***
А где-то далеко-далеко, в доме четы Поттеров, сам Гарри сидел на полу своей комнаты, скрестив ноги. Его глаза были прикрыты, а разум отправился в другое место. На самом деле, в данный момент он «атаковал» поместье Лонгботтомов, завладев телом Лорда Волдеморта, чей испуганный разум сейчас подавили. Невозможно сопротивляться одержимости, когда вселявшийся в тебя человек… держал у себя частички твоей души. Гарри почувствовал, как Волдеморт отпрянул от боли после такого «каламбура», и использовал своё веселье на то, чтобы вытянуть тонкие губы Тёмного Лорда в кривую ухмылку, когда Невилл, Гермиона и Августа Лонгботтом вышли из поместья. — Невилл Лонгботтом, — бархатным голосом произнёс Волдеморт. — Мальчик-Который-Выжил. Приятно видеть, что у тебя достаёт смелости встретиться со мной лицом к лицу. — Ты не оставил мне выбора, — ответил Невилл. Волдеморт улыбнулся на это мягкое нахальство и сделал небольшой взмах своей палочкой. — Сама судьба объявила нас врагами, посему так тому и быть. Отойдите, мои Пожиратели Смерти. Дайте нам место. — Нам вступить ли в бой с грязнокровкой и бабкой Лонгботтома, Повелитель? — спросил переодетый в Пожирателя Северус Снейп. — Непременно, — великодушно ответил Волдеморт. Он привёл с собой достаточно мало идиотов в масках, чтобы Гермиона и старуха могли легко с ними справиться. — Поскольку я вызвал тебя на дуэль, то позволю тебе первым произнести заклинание, — высокомерно заявил одержимый Тёмный Лорд. Невилл отнёсся к этой глупости с заслуживающим того презрением и тут же выпустил взрывное проклятие. — Как коварно! — похвалил Волдеморт, легко отразив заклинание. — Чудно, славно. Моему врагу не пристало быть слабым. Наши враги в каком-то смысле определяют нас самих; как ты определяешь меня, так и я определяю тебя. — Заткнись! — сердито огрызнулся Невилл, выпустив злобное раскалывающее заклинание. Волдеморт снова отклонил его и ответил вялым режущим заклятьем. Вялым для него. Невиллу всё же пришлось поспешно броситься в сторону. Быстро взглянув, как там проходит другая схватка, он неодобрительно нахмурился, завидев сдержанность Гермионы. Он думал, что кратковременное воздействие Круциатуса избавит её от любых моральных иллюзий, когда речь заходит о битве не на жизнь, а на смерть, но она по-прежнему отказывалась использовать более смертоносные заклинания, которые, как ему было известно, она знала. Видимо, его лекция о том, что милосердие — привилегия сильных, до неё не дошла. Теперь ей необходимы... корректирующие уроки. Невилл выпрямился и выпустил ещё одно взрывное заклинание, на этот раз не прямо во врага, а ему в ноги. Волдеморт притворно удивился такой тактике и поднял руки перед лицом, чтобы защитить его от брызг грязи. Невилл попытался использовать это видимое преимущество, применив ещё одно раскалывающее заклинание. Обширный щит поглотил его, а от последующих заклинаний удалось увернуться. Тогда Невилл начал сыпать взрывными проклятиями под ноги Волдеморта. Крик боли ученицы возвестил Гарри о том, что дела у неё пошли плохо, и он отправил Невилла в полёт ударом огненного хлыста, дабы появилась возможность украдкой подглядеть за происходящим. Рука, в которой Гермиона держала палочку, была вся в крови, на ней явно не хватало нескольких пальцев, а части самой палочки валялась на земле. Матрона Лонгботтомов яростно обменивалась заклинаниями со Снейпом, в то время как остальные Пожиратели Смерти уже оказались повержены. От этого зрелища ему захотелось недовольно покачать головой. Вот что бывает, когда играешь с врагом в детские игры. Для человека с уровнем Снейпа несмертельные заклинания блокировались слишком легко, и он заставил её за это поплатиться. Позже Гарри восстановит ей пальцы (кто