвался из рук Алонсо. Тот выглядел удивлённым. - Такума, ты чего такой дёрганый? Я же ничего не сделал! - Не прикасайся ко мне! - Извини. Зачем же так орать? Можно было спокойно сказать. А то сидит тут, делает намёки… - Ничего я не намекал. Просто спрашивал. С минуту они помолчали. Потом Сато принялся поправлять смятую кровать. - Такума, если ты думаешь о том, чтобы закрыться ночью изнутри, то имей в виду, я к спящим не лезу. Такума обернулся, чтобы посмотреть в лицо Фернандо, но тут заметил, что он держит руку за спиной. "Он что, пальцы скрестил?" – подумал Такума, но промолчал. - Ну, что, может, проводишь меня в спальню для гостей? – Фернандо подошёл к двери. - Да, конечно, - кивнул Такума. Он проводил Фернандо в комнату и, пожелав спокойной ночи, пошёл к себе. Но уже стоя в дверях, обернулся. - Фернандо, так у тебя есть сейчас кто-нибудь или нет? - Нет. Слушай, Такума, что это ты моей интимной жизнью интересуешься? Не ответив, Такума ушёл к себе. Убедившись, что Алонсо его не преследует, достал из шкафа комикс про покемонов, в котором были спрятаны фотографии. "Напрямую спрашивать нельзя – Фернандо просто озабоченный какой-то. Ладно, завтра попробую всё узнать… Надеюсь, больше он приставать не будет, а то я… И что я сделаю? Мне и спрятаться-то некуда… Был бы у меня кто-нибудь вроде Рубенса… Да, кстати, может всё-таки расспросить Рубенса? По телефону, естественно…" Набирая номер Баррикелло, Такума успокаивал себя: "Ничего, он меня по телефону всего-то один раз слышал…" * * * Рубенс брился, когда у него вдруг зазвонил телефон. - Здравствуй, Рубенс, - Такума изо всех сил старался, чтобы его голос не дрожал. - Здравствуй… Извини, не узнаю. - Это я, - "Будь, что будет! – решил Такума". - Кто? - Я. Рубенс, извини, что возможно, отрываю от важных дел… Скажи, пожалуйста, ты очень любишь Михаэля? - Кто это? Кто?! – в голосе Рубенса явно послышались нотки раздражения. - Извини, я не могу назвать своего имени. Рубенс, я желаю тебе только добра. Пожалуйста, ответь на мои вопросы. Обещаю, этот разговор останется между нами! - Алонсо, ты? Значит так, недомерок, или ты от меня отвязываешься или обещаю, я тебя убью! Я тебе ещё тогда сказал: или с Михаэлем, или ни с кем! Учти, ещё раз позвонишь, я телефон тебе в задницу засуну! Рубенс бросил трубку и уставился на свою полувыбритую физиономию в зеркале. В его душу закрадывались нехорошие предчувствия. У Алонсо по телефону был совершенно другой голос, в этом Рубенс был уверен. На всякий случай, он набрал номер Фернандо. Примерно на двадцатом гудке в трубке раздалось: - *** ***! ***?! - "Мне звонил не Фернандо, - понял Рубенс, отсоединяясь." Он закрылся в ванной и сел прямо на пол, сжимая в руке телефон. "Интересно, кому понадобилась информация обо мне и Михаэле? Определённо, кому-то из наших… Не, бред. О нас уже все знают, даже Сато!.. Кстати, чего это он так меня боится?.. Может быть, Хаккинен? Или, тот же Ральф шутил, вполне в его духе…Ладно, поживём-увидим. Если больше звонков не будет, то значит, Ральф шутил, а если названивать будут, то затяну разговор и попробую угадать, кто это." * * * Фернандо Алонсо открыл глаза и сначала не понял, почему над ним какой-то чужой потолок, но через секунду сообразил, что находится в доме Такумы Сато. Вспомнив вечер накануне, Фернандо улыбнулся: Сато испугался простого поцелуя! "Он такой нежный, нетронутый, пугливый… И такой красавец! Что ж, не буду предпринимать никаких резких шагов, а включу своё нечеловеческое обаяние. Глядишь, мальчик сам ко мне в постель заберётся…" Алонсо тихо встал и вышел из комнаты. Хозяин дома ещё спал, в этом Фернандо убедился, заглянув в его спальню: Такума лежал на кровати, прижимая к себе большого мягкого покемона. "А во сне он ещё симпатичнее, - мелькнуло у Алонсо. – Но с ним, как с Рубенсом не пойдёт… Я же обещал… Да, и вдруг, когда я его обниму, он проснётся и вопли поднимет? Нет, тут надо терпением и лаской…" Всем сердцем надеясь, что Такума не станет возражать, если дорогой гость пошурует на кухне, Фернандо отправился разыскивать завтрак. Но вдруг он заметил на подоконнике нечто, что надолго выбило из его головы все мысли о еде. Руки Алонсо сами собой схватили яркий бумажный конверт. Он был пустой, но Фернандо прекрасно знал, ЧТО должно было там лежать! - Нет-нет… Это просто совпадение!.. Мало ли одинаковых конвертов из-под снимков? Впрочем, на мой там в гостинице протёк синий маркер… - Фернандо перевернул находку и сразу же увидел большое синее пятно… - Интересно, - пробормотал он. – Откуда у Такумы мой конверт? Кими ведь выкинул его в окно!.. Значит, снимки у Сато! И что самое "милое", негативы тоже, - Алонсо вдруг вспомнил странные намёки и вопросы вчерашнего вечера. – Вот что он у меня выспрашивал! Ладненько, по крайней мере, снимочки будут там, где их никто не станет искать… Посмеиваясь, Фернандо вернулся в свою комнату и набрал номер Баррикелло. - Рубенс? Привет, мой сладкий! - Алонсо! Я тебя предупреждал… А я слов на ветер не бросаю! - О чём, солнышко? Мне теперь ничего не страшно. А вот тебе, мой ангел, придётся любить меня как минимум два раза на каждом гран-при. - А не лопнешь? Алонсо, ты наглеешь на глазах! - У меня есть доказательства того, что ты непревзойдённый любовник, - неожиданно серьёзно сказал испанец. - Какие? - Так тебе всё сразу скажи и покажи. Будешь спать со мной до конца сезона, в Японии отстану от тебя. Может быть… А не будешь, так Михаэль услышит от меня, какие позы твои любимые, и увидит, как это со стороны смотрится. Только вот вместо Шумми буду я… Времени подумать даю до Германии. Усёк, Руби? - Так меня зовёт только Михаэль, - прошипел Рубенс. - Целую, мой хороший, - Фернандо отсоединился и с удовлетворённой улыбкой откинулся на постели. Дело сделано, можно уезжать домой хоть сейчас! * * * Было около 5 утра, когда Ярно Трулли прибыл в Хокенхайм. До свободных заездов оставалась уйма времени, и гонщик решил немного погулять вдоль трассы. Сегодня ему предстоял серьёзный разговор с Флавио Бриаторе, и, ещё со вчерашнего вечера, Трулли готовил себя к самому худшему. Естественно, ни о каком сне речь даже не шла, поэтому, как только небо начало светлеть, итальянец, кое-как собравшись с духом, отправился на Хокенхайм-ринг. В боксы «Рено» Ярно не пошёл. Теоретически там уже мог быть