Цепь на двух концах

      — Вот теперь, демон, объясни мне, зачем тебе, будучи прикованным к этому демонологу, находящемуся на последнем издыхании, приспичило притащить его ко мне для исцеления? Если он умрёт сейчас, ты будешь свободен.       «Что, блядь?»       Дариус лежал на чём-то твёрдом, не имея возможности не просто пошевелиться, а даже открыть глаза. Всё тело казалось каменным, неподъёмным, вовсе не слушалось. Оставалось только полагаться на слух. Однако он не был демонологом, как его назвали. Нет, конечно, он прекрасно разбирался в классификации демонов, их привычках, поведении, но с демонологической магией было худо. Отчего Дариус ушёл к охотникам на нечисть, переходя постепенно в класс тех, кто специализировался на демонах.       — Мы повязаны старшим демонологом против нашей воли. И если этот сдохнет сейчас, я окончательно потеряю значительную часть своей демонической ипостаси. Он нужен мне живым.       Вот же мудень. И голос этого демона показался знакомым, но Дариус не мог вспомнить ни то, где его слышал, ни где он вообще был в последний раз.       — Жить твой «суженый» будет.       Демон зашипел, и Дариус представил, как тот горделиво взмахнул хвостом, обнажая свои… четыре клыка сверху. Тот точно являлся демоном тьмы: было понятно по акценту. Слишком твёрдые согласные, и он их тянул, особенно «р». Однако он прекрасно говорил на людском. Внутри похолодело до ледников: точно аристократ, иначе ему незачем было бы изучать чужой язык так идеально.       Над ухом охотника пощёлкали. Как будто это помогло бы ему открыть глаза. Однако через несколько минут Дариус от нахлынувшего раздражения всё-таки смог взглянуть перед собой через полуоткрытые веки, тяжело вздыхая. Рёбра пронзило током. Да что случилось-то? Вскоре охотник почувствовал, как к его губам поднесли кувшин с водой, и он прильнул к нему, начиная жадно пить. После он наконец открыл глаза и смог рассмотреть перед собой лекаря. Такой же человек, как и он.       — Ты жив только благодаря этому заносчивому демонюге. Думал ли ты когда-нибудь о таком исходе или нет — уже не важно.       Дариус глянул за плечо лекаря, замечая того самого демона. Он стоял в подранной, пожжённой рубахе, в преступно облегающих штанах, подчёркивающих упругие ягодицы. Демон был занят очень важным делом: ковырял деревянный пол носом сапога. Дариусу не было равных в определении всяких разных тварей, но тут даже он замер в недоумении: вместо чёрного у демонюги акцентным цветом был красный, подразумевая магию огня, а не тьмы. Какой прекрасный экземпляр полукровки.       — Очнулся, — проговорил демон, замерев. А потом он развернулся на месте лицом к людям. Его внешность была достаточно органичной: белоснежная кожа с тёмно-красными кистями и длинными заострёнными ушами и молочные волосы с чёрными прядями. Глаза пылали огнём.       Дариус ошарашено смотрел на его вытянутое лицо с острыми скулами. Вот в чём, а в истории демонов охотник был силён, и он мог с уверенностью поклясться, что перед ним стоял отпрыск повелителя Нигрум. Хоть и с магией огня, как оказалось.       — Óркос.       Лекарь нахмурился, отойдя в сторону. Дариус не стал называть по фамилии: боялся, что тогда их обоих сразу предоставят на блюдечке охотникам и демонологам. Оркос приподнял одну бровь, делая шаг в сторону койки. Он смотрел с прищуром, оценивая охотника, ожидая опасность с его стороны.       Оркос скрестил руки на груди, дожидаясь, пока он останется наедине с Дариусом и лекарь уйдёт, перестав хлопотать над потерпевшим.       — Чувствуешь, как постепенно возвращаются силы? — внезапно спросил Архидемон, облизываясь. Язык демонов был чуть длиннее и заострённее, имея наросты по бокам и парочку посередине. К тому же эти языки оценивались в круглую сумму на чёрном магическом рынке.       Охотник закусил губу, прислушиваясь к себе: магические проводники пропали, однако без них общее самочувствие постепенно улучшалось. Какая-нибудь травяная настойка? Но в чём-то был подвох, иначе рогатая тварь не решила бы акцентировать на этом внимание.       — Допустим.       — Ваши человеческие познания безумно скудны, так что я успел позаимствовать парочку травок у Даймона́ра прямиком с Инфе́рнума. Они куда эффективнее.       Схватившись за голову, охотник раздражённо уточнил:       — Ну и какой у них эффект? Галлюцинации, бред, иная одурманенность? Что ты придумал?       — Ничего, — надулся Архидемон. — Ты нужен мне живым и здоровым, или совсем всё плохо было с приходом в сознание?       — Что произошло у Даймонара? Почему я вообще в таком состоянии?       На Дариусе и вправду было мало живых мест: ссадины, синяки, и это меньшее, ведь были вполне забинтованные раны. Охотник стал осматривать своё тело: переломов не оказалось, хотя бы спасибо и на этом. А остальное заживёт и скоро.       — Кто-то смог пробить защиту Даймонара, — протянул Оркос, чуть запрокидывая голову, осматривая потолок. У него изо лба по бокам росли маленькие красно-чёрные рожки, и его образ выглядел достаточно милым, но как отучившийся, хоть и не состоявшийся, демонолог Дариус не позволял себя обмануть: в демонической ипостаси эти рожки будут куда массивнее, да и демон будет куда свирепее. — Не знаю, правда, кто это был, но Даймонар связал нас с тобой подчинением, после чего отвлёк атаку на себя. Однако тебя задело обломками зданий. Если бы не я, то ты бы уже был захороненным трупом.       Если честно, то Дариус сомневался в том, что он вмиг бы помер под обломками: и не в такой заднице побывал. Однако охотник был согласен с тем, что благодаря Архидемону ему не так сильно прилетело. Но и не стоило напоминать об этом, иначе Оркос мог оставить Дариуса в долгу. Потирая глаза, охотник осмотрелся: магических проводников поблизости не было. Он вмиг напрягся.       — Где мои магические проводники, тварь, — проговорил Дариус, вставая. У него зарябило в глазах, но он остался стоять, терпя боль.       — Не знаю, потерялись?       — Кольца? За дурака не держи меня.       Архидемон ухмыльнулся. Охотник разозлился, нащупывая на магическом уровне их связь. Она вмиг откликнулась, позволяя подчинить демоническое отродье: охотник дёрнул связь на себя, удивлённо отмечая, что ею оказалась цепь. Оркос покачнулся, делая несколько шагов вперёд под натяжением.       — Вот же досада, а я могу также, — осклабился Архидемон, беря инициативу в свои руки.       Дариус уставился на него: вообще-то у демонов не было возможности нащупывать связь и тем более управлять ею. Однако охотник даже не успел пошевелиться или дёрнуться: Оркос рванул на себя, отчего Дариус полетел носом в пол. Он был всё ещё слаб после произошедшего, и колени если не разбились, то получили новые царапины и ссадины, а ладони также прошлись по шершавому полу. Тогда, смотря на руки, охотник ужаснулся: магические кандалы прямо-таки на запястьях. На Архидемоне в свою очередь был ошейник, но их принцип работы несильно отличался друг от друга.       — Твою мать, — выругался Дариус, осматривая связь.       Зачем Даймонару потребовалось их связать? Чтобы Оркос не сбежал? Так зачем вообще стоило держать у себя Архидемона, причём отпрыска одного из четырёх родов, укоренившихся с первых тысячелетий рождения демонов? Тут явно был политический контекст, либо иные, но не менее важные причины.       — Отдай кольца, — грубо произнёс охотник, сглатывая подступающую желчь к горлу. Оркос ухмыльнулся, явно не чувствуя себя обязанным, после чего Дариус собрал всю свою магию в кулак, натягивая цепь и вынуждая Архидемона рухнуть перед ним на колени. — Мне насрать, кем ты был в прошлом, кто ты там по крови. Сейчас ты собачка на поводке, и, будь добр, исполняй мои просьбы. Ещё не приказы. Мягковато для тебя, не находишь?       Однако задорные искорки никуда не исчезли, а наоборот разгорелись в алых глазах напротив. Но и страх закрался в них, прячась в уголке раненым зверем.       — А ты раб вашей системы.       Оркос указал на кандалы. Да как вообще такое было возможным?       Охотник не стал церемониться с Архидемоном, понимая, что тот так и будет стараться выводить его на эмоции, а ему не хотелось играть во всякие демонические игры. Дариус рывком схватил Оркоса за шею, сжимая и ощущая, как под пальцами заходил кадык. Охотник стал прощупывать дальше, находя сонную артерию. А где-то под ней магические потоки.       — Что мне не даст убить тебя сейчас? Ты-то зачем мне нужен? — спросил Дариус, сжимая сильнее. Как его учили, можно попробовать сжечь магические потоки, хоть это и будет сложно, а без проводников — невозможно, но целью было напугать собеседника.       — Ц-ц-цеп-пь, — прохрипел Оркос.       Охотник нахмурился: действительно, если у него на руках кандалы, значит, были свои ограничения. Тогда следовало предположить, что тут несколько вариантов исхода события: избавиться от связи самостоятельно невозможно и причинить вред друг другу тоже. Тогда Дариус дотянулся до кинжала, который предусмотрительно оставили на тумбочке. Кинжал из специального сплава, освящённый, имеющий в своём составе Архангельские камни: весь набор, направленный на причинение максимального вреда тёмному созданию.       Зрачки Архидемона расширились, и он шумно вдохнул через нос, однако не стал пытаться отнять руки охотника от себя, будто надеялся, что тот не настолько безжалостен. Дариус стиснул зубы, пытаясь избавиться от нахлынувших воспоминаний перед роковым днём и между тем подступающей тошноты. Он приставил кинжал к горлу под специальным углом, а после рывком сделал точный разрез.       Тело в его руке дёрнулось. Охотник выпустил Архидемона, осматривая клинок: ни следа, как и никакой царапины на шее Оркоса. Связь действительно не позволяла нанести вред, и это работало в обе стороны. Архидемон схватился за шею, зажмурившись и судорожно выдыхая. Дариус приметил мешочек, прикреплённый под ремнём у отродья. Что-то в нём отзывалось на нутро человека.       Охотник вернул себе магические проводники. В отличие от других рас, люди не могли использовать свою магию в полную степень самостоятельно — слабая магическая оболочка, — поэтому они старались найти подходящие проводники, чтобы раскрыть свой потенциал. Дариус надел кольца, поглаживая огненные породы.       — Мне казалось, что у охотников лёгкие крепления на руки, чтобы не мешать в бою, — заметил хрипло Оркос, искоса посматривая.       Да, так и было. Но Дариус не стал рассказывать о том, кем был его дядя — Архидемону не стоило этого знать. Охотник сжал губы, борясь с приступом тошноты и поворачиваясь к отродью, грубо беря за подбородок, вертя голову в разные стороны, стараясь отметить все особенности, которые он мог упустить из виду. Он банально пытался обезопасить себя от непредвиденных ситуаций. Большое количество проколов в ушах — показатель высокого статуса; шершавая кожа на щеках, превращающаяся в корочки, обозначала, что демон заметно менял свой лик при переходе в истинную ипостась; также Дариус большим пальцем отодвинул губы, чтобы осмотреть восемь клыков: четыре сверху и четыре снизу. Такая особенность была только у демонов тьмы. В остальном Архидемон ничем и не выделялся, только… Охотник рванул рубаху на Оркосе: сожжённая ткань поддалась, с треском расходясь. Дариус изучил спину: две полоски, будто шрамы, шли вертикально и параллельно друг другу. В наследство щенка перешли даже крылья.       — Закончил? — устало прошипел Оркос, будто был на осмотре лекаря, а не в лапах своего демонолога.       — Вполне, — бросил охотник, аккуратно вставая. Теперь свою роль могла сыграть магическая регенерация, и её хозяин чувствовал себя гораздо лучше.       Архидемон не сразу встал следом: он продолжил лежать на полу, уткнувшись носом во внутренний сгиб локтя, сжимая кулаки. Вкупе с порванной и запятнанной рубахой и отсутствующими украшениями на месте проколов он выглядел так, будто его только что отымели. Дариус стиснул зубы, вновь осматривая Оркоса: на его теле были синяки от ударов тупыми предметами и неаккуратных инъекций, а также ранения, полученные уже после атаки на особняк. Также на запястьях были едва заметные следы от ремней, использующихся для фиксации конечностей. Охотник удивился, а потом внезапно вспомнил: изначально, тогда, в особняке Даймонара, на Архидемоне был ошейник, сдерживающий магию, а сейчас — связь подчинения. Дариус взял второй кинжал из простого железа и разрезал себе руку: так демонолог позволял демону почерпнуть силу. Оркос вздрогнул: у него регенерация вмиг залатала все ранения.       — Связь не снять? — спросил Архидемон, привставая, но пряча лицо за волосами.       Охотник вытер сталь от крови.       — Нет, мы оба в роли подчиняющихся у Даймонара. Надо будет поискать кого-нибудь могущественного или более опытного, ну или самого Даймонара, как крайний случай.       