Ну здравствуй, Годрикова впадина

      Все вместе, галдящей и спорящий кучей, двинулись вдоль аккуратного заборчика к соседнему участку. Малфой с Поттером продолжали бурно обсуждать поведение Амбридж. — Нет, ну какова жаба, — возмущался Драко, темпераментно размахивая руками. — Доигралась она, теперь мой отец узнаёт обо всём. — И что? — насмешливо хмыкнул идущий сбоку Рон. — Он теперь для Министерства ничего не значит. — Я тебя умоляю, — Драко театрально закатил глаза. — Малфои выживают при любом правительстве, ибо всегда имеют компромат на нужных людей. Компроментирующие сведения, Уизел, это такая валюта, которая имеет ценность всегда и везде. Вот просил же я отца научить меня заклинанию Диктофона, так нет, — и Малфой очень похоже спародировал собственного папу, — ты ещё слишком юн, сын мой, чтобы пачкаться в этой грязи. — Зато я двойной шпион на пенсии, — бодро сообщил оказавшийся рядом Снейп. — И подобными заклинаниями владею виртуозно. Так что прибавим и эту историю в банк шпионских данных.       И с этими словами представитель славного племени шпионов вальяжно поплыл вперёд, как дементор на отдыхе. Ученики расступились и пропустили Снейпа поближе к Амбридж, тем более что она остановилась перед очередным стандартным коттеджем. Разница между предыдущим и этим домиком была лишь в том, что здесь калитка была закрыта на амбарный замок и к ней была прикреплена угрожающего вида табличка с надписью: «Не входить! Частная территория!»       Амбридж вновь покашляла для порядка и начала: — Мы с вами находимся перед домом, в котором когда-то проживало семейство Дамболдоров. В нём произошло очень много трагических событий, и всё они описаны в известнейшей книге «Жизнь и обманы Альбуса Дамблдора». Она вышла из-под пера Риты Скитер, верной и преданной сторонницы Министерства, и поэтому рекомендована к прочтению всем без исключения. — Долорес, милочка, опять вы сплетни собираете, — проворковал портрет Альбуса. Снейп выпустил его из-под мантии, как только экскурсия подошла к калитке. — Вся моя история прекрасно известна тем, кому о ней нужно было знать. — Получается что я не входил в число этих самых доверенных, — вздыхая, сказал Поттер. — Как Волан-де-Морта убивать, так вперёд, Гарри, давай. А как за жизнь посплетничать, так доверия не внушаю. — Гарри, мальчик мой, — тут же всполошился портрет, — ты всё неправильно понял. — То есть, я ещё и дебил к тому же? — ехидно уточнил Герой.       Назревающую перепалку в зародыше погасила Амбридж, продолжив весьма познавательную речь: — К сожалению, мы не можем войти в дом, чтобы осмотреть музейную экспозицию. Единственный оставшийся в живых Дамблдор, Аберфорт, подал на Министерство в суд за незаконное отчуждение частной собственности, и коттедж закрыт для посещения. Как я искренне надеюсь, временно. — Ай да молодца, старый козолюб. Учись, Поттер, у умных людей — взял и выставил всех на фиг со своей территории, — искренне восхитился Драко. — Вздрючил йтаки Министерство, дай Бог старику здоровья. — Чему вы так радуетесь, мистер Малфой? — уточнила Амбридж, — не думаю что у кабатчика из Хогсмида есть шансы против правительства. Тем более, что его странные эксперименты с козами внушают, ой, какие подозрения Отделу по защите животных. — Мой брат — человек науки, — вмешался в разговор портрет. — Да, его общение с козами выходит за рамки общепринятых норм, но ведь это труд на благо магического сообщества. — И в чем заключается это мифическое благо? — скептически поинтересовалась Амбридж.       Все заинтересованно притихли, только ехидный Малфой снова заржал: — А чего тут непонятного? Он пытается фавнов воспроизвести. — Чего? — раздалось со всех сторон.       От подобного сенсационного заявления весь восьмой курс возбуждённо загалдел.       Портрет возмущённо зыркнул на Драко, потом вернул доброту в глаза, погладил бороду и начал: — Да, действительно, существует небольшое сообщество волшебников, жаждущих восстановить популяцию давно утерянных фавнов. И если когда-нибудь коза сможет родить от человека, то отец ребёнка получит десять тысяч галеон.       