Баллада об учительнице, убивающей мужланов

Глава 18 Максимальный максимум Максима Добрая учительница — оксюморон. True/False/Not stated Ты ведешь себя как девчонка, ты танцуешь как девчонка, ты говоришь как девчонка, ты смеешься как девчонка, ты ходишь как девчонка, ты поешь как девчонка, ты одеваешься как девчонка, ты водишь машину как девчонка, ты кричишь как девчонка, ты играешь как девчонка. Люди ненавидят женщин. И это факт. Вы не задавались вопросом, почему фразы «не дерись как баба», «не будь женщиной» и «не плачь как девка» используются в оскорбительном смысле? Потому что женщин ненавидят. Пропаганда ненависти к женщинам прослеживается с самого детства. Матерей, которые одевают своих годовалых мальчишек в розовые, фиолетовые и персиковые цвета, стыдят. Ведь мальчики должны носить только синий или голубой. Также девочки могут играть во что угодно: и в куклы, и в машинки; мальчикам доступны только машинки и оружие. Я считаю, что мальчикам вообще нельзя покупать игрушечные автоматы и пистолеты. Это дико. Защита родины не веселая игра. Бестолковые родители оправдываются волшебным и сказочным словом «патриотизм». Разве патриотизм не нужно прививать позднее? К счастью, мои родители разрешали играть мне во что угодно, но у меня был лучший друг, которому запрещались «девчачьи игрушки». Это я про кухонный пластиковый набор с пластиковыми продуктами, если что. Томбой — мужеподобная, грубая девушка, которая предпочитает штаны платьям, которая желает носить короткие стрижки и которой по душе «мужские» увлечения и занятия. Томбоев общество ценило и уважало. Женственных мужчин общество презирало. Моего друга, которого считали женственным, травили. Пока я на место не поставил этих мудаков. Люди не любят все, что связано с женщинами. Быть женщиной — быть слабее? Почему парням запрещается дружить с девушками? Почему девушкам запрещается дружить с парнями? Потому что общество видит взаимодействие людей противоположного пола лишь в сексуальном контексте. Почему люди думают, что дружба парня и девушки невозможна? Почему при этом ноют, что нет ничего хуже исключительно женской или исключительно мужской дружбы? Почему люди не подпускают девушек и парней друг к другу? Если девушки могут дружить между собой и парни могут дружить между собой, то почему дружба между парнем и девушкой недопустима? Потому что разный пол? Но пол не влияет на увлечения и интересы. Потом родители парней и девушек задаются вопросами: «Поему ты не контактируешь с противоположным полом?», «У тебя какие-то проблемы?», «В чем проблема просто взять и заговорить?» Потому что эти бедные и несчастные парни и девушки не в курсе, что они не отличаются. Общество внушает им, что у парней одни интересы, а девушек другие, и что общего у парня и девушки ничего не может быть. «Блин, как я заговорю с ней? Мы совершенно разные». Вы отличаетесь гениталиями. Потом мужчины на гендер пати хнычут, когда выясняется, что у них дочка. «О нет! Зачем мне дочь? Что мне с ней делать? У нас не будет общих увлечений! Сукота». Плак, плак, плак. Рождение мальчика не гарантирует того, что он будет любить футбол/рыбалку/танчики/машины/СССР. Мой отец проиграл в лотерее. Не прокатило. Я ничего из этого не любил. Он долго смирялся, что я люблю играть с фигурками животных, а не с поездами. Даже жестикуляция признается только женственной особенностью. — Чего? Наемный убийца? Почему-то я поставил Анфису в тупик. Да, наемный убийца. Я так и сказал. — Да. — Ты? — Я. — Наемный убийца? Почему она переспрашивает? Раздражает. — Я не