Фернандо, а видеть напарника сейчас Трулли хотелось меньше всего. После скандала, который Ральф устроил в Великобритании, они практически не разговаривали, и за недельный перерыв между гонками не перекинулись друг с другом даже парой SMS-ок. От всего этого Ярно было очень и очень горько. Первые несколько дней он просто не мог привыкнуть к тому, что теперь – один. Фернандо больше не думал о нём, не звонил. Он словно исчез из его жизни, оставив на месте себя только холодную пустоту. Не будет больше тайных объятий, дружеских приколов и развлечений. И никогда, никогда не сбудется его глупая юношеская мечта. Пора привыкнуть, он больше не подросток, он – взрослый мужчина. А значит, он должен вести себя соответственно. Как бы тяжело это ни было. Конечно, в том, что произошло, была немалая доля и его вины. Ярно был в шоке, когда узнал, что Фернандо поддерживает постоянные отношения с Ральфом, но не он ли сам провёл несколько замечательных ночей с Хуаном Пабло?! Выходит, это была расплата. Измена за измену. Но ведь, если подумать хорошенько, то ни он, ни Монти никогда не заостряли внимания на своих отношениях! Просто так, «дружеский перепихон», взаимная помощь!.. Да, иногда Монтойя, когда был особенно зол на Ральфа, вдруг начинал строить совместные планы на будущее, а сам Ярно, опустив голову ему на грудь, представлял всё это, и иногда даже верил. Но дальше безумных идей дело не заходило, а в глубине души Трулли был уверен, что не смотря на все слова о ненависти, Хуан любит Ральфа, и скоро эти двое забудут все свои обиды и недомолвки. А тут разразился этот скандал. И жизнь полетела ко всем чертям… Ярно остановился и тяжело вздохнул. Всё. Конец. Фернандо не позвонил ему, не попросил прощения, и сам не захотел его выслушать. А это значит ещё и то, что теперь ему самому придётся объясняться с Флавио. Никто больше не прикроет его и не защитит. Шальная мысль закралась в голову: А может, пропустить сегодняшние свободные заезды?! Прикинуться больным, или сослаться на «семейные обстоятельства»? Уйти, пока никто его не заметил? Неожиданно Ярно почувствовал чей-то взгляд. Резко обернувшись, он ещё какое-то время продолжал вглядываться в пустоту, прежде чем заметил человека, сидящего, свесив ноги, на подиуме для награждения. Человек смотрел на него и тепло улыбался. Сердце отчего-то забилось сильнее, и Ярно, уже не отдавая себе отчёта, направился навстречу тому, кто уже второй раз встал на пути его грусти. - Оливье, - прошептал Ярно, приблизившись. – Ты почему сегодня так рано? - Залезай, - француз отодвинулся немного назад. – Будем сидеть вдвоём, как Чемпионы Мира. Трулли вскарабкался на подиум и сел впереди Оливье, позволив рукам француза обхватить себя за талию. Носом Панис уткнулся в плечо итальянца, вызвав у того новый приступ сердцебиения. - Оливье, мне щекотно, - и снова Ярно не смог подавить непрошеную улыбку. – А ты мне не ответил. Панис только крепче прижал Ярно к себе. - Мне не спалось сегодня, - произнёс он отчего-то очень грустным голосом. - Что ты? – Ярно ощутил неясное беспокойство. – Тебе плохо? - Нет, почему ты так подумал? - Мне показалось, – итальянец отыскал руку Паниса и накрыл её своей ладонью. – Если что не так, расскажи, пожалуйста. Француз не ответил. - Просто я всё ещё чувствую себя виноватым. - Забудь об этом, сколько раз тебе можно повторять?! – по голосу Паниса Ярно понял, что не следовало говорить об этом, но остановится уже не мог. Оливье так помог ему в Великобритании отрешиться от всего, и так помогал сейчас, что Трулли хотелось ещё тысячу раз попросить у него прощения. - Оливье, правда, я бы ни за что не перешёл в «Тойоту», но обстоятельства…, Флавио… Ярно запнулся. Дальше углублять эту тему было опасно. В таком состоянии, в котором итальянец находился сейчас, он запросто мог наболтать лишнего. Но француз как будто не услышал последней фразы. - Прекрати, - сказал он мягко. – Ты ещё рано списываешь меня со счетов. Трулли растерялся. - Я… не списываю. Просто я очень не хочу, чтобы ты уходил. Я боюсь. Особенно теперь. Ярно снова замолчал, погрузившись в свои мысли. - Успокойся, - Панис переплёл пальцы своей руки с пальцами Ярно. – Они тебя не тронут. Трулли вздрогнул. - Ты многого не знаешь. - Так расскажи. Голос Оливье был такой серьёзный, уверенный и спокойный, что Ярно вдруг охватило желание рассказать ему всё на чистоту. О Флавио, Фернандо, Хуане, потерянном детстве и несбыточной мечте, но он смог сдержать внезапный порыв. Вместо этого он повернул свою голову к французу и тихо спросил. - Оливье, я тебе правда нравлюсь? Панис ответил сразу, не задумываясь. - Да. Со времён Проста. От удивления Ярно потерял дар речи. - Так давно?!! Я… Я даже подумать не мог. Француз усмехнулся и, легко прикоснувшись губами к щеке Трулли, прошептал: - А не надо об этом думать. - Но, послушай! Мы знаем друг друга уже столько лет. Почему ты не дал мне знать? Я не чувствовал от тебя ничего! Никаких знаков внимания! Панис как будто играл с ним. - У меня не было шансов, - сказал он весело. Трулли толкнул его в плечо. - Это ты так считаешь! - А ты хочешь сказать, что я ошибаюсь? Итальянец, развернув свой корпус, обеими руками обхватил француза за шею. - Давай проверим. Панис медленно погладил Ярно по спине. - Осторожно. Если мы сейчас не остановимся, я уже не смогу отпустить тебя. Пилот «Рено» снова задрожал и прижался губами к губам француза. - Не отпускай меня, - произнёс он после долгого поцелуя. - Никогда не отпускай! Я не могу больше быть один. - Тихо! – Панис вдруг напрягся. – Кто-то идёт. Откуда-то сзади слышались приближающиеся шаги. - Вот, блин, - Трулли дёрнулся и, увлекая Паниса за собой, свалился с подиума. - Меня никто не должен видеть! - Давай сюда! – Одним быстрым движением француз оказался за подиумом. – Здесь нас не должны увидеть. А почему ты хочешь спрятаться? Ярно тоже залез за подиум, и теперь они с Оливье сидели, тесно прижавшись друг к другу. - Я расскажу тебе. Только человек пройдёт. Шаги, между тем, становились всё более отчётливыми. Теперь к ним добавилось бодрое насвистывание какой-то популярной мелодии. Куда-то торопился очень довольный Ральф Шумахер. Он был так погружён в свои мысли, что ничего вокруг себя не замечал. Продолжая напевать и иногда посмеиваться, он прошагал в сторону боксов