Восьмикурсники зашушукались, не зная как отреагировать на подобную новость. — У Аберфорта даже патронус — козёл, такой же, как и он сам, — прокомментировал Малфой. — Так что конкретно у него надежда есть, пусть даже призрачная. — Детки, не отвлекайтесь, — укоризненно пропела Амбридж, хотя её маслянистые глазки выдавали явную заинтересованность в данной теме. — Мы сейчас говорим об исторических ценностях, и что касается этого вопроса, то мы обязательно отнимем дом у Аберфорта и превратим его в музей. Нам даже обещали прислать из Нуменграда копии некоторых личных вещей Гриндевальда, для большего погружения в ту эпоху. — А почему вещи Гриндевальда будут храниться в доме Дамблдора? — поинтересовалась Грейнджер. — Уж лучше дом Батильды. — Потому, Грейнджер, — снова встрял противный Малфой, — что Поттер ни копеечки не даст на ремонт дома Бэгшот, так что пусть это барахло валяется в доме бывшего любовничка. Или на складе. Тем более, как нам любезно объяснили, это всего лишь копии. — Мистер Малфой! — взвизгнула Амбридж. Потом взяла себя в руки и слащаво заворковала. — Не сомневаюсь, что дементоры Азкабана по вам уже сильно соскучились.       Услышав этот весьма недвусмысленный намёк, Поттер задвинул своё сокровище себе за спину и, хмурясь, заявил: — Пусть поскучают, не маленькие. Или может вы, как представитель Министерства, их повеселить согласитесь? — Что касается вас, мистер Поттер, то вам, как главному уничтожителю государственных реликвий, вообще лучше помолчать, — пропела розовая жаба. — А это ещё что за намёки? — поинтересовался уже Снейп. — Мистер Поттер уничтожил древнейшие магические реликвии — чашу Пенелопы Пуффендуй, диадему Кандиды Когтевран и медальон Салазара Слизерина. — Это тот медальон, что вы в качестве взятки от Наземникуса Флетчера получили? И выдавали за медальон Селвинов, — не остался в долгу Поттер. — И к роду их примазались, хотя у Селвинов в роду отродясь жаб не было, — подтявкнул Малфой, высунувшись на мгновение из-за поттеровской спины. — Невилл, ты мадам Амбридж с Тревором познакомь, может тоже какую-нибудь утерянную популяцию жаболюдей возродят.       Амбридж от злости натурально позеленела и её сходство с жабой стало стопроцентным. Восьмикурсники дружно заржали и стали фонтанировать весьма плоскими и пошлыми шутками на эту тему. Невилл, воспринявшиий слова Малфоя всерьёз, заголосил: — Я не отдам ей своего Тревора! Никогда в жизни! Она не достойна моего жаба! — А ну тихо! — рявкнула Амбридж, вне себя от злости. — Я вижу, пришло время достать Кровавое Перо!       Наступила тишина, которую вдруг прорезал неземной голосок Луны: — О, мадам, мне очень жаль, но по-моему ваше Кровавое Перо съел фестрал ещё на стоянке. Они очень любят подобные вещи.       И Луна обезоруживающе улыбнулась.       Амбридж полезла в карман, но, естественно, ничего не обнаружила, кроме небольшой дырки ибо милая, невинная девочка Полумна спёрла у неё Перо ещё у дома Бэгшот. Тем временем Лавгуд подошла к ней впритык и хлопнула в ладоши сначала у правого уха Долорес, потом у левого. Проделав сей странный манёвр, она, невинно улыбаясь, сообщила: — Ну вот, теперь ваши мозгошмыги разлетелись, и вы можете адекватно мыслить. Вы же в курсе, что Министерство ими просто кишит. А мозгошмыги плохо влияют на астральную сущность мага.       И с этими словами Луна уплыла обратно, в компанию ботанов, а мелкий бес Малфой снова заржал: — А что так скромно, Лавгуд? Надо было не у уха, а в это самое ухо кулаком, чтобы не разогнать, а уничтожить. Бей врага, чем можешь, и будь что будет. Это я про мозгошмыгов, если что.       Амбридж оглядела толпу восьмикурсников и приняла своё поражение. Попытаться наказать целую компанию героев войны было не с руки и она временно отступила. — Сейчас у нас свободное время. Можно сходить покушать и отдохнуть. А через полтора часа, — она расплылась в ухмылке, — мы встретимся на центральной площади и займёмся историей Поттеров.