испугался, когда увидел тебя над трупом Бориса Федоровича, потому что для меня это не в новинку. Я привык. Просто увидел себя со стороны и удивился. Обычно я занимаю твое место — место убийцы. — Но ты был такой... хороший? И обычный. Рубашечка, брючки. Торчащий ремень, кончик которого не достает до петельки брюк из-за твоей худобы. Excel, Windows, PowerPoint. — Ее описание меня было оскорбительным. Я действительно выглядел настолько ущербно и жалко? Теперь понятно, отчего она не влюблялась в меня. — Каким образом информатика занесло в киллеры? — Каким образом англичанка докатилась до маньячки? — Учительниц злыми делают дети, их родители и администрация школы. — Но ты не убила ни одного своего ученика. — Считаешь, нужно это исправить? — Кто был первой жертвой? Ты убиваешь только мужчин? Я попадаю в зону риска? — Пока попадаешь. Не уклоняйся от ответа. Ты ответишь прямо или мне придется нож к твоему горлу приставить, чтобы хоть словечко выудить? Максим вскинул руки в знак капитуляции. — Ладно, ладно, твоя взяла. В отличие от тебя, я не выбираю кого убивать. Ко мне обращаются родители или родитель жертв изнасилования и просят наказать насильника. По мельчайшей информации от них я разнюхиваю подробности о нахождении насильника и наведываюсь в гости. — Я могу по фотке сиденья определить, в каком самолете она была сделана. Навыки айти пригодились. — Где ты прячешь трупы? — Сначала я обязан показать их заказчикам. Мертвые экспонаты хранятся в подвале. — Уголки моих губ непроизвольно полезли вверх. Смешно придумал. Экспонаты. Не помешало бы запомнить. Разряжу хоть обстановку, когда прибудут заказчики. Они ужасно нервные и серьезные. — Потом я либо скармливаю их свиньям с отцовской фермы, либо отдаю заказчикам. — Ты псих! — Анфиса врезала мне в пах, и я согнулся. За что?! — Как можно так беззаботно болтать об убийстве людей! Сумасшедший! У тебя чувства есть?! — А сама! — Я взял ее за запястье. Не знаю зачем, но было прикольно потрогать напряженные вены. — Киса, мы одного поля ягодки. — Какая я тебе киса, птенчик! — Она вонзилась острыми когтями в мою ногу, и я отцепился. — Анфиса Владимировна Хамловская. — Я бы изменил ее фамилию на свою. Нет! Мы только-только прошли этап формальности и возвращаемся обратно?! — У меня есть чувства! Я люблю тебя. — Я приторно улыбнулся и сложил ладони сердцем. У меня в голове кавардак от Анфисы. «Что ты смотришь так? Что ты, что ты смотришь так?» — спрашивал внутренний голос, будто пялиться на Анфису в столовой было преступлением. В школе мне повезло учиться с одноклассником и одноклассницей, которые обладали одновременно и красотой, и мозгами. Они были безупречно прекрасными и возмутительно образованными. Когда они разговаривали, мне хотелось слушать и слушать их без остановки! Я восхищался красивыми и умными людьми. Они пунктуальны, интересны, приятны, смекалисты и верны. Анфиса была одной из них. Она, как и я, непредсказуема. Я не могу прочесть ее, как открытую книгу. Либо я дислексик, либо я не умею читать, либо она книга, написанная на языке, которого я не знаю. А я говорю только по-русски. Анфиса включила детям видеоролик-рекламу про людей с синдромом Дауна: «Hey bartender... you assume that I cannot drink a Margarita. So you don't serve me a Margarita. So I don't drink a Margarita. Your assumption becomes reality. And parents... you assume that I cannot live on my own. So you don't encourage me to live on my own. So I don't live on my own. Coach... you assume that I cannot hit harder. So you don't train me to hit