suga(r) babie

Тонкие пальцы с драгоценными камнями в кольцах тянутся к белой коробке, осторожно ее оглаживая. Материал приятен к коже, но то, что находится внутри, превосходит упаковку по всем параметрам. Сокджин присаживается на край тахты, изящно задирает ножку, укладывает ее на другую и размещает коробку на своих молочных бедрах. Дыхание на миг замирает в горле, а в груди разливается жар, смешанный с возбуждением и уверенностью в себе. Он осторожно подцепляет комплект белья за края и полностью вытаскивает из коробки. Придется немного постараться, потому что сложность данного комплекта заключается в том, что он имеет множество ремешков и ремней, которые необходимо мало того что застегнуть правильно, так еще и нежно обращаться с тканью. Это немного раздражает, но Сокджин уверен, что когда все будет закреплено как надо, то эти десять минут будут стоить того. Он в этом уверен. Кружево розового цвета с чёрными ремешками повсюду. Оно оставляет два пустых места на груди Сокджина, чтобы показать его соски, и имеет пудро-розовые кружевные ремешки, которые обвиваются вокруг его бёдер. Они соединены с чулками высотой до бедра, которые тоже розовые, почти как жвачка, которую Джин так любит надувать. Есть также тонкий чёрный чокер, который завершает всё это. Он выглядит хорошо. Чрезмерно прекрасно, если выразиться точнее. Сокджин подводит глаза черной подводкой, мажет по губам клубничным блеском, укладывает волосы и в завершении брызгается парфюмом, который сводит с ума его мужа. Мужа, который прямо сейчас сидит в своем кабинете и решает очередные рабочие вопросы. Что еще остается делать, когда ты вышел замуж за бизнесмена, богача и одного из самых влиятельных магнатов Кореи? Очевидно, переходить в фазу соблазнения. Как только он полностью удовлетворен своим образом, то толкает дверь из гардеробной и в два шага преодолевает расстояние до кабинета Юнги. Первое, что он замечает, это то, как Мин снова причитает кому-то по телефону, опираясь на край своего стола. Второе, на что он обращает внимание, это рукава его белой рубашки, закатанные ровно до середины, черный галстук развязан и просто болтается на шее, а коричневое пальто небрежно откинуто на спинку кресла. Он… действительно занятой человек. Очень жаль, что это ненадолго. Третье, что находится в приоритете внимания Сокджина, это реакция его мужа на все старания. Он отрывает голову на звук открывающейся двери и собирается тут же опустить ее обратно, но шея словно застыла на месте. Глаза мужчины, некогда карие, сейчас почти черные при таком освещении. Он целиком и полностью сканирует взглядом Сокджина, от чего последний слегка вздрагивает и это чувство посылает горячую дрожь по его позвоночнику. Сокджин упирается рукой на дверной проем и глуповато хлопает глазами, вытягивая изо рта очередную жвачку. Он наматывает ее на палец, а после снова помещает в рот, не забыв при этом несколько раз пошло облизать фаланги, имитируя горловой минет. Джин улыбается, когда замечает как Юнги нервно вздрогнул, вспоминая, что он, вообще-то, сейчас разговаривает по телефону. Старший через силу отлепил свой взгляд от столь желанного тела и опустил глаза в стол, судорожно припоминая, на чем же он замолчал. Сокджин отталкивается от дверного проема и виляя бедрами, подходит к Юнги со спины. Его длинные руки моментально обвиваются поперек живота, а сам младший силой вжимается в его спину. Сокджин укладывает голову на плечо мужа и с улыбкой слушает то, как рвано дышит Мин и старается не запинаться на каждом слове. Это так забавно. Покоящиеся на упругом животе руки вступают в действие, начиная стягивать галстук, а после медленно и томно расстегивать белоснежную рубашку, пока язык в таком же темпе проходился по мочке уха, слегка ее прикусывая. Он ведет по его напряженным рукам, касаясь разгоряченной кожи супруга и в одно мгновение стаскивает рубашку вместе с галстуком с одной стороны, которой Юнги не был занят телефоном. Сокджин с улыбкой тянется к другой стороне, когда Мин прикладывает трубку к другому уху, протяжно вздыхая. Одно