своей команды. - Фу, пронесло, - Трулли выпрямился и, прислонившись спиной к холодному пластику, произнёс: - Не хотел бы я, чтобы он нас заметил. - Так в чём дело? – француз снова был совершенно серьёзен. - Это долгая история… - Ярно замялся. – Хорошо, я тебе расскажу. Только обещай мне, что ничего не будешь предпринимать. - А что я могу предпринять? - Ничего. Ладно… Ты можешь сделать мне одно одолжение. - Всё, что в моих силах. - Давай сегодня… опоздаем на заезды. Это… это очень глупо, но для меня действительно важно. Я понимаю, у вас новый болид, и его надо тестировать, поэтому, если ты откажешься, я не обижусь. - Это очень серьёзно? - Для меня – да. - Тогда, нет проблем. Пошли к трейлерам, посидим, поболтаем. Только нужно уходить скорее, пока народу ещё не слишком много. Как назло, стоило только ему это сказать, на дорожке, ведущей к боксам, показался Дэвид Култхард. Прятаться было уже поздно. *** После разговора с Микой, Дэвид долго не мог придти в себя. Ральф любит его. Шумахер любит его. А что, если это действительно так? Вдруг он, совершенно не желая того, разбивает сердце другого человека? Так же, как Мика разбил его сердце?! Нет, с Ральфом срочно нужно было поговорить и во всём разобраться. Осознав это, пилот «МакЛарен» принял решение приехать в Хокенхайм на пару часов раньше обычного. По дороге к боксам Култхард заметил Трулли и Паниса. Гонщики стояли слишком близко друг к другу и о чём-то шептались. Дэвид почувствовал лёгкую зависть. Вот уж кому действительно повезло. Может быть, слишком поздно, но они нашли друг друга, и впереди у них была целая вечность. Култхард приблизился к парочке. - Доброе утро, ребята, - приветливо поздоровался он. – А что так рано встали? Ярно и Оливье переглянулись. Панис пожал плечами. - Да так… А ты?.. - С Ральфом переговорить надо. Кстати, вы его не видели? - К твоему счастью. Именно его! – улыбнулся Ярно. – Он в боксах "Уильямса". - Если, конечно, никуда не унёсся… - Да, Дэвид, ты нас не видел, ладно? - Договорились, - Култхард вздохнул и направился в указанном направлении. * * * Такума Сато ходил из угла в угол, набираясь смелости. Он решил расспросить о своей "находке" Кими. "Если Зольт прав, то я обязан вернуть фотографии законному владельцу…" Только вот возле финна постоянно крутился Дэвид Култхард… "Ничего, - успокаивал себя Сато. – Страшнее было бы показать это всё Рубенсу." В тот момент, когда Такума проходил мимо двери, он вдруг услышал чьё-то недовольное бормотание в коридоре. Подождав, пока голос (странно знакомый голос!) удалится от двери Сато, японец осторожно выглянул в коридор и чуть не заорал от радости: Дэвид Култхард уходил из отеля! Поражаясь собственной храбрости. Такума вышел из номера, и прячась за растениями в коридоре, последовал за пилотом "МакЛарен". Когда Култхард, отдавая ключи портье, сказал, что он не вернётся до конца свободных заездов, Такума мысленно вознёс хвалу небесам. Он вернулся к себе, подождал ещё час, и, взяв комикс со спрятанными в нём снимками, пошёл в номер Кими. - Войдите! – раздалось после того, как Сато постучал. - О, Такума! Привет! – улыбнулся Кими. - Доброе утро, Кими. Я хотел бы с тобой поговорить. - Пожалуйста, - финн показал на диван и гонщики сели. – Я тебя внимательно слушаю, - бросив взгляд на комикс о покемонах, который Такума прижимал к себе, Кими улыбнулся ещё шире. - Кими, с кем ты общаешься? Из пилотов. - Да со всеми. Больше всего, естественно, с Дэвидом… Дома иногда с Микой вижусь. - И как Дэвид к тебе относится? - Нормально. Только иногда создаётся впечатление, что рядом с ним я беспомощное дитя… Конечно, временами такая опека бывает в тягость… Зато я уверен, что не попаду ни в какую противную ситуацию… Вроде той, что случилась между "Уильямсом" и "Рено". - А как у тебя с… личной жизнью? - Я женился недавно. - Нет, не с этой. - А с какой? – Кими подозрительно посмотрел на Такуму. - С такой… Какая бывает ТУТ, - японец смутился. – У тебя есть друг? - Нет, - осторожно ответил финн. - А тебе кто-нибудь нравится? - Нет!!! – чуть не закричал Райкконен. – Я ЭТИМ не увлекаюсь!.. Почему ты спрашиваешь? - Просто, - Такума изо всех сил напрягал мозги, и тут ему в голову пришло нечто "гениальное". – Ты такой симпатичный… Я не думал, что ты один! Кими удивлённо посмотрел на комикс о покемонах, но промолчал. - И у тебя в планах никого нет? – опять слегка смущаясь, спросил Такума. - Нет, - выдавил из себя Кими. Сато встал. - Спасибо. Я пойду… До встречи на заездах. Кими кивнул и проводил японца взглядом. Когда Такума был уже в дверях, он услышал вопрос Райкконена: - Такума, у тебя сейчас кто-нибудь есть? - Нет. - Ты с кем-то расстался? - У меня ещё никого не было. Когда за Такумой закрылась дверь, Кими почувствовал, что начинает тихо сходить с ума. "Господи, как хорошо, что я ни в чём ТАКОМ не замешан!" Спустя пять минут, в дверь снова постучали. Кими открыл и обалдел: Сато вернулся! - Кими, я хочу спросить тебя о фотографиях… - О каких фот… Ах, о фотографиях! Не знаю, у кого они сейчас… - У меня. Скажи, как ты это воспринимаешь? - Отдых, хобби. Да и удовольствие, так сказать, эстетическое. Сато смутился. - Ты получаешь от этого удовольствие? - Не я один. Мика, Михаэль, Дэвид… Они тоже любители… Детишки у меня будут, тоже приобщу! - Детишки?! Не думаю, что им будет полезно… - Почему нет? Всё развитие какое-то… - Каждому, в принципе, своё. Просто я предпочитаю несколько другое времяпрепровождение. - Покемоны? – усмехнулся Кими. - И покемоны тоже. - Только не подумай, что я против мультиков. Просто надо и физически развиваться… Попробуй, Такума! Это только в первый раз страшно. Быстро распрощавшись, Сато выбежал в коридор. Оставалось одно: пойти и отдать снимки Рубенсу. "Я просто положу их на стол и уйду." Глубоко вдохнув и спрятав свой страх подальше, Такума решительно двинулся к номеру Баррикелло. Дверь была не закрыта, но хозяина не было. "Вот и хорошо, - подумал Сато. – Положу снимки и уйду…" он приблизился к столу, на котором уже лежал один пакет с фотографиями, как вдруг прямо за дверью раздались голоса Рубенса и Михаэля! Такума мгновенно спрятался за штору. Он ничего, не видел, зато прекрасно слышал, о чём говорили пилоты "Феррари". - …больше терпеть не собираюсь! – закончил Рубенс фразу, начатую в коридоре. - Мне это