harder. So I don't hit harder. And teacher... you assume that I cannot learn Shakespeare. So you don't teach me Shakespeare. So I don't learn Shakespeare. But hey! If all your assumptions become reality... then assume that I can drink a Margarita. So you serve me a Margarita. So I drink a Margarita. Assume that I can live on my own. So I live on my own. Assume that I can hit harder. So I hit harder. Assume that I can learn Shakespeare. So... I learn FUCKING Shakespeare! You assume that I cannot swear, right? Assume that I can do that job. That I can go to parties. That I can be on stage. Assume that I can. So maybe I will». Она выдала листочки с утверждениями из видео. Дети должны были отметить True/False/Not mentioned. И вместо «Разговоров о важном» в актовом зале она провела беседу о том, насколько важно с пониманием относиться к детям нашей школы, которых сопровождают родители на индивидуальные занятия с учителями. Анфиса на днях стала свидетельницей отвратительнейшего инцидента — какие-то восьмиклассницы докапывались до надомницы за «стремный взгляд». Анфиса защищала десятиклассника с длинными красными волосами от завучей. Анфиса записала песню, чтобы пятиклассники выучили неправильные глаголы: Не пытайся убежать run ran run Пора давно начать begin began begun Глаголы изучать Делай свое дело do did done Иначе не сможешь смело say said said Умнее ты становишься become became become Знания приходят come came come Рисовать нелегко draw drew drawn Я летаю высоко fly flew flown Я понимаю, что сейчас обсасываю и восхваляю Анфису, как одержимый, но она действительно интересная. Она собирала подписи для отмены делового стиля. Она подняла чужую пустую пластиковую бутылку с земли и выбросила ее в помойку. Она высмеяла идею заставить учеников школы №13 носить бейджики с ФИО и номером и буквой класса. Святым я не был. Мне до сих пор стыдно, что в начальной школе я сказал однокласснице: «Капец у тебя волосатые руки!». Позже она покинула школу, переехав, и не я попросил у нее прощения. Знал бы я, что через десять лет у меня будут волосы и на груди, и на лице, и на ногах, и (даже!) на заднице, — заткнулся бы моментально. Мне не нравится растительность на своем теле, и каждую неделю я, часами не отрываясь от зеркала, бреюсь. Я сдерживал писк. Анфиса лежала на моей груди и щипала во сне мои соски. Сторожа ее, я не заметил, как сам отрубился. Пушистые и громадные облака выплюнули Анфису и какого-то мужчину. Из глаз Анфисы непрерывно сочились слезы, как кровь, красные. В руках она сжимала нож. Мужчина оказался Иисусом. Анфиса проткнула его ножом, и лицо Иисуса сменилось лицом Аллаха. Анфиса, исполосовав Аллаха, повернулась. — Следущий на очереди ты, — сказала она мне и замахнулась кулаком. Я проснулся от удара. — Ауч! — Прости! — Анфиса потерла кулак. — Мне приснилось, что за мной гнался полицейский. Я не придумала ничего лучше, чем ударить его в рожу. — Не промазала, как вижу. В школу мы отправились вместе. Я не учел ее недовольство и, силой затолкав в машину, отвез до работы. Пустяковая црапина на щеке, которая досталась мне в этой схватке, жгла кожу. Анфиса наотрез отказывалась афишировать отношения со мной! «Нечего малолетним балбесам сплетни распускать про нас с тобой», — оправдывалась она. Влюбленные в Анфису старшеклассники представляли угрозу нашему светлому и счастливому будущему. Они щенятами и котятами вьются и вертятся у ее ног. Под конец модуля, окончательно озверев, одиннадцатиклассники не пускали меня в кабинет английского. Охраняя Анфису, они следили, чтобы