Лекарство

Аккуратно убрав осколки, Алан подошел ближе и посмотрел на пустое место, где раньше стояла банка. — Добрый вечер. Мучает бессонница? Медея устало улыбнулась. Что же, эта встреча оказалась сейчас, пожалуй, самым лучшим событием в череде других за этот утомляющий день. С их последней встречи он изменился. И если бы ей довелось встретить его на улице, вряд ли она смогла его узнать. Короткая стрижка и щетина были лишь малым изменением. За все время учебы Андервуд был одним из немногий профессоров, кто часто улыбался и шутил. Она не видела, чтобы он был в какой-то апатии. Но сейчас, вместо привычного взгляда с веселым прищуром, был лишь интерес к происходящему. Намека на теплую улыбку даже не было. — Добрый, профессор. Есть такое, - Медея посмотрела на пол, где совсем недавно лежали осколки. - Извините за банку, это от неожиданности. Вы меня напугали. — Просто - Алан. На крайний случай - мистер Андервуд. Я уже как два года не профессор, - он пожал плечами и направился к кассе. - Ничего страшного. Это всегда необычно, что в открытом магазине кроме покупателя есть еще и продавец. Будь я на вашем месте, непременно бы испугался. Несмотря на усталость и скверное настроение, женщина тихо усмехнулась. Что же, видимо за этой неулыбчивой маской Андервуда юмор все-таки сохранился. — У вас есть еще такой чай? — Для вас - нет. — Почему? - она нахмурилась. Алан несколько секунд молча смотрел на нее, будто сканируя взглядом и что-то пытаясь найти. И, видимо заметив то, что искал, кивнул в сторону небольшой таблички, которая стояла на кассе: «Продавец имеет право отказать в продаже товара без объяснения причины. P.S. Не грустите. Как правило - это к лучшему :)». У Медеи не было никаких сомнений, что автором текста является Андервуд, потому что никто иной бы не додумался до этой приписки в конце. — Ну до этого же продавали…, - с негодованием сказала Мильтон, во все глаза глядя на мужчину. — Но не я. — А если я заплачу вдвое больше…? - неуверенно предложила она. — Минимальная цена - стоимость магазин. Но пока он еще не выставлен на продажу, такая сделка вряд ли сработает. — Да ладно. Это же чай. Он мне нужен. — Мисс Мильтон… — Лучше просто - Медея. Алан кивнул: — Медея, столько чая, сколько вы, по всей видимости пьете, может пагубно сказаться на здоровье, - он почесал бороду, подбирая слова. - Головные боли, раздражительность, обычно еще боли в желудке и, собственно, сама бессонница. Согласитесь - так себе компания. Она задумалась. Побочное от такого часто употребления чая… Да, что-то похожее у нее было ежедневно. Но это все стало настолько привычными спутниками, что Медея практически прекратила обращать на это какое-либо внимание. Но пока она обдумывала услышанное, Андервуд хмыкнул и направился к лестнице, что вела в его кабинет: — Вот видите, у вас уже есть часть из этого, если не все. — Нет, ничего из этого нет, - она неуверенно закусила губу. - С моей работой без раздражительности и головной боли просто не обойтись, а желудок.. я не всегда успевают поесть, так что… Андервуд на секунду выглянул из кабинета: — А поесть не успеваете - такая большая занятость или потеря аппетита? — Не имеет отношения к делу. Музыка смолкла, свет в кабинете погас и Андервуд вышел не лестницу, закрывая за собой дверь. — В общем, мое мнение не особо изменилось - я не продам вам чай, - он подошел ближе, выключая свет в основном зале. - Не обижайтесь, но я хочу чтобы мой чай помогал людям, а не портил им здоровье. Вам разве не сказали, что эту смесь не стоит пить больше одного бокала в день? Медея мотнула головой, прекрасно помня, что именно это девушка-консультант ей и сказала. — Нет? Мне стоит уволить