Оркос уставился на Дариуса, а тот сразу-то и не смог определить, что за взгляд был у того в итоге: Архидемон точно не хотел сдать позицию и признать, что теперь его жизнь полностью зависела от конкретных людей, но и нотки отчаяния проступали на лице. Он был молод, преступно молод. Охотник не заметил на нём никаких возрастных признаков, характеризующих сто лет или около, да и у того было достаточно мягкое лицо с пухлыми губами на некий подростковый манер, его возраст был только около пятидесяти. То есть тот только недавно отжил одну четвёртую своей жизни. Хоть Архидемоны и жили в два раза больше людей, и этот индивид был старше Дариуса, но по демоническим меркам он был глупым молодняком.       Был бы здесь бывший начальник охотника, Алишер, он бы вдарил Дариусу посильнее за сочувствие твари.       Зажмурившись, Дариус взял бокал с водой, иссушая его до дна. А ещё он был безумно голоден: магия сильно сжирала самочувствие. Обернувшись, охотник заметил, как Оркос копался в походной сумке.       — Откуда сумка?       Архидемон оскалился, взмахнув хвостом.       — Собрал всё после произошедшего у Даймонара.       — Зачем? Ты же не осознаешь, что именно нам потребуется, избалованный ты щенок, — выплюнул Дариус.       — У меня были свои вещи.       — Да что, кроме оружия и побрякушек, может волновать вас, демонов?       Зрачки Оркоса сузились, и он уткнулся носом в сумку, продолжая в ней копошиться. Дариус понял, что тот хотел достать что-то конкретное, но при охотнике не решался. И судя по его поведению — обиделся. Хвост так и барабанил по полу. Дариус вышел из комнаты, находя хозяина дома, пытаясь игнорировать раздражение после разговора с тварью.       Через некоторое время лекарь долечил ранения охотника, когда магия того начала поддаваться, не сопротивляясь. В этот момент Оркос начал заниматься своими делами, где-то найдя большую, почти белоснежную рубаху, и за ним никто так и не следил. Превратиться в демоническую зверюгу ему связь не позволила бы, а остальные демонические шалости пережить было возможным. По крайней мере, была надежда на это.       Однако терпение Дариуса начинало сходить на нет, когда он спокойно ел за столом, а Оркос уже встал у него над душой, скрестив руки на груди и с интересом вместе с ноткой отвращения смотря за приёмом пищи. Охотник уронил ложку в тарелку, вздыхая.       — Чего тебе?       — Реально надо есть три раза в день?       Дариус поперхнулся. Он глянул на Архидемона: от того так и разило магической силой за километр. Тут охотник на ментальном уровне коснулся цепи, понимая, что она не истощала Оркоса, вовсе нет: она позволяла накапливать магию. Дариус нервно сглотнул: для чего же потребовалось создать такую связь? После её разрушения Архидемон будет на пике своей силы.       — Да.       — Фу, — односложно ответил Оркос, наклонившись и принюхавшись к грибному супу. Дариус закусил губу, дожидаясь, пока его спутнику станет скучно и он наконец отойдёт от него. Однако Архидемон просто сел за стол напротив.       Охотник попытался скрыть своё разочарование, вновь беря ложку. Но аппетит пропал. Зная себя, Дариус понимал, что дальше умрёт от голода, поэтому он стал без особого энтузиазма запихивать в себя суп. Оркос то с расширяющимися, то вновь сужающимися зрачками осматривал стол, столовые приборы, игриво перекладывая салфетки по разным сторонам. А ведь охотнику с этим нечто искать либо Даймонара, либо того, кто с них эту цепь снимет.       — Здесь неподалёку, — начал Дариус, облизывая ложку, — есть небольшое поселение, но можно будет купить лошадей для того, чтобы потом…       — А ты чё, из здешних? — нахмурился Оркос. Он говорил с разговорными сокращениями, и не совсем было понятно, откуда он их нахватался. — Откуда такие познания территории Вэлóнеса?       — Да, я с Нисоса, но вырос в Игра́сии и учился в академии Ни́хты, — Дариус недовольно закусил яблоком, когда Архидемон осклабился. Охотник перестал контролировать свою речь, когда понял, что собеседник поймёт и его следующую фразу. — Что ты ебало скукурузил?       — Как ты вообще таким из академии вышел. Из такой-то!       — Я охотник. Это тоже статусно. Теперь больше нет вопросов, откуда я знаю территорию Вэлонес?       Архидемон выглядел напуганным, но после вновь вернул себе надутый вид. Человек вздрогнул, не понимая, откуда появились стучащие звуки. А потом он заглянул под стол: Оркос во всю отбивал ритм о пол хвостом. Дариус устало вздохнул, прикрыв глаза, а когда он вновь открыл их, то обнаружил пропажу второго яблока: Оркос, сначала его облизав, закусил клыками так, будто впивался в плоть и желал высосать кровь до последней капли. Охотник вмиг осознал, что больше не сможет и куска в рот положить. Даже вода застревала в горле. Он не понимал, как ему поступить: просто сдать щенка охотникам или попытаться без последствий избавиться от связи?       — Предложения? — раздражённо спросил Дариус, потирая виски.       — Ты же пришёл к Даймонару от Нару, — Архидемон поморщился, будто вспомнил что-то такое, что оставило глубокий след в памяти. — В общем, давай к нему.       Дариус встал из-за стола, начиная копаться в вещах, чтобы больше не чахнуть над едой.       — Вообще ничего не сохранилось? — поинтересовался он, проверяя карманы.       Оркос поставил перед ним свой рюкзак.       — Я же забрал парочку вещей из лаборатории Даймонара.       Охотник забрал кошель, всматриваясь в количество золотых и серебряных.       — Хватит, — прошептал он.       Тут Дариус почувствовал шершавые пальцы на его ухе. Касания были аккуратными, мягкими, а главное — лёгкими. По спине пробежали мурашки, и охотник вздрогнул, ударяя Оркоса по руке.       — Какого хрена ты себе позволяешь?       — Впервые вижу человека так близко.       — Не ври.       Только у людей были круглые маленькие уши, и они всегда вызывали вопросы со стороны других рас. Но Дариус намекнул, что демоны точно пользовались людьми, как расходным материалом. Архидемон недовольно фыркнул, отвернувшись и отойдя в сторону.       Охотник проверил содержимое сумки, отмечая всякие полезные зелья и травы, вплоть до магических камней, что могли помочь в самых разных ситуациях. Причём всё это было полезно и для человека. Дариус нахмурился, отмечая маленькую сумку, закреплённую на ремне Оркоса. Он так и не мог понять, что таскал с собой Архидемон, и почему это было важнее жизни демонолога, от которого зависело сохранение значительной части силы.       Во второй половине дня Дариус расплатился с лекарем, взяв с собой припасы и одежду. Даймонар точно после сброса хвоста отправится в своё родовое поместье в Играсии. Но охотник боялся возвращаться на родные территории, и он надеялся, что обойдётся лишь незапланированным путешествием по Вэлонесе. Дариус не хотел тратить своё время на нечто большее и вновь видеться с Даймонаром.       В этот момент Оркос уже примерял чёрный плащ.       — Тебе бы свою рогатость-хвостатость как-то спрятать, — заметил охотник.       — Как? — зашипел Архидемон.       — Хвост под плащ, а рога…       — Меня по лицу будет видно, умник.       — А так стали бы меньше смотреть.       — Кто? Люди? — зарычал Оркос, хлестнув себя по ногам хвостом. — Эта территория исконно принадлежала нам, — он сплюнул под ноги Дариусу.       Клан охотников на нечисть начинал с малого, а после расширил своё влияние на всю территорию тёмных, такую как Вэлонес, Играсия, Нихта, за исключением Инфернума: там демоны закрыли железный занавес. И также Та́рандоса: суровый климат не очень уж пришёлся по душе людям. Целью клана всегда была регулировка силы тёмных, ведь те были излишне кровожадными. Вампиры, оборотни, демоны были готовы перегрызть друг другу глотки. А ещё они массово убивали светлых и пили их кровь, балуясь человечиной. Задача охотников заключалась в избавлении от излишне агрессивных особей в целях общей безопасности.       Как бы то ни было, но расы тоже друг дружку ненавидели. Мир утопал во всеобщей ненависти.       Дариус стоял на холме, осматривая местность, чтобы найти точные для себя ориентиры: он вспомнил, как случайно ему выпала возможность принять участие в походе вместе с обученными специализированными охотниками другого класса где-то неподалёку на обезумевшего дракона. Эти животины редко вылетали в заселённые края, предпочитая отсиживаться у себя в пещерах, но иногда они позволяли себе напасть на какое-нибудь поселение.       Вернувшись к сосновому бору, через который лежал путь, ведущий в ближайшую деревню, охотник увидел, как Архидемон катался по траве, развалившись звёздочкой. Он жевал какую-то травинку, перебирая меж пальцев лепестки цветов. Сейчас был последний месяц лета. Дариус застыл, наблюдая за Оркосом: тот продолжал беззаботно играться с травой, размахивая хвостом, поднимая вокруг себя ворох мушек.       Мало кто из демонологов и охотников уделял время тому, чтобы изучить повадки демонов не с целью поиска слабостей, а с целью банального изучения из любопытства. Все стремились к высокому статусу, большой силе, неоспоримой власти. А Дариус любил оставаться после лекций у одного старого преподавателя, Рера́та, которого прозвали странным. Странным, потому что он мог рассказать подробную демоническую историю, не делая из самих демонов чудовищ, мог назвать все национальные праздники, важные традиции и обычаи. Охотник выучил это всё вплоть до демонического языка на примитивном уровне. Он также знал и язык тела своих жертв: вся эта эмоциональность, беззаботность говорила о том, что Оркос был лишь несмышлёным юношей. На цифрах Дариус был младше, но если брать одну четвёртую от жизни человека и сравнивать её с жизнью Архидемона, то тогда уже охотник был старше и опытнее по своим меркам. Людям приходилось рано взрослеть ввиду короткой продолжительности жизни.       Архидемон резко вскочил, глядя на Дариуса. Тот присмотрелся к траве, понимая, что ветер дул с его стороны, и Оркос почувствовал запах человека. У Архидемона были растрепанные волосы, в которых запутались лепестки маленьких цветов.       Можно было сказать, что уважающий себя статусный демон никогда бы не опустился до кувыркания в летней траве, но охотник поймал себя на мысли, что тряслись о своей репутации только слабые люди.       — Пойдём, я определился с нашим точным местоположением, — сказал Дариус, проходя мимо. Он глянул через плечо, отмечая, как Оркос проверил наличие того самого мешочка. Артефакт?       Внутри заворошились черви сомнения. Если это что-то могло причинить кому-либо вред, то стоило поскорее отделаться от этого. Охотник хотел вновь задать вопрос, но Архидемон уже спрятал мешочек из поля зрения. Просто так он его точно не покажет и закатит скандал, а после вовсе перестанет содействовать. Стоило выждать нужный момент.       — Мы же придём поздно, — заметил Оркос, переступая через корни деревьев.       — И что? Боишься темноты?       — Как бы ты в темноте в канаву не свалился, слепой ты человек, — на самом деле, светлые расы тоже не обладали ночным зрением, но людей презирали за это сильнее. Возможно, это было из-за поверья: люди произошли от полукровок, родившихся после соития демонов и ангелов, отчего их потомки вследствие гнева Богов потеряли значительную часть своей силы. — Таверна будет работать?       — Для толстого кошелька — всегда.       Дариус ступал осторожно, стараясь не хрустеть ветками и выбирать менее опасные зоны: в этих лесах могли блуждать оборотни, которые не любили, когда ступали по их местности. Все близлежащие территории раньше принадлежали исключительно тёмным расам, и люди были изолированы в Нисосе, но вскоре они переплыли морские границы и заселили уголки, в которых никто не жил из здешних. Люди так быстро и ловко забрали власть над территориями в свои руки, что ближайшие поселения тёмных просто смирились, не желая новых жертв.       Охотник периодически оглядывался на унылого Архидемона, который копировал шаг своего спутника. Волки точно не нападут на демона, но это не значило, что они не потревожат их. Но и сами демоны чувствительны к запахам, поэтому если Оркос ещё не стал воротить нос, то они вполне на нейтральной территории.       Им нужно было купить лошадей или найти странствующего торговца, чтобы доехать до большого города, основанного людьми: там Дариус встретится со старшим демонологом Нару и… бывшими товарищами. Они должны будут помочь или дать сведения о произошедшем с Даймонаром.       Когда начал сгущаться сумрак, двое парней вышли к обрыву. Раньше тут был мост. Дариус глянул вдаль, уже замечая огни поселения.       — Тут можно обойти, займёт чуть больше времени, но зато… — охотник запнулся, замечая, что Оркос его не слушал.       