она проверяла их проверочные и не отвлекалась. — Сделайте презентацию на тему «Топ причин, почему Анфиса Владимировна должна поужинать с Максимом Александровичем сегодня». Поняли? — А пять поставите? — Поставлю. Только делайте качественно! Не от балды! Скорее приступайте к выполнению задания. Разрешу потом поиграть в компьютер. Услышав слово «компьютер», они заклацали по клавиатуре. На большой перемене я отобрал самые остроумные презентации, содержащие плюсы и минусы свиданки со мной, которые точно прокатят. Я искал Анфису везде: в кабинете английского, в учительской, в столовой. И нигде не находил, пока не добрался до вестибюля, где она ворковала с полицейским. — Гражданочка, позвольте пройти. Анфиса прогнала охранника и заблокировала турникеты. — Вы ошиблись адресом! Это не та школа, которая вам нужна. Школа №13 находится на Ноябрьской улице. — На Ноябрьской улице располагалась коррекционная школа №2. — Что же вы обманываете меня? — раздосадованно надулся полицейский. — Какие-то проблемы? — обратился я к ним. — Товарища полицейского глупые школьники разыграли, сообщив, якобы у нас кто-то пропал. — Анфиса широко улыбалась, и я увидел, как нервно дергался ее глаз. — А он купился. Слава Богу, что я давно варюсь среди детей и быстро распознаю их козни. — Она взмахнула волосами и поправила красный галстук. — Будьте внимательнее. Не ведитесь. Директрису инфаркт схватит, если она узнает про сегодняшнее недоразумение. Сохраним ваш визит в секрете? Полицейский прочистил горло. — Мне нужно встретиться с начальством или хотя бы с заместителем директора по безопасности. — Упс. Борис Федорович мертв. Его местоположение в лесу. — Здравствуйте! — Анфиса спряталась под стол: директриса выползла из змеиного гнезда — своего кабинета. — Выжный гость пожаловал. И меня не никто не предупредил! Прошу прощения за опоздание. — Рукопожатие государыни и смущенного полицейского было крепким. — Нам доложили, что в школе №13 пропал учитель истории, — объяснил он. — Верно! — закудахтала директриса. — На работу не явился! Расписание полетело! — Я пришел поспрашивать учеников и учителей. Вдруг с пропавшим занимались дополнительно. Или он тесно общался с коллегами и рассказывал подробности о личной жизни. — Анастасия Непейвода из вашего, Максим Александрович, класса, вроде бы, занималась лично с Борисом Федоровичем, — подключилась завуч. — Да! — Директриса хлопнула в ладоши. — Пригласите ее на допрос. Максим Александрович, приведите в мой кабинет вашу ученицу. Анфиса выпрыгнула из-под стола. — Нет! Бесседа с представителем полиции — огромный стресс для девочки ее возраста. Что если вы начнете обвинять ее?! — В чем же? — Полицейский вопросительно изогнул бровь. — Мне пока не в чем ее подозревать. Или вы что-то недоговариваете? — Пусть прибудут в школу родители Непейводы и вы побеседуете с Настей при них? — предложил я. — Хорошая идея! — Отлично. — Так и сделаем. Анфиса отослала мне сообщение на телефон: «Увидимся в котельной после 8 урока». Стены и потолок бойлерной обвивали трубы. В воздухе летала не то пыль, не то пепел. На бочках плесень разрослась. Директриса несколько лет назад переделала котельную в бомбоубежище. В момент обстрела сюда можно спуститься и усесться на стулья и табуретки, разбросанные по углам. Анфиса нетерпеливо стучала ногой, пытаясь зубами ухватиться за заусенец. — Прежде я не убивала человека, важного для общества. Я избавлялась от тех, кто никому не интересен. Я убивала людей, чью пропажу не заметить, как исчезновение дерева в лесу. — Ее дыхание