сказал, что раны, нанесённые тёмной магией, нельзя исцелить? Пха, так говорили только слабаки!) и надеялся, что этот инцидент её чему-то да научит. — Довольно! — заявил он, небрежно оттолкнув спотыкающуюся Августу назад. — Теперь мне стало ясно, что эти дети не представляют никакой угрозы. По итогу, пророчество оказалось ложным. Стонущий Невилл схватился за обожжённую грудь и уставился на него. Это хорошо, мальчишка ещё не сдался. — Мы уходим, — продолжил Волдеморт, жестом показывая Снейпу, чтобы тот забрал с собой бесполезных олухов. — Пусть теперь гложут себя из-за своей слабости. Несколько минут спустя Гарри открыл свои настоящие глаза, вернувшись в свою комнату в доме Поттеров. Воспоминания Волди были отредактированы, и тот не мог ничего заподозрить, думая, что всё проделывалось им самим. Но неужели Гарри и вправду был настолько лучше Гермионы во времена своей юности? Он знал, что нехило так схитрил, дабы набраться сил, но разве тот факт, что у Гермионы оказался нормальный учитель, по большому счёту не должен был это компенсировать? Однозначно должен был, просто глупой девчонке необходимо получше поднапрячь свои чресла. Ему стоило отвезти её в какую-нибудь жопу мира и вбить в неё инстинкт убийцы. Это нелепое отвращение к причинению боли людям нужно искоренить. В Африке в эти времена бушевали войны, не так ли? Вопрос с подвохом, в Африке всегда бушевали войны. И это придётся им как раз кстати. Если так подумать, то стоило и Невилла с собой прихватить. Такими темпами ему никогда не удастся создать правдоподобную «финальную битву», в которой Волди проиграет по-настоящему.***
Выглядело оно фальшиво. На обычной выпускной церемонии Хогвартса семикурсники покидали школу в тех же лодках, в которых они приплывали туда на первом курсе. Очень символично. В этом году, на её седьмом курсе, церемония была прервана появлением Волдеморта. Тёмный Лорд в этот знаменательный день, очевидно, решил устроить «финальную битву». Получилась эдакая кульминация. И напряжённая. Мощные заклинания проносились по воздуху, Пожиратели Смерти падали, а Волдеморт был повержен в захватывающем световом представлении. И выглядело оно фальшивым. Гермиона не могла не отметить, что после своего воскрешения Волдеморт в основном концентрировался на ярких зрелищах. Все его попытки были направлены на унижение её и Невилла, но никак не на их убийство. Он даже не пытался на самом деле захватить страну. И голосом напоминал Тома, живую куклу Гарри — мистера Картошку. А иногда он даже напоминал самого Гарри. После битвы, как обычно, с опозданием, объявилось Министерство Магии. Начали поговаривать об Ордене Мерлина I степени для Невилла. И с большой неохотой признали, что она заслуживает ордена II степени. Такой вопиющий предрассудок выводил её из себя, но у неё на уме крутились проблемы посерьёзнее. Пока Министр Фадж раздувался, чтобы Министерство поспешило с награждением — по какой-то причине они хотели провести его одновременно с выпускной церемонией, — Гермиона смогла оттуда ускользнуть. Гарри и его большая семья, естественно, тоже здесь присутствовали. В конце концов, технически он тоже являлся выпускником. Как ему удавалось стоять там и притворяться, что он абсолютно нормальный, да ещё чтобы все на это клюнули, оставалось непонятно. Гермиона подозревала, что он использовал для этого какую-то магию. В любом случае, он тоже был здесь, и она могла увести его в уголок для разговора. — Всё это время это был ты, не так ли? — потребовала она, как только отвела его подальше от толпы. — Где был я? — спросил он с ухмылкой. — Волдеморт! — тихо прошипела она. — Это был ты. Улыбка Гарри стала шире, и он кивнул: — Да, он был простой марионеткой. Ты меня раскусила. — Зачем? В этом слове