Архидемон стоял на краю обрыва, задрав голову и смотря в темнеющее небо. Дариус подошёл к нему, желая уже отвесить пощёчину, но тут он обратил внимание на то, чем так увлёкся Оркос: в небе стояла полная луна. И вот охотник вновь в академии, за окном пылал огненный закат, но Дариус не спешил домой. Наоборот, он сидел за учительским столом, пробуя новый заваренный чай из светлых стран с Рератом. Тот рассказывал о первой Дьяволице, о том, как после неё сформировался культ поклонения луне. У демонов тьмы и льда вообще вся символика была завязана на луне, месяце и их почитании. А три раза в год в Инфернуме проводились роскошные балы: в декабре, то есть в их демонический новый год, в апреле и, наконец, в августе. И каждый бал — это полнолуние. У демонов была своя система исчисления лет в зависимости от каждого цикла луны.       — Сейчас второй по счёту Лунный бал? — уточнил охотник, аккуратно вставая сбоку как бы невзначай.       Оркос резко повернул голову, хмурясь. Он покусал губу, а после проворчал:       — Да что ты знаешь о Лунных балах?       Это не был вопрос, это была претензия, целью которой было показать, что Дариусу в это лезть не стоило. Но он знал, поэтому решил рассказать:       — Лунные балы проводятся в память Богини Луны, Дьяволицы, в полнолуние каждые четыре месяца, — охотник наблюдал за тем, как на лице Архидемона расцветало недоумение. — Эти балы равносильны празднику, и им следуют даже демоны огня и земли, хоть им ближе солнце.       Оркос сжал губы, сдвигая брови.       — Расскажи о ней. О Богине.       — Первенец Матери Тьмы, Богиня Луны долгое время вела войска демонов в бой, будучи искусной воительницей. В ней сочетались такие качества, как мужество и женственность. Хоть она и не Богиня Сатэллитэ, покровительница истинной связи, но под благословением Луны проходят многие браки, и они считаются самыми счастливыми.       Охотник стиснул зубы: ему ни разу не выпадало возможности поговорить с демоном наедине и не о его рабском положении. Эмоции приходили в смятение, ведь уже как полгода идеалы Дариуса начинали рушиться и он ощущал странный трепет от этого разговора, будто наконец дорвался до желаемого. И это было странно. Странно, потому что люди и демоны никогда не разговаривали в обычные встречи. А почему? Так повелось, все друг друга ненавидят.       Оркос выглядел смущённым.       — У меня теперь появились вопросы к патриотизму твоих преподавателей.       После этих слов Архидемон пошёл прочь, но охотник схватил его за рог, направляя в противоположную сторону. Так Дариус вышел к поселению под бурчание демона. На улице ещё было несколько людей, но они поспешили разбежаться по домам при виде демона: в этих краях привычнее было встретить вампира или оборотня.       — Вот это вы расплодились, как зайцы, — заметил Оркос, продолжая фырчать. — О предохранении не слышали? Ах, извини, дело не в этом, а в том, что на вас никто не ведёт охоту.       Дариус шикнул на него, волнуясь, что их двоих вовсе могли выкинуть отсюда. Да и о каком предохранении упомянул Архидемон, говоря об обычном маленьком поселении в глуши?       В таверне сидело несколько человек за столиками: они проводили косыми взглядами двоих парней. В Вэлонесе было мало демонологов, и они тут не сказать чтобы задерживались, поэтому было странно встретиться с данными представителями. Обычно охотники сразу убивали демонов. Правда, несколько старших демонологов, как Нару и Даймонар, перебрались с южной части на север из-за побега опасных тварей, но здешние всё ещё глядели косо. Дариус показал перед собой священный кинжал, чтобы показать, что он охотник, местный. Хозяин скрестил руки на груди.       — Осталась только одна свободная комната.       Дариус ой как сомневался в том, что осталась только одна единственная комната. Охотник глянул на Архидемона: тот стоял с недовольным лицом, размахивая хвостом и делая вид, будто он важная особа и притащили его в какую-то дыру. Да, никто бы не стал разделять демонолога и демона, мало ли, как вёл себя второй. Да и за личность их никто и не считал.       — Конечно, я и собирался его контролировать…       — Гав-гав, — подал голос Оркос.       Дариусу пришлось сжать кулаки, удерживая себя от того, чтобы на месте не придушить Архидемона. Хозяин таверны поднял одну бровь: по его мимике охотник понял, что пошли они по тонкому лезвию.       — Докажи, что ты не из этих, ну, опущенных.       Оркос ухмыльнулся, а у Дариуса пропал дар речи. Он зыркнул на Архидемона. Чтобы он и с этим? Однако возникла кое-какая проблема: по связи было видно, что сам охотник был на привязи, но другого варианта не предлагалось. Дариус устало потянул за связь, и в глаза сразу бросились и цепь, и кандалы на его запястьях. Какой стыд.       — Малоизученный тип связи. Я как раз по поручению от уважаемого Даймонара, и нам надо в город, к другому старшему демонологу, Нару. У вас тут не будет никакая повозка отправляться по пути? — сразу отвёл подозрения охотник, улыбаясь, стараясь загородить мощными плечами Архидемона. Благо, тот был ниже на голову и стоял на месте.       — Повезло тебе, — проворчал хозяин. — Через день отправится.       — Спасибо, — кивнул Дариус, обернувшись и заметив, как кисло смотрел Оркос. Да, на демонов на привязи внимание не обращали.       Охотник расплатился. Он сразу же поднялся на второй этаж и зашёл в комнату, скидывая сумку и садясь на кровать, при этом закрыв глаза и забыв про Архидемона. Какая-то из служанок пошла наливать воду по просьбе Дариуса, и охотник просто ждал, когда будет готово. Но тут послышался женский крик и вслед ему — лязг.       Дариус влетел в отдельную комнатушку, перехватив убегающую девушку. В глаза вмиг бросился нагой демон.       — Да будь ты проклят, — шикнул охотник, выводя оцепеневшую девушку. Да, не каждый день увидишь голого демонюгу. — Два серебряных, и ты никому ни слова об этом до моего отъезда, идёт? — спросил он, вертя монеты перед лицом служанки. Та с готовностью кивнула.       Когда парни остались наедине, Дариус вновь зашёл к Оркосу, который уже принимал ванну, что вообще-то была для охотника.       — И что это было? — злобно спросил Дариус.       — Видимо, я был первым у неё, — ухмыльнулся Архидемон, закинув нога на ногу на бортик.       У Оркоса было поджарое тело, но без больших мускул. Тот с блаженством плескался в водичке, абсолютно пренебрегая охотником.       — Мне надо было обработать свежие шрамы.       — У нас же куча мазей, — цикнул Архидемон, окунувшись с головой.       Дариус не выдержал: он подошёл и под мышки вытащил брыкающегося Оркоса. С него лилось три ручья, и охотник промочил одежду, но ему было жизненно важно вытащить эту наглость из его ванной.       — Я ещё не помыл волосы!       — Ничего, избалованный щенок, я вообще неделями мог не купаться в походах.       — Фи-и-и, — протянул Архидемон, резко повернув головой и влепив сырыми прядями по лицу Дариуса.       Охотник схватил Оркоса за волосы, наматывая их на кулак. Архидемон прогнулся в спине, теряя равновесие и падая спиной на грудь Дариуса. На самом деле в охотнике горело любопытство исследователя, но Дариус понимал, что в такой форме демон внешне был максимально приближен к обычной человеческой физиологии, и даже член в спокойном состоянии ничем не отличался.       — Ну и? — прохрипел Оркос, закидывая голову назад, пытаясь посмотреть на охотника.       — Уйди с моих глаз, — с этими словами Дариус выкинул из комнатушки Архидемона, вслед за ним бросая полотенце, чтобы не следил своими сырыми лапами.       Охотник опустился в воду, зарываясь руками в волосы, тупо смотря в одну точку. Совсем недавно он потерял все амбиции, смысл жизни, служения, и тогда он просто хотел решить неоконченные дела в Вэлонесе, решить разногласия с Даймонаром. А потом уйти с экспедицией в Тарандос. Начать заново. А теперь на голову свалился Архидемон, которого требовалось оберегать для чего-то, а после куда-то сбагрить. И на самом деле было страшно возвращаться в город и вновь видеться с прошлым.       Вновь разгоняя магию и нанося мазь на почти зажившие раны и свежие шрамы, сглаживая последствия, охотник в одних штанах вышел в комнату, чтобы обнаружить всё такого же нагого Оркоса, который уже обжил одну единственную кровать. Дариус не стал спорить, просто не замечая Архидемона, не давая тому нового повода прицепиться и вывести на эмоции. Поэтому охотник вытащил какой-то старый матрас, набитый сеном и забрал наволочку, чтобы накрыться хоть чем-то. Походы действительно сделали из него небрезгливого и незаинтересованного в комфорте человека.       — Целый день в этой дыре.       — Нам вообще-то крупно повезло, — пробурчал Дариус, укладываясь на своём ложе, отворачиваясь от Оркоса.       — Нам очень повезёт, когда не наделают в нас дырки на входе в город.       Охотник закрыл глаза, хмурясь. Он действительно не знал, как отреагируют уполномоченные на такое. Дариус и так всех на уши поставил, а теперь притащится с какой-то демонюгой, причём так, что они выглядели… как парочка. Какой бред.       На небо уже взошло солнце, когда охотник наконец очнулся. У него выдалась хорошая возможность выспаться за прошедшие дни, и он лениво помассировал лицо, пытаясь прийти в себя. Оркос лежал на кровати, смотря в потолок. Он был неподвижен, и даже хвост не выдавал эмоций. Дариус встал, потягиваясь.       — Ты пойдёшь со мной. Отошёл вчера на шаг и уже девушку напугал, что будет, если оставлю тебя одного здесь?       Архидемон закрыл глаза, махнув рукой. Охотник начал утреннюю рутину, также проверяя, чем требовалось запастись здесь. До города ехать три дня, если не возникнет трудностей по пути. Оркос уже стоял за спиной, сонно моргая и поправляя на себе одежду. Его волосы спутались после сушки и целой ночи в свободном состоянии, и теперь выглядели ещё более спутанными. Дариус же знал, что его короткие тёмно-русые волосы уже отросли и спадали на серые глаза, да и щетина напомнила о себе. Гладя колючий подбородок, охотник вздохнул. Он взял с собой всё своё оружие, чтобы окружающие видели, что ситуация находилась под контролем. Хоть под каким-то.       С одной стороны таскать с собою демона было не очень хорошей идеей: люди глядели на него с опаской. Да и обычно, когда демонолог привязывал к себе демона, он резал себе ладонь, закрепляя контракт кровью, но у Дариуса с Оркосом естественно такого не было. Поэтому охотник надел перчатки, часто замечая, как у собеседников взгляд метался к его рукам. С другой стороны, Архидемону было скучно, и нет ничего хуже скучающего демона.       Купив у ремесленника резной гребешок из сосны, Дариус всунул его в руки ничего не понимающего Оркоса. Но тот быстро пришёл в себя, сразу начиная вычёсывать длинные волосы.       — Проще было бы их отрезать, — ухмыльнулся охотник.       — Иди на хуй.       Коротко и по делу.       Дариус стоял рядом с каким-то домом, банально вспоминая, о чём он только что думал, как только раздалось у самого уха:       — Купи карту.       Дариус очнулся от размышлений, когда услышал хруст яблока и голос Архидемона. Вглядываясь во фрукт, охотник выдохнул сквозь стиснутые зубы, понимая, что яблоко было вовсе не с дикой яблони.       — Да откуда ты уже… — застонал Дариус.       — Это яблоко, расслабься, — пожал плечами Архидемон, откусывая большой кусок. — Не мяфо зе.       — Только попробуй, — охотник хотел отвесить пощёчину Оркосу, но тот увернулся.       — Уфпокойфя, — Архидемон наконец проглотил кусок. — Купи карту.       Дариус удивленно вскинул бровь.       — Я знаю местность.       — Купи карту.       — Какую? — всё-таки сдался охотник, доставая кошель и потирая переносицу.       — Всю тёмную территорию.       Охотник вновь подумал, что выгоднее было бы найти того, кто просто убьёт Оркоса. К несчастью, если не исполнить просьбу, то это «купи карту» будет преследовать весь путь. Дариус взял карту, отдавая её Архидемону.       — Как легко ты прогибаешься под мои просьбы о бесполезных покупках, — буркнул под нос Оркос со смешком, но охотник его услышал.       После этого жителям поселения пришлось лицезреть картину погони: Архидемон с картой и вслед за ним охотник. Демоны были быстры, но Дариус не первый раз за ними бегал, поэтому несмышлёного щенка получилось поймать практически сразу, но покатились они вдвоём в стог сена. Оркос при этом смог сохранить целостность карты.       — Прикинь, как меня накачали, если я даже не почувствовал, как пересекались воды Вэлонес, — внезапно сказал Архидемон, рассматривая карту.       Охотник разминал плечо, радуясь, что был в перчатках, иначе содрал бы руки в кровь. Опять.       — Это Вы со мной должны были связаться? — послышался уставший мужской бас.       Дариус вскочил, отряхиваясь. Он поднял голову, замечая торговца.       — Да, извините. Вы поедете на закупку в город?       — Не только, но да, я. И это Вам обойдётся в пять золотых.       Охотник не смог сдержать эмоций на своём лице, хоть и попытался, чтобы не воспользовались его замешкой. Это было очень и очень дорого! Он поперхнулся, будто кашляя, стряхивая с себя солому. Наценка демонологам — дело обыденное, но сам Дариус очень редко встречался с таким вживую, а не на словах.       — Три, — начал охотник, но тут послышался голос Оркоса.       — Такая стоимость за провоз моей царской задницы?       Дариус сразу заметил след неприязни на лице торговца.       — Ещё и повышенный фактор опасности?       — Нет-нет, — охотник сдерживал себя от того, чтобы не выкинуть Архидемона подальше от себя. — Вам точно рассказали, что эта тварь скована связью. А я охотник, окончивший демонологическую академию в Нихте, — Дариус показал священный кинжал.       — Покажи метку охотника.       Оркос от души рассмеялся:       — Как грубо, они думают, что ты опущенный, обесчестивший охотника и укравший его кинжал.       Два человека смотрели друг другу в глаза, понимая, что оба не были рады компании демона. Только вот у Дариуса появилась новая проблема, и ему пришлось отодвинуть рукав, показывая руку, на которой была метка охотника. Перечёркнутая лезвием.       На деле тут и Архидемон напрягся.       — Как такое вышло? — торговец усмехнулся.       — Вы же знаете, что бывших охотников не бывает, — начал Оркос, а Дариус понял, что это полная задница, когда содействовать начинал даже демон. — Их убивают, а это…       — Несчастный случай, — закончил охотник.       — Теперь пять золотых не кажется такой несправедливой ценой? — торговец выглядел так, будто только что одержал тяжело доставшуюся победу.       — Я согласен, — Дариусу пришлось сжать зубы от досады.       Когда парни остались наедине, охотник схватил Архидемона за рубаху, вынуждая того встать.       — Если бы ты заткнулся, я, может быть, и сбил бы цену хотя бы до четырёх, а то и ниже, — злостно выговорил Дариус.       Оркос захлопал глазами.       — Я же забрал тяжелый кошель у Даймонара, мы не налегке.       — А если возникнут непредвиденные обстоятельства? Если нам там не помогут? Нам ещё, возможно, переплывать водные границы.       — Давай ты меня сейчас отпустишь, а я не буду спрашивать про твою метку.       Охотник выпустил Архидемона. Теперь осталось только дожить до следующего дня с этим нечто, которое продолжало скакать вокруг Дариуса и трещать о чепухе, будто ничего и не было. Охотник уже в таверне заказал еду в комнату, чтобы на людях Оркос не натворил новых бед.       — Тебе повезло, раз связь не лишает тебя сил, — проговорил Дариус, откусывая хлеба.       — Переходить на обычный биологический режим было бы странно.       Плюс в копилочку Архидемона о напоминании про слабости человеческой расы.       Под вечер Дариус стоял на балконе, отпивая какое-то пойло. Он не представлял, что будет дальше, как лучше поступить. В один момент он был готов придушить голыми руками Оркоса, а в другой — узнать поближе, стать ближе к чужой культуре. И охотник не знал, что будет лучше в его случае на основании морали, что разбивалась с каждым шагом.       В комнате Архидемон лежал на кровати, но не спал: демоны вообще не нуждались во сне каждый день, но было видно, что Оркосу попросту было скучно. Он уже что-то жевал, а Дариус даже не стал лезть к нему в рот, как к непослушной собаке. Себе дороже.       Охотник допил, отставляя стакан в сторону. Архидемон мгновенно подался вперёд, принюхиваясь, но запах алкоголя точно не пришёлся ему по душе, и тот сморщил нос. Дариус зевнул, продолжая не обращать внимания на Оркоса.       — Разбудить с рассветом? — поинтересовался Архидемон.       — Я встану сам, — буркнул охотник, укутываясь, а Оркос рассмеялся.       И уже на утро Дариус с трудом разлепил глаза, замечая на себе одетого Архидемона.       — Я глянул: твой странствующий торговец уже начал собираться.       Охотник скинул с себя Оркоса, вставая. Ему нужно было только привести себя в порядок, а сумки он собрал уже вчера. На первом этаже несколько человек всё ещё смотрели на них с пренебрежением, будто они совершили какое-то преступление. Дариус отводил взгляд. Когда они вдвоём вышли к нагруженной повозке, Архидемон вдруг сказал:       — Я тут с одной сексуальной ведьмой поболтал. В общем, она может захотеть мне отомстить.       Дариус застыл, чувствуя, как его брови поползли наверх.       — Не продолжай только, блядь, — охотник закинул Оркоса в повозку. — Где ты тут ведьму-то нашёл уже, а.       Архидемон ухмыльнулся, вильнув хвостом. Охотник вздохнул, стараясь не поддаваться эмоциям, и он отошёл от Оркоса, только чтобы не влепить ему подзатыльник.       — Вы же маг? — спросил Дариус, подходя к торговцу и отдавая монеты.       — Простые люди одни и не путешествуют, Вы сами знаете, с таким-то попутчиком.       Охотник кивнул, возвращаясь к Оркосу и думая, что поездка должна была пройти гладко, даже если бы их захотели ограбить. Так-то сильный и необычный набор спутников: охотник, маг и демонюга.       На счастье людям, Архидемон вёл себя спокойно в течение дороги, затихая, когда Дариус разговаривал с торговцем. Во время остановок Оркос обычно уходил в глубь леса, чтобы посидеть наедине с природой. Охотник его не трогал. Архидемон всё равно сбежать не смог бы, а если держать его рядом насильно, то он мог бы распсиховаться и нарушить спокойную атмосферу поездки.       Только вот под вечер второго дня повозку остановили. Дариус сначала молчал, вслушиваясь в разговоры, но по скривившемуся лицу Архидемона понял, что говорил с торговцем оборотень. И стало понятно, что просто так зверь не уйдёт и, скорее всего, он не один, а со своей стаей или партнёром. Представители нечисти любили напасть на повозку, даже если их не интересовало содержимое, будто это было простое развлечение, отчего действительно люди перестали передвигаться в одиночку, нанимая охотников. Оборотни вполне основывали города и оставались на одном месте, держа границы своей страны, но некоторые из них предпочитали кочевой образ жизни.       Дариус вышел, подходя к говорящим. В человечьем обличии у оборотней была повышенная волосатость и волчьи уши с хвостом. Тот оскалился, показывая клыки. Охотник в ответ показал священный клинок.       — Охотник, — прорычал оборотень, прижимая к голове уши. — Какая встреча.       — Она будет лучше, если ты, пёс, уйдёшь с дороги, — шикнул Дариус.       Оборотень осклабился, но он остался стоять на месте, и его глаза забегали по повозке и людям, в результате чего он вскоре обернулся в волка, взвыв, явно давая команду отступать своей стае, а после скрылся меж деревьев. Не решился рисковать, тварь. Не постарался даже что-то сделать, поняв, что человек был не один. Будто нечисть и вправду сошла с ума в последнее время.       — Трусливые создания, — сплюнул торговец.       Охотник убрал кинжал, вздыхая. Даже если собаки в результате осмелились бы напасть на Дариуса и мага, то Архидемон точно поубавил бы их пыл. Даже простым присутствием. Однако охотник вдруг вспомнил случай, когда те же вампиры при виде демона постарались наоборот убить демонологов, а не просто вывести их из строя.       — Может, хотя бы один золотой… — начал Дариус, но маг на него злобно шикнул, показывая, что торговаться был не намерен даже после случившегося.       Теперь оставалась только половина дороги, а в повозке Оркос уже бурчал о том, какие оборотни вонючие.       Следующий день шёл дождь. Охотник спал в повозке под натяжной тканью, а после он заметил, что Архидемон аккуратно вылез из-под неё. Приподняв ткань, Дариус смотрел за тем, как Оркос подставлял лицо холодным каплям дождя, улыбаясь: он промок до ниточки, и охотник уже хотел начать ворчать о том, как Архидемон вообще не трясся о сохранности вещей, а потом застыл. Он просто сидел и молча наблюдал за спутником. Ему было абсолютно на всё плевать, и Дариус начинал завидовать этой простоте и беззаботности.       Оркос вздрогнул, когда увидел, что за ним вновь следили. Они глупо смотрели друг на друга испуганными глазами. Архидемон отвернулся, обнимая себя за плечи. Охотник не знал, стоило ли вообще что-то говорить или делать. Возможно, в этом городе их дороги и разойдутся. В лучшем случае.       Однако он придвинулся ближе, выглядывая наружу и ловя лицом несколько капель. Он резко зажмурился, когда попало в глаз, и отряхнулся. Но, подняв взгляд, он заметил, как Оркос едва заметно улыбался, наклонив голову на бок. Видя его лёгкую и глупую улыбку Дариус смутился, вдруг резко задумавшись: его больше не связывали никакие уставы, и какой толк был в простом унижении других рас, если никому не угрожала опасность? В моменты, когда Архидемон начинал дурачиться, охотник только и хотел, что начать жить настоящим.       Рано утром повозка наконец подъехала к городу. Дариус выглянул, замечая, что охотники на нечисть так и оставались в роли стражи в этих краях. Сам охотник спустился на землю, приказав Архидемону сидеть и не высовываться.       — Дариус? — спросил какой-то парень, которого охотник видел пару раз. — Разве ты не должен быть сейчас на пути в Тарандос?       — Должен был, только у Даймонара произошло нападение.       — Ты был там в этот момент?       — Да, и Даймонар привязал ко мне демона, мне нужно показать его демонологу Нару.       Охотники переглянулись между собой, будто спрашивая что-то глазами.       — Где он?       Дариус позвал Оркоса. Тот выполз, лениво подходя к мужчинам и окидывая их высокомерным взглядом. Те заметно напряглись: по их реакции можно было сказать, что из-за скудного познания именно о демонах они слегка испугались. Демонические твари это не вампиры и не оборотни.       — Нам придётся вас лично отвести к нему.       Дариус приподнял бровь, но лишь согласился в ответ:       — Ладно.       Вместе с ними отправилось и несколько городских стражей.       — Такое внимание из-за меня или тебя? — прошептал Архидемон, осматриваясь.       — А может, из-за нас обоих, — пробурчал Дариус, хватая того за руку, чтобы случайно не споткнулся.       Город ещё выглядел бедно, особенно на фоне огромного здания, отданного под распоряжение охотников. Оркос оглядывался по сторонам, шугаясь посторонних. А Дариус уже представлял, как все будут «рады» его встретить. Городские стражники учтиво отошли ещё до подхода к самому зданию, а уже внутри пара с двумя охотниками на нечисть остановились в длинном коридоре.       — Уважаемый Нару сейчас с начальником.       Дариус сдержал себя от того, чтобы не скривиться. Его повел этот охотник, оставляя Оркоса в коридоре.       — А разве демон…       — Ничего с ним не случится, если сам не попробует сбежать.       Дариус встал перед кабинетом, осматривая резные двери. Когда-то он впервые заходил сюда для того, чтобы подтвердить своё место в клане. А теперь он заходил сюда в последний раз. Ужасное чувство. В кабинете же Нару и Алишер о чём-то спорили, осматривая карту мира.       — Дариус, — кивнул Нару, а сам Дариус поклонился.       Алишер едва заметно кивнул, даже особо и не отрываясь от стола с картой и документов.       — Вы случайно не знаете, где сейчас Даймонар?       — Он сейчас не здесь, — начал начальник. — Ты по поводу Архидемона? Это его к тебе привязали?       — Да, и связь странная: я не могу причинить ему вреда, да и он может нащупать её.       Нару переглянулся с Алишером, который теперь заинтересовался в разговоре и выпрямился, вставляя своё слово:       — Дариус, — начал мужчина, забирая со стола магический кинжал и подходя к бывшему подчинённому. — Я могу дать тебе шанс вернуться в ряды охотников. Ты же об этом меня тогда просил?       Дариус почувствовал, что ему точно не помогут здесь, как он планировал изначально. У всех были свои интересы.       — Связь можно разорвать? — спросил он, обращаясь лично к демонологу.       Нару пожал плечами, а его взгляд метнулся к Алишеру. Старший демонолог незаметно показал, что хочет потом поговорить тет-а-тет. Какой ужас. Обычно охотники предлагают лишь один вариант решения проблемы, а демонологи — примерно такой же, но в своём стиле.       — Этот кинжал способен прорезать магические потоки, — Алишер протянул артефакт Дариусу. — Убей Архидемона. Докажи, что тогда заминка произошла не из-за внезапно проклюнувшейся жалости к столь жестокой расе. Докажи, что ты ещё предан своему делу.       Дариус стоял на перепутье. Он бывший охотник. Бывший, потому что в последний раз не смог нанести добивающего удара твари. Потому что отпустил двух раненых демонов, с которыми и разобраться труда не составило бы. За такое убивали. Не бывает бывших охотников. Только Дариус был племянником влиятельной личности, за что ему дали возможность покинуть город без огласки. Поначалу Дариус был готов отдать что угодно, лишь бы вновь доказать свою преданность, но теперь он сомневался. Сомневался в том, что та кровавая жизнь предназначалась ему. Охотниками же становились люди, которые никогда не видели мирной жизни, а теперь у Дариуса был шанс начать с чистого листа. Он больше не видел смысла в обычной ненависти, ведущей к убийствам.       Он взял кинжал. Тот отдался неприятным током в ладонь. Всего лишь убить Архидемона, а потом сотни других демонов. Почитать людские законы, верить в то, что их дело — самое правое, и только оно имеет право на существование. Дариус колебался. Колебался, потому что в нём уже заложили зерно данных сомнений.       — Я согласен, — но он не знал точно. — Наше дело за справедливость, — больше он в это не верил.       Алишер расплылся в улыбке, но достаточно осторожной. Дариус был одним из лучших охотников, и тот знал, что его вернут обратно в отряд насильно, если он не успеет сбежать в Тарандос. И он не успел. Охотник поклонился вновь, делая вид, что был рад служить, будто этот кинжал давал ему новую надежду.       В коридор он вышел лишь в сопровождении Нару. Почти что один — демонологи и охотники не то чтобы были на одной волне. И оттого Дариусу доверяли. Доверяли, потому что тогда смог доказать, что та оплошность была случайностью, хоть и звучало глупо.       — Дариус, — протянул Нару, улыбнувшись. Охотник заметил мерзкий отблеск в его глазах. — Ты же знаешь, что я не уступаю по силе даже твоему дяде, давай я разорву эту связь.       — А я в ответ что?       — Ты избавишься от Архидемона, передав его мне.       Дариус замер. Он слышал пошлые нотки в голосе Нару, видел его лёгкий прищур и ужасную ухмылку. Нару славился тем, что держал демонов ради сексуальных утех, торговал их телами. Такой Архидемон бы замечательно дополнил его коллекцию горячих и экзотических «тварей», на которых можно завысить цену и привлечь больше народу.       Охотник сглотнул, чувствуя, как ему не хотелось в этом участвовать. Поддерживать столь ужасное пользование властью. Гуманнее было убивать.       — Вряд ли.       — Я думал, ты хотел убраться в Тарандос и больше никогда не возвращаться, — прошептал Нару. — Алишер видит в тебе лишь оружие, а ты хотел бы быть хозяином своей жизни и распоряжаться ею сам. Вот он, твой шанс.       Заметив, что Дариус всё ещё с сомнением отводил глаза, Нару продолжил:       — Что могло бы тебя заинтересовать? Монеты? Дам, сколько угодно. Можешь торговаться. Или артефакты?       Охотнику не нужны были эти чёртовы монеты и артефакты. Однако он начинал много думать, и думать в разных направлениях: с каких пор его заботило, что будет с демоном?       — Мальчик мой, если вдруг ты действительно проникся состраданием к этим тварям, — заметив испуг на лице Дариуса, Нару ласково продолжил. — О нет, не пугайся, я понимаю, какого это, но ты же осознаёшь, что это ложное чувство? В любом случае, в моем Доме этому щеночку будет куда лучше, чем у Даймонара. Ты же знаешь, чем он занимался в последнее время? Должен был знать.       Нару приобнял по-отцовски Дариуса за плечи. Тот сжал в ладони рукоять кинжала, который ощущал кандалы, который уже был готов их прорезать. Порвать цепь. Охотник стиснул зубы. Он не знал, как поступить, потому что пообещал себе уйти в Тарандос без жертв, а теперь его вынуждали вновь прибегнуть к ним. Дариус верил, что он сможет найти альтернативы в Нихте, поэтому он решил всё-таки не соглашаться, аккуратно вылезая из объятий. Хоть на душе и было тяжело от сомнений. Нару сопроводил его ласковым взглядом, только чтобы бросить вслед:       — Ты всегда можешь найти моих последователей, чтобы связаться со мной лично. Ты станешь моим почётным гостем.       Демонолог был уверен в том, что рано или поздно Дариус прибежит к нему с просьбой. Тот поспешил удалиться, убеждая себя, что он поступал правильно.       Охотник устало потер переносицу, когда высматривал из-за угла: Оркос был не один. Он стоял рядом с какой-то демоницей. У неё на шее был магический ошейник, показывающий статус подчинённой. Дариус встал в тени. Архидемон взял её за руки, что-то сказал на их языке, а после они коснулись друг друга носами, закрыв глаза. Охотник знал, что этот жест был актом любви или как здесь — актом поддержки. Дариус тяжело сглотнул, пряча в ножнах кинжал, который отдался недовольством по магическим потокам.       Демоница вздрогнула: она явно услышала приказ своего хозяина. Оркос со злобой метнул взгляд на ошейник, будто мог сломать его своими силами, но девушка уже отскочила, сбегая. Архидемон закусил губу, обвивая хвостом свою ногу, выдавая неуверенность. Дариус вышел к нему.       — Ты её знаешь?       — Нет, — с лёгкой грустью ответил Оркос. — Но она была одинока.       Ещё раз смотря в тёмный коридор, будто демоница могла появиться вновь, Архидемон тихо добавил:       — Ей страшно. Её скоро убьют.       Дариус вздрогнул, прикусив язык. Он в очередной раз на перепутье. Оркос заглянул за его спину, а после на самого охотника, спрашивая:       — Твой план провалился и тебя послали отсюда?       — Нам надо скрыться через чёрный ход.       — О, бывших охотников всё-таки не бывает, да? — тоскливо рассмеялся Архидемон.       Дариус взял того за кисть, а Оркос и не сопротивлялся, послушно пойдя следом, причём слегка меланхолично. Охотник хорошо разбирался в коридорах, но он знал, что если Алишер хотел избавиться от него здесь и сейчас, то сделал бы это сразу. Ничего не происходило без его ведома. Только теперь, скорее всего, горе охотника и его ручного демона сбросили на ответственность Даймонара.       Дариус вместе с Оркосом отправился в чёрный район, чтобы найти лошадей и сменную одежду.       — Что они сказали?       — Нару мог бы разорвать связь, но… — охотник запнулся, не зная, говорить Архидемону или нет. — Алишер сказал мне убить тебя.       Оркос не выглядел удивлённым.       — Я что-то подобного и ожидал, только, — Архидемон помолчал какое-то время, а потом добавил. — Спасибо.       — Я ещё не решил, что с тобой делать, — бросил Дариус, боясь говорить искреннее «пожалуйста».       Оркос особо не реагировал. Он ещё был под эмоциями, глупыми круглыми глазами осматривая тёмные улочки. Смотря на него, охотник начинал думать, точнее, всерьёз задумываясь о том, что делали люди: как подчиняли себе разумные расы, как теперь убивали без видимой причины, как пытались продвинуть своё влияние по всей тёмной территории. Он также встречал раньше пары, состоящие из человека и демона, которые выглядели дико и активно порицались, только теперь охотник хотел забить на такое. Дариус в ужасном смятении остановился перед маленьким магазинчиком.       — А, — подал голос Архидемон, — мы теперь куда?       — В Нихту. В мою родную академию. Она свободна от охотников, — проронил Дариус, вздыхая. Он знал, что в экстренном случае они могли потом прийти к Даймонару в Играсии. Тот же должен рассчитывать, что Дариус его найдёт.       После покупки охотник пошёл к своему старому знакомому, чтобы купить лошадей: у того были лучшие скакуны специально для беглецов. Оркос лишь уныло нёс сумки, смотря под ноги. Его плохое настроение передавалось Дариусу, и тот начинал переживать вместе с ним.       — Дариус, — помахал рукой друг, заметив охотника. — Дружище, вновь сбегаешь?       — К сожалению, — кивнул Дариус, вытаскивая кошель.       — А что за рогатое чудо? Ты что, только что спас мальчишку из логова хищника?       Это была шутка. Охотник надеялся, что это была шутка. Архидемон поднял голову, с былым интересом осматривая человека: могли же демоны иногда быть милыми.       — Нужны две лошади для побега.       — В Тарандос?       — Мы так похожи на горе-любовников? — кисло заметил Дариус.       — Я не вижу на мальчишке ошейника, — пожал плечами его друг.       — Не подавай ему идей, — рассмеялся Оркос, а человек за ним.       Охотник не был рад всеобщей весёлой атмосфере. Он всучил несколько серебряных, начиная надевать поводья на предложенных лошадей.       — Моя белая, — заметил Архидемон.       Кто бы сомневался. Дариус послушно повел пятнистую, отдавая поводья белой Оркосу. Попрощавшись, парни повели лошадей к чёрному выходу из города.       Архидемон скакал уверенно, иногда забегая вперёд и потом сбавляя темп, дожидаясь охотника. Дариус волновался. Если в клане охотников хотели убить Оркоса, то что скажут демонологи, готовые ломать личность каждого? Глянув на своего спутника, Дариус ещё раз задумался о том, почему Оркос не предложил найти его родственников или знакомых. В сам Инфернум ехать охотник не согласился бы, но было бы вполне в стиле Архидемона предложить данную затею.       Ехать до ближайшего порта требовалось три с половиной дня, и оттуда они бы переплыли в Играсию, пересекая границы и попадая в Нихту.       Разбили первый лагерь меж высоких камней в густом сосновом бору вполне на нейтральной территории. Оркос сказал, что оборотней здесь нет, а от случайных вампиров Дариус начертил руну священным клинком. Архидемон с интересом контролировал процесс. Охотник оставил недовольного (это рогатое «чудо» утверждало, что отдых вовсе не требовался) Оркоса раскладывать спальные мешки, а сам пошёл за хворостом. В результате Дариус ушёл надолго, изучая местность: через полтора дня они выйдут к реке и тогда надо будет набрать воды.       Тихо вернувшись и также аккуратно складывая хворост в сторону, охотник заметил, как Оркос сидел под деревом, облокотившись спиной о ствол и поглаживая что-то в руках, что он достал из того самого мешочка. Дариус проверил: ветер дул не с его стороны, и он также аккуратно пополз к Архидемону, как его учили в клане. Однако охотник застыл, когда разглядел и осознал, что всё время Оркос носил с собой драгоценный камень. Любой другой демонолог сразу бы рассмеялся, спрашивая, зачем потребовалось таскать с собой камень, особенно искать его тогда в развалинах, но Дариус помнил, что это означало, и, говоря честно, лучше бы он не знал.       Это был ритуальный камень, а точнее камень, который клали на похоронную полку. После смерти физиологическая оболочка демонов легко разрушаема под влиянием магии, из-за чего они предпочитали умерших расщеплять в прах, а в память находить драгоценные камни, которые напоминали об ушедшем.       Дариус аккуратно сел рядом с Оркосом, который мгновенно ссутулился и спрятал в ладонях аквамарин. Он выглядел таким маленьким и беспомощным, стараясь защитить последнее, что у него осталось.       — Кто это? — спросил охотник, выбирая расслабленную позу, чтобы показать, что он настроен на простое дружеское «поговорить».       — Мой младший брат, — ответил Архидемон, открываясь, когда увидел, что Дариус не представлял угрозу. — Мы все от разных матерей, но с ним мы были близки.       — Что случилось?       — Его убил демонолог. Я нашёл лишь изуродованный труп, и опознал-то только по косвенным признакам: рога спилили, да и вообще всё, что могло быть продано на чёрном рынке. И, как оказалось, некоторые органы были вырезаны.       Если бы Дариус услышал это от человека, то даже бы не отреагировал: он видел такое несколько раз, выполняя приказы, но слова, сорвавшиеся с губ демона, окунули в холодную прорубь. Тогда возникли следующие мысли: убитые ведь тоже были живыми, были чьими-то родственниками, у них были свои мечты, желания, амбиции…       Охотник сглотнул: внутри похолодело. Он раньше не задумывался о таких элементарных вещах, пока лично не познакомился с демоном, у которого убили родственника. Теперь это звучало по-зверски. Будто с Дариуса сорвали чёрную повязку.       — Кто?       — Я дал магическую клятву: убить его самого и ближайших родственников, — проговорил Оркос.       Ждать имени явно не стоило.       Архидемон неожиданно положил голову на плечо Дариуса, а тот застыл в неудобной позе, лишь бы не шевелиться.       — Почему тебя выперли из клана охотников?       — Выпасть из состава можно только если ты отказался убивать демона, — Дариус ещё ощущал ком в горле. — Я не смог поднять меч на пару демонов. Он защищал своего раненого партнёра ценой своей жизни: они были загнаны в угол. Я видел, как увечный был испуган, хотел выжить сам, но при этом цеплялся за супруга, чтобы тот не лез на рожон: он волновался за него. Тот старался держать защиту, при этом держа его за руку и успокаивая, я не знаю хорошо вашего языка, но, чёрт… то были утешающие слова, — Дариус закрыл лицо рукой, стискивая зубы от злости. — Я тогда понял, что мы убивали невинных.       — Почему тебя не убили? Ты прошляпил раненых.       — Потому что я племянник важного лица, и убить меня — значило бы перейти ему дорогу.       Оркос приподнял руку, неуверенно следя за реакцией охотника. Тот глянул на него сквозь пальцы. Демоны были тактильными, и они нуждались в прикосновениях. Дариус переступил через себя, снимая перчатку и стискивая свои пальцы меж пальцев Оркоса. В отличие от мозолистой из-за постоянного использования холодного оружия руки охотника, ладонь Архидемона была мягкой, невзирая на отсутствие ухода, начиная с момента, когда Оркос оказался в плену, хоть кончики пальцев и становились шершавыми. Постепенно чувство умиротворения захватывало контроль над разумом и всем остальным.       — Сколько тебе?       — Что? — глупо переспросил Дариус, встретившись со спутником глазами.       — Сколько тебе лет, — повторил свой вопрос Оркос.       — Тридцать первый год пошёл.       