мгновение, и Юнги от неожиданности чуть ли не вскрикивает, когда Джин властно повернул его лицом к себе и толкнул в кресло сзади, предварительно убрав пальто. Мин старается как можно быстрее закончить разговор, пока Сокджин усаживается на его бедра и по хитрому улыбается, продолжая водить руками по голому торсу. Не желая медлить, младший припадает к его шее, вылизывая мокрыми полосами и одновременно с этим изводит кончиками пальцев вставшие соски. Снова улыбается, пока Юнги испускает очередной напряженный вздох, граничащий со стоном. Он близко к этому, Сокджин знает. Мин все еще продолжает вести рабочие беседы, из которых Джин ничего не понимает, но на все действия супруга расставляет колени в стороны, совсем немного, словно ненароком приглашая трогать себя, жадно стискивать и не отпускать. В ушах закладывает и звенит, слушать бизнес-партнера уже невозможно, словно через воду. Джин все так же не отрывается от его шеи, но вкупе со всем этим приступает выводить по уже вставшему члену Юнги восьмерки бедрами. Старший поднимает ладонь к губам Сокджина, давит на нижнюю губу и встречается с его языком. Джин сам выставляет его и приоткрывает пухлые губы, пока чужой палец надавливает на язык. Юнги до крови прикусывает внутреннюю сторону щеки. Он не может просто спокойно наблюдать за тем, с каким усердием младший обсасывает его палец, добавляет еще один и бесстыже смотрит прямо в глаза. Сокджин оборачивается к столу, хватается за записной листик и клеит жвачку, высунутую изо рта. Мин снова вздрагивает, когда младший еще раз облизывает его фаланги и с влажным чпоком выпускает пальцы изо рта. Он съезжает с его бедер вниз, задевая эрекцию и становится на колени. Безумно сильно хочется выругаться себе под нос. Ловкие пальцы супруга неумолимо быстро разделываются с пряжкой ремня, отчетливо звякая. Его кольца, подаренные Мином, красиво блестят под приглушенным светом лампы, а брови сосредоточенно хмурятся. Юнги в шаге от того, чтобы отшвырнуть телефон куда подальше. Сокджин прихватывает за края черные брюки и белье, моментально обнажая член Мина: покрасневший, подергивающийся и обильно истекающий предэякулятом. Вздох облегчения, выпущенный Юнги, быстро сменяется нехваткой воздуха, когда Джин сразу же берёт весь член в рот и сосредоточенно сосёт, заставляя старшего напрячься из-за внезапно нахлынувших подавляющих ощущений. Юнги хватает воздух прерывистым дыханием, когда губы Сокджина двигаются по его эрекции, и он на мгновение выпускает его член, чтобы приласкать головку и застонать от вкуса предэякулята. Затем он снова втягивает щёки, чтобы заглотить глубже, и старший слегка выгибается в кресле, когда чувствует, как головка ударяется о заднюю стенку горла Джина. Приходится прикусить язык, чтобы не застонать прямо в трубку. Язык Джина неустанно двигается, когда тот добирается до основания, чтобы заглотить член глубоко в горло, и тело Мина напрягается, потому что этого всего так много, и он чувствует приближение оргазма, который вот-вот нахлынет, захлестнёт его смущающе скоро. А младший не может насытиться вкусом и ощущением своего мужа — есть что-то настолько сносящее крышу в том, чтобы иметь что-то толстое, тяжёлое, горячее и пульсирующее на языке и пробовать на вкус человека, которого любишь, что это заставляет голову Джина кружиться от нужды и голода. Когда младший отстраняется ради воздуха, он останавливается на том, что прижимает язык к эрекции и проводит им по всей длине члена Юнги, а затем бормочет над головкой: — Я бы хотел сидеть с твоим членом во рту все время, пока ты работаешь. Доводить несколько раз до оргазма… Просто представив это, Мин почти забывает ответить на вопросы собеседника, пока в голове расстилается мысль об этой чертовски привлекательной идее. Но, как бы сильно Джин этого не хотел, сегодня он нарядился для большего, чем это. Он хочет, чтобы Мин был внутри него. Чтобы разрушил его, заставляя забыть и собственное имя и то, как скука пробралась в каждую клеточку мозга. Пальцы Юнги крепче сжимают волосы супруга, заставляя младшего посмотреть на