Глава 11. Шнерь
15 мая 2024 г. в 21:40
Как только Кристалл вошла в затхлые конюшни, услышала фырканье лошадей, то подумала о том, чтобы прямо сейчас подготовить Блэка и отправиться домой. К сожалению, последующая оценка ситуации и желаний выявила некоторые проблемы. Во-первых, она все еще была в ее бальном платье и на высоких каблуках, а в таком верхом ездить невозможно. Во-вторых, это будет очевидным проявлением слабости — сбегать прочь после того, как ее унизили. Такого она не допустит. И в-третьих, ее мать очень легко сможет отыскать ее и привести обратно во дворец.
Кристалл устало выдохнула, подходя к Блэку, прижимая ладонь к его носу и ненавидя себя за глупые слезы. Еще по пути к нему она увидела парочки, глазеющие на нее; они смеялись, пока она проходила мимо.
Почему она так себя чувствует? Ей даже не нравится Роуэн в романтичном плане! Или…она просто не хотела признавать, что он ей нравится, глубоко в душе. На протяжении 348-и лет ее мать растила ее с пониманием того, что любви не существует и что это просто глубокая похоть, которая может удерживать людей рядом дольше обычного. И что иногда это глубокое влечение может быть слабостью и просто убьет вас. Так было с ее отцом. Прямо сейчас она просто желала вырвать свое сердце и не чувствовать ничего, но, к сожалению, это убьет ее.
Необъяснимое движение в тени заставило ее отвлечься от своих мыслей и душевных тревог. Блэк поджал уши и зарычал, что заставило ее незамедлительно потянуться к ножам на поясе. Все лошади внезапно стали очень тихими, почти что задерживая дыхание, а тишина, словно перед бурей, начала давить. Сердце Кристалл неровно билось в чувстве опасности.
Она позволила себе вздохнуть и внезапно почувствовала холод ножа у себя на горле и крепкую руку вокруг ее талии. К счастью, она не бросила своего оружия, но что-то странное было с клинком у ее горла. Оно пахло чем-то сладким, острым.
— Брось кинжал или ты не увидишь, как завтра взойдет солнце, — прошипел шелковистый голос над ее ухом. Голос принадлежал мужчине, он пах дымом и дикими цветами. Лето. Летний был на территории Зимнего Двора. И именно Летний сейчас держал странный кинжал прямо у ее горла.
— Я сказал брось кинжал! — зашипел Летний Фейри, крепче сжимая хватку на ее талии. С корсетом и добавившейся паникой ей было трудно дышать так что, с растущей злобой, ей пришлось бросить оружие.
— Хорошая девочка, — прошептал он. — а теперь постарайся не кричать, иначе я порежу тебя и позволю яду просочиться в твою кровь и вскипятить ее.
Она была права — клинок не простой.
— Кто ты такой? — рычала она, уже собирая вокруг себя гламур, чтобы затем попытаться направить его на мужчину. Он сильнее прижал лезвие к ее горлу, заставляя ее поддаться назад, практически лечь на него. Кристалл хотелось блевать от отвращения, когда его рука откровенно ласкала ее талию.
— Ох, я думаю ты знаешь, кто я, милая. — вновь зашептал он ей в ухо. — Кажется, я украл вашего оленя несколькими днями назад, в лесу. — он засмеялся, пока ее сердце пропустило удар. Черная Роза. Олень. Гарнет.
— Кто ты такой?! — прошипела она снова, уже громче. — И что ты хочешь? — Весь ее гламур сейчас был у нее и она лишь ждала подходящей возможности для того, чтобы направить силы на незнакомца.
— Меня зовут Шнерь. Прошу прощения за то, что не представился раньше. И, перво наперво, я пришел за твоей головой. А после…может повеселюсь с тобой. — сказал он, губами прикусив открытый участок ее шеи. Кристалл постаралась вдохнуть, сжимая зубы. — А во-вторых, я хочу убедиться, что Лето одержит безоговорочную победу в следующий раз, когда мы все встретимся на поле боя. Ведь какой лучший способ выиграть в войне, нежели чем медленно истреблять лучших бойцов с противоположной стороны?
Кристалл сконцентрировалась на своем дыхании, чувствуя, как холод скользит по ее позвоночнику. Ее уши звенели от всего количества гламура, что она сдерживала.
— Это против правил войны — убивать прежде, чем было оглашено заявление о начале военных действий, — ответила она тихо, злобно.
— Моя Королева не любит следовать правилам, милая, — шептал он, применяя к ней свой собственный гламур, чтобы прижатый к ее горлу клинок начал нагреваться. Тихий вскрик боли вырвался из ее горла после чего Шнерь сжал ее сильнее. Он не услышал, как из снега и ветра за ним появилась фигура.
— Главная проблема Летнего Двора в том, что они много болтают, но не выполняют обещанное, — произнесла третья фигура, заставляя Шнерья почти отскочить в сторону, где его уже ждала стража.
Кристалл, воспользовавшись этим моментом, ударила его шпилькой и сбила с ног. Он упал на колени, а после вытянул шею, так как девушка прижала к нежной коже клинок. Она толкнула его и Шнерь окончательно упал на землю.
— Ты опоздал, — рассмеялся он, пока кровь вытекала из его рта. Кристалл выпустила часть своего гламура, создавая небольшую метель на улице, которая могла бы убить всех Летних Фейри, что могли находиться поблизости. — Наши армии уже планируют нападение на ваши лагеря у границы. У нас есть оружие, которому вы не сможете противостоять. Мы…— Шнерь не успел договорить — Роуэн прижал свой клинок к его губам, после чего полоснул с каждой стороны, создавая тем самым на его лице ужасную кровавую улыбку.
— Он стал мне надоедать, — произнес принц, убирая меч в ножны. Он был невредим, любые таинственные следы их с Нарциссой игр были тщательно скрыты гламуром.
— Зачем ты сделал это? — спросила Кристалл, прекрасно осознавая, что снова испытывает принца и ведет себя неподобающе. — Он мог дать нам важную и нужную информацию! — она наконец-то подняла кинжал с земли, куда уронила его, и снова посмотрела на принца.
— Я услышал все, что хотел слышать. Главное правило войны: сначала убей, потом спроси, — сказал он, растягивая губы в улыбке. Во время этого движения Кристалл заметила маленькую ямочку в уголке его губ. Ей захотелось ударить себя! Что за глупые вещи она подмечает в такой момент?!
— Звучит как девиз для меня, — произнесла она прямо, надеясь, чтобы ее щеки снова не начали краснеть. Затем она сделала то, за что большинство фей было бы казнено или заморожено заживо: повернулась к принцу спиной и вышла из конюшни, оставив его и кучу гниющих полевых цветов — когда-то бывших Шнерем, — позади.