учащалось. — О чем я думала, когда убила учителя истории?! Конечно, он важен для школы! Он не какой-то там безработный пьянчужка! Или наркоман-певец с пацанскими понятиями! Или одинокая старуха! Я облажалась!!! Анфиса спрятала лицо в ладонях. — Ты думала о том, что спасаешь свою ученицу, — сказал, я медленно подойдя к ней. Она еще никогда не представлялась мне такой несовершенной. Ее лицо горело: она не любила рыдать при свидетелях. Страх удушал, сковывал, тянул на дно. Показывать слезы не стыдно, но для меня они всегда были чем-то интимным и личным. Я до последнего не всхлипывал перед родителями и тем более перед друзьями и держал в себе чувства, пока не останусь наедине с собой. Я взял ее лицо в свои руки. — Тебе нужно отвлечься. — Но как? — Секрет. Зови подруг. Вам понравится. *** Меня на котойогу привела одногруппница. Мы прогуливали пару и рассматривали варианты, где бы перетерпеть мороз. Анфиса и ее неприлично громкие подруги завизжали, узнав, куда я их отвез. Им больше по душе пришлись котята, нежели йога. Я лежал на коврике с котенком на груди и, делая упражнения на дыхание, подслушивал разговоры трех бывших одноклассниц. — Этот малыш такой миленький... Я бы его съела, — разоткровенничалась, кажется, Аполлинария Скоробогатая. С ее блондинистыми волосами игрался усатый, хвостатый и пушистый котик. Анфиса с гордостью описывала ее. Полина задачки щелкала как орехи и из интровертки превращалась в экстравертку рядом с Анфисой. Иногда ей нужно было рядом присутствие кого-нибудь для поднятия духа. — Да! Они супер аппетитные! Хочу их обнять так сильно, что раздавить можно! — беззастенчиво выпалила, если не ошибаюсь, Виктория Лютая. Она пофигистично относилась к учебе и научила Анфису класть болт на подготовку к контрольной по предмету, который она не знала, не знает и не будет знать (химия, физика, история, обществознание, география). Анфиса поделилась, что они вдвоем прятали шпаргалки в кармашки на кончиках галстуков. — Недавно на станции Летняя мужик матом крыл свою маленькую дочь вместо того, чтобы нормально объяснить ей, что опасно в телефон пялиться, пока заходишь в электричку. — Анфиса чмокнула толстого кота. Я хотел бы быть на его месте. — Я не сдержалась и отчитала его. Ишь какой! На ребенка срывается! Урод. — Сто процентов его родители лупили, — заявила Вика. — Была знакома я с подобными травмированными пацанчиками. — Вот-вот. — Полина погладила рыжую кошечку. — Был бы у него сын, он бы запретил ему плакать и выражать эмоции. — Мне повезло с классом: у меня не было оффников, — встрял я. — Параллели не посчастливилось. Был один лысый, как сфинкс. И некрасивый до отвращения. Ладно бы были черты лица приятные, но при виде его уродства хотелось закрыть глаза. Он был тем еще психопатом. Ему нравилось доколебываться до окружающих! Он однажды додумался пронести в школу перочинный ножик. Тупые младшеклассики восхищались им и пытались завоевать уважение. — Я треснул себя по лицу. — Идиоты. Потом распространился слух, что его папаша свинтил к другой тетке с этажа повыше, и он, оффник, притих — над ним стали насмехаться в ответ. — Туда его! — Карма не щадит. Меня поддержали подруги Анфисы, и я заработал их уважение: «Поздравляем! Следующий уровень отношений с Анфисой Владимировной Хамловской открыт. Теперь вам доступны новые квесты, режимы и скины. Нажмите “принять награды“, чтобы продолжить игру». Если бы Анфиса была игрой, то она была бы сложной визуальной новеллой с платными ответами, которые прибавляют проценты к симпатии, и бесплатными репликами, которые