Архидемон придвинулся опасно близко: охотник уже думал, что ещё одно движение, и Оркос коснётся губами его губ, но тот лишь положил голову на грудь Дариуса, удобно устраиваясь на нём, выпуская руку, только чтобы прижать обеими к себе аквамарин.       Охотник закусил губу, нервничая: он давно не был ни с кем даже так физически близок. В походах он был нелюдим, как и потом в городах и поселениях. Оркос потерся щекой о его грудь, прикрывая глаза. Сначала Дариус вздрогнул, не совсем улавливая, откуда пошёл странный шум, но потом он понял, что это Архидемон начал тихо издавать звуки, похожие на кошачье мурчание. Скорее всего, тот просто привлекал внимание. Но это сработало, и охотник запустил пальцы в волосы Оркоса, перебирая их и после гладя. И это было безумно необычное ощущение, одновременно волнующее и будоражащее. Мозг человека плавился от переизбытка чувств вследствие новой информации и ощущений.       Дариус невольно стал чувствовать ответственность за этот живой комочек, который лишился брата и после этого ещё и сам угодил в ловушку демонолога, окончательно теряя свободу.       Но вскоре пришлось встать и развести костёр, делая вид, что ничего не было. Оркос сидел чуть поодаль, наблюдая, как охотник ужинал. Дариусу приходилось делать безразличное лицо, будто ему было всё равно, но раздражало, когда смотрели прямо в рот. Вскоре Архидемон своровал кусочек вяленой колбасы. Охотник также сделал вид, что не заметил это действие.       На самом деле Дариус ложился спать со спокойной душой, зная, что сидеть на иголках будет не он, а демон, который не мог уснуть. Зато тот будил с рассветом.       — Сколько шансов, что твои преподы не повяжут меня при первой же встрече? — как-то спросил в дороге Оркос, жуя очередной цветок с лужайки.       — Нисколько, — вздохнул охотник. — Но надеюсь, что меня они хотя бы послушают, а после отпустят.       — Что ты хочешь со мной сделать?       — М-м-м? — протянул Дариус.       — Просто отпустишь Архидемона?       — Я отказался от своего кровавого прошлого, когда решил отправиться на Тарандос. Теперь мне надо сохранить тебе жизнь, — вздохнул охотник. — Дело принципов.       Он вздрогнул, когда почувствовал прикосновение к плечу.       — Похоже, мне повезло, что тогда у Даймонара оказался именно ты, — Оркос грустно улыбнулся.       Охотник отвел взгляд. Он испытывал необъяснимое чувство вины. И оно скребло изнутри, скребло и выло, мешая трезво мыслить, душа ясный разум. Его воспитывали по конкретному сценарию, который был прописан в Нисосе, но уже в Академии Рерат взрастил зерно любопытства, заставляя размышлять и делать выводы самостоятельно, решать самим свою судьбу.       На самом деле, охотник глупо надеялся, что в академии смогут помочь, и он наконец вернётся к своему первоначальному плану. Глядя на Оркоса, он понимал, что такой Архидемон свободно сможет вернуться к себе на Родину. Оставалось только возвратить ему силу.       Нихта была территорией тёмных эльфов, ради сохранения крупиц времени наименованных «тэльфами» в разговорной речи. Они были самой нейтральной расой, не расползающейся по чужим территориям и имеющей торговые отношения с людьми и остальными. Тёмных эльфов не трогали ни люди, ни остальные тёмные расы. Вот их корабль и нужен был спутникам.       К счастью, к порту доехали без происшествий. Продав коней, Дариус отправился на пирс на поиски торговых суден. О да, тёмные эльфы не стали бы ещё делать наценку. Охотник подошёл к тёмному эльфу в возрасте, который отдавал команды.       — Здравствуйте, Вы капитан корабля?       Мужчина обернулся, нахмурившись и почесав щетину.       — Перебраться на Нихту хотите? Вас двое?       — Да, — ответил Архидемон, не давая Дариусу открыть рот.       — Хорошо.       Когда расплатились и взошли на борт, охотник спросил у Оркоса, какого хрена тот его перебил.       — Потому что этим тэльфам нахрен человек не сдался. Если бы ты сказал, что ты демонолог, то оставил бы он нас в Вэлонесе. Ну или попытался мне помочь.       — Тэльфы никогда не…       — Поздравляю, даже тэльфы устали от вас.       Дариус сделал ещё пару шагов, а потом замолк, захлопав глазами.       — А, то есть мы парочка, которая решила сбежать от охотников поближе к Инфернуму… — кисло заметил охотник.       Оркос подмигнул, хлопнув хвостом по ягодицам Дариуса.       Переправа занимала лишь день, но у охотника была морская болезнь, поэтому он всё время провёл снаружи, пытаясь не потерять сознание от головокружения. Архидемон сидел рядом, также с интересом осматривая человека, будто тот был музейным экспонатом. Того это начинало раздражать.       — Может, не будешь смотреть на меня так пристально? — прохрипел охотник.       — А что мне? — спросил Оркос. — В каюте скучать? Будет выглядеть странно.       — Поцелуй меня ещё, чтобы они точно поверили тебе.       Они смотрели в глаза друг друга, держа расстояние и контакт. Дариус сжал губы, не отводя взгляд, чтобы вдруг не проиграть в мнимой игре и не показать, что он сдался, засмущался. Оркос же сначала смотрел без интереса, будто спрашивая «ты серьёзно?», а потом резко ухмыльнулся, поддавшись вперёд и накрывая своими губами губы охотника. Дариус застыл, краснея. Его первым порывом было оттолкнуть Архидемона, однако он закрыл глаза, когда Оркос нежно целовал его. Искра ударила в пах, и охотник приобнял Архидемона за талию, ощущая, как ему всё это время не хватало близости, ласки, оттого Дариус прижал к себе разгорячённого Оркоса.       Архидемон с жадностью углубил поцелуй. Охотник чувствовал, насколько мягкими были пухлые губы Оркоса, отчего Дариус поддавался ещё сильнее. Все его мысли были лишь о том, как он изголодал по чужим касаниям, и теперь даже демон не казался столь плохим вариантом для такого. Охотник инстинктивно запустил руки под рубаху Архидемона, сжимая кожу на боках и после хаотично гладя. Но даже так в голове Дариуса крутилась масса всплывающих вопросов. Что он делает? Как он тут оказался? Почему не согласился на предложение Алишера, Нару? Зачем целует демона? Почему так жарко.       Оркос отстранился, улыбаясь с зубами, посмеиваясь: он погладил охотника по пальцам, накрывая ладони поверх своими. Архидемон лизнул его в губы, уже садясь на колени Дариуса. Демоны и вправду излишне тактильны, и тот уже наклонялся ниже, касаясь тела телом, желая продолжить поцелуй, но Дариус помнил, что у него всё ещё кружилась голова и они находились на палубе чёртова корабля. Охотник отвернулся, а Архидемон слез с него, невозмутимо разминая шею. Дариус потрогал свои щёки, отмечая, как они пылали и теперь были зардевшими.       — Хорошо, что меня не тошнит.       — От меня? — усмехнулся Оркос.       — Да если от тебя, то от моря лица вообще не оторвал бы, — фыркнул охотник, закрывая измученно глаза и пряча меж ног вставший член.       Он покраснел, это просто не могло никак укрыться от зоркого глаза демона. Дариус был растерян, чувствовал себя противоречиво: ему хотелось запустить руку в волосы Оркоса, обратно прижать того к себе, но потом будто окунуло в холодную прорубь, сбивая пыл.       Когда охотник открыл глаза, он увидел, как Архидемон уже направился в сторону кают, пританцовывая, а там к нему обратился старший тёмный эльф. Оркос застыл: он смущённо отвёл взгляд, закусывая губу и пожимая плечами. Он сбежал от разговора, взмахнул хвостом.       Когда Архидемон принес флягу с водой, Дариус спросил, что ему сказали.       — Напомнили, что я тебя переживу.       Охотник чуть не выплюнул воду. Он отрешённо вытер рот рукавом.       — Как хорошо, что мы не встречаемся.       Оркос сидел рядом, прижав к себе колени и наклонив голову набок. Его поведение вполне объяснялось простым интересом к представителю другой расы. И Дариус был тоже заинтересован. К сожалению.       Когда корабль наконец причалил, охотник сразу упал на землю. Он уже несколько раз путешествовал на кораблях, но каждый был как первый. Архидемон стоял рядом, поставив руки в бок и оглядываясь, будучи довольным собой, будто человек вовсе и не корчился у него в ногах.       — Снимем комнату на день?       Сначала Дариус хотел отказаться, но после того, как у него затряслись руки, когда он попытался встать, ему пришлось согласиться с данной идеей. Если в Вэлонесе было больше охотников, и они имели реальную власть, в отличие от их отрядов, что лишь путешествовали по Играсии и Нихте, то на них самих более распространены были демонологи и другие маги. Тут на ручного демона смотрели не как на диковинку.       В номере было две кровати, и Дариус занял ближайшую, сразу падая без сил. Оркос ходил кругами, нервничая.       — Вы правда не отлавливаете людей, другие расы? — спросил устало охотник.       Архидемон остановился, глянув на него.       — Ты правда первый человек, которого я видел так близко. Несколько человек работает у нас в стране, но только в Плати́а. А, ты мог подзабыть, это название определённых территорий, входящих в состав Ка́стро, дворца то есть. В общем, мы, Архидемоны, не едим ни людей, ни ангелов, ни эльфов. Кровь да, но убивают ради неё очень редко.       Дариус смотрел в сторону, достаточно уныло, отказываясь верить словам Оркоса, хотя здравый смысл твердил об обратном.       — А, — начал охотник, но его перебили.       — Не хочу участвовать в твоих глупых предрассудках.       Так оставшееся время они провели в молчании, стараясь не то чтобы не тронуть друг друга, а даже банально не смотреть. Дариус тяжело сглатывал, идя по улочке к конюшням: он как-то даже стал смущаться Оркоса, что ли. У него в голове напрочь засел образ горячего демона, желающего продолжения.       До границ Нихты было четыре дня, и они-то прошли спокойно, только вот дальше всё пошло немного не по плану.       Во время очередной ночлежки, когда парни только-только ступили на территорию Нихты, покинув Играсию, Дариус и Оркос как обычно готовились ко сну, как тут послышался топот копыт. Охотник мгновенно бросился к своему оружию, злясь на себя за то, что посмел ослабить бдительность и снять броню, но Архидемон жестом показал не обнажать меч.       — Это за мной.       — Демоны? — шикнул Дариус. Внутри всё живое оборвалось. Как же не вовремя их решили проведать эти твари.       — Да, я разве не упомянул, что старший брат желает мне смерти? — Оркос улыбнулся. — Не показывай раньше времени, что ты охотник.       Через пару секунд их окружили всадники на тёмных лошадях. Дариус держал спину, выставив перед собой руки, чтобы было видно проводники и его приняли за мага. Архидемон оскалился, когда перед ним спешился с коня какой-то демон, сразу направивший на него меч.       Охотник очень плохо знал демонический, но он понял, что этих демонов выслал старший брат Оркоса, и демон, что стоял сейчас перед ними, не считал человека особо опасным. Если бы Дариус был и вправду обычным демонологом, то убить их двоих за счёт большего количества демонов было проще простого.       Но Дариус был охотником. Обученным убивать и не в таких ситуациях.       Оркос зашипел, а Дариус понял, что нельзя было больше медлить: он вытащил клинок, прорезая руку, позволяя Архидемону принять свою настоящую ипостась. Демоны мгновенно бросились на человека, но тот обнажил священный меч, обжигая их.       — Охотник, — выплюнул главный из демонов с такой ненавистью, что Дариусу в мгновение ока захотелось провалиться под землю с навязанного чувства вины.       В этот момент Оркос уже перешёл в иную ипостась: рога увеличились в размере, ноги поменяли форму на более животные, когти на руках выросли. Тело покрылось твёрдой кожей, чешуей и мелкими шипами на некоторых участках. Дариус исправно держал оборону, но он чувствовал, что эта ипостась Архидемона сжирала его жизненную силу: рука пульсировала адской болью, а кровь начала потихоньку стекать. Демонов это раззадорило и они обнажили клыки, выпуская когти.       Охотнику на секунду стало страшно.       Он не мог долго позволять держать ипостась Оркоса, но у того и так были выпущены силы не на полную, у него только-только формировались крылья, вырастая из спины. Будь один противник, Дариус просто вспорол бы руку основательно, но сейчас ему приходилось сражаться самому, причём пытаться летально задеть противников, чтобы они не отвлекали Архидемона со спины.       Они все были натренированными воинами, и практически сразу задели охотника, хоть и не сильно, но он покачнулся, с трудом отбивая следующий удар. У них вообще был шанс?       Оркос сражался куда удачнее, уже вгрызаясь в горло какого-то своего сородича, хвостом сбивая второго. Демоны явно не рассчитывали, что Архидемон сможет принять хоть такую часть настоящей ипостаси. Но даже несмотря на это, главарь был опасным соперником, который тоже принял настоящий лик, уворачиваясь от ударов Оркоса.       