Хорошая девочка: теорема зеро

Многопоточность — возможность программы выполнять несколько потоков одновременно.

      На следующий день Пенни отпустили с работы пораньше, поскольку гостей было не очень много, а завтра ей предстояло возиться со стажером с обеда и до вечера. Утром еще нужно было съездить на базу ЩИТа, но Паркер старалась не думать об этом, и без того измотанная переживаниями. В перерыве она разговаривала с Мэй, злой на то, что племянница так и не перезвонила ей после разговора в Мадрипуре, когда звонок тети пришелся так некстати. Пенни полчаса убеждала обеспокоенную Мэй, что ни с кем она не встречается и что все у нее хорошо, и пообещала заехать на днях.       А потом торопливо переобувалась в подсобке, чтобы поскорее помчаться домой, потому что Барнс написал ей еще утром, что вечером хочет сводить ее в кино.       Пенни влетела в квартиру, лихорадочно придумывая, что бы надеть. Самого Баки нигде не было, зато Уэйд кашеварил на кухне, а Эдди развалился перед телевизором, без всякого интереса смотря вечернее шоу.       — Уэйд, мне нужна твоя помощь, — без всякого перехода сообщила девушка. Уилсон встрепенулся и взволнованно посмотрел на подругу:       — Что случилось, конфетка?       — Идем со мной.       Паучиха потянула его в свою комнату, захлопывая за собой дверь, и включила свет. Уэйд скрестил руки на груди, все еще не понимая, что произошло и к чему такая спешка.       — Я иду на свидание, — сообщила она. Наемник вскинул брови, не сразу решив, видимо, какую именно эмоцию ему следует продемонстрировать. Наконец, он неуверенно улыбнулся:       — Что ж, здорово. Я чем тебе помочь могу? — все еще не совсем понимая, зачем девушке понадобился он, поинтересовался Уэйд.       — Я не знаю, что мне надеть, — взмахнула руками Пенни. На самом деле, с этой проблемой гораздо лучше справилась бы Гвен, но Паркер не хотела тревожить блондинку: был вечер субботы, скорее всего, та либо сама на свидании, либо пошла в «Талию». А то и вообще все сразу: она писала на днях, что ее Нью-Йоркский бойфренд обещал приехать на выходные в Кембридж. В общем, других лучших друзей у Пенни не было.       — Куда вы пойдете? — серьезно уточнил Уилсон, открывая ее шкаф.       — В кино.       — Хм, — скривился наемник. — Знаешь, кинотеатр — это ужасное место для первого свидания. Хочется узнать друг друга получше, разве нет? Но вы сидите в темном зале и пялитесь в экран. В лучшем случае, держитесь за руки, как подростки. Что за идиот тебя туда позвал?       — Он не идиот, — отмахнулась девушка, вспыхивая. — Ты поможешь или как?       Уэйд закатил глаза, но принялся молча перебирать вешалки, ища что-то. Наконец, он вытащил черную юбку, которую Пенни не надевала сотню лет, поскольку она была довольно короткой, и обычную водолазку такого же цвета.       — Что ты так смотришь? — возмутился он. — Надень плотные черные колготки и будешь прямо женщина-кошка. Очень красиво. Черный тебе идет, выглядит элегантно. Верх обтягивающий, короткая юбка, но из-за колготок не будет выглядеть слишком вызывающе.       — Я думала о чем-нибудь более нарядном, — попыталась возразить Пенни.       — Вы идите в кино, — развел руками Уилсон. — Вот когда твой ухажер позовет тебя как минимум в хороший ресторан, тогда и будешь выпендриваться, а так пусть довольствуется тем, что есть.       Дабы избежать ссоры, Пенни вытолкала Уэйда за дверь и торопливо переоделась. Поправила волосы, взглянув на себя в зеркало, посмотрела на раскиданную по столу косметику и поджала губы. Красная помада так и просилась, но Пенни не хотелось выглядеть вызывающе. А еще она надеялась, что Джеймс поцелует ее.       Так что помада тут явно лишняя.       Девушка взяла свой телефон и, выдохнув, как перед прыжком с парашютом, вышла в коридор, тут же врезаясь в Барнса.       — Прости, — она испуганно отскочила в сторону, и только потом подняла на парня глаза. Он выглядел, на первый взгляд, обычно, но Паркер заметила, что он побрился и надел тонкий джемпер, который до этого не надевал. Она помнила этот джемпер: они вместе с Джессикой выбирали ему этот подарок на Рождество. Пенни всегда расстраивало, что Баки его не носил, поскольку ей нравился синий цвет, который парню, к тому же, шел, а еще то, что джемпер был с кашемиром в составе — безумно мягким и довольно теплым. Не носить такую вещь, имея в своем шкафу, это преступление. Но оказывается, Барнс просто ждал особого случая.       — Я услышал, что ты пришла, — сказал он, немного нервничая. — Готова? Можем ехать?       Пенни кивнула, и они вышли в гостиную. Две пары любопытных глаз уставились на них.       — А ты куда собрался? — опасно сощурился Уэйд, накрывающий на стол.       — Я отвезу ее, — соврал Джеймс, не моргнув глазом и снова скорчив свое привычное суровое лицо, словно его бесило все вокруг.       — Ты не поешь? — наемник изогнул одну бровь, упирая руки в бока и внимательно изучая лицо Пенни.       — Я поела на работе, спасибо, — быстро ответила девушка. Она на самом деле совсем не хотела есть, наверное, от легкого волнения из-за мыслей о том, как пройдет предстоящее свидание.       Уэйд хмыкнул, явно чувствуя, что ему нагло врут, но ничего не сказал. Баки и Пенни вышли в коридор, он подал ей пальто, помогая одеться, и присел на корточки, чтобы завязать шнурки на ее ботинках. Его лицо оставалось при этом непроницаемым, словно он делал что-то само собой разумеющееся, а вот Пенни почти умирала от этой заботы. Так и привыкнуть можно, черт возьми.       — Он принарядился, — хмыкнул Эдди, когда за ними захлопнулась дверь. — Ага, я тоже заметил, — согласился с ним Уэйд. — Ромео хренов. Тоже мне, нашелся таксист. Не верю ни единому слову.       — Да уж, могли бы и сказать, — Брок потянулся, вставая с дивана и подходя к столу. Их с Уэйдом ждал одинокий холостяцкий ужин. Пока Уилсон, сжимая зубы, убирал лишние тарелки, носитель симбиота достал из верхнего шкафа пару длинных свечей, оставшихся с Рождества, и вставил их в подсвечники, поджигая фитили. — Что? — закатил он глаза, заметив осуждающий взгляд наемника. — Я тоже хочу романтики.       Поездка до кинотеатра прошла в молчании. Пенни не понимала, что с ней происходит: они уже целовались, она сидела у него на коленях, они даже просыпались вместе, но почему-то сейчас ее сердце скакало, как сумасшедшее от одной только мысли о том, что они идут на настоящее свидание. В ее жизни этих самых свиданий было не так много, и Паркер, откровенно говоря, боялась все испортить, из-за чего никак не могла расслабиться.       В кинотеатре, куда они приехали, был специальный сеанс «Дюнкерка» в честь недели фильмов Кристофера Нолана. Пенни не видела этот фильм — в прошлом году, когда он вышел, ей было не до походов в кинотеатр. Пока они ждали начало сеанса, другие зрители, столпившиеся в коридоре, косились на странную парочку.       — Почему они так смотрят на нас? — наклонившись к девушке, тихо спросил Джеймс.       — Они снобы, — отозвалась она так же, вполголоса. — Преданные фанаты Нолана. А мы не выглядим, как они.       — Тебе он не нравится? — нахмурился Барнс. — Прости. Можем поехать в любой другой кинотеатр, на другой фильм, если хочешь.       — Да все нормально, я не против быть здесь, — тихо рассмеялась Пенни.       Весь фильм она сидела в напряжении, не ожидавшая, что картина произведет такое сильное впечатление. Пенни буквально не могла иногда дышать, полностью поглощенная тем, что происходило на большом экране. А в конце не смогла сдержать слез. Паучиха плакала бесшумно, чувствуя, как болезненно сжимается что-то в груди. Джеймс заметил это, но ничего не сказал, просто молча нашел ее руку и сжал пальцы.       Когда они вышли из кинотеатра, на улице похолодало и пошел мелкий снег. Снежинки оставались на волосах их обоих, и Баки, пытающийся их стряхнуть с себя, выглядел слишком мило.       — Мне жаль, — пробормотал он. — Следовало выбрать более романтический фильм. Этот тебя расстроил.       — Я просто впечатлилась, ты же знаешь, я плачу по любому поводу, — успокоила его Пенни, подходя ближе и заглядывая парню в глаза. Тот выглядел действительно раздосадованным. — Он… действительно сильный. И что-то подобное может мне помочь, знаешь… — она старательно подбирала слова, боясь обидеть. — Лучше понять тебя, возможно. Ведь я не проходила ни через что подобное.       — Меня там не было, — хмыкнул Баки, беря ладони девушки в свои и засовывая их вместе в карманы своей куртки. Черт, это было слишком. У Пенни голова пошла кругом — словно все ее подростковые фантазии о свиданиях и первых чувствах внезапно становились реальностью. — В Дюнкерке, — уточнил парень, касаясь губами лба Пенни.       — Ты был в других местах, сержант Барнс, — усмехнулась она. — Я хорошо учила в школе историю. Знаю, что твоя роль в уничтожении базы Гидры была немногим меньше, чем роль капитана Роджерса. Это подвиг. Ты — герой.       — И каково это? — усмехнулся Джеймс.       — Каково что? — не поняла девушка.       — Ну… быть на свидании с тем, про кого читала в учебнике истории.       Паркер рассмеялась, утыкаясь лицом ему в грудь.       Каково это?       Потрясающе приятно.       — Давай поужинаем? — предложил Барнс, устраивая свой подбородок на ее макушке. Пенни прижалась ближе, наслаждаясь тем, что они просто стояли посреди улицы, словно не могли отлепиться друг от друга. — Или, если хочешь, поедем домой.       — Я хочу еще побыть с тобой, — призналась Пенни неуверенно. Она понятия не имела, когда стоит заканчивать свидания. Может, уже было пора. Но ей действительно хотелось побыть наедине еще немного.       