Поединок

Длинный день перешел в закат. Он был так похож на все, что носились давно над Нью-Йорком. На все длинные осенние дожди, проведенные в одиночестве, в ожидании. Марты Аддамс не было ни на завтраке, ни в бассейне, ни вечером, среди туристов и прекрасной живой музыки. Уимс спустилась к морю. Женщина из Филадельфии прогулялась со своим мужем и сыном около моря, по самой кромке. Парень бежал вперед и оглядывался на эту пастораль родительского счастья. Когда родился Бенджамин место на плечах Нильса, предназначенное для Лары занял их парень. У них было много закатов, много песочных замков, смытых волнами и много быстрых катеров, серфов, экстрима. Они с Нильсом такие, что их сложно удерживать в скучной жизни без риска. Уимс прикурила сигарету, сев на край деревянного шезлонга, ничего не ответила старику-немцу, сделавшему ей замечание, что за курение в этом месте полагается штраф. Волны бежали быстро, силуэты семьи из троих растворились в темноте окончательно. Уимс тяжело вздохнула. Вернулась в номер, сделала пару телефонных звонок и вновь вышла на воздух. Пододвинула себе стул и столик. Вдалеке болтался кораблик. Обманчиво маленький. Целый лайнер, движущийся к каким-то латинским берегам. В номер долго стучали. Уимс вернулась за пледом, подошла к двери номера и распахнула дверь. Марта Аддамс поприветствовала ее своей дьявольской улыбкой - в одной руке газета ,в другой руке бутылка вина. - Целую вечность стучусь к тебе, - покачала бутылкой. Уимс кивнула, вернулась с бокалами и штопором. Марта Аддамс уже покачивалась и выглядела, как часто бывало - шальная, нетрезвая и довольная жизнью. Красное вино по бокалам. Марта щелкнула выключателем, зажегся блеклый свет над столиком. Опустила газету. Уимс посмотрела на Итальянский текст, едва понятный и фотографию, что-то вроде «Реконструкция моста задерживается из-за археологических раскопок… ». Подняла брови, посмотрела в глаза Марте Аддамс. Удивленно пожала плечами: «Мост в Италии для нее ничего не значит» - Извини, - Марта Аддамс перевернула газету другой стороной, - твой обвиняемый. Тут сказано, что его нашли мертвым в своем доме два дня назад. Уимс села в кресло напротив. - Он получил по заслугам. Ты же всегда именно этого добиваешься, Лара, чтобы каждый получал по заслугам? Уимс притянула к себе газету, потянулась за телефоном и перевела текст на английский. - Ты знала, Марта, что так будет?! Марта Аддамс усмехнулась. - Ты знала… - Уимс сделала пару глотков вина и отставила от себя бокал, - я бы вскрыла виски по этому поводу. - Ты так упорна, Лара, в том, что не хочешь проникаться очарованием Италии… ты так… - Да, Марта, предсказуема до невозможности. - Мне часто казалось, Лара, что в твоей груди отсутствует сердце, - рассмеялась с такой силой и жестокостью, как она умела. Марта Аддамс ненавидела хлоднокровные аргументы, Уимс ненавидела эмоциональные спекуляции адвокатов. - А ты сделала себе искусственную грудь. - Да… - Марта Аддамс подняла заинтересованно бровь, - заметила… а никто другой… - Я внимательна, - Уимс поднялась со стула и вышла на балкон. Шумело море. Марта Аддамс с легкостью могла считать ее неловкость, - Расскажи мне еще об одном совпадении, если у нас вечер откровенности… - прикурила сигарету ,выпустила дым, с дымом всегда легче, когда в голове и голосе проскальзывает волнение, сложное для сокрытия, - Каким образом я оказалась в этой гостинице? - Я никогда не разрывала отношения с твоим мужем. - Какого рода отношения, Марта?! - Боже… Лара! Остуди свою ревность! Дружеские отношения, которые ничего не предполагают. Нильс всегда вам бронирует все гостиницы, ты только говоришь, что хочешь пять звезд у моря. У твоего Нильса есть Лара и ему никакой другой женщины не надо. За кого ты меня принимаешь? Боже… ты думаешь обо мне даже хуже, чем я предполагала…