уменьшают процент ее симпатии ко мне и повышают шанс быть убитым ею, в диалогах. После котойоги Анфиса повела нас в комнату ярости и снятия стресса. Она разбивала стаканы, вазы, телевизоры, тарелки, люстры, окна; рвала рисунки, тетради, документы, отчеты; ломала шкафы, тумбочки, стулья, табуретки, столы. — В ссоре мы найдем, где тебя приютить, — шепнула Вика. — Не бойся: приступы неконтролируемой агрессии у нее редко, — предупредила Полина. — Два-три раза в неделю. — Я бы пожелала историку перед смертью гореть в аду, но не хочу, чтобы мы пересекались вновь! — Анфиса с криком сбила камнем пирамиду из бутылок. — Что мне делать с полицейским?! Очередная головная боль! — Разозлись сильнее! — посоветовала Вика. — У меня сразу мозг включается. — Я почитаю тебе комментарии под видео женщины, ушедшей от мужа, извивающего ее. Щас он ее сталкерит и угрожает ей, что убьет ее брата, если она не вернется, — подключилась Полина. — Некий Ян Шиманский пишет: «Видно, что супруг хочет поговорить, сохранить семью. Оскорбления — это эмоции. На кону стоит семья, дети...», «С чего это он ее должен убить? Она сама решила без него поломать семью — забрать детей... Естественная реакция мужчины...», «Если вместо вас решить с вами развестись, забрать детей, я бы посмотрел на вашу естественную реакцию», «В зоопарке должна сидеть женщина, которая решила сама оставить детей без отца, отца без детей. Безотцовщина», «При том, что дети должны расти в полноценной семье», «Сохранять семейный очаг обязана женщина, мужчина (добытчик) обязан обеспечивать семью», «Я не видел, что он ударил и душил ее. Женщина может языком так задеть, что не каждая психика выдержит», «Настоящая женщина не допустит морального издевательства над любимым мужчиной, над отцом их детей. При этом будет жива, здорова, счастлива, любима». — Я ХОЧУ ОТОРВАТЬ ЕМУ РУКИ, ВЫБИТЬ ЗУБЫ, СЛОМАТЬ НОГИ И ВСПОРОТЬ БРЮХО ААААААААА!!! — Анфиса зарядила каблуком по экрану телевизора. Вика положила чтение: — Пользователь Зевс пишет: «Это только твоя правда. Мы еще ту сторону не слышали. Всех благ» и «Мы не знаем, что сделала это женщина». Какой-то строитель добавляет: «Жаль мужчину». Аккаунт с фоткой сексуализированной девочки из хентая в аватарке отвечает: «Может, человек работает далеко, содержит семью. А жена нашла другого и хочет лишить его детей. А он не может ничего. Как просто хоть что то делать. Словами. Пусть такими. Где вся переписка? Что вы делали до?» Че за херню этот идиот написал? — прервалась Вика. — Совсем предложения строить разучился от просмотра порно? Там только и делают что охают и ахают наигранно, чтобы такие инцелы как он возбуждались, чтобы их никчемная самооценка поднималась. Если рожей не вышел, думает, что за счет креветки скрюченной вывезет. Размечтался! — Она завелась похлеще Анфисы, и я представил, как Вика присоединяется к крушению мебели. — Милая, добрая, правильная, хорошая и ВЕРУЮЩАЯ Татьяна Люсик дала годный совет: «Пойти в церковь поставить свечку о здравии и о защите. Сам оставит. И прочитать в церкви молебен о защите. Сам отстанет, и Бог покарает, если что». Потом пропиталась одежда. Вены на руках Анфисы вздулись. Она сопела и пыхтела. Анфиса взорвется, как лопаются воздушные шары, и лопнет, как взрываются мосты. — Я бы в мясорубке их перемолола, — спокойно сказала она, и мою кожу пронзили мурашки. Анфиса многогранна. Смущенно убрав прядь за ухо, она обернулась. — Я сотру полицейского в порошок, — поведала Анфиса. — Нет, ты, походу, не окончательно разозлилась. — Вика порылась в