Они с трудом отлипли друг от друга и двинулись в сторону ближайшего места, где можно было перекусить — им оказалась забегаловка с бургерами и картошкой, забитая посетителями под завязку. Пенни с Баки с трудом нашли свободный крошечный столик у стенки и, сделав заказ, сели рядом друг с другом, поскольку сидеть напротив оказалось невозможно из-за компании турков, устроившихся за соседним столом. Пенни глазела по сторонам, прислушиваясь к шумным разговорам на разных языках, и не знала, с чего начать разговор и стоит ли вообще разговаривать.       Сказывался маленький опыт свиданий. Девушка вспомнила, как на первом курсе Мартин организовал ей пикник на крыше, и как Тони водил ее в планетарий. На этом, пожалуй, и все.       — Что ты делаешь? — почувствовав, что Барнс на нее смотрит, Пенни повернулась к нему и слегка опешила от того, насколько на самом деле близко он сидел. Парень усмехнулся:       — Пытаюсь прочитать твои мысли, чтобы понять, насколько ужасным ты считаешь это свидание.       — Я не считаю его ужасным, — возмутилась девушка. — Мне все нравится.       Им принесли еду. Картошка оказалась ужасной, а вот бургеры — вполне себе ничего. Паркер жевала и думала о том, почему же на самом деле чувствует себя так неловко. Наверное, просто складывался в одно целый ряд факторов. Из-за того, что Джеймс ей действительно очень нравился, она не знала, куда деть свои руки и глаза, можно ли прикоснуться к нему, или лучше не стоит, и как не ляпнуть какую-нибудь глупость. Потому, наверное, он все время думал, что ей не нравится происходящее: ее лицо оставалось непроницаемым и строгим, но на самом деле Пенни просто пыталась держаться леди.       — А тебе? — отложив свой бургер, спросила паучиха. — Тебе нравится? Ты был на многих свиданиях до… ну… всего.       — Ну, — Джеймс замялся, словно ему было неловко говорить на эту тему с ней. — Я нравился девушкам. Когда-то. Пока не обзавелся этой штукой, — он кивнул на свою железную руку, скрытую сейчас курткой и перчаткой. — Просто раньше все было немного проще.       — Как именно? — продолжала допытываться Пенни.       — Мы шли на танцы, чтобы развлечься и понять, нравимся ли вообще друг другу. Или в парк аттракционов, — Баки нахмурился, вспоминая то далекое время. — Обычно я стрелял в тире, чтобы выиграть какую-нибудь игрушку и впечатлить девушку. И, если все шло хорошо, в конце мы шли на колесо обозрения. Если доходило до второго свидания, то парни водили девушек в кино или в музей.       — Звучит романтично, — задумавшись, наконец оценила Пенни.       — Да уж, я растерял навык, — усмехнулся Барнс.       — Вовсе нет, — попыталась переубедить его девушка, но он только покачал головой:       — Нет, это правда. Раньше я всегда знал, на какой фильм пойти, где поужинать, сейчас я понятия не имею, где в Нью-Йорке лучшие места и что крутят в кинотеатрах. Мне было достаточно надеть костюм или форму, чтобы кому-то понравиться, а сейчас я… черт, прости. Не хочу, чтобы наше свидание превращалось в то, что ты снова выслушиваешь мои жалобы.       — Сейчас обычно так и проходят большинство свиданий, — Пенни тихо рассмеялась. — Люди жалуются друг другу на свои проблемы и травмы и так узнают друг друга лучше.       — Ты и так знаешь обо всех моих проблемах и травмах.       Их взгляды пересеклись, и у Пенни слегка закололо сердце от сожаления, которое она увидела в глазах Барнса.       — Как-то это грустно звучит, — шмыгнул он носом, вытирая рот салфеткой. — То, что ты сказала. Разве можно влюбиться, если кто-то при первой же встрече вываливает на тебя все свои проблемы?       — Зато сразу можно понять, с кем имеешь дело. Но… Не знаю. Может, поэтому так много людей сейчас одиноки, — девушка пожала плечами, быстро расправляясь со своим бургером и допивая колу.       — Скорее всего, — согласился с ней Баки, складывая упаковки от еды на один поднос, чтобы унести. — Не успев очароваться, сразу разочаровываются.       Они вышли из ресторанчика и пошли обратно к парковке кинотеатра, где оставили машину. Джеймс снова взял Пенни за руку, спрятав ее в свой карман. Остановившись возле авто, они опять посмотрели друг на друга. Снег продолжал медленно кружится. Пенни вспомнила, как в ту ночь, когда они с капитаном Роджерсом забирали Барнса из полиции, тоже шел снег, и как она с грустью думала тогда, что мир слишком романтичный, жаль только, что не для них.       Теперь все это было только для них.       — Куда люди сейчас ходят на свидания? — спросил Джеймс, открывая для девушки дверь автомобиля.       — Наверное, чаще всего, в бары, — пожала она плечами. Парень сел на водительское место и завел двигатель, сразу включая печку. Теплый воздух подул на колени Пенни, согревая, хотя она и не чувствовала себя замерзшей после небольшой прогулки. — Чтобы немного расслабиться и раскрепоститься.       — Как же это бессмысленно в нашем случае, даже смешно, — они так и стояли на парковке, ожидая, пока машина прогреется.       — Только если дело не касается рома, — Пенни усмехнулась, а затем покраснела, вспомнив, как напилась в Мадрипуре и полезла к Джеймсу на колени. Воспоминание хоть и было весьма и весьма смущающим, но вместе с тем — приятным. Наверное, Барнс тоже подумал о том вечере и опустил взгляд на свои колени, слегка улыбаясь своим мыслям.       — Точно, — кивнул он. — Если дело не касается рома.       — Прости за тот раз, — не выдержала Паркер. Он снова посмотрел на нее, и Пенни застыла, как испуганный кролик, будучи не в силах отвести взгляд.       — Тебе не за что извиняться.       С минуту они пялились друг на друга, ничего не говоря, пока Джеймс не сощурился и не спросил, понизив голос:       — Ты играешь со мной в гляделки, куколка?       Пенни почувствовала, как от его тихого голоса и ласкового обращения по спине и ногам бегут мурашки.       — Я чемпион в гляделках, знаешь? Зря ты это затеяла.       Воздух в салоне словно стал тяжелее и жарче, и дело вовсе не в печке, работающей почти на полную. Пенни задышала чаще, пытаясь справиться с охватившем ее волнением, но становилось только хуже.       — Думаю, я знаю способ победить, — хмыкнула она, наклоняясь ближе и, не тратя время на раздумья, чтобы не начать сомневаться в своей глупой идее, клюнула парня в губы. Он резко подался навстречу, хватая ее плечо, чтобы не отстранилась слишком быстро, и ответил на поцелуй, дыша так же рвано, как и сама Паркер.       — Ты проиграла, — отстранившись, торжествующе произнес Джеймс и вернул свои руки на руль. Автомобиль медленно тронулся с места.       — Почему? — возмутилась Пенни.       — Ты первая закрыла глаза, — он взглянул на нее, широко улыбаясь.       И черт — это было мило. Все это был слишком мило, сердце Пенни просто не выдерживало, готовое в любой момент взорваться от переполнявших его чувств.       Они довольно быстро добрались до знакомого района, в котором находилась их квартира, и Пенни кусала губы, чувствуя какую-то неудовлетворенность. Хотелось еще. Еще немного поговорить, еще немного побыть вместе, делать что-нибудь глупое, да хоть целоваться в машине, а не возвращаться так быстро домой, где им придется разойтись по своим спальням и делать вид, что между ними ничего не происходит, чтобы не беспокоить Уэйда и Эдди раньше времени.       К сожалению, мини купер неизбежно подъехал к их дому, и Барнс остановился, паркуясь на привычном месте. Он повернул зажигание и мотор затих, а салон автомобиля погрузился в темноту. Водитель и пассажирка не спешили выходить на улицу и бежать домой, оставаясь на своих местах и глядя вперед, на освещенную фонарями улицу и снег, красиво кружившейся в желтом свете.       — Почему ты написала мне летом? — нарушил тишину Джеймс, не глядя на Пенни. Голос его слегка дрогнул в конце фразы, и девушка нахмурилась, догадываясь о том, что спросить об этом Барнс хотел, возможно, с того момента, как вообще получил то самое сообщение. Она закусила губу, снова окунаясь в воспоминания о том ужасном дне. Сперва ей хотелось соврать. Сказать что-то вроде: «Ты показался мне хорошим человеком, когда мы познакомились на свадьбе Хэппи и Пеппер, я захотела тебе помочь». Но это была чистой воды неправда.       На свадьбе он показался ей раздражающим. Она написала ему потому, что капитан Роджерс об этом попросил, и потому, что она осталась одна. Ей нужно было заняться чем-то, иначе, наверное, Пенни сошла бы с ума.       Она вздохнула и призналась:       — Капитан Роджерс попросил меня.       — Что он сказал тебе обо мне? — не унимался Джеймс, опустив глаза вниз. — Это не допрос, я просто, — он замолк, подбирая слова. — Ты можешь не отвечать, если не хочешь, все в порядке.       — Он беспокоился о тебе, — решив быть откровенной до конца, раз уж начала, произнесла Паркер. — Он сказал, что… что ты хочешь вернуться в Нью-Йорк, и что он вряд ли сможет быть тебе хорошим другом после стольких лет. Попросил присмотреть за тобой, вроде того.       Баки усмехнулся как-то невесело.       — Раньше я его защищал и опекал, — покачал парень головой. — Теперь поменялись ролями, выходит.       — Ты скучаешь?       