сотрудника, который скрыл столь важную информацию? Мильтон вздохнула: — Нет, она сказала, но… — Выходите, я закрываю магазин, - они вышли на улицу. - Рекомендации существуют не просто так. Я правда хотел бы вам помочь, но если чай не оказал должного эффекта в первую неделю, то его дальнейший прием, честно говоря, бесполезная трата кипятка. — Он-то как раз и помог мне в первую неделю, а потом все началось сначала. — Переборщили. А вместе с этим добавили себе кучу побочек. Если у вас остались запасы, советую не пить их хотя бы в ближайшие пару дней. Избавьте желудок от боли. Алан достал из кармана джинс пачку сигарет и вытащив одну, задумчиво посмотрел на женщину: —Не против? Она отрицательно мотнула головой. Солнце практически уже скрылось за горизонтом, бросая на дома и людей последние золотистые лучи. Он внимательно посмотрел на Медею, выдыхая дым в сторону. В магазине был не настолько яркий свет, чтобы он смог хорошо разглядеть тени, что залегли под ее глазами. Но в свете золотистых лучей солнца их было видно более чем хорошо. — Совсем ничего не помогает? Мильтон отрицательно мотнула головой: — Ладно, наверняка найдутся еще чайные магазины, где будет что-то подобное, - она быстро улыбнулась и достала из сумочки телефон. - Спасибо. Алан кивнул и направился к машине. Они не виделись около двух лет, и ему было даже немного жаль, что их первая встреча вышла не совсем уж приятной. Андервуд не так часто пересекался с кем-то из студентов, да и те, в большинстве случаев, не узнавали его. Медея была редким исключением. Возможно она была одной из немногих среди университетских знакомых, у кого он мог спросить: «как дела?». Возле машины, что стояла напротив магазина, Алан докурил сигарету и еще раз посмотрел на Мильтон. Она что-то искала в телефоне. Немного подумав, он крикнул: — Вы собрались ночевать возле магазина? Медея растерянно подняла на него взгляд: — Что? — Говорю, решили ночевать возле магазина, чтобы я сжалился и продал вам чай? — Очень смешно. Алан хмыкнул: — Да, это было бы довольно забавно, - и, немного помолчав, добавил. - Так что? — Пытаюсь вызвать такси. — Довольно увлекательно занятие. Особенно для этой части города в час пик, - он обошел машину и открыл дверь со стороны пассажира. - Давайте я вас отвезу. Медея внимательно на него посмотрела и, решив, что возможно сейчас и правда неудачное время для такси, кивнула. Тем более не так она себе представляла их встречу, когда узнала, что магазин принадлежит ее бывшему университетскому профессору. В машине пахло чем-то сладким и, как только Алан повернул ключ, заиграла тихая музыка, похожая на ту, что играла в магазине. Узнав ее адрес, он просто кивнул - дом находился не так уж и далеко от его магазина. — Решили сменить имидж? - с легкой улыбкой спросила Медея, решив, что ехать без разговоров не так интересно. Обычно ее раздражала музыка в салоне, но тут то ли она настолько устала, то ли ее власть не распространялась здесь, но женщине было абсолютно без разницы на это. Алан бросил на нее быстрый взгляд и провел рукой по волосам, убирая назад упавшие на лицо пряди. Прошло уже, наверное, месяца четыре, как он так коротко постригся, а до сих пор не мог привыкнуть к этому до конца. — Думал уже не заметите. Как ваши дела? Сын наверное уже в школу пошел или рано? Медея с нескрываемым интересом смотрела на зажигающиеся огни вечернего Лондона. Оказалось, что за пределами телефона и офиса есть какая-то жизнь. — Да, неделю назад отвезли в частную школу. Звонил, сказал что все нравится, - она улыбнулась. - А так практически без изменений - работа растет потихоньку. Из нового - только развод. Больше ничего интересного. «Ничего