***
— Итак, коллеги, все на месте? — спросила Тутберидзе, директор «Хрустального». Услышав утвердительный ответ, она кивнула, а затем продолжила. — Хорошо, тогда начнем. Первый отряд, пожалуйста. — День прошел относительно неплохо, правда есть небольшая проблема с Трусовой, — начала Елизавета, за что тут же получила выразительный взгляд от Аннушки, сопровождаемый легким ударом в бок. — Что за проблема? — насторожилась Этери Георгиевна. — Опаздывает на построения, — продолжила за нее Щербакова, сказав первое, что пришло ей в голову, и не дав подруге закончить. — Разве это проблема, требующая вынесения на планерку? — приподняла бровь женщина, строго посмотрев на девушек, которые тут же извинились и виновато потупили взгляд. Спустя полтора часа планерка была завершена, и все вожатые во главе с руководством покинули штаб. Кто-то решил прогуляться по территории, кто-то отправился сразу спать, а Туктамышева тут же оттащила Анну в сторону, намереваясь выяснить, какого, собственно, черта произошло. — Ты почему не сказала о Трусовой? — возмутилась Елизавета. — Еще и дурочками нас выставила перед всем коллективом… — Прости, Лизок, я просто хочу разобраться с ней сама, — откровенно произнесла Аня, до конца сама не понимая, почему ей было так важно справиться с норовом Александры без чьего-то вмешательства сверху. — Думаю, я смогу ее усмирить. — На твоем месте я бы не была так уверена, — заметила Туктамышева, прекрасно зная, каким тяжелым иногда мог быть характер девочки. — Она бывает весьма предприимчивой, когда дело касается кого-то, кто ей не по душе. — Поверь, Лиз, с шестнадцатилеткой я уж как-нибудь справлюсь. — Аня! — подбежал к девушкам Семененко, возникший словно из ниоткуда, и затем, отдышавшись, мило улыбнулся. — Привет, Туктик. — Здравствуй, ночное привидение, — усмехнулась Елизавета, и затем, попросив Аннушку не задерживаться совсем допоздна, удалилась в сторону корпуса. Растрепанные волосы придавали Евгению смешной уютный вид, словно он был не молодым красивым парнем, а юнцом, бегающим за девчонкой с сорванной с грядки розой. Легкий ночной ветерок еще больше взъерошил прическу, и от той укладки, что была утром, не осталось буквально и следа. — Так ты не против прогуляться? — осторожно спросил он, будучи готовым к любому ответу. — Не против, показывай наш маршрут, — улыбнулась Щербакова, поправив черную прядь волос.***
Приятный шум прибоя ласкал слух. Легкие волны прибивались к берегу, приятно лаская ноги прохладой. Луна ярким диском отражалась в воде, пуская светлую рябь по всей поверхности, а небо озарилось тысячами звезд. Хотелось остановить время и просто сидеть на берегу, наблюдая за великолепным зрелищем. Когда Женя с Аней, насладившись прохладой воды и намочив ноги, немного отошли от края берега, Семененко попросил девушку закрыть глаза и подождать несколько минут. Послушавшись парня, Щербакова прикрыла глаза, слушая звуки, раздававшиеся за спиной. Спустя пару минут Евгений подошел к Аннушке со спины, сообщая, что все готово, и она может открыть глаза. Повернувшись, она увидела, что парень откуда-то притащил два лежака, расположив их в полуметре друг от друга. — Теперь можно смотреть на звезды, не задирая при этом голову, — улыбнулся он. — Как тебе идея? Предложение было заманчивым, поэтому Анна согласилась, поудобнее устраиваясь на лежаке и наблюдая за бесконечным океаном из звезд. Казалось, что она может пролежать так целую вечность: космос всегда манил ее, заставляя задуматься о собственном месте в этом мире и о том, какая же человек на самом деле маленькая песчинка в этой бесконечности. — Ань? — позвал девушку Женя, однако ответа не получил. Оторвавшись от созерцания звездного неба, парень повернул голову к Щербаковой, и вдруг улыбнулся: Аннушка уснула. Решив пока не будить ее, он еще несколько минут изучал красивый профиль, думая о чем-то своем, но затем, решив, что Анне действительно стоит отдохнуть, коснулся ее плеча и слегка потряс ее. — Ань, просыпайся, — тихо проговорил он, но этого оказалось достаточно, чтобы девушка, резко вдохнув, открыла глаза. — Что случилось?! — непонимающе огляделась она, пытаясь осознать, где находится. — Я уснула, да? Прости, пожалуйста, день был очень тяжелым… Спустя четверть часа девушка уже сопела в собственной кровати, погрузившись в царство Морфея. На утро она даже и не вспомнит, что снилась ей не кто иная, как Александра Трусова — ее ночной кошмар.***