Пенни взглянула на Барнса, пытаясь по выражению его лица понять, о чем он на самом деле думает, но ни один мускул на его лице так и не дрогнул, не выдавая истинных чувств. Он пожал плечами и поджал губы:       — Не знаю. Не хочу ему мешать. Для меня прошло совсем немного времени с того момента, как мы виделись в последний раз во время войны, а он прожил целую жизнь в новом мире. Может, это и правильно, что он больше не может быть моим близким другом, теперь я ему скорее как младший брат. Ладно. Я просто хочу понять кое-что, — Джеймс наконец взглянул на девушку, которая смотрела на него, ожидая, пока он продолжит. — Для меня невероятно даже допустить мысль о том, что ты могла бы согласиться пойти со мной куда-нибудь, и я знаю, что это свидание было просто ужасным, но я все равно счастлив. Просто я сам себя не понимаю, — он зажмурился, проводя рукой по лицу, словно пытался стереть свое хмурое выражение, прежде чем сказать о том, что его беспокоило: — Я будто застрял между двадцатью и восемьюдесятью, я балбес без жизненного опыта, который умеет только драться, еще и не веду себя, как Эдди или даже Уэйд. Но в то же время я не как Стив. Я вообще не знаю, какой я, что мне нравится, кроме всего нескольких вещей. Я мыслю иначе, чувствую как будто тоже, никуда не вписываюсь, ни черта не понимаю. Если бы ты не предложила мне жить с тобой и твоими друзьями, мне кажется, я бы не вернулся в Нью-Йорк. Короче, я просто хочу спросить, почему ты согласилась пойти со мной в кино?       Пенни молчала, кусая губы и переваривая новую информацию. На самом деле, она догадывалась почти обо всем, что озвучил Барнс, но ее щеки все равно порозовели, когда он признался в том, что свидание с ней было похоже на нелепую фантазию, об исполнении которой не стоило даже и мечтать. Она все еще думала над тем, что нужно сказать, когда парень покачал головой:       — Прости, обычно я не говорю так много. Я только что испортил все окончательно, боже.       — Нет, все хорошо, — перебила его паучиха, и, не успев подумать о своих действиях, положила ладонь Джеймсу на плечо, успокаивая. — Я согласилась, потому что хотела этого, и все правда не так ужасно, как тебе кажется.       — Твоя тетя просто убьет меня, если об этом узнает, — усмехнулся парень, опять опуская глаза. Пенни поджала губы: об этом она еще не думала. На самом деле, она вообще пока что не собиралась рассказывать Мэй о том, что ей кто-то нравится, и уже тем более о том, что это Барнс, который так напугал ее.       Пенни прекрасно знала, что Мэй вообще не такого для нее хотела. Тетя всегда переживала о том, что Паркер-младшая ни с кем не встречалась в школе, что даже на выпускной у нее не было пары. Мэй просто ждала, когда Пенни созреет, поймет, насколько она привлекательная, и научится обращать внимание на парней, которые в ней заинтересованы, а затем выберет кого-нибудь классного и нормального. Но потом появился Старк, и для Мэй это уже само по себе было стрессом, и хотя они прямо не обсуждали эту тему, Пенни прекрасно видела, как расслабилась тетушка, когда поняла, что ее племянница больше не общается с мужчиной.       Все это и так было для Мэй слишком. Но она просто не знала, что шансы Пенни влюбиться в кого-нибудь обычного были равны почти что нулю. Пенни мечтала однажды обзавестись семьей, и постепенно понимала, что вряд ли когда-нибудь это у нее получится. Помимо того, что редко какой нормальный парень сможет принять все стороны ее жизни, даже среди тех, кто был на нее похож, было сложно найти того, кто будет рядом.       И все же Пенни прекрасно понимала, что тетя в конце-концов смирится с любым ее выбором. Каким бы неловким и смущающим не был ее звонок в Мадрипуре, Мэй вполне ясно дала понять, что готова принять кого угодно, лишь бы племянница была счастлива.       — Ничего она тебе не сделает, — хмуро возразила Пенни. — Ты хороший человек. И ты больше не убийца.       — Я больше не убийца, — эхом повторил Джеймс. В салоне повисла пауза. Оба обдумывали все сказанное. Затем Баки кисло усмехнулся: — Ну вот, наше свидание и превратилось в исповедь о травмах.       — Я тоже чувствую себя растерянно, — пожимал плечами, призналась девушка. — Я не хотела быть супергероиней. Тот раз, в Берлине, это было впервые, когда я надела спандекс и всерьез с кем-то сражалась.       — Ты серьезно? — неверяще нахмурился Барнс, ловя ее взгляд, чтобы убедиться в честности. Пенни кивнула, поджав губы. — Ты была просто великолепна, правда! Ты уложила нас с Сэмом, отобрала щит у Стива, это чертовски круто.       — Признайся, с тех пор ты думал о том, чтобы позвать меня на свидание, — не удержалась от подколки Пенни, отодвигаясь и садясь прямо. Самодовольная улыбка сама собой расцвела на губах, и девушку слегка передернуло. В этот момент она почему-то напомнила себе своего бывшего наставника.       — Нет, со свадьбы, — внезапно честно признался Джеймс. В машине начинало холодать — салон остывал, но Пенни стало жарко от крови, которая прилила к щекам. Эта честность обескураживала и смущала, но он, видимо, решил ее добить: — Когда увидел твои глаза, не скрытые маской. Ты была похожа на Белоснежку в том желтом платье.       Пенни отчаянно краснела, едва ли не задыхаясь от такой откровенности. Ну ничего себе. Это было приятно. Действительно очень приятно.       — Белоснежку в желтом платье? — изогнула она бровь, не в силах перестать улыбаться. Барнс закатил глаза и пояснил:       — Этот мультфильм вышел в тридцать седьмом, я видел его.       — Ты ходил в кино на детский мультик? — не могла Пенни остановиться. — И как тебе?       — Это было событие, — попытался оправдаться Джеймс. — Первый рисованный фильм, конечно, я пошел на него и конечно, он не мог не понравиться. Я знаю, что потом выходило еще много фильмов про принцесс. Какой твой любимый?       — Вообще-то, — Пенни поджала губы. Она ни с кем, кажется, это не обсуждала, и было немного странно сейчас вспоминать детство. — Мне больше нравился «Робин Гуд». — Девушка опустила глаза, думая о том, что впервые посмотрела этот мультфильм в пять лет, незадолго до того, как погибли родители. Они смотрели его с папой, и Пенни говорила Ричарду о том, что станет такой же, как Робин Гуд, когда вырастет.       — Он был разбойником.       Пенни кивнула неохотно. В детстве все казалось иначе. Она не задумывалась о таких вещах, мир делился на черное и белое, без полутонов. Уже сильно позже она поняла, что иногда герой может быть подлецом, а преступник — обладать самым добрым сердцем. Но видимо, ее собственное сердце еще в детстве понимало эти вещи, просто разум не осознавал. Вот она и хотела быть, как хитрый лис.       Все сложилось не так.       — Верно. Разбойником, — задумчиво повторила она.       — Идем домой, — отвлек ее Баки, поняв, что случайно затронул какую-то непростую тему. Они вышли из машины, поднялись на свой этаж, тихо открыли дверь: в квартире уже было тихо, видимо, Уэйд ушел на работу, а Эдди уже спал или писал что-то в своей комнате.       Альпин не кинулась их встречать, только зевнула сладко, когда двое прошли в гостиную — наглая кошка спала на диване, растянувшись во весь рост, и была явно недовольна тем, что ее потревожили. Пенни усмехнулась, проходя мимо нее, а Джеймс задержался, чтобы почесать Альпин за ушком. Та тихо замурлыкала и опустила голову обратно на лапы, возвращаясь к отдыху.       — Что ж, — Барнс и Пенни остановились у двери в ее комнату, не зная, как расстаться. — Спасибо тебе за этот вечер. Я правда надеюсь, что это было не самое худшее свидание в твоей жизни.       — Похоже, оно было худшим в твоей, — усмехнулась девушка.       — Ничего подобного. Оно было лучшим, — поспешил ее переубедить Баки. — Я действительно долго этого ждал.       Он переминался с ноги на ногу, не зная, уйти уже к себе или задержаться еще на несколько секунд, а Пенни напряженно вслушивалась в тишину квартиры, тиканье часов в гостиной и учащенное сердцебиение Барнса.       — Спокойной ночи, — с трудом заставила себя прошептать паучиха, в темноте коридора вглядываясь в глаза напротив.       — Спокойной ночи, — отозвался парень.       Пенни нащупала за спиной ручку своей двери и, повернув ее, толкнула дверь, делая шаг назад, но все еще глядя на Джеймса.       — Пока, — повторила она, заходя в свою комнату и закрывая дверь, все еще глядя на оставшегося на месте парня.       — Пока.       Паркер закрыла дверь и прислонилась к ней спиной, с шумом выдыхая. Мысли беспокойно кружились в голове, путаясь. В сознании вспыхивали картинки прошедшего вечера, фильм, который ее впечатлил, ужасная забегаловка, в которой они ужинали — все это было не важно. Пенни прикусила губу, напряженно думая о том, почему на самом деле ее так к нему тянуло. Барнс был прав во всем, что говорил о себе, но ее это, почему-то, совсем не волновало. Может, это станет важным позже, но сейчас ей было плевать, что он был таким. Растерянным, травмированным, потерявшим часть себя. Гораздо важнее то, с каким усердием и упорством Джеймс собирался по частям, пытаясь стать лучшей версией себя из прошлого. Каким заботливым и внимательным он был, как обдумывал каждое свое действие и слово. Он не был импульсивным, не был глупым, зато был благодарным и не боялся говорить о своих чувствах.       Этого ей не хватало раньше. Может, Пенни просто становилась старше?.. Раньше ей казалось, что партнер должен быть прежде всего другом, но выходит, ей на самом деле хотелось совсем другого. Хотелось, чтобы можно было положиться. Барнс делал важные вещи словно между прочим, не обращая на это никакого внимания, не указывая с пафосом на то, какой он хороший. Просто брал и делал, будто это было для него чем-то само собой разумеющимся.       