«Я могу подчинить любого своей воле, не используя магию. И даже сам дьявол будет танцевать под мою дудку, если я захочу».
Из предсмертных откровений Сесилии фон Штинсхен
По всей гостиной были расставлены свечи, которые делали интерьер ещё более жутким, чем он есть. Вокруг чёрного деревянного стола сидела почти вся семья фон Штинсхен, ожидая ещё двух. Во главе собрания восседала Артемида, разглядывая блеклыми голубыми глазами присутствующих. Она уже была очень старая и утратила счёт годам. Благодаря белоснежному цвету волос седина не виднелась, хотя наверняка уже покрыла каждую прядь. Чёрное платье с длинными рукавами и вставками шифона скрывало морщинистое тело. Из-за вида Артемиды могло казаться, что она скоро умрёт. И, наверное, это правда, но женщина не хотела оставлять семью, пока не была уверена в продолжении величия рода. В комнату напряжённой походкой зашла женщина лет тридцати с волосами цвета красного золота. Она нервно опустилась на стул рядом с мужем и начала взволнованно мять пальцы, чтобы успокоиться. — Близнецы уснули, Эллен? — небрежно спросила Лорелей у невестки. — Да, — дрожащим голосом ответила она, а Леонхард сжал её руку. — Ну и отлично! Надеюсь, мои внуки сладко спят, — мило улыбнулась Лорелей, а Адальстан гневно сжал челюсть. Про его сына мать никогда не спрашивала, как будто он не был для неё важен. Эллен попыталась улыбнуться свекрови в ответ, но ничего не получилось. Предстоящий ритуал слишком её пугал. Эллен всегда ненавидела их, но сегодня её мучило ужасное предчувствие. — Простите за задержку, — с ухмылкой извинилась вбежавшая Сесилия, занимая место по левую руку от Артемиды. Ей было уже восемнадцать лет, но девушка так ни с кем и не встречалась, по крайней мере семья об этом не знала. На Сесилии надето чёрное шифоновое готическое платье с кучей бантов и лент, которое немного не доставало до колен. Её волосы свободно струились по спине, делая её ещё более привлекательной. — Ничего, ты как раз вовремя, любимая внучка, — прошептала Артемида, а потом громогласно сказала: — Сегодня мы собрались здесь, чтобы узнать, как нам сберечь магический потенциал и величие рода. Для этого мы зададим вопрос нашим предкам. Возьмитесь за руки и сосредоточьтесь. Все чётко выполнили команду Артемиды, начиная думать о магической силе в крови их семьи. Вдруг сорвался сильный порыв ветра. Огонь свечей задрожал. Артемида закрыла глаза и проговорила замогильным голосом: — Родится сильнейший маг из ныне живущих. С силой, которой обладают только демоны. Способный убить самого Князя Преисподней. Его родители являются одним целым, разделённым на два. Через четыре года. Во время кометы, которая пролетит во второй раз за всё существование мира. Он родится. Артемида открыла глаза, а все свечи уже погасли. Лица присутствующих выражали крайнюю задумчивость, и только Сесилия триумфально ухмылялась. — Клянусь, он будет самым сильным в нашей семье и, возможно, в мире. Близнецов ждёт великое будущее, — воодушевлённо произнесла Артемида, на что Эллен вскочила со стула и воскликнула: — Постойте! Вы хотите, чтобы Тина и Маттео… — Женщина запнулась не в силах произнести подобное вслух. — Им же всего двенадцать! — Не волнуйся, мы четыре года сможем подождать, — ехидно проговорила Сесилия. — Вы не понимаете! Это инцест! С ребёнком… — Я и Вольфрам — сестра и брат, но, как видишь, с нашими детьми всё хорошо, — перебила Лорелей. — Раз на раз не приходится! И вы не близнецы! С кем я вообще разговариваю?! Я не дам вам испортить жизнь моим детям! Завтра же ноги нашей здесь не будет! — яростно крикнула Эллен и выбежала из гостиной. — Иди, успокой свою истеричку, — приказал Адальстан тоном, не терпящим неповиновения. — Не смей мне указывать и обзывать Эллен! — разозлился Леонхард. — О, в нашей семье появилась ещё одна истеричка, — спокойно произнёс Адальстан. Леонхард встал со стула и подошёл к месту, где сидел брат. Он замахнулся для удара, но его кулак встретился с невидимой