него, и Сокджин вновь чувствует себя захваченным, когда пронзительные темные глаза поглощают всё его окружение, словно нет ничего и нигде, и он может быть только здесь, на коленях перед своим супругом. Джин приподнимает бровь, в то время как его язык продолжает работать вокруг члена, но он ничего не говорит, любуясь видом Юнги, всего раскрасневшегося и тяжело дышащего — он ждёт, пока Мин наконец сделает это. Телефон летит на другой край стола. — Блять, детка. На мгновение слова застревают в горле, и он тянет Сокджина за волосы, побуждая выпустить член из глубокого захвата. Джин хочет забыть, как говорить, и чтобы единственным словом, которое он помнит, было имя Юнги. Он хочет быть задушенным им и неспособным думать должным образом. Разум не успевает понять, что происходит, когда Юнги усаживает его на стол, сгребая в сторону все лишнее. Он судорожно снимает брюки, носки и белье с лодыжек, набрасываясь на Джина с поцелуем. Старший целует его так, словно хочет съесть живьем. Жадно давит языком на пухлые губы, прикусывает и вылизывает рот. Сокджин теряется в ощущениях, цепляется за чужие плечи и гнется в спине, расползаясь по столу. Он отвечает на поцелуй со страстью, жадный до каждого мазка языка по мокрым губам. Тянется рукой к волосам Юнги и зарывается в них, выстанывая прямо в приоткрытый рот. Мин опускает руки к кружевным трусикам, хватая их за край. Младший приподнимает бедра, помогая стянуть с него красивую, но на данный момент жутко мешающую ткань. Чужие длинные пальцы тут же накрывают влажную киску, надавливая на клитор и заставляя запищать сквозь поцелуй. Юнги опрокидывает корпус тела супруга на стол, побуждая чуть ли не улечься на деревянную поверхность. Сокджин раздвигает колени и улыбается с предвкушением, когда старший опускается лицом к текущей промежности. Джин запрокидывает голову назад и пытается удержать себя на локтях когда горячий язык Юнги начинает ласкать его половые губы, вылизывая их с особым усердием. Он слизывает выступающие соки, сжимает плотные бедра до красных следов, натягивает на себя младшего и скользит языком внутрь, во влажную и мокрую дырочку, которая пульсирует и сжимается от каждого прикосновения. Он стонет в голос когда Юнги прокладывает путь языком до клитора, присасываясь к нему и начиная ласкать. Младший вздрагивает, понимая, что такое выдержать сложно. Внутри скапливается коктейль из эмоций, просящийся наружу. Он ведет бедрами из стороны в сторону, пачкая щеки и подбородок Юнги в своей смазке и его слюне, трется клитором о губы и содрогается от удовольствия. Джин загнанно дышит, ощущая совсем скорый оргазм по тому, как начинают подрагивать бедра, а натянутый узел внутри живота развязываться. Мин разводит его бедра шире, из-за чего младшему приходится сильнее вжаться киской в лицо мужа. — Блять, блять… о-ох, — он сжимает одну руку на краю стола, а второй сминает грудь, наласкивая розовые соски. Юнги собственным языком отчетливо ощущает жар и бешенную пульсацию, тело Сокджина только и делает, что дергается и извивается от наслаждения. Джин, наконец, вздрагивает сильнее обычного и почти до побеления кожи сжимает грудь, издавая протяжный стон. Он кончает обильно, громко и чертовски влажно. Юнги сопровождает его оргазм языком, скользя по мягким стеночкам и глотая смазку, которой было до ужаса много. Юнги поднимается и нависает над мужем, грудь которого бешено поднималась то вверх, то вниз и слега тянет за черный чокер, нападая с поцелуем. Джин снова стонет и тянет руку к киске. Она мокрая настолько, что под ним образовалась лужица из смазки, а дыхание все никак не может прийти в норму. — Я хочу купить тебе побольше таких симпатичных вещей, — мурлычет Юнги, оставляя след влажных поцелуев от челюсти Джина до его груди. Он на мгновение останавливается, сжимая чужую талию в своих руках и сдавленно стонет, когда младший задевает его эрекцию ногой. — Будешь ходить дома только в этом, — с ухмылкой размышляет Мин, наблюдая за тем, как быстро вздымается грудь младшего, выпуская прерывистое дыхание, пока он продолжает ласкать