Солнце вовсю палило, не щадя никого: яркие лучи, казалось, проникали всюду, и спастись можно было только в тени, даже кондиционеры порой не спасали. Лишь легкий ветерок немного облегчал ситуацию, будучи не таким жарким. Отряд же расположился в своем уголке, раздумывая о том, как его украсить. — Саш, — шепотом позвал девочку Кондратюк, — Все, что ты просила, я положил тебе под кровать. — Как ты это сделал? — рассмеялась она. Честно признаться, Трусова даже не ожидала, что Марк действительно сможет все это устроить, поэтому положительного ответа уже и не ждала. — Как тебе это удалось? — Знакомые за забором, — улыбнулся парень. — Ты прямо как Джеймс Бонд в русском его варианте, — усмехнулась девушка, а сам Марк лишь расплылся в улыбке, принимая слова Трусовой за комплимент. Рыжеволосая, мысленно составляя план, решила посвятить в него Алёну и Камилу, рассчитывая на их помощь. Позвав подруг, она быстро рассказала им о том, что именно собиралась сделать, и уже приготовилась выслушивать очередную порцию нотаций, однако этого не последовало. Девушки лишь молча кивнули, принимая слова Александры, чем несказанно ее удивили. — И вы даже не будете меня отговаривать? — приподняла бровь она. — А смысл? — просто ответила Косторная, складывая руки на груди и переглядываясь с Ками. — Как мы поняли, ты уже все решила. — А говорить тебе о последствиях бесполезно, — продолжила Валиева, подхватывая мысль Алёнки. — Ты и сама все знаешь. На их слова Саша лишь нахмурилась, но решение свое менять не собиралась. Если уж захотела избавиться от Щербаковой любой ценой, то отступать было нельзя: принципы были важнее. Сам же план рыжеволосой заключался в том, чтобы незаметно подлить алкоголь Щербаковой в напиток. Когда же она выпьет хотя бы глоток, останется лишь пойти к директору лагеря, сообщив о том, что от Аннушки неприятно пахнет спиртным: зная характер Тутберидзе, Саша была уверена — разбираться Этери Георгиевна не станет. Для женщины репутация ее лагеря была куда важнее судьбы одного вожатого, поэтому можно было не сомневаться — Аннушку тут же уволят, попытавшись замять скандал. — Сегодня наш отряд дежурит по столовой, — громко сообщила Туктамышева, привлекая внимание ребят. План Трусовой начинал медленно осуществляться. Оставалось лишь вызваться добровольцем, и можно будет подлить алкоголь прямиком в компот Щербаковой. — Можно я пойду? — подняла руку Александра, удивляя своей просьбой всех, включая каждого из ребят. — На улице жарко, а там кондиционеры, — добавила девочка, отводя от себя подозрения. Все знали, что Трусова никогда не сделает того, из чего не выйдет извлечь хотя бы малейшую выгоду, поэтому Лиза, принимая аргумент девочки, согласно кивнула. Все складывалось как нельзя лучше, поэтому Трусова, ухмыльнувшись, с нетерпением ждала своего часа.***
Через некоторое время Саша с Алёной уже стояли в просторной столовой, выполняя поручения старших и накрывая столы. С собой у рыжеволосой уже была небольшая бутылочка с прозрачной жидкостью, от которой зависело дальнейшее пребывание Аннушки в «Хрустальном». Спустя несколько минут после начала дежурства, Александра, предварительно запомнив, за каким столом и на каком месте обычно сидела Щербакова, дождалась, пока все кроме Алёнки потеряют ее из поля зрения, а затем незаметно подлила немного алкоголя в стакан с компотом. Дело оставалось за малым — нужно лишь дождаться, когда девушка, ни о чем не догадываясь, сделает хотя бы один глоток. Разумеется, была вероятность, что Анна, учуяв необычный для компота запах, и вовсе не станет его пить, но Трусова предпочла об этом не думать, надеясь на удачу и благосклонность судьбы. — Вот так вот, Анечка, — прошептала сама себе рыжеволосая, ухмыльнувшись и наслаждаясь собственным планом. До обеда оставалось полчаса.