тоже не нравится… Но Рубенс, иначе нельзя. Если мы будем свои характеры показывать, он нам жизни не даст! Отказался я один раз, и что? Помнишь, не доехал? И у тебя сейчас дела не сахар… - Михаэль, я не могу! Ладно, когда с тобой, но когда он заставляет меня заниматься сексом с Лукой… Мне стыдно вдвойне: я и тебе, выходит, изменяю, и Луке плохо делаю. Ты же знаешь, как он по Култхарду с ума сходит. - Тодт тоже это знает, поэтому и извращается. Рубенс, пожалуйста, не ругайся с ним больше… Я очень не хочу, чтобы он позорил тебя перед всеми. Я тебя люблю и всё понимаю… Рубенс вздохнул. - Говорят, в других командах ещё хуже. В "Рено", например… - Видишь, нам достался ещё не самый плохой босс! Голоса замолкли. Такума осторожно выглянул из-за шторы, и увидел, что Рубенс и Михаэль самозабвенно целуются, сидя на диване. "Сейчас нельзя оставлять эти снимки тут! А то Михаэль их увидит, и они с Рубенсом поссорятся из-за меня!" Такума перевёл взгляд на стол и чуть не завопил: там лежали два совершенно одинаковых пакета! Такума снова спрятался. Нужно было выждать подходящий момент. А "действие", между тем, разворачивалось. Слушая стоны "Красного барона" и его напарника, японец всё сильнее краснел и мысленно повторял: "Только бы они меня не заметили, только бы не заметили!" Наконец, раздался особо сильный вопль на два голоса… - Рубенс, так как ты этого не делает никто! Послышался звук поцелуя. - Никто? А с кем ты это проверял? – засмеялся Баррикелло. - Рубенс, я сегодня ещё душ не принимал… - Намёк понял. Идём! Сато подождал, пока в ванной как следует зашумит вода и вышел из своего укрытия. "Так, посмотрим в каком из пакетов компромат…" - Рубенс! – вдруг раздался голос Михаэля. – Мы кое-что забыли на диване! - Сейчас принесу. - Только не это, - прошептал Такума, схватил оба пакета и выбежал из номера Баррикелло. Прибежав к себе, он взял компромат и спрятал вместе с негативами на дно своего чемодана. "У Фернандо не особо хорошая репутация. А из-за этих снимков может произойти много неприятностей. Надеюсь, Кими не обидится, если снимки останутся у меня…" Оставшийся пакет Такума решил взять с собой и как-нибудь незаметно подкинуть Рубенсу. Рубенс Баррикелло и Фернандо Алонсо стояли в стороне от боксов и ругались. Точнее, бесился только Рубенс. Фернандо, мило улыбаясь, обмахивался журналом. - Ну, Рубик. С кем ты проведёшь сегодняшнюю ночь? - Не смей меня так называть… Ты… - Тише, тише. А то ещё услышат нас, сбегутся посмотреть… И твой дражайший Михаэль не сможет тебя защитить. Смотри, - Алонсо показал в сторону бокса "Феррари". Рубенс обернулся: почти все уже собрались. За Михаэлем хвостом ходили Жан Тодт, Лука Бадоэр и Коринна. - Ну, мой дорогой, у тебя осталось полтора часа. А потом выбирай, либо мы любим друг друга, либо все посмотрят, какой ты "верный". Фотографии можешь не искать. Они так хорошо спрятаны, что ты только зря время потратишь… Ну, я пойду. Поцелуешь меня на прощание? - Скорее я тебя перееду, - разозлился Рубенс. - Как хочешь. * * * Ральф действительно ошивался в боксе "Уильямс". Точнее, он что-то пристально разглядывал на болиде Монтойи. Култхард подошёл поближе и деликатно кашлянул. - Ральф… - Ой! – Шумахер-младший даже подпрыгнул. – А, это ты… Привет, Дэвид. Я-то испугался, что Хуни... то-есть, Хуан Пабло припёрся… - Нет, припёрся всего лишь я, - Култхард попытался пошутить. Ральф снова отвернулся к болиду напарника. Дэвид ещё раз вздохнул. - Нам нужно поговорить… - Я весь внимание! – с готовностью отозвался Ральф. - То, что произошло между нами тогда ночью… Извини, конечно, но я не думал, что это тебя так сильно расстроит. Видишь ли, ты создал себе такой имидж… Я просто не мог предположить, что ты умеешь любить… Извини, я не так сказал. Я имел в виду, что тебе не так сильно важны серьёзные отношения… У меня уже очень давно не было э-э-э… близкого друга…Ты, как я вижу, поссорился с Хуаном Пабло… И с Фернандо… Если тебе это так важно, Ральф, то давай попробуем поближе познакомиться, получше узнаем друг друга… Посмотрим, может быть, мы станем крепкими друзьями, а может, это действительно перерастёт в нечто большее… - Култхард с трудом выдавил из себя заранее подготовленный монолог и посмотрел на Ральфа. Но Ральф, вместо того, чтобы слушать Дэвида, был занят интереснейшим делом: он выводил на болиде Хуана Пабло Монтойи фразу "Хуни – Козёл". Покончив с разрисовыванием, Ральф встал. Их с Дэвидом лица оказались на одном уровне. Култхард сразу же отметил, что Ральф очень красивый, во всяком случае, красивее старшего брата. - Ну так что, Ральф, сходим куда-нибудь вместе после свободных заездов? - После? – Ральф глянул на пилота "МакЛарен" с лёгким удивлением. – А почему не сейчас? В мой трейлер, например… Или в твой… Ральф ласково дотронулся до руки Дэвида. Култхард обнял его, но совершенно ничего при этом не почувствовал. - Идём ко мне? – Дэвид натянуто улыбнулся. Когда они в обнимку выходили из бокса, туда заходил Хуан-Пабло Монтойя. На мгновение бывшие любовники встретились взглядами. Монтойя тут же напустил на себя важный вид и прошёл, бросив: - Не советую тебе с ним общаться, Дэвид. Дэвид обнял погрустневшего Ральфа за плечи и побыстрее вывел из бокса. - Я не хочу, - вдруг тихо сказал Ральф и остановился. - Не хочешь уходить отсюда? Не думаю, что общение с Хуаном-Пабло сейчас пойдёт тебе на пользу… - Нет, Дэвид. Я не хочу сейчас заниматься сексом. - Э-э-э… - Култхард смутился. – При чём тут ЭТО? - Разве мы не в твой трейлер направляемся? - Вроде того. Но ведь совершенно не для того, чтобы… - А для чего??? – вытаращил глаза Ральф. Сначала Дэвид решил, что Шумми-младший, как обычно, придуривается, но на лице немца было самое настоящее удивление. - Зачем… Слушай, Ральф, а давай лучше пройдёмся по трассе! - Сделаем прогревочный круг? – слегка улыбнулся Ральф. Дэвид кивнул. Они не спеша, пошли по дороге. Через некоторое время, когда они значительно удалились от паддока, Дэвид решил начать разговор. - Ральф… Ральф поднял взгляд, и Дэвид даже испугался: так неожиданно было видеть неприкрытую грусть в обычно светящихся радостью серо-синих глазах. Несколько секунд Ральф молча смотрел на Дэвида, а потом уставился себе под ноги. - Ты расстроился из-за Монтойи? – спросил шотландец через пару минут. - Да, - глухо ответил