интересного». Алан понимающе кивнул. Он обычно сам так говорил про свою жизнь, когда его спрашивали о событиях двух последних лет. Зависимость? Ничего интересного. Разошелся с любимой женщиной? Ничего интересного. Похоронил отца? Ничего интересного. Думал о том, остался ли в жизни хоть какой-то смысл, склоняясь между отходняками над унитазом? Ничего интересного. — Довольно насыщенно. Что за школа? - Андервуд слегка открыл окно, наслаждаясь тем, что надоедливые волосы теперь не нужно поправлять каждую секунду. — Пансион. Часа четыре от Лондона. — Далековато. Не скучает? — Вроде нет. Пока он в полном восторге от всего, что видит вокруг себя. — Тогда хорошо. Медея внимательно посмотрела на него. Нет, от того Андервуда, которого она помнила, в нем осталось мало. Вряд ли он ей что-то расскажет, но, наверное, в его жизни произошло что-то серьезное, что заставило так резко все изменить. — А как ваши дела? Алан задумчиво забарабанил по рулю и вздохнул: — Тоже мало что интересного. Ушел из университета, теперь продаю чай, - он с легкой насмешкой быстро посмотрел на нее. - Постригся и планирую отрастить длинную бороду как у Гендальфа. Как думаете - пойдет? Медея рассмеялась: — Если честно, то вряд ли. — Вот и профессор Нельсон мне тоже самое постоянно твердит, - он вздохнул с притворным разочарованием, чем вызвал на ее лице еще одну легкую улыбку. — Она наверное расстроилась, что вы ушли из университета… — Определенно. Там с каждым годом становится все меньше и меньше из старого состава, а новенькие не особо то и задерживаются. Но если из института ушел идиот Бишоп, то ей определенно стало легче дышать. И пусть даже они никогда вместе и не работали особо. — Понятно. Как вам владеть собственным магазином? - Медея с неподдельным интересом посмотрела на него. — Это… любопытно. Не сказать, что это то, чем бы я хотел заниматься всю жизнь, но все равно здорово, - Алан резко повернул руль вправо и затормозил. - Вроде бы приехали. — Спасибо, - Медея отстегнула ремень. - И даже не будете отговаривать идти к конкурентам за чаем? Алан цокнул: — Идите-идите. Я то знаю, что такое больше ни у кого не продается. — Не слишком ли самоуверенно? - она улыбнулась. — В самый раз, - Андервуд махнул на прощание. - Доброй ночи. — И вам.

***

Маленькая квартира встретила Медею как всегда темнотой, прохладой и тишиной. Она не любил постоянной музыки, много шума и пустых разговоров, но здесь тишина вместо долгожданного облегчения приносила тяжесть. Хотелось чтобы был хоть какой-то звук, кроме расстегивания молнии на сумке и шороха одежды, которую она по привычке сбрасывала на пол возле кровати перед тем как пойти в душ. Шум воды, затем звук закипания чайника - все, что составляло ей компанию изо дня в день. Медея после развода не чувствовала себя одинокой кроме тех моментов, когда в квартире было слишком пусто. Например, как сейчас. А такое, увы, было практически ежедневно. Но и в этих моментах всегда были плюсы - чтобы не думать о лишнем, она всегда возвращалась к работе. Как ни странно одиночество повышает работоспособность. В холодильнике как обычно было пусто, да и заглядывала она туда скорее по привычке, чем за надобностью. Сколько раз она за сегодня поела? Дважды? Сэндвич утром и какой-то салат, который заботливо в качестве извинение за пролитый кофе подсунула ей Николь. Рекорд. Вчера она обошлась только сэндвичем. Голова раскалывалась, желудок сводило неприятной болью. Совершенно не хотелось думать о том, что все это - побочка ее не благоразумного питья чая. Но вряд ли бы Андервуд стал запугивать ее больше необходимого. Чайник вскипел, а в шкафу не нашлось ничего кроме какого-то чайного