его эрекцию. — Хорошо, папочка, — Сокджин выдыхает эту фразу Юнги в губы, пока старший оглаживает его дырочку. Джин обвивает руками шею Юнги, пряча свое лицо в изгибе плеча и хнычет, потому что пальцы двигаются везде, но только не там, где надо. Он прижимает мужа к себе и самостоятельно пытается насадиться на палец, вдавливая короткие ногти в светлую кожу на чужой спине. — Ты такой нетерпеливый, — шепчет Юнги и целует за ушком. Сокджин заламывает брови и прикусывает нижнюю губу. — Я просто хочу тебя, — признается младший, тяжело дыша. — Ты только и делаешь, что работаешь. Пальцы Юнги еще раз обводят вход и он вставляет сразу три под громкий стон мужа, принимаясь растягивать, целовать в линию челюсти и оглаживать бока. — Прости, родной, — он накрывает влажные пухлые губы и втягивает в очередной жаркий поцелуй. — Я обязательно исправлюсь. Тело Джина распалено огнем. Он стонет, когда Юнги вытаскивает пальцы и сразу же заменяет их своим членом. Младший обожает, когда член только начинает проникать, проходится по чувствительным стенкам, растягивает и приносит удовольствие до дрожи в коленях. Ох, он точно исправится. Юнги толкает его на стол, заставляя упасть на лопатки. Первый толчок заставляет Сокджина издать нетерпеливый стон, когда Мин вскоре после этого останавливается, вжимает тонкие пальцы в чужие плечи и поглаживает острые ключицы. Он замирает, любуясь предоставленным видом перед собой — его муж в женском нижнем белье, которое чертовски идеально сидит на его фигуре; всё розовое и чёрное, безупречно дополняет кремовую кожу элегантным кружевом, прилегающим к телу; пушистые и растрёпанные кончики волос раскиданы по столу; и, в довершение всего, лицо, окрашенное красным румянцем удовольствия — Юнги мог бы поверить, что он в самом деле мёртв, и вот так выглядит Рай. Старший неумолимо быстро работает бедрами, с силой вдавливая безудержно стонущего Сокджина в стол. Они испачканы в всевозможных выделениях, делая и без того влажные тела еще более мокрыми. Руки младшего прокладывают быстрый путь до подкаченных рук супруга, не найдя до этого определенного положения, и вдавливаются в кожу с особым усилием. Глаза Юнги быстро бегают по взмокшему телу под собой, останавливаются на животе и следят за тем, как он подрагивает, оповещая о скором оргазме младшего. Его пухлые губы блестят от слюны, а возле них кое-где размазаны блестки от уничтоженного Юнги блеска. Он совершает еще один толчок и под стон удовольствия вытаскивает член, грубо переворачивает Джина на живот и нагибает над столом. — О, боже, Юнги… я почти… — младший хмурится, роняет голову и чувствует, что все внутри воспламеняется опасным пожаром. — Потерпи немного, малыш, — ухмыляется Юнги, собирая смазку с внутренний части бедра мужа. Мокрые пальцы заводят круги по спине, покрывающейся мурашками. Приятное чувство щекотки и тепло кончиков пальцев доставляют двойной экстаз. Сокджин выпячивает задницу, пытаясь задеть стоящий член Мина, измазанный в его же вязких выделениях. Сильные руки, обмазанные в смазке продолжают блуждать по разгоряченному телу, добавляя контраста в температуре, когда Юнги начинает слегка дуть на влажные дорожки. Сокджин издает громкое хныкание, прерываемое заполошными вздохами, когда насадиться на член не получается. Юнги наклоняется к упругой заднице, оставляет следы смазки и слегка прикусывает зубами, заставляя Джина вздрогнуть и застонать от неожиданности. Он сжимает в руках упругие половинки, мечтая, чтобы на них навсегда остались следы его больших ладоней. Поднимается, приземляя звонкий удар по ягодицам, смешивающий крик и стон, когда пальцы пробираются к текущей киске, вставляя один палец. Сокджин не видит, но уверен, что Юнги прямо сейчас слишком самодовольно улыбается, продолжая пытать его так сладко, но так мучительно. Он давит на переднюю стенку совсем слегка, но младший ощущает все слишком остро и отчетливо, начиная подмахивать бедрами и стонать не прекращая. Член Юнги точно так же бесконтрольно течет и капает на ямочки Джина, находящиеся чуть выше задницы. Свободной