Ральф. Они ещё немного помолчали. Потом Култхард остановился, прижал Ральфа к себе и погладил по волосам. - Дэвид, мне честно сейчас не хочется… - Я просто хотел тебя успокоить… Я понимаю твоё настроение… - Хотел бы я сам что-нибудь понять… - вздохнул Ральф. «Как странно» - думал шотландец. – «Гуляю тут напару с Шумахером, утешаю его… И совершенно не чувствую ненависти! Я бы мог сейчас оставить его в таком состоянии, и этим самым отомстить Михаэлю. Но нет, не могу. Ведь тогда получится, что я скину свой камень на постороннего… Ну при чём здесь Ральф? Кажется, он не такой уж и плохой. Ноет, конечно, и ведёт себя порой как дитя, но все к нему нормально относятся… Нет, надо ему помочь." Дэвид обнял Ральфа за плечи, и, как можно ласковее, заглянул ему в глаза. - Ральф, расскажи мне, что конкретно случилось. С самого начала. Обещаю, дальше меня эта информация не пойдёт. Ральф ещё немного помолчал, потом вздохнул и начал: - Ты ведь знаешь, что раньше я был с Дженсоном. Мы с ним сразу "спелись". И что меня тогда удивило, так это то, что Дженс сам попросил у стать его первым. Но даже после того, как всё случилось, то, что между нами было, никто бы не назвал любовью. Дженс набирался опыта, я был не прочь поразвлечься. Позже я заметил, что он проявляет интерес к Марку… и продолжает спать со мной. Я понимаю, налево иногда можно, и даже нужно, ходить. Но иногда. Так, раз-другой, для остроты ощущений. Однажды я не вытерпел и поговорил с Дженсом начистоту. Неожиданно спокойно он объяснил мне, что я не создан для серьёзных отношений, что я неплохой напарник и любовник, но никак не могу выйти из детского возраста… В общем, мы расстались. Потом я узнал, что в это же самое время кроме меня и Марка у Дженса были Ярно и… - Ральф скривился. – Вильнёв. - Вот уж кошмар вселенский, - усмехнулся Култхард. - Именно. Мне было противно, что Дженс… С ним… Я ходил в полнейшем ауте. И тут же в 2001 появился Хуни. Сначала я даже не заметил его. Но в один из вечеров, я шёл к себе, то и дело натыкаясь на "сладкие парочки", и вдруг заметил, какими глазами смотрит на меня Хуан Пабло… И у него я был первым… Именно с ним я почувствовал ЛЮБОВЬ… - Ральф улыбнулся, и, казалось, посмотрел куда-то сквозь Дэвида. – Мы с ним часто вдвоём смотрели на закат, ходили вдвоём ночью купаться, загадывали желания на падающие звёзды… Я даже в интервью открыто говорил, что чемпионами станем мы с Хуни. Вместе! - Я это слышал, но думал, что это твои обычные шутки, - прошептал ошарашенный Дэвид. - Я был серьёзен, как никогда. И тут вдруг я узнаю, что и он ходит к Ярно! - Но ты и сам спал с Фернандо… - А кто с ним не спал? Разве что Сато. А так его все поиметь успели. - У Фернандо был слишком гибкий характер, когда он только попал сюда. Флавио сделал из него идеального человека для себя. Иногда мне жалко Фернандо… Он ложится со всеми, думая, что таким образом может… - Ты спал с ним? – перебил Ральф. - Да, исключительно для удовлетворения физических потребностей. У меня никогда не получалось завязать с кем-то серьёзные постоянные отношения. - Почему? Ты, вроде, уже давно вышел из детского возраста. - Так получалось. Я очень боялся первым делать шаги к сближению. Даже сейчас я могу месяцами, а то и годами ходить по кругу, но так ничего и не говорить. А если и соберусь сказать, то будет как всегда слишком поздно. Пары разводить я не люблю… - Дэвид тяжело вздохнул. – Но не уходи от темы, Ральф. Ты узнал, что Хуан тебе изменяет… - Что было дальше, ты знаешь, - Ральф кисло улыбнулся. – Я предложил Дженсу начать всё сначала. Я думал, что он сейчас один. Но тут я ошибся. Дженс с Марком хоть и разошлись, но теперь они снова вместе. - С Марком? Мне казалось, что Баттон спит с Михаэлем… - С ним поспишь, когда Рубенс рядом! Нет, они просто дружат. Ральф остановился и со вздохом обнял Дэвида за шею. Тот успокаивающе погладил младшего по спине. - Мне не очень понятно… Ты грустишь из-за Дженсона или из-за Хуана? - Боюсь, что из-за Хуана. Дженсон… Он такой же легкомысленный, как и я. А Хуни серьёзный, мы с ним дополняли друг друга. Остаток прогулки прошёл в молчании. "Не такой уж Ральф и ужасный… Даже его обычная придурковатость смотрится вполне мило. Мы бы могли составить неплохую пару… А то, что он сказал о "МакЛарен", было просто… по инерции, что ли. Неизвестно, что бы я сам сказал в такой ситуации…" тут, словно прочитав мысли своего спутника, Ральф сказал: - Дэвид, ты извини меня за то, что я тогда ляпнул. Конечно же, я так не считаю. У вас замечательная команда. И я рад, что Хуни будет там ездить. Култхард улыбнулся: инцидент был полностью исчерпан. Когда они подходили к паддоку, то сразу заметили, что там… - Слишком многолюдно, - пробормотал Дэвид. - Не иначе, как опять что-то случилось. Давай поторопимся. Видимо, происходило нечто настолько из ряда вон выходящее, что никто даже внимания не обратил на то, что Дэвид и Ральф пришли вместе. В боксах "Феррари" находились "главные действующие лица" – Михаэль, Рубенс и Алонсо. Испанец орал на "Красного барона": - …изменяет! Со мной! - Рубенс? С ТОБОЙ? Не смеши меня, Фернандо! Я слишком хорошо знаком с Рубенсом! - Это правда! – заверещал Алонсо. – Вон, стоит в сторонке, молчит! Если бы он не спал со мной, то сейчас принялся бы порядок наводить! Что, не так, Руби?! – последняя фраза была произнесена с особым ехидством. Рубенс сжал кулаки и направился было к Алонсо, но был остановлен Михаэлем. - Не надо, Рубенс, - прошептал "Барон". – Он специально вызывает тебя на конфликт. - Что, Рубик, ничего в свою защиту сказать не можешь? - Да заткнись ты, Алонсо! – вдруг крикнул Хайдфельд. – Даже если Рубенс переспал с тобой… С тобой уже все переспать успели! - Я не спал, - краснея прошептал Сато. Но Ник услышал. - Вон, Сато с тобой не спал! Его и окапывай! Сядете после заездов, посмотрите мультик про покемонов… Все захохотали. Сато ещё сильнее покраснел и беспомощно оглянулся. - У меня есть доказательства! – крикнул Алонсо. – Того, что Рубенс, который Михаэля ни на шаг от себя не отпускает, сам ходит налево! Алонсо вытащил из толпы пытавшегося уйти Такуму, и выхватил у него из рук пакет с фотографиями. Но открыть не успел. Рядом оказался Михаэль, и оба гонщика принялись тянуть снимки к себе. Рубенс решительным шагом направился к Такуме. Тот стоял