Цветок жизни

Она всё знала…    Об этом Дотторе явно не подумал. Эта девчонка знала о передаче детей между ним и Крукабеной, поэтому сейчас забилась в самый темный угол. Солдаты передали, что, когда они забирали ее, Клерви плакала, кричала и вырывалась с неимоверной силой, умоляя мать не отдавать ее Доктору. С Крукабеной Дотторе переговорил уже в Снежной: совместная работа оставалась, но отношения ввиду сокрытия тайны подпортились. Хотя, похоже, Предвестница не была против отдать Клерви раньше, чем она станет «сломанной». То ли она злобно поиздевалась взглядом над Дотторе, то ли как-то схитрила, но спокойно решила вернуться в Фонтейн к своим обязанностям «Матери».    Девочка спряталась под кровать и старалась не издавать лишних звуков, но получалось плохо: ее сопение от плача можно было различить. Дотторе мог бы достать ее силой, но настолько далеко заморачиваться не хотел даже он. Доверие - надо заставить ее довериться ему. Сейчас задача еще больше усложнилась, ведь, оказывается, Крукабена не позаботилась о том, чтобы маленькие отпрыски ничего не разузнали. Хотя здесь ее винить бессмысленно: у них духу и сил не хватит сбежать.    — Послушай, Кл-лерви… — он немного запнулся на ее имени, но все же продолжил, присев на пол возле кровати: — Я знаю, это всё сложно. Тебе говорили, я твой родной отец?    — Это не правда! — послышалось из-под кровати.    — Это правда. Ошеломляющая, но правда. Я даже не подозревал, что у меня может быть дочь. Мама не говорила тебе обо мне?    — Мне достаточно того, что я знаю! — снова послышался ее крик.    — Я не так страшен, как меня малюют.    Фраза была неудачная и очень сомнительная. Очевидно, и прозвучала не особо убедительно. Под кроватью стало очень тихо, даже всхлипы прекратились. В Доме Очага не принято плакать, видимо, быстро утихомиривать подобное она научилась там.    — Я сам долго не мог принять то, что в этом мире у меня есть родной человек, — начал снова Дотторе. — Мне тоже страшно, даже не представляешь, насколько. Но на твой счет у меня нет злых умыслов. Просто не к чему расти в Доме Очага, когда у тебя есть родной отец.    — Это не правда, — уже тихо послышался ее голос.    Очевидно, она ушла в отрицание и не намеревалась ничего слушать. Но ладно, основы доверия он начал… вроде. На этот счет ему можно было бы проконсультироваться с Коломбиной, в умении располагать к себе. Долго ребенок пролежать в столь узком пространстве не смог бы, но, раз она такая ужасно упрямая, то не вылезет оттуда, пока он в комнате.    — Хорошо, я оставлю тебя одну на некоторое время.    С небольшой паузой, будто ожидая ответа, Дотторе поднялся на ноги, а под кроватью не послышалось ни единого шороха. Сейчас у него закрались мысли, что он слишком поспешил с решением, но попытаться все еще стоило. Ей действительно нужно время обдумать всё происходящее, а самое лучшее решение - оставить ее в покое. Проходя к двери, Дотторе всё же остановился на секунду.    — Но все-таки я знаю, что ты ничего не ела на корабле. Организму это очень важно, так что вылези и хотя бы поешь.    Ответом вновь послужила тишина, и, когда Дотторе захлопнул дверь с другой стороны, то долго и мучительно выпускал сквозь зубы воздух.    «Ладно, никто не говорил, что будет легко. Переговоры вести научился, и с девчонкой полажу»    На ощупь он повернул ключ в замочной скважине на всякий случай. Все равно он не собирался оставлять ее одну на весь оставшийся день. Час, и не больше. И пока у него появилось внезапно свободное время, он проверил, как идут дела в лаборатории, чтобы избежать ненужных в данный момент аварий. Затем Дотторе оставил своих лаборантов, которые, признаться, привыкли к таким внезапным пропажам Предвестника за всю свою службу. За час девчонка уже должна была успокоиться, по крайней мере, вылезти и поесть в силу голода, а если нет, он все же применит силу.    Когда он пришел назад, дверь была открыта.    Это немного поставило Предвестника в ступор, но, поскольку он был проходившим подготовку Фатуи и ученым с многолетним стажем, через секунду заставил себя оклематься. Зайдя в комнату, он снова никого не увидел, но на этот раз заглянул под кровать и в шкафы. Никого. Сюда мог зайти сегмент, но он и все они в курсе про Клерви и не стали бы идти против воли оригинала. Может быть, зашел, но уходя, не закрыл дверь? Нет, быть не может, Дотторе сам в себе не сомневался. Следов обыска и борьбы нет. Единственный вариант, кроме сегментов, - Крукабена, но она давно отчалила. Тогда что случилось?    Ответ он нашел на полу возле двери в виде разогнутой заколки-невидимки. Лежа внутри комнаты, значит, вскрыла замок девчонка. К тому же немного еды на столе отсутствовало, но только то, что можно взять в руки.    «Прихватила немного еды и сбежала? Ну да, через Заполярный Дворец. Конечно».    