пакетика, наполовину пустой банки кофе и пары крекеров. Чай от бессонницы закончился еще вчера. Медея обреченно уткнулась лбом в шкаф и тяжело выдохнула. Может быть Джо права, и ей нужно меньше работать? На доходах это никак не скажется, но что она будет делать? Сайлас в школе, да и счастливое материнство немного не ее стезя. А дома в четырех пустых стенах она просто напросто сойдет с ума. Решив, что кипяток такой себе напиток, Мильтон громче чем нужно захлопнула ящик и, выключив свет на кухне, направилась в спальню. Ничего не хотелось, даже ноутбук с рабочими таблицами вызывал подсознательное отторжение. Сбросив халат рядом с костюмом, Медея поставила будильники, от которых не было совершенно никакой пользы, и укуталась в большое теплое одеяло. Это был единственный предмет в доме, который она искренне любила. Сколько она прожила в этой квартире после развода? Чуть меньше года? А так и не смогла к ней привыкнуть. Вроде бы ничего лишнего, маленькая и уютная с минималистичным дизайном. Все как она любит. Но чего-то в ней не хватало. — Разбросанных по полу игрушек, - пробормотала она, закрывая глаза. Странно, все эти безделушки Сайласа, который она с ворчанием убирала за сыном из раза в раз и правда добавляли этой квартирке хоть какой-то жизни, а сейчас… Медея не раз задумывалась над словами Питера, что может быть стоит оставить Сайласа в какой-нибудь обычной школе в Лондоне. И бывали моменты, когда она практически была готова согласиться. Такое случалось раза два или три, когда из-за разъездов по издательствам она не видела сына чуть ли не по месяцу. Но потом пару дней рядом с ним возвращали ее в реальность и убеждали, что в должном виде с графиком чересчур активного Сайласа ей даже вместе с Питером не справиться. В окно забарабанил мелкий дождь, а измотанный организм устал бороться с вечной бодростью. Медея не заметила как заснула тревожным сном, который прерывался множество раз за ночь. Ей снилось что-то связанное с Сайласом, с Питером, с Андресом, а под конец даже с Андервдуом. И все сны были овеяны непонятным волнением и каким-то легким страхом. Мильтон просыпалась, тяжело дыша и тут же проваливалась в новый сон, до следующего пробуждения. Ей было то жарко, то холодно, и под конец ночи одеяло комком запуталось в ее ногах. Такой отвратительной ночи у нее не было уже давно, и Медея сомневалась, что она станет последней. Но самое печально всегда в такие дни было то, что ночь плавно перетекает в утро и тянет за собой этот мрачный шлейф. Кофе оказалось слишком горький, а желудок скрутило такой болью, что несколько секунд было тяжело вздохнуть. Сэм опоздал на несколько минут, на ее столе до сих пор не было отчета от Ричарда, а Николь снова красила губы прямо на рабочем месте. Увидев последнее, Медея закатила глаза и быстро пошла в своей кабинет. Держать в себя в руках было порой самым тяжелым за день, поэтому в первые минут тридцать с прихода мисс Мильтон в офисе начинало действовать невольное правило о перемещении на цыпочках и об отсутствии разговоров. А если кто-то все же провинился, то ему приходилось молить богов и королевскую семью, чтобы у босса было благоприятное расположение духа. Впрочем у некоторых сотрудников, которые имели несчастье столкнуться с ее грозным утренним взглядом, всегда был список фирм, куда они потенциально могли бы устроиться после увольнения. — Николь, зайди ко мне, – раздался уставший, но не лишенный стержня, голос Мильтон в коридоре, прежде чем дверь ее кабинета захлопнулась второй раз. Девушка испуганно ойкнула и осмотрела вокруг. Кто-то из коллег сделал вид, что ничего не заметил, кто-то сочувственно помотал головой, а Ричард улыбнулся и показал