Подружка

Бежали они быстро, Джейсон едва поспевал следом. В какой-то момент затормозили возле местной обрыгаловки, и парню пришлось чуть присесть в кустах неподалеку. Нет, он не сталкерил Теркеля с его подружкой, он просто контролировал обстановку и чуточку, самую малость беспокоился о друге. И не зря, ведь друга-то насильно за собой тащили, как выяснилось при ближнем рассмотрении. Кучерявый балластом летел за куда-то мчащей девахой, и Джейсон бы даже назвал ее симпатичной, если б она она так маниакально не пялила на штриха и так не рвала ему конечность, волоча за собой хер пойми куда хер пойми зачем. Ветки лезли в лицо, но оскорблений в свой адрес не воспринимали, поэтому Джейсону приходилось ворчать себе под нос и защищать глаза от перспективы быть выколотыми. На бегу, отвлекшись, он, кажется, вляпался в собачье дерьмо, и от ноги теперь фонило так, словно это он сам под себя сходил на тротуар. Нос мучился в агонии от аромата, глаза щурились из-за веточных атак, футболка с принтом черепа была в чем-то перепачкана. Прятался как идиот какой-то. И чем он только занят? Обрыгаловка выглядела именно так, как Джейсон ее мысленно именовал: как будто на одноэтажное здание неприметной кафешки кто-то срыгнул и нассал со всех сторон несколько раз. Грязные стены, мусор, вылетевший из и так переполненной урны у входа, распивающие что-то сомнительное бомжи на углу. «Сказочное место для первого свидания» — Джейсон закатил глаза. С одной стороны, ему досадно было и стыдно немного за дружбана, который в такое говнище даму свою притащил, а с другой парень по какой-то причине испытывал… злорадство? Он не хотел сейчас вдаваться в самоанализ, поэтому тряхнул башкой (так, что шапка чуть не улетела) и устроился поудобнее. Обзор отсюда был неплохим, открывался прямо на засаленное окно жральни, в котором виднелась кучерявая головешка, сидящая за одним столиком с неопознанной девушкой. Она вертела своей головой в разные стороны, светлые волосы волочились по тонким оголенным плечам следом, а симпатичное румяное лицо выражало, кажется, излишнее воодушевление. Джейсон не понял, потому что не мог разглядеть отсюда через это засранное окно. А еще Джейсон не понял, каким образом доходяга Теркель сумел ее охмурить. Девчонка-то реально ниче такая. Топик еле скрывал твердую троечку, и Джейсон с такого расстояния видел ее огроменные ресницы, как будто она щас ими захлопает и улетит нахер в стратосферу. Теркель уверенным на ее фоне не казался. Он вообще не казался на фоне такой леди никак, сидел чего-то, жался к столу, пока она возбужденно ему о чем-то тараторила, склонившись напротив. Глазами бегала по помещению, затем добралась до окна, посмотрела прямо на куст, в котором прятался Джейсон (стратегически наблюдал, точнее) и вернула взгляд на штриха. Сгребла его руки. Джейсон сам не понял, как напрягся. Сидят, за ручки держатся, пока ждут официанта. Фу. Удивительно, что в таком месте вообще есть официант. Дебильная свиданка, лучше бы дома сидели и в приставку играли или в парке белок гоняли. Джейсон осекся, когда понял, что описал их с Теркелем типичное времяпровождение, но успокоил себя тем, что, видимо, даже их ноу-хомо-тусовки куда удачнее проходят, чем то, что кудряха творит сейчас. Позорище, на. А Теркель, дебил, сидел в это время, ушами своими красными светил аки светофор, запрещающий дорогу перебежать. Внутренняя ассоциация Джейсону понравилась, а то, что происходило перед глазами — не особо. Его друг глазенапы свои на деваху пучил испуганно, будто она его сожрет сейчас, а еще Джейсон прям на своих ладонях ощутил эфемерный пот теркелевских культяпок. Неприятно этой бабе, наверное, за ручки-то держаться, проскрежетала в мозгу ехидная мысль, и Джейсон удивился, почему его вообще волнует степень потности рук его товарища и то, насколько это может быть приятно чужому человеку. В последнее время его вообще много странных вещей стало волновать: вонючие руки додика, его вечно спутанные волосы, которые хотелось распутать и привести хотя б в какой-то мало-мальски человеческий вид, шмотки, которые Теркель часто в очередном нервозном припадке, очевидно, напяливал на себя кое-как — то задом-наперед, то шиворот-навыворот. А Джейсону, ждущему его, чтоб вместе пойти в школу или гулять, оставалось только тяжко вздыхать «от педаля» и помогать другу одеться нормально, чтоб не позорился. Волновали Джейсона теперь и недавно открывшиеся, словно Эдвину Хабблу следы других галактик, веснушки Теркеля — и волнение это исходило не из головы, а откуда-то гораздо ниже, как будто из желудка его. Веснушки хотелось соединить, как созвездия, выстроить Большую медведицу или хотя бы Кассиопею, и выстраивать желательно мизинцем, ведь веснушки-то маленькие, а кожа штриха, кажется, нежная… Джейсон хлопнул себя по лицу, тряся головой. Это еще что за мысли? И вот такая херня не первый день происходит, уносит его куда-то хер пойми куда, и пиши пропало. Он стал рассеяннее Теркеля, что невозможно, ведь Теркель буквально синоним слова рассеянность. Из-за небольшой заминки, он пропустил момент, когда парочке в обрыгаловке официант притащил две чашки с мороженым. Джейсон скорчил рожу. Какая банальщина, господи боже. Теркель любил клубничное и за обе щеки уплетал его, очевидно, расслабившись в компании этой шизанутой. Да, Джейсон не доверял этой девке, слишком странно она глазами бегала по округе, слишком оживленно наседала на его друга, слишком крепко вцепилась в его руки. Ее было слишком много, Джейсону такое не по нраву. Джоанна никогда не навязывала себя именно в отношениях, от того времяпровождение с ней (пока она не привлекала свою ебанутую родню) было приятнее, чем с подружкой Теркеля самому Теркелю. Ну, Джейсону хотелось верить, что кудряхе некомфортно, несмотря на то, что клубничный пломбир явно ослабил его бдительность. Дебил. Хорошо, что Джейсон здесь, и в случае чего спасет ситуацию. А через мгновение Джейсон-спасатель-ситуации ошарашенно смотрел на то, как его лучшего друга безапеляционно перетягивают через стол за ворот тельняшки и накрывают его рот, перемазанный мороженым, пухлыми женскими губами. Земля под ногами куда-то, кажется, в этот момент пропала, а легкие превратились в безжизненный вакуум, пока руки, трясясь, силились не переломать ветки вместе с кустом.