Пролог
17 июня 2024 г. в 17:14
Лунный свет проникал из окна, освещая бледным сиянием спящую на кровати Кэтрин с дочерьми. Она умиротворённо улыбалась, крепко обнимая своих любимых девочек, которые прижимались к матери.
Александр стоял, оперевшись на дверной косяк, и рассматривал самых важных людей в своей жизни. Сколько всего он пережил, чтобы найти настоящую любовь и обрести внутренний покой. Только рядом с Кэт его непокорная и дикая душа находила спокойствие, а сердце начинало биться быстрее.
После убийства Люцифера Александр наконец-то обрёл семью и дом, который находился так далеко от города, где он родился. И это было только к лучшему! Пригород столицы Аргентины совсем не похож на вечно хмурый так или иначе выворачивающий наружу всё самое худшее Адамарей с его тайнами и полностью прогнившими жителями.
Александр тихо подошёл к кровати, чтобы не разбудить Кэтрин, и заправил за ухо упавшую на лицо непослушную прядь, на секунду задерживаясь на щеке. Он нежно погладил идеальную кожу своей возлюбленной, из-за чего та улыбнулась ещё шире.
— Как же я тебя люблю, Кэт. Готов поклясться, эти десять лет были самыми лучшими в моей жизни, — еле слышно прошептал Александр.
Прозвучал безумный жуткий смех.
Фон Штинсхен быстро окинул комнату взглядом в поисках незваного гостя. Не обнаружив никого, он вышел в коридор, аккуратно закрывая дверь.
— Как трогательно! Я сейчас заплачу, — издевательски проговорил женский голос.
Александр сразу узнал его обладательницу. Он предпочёл бы никогда не слышать этот голос.
«Чёрт побери! Этой твари здесь только не хватало!» — подумал Александр, но, ухмыльнувшись, с наигранной радостью сказал: — Дорогая тётушка, какой неожиданный сюрприз! Я думал, ты уже давным-давно горишь в аду!
— Ой, не нужно здесь этого твоего лицемерия! Я же знаю, ты от всего сердца желаешь мне сдохнуть в канаве, — в тон племяннику ответила она, материализовавшись.
Перед Александром стояла его полупрозрачная двоюродная бабушка, Сесилия фон Штинсхен, — самая большая стерва, которую только видел этот мир. Он для простоты с детства называл её тётей, ведь её молодой вид совсем не соответствовал слову «бабушка», а сейчас так вообще. Сесилия выглядела младше, чем её помнил Александр. Теперь ей можно было дать лет эдак двадцать пять. Её длинные белоснежные волосы свободно спадали с плеч, доставая до талии. Изысканное чёрное платье, чуть прикрывающее колени, красиво подчёркивало идеальную фигуру, а глубокое декольте и рукава-колокольчики, находившиеся ниже плеч, придавали особого шарма.
Сесилию можно было бы назвать прекрасной, но её голубые глаза пугали. В них всегда стояли айсберги равнодушия и жестокости, полностью скрывающие эмоции и помыслы. За много лет совместной жизни Александр понял, что не существует вещи или человека, который смог бы растопить этот лёд, потому что это — ужасающая суть Сесилии фон Штинсхен. Жаль, что он это так поздно понял.
— Вообще-то, я замолвил перед Люцифером словечко, чтобы он тебя не трогал, — сказал Александр, криво ухмыляясь.
— А потом убил его ради какой-то ничтожной девки, не имеющей ни способностей, ни ума, — гневно бросила Сесилия.
— Не смей. Так. Говорить. О моей. Женщине, — выделяя каждое слово отрезал Александр с угрозой в голосе. — Она во сто раз лучше тебя. Да что я вообще говорю?! Кривой косой глухой тупой дворник будет лучше тебя.
— Не смей грубить мне, — прошипела Сесилия, напоминая в этот момент королевскую кобру.
— Конечно, дорогая тётушка! Как я вообще мог такое сказать? — притворно удивился Александр.
— Потому что мой племянник — пустоголовый идиот, — ехидно ухмыльнулась Сесилия.
— Позволь спросить, какого чёрта ты здесь делаешь? Судя по всему, моя дорогая тётушка за время моего отсутствия успела сыграть в деревянный ящик. Колись, кто тебя спровадил в мир иной?
— Простуда, — хмуро ответила Сесилия, а Александр дико рассмеялся.
— Великую и всесильную Сесилию фон Штинсхен победил простой насморк? — сквозь смех проговорил он.
— Представь себе. Если бы не мой племянник-придурок, которому очень припекло убить Люцифера, я бы не лишилась договорного бессмертия и вечной молодости, а следовательно — не умерла бы.
— Я могу считать это своей непосредственной заслугой? — спросил Александр, переводя дыхание.
— Можешь считать, что ты идиот, вечно портящий мои планы, — отрезала Сесилия с недовольной ухмылкой и показательным презрением.
— А почему ты не в аду? Просто даже язык не поворачивается предположить, что ты оказалась в раю, — язвительно сказал Александр.
— Если ты помнишь, сегодня День Всех Святых, поэтому я решила воспользоваться такой шикарной возможностью проведать любимого племянника, — произнесла Сесилия и расплылась в хитрой улыбке.
— А по-моему, ты нашла свободные уши и решила порассказывать о том, как этот безжалостный мир обошёлся с таким чудесным человеком, как ты, — голос Александра прямо сочился сарказмом.
— В любом случае я останусь, хочешь ты этого или нет.
— Я так понимаю, всю ночь напролёт ты собираешься болтать без умолку, а мне никак не отвертеться?
— Именно, — подтвердила Сесилия с маниакальной ухмылкой. — Предлагаю вспомнить общее и не очень прошлое. Там было так мно-о-ого всего интересного.
— Ладно, пойдём в гостиную. Чувствую, это будет долгий разговор, — произнёс Александр, направляясь прямо по коридору. — Начинай ты. Это же твоё дурацкое предложение.
— О, я начну с самого начала! С дня, когда нас собрала Артемида, чтобы получить пророчество, — довольно проговорила Сесилия.