класс. Это приободрило девушку и, убрав помаду в сумочку, она направилась к начальнице. Кто-то может ошибочно предполагать, что у секретаря масса преимуществ. Но Николь на собственном опыте убедилась в обратном. Девушка была первой, с кем разговаривала Медея по утрам и последняя, кому она давала указания в конце дня. Ей могли написать в десять вечера, когда она кормила свою кошку и читала очередной современный роман, и в пять утра, когда Николь все еще нежилась в своей теплой, уютной, но такой одинокой кровати. Так что из привилегий был разве что выбор - с какой из сотни задач следует начать сегодня, чтобы Медея осталось целиком и полностью довольна. Но справедливости ради, никто никогда не считал Мильтон плохим руководителем. Да, идеальной ее назвать было сложно, но она давала сотрудникам незабываемый профессиональный опыт и оклад, о которых многие коллеги из других фирм могли только мечтать. Она не заставляла их трудится круглыми сутками, хотя сама часто задерживалась на работе. А к семейным проблемам относилась с пониманием. Николь замерла возле двери и вздохнув, постучала: — Доброе утро, Медея. Мильтон махнула в свою сторону и, попросив закрыть дверь, наконец оторвала взгляд от компьютера: — Твоя первая и самая важная задача на сегодня - обзвонить все чайные магазины в Лондоне и узнать, есть ли у них чай от бессонницы или что-то вроде того. — У тебя бессонница? Медея внимательно посмотрела на нее и снова вернулась в работе: — Для мамы. Это все. Как только что-то найдешь, сразу скажи. — Даже если… — Даже если у меня будет совещание. Можешь идти. И никому не слова. Николь кивнула. Что же, просьба совсем пустяковая, но все же интересно. Пожалуй, все-таки маленький плюс в работе секретаря для Николь был. Стоило только Медеи произнести заветную фразу «никому ни слова», как она начинала чувствовать себя так, будто выполняет секретное задание. Это поднимало настроение и дух на целый день.

***

Джеймс: «Вытаскивай свою задницу из магазина в обед. Буду в сквере напротив. Хочу тебя с кое-кем познакомить. Ее зовут Белль, и она очень красивая» Алан дважды перечитал сообщение и удивленно моргнул. Джеймс Эндрюс был редким типом людей, который не любил сидеть ровно на одном месте. Ему постоянно нужны были новые знакомства и приключения. Последние, правда, не всегда были веселыми и задорными. А вот Алан и даже Стью больше предпочитали, когда их жизнь течет медленно в одном направлении. Нет, конечно каждый из них достаточно повеселился в молодости, но к сорокам годам пыл немного угас. Но видимо Джеймс стал среди них исключением. Алан: «Даже не подумаю. Моей заднице здесь очень уютно» Джеймс: «Не трусь. Она тебе понравится. В крайнем случае, я все еще помню где твой магазин и как в него попасть» Да, а еще Джеймс был упрям как баран. Поэтому если Алан не придет к нему навстречу, то сам Эндрюс придет к нему со своей загадочной Белль. До обеда оставалось не так уж и много времени, поэтому накинув джинсовую куртку, Андервуд закрыл крышку ноутбука и вышел из кабинета, запирая его. — Минут через тридцать вернусь, - бросил он Норе. - Если надо будет куда-то отойти, просто запри магазин. Ключи у меня есть. Прохладный ветер вместе с теплым солнцем хорошо бодрил и добавлял больше повода провести это день вне стен кабинета. Алан перешел дорогу, по которой машины ездили от силы раз в тридцать минут и сел на на лавочку, доставая из карманы пачку сигарет. В его жизни уже несколько месяцев все шло плавно и спокойно. И этому он был вполне доволен. Единственная пагубная привычка, от которой он не нашел сил отказаться, - курение. Но, честно говоря он и не видел никакого в этом смысла. Столько лет