Идеальная реальность

      Дилану так понравилось приготовленное блюдо, что он не смог удержаться от похвалы. Однако вскоре смущение сменилось привычным безразличием. Он почувствовал, как по рукам пробежал неприятный холодок, вызвав мурашки. Солнце светило всё ярче (хотя казалось, что это уже невозможно) и теплее, но он этого не заметил.       Лололошка зажмурился, прислушался к окружающей его обстановке: тихое клацанье мыши, легкий сквозняк из окна и звук воды. Карл, походу, моет посуду. Он на секунду задумался: попробовать ли ему поспать?       Нельзя! — кричал голос в голове. — ты снова увидишь их — колокола!       Однако, к большому сожалению, Лололошка не поддался этому необычному голосу в своей голове. Его одолевало желание закрыть глаза и уснуть навсегда. Он осознавал, что никакая работа не сможет помочь ему. Даже если это будет очень активная и требующая постоянного внимания деятельность, даже если это будет самая увлекательная работа в мире — ничто не сможет изменить его состояние.       Воспоминания изредка приводят к Райе, которая жалела парня — уж слишком прискорбно он выглядел для человека такого статуса. Вечно уставший, иногда не воспринимающий поток новостей, прилетевших из ниоткуда. Женщина и раньше ему вводила снотворное без его согласия — когда ситуация уже выходила из-под контроля. Он даже истерику закатывал(хотя ее никто бы так и не назвал), но введенное успокоительное быстро успокоило Лололошку.       Он принял решение.       Надеюсь, оно правильное, — и заснул, лежа даже не под одеялом — не успел и прикрыться.       Решение однозначно было правым с начала.                    Без привычного звона колоколов сон не сон. Он уже давно не видел этой успокаивающей картины — сплошного чёрного экрана. Правда, были и неприятные моменты — воспоминания, окрашенные кровью. Давно забытое убийство, всё ещё никому не известное, словно ошпаренное, врезалось в память. Вероятно, тогда нелепые слёзы рекой текли по гладкой коже, а красные глаза смотрели на чужое полное тело. Нож (или тесак? Зачем священнику кухонная утварь?) с громким стуком упал на землю и тут же исчез в пространстве.       Наверное, это привычный сон.       — Проснись, Лололошка! — громкий шепот словно вывел из тяжелого сна. — Твою ж мать, наконец-то.       — Что... Что произошло? — вопросил парень, широко раскрыв глаза.       — Это мне у тебя спрашивать надо, — сказал он, закатывая глаза. Дилан провел рукой по лбу, вытирая невидимый пот и продолжил: — Какого Черта я захожу в комнату и вижу, что ты лежишь и плачешь?!       — Прости, — извинился Лололошка. Он не мог поверить. Слезы для него — это что-то немыслимое. — Просто плохой сон.       — Просто плохой сон... Это ненормально — рыдать, когда спишь.       — Прости, — повторил он.       — Прекрати, — нахмурился Дилан и присел на свою постель.       — Все равно. Прости, — настоял он.       — Заткнись уже. Иди лучше умойся, пока Карл не пошел в туалет. Выглядишь ужасно.       Лололошка сморщился и поторопился уйти из спальни в санузел.       И правда, он выглядел ужасно: вокруг глаз были огромные тёмные круги, сами глаза были красными и воспалёнными. В свете ярко горящей белой люминесцентной лампы поблескивала высохшая дорожка слёз. Лололошка подставил руки под прохладную воду и плеснул ею в лицо. Вода приятно освежила и охладила его тело. Дорожки слёз моментально исчезли. Вода, стекавшая по волосам, попала в глаза. Он зажмурился и поднес голову к полотенцу.

***

      После кошмарного сна он чувствовал сильную усталость, возможно, даже сильнее, чем обычно. Хотя глаза больше не слипались так сильно, это не улучшало его самочувствия. Необычное чувство пустоты в голове и страх. Страх, что это повторится снова. Что он снова будет держать в руке окровавленный нож, видеть омертвевшее тело и дрожать, словно осиновый лист. Не хотелось абсолютно ничего: ни работать, ни спать, ни есть. Ни-че-го.       Лололошка вздохнул и упал на кровать — не шибко мягкую, конечно, но достаточно удобную. Он оттянул волосы и кинул взгляд на потолок: серый, пошарпанный и бежизненный. Стены точно такие же — мертвецкие и исцарапанные.       Он вздохнул. Так не может продолжаться. Надо действовать. Нет, он и раньше пытался, но не выходило — тогда и на сон времени не оставалось из-за революции.       — Лололошка! — окликнули его. Парень вырвался из размышлений и уставился на того, кто его звал — на Карла. — Как насчёт прогулки? У Брэндона есть купон на скидку. Он предложил нам вчетвером сходить в Океан. Дилан, кстати, согласен.       — Удивительно, — отозвался Лололошка. — Я не против.       — Прекрасно! — улыбнулся Карл. Он поспешил выйти из комнаты, но вдруг вспомнил и сказал: — В шесть вечера мы собираемся в гостиной, не забудь.       — Запомнил.       Карл ушел, но его место занял Дилан — видимо недовольный. Он бросил на него сердитый взгляд и начал разговор:       — Он рассказал тебе? — спросил он.       — Да, — кивнул он. — Тебе, похоже, эта идея не нравится?       — Совершенно не нравится. Но Карл меня заставил. Терпеть не могу, когда он ведёт себя как обиженный.       — Уверен, это ужасно, — сказал Лололошка, пожимая плечами.       — Ты прав на сто процентов. Он будет смотреть на тебя и обижаться, это невыносимо. Но прекратит через недельку.       — Даже не хочу пробовать.       — Ну и не надо, — сказал Дилан. — Но если будет скучно — советую.       — Спасибо, — улыбнулся он. — Мы же пойдем в... Океан, да?       Дилан странно на него посмотрел, но все же ответил:       — Ага, это просто рыбный рестик, если что.              — Я понял, но спасибо, — Лололошка остановился, зевнул и продолжил: — Он далеко отсюда?       —Ну, за пределами общаги. Где-то у парка. Ты же наверняка его видел, когда ехал сюда.              — Возможно, — ответил он, потирая ладони друг о друга. Похолодало.       Экран на телефоне показывал нужное время — шесть часов.