Дотторе вышел из комнаты и быстро направился по коридорам. Далеко она уйти не могла, но в таком большом замке с кучей комнат и поворотов одному отыскать ее будет сложно. Сегмент сейчас здесь всего один из многих и следит за своей лабораторией. Солдаты тоже не знают, кто эта девчонка, даже те, которые привезли ее. Можно сказать, что просто ребенок сбежал, но все равно будет лучше найти ее самостоятельно…    И в один момент Дотторе услышал знакомый голос ребенка, сразу поспешив на нее, не разбирая, что конкретно было сказано. Завернув за угол, он увидел в более просторном коридоре Клерви и… Коломбину. Ладно, это весьма удачно встретить только ее. Да что там: только Панталоне, который единственный все знал, был более удачным вариантом, чем Третья Предвестница. Похоже, она учила ее плести браслет из ленточек - в этом Дотторе даже не сомневался.    — Вот у тебя получается… — послышался мелодичный голос Коломбины, когда Доктор приблизился.    Когда обе расслышали шаги, Коломбина радостно подняла голову на коллегу, в отличие от Клерви, которая сразу спряталась за Предвестницей. Она сама не знала, но защиту выбрала себе очень хорошую.    — Док, представляешь, у нас тут дети гуляют! — радостно вскрикнула Коломбина.    — Да, она моя…    Он не смог договорить фразу по многим причинам. А руку, указывающую на фигуру позади Предвестницы, опустил сразу, как только Клерви едва выглянула, а потом вновь спряталась. Единственный минус во встрече с Коломбиной: она поразительно чувствует энергетику других и может сразу всё понять, оставаясь милой и непринужденной. Пожалуй, она единственный Предвестник, который не поддавался никакой логике, но с которой дружили все, даже сам Дотторе.    — Обычно дети хотят от тебя убежать, но не могут, — Коломбина ненадолго посмотрела за спину, а потом перевела взгляд на коллегу. — Что происходит?    — Она особенная, она… моя дочь.    — Это неправда! — сразу послышался утвердительный голос из-за спины.    — Это правда, — сказал Дотторе больше для Коломбины. — И не спрашивай почему.    — Хм-м, — имитируя задумчивость, Предвестница прислонила пальцы к подбородку, но по-прежнему с милой улыбкой глядела в потолок. — Она говорила, что ее мама - Предвестник. Выходит, ты ее мама?    — Конечно же нет!    — Выходит ты с кем-то, погоди-погоди… — улыбка стала намного хитрее.    — Начинается… — глубоко вздохнул Дотторе.    — Я знала! Я чувствовала, что у тебя и Синьоры есть искра! — весьма громко крикнула довольная Коломбина. — В самом деле, Док, незачем было скрывать ваши отношения!    — Розалина здесь не причем.    — А кто-же тогда?    — Не важно, — отрезал он. — Помоги мне, она… со мной одним она назад не пойдет.    — Помогу, если скажешь, кто это, — вновь хитро улыбнулась Коломбина. — Я бы скорее поверила, что ты сделал женскую версию себя, чем то, что ты был близок с кем-то, кроме Синьоры.    — Вот все-таки ты хитрая особа…    Дотторе уже был без понятия, сколько глубоко раз вздохнул за вечер, дабы немного снять напряжение. Голова Клерви вновь немного высунулась из-за Коломбины. Один ее бирюзовый глаз уставился на Доктора. Казалось, она впервые начала рассматривать того, из-за кого оказалась так далеко от дома. Бросив на нее небольшой взгляд через маску, Дотторе проговорил:    — Это дочь Крукабены… и моя.    Коломбина тихо зааплодировала в радости кончиками пальцев.    — О-о-о, это определенно заслуживает отдельного фанфика, — маниакально проговорила она.    — Как тебе хочется, только помоги.    — Сначала попробуй сам. — Его раздосадованный и немного злобный взгляд, Коломбина прочувствовала сквозь толщину маски. — Я не ее отец. Давай.    Она тут же отошла в сторону, раскрывая притаившуюся девочку, которая в нервах и страхе начала теребить подол платья, чуть поднимая его. Она выпучила глаза в сторону Дотторе, словно только что родившийся совенок, а ноги её будто вкопались в пол, уж слишком ровно она встала. И только сейчас Дотторе понял, что не знает, как начать разговор. Он надеялся найти её, но не подумал, что нужно сказать. Если потащить через силу, то она сбежит снова, поэтому нужно именно заставить её саму пойти.    — Присядь. — Коломбина вдруг привлекла опять к себе внимание. — Чтобы быть с ней на одном уровне. Присядь.    Склониться перед тем, кому прямо сейчас можно разбить голову? Ну, Дотторе и не через такое проходил в своей военной службе. Склонившись на один уровень с девочкой, он заглянул в её выпученные от страха глаза и начал говорить:    — Клерви, наша первая встреча не очень задалась. В общем, я… Знаешь, я очень удивился: открыть замок и тихо улизнуть. Тебя в Доме Очага научили этому? Это потрясающе, но… тебе нужно со мной вернуться.    — Нет.    Ответ был не громким, но девочка наконец-то двинула ногами, сделав шажок назад. Через маску было не видно, но бровь Предвестника в нервах дёрнулась. Ладно, через силу тоже не так плохо будет…    — Темнота ты, Док! — вдруг крикнула рядом Коломбина, будто прочитав его намерения. А затем она присела на тот же уровень, развернув к себе ребёнка. — Клерви, нельзя убегать. В Снежной очень холодно, отморозишь ноги, и их придется отрезать...    Девочка с ещё большим испугом отпрянула от неё, подняв тонкие руки на уровень груди. Дотторе выражению не так удивился, но всё же первая мысль была:    «Она меня еще темнотой называет?»    — В нашем замке тоже много опасных комнат и людей, — продолжила Предвестница, будто ничего не говорила. — Ты должна быть рядом с папой, чтобы...    — Он не мой отец, — пробурчала та под нос.    — Ладно, давай так: от него я тебя буду защищать. — Коломбина раскрыла ладони девочки, где сразу показался недоделанный браслет. — Смотри, как у тебя хорошо получается плести. Это будет очень красивая фенечка. Вернись назад и закончи ее. Я обязательно потом посмотрю и принесу тебе других ленточек. Но только если ты вернёшься и поешь, идет?    — А я не могу пойти с тобой? — мгновенно спросила Клерви.    — Нет, солнышко. Но не бойся, всё будет хорошо, обещаю. Никто тебя и пальцем не тронет. А если тронет - я ему по башке настучу. Пойдешь назад?    Немного закинув голову, после секундных раздумий Клерви активно закивала головой. Рядом с Коломбиной она действительно бежала назад более расслабленно. Как Дотторе и думал: хорошее везение встретить именно её, с Коломбиной все проблемы решают почему-то быстрее. Ей даже больше ничего не нужно было говорить: Клерви сама сразу по приходу села есть в угоду их с Предвестницей договора. И пока она была занята, Доктор решил переговорить с коллегой по другую сторону двери.    — Ты действительно расчудесное чудо, Коломбина, — в который раз несколько сотен лет похвалил он её.    — Ты переоцениваешь меня. С капризными детьми у меня все плохо. — Предвестница посмотрела сквозь прикрытую дверь, будто была в состоянии через толщину дуба разглядеть ребёнка. — Девочка-то очень хорошая. Даже не верится, что твоя дочь.    — Как ты нашла ее? — поинтересовался Доктора. — Что-нибудь случилось?    — Не бойся, она хотела убежать назад к подруге, но заблудилась. Я нашла ее и успокоила.    — К подруге?    — Она сказала, что в Доме Очага у нее есть подруга. Я даже удивилась, что кто-то оттуда оказался здесь. Подумала, это очередной призрак, — объяснила Коломбина. — Расскажешь, как так получилось, что я только сейчас узнаю, что у тебя есть ребенок?    — Да я все эти годы сам не знал о ней, — ненадолго Доктор глянул на ту же дверь. — Очевидно, и она обо мне тоже.    — Это мне уже понятно. Похоже, она не верит тебе…    — Она знает о наших делах с ее матерью.    — О! Это все усложняет, да. — Коломбина легонько хлопнула его по плечу. — Докажи, что ты ее отец - сейчас это важнее всего.    — Ну, я могу показать ей ДНК тест, но…    — Док, это не то! — сразу прервала она. — Она ничего не поймет. А если и поймет, все равно не поверит. Она ребенок. Думаешь, ей легко будет взять и принять, что ты ее родной отец? Да даже мне это сложно.    — И что мне делать? Как это доказать по другому?    — Ты ее отец - найди способ. Ты же ученый, где твоё любопытство?    — Причем здесь оно, если я даже не знаю, что мне надо искать?    — Для начала, создай для нее безопасную обстановку, которая могла бы быть у ребенка, - это самое важное. Она тебя боится. Не без оснований, но боится.    — Спасибо за совет, но могу я попросить тебя?..    — Я никому не скажу, Док! — сразу громко заверила Предвестница. — А насчет Клерви: не торопись. У нее за последнее время потрясений больше, чем у Цыпленка во время городских праздников. Вспомни себя в семь... Нет, лучше себя не вспоминай. А-а-а, спроси об этом Синьору, она должна знать.    И ни разу не попрощавшись, она поскакала назад по коридору примерно в том же темпе, что и недавно Клерви.    — Хватит меня с ней сводить! — все же крикнул ей в догонку Дотторе, довольно резко дернув за ручку.    Клерви от такого резкого хлопка дернулась на месте, да и не сказать, что сам Доктор зашел в спокойном состоянии. Глупо было отрицать, что Колумбина, как всегда, права. Предвестник еще при первой встрече с ней понял, что, несмотря на милое и непринужденное поведение, она будет поумнее многих мудрецов Академии. Клерви, с опаской поглядывая на Дотторе, продолжила есть. Безопасная обстановка, да? Показать ей, что здесь она будет в безопасности? Да проще Вестника Бездны переманить работать на Фатуи, чем доказать, что рядом со вторым номером безопасно находиться! Эти две вещи Дотторе даже в собственном разуме не мог совместить, не то что она в своем.    Но начинать с чего-то стоило. Быть может, не словами, а делами. Оглядев комнату, Предвестник всерьез задумался над словами Коломбины. Что конкретно делать, он не знал, но пару пунктов для себя подметил.    — Подожди здесь, — бросил он девочке за столом.    С не самыми уверенными мыслями Дотторе вышел из комнаты и вновь быстро начал передвигаться по коридорам. Пожалуй, всё, что он мог сделать сейчас, - немного улучшить для нее окружение. На этот раз он застал Клерви в комнате, вернувшись через минут пятнадцать. Девочка уже закончила есть и, стоя возле окна, крутила в руках какую-то маленькую вещицу. Увидев Дотторе, она сразу дернула руками и положила это что-то на тумбу, а потом сковалась в страхе. Подойдя ближе, из-за чего волнение на лице Клерви только усилилось, Дотторе сразу понял, что она рассматривала плетёный из ленточек браслет.    — А, это… Коломбина плетет их для всех, кого видит впервые. Для тебя тоже уже наверняка планирует, — объяснил Дотторе, но это заставило Клерви лишь в страхе опустить голову и увести взгляд. — Я никогда ее не носил, так что можешь забрать… если хочешь.    Она дрожала перед ним, словно оказалась на улице лишь в легком платье. А затем Клерви, не без страха в глазах, подняла на Дотторе голову и развернулась к окну, вставая на цыпочки, смотря уже в почерневшее небо. В Снежной темнело намного раньше, но сейчас было еще темнее из-за того, что небосвод затянуло облаками. И пока она разглядывала черный купол, Дотторе стоял и не знал, как интерпретировать это поведение в ответ. С этим ребенком у него определенно возникнут проблемы.    Решая оставить ее с этим занятием, Предвестник прошел ко второму столу, рабочему, и принялся за своё дело: на сиденье стула положил довольно высокую подушку, а рядом поставил подставку для ног - так ей будет удобнее залезать и сидеть почти вровень со столом. С него Дотторе давно убрал свои расчеты и книги, поэтому сейчас он был пустым. В один угол Предвестник положил три небольшие книги, преимущественно детских рассказов, которые нашел в архиве, а в другой - стопку чистых листов, которых было в лаборатории много, и рядом немного канцелярии, которую тоже взял с места работы. И на этом было всё. Больше ничего сделать сейчас он для нее не мог.    — А где мне надо спать? — очень тихо спросила Клерви, наконец-то оторвавшись от неба.    Дотторе даже не раздумывая сразу кивнул в сторону кровати, под которой девочка полтора часа назад пряталась. Клерви, медленно вышагивая, подошла к ней с немного выпученными глазами. Она была для нее немного высоковата, но её детскому восприятию это было только в плюс. Она несколько секунд разглядывала ее, будто экспонат в музее.    — Залазь, — с долей непонимания в голосе сказал ей Дотторе.    На этот счет ее долго уговаривать было не надо. Перевалив ноги, девочка легла наискось в форме звезды, но даже так ей оставалось много места. С безумными глазами она смотрела в потолок и не могла поверить, что лежит именно на такой кровати, о которой раньше даже не мечтала. Как оказалось, легко перевести ребенка на несколько минут из страха в детское восхищение.    — Думаю, я перетащу постепенно все свои вещи, — начал Дотторе, не получая обратной реакции. — Комната твоя.    От Клерви все еще не было прямого ответа, но она перевернулась на бок и с изумленными глазами оглядела комнату. Наверняка в Доме Очага она делила свою с кем-то, а тамошние квадраты и размеры койки не отличались чем-то выдающимся для ребенка. Поэтому она сейчас прибывала в неком шоке, но все еще остерегалась Дотторе. Предвестник же ей больше ничего не сказал, а просто забрал пустые тарелки и вышел.    «Хиличурский было проще выучить».    Он отнес посуду на кухню во дворце и сразу вернулся, на этот раз снова застав в комнате Клерви. Только в этот раз она неподвижно лежала с закрытыми глазами, и лишь ее грудная клетка поднималась и опускалась, создавая намек на движение. Как лежала пять минут назад, так и уснула? Дотторе передавали, что на корабле она не только не ела, но и не спала, но сейчас было едва за восемь. Должно быть, ее внутренние часы сбились из-за смены обстановки. Вытащив с конца кровати покрывало, Дотторе перебросил его одним махом, чтобы оно накрыло девочку. В Заполярном Дворце, конечно, поддерживают тепло, но спать без одеяла все же не стоило. После этого Предвестнику оставалось лишь задвинуть шторы и уйти, чтобы не тревожить ее сон.    Первый день был непростой для обоих.    Вставал Доктор очень рано. В Снежной еще даже рассвет не начинался, но зато благодаря этому он успевал сделать утренние дела в лаборатории: проверить вчерашние результаты, распределить некоторых лаборантов на другой проект. Это позволяло днем быть более свободным, если бы Пьеро, Царице или другим Предвестникам нужно было оторвать его для решения важного вопроса. А в нынешней ситуации более свободное отношение было Дотторе на руку. В столовой привыкли, что он заходил очень рано, первее него могла быть иногда только Коломбина или солдаты с ночного дежурства. На этот раз ему пришлось после расправления со своей порцией уходить не сразу, а забрать еще еды под предлогом перекуса после.    — Стойте-стойте, — остановила его женщина, сунув на тарелку пирожок. — К чаю.    В последний раз, когда ему так внаглую совали еду, - один из первых дней его пребывания во дворце. Прознали что-то из-за вчерашнего? Если это так, то их дедуктивное мышление было повыше многих солдат. Может, им стоило сменить род деятельности?    В любом случае, вдаваться сильно в подробности он не стал. Утренняя рутина может затянуться, будет лучше, если Клерви проснется и увидит еду, чем нет. Морка голодом дает сильный эмоциональный след, а Доктор не хотел бы разрушать сейчас и без того очень хрупкие и недоверчивые отношения. Но, открыв дверь в некогда свою комнату, он увидел, что девочка с растрепанными волосами сидит на краю кровати и с полусонным лицом смотрит в то же пасмурное небо, едва отодвинув шторку. Похоже, она только проснулась, но даже в сонном состоянии, увидев Дотторе, немного дернулась.    — Ни свет ни заря, — тихо проговорил он, ставя на тот же стол принесённую еду.    Если она жаворонок, то был повод пересмотреть свое расписание. Хотя Дотторе все же сошелся на том, что проснулась она настолько рано из-за того, что уснула тоже рано.    — Даже не предполагал, — уже более громко признал Предвестник. — У меня дела важные утром. Одна посидишь?    Ответом были едва видимые кивки все с теми же напуганными глазами. Для нее одиночество сейчас более приятная вещь, чем общение с Дотторе, хотя вряд ли она бы так быстро согласилась, спроси это Коломбина. Когда Доктор прошел вперед, дабы раздвинуть шторы, Клерви аккуратно спустилась с кровати и медленно обошла ее, не отводя взгляд от Дотторе. Затем она довольно быстро направилась к еще одной двери в этой комнате, которая вела в ванное помещение. У Предвестников были свои привилегии. Понимая, что ее подбородок едва на раковину ложится, она в том же темпе зашагала назад в комнату. Дотторе хотел сказать ей про принесенную вчера подставку, но Клерви сама ее схватила, увидев, что Предвестник на секунду застыл с приоткрытым ртом, указывая на место, где стояла мягкий маленький табурет. — Я вернусь, как только всё закончу. Постараюсь скорее, — всё же решил он что-то сказать, раз она на него посмотрела. — Дверь не буду закрывать, не убежишь?    Клерви снова промолчала, но мотнула головой. Это начинало немного раздражать, но Дотторе все же радовался, что ее вчерашняя истерика закончилась. Это было хоть чем-то хорошим.     — Если кто-то зайдет и спросит, что ты здесь делаешь, то… скажи ему правду, — сказал на последок Дотторе.    Хорошее оправдание было сложно придумать, да и не собирался Доктор прятать девчонку. Если у других возникнут вопросы, то они знают где его искать, а он легко на все ответит.    Для лаборантов этот день должен был начаться как обычно, но этим утром они смотрели на начальника немного игривым взглядом. Пока они продолжали работать в том же темпе и не делали косяков, Дотторе это не волновало. Но в один момент он всё понял. Когда он проверял отчетность и некоторые расчеты, к ним зашла особа, которую редкостью было увидеть в здешних заумных краях. С Синьорой у Доктора отношения были весьма прохладные, дальше благодарности за криоглаз порчи не доходило. Виделись они редко, разговаривали и подавно, но Коломбине с ее фантазией это не особо мешало. Неужели именно она первая решила обтрясти вопрос по поводу маленькой девочки в его бывшей комнате? Интересно, что ей вообще было нужно в личных покоях другого Предвестника, но всё оказалось намного проще. Дама в привычном ей вальяжном стиле поставила на стол Дотторе плетёную корзинку с накрытым тканью содержимым.    — Держи, — проговорила она. — В лавке лишнего надавали, у меня оно испортиться, поэтому решила тебя угостить.    Синьора подмигнула напоследок, и тогда Доктор всё понял. Он понял и утреннюю ситуацию в столовой, и переглядывающихся лаборантов, а этот жест уж подавно смог распознать. И, конечно, ему не составило труда понять, откуда растут ноги:    — Коломбина…    Она все-таки не стала молчать о вчерашнем. В какой-то степени Дотторе это ожидал, но давал ей фору в несколько дней. С небольшим смешком от психоза он посмотрел на принесенное угощение, будто оттуда сейчас должен был выпрыгнуть кролик.    — И как много об этом знают? — решил поинтересоваться он следом.    — Все.   — Святая Царица, — проговорил Доктор под нос. — Под «все» ты сколько подразумеваешь?    — «Все» - это весь Заполярный Дворец, — пояснила Синьора, натянув ехидную улыбку. — Но информация потом и дальше пройдет, поверь.    — Ну да, после отношений Пьеро и Царицы у вас, сплетников, это первая достойная тема за много лет.    — Они, кстати, всерьез раздумывают, делать ли тебе надбавку, раз ты теперь отец-одиночка, — проговорила Синьора с неким подколом, посмеявшись под конец.    — Потрясающе! — радостно крикнул Дотторе от еще больше накатывающего психоза. — Все узнали об этом именно так, как мне бы не хотелось!    — И, зная тебя, я принесла еще вот это.    Она положила на стол следом две книги, сложенные одна на другую. Название нижней Доктор не увидел, но верхнюю разобрал: «Психология ребенка».    — Ты же училась в Сумеру? — с более коварной улыбкой уточнил Дотторе. — Знаешь, как там говорят о передаче мудрости? Не лезь в чужой проект со своими комментариями.    — О, Док, поверь, — Синьора немного наклонилась и мяго положила руку на его плечо, — я далеко не тебе помогаю.    Поняв намек, Дотторе ей еще сильнее улыбнулся, но прожигающий сквозь маску взгляд Предвестница наверняка ощутила. Стянув руку с плеча, она, не попрощавшись, направилась к выходу.    — Какие вы все сразу стали деликатным и пушистыми! — крикнул ей в догонку Дотторе. — Только я все тот же неизменный злобный гений.    