прошло, все что могло измениться в организме, уже изменилось. А если что-то пойдет не так… Где гарантия, что он избежит какой-нибудь болячки бросив курить? В начале сквера появилась чья-то фигура, которая своей развязанной походкой безошибочно напоминала Джеймса. Алан снял с макушки и надел солнцезащитный очки, чтобы лучше его рассмотреть. Рядом с ним никого больше не было, разве что… Андервуд прищурился и хмыкнул. Так вот значит кто такая Белль. Джеймс подошел ближе и хлопнул друга по протянутой ладони, широко улыбаясь: — Здарова, - он указал на маленького пушистого щенка лабрадора, что кружился вокруг его ног. - Знакомься - это Белль. Андервуд посмотрел на друга поверх очков и протянул руку к собаке. Та радостно гавкнула и, не откладывая дела на потом, начала облизывать его ладонь. — Ты ей понравился, старина. Это добрый знак. — Добрый знак…, - Алан поднялся, и они медленно направились по скверу. - Я бы предложила съесть по хот-догу, но, боюсь, нашей маленькой спутнице это может не понравится. — Заткнись, - рассмеялся Джеймс, всеми силами стараясь сделать так, чтобы Белль не запутала поводок в его ногах и он не упал. - Она слишком активная, я такого не ожидал. — Какой жизненное событие привело вас с Роксаной к мысли о собаке? - Алан с совсем незаметной для окружающих улыбкой наблюдал за любопытным щенком, которая считала своим долгом обнюхать любую веточку, лист или камень, которые только встречались ей на пути. — Знаешь, мы тут подумали, что мы достаточно «нагулялись» и в целом готовы к ребенку. И Белль что-то вроде пробы того, можем ли мы о ком-то заботиться, кроме самих себя, - Джеймс неуклюже попытался отобрать у щенка ветку, которая та все-таки решила попробовать еще и на вкус. - Пока справляемся… на троечку. Алан понимающе кивнул. И единственное, что он испытал от этой новости - радость за друзей. Джеймс и Роксана были для него, пожалуй, лучшим образцом любви, который он только встречал в жизни. Он отлично общался с ними обоими и никогда не видел чтобы они ссорились или задумывались о том, чтобы расстаться. Казалось, что они понимают друг друга с полуслова и являются продолжением друг друга. Ни до них ни после Алан никогда не встречал настолько гармоничные пары. — Поздравляю, - Андервуд по-дружески хлопнул Джеймса по плечу. - А с кем вы планируете оставлять эту красотку, когда будете уезжать на выступления? Эндрюс хитро улыбнулся, на что Алан лишь цокнул. Джеймс и Роксана решили посвятить свою жизнь музыке - он играл на гитаре и фортепиано, а она пела. Их жизнь из-за работы напоминала одни большие гастроли. Именно по этой причине они несколько лет жили в Америке, прежде чем снова вернуться в Великобританию. — Как-то безответственно для будущих родителей, не находишь? — Да брось. Тоже потренируешься. Ты же понимаешь, что в случае чего, тебе не избежать участи крестного. Но если ты не согласишься изредка сидеть с этим ангелочком, то мы все поймем. Алан хмыкнул: — Как будто я тебе когда-нибудь в чем-то отказывал. Просто знай, что у меня никогда не было собаки, и я совершенно не знаю, что с ними нужно делать. Джеймс вновь рассмеялся: — У меня тоже. Но как сказала Роксана, главное чтобы ты играл с ней, кормил и вовремя ходил гулять. Последнее, кстати, для тебя куда более важнее чем для нее. — Тогда можете на меня рассчитываться, - он присел на корточки и потрепал Белль по макушке. - Она забавная. — Есть такое, - Эндрюс посмотрел на часы. - Нам скоро надо будет уже вернуться домой. Заходи сегодня к нам вечером - Роксана хотела приготовить рагу, перекинемся в покер. Как идея? Алан согласно кивнул. Вполне себе неплохое разнообразие в череде похожих друг на друга вечеров.