Кровь в ушах гудела, заполоняя собой всё пространство, глуша. Раньше Дариус хотел двуручный меч, а теперь был благодарен своему прошлому воплощению, что всё-таки забрал однорукое: вторая рука продолжала быть лишь бесконечным источником боли. Голова раскалывалась, но охотник старался пытаться предугадать удары противников в зависимости от их магии: все они обладали электричеством, которое можно было отбивать стеной огня, но один оказался обладателем тьмы, откуда он был быстрее и изворотливее остальных, периодически растворяясь в тенях, и его удары приходились чаще и тяжелее.       Дариус хотел ослепить огнём противника, но тут руку пронзила новая вспышка жуткой боли, отвлекая: Оркос продолжал требовать ещё большей крови для своей трансформации. Охотника вновь задели, и он упал на спину, выставляя меч и сдерживая демона, клацнувшего зубами перед его шеей. Охотнику никогда не приходилось биться с таким количеством демонов за раз в одиночку с израненной рукой, и он проигрывал. Сердце замерло: Дариус не представлял, как вновь встать на ноги. В голове запорхали сотни мыслей, только все они были одна бесполезней другой в данной ситуации и лишь отвлекали.       С животным страхом Дариус выхватил кинжал раненой рукой, через силу заставляя работать пальцы, втыкая острие в живот демона, вспарывая брюхо и отталкивая мечом. Запах крови забил нос, вызывая лишь тошноту. Тут подоспел второй, задевая лезвием плечо охотника и ударив коленом в живот, выбивая дух.       Вмиг боль отошла на второй план, вручая чему-то пылающему и жаждущему штурвал, отдаваясь толчком силы в груди. Магия взвыла, пульсируя в каждой клеточке тела. Краем глаза Дариус заметил, как Архидемон создал стену огня, чтобы не подпустить к охотнику остальных соперников. Дариус сражался на последнем издыхании, ощущая боль в напряжённых мышцах. Он не отдавал себе отчёта, лишь танцуя танец смерти, лишая жизни ещё одного демона, сделав обманный выпад и ранив в бедро, задевая артерии, а после вонзая кинжал в шею, но это было мало, чертовски мало: с охотником стало парировать ещё двое тварей, и тот был уже ранен, даже не считая руку, которая была вся в крови, и из неё начинала выскальзывать рукоять кинжала.       Дариус чувствовал, как покрывался холодным липким потом. Он запаниковал, понимая, что его движения становились вялыми и неуклюжими: будь это просто ранения, охотник бы ещё держался, но рядом был Оркос, из-за которого кровь не останавливалась, нервируя внутреннюю магию.       Дариус злился, стискивая зубы и стараясь держать хотя бы оборону, но это не помогало, ни черта не помогало, ничто не спасало.       Послышался окрик. Охотник сквозь пронзающую боль в боку смог различить в этом крике имя Оркоса. Архидемон остановился, не позволяя демонам подойти к нему, при этом удерживая одного из них в опасном захвате, грозясь лишить жизни, при этом хмуро смотря на то, как меч главаря вошёл в Дариуса.       — Я не задел органы, но ещё одно движение, и я его разрежу пополам. Отпусти моего демона.       Архидемон отпустил юнца, что брыкался у него в руках. Тот обессилено упал на землю, отползая. Охотник открыл рот в немом крике, ощущая, как к нему вернулась вся та прежняя боль, разрывая тело. У него непроизвольно текли горькие слезы, и перед глазами всё смазалось: плясали чёрные мушки, застилая обзор. Как бы Дариус ни старался беспокойно бегать глазами, он никак не мог ничего рассмотреть, ни за что ухватиться взглядом. Он побледнел. Дыхание учащалось, становясь поверхностным. Здесь и сейчас было лишь лезвие, вошедшее в плоть. Сердце стучало так сильно, что оно больше не ощущалось, отдаваясь фантомным дискомфортом в груди.       Вдруг Дариус резким движением вскрыл вторую руку. Меч вмиг прошёл насквозь, и охотник увидел его окровавленный конец, показавшийся из живота.       Охотник рухнул на землю. Он больше не видел, не слышал, ощущения тоже слиплись в единый липкий клубок, убивая всё живое внутри, доставая до того, что спряталось в самой глубине. Главарь тоже был ранен: Архидемон вспорол ему бок.       Выпад Дариуса не прошёл зря: у Оркоса раскрылись крылья.       Дариус даже не понял, что проснулся. Он просто существовал в темноте, слыша шорохи и капли дождя, стучащие о камни. Тут щеки охотника коснулось что-то тёплое, мокрое и шершавое.       Разлепляя глаза ещё с большим трудом, чем при первой встрече, Дариус наблюдал за тем, как Оркос слизывал его слёзы: охотник прослезился во сне. Заметив, что его спутник наконец очнулся, Архидемон выпрямился, глядя на него.       Дариус открыл рот, а потом почувствовал, как горло пронзило будто стрелой от сухости. Оркос подал фляжку, помогая приподнять голову. Когда охотник постепенно приходил в себя, всё ещё страдая от головной боли и будто раздражения всех нервных окончаний во всём теле, он смог произнести:       — Как я выжил?       — Помнишь, в поселении в Вэлонесе я сказал про ведьму? Я забрал у нее лекарственные зелья и бинты. Ну и ещё меч и вправду не задел органы, если только кишечник.       Какой говнюк. Архидемон весь светился от радости, а Дариус закрыл глаза, ощущая, как Оркос пощупал его лоб.       — У тебя жар.       — Я всё ещё не могу осознать, что я жив, а ты про какой-то жар.       Слова давались с трудом, и охотник зажмурился, стискивая зубы. Он даже не старался двигаться, просто лежал и осознавал происходящее. Архидемон помог выпить куриного бульона, не давая Дариусу давиться и выплёвывать содержимое миски обратно. Через час охотник смог без режущей боли в глазах осмотреть пещерку, в которую их затащил Оркос: тот опять нарезал круги в одних штанах. Ему нечем было смыть кровь, и весь его рот, лицо, грудь, живот, руки были в крови и просто в её брызгах. В носу в принципе стоял железный запах крови.       Дариус устало поднял руку, осматривая повязку.       — Ты только мои раны обработал?       На охотнике и вправду было мало крови.       — Конечно, ты помирал, а я был жив после перехода в более человеческую ипостась. У нас не так много воды так-то. И я выкачал из тебя последние силы ради своей регенерации, чтобы хоть кто-то из нас мог контролировать ситуацию.       Дариус тихо подозвал Оркоса, осматривая его торс на наличие ран, замечая только-только образовавшиеся шрамы. Архидемон стыдливо потер подбородок, но кровь так просто не стереть. Охотник с трудом сел, чтобы доказать себе, что он в порядке, но держа себя в шаге от позы эмбриона.       — Спасибо.       — Если бы не я, то ты уже был бы в Тарандос, — пожал плечами Оркос.       — Да, но мы связаны, и я не в Тарандосе, — устало заметил Дариус, скрипя зубами от равномерной боли в каждой клеточке. — Ты всё-таки разбираешься.       — В чём?       — Ты мне помог.       Они смотрели друг на друга. Оркос выглядел не так потрёпанно, но у него образовались круги под глазами, а также побелели губы. Кровь не придавала красоты, сексуальности, смелости, лишь тихий ужас от того, сколько её засохло на нежной коже. Шрамы выглядели грубо. Однако Дариус выглядел ещё хуже: его синяки никуда и не сходили, полностью освоившись под глазами, и практически всё тело было перебинтовано. Охотник глянул туда, где его только-только задели: раны затянулись, оставляя те же грубые шрамы. А синяки зияли тёмными, желтеющими пятнами.       — Ещё несколько дней, и ты встанешь на ноги, — проговорил Архидемон. — Я изучил карту: полдня или чуть больше, и мы будем в поселении, где остановимся до полного восстановления.       Дариус закрыл глаза, думая, как он растерял все силы на этом пути. Как вселенски устал, не зная, как дальше поступать. Тогда он правда думал, что не переживёт эту стычку: он потерял надежду, видя окровавленный меч, и даже растерзанные трупы врагов с выпущенными кишками не вселяли веры. Охотник распахнул глаза. У него застучало, заходило сердце в бешеном ритме, задерживая дыхание, делая его невозможным и тяжким, обволакивая удавкой шею. Страх, колющий насквозь, мгновенно вызывающий слёзы и все сожаления о жизни, стучал в мозге, отключая слух. Мышцы напряглись, будто рядом возникла опасность и потребовалось бежать. Дариус мгновенно вспотел, но тело было ледяным, и он почувствовал рой мурашек на пару с дрожью.       Оркос сел рядом, аккуратно беря за руку: охотник сразу сжал его ладонь, судорожно вздыхая. Дариус чувствовал, как в нём ворошилась магия, но её что-то волновало, и волновала не регенерация.       — Ты высосал из меня силы только ради регенерации? — прохрипел охотник, чуть не задыхаясь.       — Мне пришлось воспользоваться словом Архидемона, чтобы дать себе время взять тебя и сумки.       Так Архидемоны контролировали подчинённых, заставляя демонов исполнять их веления. Дариус кивнул, закрывая лицо руками. Тело было абсолютно деревянным, будто мышцы засохли. Оркос подсунул пузырёк, и охотник послушно выпил, не думая, чем это могло оказаться: было поздно его травить.       — Отдыхай, — прошептал Архидемон, взъерошив волосы Дариуса, будто они были близки.       Будто бы они не были близки.       На второй день охотник постарался встать, правда, получилось с помощью Оркоса, но дальше Дариус пошёл, разминая мышцы, стараясь не шататься на ровном месте. То, что забрал Архидемон у ведьмы, реально работало, и регенерация охотника вполне постепенно зализывала раны. Но боль никуда не ушла, нервируя и заставляя оступаться, сгибаться, хвататься за конечности при новом приступе. Дариус так не хотел вспоминать, как его насадили на меч, но это воспоминание во всех красках въелось в его испорченный мозг.       — Почему твой брат хотел от тебя избавиться? — спросил охотник, потирая руки.       Оркос удивлённо глянул на него, задавая немой вопрос глазами.       — Ты сам сказал, что он хочет тебя убить, — нахмурился Дариус.       — А, — Архидемон почесал затылок. — нет, он не такой уж и мудак. Я пошутил.       — Пошутил? Да они сражались так, будто хотели убить…       — Тебя, — кивнул Оркос. — После твоей смерти я бы потерял часть силы и тогда бы остался в Инфернуме, и не лез в дела власти. Брат считает, что это лучший исход для меня. Такая вот больная забота.       Дариус отвёл взгляд.       — Жаль правда, что для этого приходится убивать подчинённых, — вздохнул Архидемон.       До следующего дня они больше не разговаривали. Охотник беспокойно спал, вспоминая, как его повалили на землю, а потом чуть не вспороли глотку. Клыки и вправду клацнули в сантиметре от кожи. Проснувшись посреди ночи, Дариус заметил, что Оркос сидел рядом с его лежанкой, изучая мимику. Охотник протянул руку, касаясь груди Архидемона: от того пылало жаром. Дариус притянул к себе Оркоса, желая согреться, будто костёр больше не мог выполнить свою задачу. Тот сначала впал в ступор, хмурясь, но после сдался, когда его прихватили за шею. Охотник беззаботно закрыл глаза, сразу впадая в сон, как только Архидемон лёг рядом, и тот с лёгким прищуром продолжил изучать лицо человека.       На следующий день Дариус мог спокойно встать, пойти, но у него болела голова и присутствовала дикая слабость во всём теле, вплоть до тошноты. И всё же при резких движениях боль вновь «кряхтела», напоминая, что охотник не просто поранился, а чуть не распрощался с жизнью. Состояние было настолько плохим, что Дариус вытащил фляжку с водой, умываясь, чтобы привести себя в чувства. Оркос подловил стекающую воду, чтобы наконец смыть кровь с подбородка.       — Да умылся бы просто так, — прохрипел Дариус, тяжело дыша.       — У нас осталось припасов примерно ещё на три дня.       — Можно растянуть.       — Мне кажется, тебя так трясет из-за того, что ты голодаешь. Ты потерял много крови.       Архидемон подсунул свёрток с вяленым мясом и хлебом. Охотник сжал губы, чувствуя, как в животе мерзко заурчало, и он принял еду. Если они хотели без остановок добраться до ближайшего поселения, то стоило набраться сил. Дариус дышал с трудом и глубоко, стараясь не терять сознания.       — Даже если ты упрёшься и захочешь пойти, то я не дам, — заметил Оркос, вздыхая.       Охотник сглотнул, прикрывая глаза.       — Нам бы остановиться в таверне и переждать там.       — Хотя бы послезавтра, хотя бы завтра. Ты не дойдёшь.       В очередной раз, превозмогая боль и выходя наружу только для того, чтобы отлить, охотник всматривался в небо, понимая, что завтра будет дождь. Он недовольно сжал губы, натягивая штаны и зацепившись взглядом за вышедшего Оркоса, который также обратил внимания на погоду.       — Тебе повезло, — усмехнулся Дариус, подойдя к тому, как бы подразумевая, что завтра он не будет пытаться уйти раньше времени.       — Я уверен: ты и в дождь попёрся бы.       