стеной. — Забыл о моей способности, истеричка? — спросил Адальстан, изогнув бровь. Он даже не удосужился подняться со стула. — Если бы ты только знал, как ты мне противен! Я уезжаю завтра с Эллен и желаю больше никогда вас всех не видеть, — бросил Леонхард и направился за Эллен. — Ну и проваливай! Без вас будет только лучше! — Хватит! — крикнула Лорелей, недовольная поведением сыновей. — Предлагаю всем разойтись по комнатам, а завтра обдумать всё на свежую голову. Мама, тебя проводить? — Нет, я ещё здесь посижу, — ответила Артемида, улыбаясь. Все покинули гостиную, оставляя Артемиду и Сесилию наедине. Старуха посмотрела на внучку и спросила: — Что ты думаешь о пророчестве и реакции Эллен? — От Эллен нужно избавиться, — проговорила Сесилия, которую жутко разозлило поведение невестки. — Она пытается отделить Леонхарда и близнецов от семьи. — Пожалуй, я с тобой соглашусь. Леонхарда мы ещё сможем убедить, а Эллен — никогда. Поэтому я поручаю разобраться с ней тебе. — С превеликим удовольствием, бабушка, — маниакально ухмыльнулась Сесилия. — Можешь идти, — сказала Артемида, после чего девушка направилась к выходу. — Только сначала ответь: сколько недель? Сесилия остановилась и недоумевающе покосилась на бабушку. — Не прикидывайся дурочкой. Тебе это не идёт. — Три. — Он знает? — пряча волнение, поинтересовалась Артемида. — Нет. И надеюсь, не узнает, — растерянно произнесла Сесилия, взглянув на кулон с большим красным рубином. — Предки предупредили меня, что вскоре с тобой случится событие, из-за которого в твоей жизни будет много трудностей. Подумай над моими словами. Сесилия только кивнула и пошла на кухню.***
Эллен лежала на кровати, устремив взгляд в потолок. Она размышляла над словами Артемиды и остальных. Женщина даже не хотела рассматривать вариант, чтобы уступить им судьбу детей. Тина и Маттео должны сами выбирать свой путь, а не следовать указке сбрендивших родственников. Эллен всегда знала: ужиться с семьёй фон Штинсхен будет несказанно трудно. Когда Леонхард раскрыл главный секрет семьи, она поняла, что её не примут, как ни старайся. Эллен для них ничто. Полное ничтожество. У неё нет магического дара. Она совсем обычная. К сожалению, дети оказались не такими, как Эллен. У Тины и Маттео есть магический дар, который вскоре навсегда испортит им жизнь. Или испортит не дар, а сумасшедшая семейка? Эллен точно не знала. Единственное, в чём она точно уверена: им нужно бежать как можно дальше, даже если придётся бросить Леонхарда. Эта мысль заставила слёзы навернуться на глаза. Эллен не слишком-то хотела расставаться с любовью всей жизни, но в первую очередь она — мать. Счастье детей для неё в приоритете. На своё собственное можно пока наплевать. Лишь бы с её любимыми Тиной и Маттео было всё хорошо. Послышался осторожный стук. Эллен удивлённо посмотрела на дверь. Вряд ли Леонхард просил бы разрешения войти в собственную спальню. Значит, это кто-то из мерзкой семейки. «Наверняка Лорелей пришла, чтобы мягко убедить меня. Сомневаюсь, что это Делла, а тем более Сесилия. Они меня полностью презирают. Артемиде же просто до меня нет никакого дела, а Вольфрам не участвует в семейных разборках. Адальстан ненавидит меня и Леонхарда всем сердцем», — мысленно проанализировала ситуацию Эллен. — Кто там? — спросила она, чтобы подтвердить или опровергнуть свою теорию. — Сесилия, — фыркнули за дверью. «Интересно, что нужно этой стерве? Обычно она постоянно показывает, что с радостью бы убила меня», — подумала Эллен, открывая дверь. Женщина удивлённо приподняла брови, увидев Сесилию с чашкой чая. Она пыталась доброжелательно улыбаться, но всё равно получался жуткий оскал. — Можно войти? — Заходи, — недоверчиво пригласила Эллен, которой совсем не хотелось иметь дела с младшей сестрой мужа. — Зачем пришла? — Решила тебе принести успокаивающий зелёный чай. Ты так разнервничалась, когда услышала пророчество, — с притворным сочувствием сказала Сесилия, но Эллен всё равно