***

— Ты какая-то напряженная, - Ричард тихо прикрыл дверь и поставил перед Медеей бутылку с холодным апельсиновым соком. - Тебе надо расслабиться. Мильтон подняла на него скептический взгляд, но заметив сок, улыбнулась. Хитрый лис, знает, что ей нужно. — Даже ну думай продолжать. В прошлый раз после такой фразы меня в том спа замотали в шоколад, который нельзя есть. Больше я не поведусь. Мужчина хмыкнул и сел рядом так, что его колени коснулись ее: — Тебе мужик нужен, а не спа с шоколадом. Хороший секс еще никому в жизни не мешал работать. Знаешь, ученые даже проводили эксперимент… — А давай мы остановимся на том, что ты такой милый и заботливый принес мне холодный сок, а я сказала тебе: «спасибо» и ту ушел дальше работать? — Зря отказываешься. Я вообще не себя предлагал на эту роль, но если очень хорошо попросишь… Медея ухмыльнулась. Ричард Тейлор был отличным специалистом, который своим креативом увеличил количество клиентов вдвое с момента своего прихода в бизнес. И по началу эти подкаты напрягали Мильтон, особенно, когда она была только-только после развода. Но сейчас они вызывали разве что улыбку и желание дать Тейлору хороший подзатыльник. — Все, думаю на сегодня мы выполнили обмен любезностями. Ричард широко улыбнулась и встал, задвигая за собой стул. — А где кстати мой отчет, который ты обещал вчера вечером оставить на столе? - Медея с легким прищуром посмотрела на него. — Ну так он это… Сейчас…, - он быстро ушел, пока она не вспомнила про что-нибудь еще. Стоило Ричарду только выйти из кабинета, как в дверь постучала улыбающаяся Николь. Что вызвало ее улыбку - удача в поисках чая или пробежавший мимо Тейлор, Мильтон не знала. Но Николь буквально светилась. — Представляешь, на весь Лондон всего один магазин, где есть такой чай… Медея медленно подняла на нее взгляд. Словосочетание «всего один» наталкивало ее на совсем не веселые мысли. — Какой? — The Underwoods' tea, - с лучезарной улыбкой ответила Николь. - Мне ответил мужчина. У него был очень приятный голос. Думаю, тебе следует туда заглянуть. О, и кстати, он спросил - кто интересуется этим чаем. — И что ты ответила? - тихо спросила Мильтон, готовая в любой момент стукнуться от безнадежности лбом об стол. — Мисс Мильтон, - Оуэн удивленно моргнула. - Не надо было? Просто до этого ты всегда просила… Медея закрыла глаза и помотала головой: — И этот… приятный голос тебе что-нибудь еще сказал? Николь на несколько секунд задумалась, а потом широко улыбнулась: — Точно. Он сказал, цитирую: «Она в черном списке у всех стеклянных банок мира с университетских времен». Не совсем понимаю, что это значит. Но вроде бы он больше ничего не сказал. Медея была готова рассмеяться и расплакаться одновременно. Как на весь огромный Лондон мог оказаться всего один магазин с чаем, который ей нужен? — Что-нибудь еще? Но Мильтон лишь махнула рукой, не в силах сказать что-то еще. Она просила от мира не так уж и много, всего лишь маленькую баночку чая, который поможет ей чувствовать себя хоть немного лучше. И к чему, а точнее к кому это ее снова привело? Она набрала Сэма: — Здравствуй. Мне нужно будет сегодня к половине шестого приехать в тот магазин, куда ты отвозил меня вчера. — Хорошо, Медея. Могу ли я сегодня после этого сразу уехать? Сына нужно забрать, а жена приболела и… — Да, как только отвезешь меня, будешь свободен.

***

Мильтон уже начала привыкать к этому дурацкому колокольчику, который тонко звенел над ухом каждый раз, когда она переступала порог магазина. На этот раз никакой музыки не было, а вечно веселая продавщица поправляла товар на полках. Приглядевшись, Медея все же поняла кого она ей напоминает - Николь. Но не внешностью. Нет, в отличие от пышногрудой блондинки секретарши, эта девушка обладала довольно изящной фигурой и медными с золотистым отливом волосами до плеч. — Добрый вечер. Чем могу помочь? - несмотря на то, как эта «неприятная женщина» раз за разом совсем невежливо с ней общалась, Нора все равно встречала ее с улыбкой. Медея тяжело вздохнула и впервые вымучено улыбнулась: — Можете позвать мистера Андервуда? - и немного подумав добавила. - Пожалуйста. Нора несколько растерянно кивнула и поднялась по лестнице, робко стуча в кабинет. Раздалось громкое: «Войдите», и девушка-консультант юркнула за дверь. Через минуту или две, Нора спустилась к Медеи и сообщила, что она может подняться в кабинет.