Архидемон приподнял голову, смотря в глаза охотника. В истинной ипостаси Оркос был выше Дариуса за счёт другой формы ног, но в более человеческом обличии он оставался на голову ниже, и это умиляло охотника, однако Архидемон очень быстро делал недовольную мордашку. Оркос погладил щетину Дариуса, стуча хвостом о камни: он нервничал. Охотник отвёл взгляд, скрестив руки на груди. Он боялся смотреть на Архидемона и видеть в нём того, кто мог бы быть симпатичен в иных обстоятельствах, к кому могла возникнуть симпатия наравне с влюблённостью. Даже если так, то что делать дальше? Жить в Играсии и делать вид, что они в отношениях хозяина и подчинённого? Жить в Инфернуме, каждый день слыша напоминания от высших демонов, что человеческая жизнь ничтожна, что даже обычные демоны живут больше? Демоны, как и остальные расы, черпали магию извне и жили за счёт неё, а люди пользовались магическими проводниками, и магии хватало только для того, чтобы скрасить старость, но не продлить жизнь.       Дариус вздрогнул, пугаясь своих мыслей. Оркос отдёрнул руку. На самом деле, охотник боялся того, как мог окончиться их путь. Всё могло быть хорошо, и Архидемон беспрепятственно вернулся бы на Родину, а Дариус — к своим прошлым планам, а всё могло пойти по иному сценарию, о котором они даже не догадывались: как тогда в Вэлонесе.       Оркос вернулся в пещеру, сев в угол и просто наблюдая за человеком. В результате пришлось переждать ещё два дня, только после чего Дариус самостоятельно собрал оставшиеся вещи. Архидемон продолжал следить, будто был в роли сиделки.       В лесах Нихты встречались и лиственные деревья, в отличие от Вэлонес, где был исключительно сосновый бор. На свежем воздухе охотник чувствовал себя лучше, но ему всё ещё было тяжело, и он выдохся под вечер, после чего Оркос стал его поддерживать.       В Нихте хозяин таверны даже не удивился, увидев изможденного перебинтованного демонолога с демоном, на котором было больше засохшей крови, чем чистых сантиметров кожи. И никто из здешних не смотрел на них с удивлением и отвращением. Будто каждый день тут такие ошивались.       — Направляетесь домой? — спросил человек, подразумевая академию демонологов. — У нас есть связи, мы могли бы попробовать…       — Нет, — запаниковал Дариус. — Я к своему родственнику, всё хорошо, и ничего не произошло.       — Но, — замер хозяин, смотря на Архидемона и его окровавленную шею и одежду.       — Маленькая стычка с отрешёнными демонами, ничего страшного, — улыбнулся охотник, стараясь сделать более здоровый вид. Всё-таки ему поверили, пропуская после оплаты. Монеты интересовали куда больше.       В комнате было две кровати, и после ванны Дариус лёг на постель, закрывая глаза. Оркосу потребовалось чуть больше времени, чтобы выйти кристально чистым. Охотник смотрел на него, понимая, что упустил момент, когда тот отстриг волосы, которые были до задницы, а теперь только до лопаток: они были магическими и белоснежные концы сразу почернели.       — Можно опять найти торговца, который поедет в город, там найдём…       — Какой родственник? Почему не сообщить в академию? Нас бы сразу забрали, или теперь ты точно уверен в том, что меня убьют? — спросил Оркос, обиженно размахивая хвостом.       — Хочу сначала поговорить со своим преподавателем, который явно в хороших отношениях с демонами, — проворчал охотник.       — Куда не подашься — везде тычут кинжалом в лицо, — бросил Архидемон.       — Не было бы твоей царской задницы, то было бы проще, — выдохнул Дариус, накрываясь одеялом.       К сожалению, в город отправлялась только одна повозка и то через неделю. Так что охотник дал себе время вдоволь отдохнуть, отсыпаясь и сохраняя силы, мучаясь от резких вспышек боли, а после всё-таки взял некую сумму монет в последний день, когда перестал чувствовать себя ожившим трупом, спускаясь на первый этаж, делая заказ на пару кружек эля.       — Что ты творишь? — нахмурился Оркос, когда Дариус допивал последнюю.       — Может, бухаю в последний раз, — улыбнулся он, глотая пойло.       — Всё же будет хорошо, у нас есть шансы на разрыв связи.       — Это ты так думаешь. Я вот несколько недель назад думал, что буду в этот момент уже в Тарандос.       Когда кружки опустели, охотник глянул на оставшиеся монеты.       — Подай-ка лучше сидр! — окликнул симпатичную девушку Дариус.       — Пытаешься выманить домашнюю киску мышью? — усмехнулся Оркос, подразумевая себя. На самом деле человек тоже пробовал виноградное вино: его угощал дядя.       — Ну, сидр-то тебе понравится больше, чем эль.       Архидемон делал упорно вид, будто был не заинтересован в выпивке, однако, когда охотник подсунул ему кружки под нос, всё-таки сделал обреченный «лизь» языком, пробуя на вкус. Дариус, отпивая, смотрел за сменой эмоций на лице Оркоса, а после тот решил всё-таки выпить. Так охотник заказал второй поднос с несколькими кружками, отдавая пару под собственность Архидемона.       Дариус улыбался, смотря, как Оркос проходил все стадии принятия, а потом смеялся, замечая, как тот уже свободно выпивал. Новый заказ. Под столом охотник чувствовал, как Архидемон хвостом обвил его ногу, и уже после очередной шутки Оркос взялся за руку Дариуса, сжимая. Охотник видел расширившиеся зрачки напротив, игривый взгляд и улыбку, показывающую острые клыки. Дариус был расслаблен, беззаботен и его вовсе не волновало ничто вокруг. И то, что было дальше, и что было до. Ему безумно хотелось продолжения.       Оркос отставил пустую кружку, потянувшись через столик, чтобы притянуть к себе за шею охотника, целуя его в губы. И так вкус губ и запах алкоголя опьяняли ещё сильнее, и Дариус улыбался даже в поцелуе, оглаживая шершавую щеку Архидемона. После охотник заметил, что за ними следил маг с немым вопросом в глазах и банальным отвращением. Дариус осмотрел свои руки: на нём была только рубаха с коротким рукавом, отчего было видно, что он резал себе руки ради силы демона, но при этом он не заключал сделку обычным способом и не пускал кровь через ладонь. Это наталкивало совершенно не на те мысли.       Охотник рассмеялся от абсурдности ситуации, размазывая слюну по губам, которая осталась после поцелуя с Оркосом. Ему было наплевать. Он просто шёл своим ходом. Он был готов даже соврать, что они были сладкой парочкой, подставляющей друг дружке зад.       Дариус и не помнил, как уже лежал на кровати спиной, закусывая один из пальцев. Он окончательно перестал отдавать себе отчёт после того, как горячие ладони легли ему на грудь под рубахой. Охотник глупо улыбался, позволяя сесть на себя Оркосу, который начинал стягивать одежду. От возбуждения Архидемон потерял над собой контроль, позволяя удлиниться рогам и появиться чешуе на плечах и спине: Дариус увлечённо оглаживал наросты, ощущая как у самого вставал член. Однако ногти на когти не сменились в другой форме.       В полумраке глаза Оркоса пылали, и охотник не нуждался в свечах, он просто позволял ласкать себя. Архидемон медлил, гладя шрамы Дариуса, целуя смуглую кожу. Он сомневался, но охотник погладил его по подбородку, лёгким движением показывая, что ему тоже была интересна эта маленькая шалость. Оркос со страстью гладил упругую грудь Дариуса, с нажимом изучая участки кожи. Охотник прикрыл рот тыльной стороной руки не от смущения, а от простого осознания происходящего, будто это было само собой разумеющееся, но и такое неизведанное и горячее.       У них явно складывались в неком роде доверительные отношения, близкие к дружеским, лёгкая симпатия, но больше это была страсть. У Дариуса давно не было секса, да и с мужчиной он экспериментировал только один раз, и теперь хотелось выплеснуть накопившиеся эмоции. И охотник знал, что на утро не будет проклинать себя за это.       От предвкушения Архидемон случайно царапал кожу, забывая, что он был не со своим сородичем. Старшие демоны при общении с людьми обычно вели себя сдержанно в силу своего возраста и опыта, но совсем зелёные могли непроизвольно укусить или прихватить, и это не всегда было признаком агрессии. Дариус стукнул по носу Оркоса, когда тот пустил в ход зубы: Архидемон стыдливо отпрянул.       Постепенно охотнику становилось жарко, а когда они оба были голые в постели, то сделалось невозможно: у Архидемона была ещё разгоряченная кожа из-за магии огня, и его прикосновения были прекрасной стимуляцией, вызывающей дрожь в конечностях. Секс с представителем другой расы всегда считался неким запретным плодом и заставлял чувствовать себя неким правонарушителем правопорядка, возбуждая ещё сильнее. Также не все люди приняли отношения одного пола, в то время как остальные расы на это давно не обращали внимания.       Оркос чертил узоры на животе Дариуса, останавливаясь на свежем шраме, спускаясь ниже, цепляя паховые волосы и щекоча внутреннюю часть бедра. Охотник где-то внутри чувствовал, как его прошлая версия сопротивлялась, тянулась к кинжалу, но Дариус начинал сомневаться в своей трезвости в то время, будто и не он всё то время был у штурвала. Однако сейчас играл животный интерес на пару с алкоголем, и это было единственной важной составляющей настоящего момента. Они оба были пьяны, возбуждены и хотели друг друга.       Дариус притянул к себе Оркоса, чтобы утолить в себе то самое любопытство. Охотник провёл пальцем от пупка до паха Архидемона, гладя в ответ его вставший член: у того была сиреневая головка и маленькие наросты, напоминающие безобидные шипы. Охотник размазал выступивший предэякулят большим пальцем.       Видя, как нахмурился Дариус с приоткрытым ртом, Оркос поспешил опередить его:       — Знаешь же, что изначально было только три высших расы, но не суть, тогда у нас была только истинная ипостась, отсюда всякое такое, — заплетающимся языком проговорил Архидемон, откидывая волосы: он уже вспотел, и его шея была липкой.       Перед тем, как полностью отдать контроль Оркосу, Дариус провёл рукой по его спине, спускаясь ниже, чтобы погладить основание хвоста. Замечая, как Архидемон дёрнул плечами и звуки застряли у него в горле, охотник усилил нажим, наблюдая за тем, как прогнулся Оркос, а его член дёрнулся, сверкая от предсеменной жидкости.       Архидемон игриво оттолкнул руку того, и тогда Дариус позволил ему отстраниться, а сам приподнял ногу, чтобы Оркос принял удобную позу: Архидемон вмиг провёл языком сверху-вниз по нижней части живота охотника, после повторив такое же движение, только пальцами. Дариус почувствовал пробежавший внутри холодок, понимая, для чего была нужна эта магия.       Оркос высунул чуть заострённый язык, сначала проведя по нему, наблюдая, как Дариус вздрогнул от предвкушения, а после собрал слюну, вводя один палец, пробуя. Однако охотник махнул: ему не терпелось уже попробовать что-то заново, вплоть до такого, но и у Архидемона не был столь толстый член, чтобы сильно переживать о сохранности задницы. Оркос растягивал двумя пальцами, массируя изнутри и пробуя стимуляцию под разными углами. Дариус прикрыл глаза, при этом приоткрыв рот и дыша через него: в его первый раз было всё, честно говоря и сбросив груз с плеч, хуёво, а Архидемон хорошо старался, пытаясь угодить партнёру.       Охотник забывался от стимуляции пальцев, но полностью отключился он, когда Оркос вошёл, сначала не на всю, пробуя, наблюдая и постепенно входя глубже и ища подходящий темп. Архидемон придерживал за талию Дариуса, сжимая кожу до покраснения и продолжая её царапать, вовсе не замечая: охотник просто смирился. Оркос старался быть нежным, аккуратно целовать, но чувствовалось в нём то самое пакостное желание укусить от переизбытка чувств. Также он был мягким, помня, что на Дариусе остались синяки и внезапная боль, затаившаяся глубоко внутри.       Охотник простонал, когда Архидемон помассировал его член с нажимом и прихватил у основания. Он притянул к себе Оркоса за шею, позволяя делать с собой что угодно, настолько было расслабленное состояние и настолько было наплевать. Архидемон наконец прикусил кожу, оставляя после себя засосы.       Дариусу здесь и сейчас просто нравилось зарываться рукой в волосы Оркоса, гладить поджарое тело, чувствовать его внутри и просто жить моментом. Мысли слиплись в единый клубок, и охотник даже не отдавал себе отчёта ни в чём, забывая абсолютно обо всём. Сейчас Дариус не хотел казаться сильным и каменным, он банально хотел почувствовать себя живым.       После яркого оргазма, полученного вследствие старательной стимуляции, вплоть до искр в глазах и полной темноты, и тока в конечностях, охотник устало свернулся калачиком, когда член был больше не в нём, и из-под ресниц наблюдая, как Архидемон стирал сперму с ладоней. Выдыхая, Дариус чувствовал себя на удивление прекрасно, ощущая, как у него кружилась голова после выпитого алкоголя. Оркос упал рядом, игнорируя свою кровать, залезая в объятия охотника, кладя на себя его руку. Архидемон сначала смотрел в глаза Дариуса, облизываясь, но охотник, улыбнувшись и рассмеявшись, развернул того к себе спиной, прижимая к груди. Охотник положил Оркосу на голову подбородок, закрывая глаза и отмечая, как Архидемон обвил хвостом его ногу.       От сильных чувств хвосты демонов часто сплетались, живя своей жизнью, но в случае человека тот был без дополнительной конечности, так что Оркос решил поступить чуть иначе.       Перед сном Дариус услышал, как Архидемон тихо заурчал.