После того, как дверь закрылась достаточно громко, Предвестник выпустил от злости воздух сквозь зубы, едва переходя на рычание. Ничего поделать с этим он уже не мог, но представлял, сколько подколов его ждет в будущем от коллег. Солдаты и лаборанты хотя бы будут молчать в силу подчинения старшему по званию, но Дотторе уже слышал эти реплики Сказителя. Стоит его в таком случае поблагодарить при встрече, что он натренировал Доктора общаться с проблемными подростками. В будущем это должно пригодиться.    Схватив принесенную корзинку, он рывком встал со стула и быстрым шагом направился в нужную комнату. Как и вчера вечером, Дотторе открыл дверь довольно резко, отчего Клерви дернулась, но в этот раз больше оттого, что это оказалось внезапно. Девочка сидела за рабочим столом, заканчивая плетение фенечки, которую начала вчера с другой Предвестницей. Она была черно-белая, но одна из трех ленточек проходила красной полосой между контрастными цветами.    — Еще к чаю передали тебе, — объяснил Дотторе свое появление, поставив корзину на стол. Завтрак был съеден, но тарелок не наблюдалось, зато рядом лежало множество ленточек других цветов. — Коломбина заходила?    — А-ага, — едва слышимо протянула Клерви. — Сказала, что проверяла ела ли я.    «За кого она меня принимает?» — сразу пожаловался в мыслях Дотторе.    — А что…будет дальше?    Девочка сказала это так же тихо, как и раньше, но на этот раз опустила голову, сковав плечи. Для нее этот разговор был настоящим испытанием, но все же она решилась. В ней все же было много упрямства и большая сила воли. Возможно, благодаря этому она бы подольше смогла прожить под присмотром Крукабены, но и здесь ей это сильно поможет.    — Я скоро закончу и прийду снова.    Дотторе не совсем понял ее вопроса, поэтому ответил как есть и ушел. Клерви, не получившая точный разъясняющий отклик, с комком страха неизведанного посмотрела на незаконченный браслет, чьи цвета напоминали ей о дорогом человеке. Ничего, она с этим справится, и они с Перри еще увидятся. Закончив плетение, девочка затянула ленточки в красивый бантик и положила изделие на стол. Наверное, в Доме Очага уже произошел общий подъем, и все пошли на утренние физические упражнения. Синяки и ссадины на теле еще побаливали, но Клерви не обращала внимания. Она спрыгнула со стула и подошла к корзинке, стаскивая ткань. Внутри лежало несколько пирожков, ватрушек и булочек с повидлом. Такого она никогда не видела, но взяла ту, что с творогом, снова подойдя к окну, посмотрев на темно-серое небо. Девочка всё хотела увидеть эти переливающиеся светом огоньки в небе, поэтому караулила небосвод. Правда, сейчас она увидела лишь, как с серых туч начали падать белые капельки. Значит, это и были те самые снежинки. И они подарили Клерви идею.    Она смотрела на снегопад, пока не закончила есть ватрушку, а затем снова залезла на стул, стягивая со стопки листок и беря один карандаш в руки. На такой же чистой и белой бумаге, как и увиденные недавно снежинки, появилась точка, а потом вправо пошло несколько линий. Они соединялись друг с другом и в конце концов закончились. Полупустой лист отдавался укоризненной незавершенностью, и, пока был шанс, девочка тихо открыла дверь и вышла наружу. Вчера она пошла влево, значит, в этот раз надо пойти вправо, главное - запомнить дорогу. Коридоры при детальном осмотре больше не казались страшными. Только пустыми. Но все же ей встретился один человек на пути, который показался ей почему-то весьма знакомым, но ярко-красными глазами, видневшимися из прорезей маски на все лицо, он скорее отталкивал.    — О, мелочь! Этот у себя? — остановился он и спросил, из-за чего девочка ступором встала на месте с непониманием. — А, да пофиг, все равно надо взять что-то.    — А-а-а, вы кто? — все же спросила Клерви.    — Я - это он, только молодой, а потому лучше, — объяснение для девочки явно не дало понимания. — Я тоже Доктор, но более амбициозный.    Он жутко улыбнулся, цокнув при этом языком, отчего Клерви нахмурилась. Более открытое пояснение тоже не особо помогло, но затем, разглядывая человека перед собой со знакомым именем, она начала находить сходства. Особо яркие глаза из-за белых оттенков вокруг впивались в сознание. Красные…    — Значит, где-то есть я младше? — спросила она следом.    — Я могу это легко устроить, — с каким-то возбуждением проговорил он. — Но у меня своих проектов дохрена, а тратить время на мелкотню вроде тебя - себе дороже. Хотя меня не удручает мысль, что, если мне понадобиться пересадка, то я могу обратиться еще и к тебе теперь. Большой привет!    Он весьма быстро тараторил, поэтому Клерви несколько секунд после прогоняла в голове его слова. Это было сделать легко, потому что потом этот человек сразу развернулся и пошел дальше по делам. В этом коридоре ему встретился еще один более странный человек, которому молодой Доктор сказал:    — Здорово, старик! Все жду, когда ты запоешь утром.    У того возникла на секунду раздраженная нахмуренность, но сразу убрал ее, подходя к Клерви, немного развернув ее за плечо, чтобы она смотрела на него, а не на сегмента. Он был едва выше девочки, но ее больше поразили нос и уши, которые были очень большие.    — Здравствуй, забудь все, что тебе сказал этот человек, — сразу сказал он ей.    — А-а-а, это будет легко, потому-что я половину не поняла, — призналась Клерви.    — И хорошо, — он протянул ей руку для пожатия. — Мне зовут Пульчинелла, я мэр этого города и приветствую тебя, юная леди, в Снежной.    — Спасибо, — девочка сразу ответила на жест. — Меня Клерви зовут.    — Как «клевер», очень хорошее имя.    — Мама дала мне его. — И тут она вспомнила: — А я слышала о вас от нее!    — Надеюсь, только самое хорошее, — с весьма доброй улыбкой ответил мэр. — Что ты здесь делаешь? Ищешь нашего дорогого Доктора? — С хитрыми и игривыми глазами он придвинулся к Клерви и с ухмылкой тихо добавил: — Или сбегаешь?    — Не-а, если я сбегу, то мне отрежут ноги.    Озорство пропало в глазах Пульчинеллы, и он просто разинул рот, протягивая гласную. Его такой ответ явно поразил, в отличие от Клерви, которая с интересом разглядывала незнакомца.    — А у вас нос настоящий? — спросила девочка.    — Да, этот образ мой постоянный, — отойдя от небольшого шока ответил эльф.    — А зачем такой большой?    — Чтобы вынюхивать разные секреты.    — А уши?    — Чтобы хорошо слышать заговоры за спиной.    — А шляпа классная!    — Благодарю, — вновь мягко улыбнулся Предвестник ей.    Он выглядел более странно, чем тот… Доктор (?), но при этом Клерви его запомнила более хорошим, как Коломбину. Но, несмотря на приятный минутный разговор, девочка вдруг вспомнила о том, где находится. И если мама упоминала имя этого странного, но веселого человека, то можно было только делать выводы.    — Я… пойду назад, наверное, — неуверенно двинулась Клерви назад по направлению к комнате.    — Тебя проводить? — спросил Пульчинелла.    — Нет, спасибо, до свидания!    Она поскорее зашагала назад, чуть ли не переходя на бег. Было слишком опрометчиво думать, что всё окажется так просто, но Клерви не думала сдаваться. Она завершит начатое, даже если на это потребуются несколько месяцев. Главное - только держаться подальше от Доктора, сколько это будет возможно. Кстати, его молодая копия вышла из комнаты ровно тогда, когда девочка к ней приблизилась. На нее он не обратил внимания, будучи в каком-то приподнятом расположении духа, пролистывая уголки некоторых бумаг. Сегмент двинулся в противоположную от Клерви сторону, и девочка подметила, что этот человек что-то шепчет себе под нос, а потом довольно резко и громко пропел:    — И ваша жизнь отныне за мной! Е-е!    Он разразился коротким смешком, а Клерви поспешила зайти назад в комнату. Какие же здесь странные взрослые однако. В Доме Очага они хотя бы просто пугали, а тут они, ко всему прочему, еще и с причудами. Падающих снежинок за окном только прибавилось, и намека на небесные огоньки не было видно. Пока в голове все держалось, Клерви прошла к столу, начертила от точки линии в противоположную сторону. Теперь и левая сторона была немного заполнена, но всё это еще не было завершением, листок по-прежнему был полупустым. Когда девочка услышала открытие двери, то перевернула лист, а затем, понимая, что этого недостаточно, убрала его под стопку других нетронутых, чтобы сразу найти потом.    Дотторе увидел, что она что-то прячет, но не придал этому значения. Уж на рисунки семилетней девчонки ему точно не хотелось смотреть. В этот раз она не дрогнула, но, видимо, потому, что понимала, что дверь так или иначе откроется снова. Но страх это не убирало: в груди появился ком, из-за которого стало тяжелее дышать, а ноги онемели. Клерви не сводила с него взгляда, но сжалась, якобы для того, чтобы стать еще меньше и незаметнее. От ее скованности Дотторе все еще передергивало нервами под маской, но сейчас, когда она более-менее свыклась с произошедшим, можно было снова начинать располагать ее к себе, внушая доверие.    Клерви же теперь больше боялась скорее самой ситуации: наверняка Доктор уже знал, что она вышла из комнаты. Но она ведь пообещала лишь не убегать и не собиралась этого делать пока что. Однако вряд ли такого человека волновали подробности.    — Клерви, давай поговорим, — начал Предвестник.    — Я не хотела убегать! — довольно резко и громко отрезала девочка. — Сегодня не хотела. Я просто хотела немного прогуляться. Может, снова Коломбину бы встретила…    — Я знаю, что в Доме Очага многому учат, но скажу тебе: обмануть ты меня не сможешь. — Дотторе отодвинул другой стул, присев напротив ребенка, которая для храбрости набрала в грудь больше воздуха. — Но я не об этом хочу поговорить. Просто хочу, чтобы ты знала: я не трону тебя.    — Как других детей?    — Наука и прогресс не дружат с гуманностью. Получение ответа для меня намного важнее, но множество лекарств, уходовых средств были созданы на таких жертвах. Если оно принесло плоды для человечества, то все эти смерти были не напрасны.    Это объяснение Клерви не угодило, что было видно, ведь она поджала ноги, поставив пятки на край стула и обхватив колени руками. И хоть Дотторе не всегда мог интерпретировать ее действия, но сейчас понял, что это некая защита и обида. И все же просмотреть небольшой «подарок» Синьоры стоило.    — Да, ты ещё не понимаешь этого, — продолжил Дотторе. — Знаю, всё очень сложно. Мы друг друга совсем не знаем, но ты взаправду моя родная дочь.    — Это не так… — повторила она вчерашние слова.    — Я сам не могу в это до конца поверить…    — Я видела тебя другого, — вдруг тихо прервала его Клерви.    — Другого? — переспросил Доктор, но потом понял, что она говорит в буквальном смысле. — А, ты о сегменте. Это ещё более сложно для объяснения… — Предвестник с секундной паузой прислонил пальцы к подбородку для раздумий. — Дай мне подумать, как это попроще объяснить…    — Это ты, но молодой, я поняла.    «То есть, это она смогла понять, а тест на ДНК не поняла бы?!» — поразился Дотторе.    — У тебя красные глаза, — сказала следом девочка, немного зажевав последнее слово.    — Что?    — У него были красные глаза, а значит у тебя они тоже красные. Ты не мой отец.    Это был достаточно глупый детский вывод, в чем нельзя было ее обвинить. В обычной ситуации Дотторе попытался бы объяснить простыми словами генетику и уверить, что она на одних глазах не заканчивается. Однако в этой ситуации он мог опровергнуть доводы девочки по-другому. Взявшись за кончик маски, он приподнял ее, пока не стало видно глаз. Шрамы от порезов проходили практически по всей верхней части лица, с левой стороны лба виднелось пятно от ожога, но его бирюзовые глаза не пострадали, и Клерви их увидела.    Она впервые перед ним немного расслабилась, не считая сна. Девочка опустила ноги, схватившись руками за края стула, немного нагнулась вперед, будто намереваясь узнать, не обман ли это. Но это был не обман. Через две минуты Дотторе вернул маску в изначальное положение, а Клерви так и продолжила сидеть перед ним с изучающим взглядом. — К сожалению, все мои сегменты получились с погрешностью глаз, — начал объяснение Дотторе. — Даже многие другие Предвестники считают, что мои глаза ярко-красные. Это забавный случайный эксперимент об осторожном и незаметном изменении мнения. Ты одна из немногих, кто увидела моё лицо.    Похоже, ее последний факт об исключительности не особо волновал, и она в раздумьях склонила голову вбок, немного болтая ногами.    — Квеври, я действительно такой, каким ты меня представляешь, если не хуже, — продолжил Дотторе. — Для тебя это всё ужасно и внезапно, но… Позволь мне узнать что-то о тебе. Есть что-то, что ты любишь?    Девочка вновь посмотрела на Предвестника. Как будто бы, увидев глаза, она начала смотреть только туда, чтобы увидеть в них отражение намерений Доктора. Ненадолго она зажалась, но потом неуверенно пробурчала под нос:    — В Доме Очага я часто пекла пирожные и угощала ими других.    Точнее, чаще всего она угощала только Перри. Интересно, как она там? Наверняка очень переживает и расстроена, что Клерви отправили в Снежную. Должно быть, ей сейчас очень одиноко. Дотторе пару секунд посидел в раздумьях, а затем поднялся, поставив стул на нужное место.    — Пойдем со мной, — сказал он, увидев, как ее снова поразил страх. — Не бойся. Просто снова прогуляешься.    С небольшой задержкой девочка неуверенно сползла со стула и тихо пошла за Предвестником. Они прошли по знакомым ей коридорам, но потом вышли на незнакомую зону с лестницей. Надо будет всё это занести тоже. Затем спустились на этаж ниже и повернули в другой коридор. Это всё тоже надо было запомнить.    — Подожди здесь, — попросил ее Дотторе, остановившись у одной двери, в которую зашел.    Клерви осталась одна в глухом и пустом коридоре, но ее мысли по-прежнему были поглощены увиденным глазами. Дальше по коридору слева послышались голоса на одном из перекрестков. Это Коломбина обсуждала что-то с той же милой улыбкой с одним из солдат, но, увидев вдалеке Клерви, помахала ей, на что девочка не особо энергично ответила. Как только прохожие скрылись, Дотторе вернулся к девочке.    — Договорился. Можешь приходить сюда и печь, что захочешь, — от его слов Клерви засияла счастьем и удивлением. — Но не мешай никому работать. В том числе и тем, кого встречаешь в коридорах.    Более бодро кивнув, чем раньше, она хотела уже поскорее зайти, но Доктор преградил ей путь рукой. Едва не коснулся, но девочка сразу отпрянула.    — Еще кое-что, — опустил он руку. — Если Коломбина или кто-нибудь еще скажет тебе фразу по типу «тебе отрежут ноги», и ты захочешь ее повторить другим - уточни, кто именно это сказал. Поняла?    Клерви в ответ опрокинула голову с раскрытым ртом, видимо, просто обдумывая смысл слов. Когда Предвестник хотел повторить сказанное, девочка еще более бодрее закивала.    — Все, поняла.    После ответа Дотторе пропустил ее в комнату, подмечая про себя, что все это было по-прежнему очень сложно, но совет Коломбины определенно немного сдвинул дело с мертвой точки, да и тот факт, что уже все знают об этой девчонке, немного упрощал ему жизнь, ведь не надо было думать над объяснениями. Впереди было еще много времени для реализации его планов.