ни жив ни мёртв. - Это правда… - начал Баррикелло, но тут из толпы вышел ещё один человек и оттеснил бразильца от дрожащего Сато. - Ты совсем из ума выжил, Рубенс?! – грозно спросил Дэвид (а это был он). – Не видишь, что ли, он тебя боится? Да и вообще, все вы запугали маленького и довольны! Вам стыдно должно быть! Ну как можно подумать, что ОН будет помогать Алонсо?! Дэвид прижал к себе японского гонщика и погладил его по голове. - Не бойся, Такума, - теперь Култхард говорил уже тихим ласковым голосом. – Тебя никто больше не обидит. Ну, успокойся… Всё хорошо… Сато молча крепко прижимался к Дэвиду. Шумахер и Алонсо, засмотревшись на разворачивавшуюся сцену, забыли о снимках, но теперь опять принялись вырывать их друг у друга. Внезапно пакет разорвался, и фотографии разлетелись по всему боксу. - Вот! Смотрите! – Фернандо поднял с пола снимок и показал его всем. Воцарилось молчание. Затем раздался смешок Дженсона. - А что? Милый компроматик! - Михаэлю точно понравится! – поддержал Уэббер. Ничего не понимающий Алонсо взглянул на снимок и потерял дар речи. Затем поднял ещё несколько фото… Склоны, подъёмники, горные пейзажи… - Ничего не понимаю, - пробормотал Фернандо. - Как раз тут всё ясно, - Михаэль тоже разглядывал снимки. – Очень милый горнолыжный курорт… Это твои фотки, Кими? - Да. - Извини за то, что раскидали. Обещаю, лично их все собрать, - "Барон" повернулся к Фернандо. – Зажрался ты, Алонсо! Не спорю, как было уже сказано, с тобой все уже переспать успели. И тем, что ты кого-то к себе под одеяло затащил, никого не удивишь. Может быть, твой Флавио тебя и любит, но здесь, среди нас ты только подстилка! Запомни это! Всё, концерт окончен. Шагай отсюда. * * * Удобно устроившись в тени деревьев, растущих прямо за трейлером «Тойоты», Панис и Трулли уже больше часа смотрели на облака. С того момента, как они пришли сюда, оба гонщика не проронили ни слова. Оливье ждал, когда Ярно соберётся с силами, а итальянец всё никак не мог решиться начать разговор. Наконец, Панис не выдержал. - Давай, Ярно, раскалывайся, хватит молчать. Ты же обещал мне. Трулли кивнул. - Да-да, сейчас… Оливье, обними меня. Француз подчинился. - Только не уходи от темы, - сказал он, целуя Ярно в шею. - Мне страшно, - итальянец закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Панис посадил Трулли себе не колени. - Прекрати. Тебе абсолютно нечего бояться. Я убью любого, кто тебя тронет. - Ничего, ничего не предпринимай! Будет только хуже. - Говори! - Ладно. Это и тебя тоже касается. Косвенно… Скажи, - Ярно сделал паузу. – Как руководство «Тойоты» относится к вам, пилотам? - Что ты имеешь в виду? - Я имею в виду, как ты, Кристиано и Риккардо общаетесь с Майком? - Хорошо. Майк – прекрасный человек. Энергия бьёт из него ключом. Он верит в нас, а мы…, то есть я… верю в него. - Я другое имею в виду. Майк не заставляет вас ничего делать? - К чему ты клонишь? – Оливье подозрительно глянул на Трулли. - Ведь вас не заставляют заниматься ЭТИМ на глазах администрации? Вдвоём с Кристиано, или всем втроём, как в «Феррари»? - Что?!! – Панис подскочил со своего места. Ярно, который всё ещё сидел у него на коленях, тоже оказался на ногах. - Флавио заставляет вас делать это? Я сейчас убью его! - Нет!!! – Ярно схватил Оливье за футболку. – Будет только хуже. Послушай, ведь не один Флавио этим балуется. - Балуется?! Ты называешь это извращение баловством?!? Панис был просто в бешенстве. - А сам он вас… трогает? Трулли осторожно кивнул. - Да… Но не всегда. - Уро-од, - выдохнул француз. – Но как? Как вы пошли на это?! Почему согласились? Не под прицелом же он вас держит?! - Под прицелом, - сказал Ярно тихо-тихо, - фотокамеры. - *************:!!!!!!!!! – решительным шагом Панис двинулся прочь от трейлера, но Ярно, подскочив к нему, загородил дорогу своим телом. - Он больше не тронет тебя! - Не тронет! Я больше не соглашаюсь. Поэтому, скорее всего, уйду из «Рено». - Ты ТОЧНО уйдёшь из «Рено»! – Панис прекратил вырываться и крепко сжал плечи Трулли. – Без разговоров. - Вернёмся назад, ладно? Я не хочу никого видеть. - Пошли в трейлер, - Оливье опустил руки. – Там сейчас никого нет. * * * В трейлере «Тойоты» царил жуткий беспорядок. По полу были разбросаны чьи-то вещи, а на каждом стуле громоздилась гора смятой одежды. Оливье стало ужасно стыдно, и он, покачав головой, произнёс: - Кошмар. Ярно улыбнулся. - Ты преувеличиваешь. Всё не так уж плохо. Отодвинув часть одежды в сторону, он уселся на кровать. Оливье последовал его примеру. Обнявшись, они ещё какое-то время сидели, созерцая окружающее их безобразие. - Нет, здесь надо прибраться, - произнёс Панис, откидываясь назад. - Только не сейчас, - От удовольствия Ярно закрыл глаза. – Мне сейчас так хорошо… и спокойно. Я рад, что всё рассказал тебе. - Да уж, - Оливье фыркнул. – Пусть только попробует к тебе подойти, мало ему не покажется. Ишь ты, самый сексуальный руководитель самой сексуальной команды, горячий итальянский мачо! - Ты говоришь какими-то смешными словами, - Трулли улыбнулся. – Что было, то прошло. Я не буду больше под влиянием Флавио. - А Фернандо? – неожиданно спросил француз. – Как он всё это терпит? Ярно вздохнул. - На удивление легко. Меня всегда это поражало. И… это одна из причин, по которой я ненавижу Флавио. Это он сделал Фернандо таким, какой он сейчас. У нас могла быть совсем другая жизнь… Извини…, - итальянец осёкся. Оливье покачал головой. - Самое неприятное здесь то, что я понимаю. Иногда мне просто становится жалко Фернандо. Ярно посмотрел Панису в глаза. - Ты спал с ним, Оливье? Ответь мне! - Да, - француз только кивнул. – Было дело. По щеке Ярно покатилась слеза. - Он со всеми спал, понимаешь, со ВСЕМИ! По пальцам можно пересчитать, с кем он не изменял мне! Панис погладил Трулли по волосам. - Не надо плакать. Это не серьёзно. Ведь со многими Фернандо мог встречаться и до тебя. - Ты меня утешаешь, - Ярно приблизил своё лицо к лицу француза. – Скажи, а то, что между нами, - серьёзно? Оливье поцеловал его в нос. - А ты сомневаешься? Всё очень серьёзно, мой хороший. Серьёзней некуда. Я же сказал тебе: Я никуда тебя не отпущу. Мы уже перешли границу. - Нет, не совсем, - Ярно потянул Паниса на себя, покрывая поцелуями его лицо и шею, но неожиданно остановился и прошептал. - Знаешь, о чём