услышала фальшь. — Вот, держи. Сесилия протянула женщине чашку. Эллен нехотя взяла её и села на кровать. Она начала пристально изучать лицо гостьи, чтобы найти проблески коварства. За время их знакомства Эллен хорошо изучила Сесилию. Эта девчонка никогда не делает что-то по доброте душевной. У неё всегда есть хитрый план. Что сказать, прирождённый манипулятор. — Почему не пьёшь? — участливо поинтересовалась Сесилия. — Да вот, думаю, не отравишь ли ты меня? — как будто в шутку предположила Эллен, на что Сесилия рассмеялась. — У тебя отлично чувство юмора, дорогуша! — похвалила девушка. — Я так не считаю. Я просто упёртая реалистка с хорошей интуицией. И она сейчас говорит мне, чтобы ты проваливала отсюда вон, — бросила Эллен, сцепив зубы, а лицо Сесилии тут же приняло гневное выражение. Её план сейчас полностью рухнет. Эллен оказалась намного умнее, чем Сесилия думала. Разобраться с ней легко не выйдет. Уж слишком упёртая сучка! Придётся действовать по-другому. Этот вариант был более сложным, ещё и руки придётся замарать, но оно того стоит. — Indira hara, — прошептала заклинание звукоизоляции Сесилия. — Что ты, чёрт возьми, делаешь?! — занервничала Эллен, собираясь бежать к двери, но ей помешали: — Aragor la soran. Тело Эллен тут же полностью онемело, и она упала. Женщина совсем не могла пошевелиться и что-либо сказать. Оставалось только разъярённо стрелять глазами, пытаясь сопротивляться, но всё было тщетно. Сесилия достала привязанный к ноге кинжал, который скрывался под юбкой платья. Покрутила его в руках и безумно ухмыльнулась. Сейчас Эллен наконец-то получит то, что заслужила. — Ты не представляешь, как долго я об этом мечтала, — проговорила Сесилия и вогнала кинжал прямо в сердце. Глаза Эллен сильно расширились, а потом остекленели. Как будто пару секунд назад это был не живой человек, а большая кукла. Бездыханное тело Эллен лежало на полу. В месте, где был вонзён кинжал, начинало появляться пятно крови. Сесилия положила руку на труп невестки, призывая свой дар. Тело вспыхнуло голубым огнём, таким же, как глаза её убийцы. От него горела только мёртвая Эллен. Всего остального пламя просто не касалось. Через пару минут в комнате всё выглядело так, будто только что здесь не произошло убийство. Лишь запах гари напоминал о жуткой трагедии, что здесь случилась. Сняв заклинание, Сесилия покинула спальню старшего брата, который даже не подозревал, что случилось с его женой. Леонхард размышлял об Эллен и своей семье в саду. Он никогда не смог бы догадаться о том, что за него уже давным-давно всё решили. Леонхард, как и его дети, — просто пешка в гораздо большей игре.***
Сесилия тихо кралась по коридору в свою комнату, чтобы никто не услышал. Родители явно не оценят убийство Эллен, пускай даже сама Артемида дала добро. Лорелей всегда уважала выбор Леонхарда, в отличие от других членов семьи. Всё-таки он был её любимым ребёнком. С детства всё внимание и забота матери предназначались только Леонхарду. Адальстан и Сесилия просто не существовали для Лорелей. Они совсем не соответствовали её стандартам идеальных детей, а только приносили разочарование. Как будто она, Сесилия, виновата, что ей достался такой сильный и непокорный дар, который пагубно влиял на характер, делая свою обладательницу запредельно жестокой. В детстве Сесилию ранило равнодушие матери. Теперь же она сама презирала Лорелей за мягкосердие, от которого Леонхард стал таким никчёмным слабаком. Сесилия аккуратно приоткрыла двери спальни и проскользнула внутрь. Спокойно выдохнув, она направилась к шкафу с вещами. — Ты наконец-то вернулась. Я уже устал тебя ждать, — проговорил раздражённый голос. Обернувшись, Сесилия увидела Люцифера, который стоял, оперевшись на стену возле окна. Дьявол недовольно смотрел на неё красными глазами — явный признак того, что он не в духе. — Откуда я могла знать, что ты придёшь? Насколько я помню, ты мне об этом не сообщаешь, — ядовито отрезала Сесилия, вернувшись к