телефоне. — Прочту тебе комментарий под видео чела про последний день работы в отеле в Гонконге: «Азиаточку можно на прощание расчехлить, чтобы подруге рассказывала об опыте со славянином». — Спасибо. Я придумала, как нам поступить. Настроение Анфисы мигом улучшилось. Она повеселела, словно на Марсе зацвели яблони, пингвины расправили крылья и взлетели, галька стала драгоценным камнем. Анфиса вприпрыжку шла по улице, размахивая сумкой. Я предложил понести сумку мне, но она отказалась, аргументируя это тем, что специально ведет себя странно, чтобы нас шарахались оффники, алкаши, быдланы, наркоманы и убийцы. — Эй, тебе нет смысла бояться ночью гулять, пока я рядом. Она вопросительно выгнула бровь и закатила глаза. — Ты серьезно? — Что не так? Я тебя защищу. — Побереги себя для мамули и папули. Я обойдусь без телохранителей. — Ты мне не веришь?! Ты, между прочим, не единственная убийца в этом городе, — намекал я на себя. Как она посмела сомневаться во мне?! К слову, обычно мои жертвы не из легких. — Это меня и волнует, — прошептала она, приложив указательный палец к моим губам. Я не дождался поцелуя и поддался вперед. — Не-а! — Она отпрянула. — Заслужи. На лавочке лежал бездомный, укрытый картонкой с надписью «ПАМАГИТЕ ДОБРИЕ ЛЮДИ ЧЕМ МОЖЫТЕ». Анфиса достала красную ручку и, зачеркнув ошибки, исправила буквы. В нее сложно не влюбиться. *** Часто я сомневаюсь, а не приворожила ли меня Анфиса. Школа №13 ждала полицейского с накрытым столом. Директриса велела секретарше, чтобы секретарша наказала завучу, чтобы завуч поручила поварам приготовить угощения для гостя из полицейского участка. Анфиса встретила его на охране и проводила до столовой. — Не стоит тратить на меня свое время, — упирался он. — Я быстро опрошу требуемых лиц и покину школу. Зря вы обед устроили. — Вы хотите оскорбить наших высококлассных поваров?! — возмущалась Анфиса. — Вы недооцениваете систему питания школы №13?! — Что вы! Я, напротив, уважаю труд и... — Никаких нет. Садитесь за стол, берите ложку в руку и ешьте. Живо. Анфиса, разместившись напротив, буравила взглядом полицейского. То ли от неловкости, то ли от смущения он не мог продолжить есть. — Знаете, допрос лучше начать с меня. — Почему это? — удивился полицейский. — Я училась у него. Борис Федорович вел у меня обществознание один раз в неделю и историю два раза в неделю с 8 класса по 11 класс. Я наславу намучилась. Мои оценки зависели от его настроения! Хорошее — он не докапывается до ответа на вопрос, плохое — он тебя высмеит. — Она поежилась от воспоминаний. Я не учился в школе №13 и не имел права рассуждать, насколько правдива история обучения у Бориса Федоровича, рассказанная Анфисой Хамловской, которая ученицей любила повыкрутасничать. Ее бывшие учителя поделились со мной, за какими выходками она была с лучшим другом замечена. Эти двое частенько школу на уши ставили. — Погодите, я записываю. — Покушали? Может, прогульнемся? Я долго буду рассказывать. Мне нужно выговориться. — Мне удобнее работать на территории школы. И сидя. — Посидим на лавочке. Еще мне нужно закупиться тетрадями в клеточку. И донести тяжеленные сумки... Разве вы откажете в помощи одинокой и бедной учительнице английского без машины? Как и ожидалось, полицейский повелся. Лошок. Хотя и я бы без раздумий помог Анфисе, при том зная, что она накачалась, перетаскивая трупы, и в помощи не нуждалась. Окна кабинета информатики выходили на ворота, которые миновали Анфиса с полицейским под руку. Прямо перед ними Вика и Полина, переодетые в школьную форму, разыгрывали