рукой он давит на них, собирает смазку и снова растирает, продолжая давить на заветное местечко, заставляя ноги Сокджина дрожать подобно желе со вкусом клубники. Пару финальных ударов по передней стенке и он резко выдергивает палец, наблюдая за тем, как жидкость слабым потоком стекает по ногам, впитываясь в кожу. Громкий стон приятно ласкает слух Юнги и он продолжает начатое, желая закончить это. Джин вмиг оказывается на спине, не успевает и сделать вдох, как член снова внутри, возобновляя такое желаемое чувство наполненности. — Пожалуйста, папочка, продолжай, — отчаянно просит Сокджин, сжимая своими бедрами бока Юнги, задыхается от невозможности вздохнуть и члена, вбивающегося в его сочную дырочку. Комнату, заполненную стонами и шлепками потных тел, разбавляют еще и звуки ударов по киске. Юнги снова делает это нежно, не желая причинить дискомфорт, но младший закатывает глаза до боли, ощущая бесконечно приятную пульсацию от чужой ладони, помогающей усилить оргазм. Юнги старается держать его бедра широко раздвинутыми, меняя шлепки на мастурбацию клитора и наоборот. Сокджин заводится в возбужденных криках и вздохах. Его супруг делает слишком приятные вещи между ног, от которых он готов потерять голову, лишь бы движения умелых рук ни на секунду не прекращались. Рука Юнги смещается на живот, давя на его нижнюю часть. Джин уверен, что не сможет разговаривать после этого секса, сорвав голос. Пальцы и член делают свою работу, приближая оргазм как можно скорее. Он не может думать. Он не может говорить. Он ничего не слышит. Всё, что он может, это чувствовать Юнги повсюду, и это именно то, чего он хочет — потерять рассудок и почувствовать себя бескостным. Мин трахает его так, словно хочет оставить не только отпечатки рук на заднице, но и члена внутри аппетитной киски. Сокджин чувствует себя надутым шариком с водой, который вот-вот готовится лопнуть, его просто нужно еще немного подтолкнуть. И Юнги, кажется, читает его мысли. Пальцы сменяются с интенсивной маструрбации на шлепки и Джин срывается на хриплый крик, когда из уретры снова вырывается жидкость, но на этот раз интенсивнее и напористее. Она пачкает член и бедра Юнги, который продолжает трахать скулящего мужа через оргазм, встречая свой собственный, каждый раз попадая по матке. Но всё, что может сделать Сокджин — это принять это и позволить небесной острой дрожи ползти сквозь его тело. При виде размазанной подводки на глазах, его пухлых приоткрытых губ, выпускающих последние подстанывания и красных щек, Юнги хватает всего пару толчков бедрами, чтобы издать хриплый стон и выпустить густые струи спермы глубоко во все еще сжимающееся влагалище. Оргазм захватывает старшего одной огромной волной наслаждения. Мин не знает, сколько времени им необходимо, чтобы вернуть дыхание в норму и спуститься в реальность. Он, если честно, не против пролежать на своем рабочем столе в объятиях мужа хоть всю ночь. Постепенно старшему удается выпрямиться и начать оставлять небольшие поцелуи по всем доступным участкам кожи Сокджина, помогая ему прийти в себя после оргазма. Младшему требуется еще минута чтобы окончательно открыть глаза и сладко улыбнуться. — Как себя чувствуешь? Сытым и приятно разрушенным. Джин тянется к щекам мужа, оставляя целомудренный поцелуй на губах, когда тот выскальзывает из него и он чувствует сперму, вытекающую вдоль промежности. — Чувствую, что у меня самый лучший муж, — младший ласкает кончиками пальцев бледную шею Юнги, убирая взмокшую прядь волос за ушко. — Но… спина теперь точно будет болеть. Юнги массирует бедро Джина, наблюдая за тем, каким оттраханным и разбитым тот выглядит. Он натягивает одну из кружевных резинок, обернутых вокруг бедра Сокджина, чтобы отпустить и услышать, как она шлепается о кожу. — Хорошо. Тогда сначала душ, а потом массаж на нашей кровати, — старший как обычно с легкостью подхватил супруга на руки, унося в сторону ванны. Сокджин поспешил растянуть счастливую улыбку на губах, пряча ее в изгибе плеча Юнги. Может, ему действительно стоит почаще отвлекать мужа от работы.