поискам во что бы переодеться. — Не груби мне! — гаркнул Люцифер. — Почему ты вообще здесь? Дел других нет? А вот у меня как раз есть. И я уже очень устала, пока их решала, — сказала Сесилия, достав чёрную блузку. — Это какие же, позволь поинтересоваться? Девушка не ответила. Она быстро сбросила платье, оставшись только в кружевном белье, ни капли не стыдясь своего гостя. Сесилия убрала непослушную прядь, упавшую на глаза, и потянулась за лежащей на стуле блузкой. Нагнувшись, она кожей почувствовала рассматривающий взгляд Люцифера. Он изучал каждый изгиб её тела, как будто никогда не видел. Сесилии показалось, что температура в комнате возросла вдвое. Девушка закусила губу и принялась надевать блузку. Сесилия оставила верхние пуговицы незастёгнутыми, а левое плечо открыла, что делало её ещё более сексуальной. — Я избавлялась от одной проблемы в виде Эллен Сойер, — наконец-то ответила она, заглядывая Люциферу в глаза. Называть эту никчёмность своей гордой фамилией Сесилия не могла. — Убила? Хотя зачем я спрашиваю? Конечно, да. — Ты меня очень хорошо знаешь, как и я тебя, — томным голосом проговорила Сесилия, приближаясь к дьяволу. — Никто меня не знает, даже Лилит. А твоё мнение говорит только о завышенной самооценке и губительной самоуверенности. — Люцифер презрительно улыбнулся. — У меня критическая самооценка и соответствующая уверенность в себе. Я делаю и утверждаю что-то только тогда, когда уверена в этом, Ваше Величество, — произнесла Сесилия, подойдя впритык к Люциферу и прислонившись телом к его. Он только пренебрежительно посмотрел на девушку и приподнял её ногу, к которой был привязан окровавленный кинжал. Люцифер достал его и покрутил в руках, широко ухмыляясь. — Да неужели? — с насмешкой сказал дьявол. — Я только собираюсь от него избавиться. Если бы кое-кто не задержал меня и не схватил за ногу, кинжала бы уже давно не было, — прорычала Сесилия, пытаясь высвободиться, но стальная хватка Люцифера никак не ослаблялась. Вдруг Князь Преисподней отбросил кинжал на пол и резко отпустил ногу Сесилии, но тут же взял девушку на руки и понёс к кровати. — Что ты творишь? — гневно спросила Сесилия. — Беру то, зачем пришёл. Люцифер опустил её на кровать и наклонился, впиваясь грубым поцелуем в губы. Сесилия на миг растерялась, но потом быстро начала отвечать. Всё-таки после убийства не помешает сбросить пар. Сесилия страстно целовала Люцифера, изучая языком его рот и прикусывая зубами нижнюю губу, чтобы выступила кровь. Но этого ей было мало. Девушка потащила Князя Преисподней за воротник чёрной рубашки к себе на кровать, не разрывая поцелуй. Он навис над ней, оперевшись коленями и локтями на кровать. Сесилия выпрямилась, переводя дыхание и начиная растёгивать пуговицы на рубашке Люцифера. Она почти закончила, когда Князь Преисподней снова поцеловал её, но на этот раз немного нежнее, но не менее горячо. Сердце Сесилии начало дико биться, собираясь выскочить из груди. Девушка пыталась уравномерить дыхание, но прикосновение сухих холодных губ окончательно сносило крышу, даря такое нечастое чувство эйфории. Люцифер отстранился, проводя пальцем по раскрасневшимся губам Сесилии, пока она смотрела расширившимися от желания глазами. Сесилия приподнялась на локтях, чтобы впиться в шею Люцифера настойчивым укусом-поцелуем. Она зажимала кожу между зубами, а через миг проводила языком, вылизывая то место. Князь Преисподней же пытался разделаться с пуговицами на блузке, но, потеряв терпение, просто их сорвал, открывая обзор на плоский живот и вздымающуюся грудь. Он приподнял получающую удовольствие от своего занятия Сесилию и стащил с неё сначала блузку, а потом и бюстгальтер. Люцифер отбросил ненужную одежду на пол и уложил девушку на кровать, впритык прислоняясь к ней. Князь Преисподней взял в рот затвердевший сосок и начал его посасывать, из-за чего с губ Сесилии чуть не сорвался стон. Она начала изучать ладонями его широкие плечи, пытаясь избавиться от надоевшей