Она идеализировала его? Да черт знает. Он просто нравился ей, вот и все. Без каких-то причин и поводов. Это было простое и понятное чувство, робкое и нежное, подкрепленное физическим притяжением. Черт возьми, теперь Пенни не могла не думать о том, насколько он привлекательный, хотя раньше даже не воспринимала Баки, как парня от слова совсем. В какой момент все изменилось?!       Это какая-то невыносимая пытка! Ей, похоже, вообще нельзя ни в кого влюбляться, потому что мозги совсем переставали работать. Пенни переставала понимать, что правильно, а что нет, что допустимо, а на что нельзя соглашаться.       Да наплевать. Паучиха и так устала постоянно анализировать свои поступки и желания, тревожиться, пытаться предусмотреть все возможные исходы. Бояться совершить непоправимую ошибку. Ей двадцать. Без ошибок ничему не научиться. И Ери сказал, что опыт — это тоже прекрасно.       Пенни выдохнула и, резко развернувшись, распахнула дверь. Джеймс все еще стоял в коридоре напротив ее двери, и, заметив девушку, неловко улыбнулся.       — Джеймс, — прошипела Пенни, выходя из комнаты и в один шаг оказавшись совсем близко. Парень от неожиданности шагнул назад, упираясь лопатками в стену.       — Что? — вопросительно изогнул он брови, внимательно изучая ее лицо и не понимая, чего она от него хочет.       — Ты забыл кое-что, — строго скрестив руки на груди, Паркер нахмурилась, сделала крошечный шаг вперед и поджала губы от волнения. Ее взгляд скользнул на чужие губы, с трудом отрываясь от прекрасных глаз, и Пенни сглотнула.       К ее облегчению, Барнсу не пришлось ничего разжевывать, и он сам догадался, чего она хочет. Он взял ее лицо в ладони, притягивая к себе ближе и заставляя запрокинуть голову, и у Пенни выбило весь воздух из легких, когда их губы наконец соприкоснулись.       Это было так быстро — гораздо быстрее, чем ей бы того хотелось! Джеймс держал ее осторожно, но крепко, не позволяя проявлять инициативы, и все, что оставалось Пенни, это вцепиться пальцами в его запястья, молча умоляя не отпускать ее как можно дольше. Несколько секунд он терзал ее губы, а затем прикусил нижнюю, слегка отодвигаясь, и Паркер, наверное, была готова беспомощно заскулить от того, как это было приятно и как быстро заканчивалось.       Барнс посмотрел на нее пьяно, поглаживая щеки большими пальцами. Справа кожу обжигало холодом металла, но это нисколько не отрезвляло. Пенни хотелось выть от досады: он даже не позволил углубить поцелуй, но наверное, это и так было слишком жарко для первого свидания. Девушка пялилась на Джеймса во все глаза, тяжело дыша, как после марафона, а не короткого поцелуя, и, к своему удовольствию поняла, насколько ему самому трудно справляться с тем, как сильно их друг к другу тянет.       Вот же. Это заслуживало уважения. Он не собирался торопиться. Для них обоих это непросто: и позволить себе потерять контроль, и сохранить его.       — Спокойной ночи, куколка, — его теплый шепот коснулся ее лба, и Пенни зажмурилась от удовольствия, почувствовав легкий поцелуй.       — Спокойной ночи, — хрипло отозвалась она, а затем не выдержала: прижалась вплотную, утыкаясь лицом в его плечо и крепко обвивая руками за пояс. Джеймс тихо рассмеялся ей в макушку, обнимая ее в ответ так же сильно.       Ему тоже хотелось бы знать, будет это опыт или счастье.       Утром Пенни, как и планировала, поехала на базу ЩИТа. На самом деле, у нее не то чтобы был выбор, но не могла же она, в самом деле, игнорировать собрание, организованное Фьюри.       Приехала девушка чуть раньше, боясь, что опоздает из-за того, что придется ехать по воскресным утренним пробкам. Она взяла себе кофе в автомате в лобби на первом этаже, поднялась на этаж, где находился конференц-зал, и бесшумно вошла внутрь, осматриваясь. Сердце тревожно екнуло, когда она заметила единственного человека в помещении, сидящего ко входу спиной.       Тони, услышав, что кто-то вошел, обернулся.       Пенни сглотнула ком в горле и, кивнув ему в знак приветствия, обошла длинный стол и села на один из многочисленных свободных стульев. Не зная, как избавиться от неловкости, она достала свой телефон и принялась бездумно листать инстаграм, стараясь всеми силами игнорировать присутствие мужчины. Но она чувствовала, как он смотрит на нее, и это было невыносимо.       Воспоминания всколыхнулись сами собой. Его жаркий шепот из динамика телефона, все ужасные и прекрасные слова, которые он говорил, так прочно въевшиеся в память, и облегчение, которое она испытала, слушая его бархатный голос. Какой кошмар. Он пробуждал в ней такую бурю чувств, но разве можно испытывать такие чувства к двум людям одновременно? Пенни всегда казалось, что нет. А вот физическое влечение — вполне себе.       Неужели это все — просто физиология?       — Как чувствуете себя, мисс Паркер? — нарушил тишину Тони, хитро щурясь.       — Спасибо, отлично, — сухо отозвалась Пенни, прокашлявшись.       — Хорошо спите? — продолжал мужчина, все еще глядя на нее, пока девушка усердно делала вид, что очень увлечена чем-то на экране своего телефона.       — Да. Когда мне никто не названивает по ночам, — не удержалась она от колкости.       — Неужели? — усмехнулся Тони. — А мне показалось, что некоторые звонки вас совсем не напрягают.       Пенни промолчала, чувствуя, что краснеет. Она спряталась за своим бумажным стаканчиком с горячим латте, но цепкий взгляд теплых карих глаз никуда не делся. Старк молчал некоторое время, а затем подался вперед, складывая руки на столе. Взгляд его изменился, посерьезнел и помрачнел. Он едва разомкнул губы, как сердце Пенни уже тревожно заколотилось. Девушка подняла на него глаза, замечая, как слетает с лица Тони вся шелуха и насмешливость. Глаза стали печальными и уставшими, уголки губ опустились.       — Почему ты не позволила мне приехать за тобой, Пенни? — спросил он, понизив голос.       — Не догадываетесь? — ну нет. Хватит. Больше на нее этот жалостливый взгляд не подействует.       Тони опустил взгляд: конечно же, он догадывался, он же не был идиотом. Пенни думала обо всем, что произошло между ними с начала лета прошлого года, и о том, что на самом деле, давно его простила. Она не хотела, чтобы мужчина явился к ней с огромным букетом цветов и на коленях умолял простить его за то, что оставил ее. Она всего лишь хотела услышать объяснения, но гордость не позволяла прийти к нему самой и просто поговорить. Пенни приложила слишком много усилий, пытаясь научить Тони доверять.       И теперь они оба, наверное, вели себя, как идиоты. Он игнорировал ее так долго, не в силах наступить на горло своей гордости, а потом обижал раз за разом, и теперь Пенни просто пыталась сохранить хоть каплю достоинства.       Она подумала вдруг о книге, которую читала в старшей школе по программе зарубежной литературы. Вообще-то, она не слишком Пенни понравилась — девушка никогда не была фанаткой подобного. Но там было много интересных мыслей, которые она подчеркивала карандашом, чтобы подумать о них позднее. «Я бы простила ему его гордость, не задень он мою».       Черт. Тони не был мистером Дарси даже близко.       — Хватит наказывать меня, — покачал он головой, все также не отрывая от Пенни взгляда. Она снова сглотнула и ответила сухо, прикладывая титанические усилия, чтобы не выдать ни одной эмоции:       — Ты сам себя наказываешь, — отрезала Пенни.       В этот момент их разговор прервали. Двери открылись, и в зал влетела Джессика. К груди она прижимала какие-то папки с торчащими из них бумагами, а плечом к уху — телефон, по которому громко на кого-то ругалась. На ней был брючный светлый костюм и белоснежное пальто — смелый наряд для мерзкой погоды, которая сегодня с самого утра совсем не радовала. Девушка с грохотом уронила свою ношу на стол и плюхнулась на стул рядом с Пенни, которая растерянно смотрела на редактора, не понимая, что та здесь делает.       — Все, я уже на базе, мне некогда. Я в тебя верю, любимый, — Джессика сбросила звонок, не дожидаясь, пока Питер, с которым, видимо, она говорила, ответит, и раздраженно зарычала. — Не устаю удивляться тому, какой он безмозглый, — всплеснула Джесс руками, поворачиваясь к Пенни. — Рада тебя видеть, Паркер! Как ты?       — Все хорошо, я тоже рада тебя видеть, но не совсем понимаю… — промямлила Пенни.       — Фьюри сказал, у него ко мне дело, — поспешно пояснила редактор, скривившись. — У няни сегодня выходной, так что пришлось оставить Беатрис с ее тупорылым папашей на пару часов.       — Как она? — поинтересовалась Пенни, радуясь, что пришел кто-то еще и ей не придется больше сидеть в конференц-зале наедине со Старком. Рыжая воодушевилась и принялась рассказывать об успехах своей дочери. А Пенни, в свою очередь, внимательно слушала, всеми силами игнорируя Тони, который все еще грустно на них смотрел.       Вскоре к ним присоединились Наташа и капитан Роджерс, и наконец в зал вошел Ник в сопровождении агента Хилл.       — Отлично, все здесь, — директор ЩИТа сел на свое место, шумно вздохнув, и посмотрел на присутствующих. Его тяжелый взгляд остановился на Старке и он добавил с ухмылкой: — Отрадно видеть, что сегодня без опозданий.       — К нам больше никто не присоединится? — недоуменно нахмурился Стив. Фьюри покачал головой:       — Этого достаточно, чтобы обсудить то, что у нас сегодня на повестке дня. Давайте сразу к делу, — он кивнул Марии, и та включила телевизор, выводя на экран новостной репортаж о выдвижении Слотта на пост мэра. Она убавила звук до минимума и поджала губы. — У нас возникли непредвиденные обстоятельства, думаю, вы об этом уже слышали. Теперь первостепенная задача — не позволить Слотту выиграть выборы.       