скрывалось так много смысла, помимо самого очевидного. Зачем это притворство? Зачем всё так запутывать? Зачем он возил её и Невилла в Африку неделю за неделей, заставляя их убивать людей, пока они не лишились чувствительности от всех этих ужасов. Они стали злыми, и остаток своей жизни будут и дальше вершить злодеяния. В первый раз Гермиона убивать отказалась, а потом Гарри заставил её смотреть, как человек, которого она оставила в живых, убил невинного и участвовал в групповом изнасиловании его жены и дочери. Ей до сих пор время от времени снились об этом кошмары. Она умоляла его сделать хоть что-то или хотя бы разрешить отвести взгляд, но он ей отказал. Заявил, что его ученица не должна закрывать глаза на мир. С годами его учение становилось всё более жестоким. Дни, когда он заставлял её сражаться с троллями или словесно нападать на учителей, теперь остались лишь приятным воспоминанием. — Некоторым вещам тебя могут научить только твои враги, — пожал Гарри плечами со слабой улыбкой на губах. — И ты действительно усвоила несколько важных уроков, не так ли? Гермиона смогла лишь устало выдохнуть. Ей было восемнадцать, но она уже чувствовала себя такой старой. Это обучение довело её до предела и даже дальше, снова и снова. Бывали моменты, когда она искренне ненавидела Гарри, но не настолько, чтобы уйти от него. Иногда она задумывалась, не ведёт ли она себя как подвергшаяся насилию супруга, постоянно возвращавшаяся к обидчику по привычке. Гарри заставил её почитать о психологии этого явления и указал на сходство их отношений. Наглый ублюдок. Но в конце концов Гермиона должна была себе признаться. Она оставалась с ним, потому что хотела продолжать у него учиться, и то «насилие», которому он её подвергал, не являлось следствием злого умысла или неконтролируемых вспышек гнева. Нет, оно было тщательно выверено и направлено на то, чтобы сломать её и пересобрать. И в этом моменте он был полностью откровенен. — Что будет дальше? — спросила она. — Ну, я ведь говорил, что ты получишь статус подмастерья, если убьёшь Волдеморта до окончания школы, — кивнул сам себе Гарри. — Это значит, что теперь ты вольна делать свой собственный выбор и свои собственные ошибки, так что... делай что хочешь. Займись политикой, стань отшельницей, объяви себя Тёмной Леди, стань властью, стоящей за троном, покинь страну и стань искательницей приключений... делай всё, чего твоей душе угодно. — А если я захочу остепениться и стать домохозяйкой? — с сарказмом спросила Гермиона. — Ты знаешь, что Августа Лонгботтом всё откровенней и откровенней предлагает нам с Невиллом пожениться? Этого никогда не случится. Невилл для неё был, пожалуй, самым близким из всех мальчиков (она даже не могла назвать их мужчинами) её возраста, но она всё равно не могла отделаться от ощущения, что он слишком... молод. — Этого не случится, — мгновенно отбрехался Гарри, заставив её удивленно моргнуть. — Мне казалось, ты сказал, что я могу делать всё, что угодно? — Я имел в виду, что ты можешь попробовать, но продлится это не долго, если только у тебя нет фетиша на тряпки, который ты сумела от меня скрыть, — добавил он, вскинув одну бровь. — Ты слишком властная и своевольная, любишь командовать и не позволишь кому-то менее влиятельному, чем ты, взять на себя инициативу, к тому же ты теперь всех этих тряпок презираешь. Гермиона на мгновение задумалась и нахмурилась, поняв, что он прав. В который раз. Когда она думала о том, какой мужчина ей нужен, на ум приходили не честность, не хорошее чувство юмора, не доброта и даже не порядочность. Эти вещи стали второстепенными по сравнению с тем, что она действительно находила привлекательным — силу и волю. Именно тогда у неё и появилась идея. Возмутительная, из