tiny wishes

      После длительного дня на ногах, они наконец-то, ближе к вечеру, когда солнце только-только начало скрываться за тёмными облаками, решили сделать привал. Их уже не маленькая команда с нетерпением двигалась в сторону Бамбуша, предвещая встречу с сестрой Бонни и самого радостного Бонни. Говоря о нëм… он с нетерпением указывал на открывшуюся между деревьев поляну, предлагая закругляться на сегодня.       Изабо с протяжным выдохом отпустил тяжёлый вещмешок, который удерживал все их важные пожитки, и тот плюхнулся на землю. Ярко выделяющаяся на фоне густого леса прогалина стала их временным пристанищем на эту ночь: поваленное ветром дерево выступит в роли сидения, обломленные ветки пойдут на разжигание костра, камни у тихой речки, протекающей от самого Дормонта до дальнего моря, — их опорой для огня.       Мирабель тоже с облегчением выдохнула, совсем измотавшись после дороги, но это её не остановило от того, чтобы первой попроситься собирать ветки для костра. За ней следом отправился и Сиффрин, обещая поймать на ужин что-то съедобнее белки, хоть и Изабо не хотел его отпускать одного, но с мыслью, что Мира за ним точно присмотрит, все-таки отпустил. Бонни доставал кухонные приборы и пропитание из сумки, пока Одиль рядом с ним вытаскивала на свет три палатки. Все занимались делом, скоро и он поможет Одиль поставить их ночлег, а после Бонни — установить костёр, чтобы они все вместе смогли поужинать.       …Единственный, для кого не осталось работы, и стоявший позади всех, был их новоприобретенный знакомый — Луп. Конечно, это неправильно называть его так, когда вы знаете, кем он был до этого… Но во избежание несуразицы все согласились продолжать называть его так, если это не обидит ни его, ни Сиффрина.       Один-одинëшенек, он стоял поодаль от Бонни и Одиль, наблюдая за ними исподтишка, в то время притворяясь в заинтересованности к упавшему дереву. Совсем третий и лишний, Изабо стало жалко его, и он жестом позвал его к себе. Луп никак не среагировал на это, продолжая пристально рассматривать валежник. Иза вздохнул, набрал воздуха и смелости в грудь, и подошёл к нему.       — Х-хей, Луп, ты в порядке? Хочешь помочь мне с палатками? — Мысленно хватая его за плечо, осознанно он удержался от этого. Как и Сиффрин, Луп очень подозрительно относился к любым прикосновениям. Но не как Сиффрин, он так и не поборол эту болезненную привязанность и холодную отчуждённость. И, временами, ему казалось, что он никогда не сможет держать обоих их за руки.       — Для этого у вас есть Одиль, — с раздражением отметил Луп, прежде чем остановиться, смахнуть эти надоедливые эмоции и с треском натянуть свою любимую маску, — но если тебе так не хватает рук, так уж и быть, твой друг Луп протянет руку помощи!       — Ура! Здорово! Эм, подержи эту сторону, пожалуйста, пока я ставлю крепление. Пожалуйста? — запинаясь и торопясь не потерять этот шанс, Изабо принялся растягивать материал палатки и махать в сторону Лупа.       — Ты дважды сказал «пожалуйста», — задумчиво лишь проронил Луп, прежде чем взять указанные края. Минуту тишины нарушил, к его удивлению, тоже Луп. — Тебе не нужно обо мне беспокоиться. Вы все почему-то слишком озабочены мной, когда Стардаст должен быть на первом месте. Он бедный, маленький котёночек, которого выбросили на улицу и которого вы подобрали на дороге~       …Справедливо. Иза любил котят, но не мог пропустить мимо ушей это сравнение.       — …В таком случае, разве ты тогда — не дикий котёнок, которого уличный притащил с собой однажды на порог? — Изабо внимательно прислушался к тому, как среагирует на это сравнение их знакомый, и совсем удивился, когда тот с треском чуть не уронил палатку на него, а с ним и крепление. — Эй, эй, осторожнее! Ты в порядке?       Посмотрев на разгоревшееся лицо наиярчайшей звезды, Иза не мог не смутиться и сам. Возможно, это было не самое удачное сравнение, но оно было таким милым и так напоминало ему о Сиффрине… и теперь, в какой-то степени, и Лупе. В них обоих было что-то грациозно и самостоятельное, как от семейства кошачьих.       Луп смущенно выдохнул и вернулся в роль.       — …Ты не знаешь, о чём говоришь, — немного угрожающе произнёс он, что в Изабо вызвало всплеск… смущения? Но тут же Луп сменил тон. — И разве тебе не нужна была помощь? Если нет, то я пойду~       — Нет, нет! Конечно нужна, подожди… — умоляюще проговорил Изабо и в ускоренном темпе начал ставить палатку. После этого Луп больше не реагировал на его вопросы и просьбы. Разочарованный, но не удивлённый, Изабо пришлось переключить своё внимание на Бонни и на приготовление очага. Временами он всё же бросал взгляд на Лупа, усевшегося на бревне и покачивающего носком от скуки.       Время пролетело незаметно. Возвращались в лагерь Мира с охапкой хвороста и Сиффрин с двумя зайцами и белкой за пазухой. Одиль устроилась с книгой на другой стороне бревна, стараясь не тревожить Лупа, полностью осевшем на валежнике. Бонни с досадой посмотрел на живность, ругая Фрина за ещё одну белку, которую никто не будет есть, кроме него самого (и Лупа, так уж получилось!). Иза мог только посылать лучи поддержки своим взглядом, пока того отчитывали.       Наконец-то устроившись вокруг очага, их компания расслабилась. Всё быстрее темнело и темнело, пока и вовсе всё не погрузилось во тьму. Изабо устроился рядом с Лупом у бревна, стараясь не задевать того плечом или рукой, но оставляя место для кого-нибудь ещё. «Кто-то ещё» подошёл как можно тише, с тарелкой в руках, и сел по правую сторону от него.       — Сиффрин! Как белка? — с приятным удивлением спросил Иза, пока в животе порхали бабочки. Их родной путник слегка улыбнулся, пожевывая кусок, и не спешил ответить.       — Фкуфно, — наконец-то выдал он. Он снова! Выглядит! Как хомяк! Иза не может не улыбнуться. Как давно Сиф вёл себя так непринуждённо с ними? С ним?..       — Вкусно он говорит, — немного едко бурчит себе под нос Луп, но Изабо прекрасно его слышал и удивлённо поднимает бровь.       — Тебе тоже нравится белка, — немного оскорбленно отвечает Сиффрин, откладывая тарелку. — Ты тоже её ел, Луп. Тебе ли говорить?       Однако, прежде чем Луп успевает ответить, резкий крик прерывает все их мысленные процессы.       — ААА, Иза! Ты между двумя Сиффринами… Ты знаешь, что это значит! — резко воскликнула Мирабель, привлекая его внимание. Изабо удивлённо покосился на неё, пытаясь понять сказанное, а потом как будто лампочка включилась над ним и его осенило.       Сиффрин вопросительно посмотрел сначала на Миру, а потом на него. То же самое выражение встретило его и с другой стороны от Лупа. Изабо стало неудобно от такого внимания, но также резко тревога погасла. Если он не ошибается, то когда кто-то сидит между двумя людьми с одинаковым именем, то нужно загадать желание?.. С другой стороны, он точно не должен говорить им об этом. Точно, просто АБСОЛЮТНО нельзя рассказывать это им.       — Типо, загадать желание между треськами? — как будто прочитав его мысли, Бонни усмехнулся. Изабо закрыл лицо руками. Что же ты делаешь, Бонбон. Всё очень, очень плохо.       — «Тëзками», Бонифаций, — поправила его своевременно Одиль, но видя поникшее лицо Изабо, сразу смекнула, что к чему. — Правда, я бы не сказала, что это суеверие применимо в нашем случае…       Но это уже не помогло. Изабо посмотрел сначала на Сиффрина, а потом на Лупа и понял, что они очень расстроились, услышав это. Сиффрин даже начал нервно искать руками что-то, пока не остановился на собственных руках и не начал их чесать. Луп с агрессивной пассивностью рассматривал тёмный-притëмный угол их лагеря, наотрез отказываясь быть затронутым происходящим. Оба поникли, по-своему закрылись от него, и теперь он не знал, как разрешить такую неудобную ситуацию.       Но прежде чем он успел по-настоящему задуматься над этим, Луп с напыщенной уверенностью выдал:       — Опять вогардцы неправильно загадывают желания, да ещё и суевериям верят. Даже ритуала не нужно, чтобы понять, что это не сработает, — и как бы смело он ни старался звучать, Изабо чувствовал, что он сам не уверен в этом, но его намерение хотя бы достигло цели. Сиффрин с пустым взглядом посмотрел на играющие блики костра, прежде чем кивнуть.       — Всё нормально… — наконец сказал Сиффрин, когда немного успокоился. Изабо мог всё это время только нервно смотреть на него и молиться, что это не раскроет и так ещё свежие раны. — Луп прав. Недостаточно одного желания для такой ситуации. Всё нормально…       Стараясь убедить скорее себя, чем их, Сиффрин все-таки спустился с валежника и поплелся в сторону палатки, но, прежде чем зайти, напоследок сказал:       — Спокойной ночи, и спасибо за ужин… Бонни.       Луп тоже осторожно слез с бревна и без слов сел с противоположной стороны костра. Изабо мог только удрученно вздохнуть.