Мария пощелкала что-то на своем ноутбуке и новостной сюжет прервался, вместо него появилась диаграмма и какие-то расчеты. Пенни прищурилась, внимательно изучая графики и цифры.       — На данный момент Слотт имеет огромное преимущество над другими кандидатами, — пояснила Мария. — Никто не может составить ему конкуренцию, жители города чуть ли не единогласно поддерживают его кандидатуру.       — Это реальные цифры? Он не подкручивает результаты опросов общественного мнения? — уточнила Наташа, резко становясь очень серьезной. Агент Хилл кивнула.       — У него безупречная репутация мецената и благодетеля, — с презрением выплюнул Фьюри. — Так что цифры более чем реальные, люди действительно хотят видеть его в кресле мэра. — Директор ЩИТа вздохнул. — Мы уже обсудили варианты того, как можно ему помешать, поэтому представляю вам главного конкурента Дэна Слотта — Тони Старка.       Все присутствующие вопросительно уставились на Тони, и он, закатив глаза, несколько раз хлопнул ладонями друг о друга:       — Место для аплодисментов в мою честь.       — Да что-то не хочется, — скривилась Джессика, отворачиваясь от него и внимательно глядя на Ника: — Я подготовила план предвыборной кампании, отправила утром на почту вам, директор Фьюри, и миссис Поттс. И, если я правильно понимаю, вы хотите, чтобы «Дейли Бьюгл Нью-Йорк» оказала мистеру Старку информационную поддержку?       — Да, все так, — кивнул согласно Ник.       — У нас заказал несколько материалов Слотт, — предупредила Джессика, — Но я сделаю так, чтобы материалы о Старке читали больше и при этом Слотту было нечего нам предъявить.       Пенни молчала, задумчиво жуя губу, и слушала разговоры остальных. Вот это поворот, и похоже, Джессика, Тони и Фьюри уже все заранее обсудили. Она с трудом представляла себе предвыборную кампанию Старка, но если этим будет заниматься Джесс, то сомневаться в успехе не приходится.       — Мисс Паркер прислала нам координаты одного из складов, который Слотт использует для своей незаконной деятельности, — продолжал Фьюри. — Поэтому агент Романофф, капитан Роджерс, — они оба внимательно слушали распоряжения директора. Стив записывал что-то в своем блокноте, хмурясь. — Вы займетесь наблюдением за этим объектом и постараетесь выяснить, где еще находятся подобные базы Мистера Негатива. Наблюдение должно быть круглосуточным, и никто не должен вас засечь, ни одна мошка, я серьезно. Задействуйте сколько угодно агентов для этого, но ежедневные подробные отчеты с результатами, — подчеркнул он. — Должны быть каждое утро у меня на столе. Сами особо не светитесь, руководите операцией, а не лезьте на рожон. Также передаю вам все обязательства по предотвращению продажи граждан США зарубеж, сейчас этим занимается спецотдел, теперь работа на вас. Распределите между собой обязанности сами, разберетесь.       — А что мне делать? — робко поинтересовалась Пенни, поднимая руку, как в школьном классе.       Ник посмотрел на нее исподлобья, опустив уголки губ вниз, и, вздохнув, сказал:       — Решайте проблемы, мисс Паркер. Заберите у Слотта свою кровь, добудьте образец препарата, который он вкалывает Внутренним Демонам. Исследуйте препарат, когда получите его, при необходимости обратитесь за помощью к доктору Октавиусу, насколько я помню, вы с ним дружны, — распорядился Фьюри. — И будьте на связи. Вы можете понадобиться в любой момент.       — Поняла, — хмуро ответила девушка, задумчиво крутя свой уже пустой стаканчик с кофе.       Собрание на этом закончилось. Пенни первой покинула конференц-зал, чувствуя себя как-то странно. Она остановилась в коридоре, чтобы выбросить бумажный стакан, и задумалась.       Все выглядело так, словно ее технично слили с этого задания. «Решайте проблемы». Но решением главных проблем занимались совсем другие люди, а не она. Еще и Старк теперь во все это плотно втянут — от этого совсем не легче.       Кто-то тронул ее за плечо, и Паркер вздрогнула. Погрузившись в свои невеселые мысли, она не услышала шаги.       — Прости, думал, ты слышала, что мы идем за тобой, — виновато пожал плечами капитан Роджерс. — Эй, ты чего, Пенни?       — Да ничего, все в порядке, — сморгнув подступающие слезы, натянуто улыбнулась девушка, стараясь не смотреть ни на Стива, ни на шпионку. Сама виновата, что все так получилось. Нужно было больше времени уделять делу и проявлять инициативу, а не на свидания ходить.       — Ты расстроена из-за собрания, — догадалась Романофф, обходя капитана и приобнимая Пенни за плечи. — Слушай, не надо думать, что дело по поимке Мистера Негатива постепенно передают кому-то другому, это не так. Поверь мне, я много лет знаю Фьюри, он просто вроде как расчищает тебе дорогу. Подстраховка, чтобы ты могла сосредоточиться на самом главном и не тратить силы на мелочи.       — Верно, — согласился с ней Стив. Они втроем медленно двинулись в сторону лифта. Пенни еще больше захотелось расплакаться из-за того, что они ее жалели, и она задержала дыхание, стараясь взять себя в руки.       — Забрать кровь и узнать, что он делает со Внутренними Демонами сейчас приоритет, — продолжала Наташа. Двери лифта сомкнулись за их спинами, и Пенни оперлась о стенку, глядя в пол и ничего не отвечая.       — Ты сильнейшая из нас, — вдруг произнес капитан. — Фьюри прав, твоя помощь может понадобиться в любой момент, не думай, что тебя отстраняют.       Да господи, она не должна рыдать!       Пенни сжала челюсть.       Двери лифта открылись, выпуская их в холл первого этажа. Наташа отпустила плечи девушки и поджала губы, чувствуя повисшее в воздухе напряжение. Все трое вышли на парковку, и едва они появились на улице, послышался автомобильный гудок. Пенни быстро нашла взглядом знакомый мини купер и почувствовала небольшое облегчение.       — Сильнейшие не сидят на скамейке запасных, — кисло отозвалась она, наконец решив, что плакать больше не собирается. По крайней мере, прямо сейчас. Паучиха поспешила к машине, в которой ее ждал Барнс, и Наташа, скрестившая руки на груди, вместе со Стивом проводили ее встревоженными взглядами.       Джеймс вышел из машины, чтобы открыть ей дверь, и, когда они оба оказались в салоне, спросил, как прошло собрание. Он смотрел на нее с обожанием и благоговением, словно не верил своему счастью просто от того, что она сидела с ним рядом, а на ее лице расцветала беззаботная улыбка. За этой картиной наблюдал еще один человек.       Тони стоял у окна на четвертом этаже, провожая взглядом автомобиль, и сжимал челюсть так сильно, что зубы скрипели.       — Что насчет вот этого? — женщина ткнула пальцем в витрину, противно постучав длинным нарощенным ногтем по стеклу. — Расскажите мне, пожалуйста, подробный состав. Он содержит глютен?       — Глютен? — Барнс нахмурился, пытаясь вспомнить, что это вообще такое, и говорила ли Пенни об этом хоть что-то во время небольшого обучения, которое он только что завершил. Его первый рабочий день в качестве стажера начался пару часов назад, и он все еще пытался уложить в голове всю информацию, которой Паркер его нагрузила. Про глютен он не помнил. — Мэм, я не знаю, — признался он.       — Что значит: вы не знаете? А кто же должен знать? — нахмурилась покупательница, начиная злиться. — Может, ваш менеджер? Позовите-ка его.       — Я здесь, — Пенни выросла словно из-под земли, влезая перед кассой между Джеймсом и витриной и лучезарно улыбаясь женщине. — Повторите, пожалуйста, ваш вопрос, мэм.       — Этот морковный торт! — становясь пунцовой от злости, повторила женщина. — Он содержит глютен?       — Конкретно этот морковный торт подходит веганам и не содержит глютена, — выпалила Пенни, продолжая улыбаться. — Будете его?       — Мне нужен с глютеном, — скривилась покупательница.       — Можем предложить вам торт с макадамией, — быстро среагировала Пенни. Женщина задумчиво пожевала губу, затем кивнула. — Бак, подай, пожалуйста, торт с макадамией с витрины. Вам здесь или с собой?       Джеймс нырнул под прилавок, доставая нужный кусочек торта. Пока он ковырялся, Пенни уже приготовила красивую тарелку и интересовалась у покупательницы, какой кофе или чай та хочет. Наконец, заказ был сделан и оплачен, и Паркер сама донесла тарелку с тортом за столик, который выбрала эта неприятная дама.       — Ловко ты ее, — понизив голос почти до шепота, восхитился Барнс. Пенни пожала плечами:       — Да ерунда. Ты тоже научишься. Не говори никогда, что чего-то не знаешь. Лучше извинись и скажи, что работаешь в первый день, не важно, какой это будет день по счету. И позови меня. Не бойся предлагать альтернативу и дополнение к заказу, — быстро сказала девушка, загибая пальцы. — Все не так сложно, как ты думаешь. Когда я пришла сюда в первый день, думала, никогда не запомню всего. Но большинство гостей не такие, как она, — Пенни покосилась в сторону женщины, которая теперь с довольной улыбкой фотографировала свой кофе и торт для инстаграма.       В зале было почти пусто, на улице шел мелкий снег, и прохожие спешили по своим делам, даже не поднимая глаз. Зато внутри кафе было тепло, уютно, тихо играла музыка и пахло выпечкой и кофе. Пенни устало облокотилась о стойку. День выдался тяжелым, но Барнс действительно справлялся гораздо лучше, чем мог бы. Она, признаться, готовилась к худшему.       Ему шла их форма и фартук. Он сразу казался не таким верзилой, как в кожанке. Паркер залюбовалась задумчивым Джеймсом, и вздрогнула, когда колокольчик на двери тихо зазвенел. Повернувшись ко входу, девушка мгновенно помрачнела.       