я мечтаю? - О чём? – француз смотрел ему в глаза с неприкрытым обожанием. - Я мечтаю заняться любовью на самом верху Пизанской башни, на закате. И чтобы не было вокруг никого постороннего…, никого вообще. Только я и мой любимый человек. Панис нежно поцеловал его в губы. - Наш первый раз будет там. На Пизанской башне. Если… Если ты согласен сделать меня своим любимым человеком. Ярно широко раскрыл глаза. - Это правда? Ты говоришь правду? Ты сделаешь это для меня? - Мы сделаем это друг для друга. Мы будем провожать закат, и встречать рассвет над Площадью Чудес. - Piazza dei Mirakoli… Оливье… Я… Ты… Почему? Скажи, почему мы потеряли так много времени? - У нас ещё всё впереди. Поверь мне. - Я верю. - Иди ко мне. Ярно опустил голову на подушку рядом с головой Оливье. Обнявшись и закрыв глаза, они полностью растворились друг в друге. * * * Злость, ярость, отчаяние и тупая боль одиночества. Как же хотелось ему укрыться, спрятаться от этих чувств, которые пробирались под кожу и наизнанку выворачивали его измученную душу. - Им не удастся меня одолеть, не удастся! – шептал Фернандо Алонсо, вновь и вновь прокручивая в голове события последних пятнадцати минут. «Подстилка»... Да как смеет Михаэль говорить про него такое??! У самого-то рыльце в пушку! Почти в открытую изменяет Баррикелло, и ходит довольный. А Рубик не видит дальше собственного носа. Зациклился на этом «Красном Пердуне», и не замечает никого вокруг! Но неужели никто, совсем никто, не воспринимает его, Фернандо, секс-символ Испании, всерьёз?! Разве такое возможно? Рубенс, Михаэль, Ральф, Култхард, Баттон, Уэббер, тот же Панис. Этот список можно было продолжать ещё очень долго. Каждого из них он ясно помнил внутри себя и точно знал, что даже с закрытыми глазами сможет отличить их друг от друга. Он не пользовался ими. Он любил каждого из них. По-своему, но любил. А они его использовали. Фернандо передёрнуло от осознания собственной ничтожности. Он медленно опустился на землю, глотая, бегущие по лицу, слёзы. Как же так? Неужели нет ни единого человека, который действительно его любит?! Неожиданно взгляд испанца прояснился. Ярно. Ведь он так расстроился, когда они с Хуаном послали его! Это значит, что ему не всё равно. Алонсо улыбнулся. Да, вот что он сделает! Он поговорит с Флавио и попросит его не трогать их с Ярно на следующей гонке. Флавио согласится. Он должен понять, что это нужно для их общего блага. Где же может быть сейчас Ярно? На Сильверстоуне он подозрительно много времени провёл с Панисом… Фернандо почти бегом бросился к боксам «Тойоты», но, в царившем там столпотворении, из знакомых лиц разглядел только лицо Риккардо Зонты. - Эй, Рик, - позвал Фернандо. - Да? – третий пилот «Тойоты» подошёл к Алонсо вплотную. – Только говори громче, здесь ничего не слышно. - Пошли, выйдем, - Фернандо потащил Зонту за собой, и, когда они были уже на достаточном расстоянии от боксов, поинтересовался. - Ты Паниса не видел? - Оливье? - А ты что, другого знаешь? - Нет… Я… Я просто ума не приложу, куда он подевался! Его вещи в трейлере, а сам он как сквозь землю провалился. - Ладно, - Алонсо почувствовал укол ревности. Значит, француз тоже решил исчезнуть. Уже не слишком понимая, что делает, Фернандо на всей возможной скорости побежал к трейлеру «Тойоты». * * * Вероятно, они заснули. Потому что, когда Ярно, услышав сильный грохот, вздрогнул и открыл глаза, первое, что он увидел, было, искажённое злобой и болью, лицо Фернандо. Рядом на кровати зашевелился Оливье. Он зевнул, и тоже приподнял голову, пытаясь понять, откуда Алонсо взялся в его трейлере. - Это плохой сон, - пробормотал француз. – Сгинь отсюда, Фернандо. Алонсо почти скрежетал зубами от ярости. - На сладкое прилетел, Панис? – проговорил он, приближаясь к кровати. – Ну, ничего, ты у нас совсем старый стал, скоро крылышки твои отвалятся! Последний год доезжаешь. - Фернандо! – в груди Ярно поднималось возмущение. – Как ты можешь говорить такие вещи?! Перестань! Но самого Оливье подобная реплика испанца, казалось, не задела. Он погладил Трулли по голове и, совершенно спокойным голосом, произнёс: - Чего тебе надо, Фернандо? Решил составить нам компанию? Если так, то ты пришёл не по адресу. Говори, зачем сюда явился, или проваливай! Руки Фернандо вдруг задрожали. По стене он сполз на пол, и смог только вымолвить: - Воды… Я хочу воды… Панис и Трулли мигом соскочили с кровати. Уже в следующее мгновение Алонсо держал в руках бутылку минералки. - Спасибо, - прошептал он. – Вы извините. Панис смутился. - Нет, это ты нас извини. Не надо было говорить с тобой так резко. Что у тебя стряслось? - Ничего, - Фернандо сделал большой глоток и поднялся с пола. – Я просто хотел сказать…, - испанец судорожно пытался что-нибудь придумать, - …сказать…, что Флавио очень зол на тебя, Ярно. Он ждёт тебя в боксах. Ты должен поговорить с ним немедленно. Алонсо вздохнул, и вышел из трейлера. Он не соврал. Флавио на самом деле жаждал поговорить с Ярно. - Только теперь, мой милый, - Фернандо обнял ближайшее дерево, - я тебе помогать не стану. Теперь у тебя есть другой защитник. И если он срочно что-нибудь не сделает, Флавио тебя отымеет. Испанец громко рассмеялся. - Флавио тебя ТАК отымеет!!! * * * Трейлер гонщики покидали молча. Краем глаза они видели, что Фернандо о чём-то разговаривает с деревом, но даже не обратили на него внимания. Ярно весь как-то сжался, и Оливье ни на секунду не отпускал его руку. Даже когда они подошли к боксам «Рено» и осторожно вошли внутрь. На глаза им сразу же попался руководитель конструкторского отдела «Рено» - Пэт Симондс. Заметив Трулли и Паниса, он сразу же подбежал к ним. - Ярно! Бог мой, ты дрожишь! Где ты был? Что с тобой случилось? - Пэт, - Трулли, наконец, отпустил руку Паниса. – Мне так страшно! Что Флавио сделает со мной? - Ничего, ничего он с тобой не сделает! Просто поговорит. Пойдём, я провожу тебя к нему. Он ждёт. - Я пойду с вами! – Оливье решительно вклинился между Ярно и Симондсом, но Пэт с сожалением посмотрел на него. - Нет, Оливье, тебе туда нельзя. Но ты не волнуйся. Ничего с нашим Ярно не случится, так ведь? Трулли судорожно кивнул. - Я быстро. Панис смерил Пэта Симондса ледяным взглядом. - Так, - лёд чувствовался даже в его голосе. – Если Ярно не выйдет оттуда через десять минут, я разнесу