рубашки. Девушка, осознав, что не в состоянии это сделать, откинулась на кровать, получая дикое удовольствие от языка и зубов Люцифера, которые продолжали ласкать её соски. — М-м-м, ещё! — простонала Сесилия, хватая его за затылок и прислоняя к своему телу. Люцифер спустился к животу, проводя по нему горячим языком. Он крепко сжал грудь Сесилии, из-за чего у неё на миг перехватило дыхание. Девушка чуть приподнялась, убирая рубашку с плеч, и впилась в одно из них требовательным поцелуем, от которого наверняка останется засос. «Отдала бы всё за то, чтобы увидеть лицо Лилит, когда она его заметит», — мелькнула самодовольная мысль в голове Сесилии. Она тут же проделала подобное со вторым плечом, хоть тянуться к нему было не слишком удобно. Люцифер тем временем избавил Сесилию от остатков белья. Князь Преисподней оторвал себя от губ девушки и сбросил рубашку, а потом закинул ноги Сесилии себе на плечи. — Когда будешь кончать, не сломай мне шею, — проговорил Люцифер. — Ничего не могу обещать. Я очень дикая в постели, — между вдохами и выдохами сказала Сесилия. — И не только в постели. Люцифер решил не тратить время на пустые разговоры, а провёл языком по влагалищу Сесилии, пока она довольно мычала что-то неразборчивое. Его язык доводил девушку до предоргазма. Её захлёстывало одновременно жуткое удовольствие и желание большего, чтобы из головы улетели все мысли, оставляя только их разгорячённые тела. Сесилия периодически постанывала, нежно проводя ногой по спине Люцифера. Вот-вот она получит долгожданный оргазм. Но вдруг девушка убрала ноги со спины Князя Преисподней, легко намекая, что им пора сменить позу. Люцифер, поняв, что хочет от него партнёрша, быстро сбросил штаны и придвинулся своё лицо к её. Его член начал медленно входить, из-за чего Сесилия не выдержала и простонала: — Быстрее! Но Люцифер не спешил её слушаться, мучая сладостной пыткой ожидания. Сесилия была не из терпеливых. Она крепко сжала ноги вокруг пояса Люцифера, чтобы полностью придвинуться. Его член вошёл в неё на всю длину. Сесилия страстно и громко застонала, но, вспомнив, что может разбудить весь дом, поцеловала Люцифера настолько горячо, чтобы он понял, как ей сейчас хорошо. Тот ответил ей не менее жарко. Сесилия добралась до пика оргазма, активно кончая и сдерживая стоны. Она крепко обнимала Люцифера руками и ногами, чтобы он не смел отстраняться, забрав то безумное удовольствие, которое сейчас испытывала. Сесилия продолжала целовать Князя Преисподней, но он всё не кончал. Девушка любила, когда они с партнёром вместе разделяли непередаваемую эйфорию, которую испытывали от близости друг друга. Сесилия оторвалась от губ Люцифера и впилась в его шею настолько страстно и жадно, насколько только могла. Она целовала, кусала, облизывала, только чтобы он присоединился к ней, кончил вместе с ней. Когда оргазм Сесилии подходил к концу, Люцифер наконец-то кончил в неё и быстро отстранился, как всегда это делал. Сесилии вмиг стало холодно без горячего тела Князя Преисподней. Она поджала ноги под себя и стала наблюдать, как Люцифер собирается, не оставаясь ни на минуту больше, чем считал нужным. Он исчез, не сказав ей ни слова, а Сесилия осталась одна, мысленно приняв решение точно не рассказывать ему о ребёнке. Девушка просидела так минут пять, пока не услышала вопли из гостиной. Сесилия поднялась и стала быстро одеваться, чтобы узнать причину скандала. Она искренне надеялась, что это касалось не её.***