спектакль для легавого. Они, притворившись школьницами, ссорились. Анфиса разлучит их и, остановив спор, добьется авторитета полиции. — Слыш, белобрысая, ты мне маник сломала! — Сорян, я не говорю по-чуркски! — Я тебе ресницы повыщипываю, дура! — Нашлась мне тут оффница. Боюсь-боюсь! — Воу-воу! — Явилась русская супергероиня, суперучительница, суперлингвистка А. В. Хамловская. — Быстро в школу! Живо! — Она запросто разрулила забив, прогнав школьниц. По расчетам Полининого Влада Анфиса должна кататься в полицейской машине по городу до вечера. Убалтывая несчастного сыщика, она не отставала от него. Их диалог определенно превратился в монолог, давно ушедший с основной темы. Полицейский и слова вставить не мог, чтобы перенаправить рассказ опрашиваемой на желаемые подробности. Она, касаясь Бориса Федоровича, резко сворачивала на сплетничество. Поразительно. Она обучилась этому в дружбе с Викой, или данная функция присутствовала в ее заводских настройках? Полезный навык. Не помешало бы попросить ее меня научить. Я переоделся в простофилю-алкаша: напялил олимпийку, натянул треники, влез в кроссовки с оторванной подошвой и спрятал волосы под кепкой-бандиткой. Бита хранилась под водительским сиденьем. Анфиса вчера составила и скинула маршрут, по которому будет двигаться. Сейчас они пересекали железную дорогу по мосту. Она попросила полицейского донести сумки до ее несуществующего частного дома. Умница. — Борис Федорович прикрывал неподобающие высказывания насчет внешности учениц — мальчиков он не трогал — своим мнением! Я — единственная, у кого удавалось его затыкать. Я крыла его: «А у меня мнение, что в России должны жить только люди с фамилией, заканчивающейся на “ов” или “ова” в зависимости от пола. И что? Теперь половину класса депортировать в Украину и Беларусь? Это же мое мнение. Вы не можете иметь что-то против моего мнения!» Видели бы вы его рыло. Я, вжившись в роль грабителя, свистнул. — Гоните баблишко. Меня было не узнать. Целый час Анфиса подобирала аутфит и Полина гримировала мое лицо. Влад предложил по-дружески сломать мне нос. Анфиса запретила. — Какой кошмар! — завопила Анфиса, разинув рот и закрыв глаза. — Не тронь нас! Отморозок! — Все путем, гражданочка, — уверил легавый, электрошокером впившись в мою руку. — Ай! — Я выронил биту. — Больно! — Только я могу причинять боль своему парню! — сказала Анфиса и, подхватив биту, проехалась по блондинистому затылку полицейского. Выронив шокер, он распластался по траве. — Ты в порядке? — Анфиса, чмокнув меня в лоб, тянула за левое ухо и правую щеку, пока я не оклемался. — Чтобы мне полегчало, папа нашептывал: «У собачки боли, у кошечки боли, у Анфисочки не боли». Тебе, думаешь, поможет? — Меня спасет поцелуй. — Я скрутил губы в трубочку. — Клянчишь поцелуй — здоров, — заключила она и полезла в брюки к полицейскому. — Э! Ты маршрутом ошиблась, — огорченно буркнул я. — Не тупи, — огрызнулась она и, достав наручники, нацепила их на полицейского. — Включи мозг. — Понимаю, ты привык, что самое важное с твоей головы — это лицо, а именно внешность, но не будет лишним воспользоваться мозгом, милый. И похвалила, и оскорбила. — Залезь в телефон, — посоветовал я. — Пароль. — Цифры? — Рисунок. — Дай. — Я легко обошел блокировку. — На. — Как? — удивилась она. — По жирным следам, оставленными пальцем. У него грязное стекло. Несколько минут назад в ВК пользователь Анастасия Непейвода отправила заявку на принятие в друзья: «Здраствуйте. Убийца — учительница английского Анфиса Владимировна Хамловская. Я уверена».