здесь всё к чёртовой матери! Технический директор «Рено» только покачал головой. Когда через несколько минут белый как мел Трулли появился снова, и, в открытую, бросился Оливье на шею, итальянец только шептал: - Я ухожу из «Рено»… Я точно ухожу из «Рено»… Флавио меня отчислил. После Бразилии меня здесь не будет. Он не сможет больше до меня дотронуться, не сможет заставить меня быть с Фернандо перед камерой! Взгляд Паниса был устремлён в пустоту. Он прижимал к себе Ярно, и пытался убедить себя в том, что поступает правильно. Жизнь не кончалась следующим годом. Он справится, он преодолеет эту сраную конкуренцию, и они с Ярно будут вместе, всегда будут вместе, а впереди их ещё ждёт много лет свободы и скорости. * * * В воскресение вечером, после гонки все собрались в баре. Фернандо, обычно весело хихикающий, на этот раз одиноко сидел за самым дальним столиком и хмуро пил, неизвестно какой по счёту, коктейль. Через некоторое время Баумгартнер и Бруни, сидевшие в противоположном углу, встали и тенями по стене, скользнули к отверженному пилоту "Рено". - Фернандо, мы тут присядем? – осторожно улыбнулся Бруни. Алонсо глянул на них блуждающим взором и пожал плечами. "Минарди" сочли это за согласие и сели. Фернандо сделал очередной глоток и заплетающимся языком произнёс. - Ну, что… Тоже поржать пришли? - Вовсе нет… - Блин, как же у них всё хорошо!.. – Алонсо со стуком поставил свой бокал на стол. Зольт и Джанмария обернулись: Михаэль о чём-то весело шептался с Рубенсом, Оливье с Ярно держались за руки и смотрели друг другу в глаза, Дженсон с Марком целовались… Ральф, Такума и Кими складывали из салфеток самолётики и запускали их в товарищей. Дэвид Култхард, сидящий за этим же столиком, нежно смотрел на них абсолютно счастливыми глазами. - Может, тебе не стоит сейчас тут сидеть? – Баумгартнер снова повернулся к Алонсо. - Пойдём с нами, прогуляемся… Фернандо допил свой коктейль и ухмыльнулся: - Если вам не в падлу гулять с местной проституткой… - Я тебя таким не считаю, - покраснел Бруни. – То есть, мы не считаем, - поправился он, почувствовав под столом пинок от Зольта. Бруни поднял пьяного испанца, они с Зольтом взяли его под руки и повели к выходу, сопровождаемые любопытными взглядами. - Смотрите, Фернандо себе "Минарди" нашёл! – на весь бар заявил уже "тёпленький" Михаэль. - Нет, ты чё, это «Минарди» себе мальчика сняли, на двоих. – Марк Уэббер расхохотался и опять занялся Баттоном. - Нет, это Алонсо список составляет. "С кем я спал"! Почти как мы с Джанкарло, - за дальним столиком Фелипе Масса потрепал своего друга по голове. - Заткнись, - зашипел Физикелла, и хорошенько пнул под столом своего напарника. - Ага, и мы все удостоились чести в этот список попасть! – подал голос Панис. Все рассмеялись. - В оба списка, - Массу просто пополам согнуло от хохота... - Фернандо, странно, что ты с ними ещё раньше не переспал! – удивился Ральф. - Ещё он не спал с Физи и с Таку… - поймав на себе сердитый взгляд Култхарда, Ярно спрятался за Паниса. - Не слушай их, - шепнул Бруни, оказавшись на улице. – Просто ты такой красивый, в отличие от них!.. - Да, Фернандо, прикинь, если бы ты родился с такой рожей, как у Михаэля! Или у Култхарда! - Да! – Фернандо вскинул голову. – Они мне просто завидуют! Да я Секс-символ Испании!!! – заорал он так громко, что прохожие начали оборачиваться. Пока Зольт, Джанмария и Фернандо доехали до отеля, секс-символ Испании заснул, и в номер его нёс на руках Баумгартнер. А до того как отключиться, Фернандо громко и в подробностях рассказывал о том, как он целовался с Сато и спал с Рубенсом. В номере Бруни включил воду, и они с напарником сунули Алонсо под ледяную струю. - *****… *** ***! – завопил Алонсо, мгновенно проснувшись. – Ребята, вам, что, заняться больше нечем?! Испанец отпихнул от себя пилотов "Минарди" и принялся сосредоточенно вытираться. Пока он возил полотенцем по лицу, Зольт и Джанмария переглядывались. - Ну? – Алонсо отбросил полотенце и уставился на "Минарди" довольно трезвыми глазами. - Ты говорил, что нам нечем заняться… - Займитесь друг другом! – Алонсо встал и направился к выходу. Зольт и Джанмария побежали за ним. - Спасибо, конечно, что увели меня оттуда… Но нафига я вам понадобился? - Мы не умеем… - Бруни опустил глаза. - Чего? – не понял Алонсо. - Нам очень хочется заняться… друг другом, но у нас не получается… Фернандо стало немного смешно. - А при чём тут я? – спросил он, старательно пряча улыбку. - Ты очень опытный… - Ты с нами общаешься… И ты сам в "Минарди" был… - Вы хотите, чтобы я научил вас заниматься сексом? Зольт и Джанмария мгновенно сделались красными, но энергично закивали. - Хорошо, - Фернандо сел на кровать. – Хоть что-то вы знаете? Целоваться умеете? Уже не так страшно… * * * Утром Фернандо открыл глаза и увидел Зольта и Джанмарию, с двух сторон обнимающих его. "Господи, как же я низко пал! Меня и так в паддоке за человека не считают, а тут ещё и придурки эти…" Тут проснулся Зольт. Он обнял Алонсо. - Фернандо, ты парень что надо! - С тобой так здорово, - Бруни с другой стороны поцеловал Алонсо в щёку. - Давай встречаться, Фернандо. - Сначала с двумя, а потом ты посмотришь, кто из нас тебе больше понравится. Алонсо потянулся и поудобнее устроился между Баумгартнером и Бруни. - Не поверите, но мне тоже понравилось… Кстати, как насчёт повторения ночных уроков? * * * …Очередное гран-при кануло в лету... И снова в аэропорту Ральф стоял в стороне. Но в отличие от прошлого раза, он был в прекрасном настроении. Наконец, в зале показалась знакомая фигура. - Дэвид! – Ральф помахал рукой и улыбнулся: теперь за Култхардом повсюду ходил Такума Сато. - Опять прощаемся в аэропорту? – улыбнулся Дэвид. - Да. Только на этот раз без слёз. Новоиспечённые друзья крепко обнялись. - Ты классный парень, Ральф! Извини, раньше я не очень хорошо о тебе думал… Ральф отмахнулся, пожал руку Такумы и опять переключился на Култхарда. Тут же у Дэвида зазвонил телефон. Разговор был коротким, но после того, как он закончился, шотландец не на шутку испугался. - Быстро, все сюда! – закричал он. В одно мгновение, все гонщики оказались рядом. Дэвид поднял руку, призывая к тишине. – Мне только что звонил Мика. Он сказал, что жёны о чём-то догадываются. В Венгрии переходим на осадное положение!<b></b>