Тони вальяжно осмотрелся и прошел к витрине, снимая очки. Снежинки быстро таяли на его плечах, обтянутых дорогой тканью костюма, в котором он был на собрании в ЩИТе утром. Даже пальто не надел, но в самом деле, к чему оно ему? На парковке возле кафе стояла его любимая серебристая ауди.       — Так вот на что ты променяла лаборатории «Старк Индастрис», — присвистнул мужчина, останавливаясь у кассы. — Пять долларов в час, я угадал? Плюс чаевые, возмутишься ты, но люди платят чаще картой, так что чаевых у тебя немного, — он поджал губы, еще раз окидывая взглядом помещение и останавливаясь на Пенни, недовольно скрестившей руки на груди. — Боже правый, а он что тут делает?       Тони скривился, только сейчас заметив Барнса, стоящего за спиной девушки.       — Он здесь работает, — процедила Пенни. — Хотите кофе с собой, мистер Старк? Черный, два сахара, верно?       — Очень лестно, что ты помнишь, какой кофе я пью, дорогая, — Старк облокотился о витрину и внимательно посмотрел на паучиху. — Да, буду его. Выпью здесь. И заверните мне с собой целый торт.       — Какой? — уточнила Пенни, недовольно глядя на мужчину и пробивая заказ.       — Да любой, — отмахнулся он. — Когда у тебя перерыв? Надо поговорить.       — Сегодня без перерывов, сэр, — отрезала девушка. Тони наклонился ближе, хватая ее за руку, и прошипел:       — Я сейчас пойду к вашему управляющему, переведу ему недельную выручку вашей забегаловки, он выгонит всех посетителей и повесит на дверь табличку «закрыто», а ты останешься здесь со мной, и будешь сидеть тут, пока мы не поговорим, ты этого хочешь? — мужчина смотрел ей в глаза, и у Пенни по спине пробежал табун мурашек, а сердце застучало быстрее. Да что ему надо?!       — Эй, полегче, — Барнс шагнул вперед, недовольно глядя на пальцы Старка, которые все еще сжимали девичье запястье. — Или придется попросить вас уйти.       — Да что ты, — Тони посмотрел на него раздраженно, как на муху, которая назойливо жужжала над ухом. — Ну давай, заставь меня уйти отсюда.       — Хватит, — прервала их Пенни, выдергивая руку и недовольно вздыхая. — Идем, — она вышла из-за прилавка и направилась к дальнему столику, чтобы посетители, которые и так уже насторожились, не дарили им еще больше нежелательного внимания. — Джеймс, пробей ему торт, — бросила она.       — Какой? — растерялся Барнс.       — Любой! — рявкнула девушка, отодвигая стул и садясь, тут же скрещивая руки на груди. Тони опустился напротив и сощурился:       — Называешь его «Джеймсом», — он усмехнулся. — Ничего себе, как вы близки.       Пенни ничего не ответила, продолжая сверлить мужчину недовольным взглядом и ожидая, когда он уже перейдет к сути и расскажет, что заставило его явиться к ней на работу.       Старк вздохнул, откидываясь на спинку стула.       — Хотя, еще бы вы не были близки, после того-то, что устроили. — Он взглянул на девушку, ожидая какой-то реакции, но она упрямо молчала. Они много чего устроили, ей хотелось бы понять, о чем именно Тони узнал. Поняв, что отвечать она не собирается, Тони продолжил: — Я имею в виду вашу маленькую шалость с переполохом в тюрьме, организацией побега барона Земо, а также поездкой в Мадрипур. Сущие пустяки, правда, милая?       Паучиха продолжала молчать, боясь, что если откроет рот, то просто взорвется. Он пришел ее отчитывать — снова! И хотя какая-то часть ее понимала, что Тони делает это из беспокойства, это никак не оправдывало того, что он в принципе это делал.       — Вот что бывает, когда связываешься с бандитами, Паркер, — тоном, словно говорил с ребенком, продолжал Старк. — Ты хоть понимаешь, каких усилий нам стоило поймать Земо? А вы так просто его выпустили, еще и поехали с ним в Мадрипур. — Он закатил глаза. — Тебя там могли убить.       — Баки бы этого не допустил, — наконец не выдержала девушка, но сказав это, быстро заткнулась, прикусив язык.       — Неужели? — Тони снова усмехнулся. — Ладно, Паркер, я знаю, зачем и почему вы туда поехали, Фьюри мне все рассказал. Так как ты считаешь, что ты больше не моя подопечная, я просто предупрежу тебя. На первый раз. Но если что-то подобное повторится еще хоть раз, я буду вынужден принять меры, поскольку хочешь ты этого или нет, я все еще твой наставник. — Он развел руками, поджимая губы.       Пенни резко поднялась, и стол едва не опрокинулся. Зазвенела фарфоровая конфетница с сахаром, а из салфетницы выпало несколько сложенных салфеток. Девушка уперлась взглядом в лицо Тони, борясь с желанием разбить ему что-нибудь об голову. Он, к ее удивлению, оставался спокойным, словно ожидал такой реакции и был к ней даже готов, затем уголки его губ дрогнули, и он произнес совсем тихо:       — Ты такая красивая, когда злишься.       — Неужели? — прошипела Пенни.       — Заказ с собой для мистера Старка, — оповестил их бариста, выставляя на стойку выдачи дымящийся кофе и коробку с тортом.       — Уходи, Тони, — Пенни выдохнула, понемногу остывая. Не стоит устраивать сцен на работе, как бы сильно этот мужчина ее не провоцировал. — Я не знаю, почему ты до сих пор считаешь, что несешь за меня какую-то ответственность. Но мне это не льстит. Я просто прошу тебя, не лезь ко мне. Пожалуйста.       Она замерла, глядя на него своими оленьими глазами с мольбой. Пенни уже не знала, как еще с ним разговаривать и что вообще может на него подействовать.       Тони отвел взгляд, опуская глаза в стол и выглядя сейчас, как побитый пес. Сердце девушки екнуло от жалости, захотелось немедленно положить ладонь ему на щеку, сказать, что все будет хорошо, а потом обнять, но она задушила в себе этот порыв в зародыше.       — Мистер Старк, — прокашлявшись, привлек к себе внимание Джеймс, остановившийся возле столика, за которым они сидели. — Она же попросила.       Мужчина даже не взглянул на Барнса. Он поднялся, еще раз посмотрел на свою бывшую протеже, даже не пытаясь скрыть глубокую печаль, и, развернувшись, вышел из кафе, бросив напоследок:       — Ты бы лучше улыбался, верзила, а то всех гостей распугаешь своей рожей.       Пенни выдохнула.       — Давай выйдем, — Баки взял ее за руку и потянул к выходу для персонала. Незаметная дверь выходила во дворик, куда обычно заезжал небольшой грузовик с поставкой, выносили мусор и иногда выходили на перекур. Двое остановились под козырьком, чтобы не промокнуть, и Пенни облокотилась о стену, переводя дух.       Она смотрела на кружащиеся снежинки и думала о том, что похоже, весна не наступит уже никогда.       Сердце все еще тревожно билось. Девушка испытывала так много чувств, что они не давали дышать. На самом деле, она даже не понимала, что именно происходит внутри нее, словно все перемешалось в какой-то клубок, который она была не в состоянии распутать.       — Могу я спросить? — тихо заговорил Барнс, облокачиваясь о стену рядом с Пенни. Она только кивнула. — Какая кошка между вами пробежала? Что случилось?       — Много чего, — уклончиво ответила Паркер, чувствуя, как понемногу холодный воздух отрезвляет ее.       — На свадьбе мне показалось, что вы довольно близки и хорошо ладите, но когда я перебрался в Нью-Йорк…       — Джеймс, прости, но это не касается тебя, — перебила его Пенни, отрываясь от стены и уже направляясь обратно в кафе, но парень ее не спешил отпускать: остановил, взяв за руку.       — Нет, касается. Он постоянно к тебе цепляется, сует свой нос в твои дела, я боюсь, что однажды он сделает тебе больно, — сведя брови к переносице, сказал Баки. Пенни закусила губу.       Черт возьми. Она просто ужасна.       — Больнее, чем уже сделал, не сделает, — покачала она головой. — Извини. Спасибо, что заботишься обо мне.       Пенни шагнула к нему навстречу, ныряя в теплые крепкие объятия, которые с готовностью ее приняли. Девушка закрыла глаза, слушая чужое ровное сердцебиение, которое ее успокаивало, и вдыхая запах порошка от формы и едва уловимый аромат его кожи. Барнс усмехнулся вдруг.       — Чего? — возмутилась Пенни, поднимая голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Он улыбался широко и довольно. — Да что? — она легонько ударила парня в грудь, требуя ответа.       — Ты пользуешься духами, которые я тебе купил в Рабате.       Щеки девушки порозовели, и она снова ткнулась носом Джеймсу в плечо, тихо взвыв. Он рассмеялся, и смех прекрасным рокотом отозвался в его груди.       На несколько минут Пенни забыла о том, что ненавидела себя каждую минуту этого дня с самого собрания в ЩИТе, и это были замечательные несколько минут, пока Барнс успокаивающе гладил ее по лопаткам и прижимал к себе.       Остаток смены прошел не так уж плохо. Пенни добросовестно занималась обучением Баки, стараясь отвлечься от грустный мыслей. Торт, который Старк так и не взял, они забрали домой. На ужин была лапша с овощами и курицей, которую Эдди купил по дороге из редакции, так что торт стал приятным дополнением. Пенни отнесла кусочек мистеру Накадзиме и кое-как потом от него сбежала — он требовал подробностей того, как прошло ее свидание с Джеймсом.       Когда она вернулась, ее соседи смотрели вечерние новости. Паркер, не обращая внимания на телевизор, принялась мыть посуду — сегодня была ее очередь. Внезапно до ее слуха сквозь шум воды донеслись обрывки фраз:       — … инновационное лекарство, созданное на базе корпорации «Оскорп», наконец станет доступно широкому потребителю. В нашей студии ресторатор и меценат, а с недавних пор еще и кандидат в кресло мэра Нью-Йорка: мистер Дэн Слотт готов рассказать о том, как им с гендиректором корпорации мистером Озборном-младшим удалось достигнуть понимания в переговорах по реализации препарата.       — Чего? — Пенни торопливо смыла пену с последней тарелки и вытерла руки полотенцем, подходя к дивану. — Почему он мне не сказал?       — Он же не знает, чем Слотт занимается, — глядя на улыбающегося во все зубы Слотта, пожал плечами Эдди. На его коленях сидела Альпин, которая тоже внимательно смотрела в экран телевизора.       — Значит, узнает, — прошипела Пенни, сжимая зубы. Она торопливо достала из кармана домашних спортивных штанов телефон и нашла номер телефона Гарри. Задумалась на мгновение, решая, стоит ли звонить в такой час, ведь было уже довольно поздно. Закусив губу, девушка нажала на кнопку вызова и прижала телефон к уху, уходя в свою комнату, чтобы телевизор и парни не мешали говорить. Спустя несколько долгих гудков Гарри ответил на звонок, и первым делом из трубки обрушился лай Бакса. — Гарри, привет. Извини, что так поздно.       — Да все нормально, — равнодушно отозвался Озборн. — Твою ж мать, Бакс! Ханна, забери его, пожалуйста.       Послышалась какая-то возня, звонкий голос жены Гарри, затем хлопнула дверь, и Гарри шумно выдохнул:       — Прости, у меня тут дурдом, — пожаловался он. — Что-то случилось?       — Я хотела обсудить с тобой кое-что, это касается реализации лекарства, — быстро пояснила девушка. Гарри насторожился:       — Мы же вроде все обсудили. Я могу поднять твой процент еще на два, но не больше.       — Да дело не в этом, — отмахнулась Паркер. — Я могу приехать завтра в «Оскорп»? Разговор не телефонный.       — Без проблем. Я попрошу Фелицию, чтобы внесла тебя в расписание. Во сколько ты приедешь? — легко согласился Озборн, чье любопытство явно не давало ему покоя. Пенни задумалась на секунду, вспоминая, во сколько завтра заканчивает работу, и ответила:       — Могу часам к четырем после полудня, нормально?       — До завтра, — согласился Гарри и первым положил трубку.       Пенни еще несколько секунд задумчиво смотрела в никуда, размышляя над тем, что со всем этим делать. Детали пазла постепенно складывались в ее голове. Не просто так Слотт захотел реализовывать лекарство «Оскорпа», и кровь ее тоже понадобилась ему не для развлечения. Ключ к разгадке находился где-то близко, оставалось только его найти.       Может, иногда действительно сильнейшим лучше остаться на скамейке запасных, чтобы в самый ответственный момент выйти на поле, полными сил?       Паркер осмотрела свою комнату, зацепилась взглядом за все еще не распакованные вещи, остановилась на красно-синем костюме, который висел небрежно на стуле.       Пенни стянула ботинки, пальто и шарф, крикнула: «я дома!» и прошла вглубь квартиры. В гостиной и на кухне было пусто, тихо играла музыка из колонки, стоящей на микроволновке, а за окном кружились крупные хлопья снега. Девушка осмотрелась, не понимая, куда все делись. Альпин тоже нигде не было, и она даже не помчалась встречать ее, как делала почти всегда.       Нахмурившись, Пенни пересекла гостиную и остановилась в коридоре, заметив тонкую полоску света из-под приоткрытой двери. Дверь располагалась как-то не так, как обычно, словно кто-то в ее отсутствие передвинул стены и влепил дополнительную комнату, которой здесь никак быть не могло. Паркер прислушалась к своему чутью, не понимая, что вообще происходит, но оно молчало, словно никакой опасности нет. Паучиха, глубоко и медленно вздохнув, подошла к двери и потянула за ручку на себя.       Она знала это место. В детстве она любила проводить здесь время. Стены заставлены книжными полками, толстые фолианты валяются тут и там, здесь царит творческий беспорядок, который нарушать позволялось только ей. И ее излюбленное мягкое кресло тоже на месте. Пенни тихо вошла, закрывая за собой дверь, и села на свое место, скользя взглядом по корешкам книг в шкафах и боясь взглянуть в сторону стола, чтобы не помешать гению отца, занятого работой.       Тихо шуршала ручка по бумаге — он что-то сосредоточенно писал, не обратив даже внимания на то, что кто-то вошел в кабинет. Пенни подтянула колени к груди и обняла их руками, чувствуя какую-то неясную тревогу. Что-то подсказывало ей, что такого быть просто не может, но все казалось таким реальным, что она никак не понимала, где же подвох. Этот кабинет, весь такой же, каким она его помнила, в мельчайших деталях. Но как он оказался в квартире в Бруклине, которую она снимала со своими друзьями?..       Между бровей девушки залегла тревожная складка. Ей хотелось уйти отсюда и вместе с тем — задержаться еще немного. Посидеть молча, думая о своем, изучая что-то, украдкой понаблюдать за отцом.       Ричард отложил свой блокнот, в котором только что сделал запись, и поднял глаза на дочь. Его губы растянулись в красивой улыбке и он спросил участливо:       — Как дела, дочь?       Пенни растерянно захлопала глазами, глядя на отца и чувствуя себя так, словно к ней обращался призрак. Но это ведь было по-настоящему. Ричард — прямо перед ней, живой, говорящий, улыбающийся. Стоит подойти к столу, и можно будет обнять его.       Но Паркер не двигалась, словно какая-то сила мешала ей, и просто продолжала глупо смотреть на отца.       — Все… все хорошо, — прохрипела она. Собственный голос показался чужим, хриплым и каким-то слишком взрослым. Пенни нахмурилась, поняв, что забыла, как оказалась в кабинете отца. Что-то было не так, но она не могла вспомнить, что именно.       — Справляешься со своими обязанностями, м? — поинтересовался Ричард, складывая руки на столе и внимательно глядя на Пенни. Та пожала плечами.       — Вроде того.       — Я знаю, ты чувствуешь, что тебе это не по силам, но поверь мне, я никогда не сомневался в тебе, — отец снова широко улыбнулся и умолк.       Пенни кивнула, не зная, что сказать. О чем он говорил?..       Она посмотрела на свои руки и испуганно охнула. Ладони оказались испачканы кровью, она была блестящей и ярко-алой, словно бы совсем свежей, и завораживающе контрастировала с белой кожей. Пенни почувствовала, как по лицу текут слезы, а грудь сдавливает, и дыхание становится икающим, как при сильной истерике.       Попытавшись успокоиться, Паркер плечом вытерла глаза, и сквозь шум в ушах услышала тихие шаги. Ричард остановился возле нее, присел на корточки перед креслом и взял руки дочери в свои, рассматривая внимательно. Наконец он вздохнул и произнес:       — Это ничего. Смыть это не получится, — покачал он головой. — Но жить с этим можно. Добро должно быть с кулаками.       Где-то она это уже слышала, но не могла вспомнить, где и от кого. Горло сжало сильнее, словно Пенни душил кто-то невидимый.       — Девушка-Паук людей не убивает, — прохрипела она, пытаясь вдохнуть между словами. Ричард поджал губы, виновато глядя на свою дочь, и молчал несколько долгих секунд, прежде чем снова заговорить:       — Верно, родная. Но всех не спасти, какой бы сильной ты не была. Ты должна понять, что сила проявляется по разному. Это не только то, что дал тебе укус паука, и это не только спасенные жизни. Иногда сила — это находить в себе смелость совершать хорошие поступки. Быть для этого хорошим человеком не обязательно.       Пенни хмурилась, размышляя над словами отца. Звучало, возможно, как бред, но они имели смысл, словно прочитанное между строк.       Был ли Ричард хорошим человеком?       Вряд ли, как бы тяжело не было признать это. Но совершал ли он хорошие поступки? Пожалуй, да. По крайней мере, пытался. И Пенни вся в отца.       Просто все дело в том, что никто не является по-настоящему хорошим человеком. Каждый совершает ошибки и принимает неправильные решения, становясь причиной страданий для других. И сила действительно в том, чтобы переступив через все, в чем виновен, продолжать делать что-то хорошее.       Пенни не знала, может ли сама на самом деле переступить через все, в чем была виновата. Наверное, ей просто разговор с Гарри напомнил о смерти Нормана, тяжесть ответственности за которую лежала на плечах паучихи. Паркер перестала трястись и теперь плакала тихо, слизывая слезы с собственных губ. Она уже не ребенок, Гарри теперь глава «Оскорпа», а Ричард — мертв.       Но сейчас он был здесь. Ричард смотрел на нее своим добрым, все понимающим взглядом, словно знал гораздо больше, чем все остальные. Он по-прежнему ободряюще сжимал руки дочери, и теперь его светлые ладони тоже были перепачканы кровью. Пенни грустно улыбнулась и прошептала:       — Я люблю тебя, пап.       Паркер резко проснулась. Дверь в ее комнату распахнулась, и Уэйд кинулся к кровати:       — Ты в порядке?       Девушка кивнула, понимая, что вся подушка мокрая от слез, веки и щеки припухли, а кожа лоснилась от рыданий. Она проморгалась, пытаясь сбросить остатки сна, но это не особо помогало. Уилсон сел на край ее постели и успокаивающе гладил по плечу. Пенни медленно приподнялась, щурясь. Сквозь приоткрытые шторы пробивался яркий солнечный свет. Сколько времени?       — Я пришел разбудить тебя к завтраку и услышал, как ты кричишь, — пояснил наемник, все еще с беспокойством глядя на паучиху. Она прижала ладонь к своему лбу, плохо соображая. — Ты точно в норме?       Пенни кивнула.       — Просто сон странный. Ричард снился, — выпалила Паркер, скидывая одеяло и садясь рядом с Уэйдом. Он заправил волосы ей за уши и пригладил растрепанные пряди, и эти ласковые движения постепенно успокаивали Пенни, хотя грудь все еще сжимало, как всегда после того, как она плакала во сне. — Мне надо на работу, а потом в «Оскорп», — но вместо того, чтобы встать, Пенни зевнула и плюхнулась на колени Уэйда, позволяя успокаивающе гладить себя по плечам.       