ряда вон выходящая и просто уморительная. То, о чём она никогда бы не подумала, если бы не прошедшие семь лет ада, в который её вверг Гарри. — Ты должен на мне жениться, — твёрдо заявила Гермиона. В её голосе не было ни нервной дрожи, ни нерешительности. Чистая констатация факта, незыблемого и неопровержимого. — Должен? — спросил Гарри, основательно так развеселившись. Даже такое заявление, возникшее с бухты-барахты, не могло его удивить. — Ты отбил у меня желание связываться с другими мужчинами, — слегка исказив правду, ответила Гермиона. То, что его «сексуальное образование» сделало её непригодной для брака по всем консервативным стандартам высшего магического общества, было правдой, но проблема заключалась не в этом. Заключалась она в том, что Гермиона стала слишком могущественной, и теперь ей просто не мог понравится кто-то, слабее неё. — Возьми на себя ответственность. Потому что какая-то часть её души всё ещё жаждала заполучить тот самый кусочек «долго и счастливо», и она явно не собиралась добиваться его другим способом. — Хм, — веселье Гарри только разыгралось, но он, очевидно, всерьёз задумался над этим предложением. — Я-то сам собирался немного побродить по миру и наверстать то, что упустил в первый раз... — Мы можем сделать это вместе, — поспешила вмешаться Гермиона. Честно говоря, звучало это довольно интересно. Уж точно интереснее, чем иметь дело с Магической Британией. Гермиона подозревала, что теперь, когда она больше не стеснялась убивать зло, становление Тёмной Леди выглядело для неё вполне вероятными. Пусть Невилл сам разбирается с этим бардаком, это ведь его теперь называют «Тот-Кто-Победил». — Продолжительный медовый месяц? — спросил Гарри с ухмылкой, а затем быстро принял серьёзный вид. — Брак не будет традиционным, и я не буду давать никаких клятв верности. Это заставило её задуматься. Сможет ли она вынести брак с Гарри и то, что он спит с другими женщинами? Удивительно, но ответ оказался положительным, только вот что это тогда говорило о ней, раз ответ оказался положительным? Ибо сама Гермиона не чувствовала абсолютно никакой угрозы со стороны этих потенциальных других женщин. Всё равно, что чувствовать угрозу своему статусу супруги со стороны домашних животных. Гермиона поморщилась от заложенного в этой метафоре колоссального высокомерия. Гарри был безусловно прав в том, что отношения с нормальным мужчиной потерпят крах, если она будет сравнивать людей с домашними животными. Но даже избегай она старательно подобных мыслей, факт оставался фактом: она просто не замечала в других женщинах тот уровень, который мог бы ей угрожать. Они просто... не заслуживали внимания. — С этим всё в порядке, только не скрывай от меня, — медленно кивнула девушка. — Скрывать? Да я тебя приглашать к нам буду. Несмотря на всё, Гермиона не считала себя бисексуалкой, но должна была признать, что время от времени получить лишний подарок — довольно увлекательно. — И возможно, я даже соглашусь, — кокетливо ответила она. — Итак, как мы это сделаем? Пойдём и поговорим об этом с твоими родителями? Поттеры уже находились поблизости, так что сделать это будет легко. А после они могли бы поговорить об этом с её родителями. — Я думал, что мы поженимся тайно, а потом разошлём всем открытки, — выдвинул Гарри встречное предложение. — Свадьба — это очень хлопотно, поверь мне. — Ты сделаешь своей семье больно, если мы поженимся это тайно, — возразила она. — А я ведь знаю, мой отец хочет выдать меня замуж. Если хочешь, считай это своим подарком мне на выпускной. — Ладно, хорошо, — с неохотой согласился Гарри. — На что только не пойдёшь ради людей... Гермиона скрыла свою ухмылку. Конец получился не самый сказочный, но и такой сойдёт.