Сесилия уверенно шла в гостиную, ведь именно там сейчас разворачивалась семейная драма. Она остановилась прямо перед закрытыми дверьми, когда услышала истеричный визг Лорелей: — Циничный ублюдок! Конченый психопат! Ненавижу! Ненавижу тебя! Клянусь всем, что у меня есть, мне стоило выбросить тебя в окно, как только ты родился! Гневная тирада постоянно прерывалась громкими всхлипами, которые у матери не получалось сдержать. Обычно Лорелей не показывала эмоции, пряча все чувства за очаровательной улыбкой. Она всегда сохраняла самообладание даже в самые трудные минуты. Сесилия представить себе не могла, что разрушило стену сдержанности Лорелей. — Уж прости, какой есть, — ядовито ответил голос Адальстана. Теперь интерес Сесилии начал возрастать в геометрической прогрессии. У неё даже догадок никаких не было по поводу произошедшего. Адальстан не стыдился совершать по-настоящему чудовищные поступки, в отличие от Сесилии, которая предпочитала хитрость и манипуляции откровенной жестокости. «Лорелей могло затронуть только одно, но… Неужели? Нужно срочно всё узнать», — приняла решение Сесилия и зашла в гостиную. Лорелей сидела на диване, опустив голову и прикрывая лицо руками. Её грудь тяжело вздымалась, как будто она пробежала целый марафон. Вольфрам расположился рядом и гладил жену по спине. Выражение лица отца просто кричало, что ему печально и тоскливо, а в глазах читался немой вопрос: «Как ты мог?» Адальстан стоял в самом тёмном углу комнаты с непроницаемым лицом. Этот его вид Сесилия ненавидела больше всего. В подобные моменты эмоции и мысли Адальстана прятались за миллионами каменных стен, давая понять, что он не желает делиться с кем-либо своими чувствами. — Что произошло? — холодно спросила Сесилия, спрятав любопытство. Лорелей подняла заплаканные глаза и разъярённо прокричала: — Что произошло?! Что, чёрт возьми, произошло?! Спроси у этого ублюдка! Я не могу вообще осознать, каким монстром нужно быть, чтобы убить собственного брата?! — Таким, какого ты вырастила, мама, — сказал Адальстан и рассмеялся безрадостным смехом. — Ты убил Леонхарда? — на всякий случай поинтересовалась Сесилия, хотя уже знала ответ. — А у нас с тобой есть ещё один брат? — высокомерно произнёс Адальстан, прищурившись. — Как ты смеешь пинать труп моего сына?! — рассвирепела Лорелей. Она вскочила с дивана и бросилась к Адальстану. Мать сейчас не могла взять себя в руки из-за горя. Лорелей хотела схватить Адальстана за шею и душить. Душить, пока он не поймёт, какую боль ей причинил убийством Леонхарда. Она воспылала к нему такой ненавистью, которую трудно описать словами. Вольфрам чудом успел схватить жену за руки в паре шагов от Адальстана. Он быстро усадил её на диван, не переставая держать. — Зачем ты это сделал? — ледяным тоном спросила Сесилия. Мотивы брата она плохо понимала. Они с Адальстаном всегда мыслили по-разному, как и ставили приоритеты. Если Сесилия готова была терпеть ради высших целей, то Адальстан мог убить из-за мелочной мести, а претензий в таком духе к Леонхарду у него появилось не просто множество, а неисчислимое количество. — Вы все настолько глупы, что не понимаете, какую огромную услугу я вам оказал. Вы ещё спасибо должны мне сказать. Вместо же заслуженной благодарности, я получаю гнев и презрение, — оскорблённо проговорил Адальстан. — За что сказать «спасибо»? За убийство моего сына? Хватит строить из себя жертву, которой ты не являешься, — прорычала Лорелей, а Сесилия похожим тоном сказала: — Мы с Артемидой и без тебя уже разобрались с проблемой. Без Эллен Леонхард бы не решился бросить свою семью и не стал бы нам мешать. — Значит, Эллен тоже убита, только на этот раз тобой? — обратилась к дочери Лорелей, а потом уже для всех сказала: — Прекрасно, с сегодняшнего дня у меня больше нет детей. Не хочу иметь ничего общего с такими чудовищами, как вы двое. — Как ты хотя бы убил Леонхарда? — проигнорировала мать Сесилия. — Иглой, отравленной сильнейшим магическим ядом, — бросил Адальстан и направился к выходу. Семейные разборки успели утомить его. — И кстати, тело я закопал на заднем дворе, — произнёс он, не оборачиваясь. Все присутствующие застыли в молчании. Лорелей думала, как объяснить близнецам, что их родители мертвы. Вольфрам, как всегда, не лез в дела семьи, предпочитая держаться подальше от ссор. Сесилия же предвкушала завтрашний день, который положит начало дороги к величию рода. О нежеланной беременности она старалась не вспоминать.