Она рассеянно смотрела в коридор, виднеющийся через оставленную открытой дверь, и все еще вспоминал свой действительно странный сон. Из кухни доносился привычный шум: Эдди спорил с Барнсом, Альпин громко мяукала, пытаясь привлечь к себе внимание, играла музыка, работали телевизор и кофемашина.       В коридоре послышались шаги, затем в дверях появился Джеймс. Он оперся плечом о косяк и недовольно пробурчал:       — Тосты остынут и мы с Пенни опоздаем на работу, если вы сейчас не поднимитесь.       Пенни улыбнулась, увидев его, такого красивого и еще немного сонного. Растрепанного, небритого, ворчливого, с тревожной складкой между бровей, которую так хотелось разгладить.       Главное не пытаться быть хорошим человеком, а совершать хорошие поступки, ведь так?..       Работа в «Оскорпе» кипела: сотрудники сновали туда-сюда, и каждый был чем-то занят. Фелиция встретила Пенни в холле первого этажа и проводила в кабинет Гарри. Блондинка коротко постучала и сразу открыла дверь, приглашая Пенни войти. Озборн-младший сделал ремонт в кабинете, который раньше принадлежал его отцу, изменив обстановку на более сдержанную и аскетичную, и паучиха осмотрелась, оценивая изменения.       — Оставь нас, Фелиция, — не отвлекаясь от бумаг, махнул рукой Гарри. Он выглядел гораздо более замученным, чем в их последнюю встречу. Должность генерального директора огромной корпорации предполагала большое количество обязанностей, которые Гарри принимал с достоинством. С того момента, как он занял этот пост, акции компании только росли, появлялись новые инвесторы и партнеры. Если у кого-то в первое время еще и оставались сомнения насчет того, как хорошо совсем молодой наследник будет справляться со всеми делами, то они быстро рассеялись. — Хочешь выпить что-нибудь? Есть кофе, вода, коньяк, — за Фелицией закрылась дверь, и Гарри отложил бумаги в сторону, указывая на кофейный столик и диван возле него.       Пенни села на мягкий диван, и Озборн, поднявшись из-за своего стола, налил себе из кофейника холодный американо.       — Нет, спасибо, — отказалась Пенни. Теперь ей было несколько неловко в обществе Гарри. Не только из-за чувства вины за гибель его отца, но и в целом из-за слишком нынче разного статуса. Паркер жила с тремя соседями в Бруклине и пыталась бороться со злодеями, в то время как Гарри остепенился, владел огромной корпорацией и тоже, своего рода, сражался со злодеями — конкурентами.       — Что там со Слоттом? — устроившись на диване рядом но сохраняя при этом достаточную дистанцию, вздохнул устало Гарри. Он сделал глоток кофе и поморщился.       — Сложная история, но я постараюсь рассказать кратко, — нервно теребя край своего шарфа, начала Пенни. — В общем, агенты ЩИТа копают под него. Есть основания полагать, что он занимается торговлей людьми, а еще у него странная охрана. Он называет их Внутренними Демонами, и они… ну… слишком сильные, — под конец своей короткой речи Пенни слегка растеряла запал и поджала губы, посмотрев на Гарри. Он вздернул брови:       — Есть основания полагать? Пенни, ты знаешь, что я с уважением к тебе отношусь, но одних оснований мало. Он хороший партнер с безупречной репутацией, и если — вернее, когда — он займет кресло мэра, «Оскорп» ждут новые перспективы и прибыльные контракты. Это бизнес.       — Да я понимаю, — слишком резко прервала его девушка. — Я своими глазами видела, как он похищает девушек с благотворительного показа, потом мы ездили спасать этих девушек в Марокко. Кроме того, он пытался похитить детей из школы Ксавьера, и я выторговала их на свою кровь.       — Чего? — Озборн все еще смотрел на паучиху с сомнением, явно пытаясь увязать в своей голове того Слотта, которого знал, и новые факты.       — Я не вру, — твердо сказала Пенни.       — Ты отдала ему свою кровь? — саркастично изогнув брови, уточнил Гарри. Пенни закатила глаза. — Ну ты и тупица, Пенни. Слушай, твоя кровь — ценнейший ресурс, а ты отдала ее Слотту? Если все его злодеяния, о которых ты говоришь, правда, то это просто тупейшее решение.       — Там были дети, — напомнила девушка, и Гарри помрачнел. Он сжал губы в тонкую полоску, прекрасно понимая, что перед этим меркли все остальные аргументы. Озборн довольно хорошо знал Пенни, и прекрасно понимал, что когда на кону стоят жизни других, она костьми ляжет, но спасет, если это возможно.       — Дети, — задумчиво повторил Гарри. Несколько минут он молчал, постукивая пальцем по своей чашке, затем вздохнул и расправил плечи, приняв какое-то решение. — Он не должен был получить лекарство, да? Тебе следовало меня предупредить.       — Я не знала, что вы ведете переговоры, — покачала головой Пенни. В кабинете изменилась атмосфера, став весьма гнетущей. Гарри напряженно о чем-то думал, а Пенни прикидывала, как бы убедить его разорвать сотрудничество со Слоттом.       — М-да, дела, — Гарри поднялся, подходя к окну, и посмотрел на Манхэттен. — Слушай, странно это все.       — Знаю, — согласилась девушка. — Он тоже сперва произвел на меня хорошее впечатление, но я тебя уверяю, он больной на голову.       Некоторое время Озборн молчал, повернувшись к Пенни спиной. Его плечи выглядели напряженными, он явно напряженно обдумывал новую информацию и решал, стоит ли ей верить. Паркер же прокручивала в голове свои последние слова. «Больной на голову». Она не задумывалась, когда произнесла это вслух, но теперь это казалось наиболее подходящим. Неспроста ведь Мистер Негатив напомнил ей обезумевшего Зеленого Гоблина. Что если у Слотта и правда что-то не в порядке с головой? Пенни закусила губу.       — Если ты права, то Слотт ни в коем случае не должен получить лекарство, — наконец снова заговорил Гарри, подходя обратно к кофейному столику и останавливаясь по другую сторону от дивана, на котором сидела Пенни. — Мне следует лучше контролировать всех, кто с ним работает.       — Иногда я жалею, что мы его сделали, — призналась Пенни, вспомнив свой сегодняшний сон и глаза отца.       — Не надо, — возразил Озборн. — Оно поможет многим людям. Просто у всего есть две медали. — Парень снова умолк, обдумывая что-то, и спросил, понизив голос: — Ты хочешь, чтобы я разорвал сотрудничество со Слоттом, так? Я хочу знать, это поручение ЩИТа или личная просьба?       Паркер поднялась, пряча руки в карманы пальто. Она внезапно почувствовала себя очень измотанной, словно этот непростой разговор с Гарри высосал из нее всю энергию.       — Личная, — призналась паучиха. Фьюри она даже не сообщила об этом, просто сразу решила, что нужно самой как можно скорее поговорить с Гарри и решить этот вопрос. Может, директор ЩИТа даже не поддержал бы такое решение, но у Пенни все внутренности скручивало от одной только мысли, что ее призраки прошлого снова оживут. Даже сам дьявол не знает, каких дел может натворить Слотт, имея на руках ее кровь и лекарство.       Гарри вздохнул.       — Я расторгну контракт, — сдался он.       — Так просто? — недоверчиво нахмурившись, спросила Пенни.       — Одно дело, если бы тебя послал директор Фьюри и пытался бы вмешиваться в мой бизнес, — повел плечами Озборн. Договаривать он не стал, только усмехнулся уголком губ. Пенни благодарно кивнула. — Не хочешь задержаться? Доктор Октавиус постоянно спрашивает про тебя, — сменил тему Гарри, решив, видимо, что разговор себя исчерпал.       — Я зайду к нему в другой раз, — кивнула девушка. — До скорого.       — До скорого. Фелиция тебя проводит? — он как-то растерянно посмотрел на Пенни, ни то спрашивая, ни то утверждая. На самом деле, Пенни особо не нужно было сопровождение: она достаточно хорошо знала коридоры «Оскорпа». Но она улыбнулась и кивнула, и Гарри тоже выдавил из себя улыбку перед тем, как за паучихой закрылась дверь.       Девушка вернулась домой, когда на улице уже совсем стемнело. Наташа прислала ей координаты лабораторий Слотта, и Пенни потратила оставшееся до ночи время на то, чтобы понять, в какой из них Слотт хранит ее кровь. На самом деле, это была задачка не из легких — ампула могла находиться буквально где угодно, и Пенни оставалось только уповать на удачу и проверять все лаборатории подряд, прежде чем получится найти то, что нужно.       Около восьми вечера из редакции пришел Эдди. Они поужинали, обсудили за столом текущие дела, затем Уэйд засобирался в бар, а Пенни с носителем симбиота — проверять локации, присланные шпионкой.       — Может, мне все же стоит поехать с вами? — уточнил Барнс, когда Пенни уже натягивала свою маску, а Эдди застегивал куртку. Паучиха покачала головой:       — Лучше оставайся дома и будь на связи. Я бы вообще одна справилась.       — Да уж, ты один раз уже одна справилась, — поддел ее Брок, завязывая шнурки на ботинках и напоминая о том, как Паркер отправилась в одиночку в школу Ксавьера, из-за чего им теперь и нужно было разгребать последствия. Пенни отвесила парню шутливый подзатыльник и первой покинула квартиру, выбираясь через окно и тенью скользя по стене дома.       Вскоре внизу показался Эдди. Они отошли на некоторое расстояние от своего квартала, и Пенни выпустила паутину, прихватывая парня, чтобы они быстрее добрались до нужной точки.       Они остановились на крыше соседнего здания, и пока Пенни с помощью Карен сканировала лабораторию на предмет охраны, Эдди закурил. Ночь выдалась морозной, поэтому носитель симбиота кутался в свою куртку, мечтая, чтобы все это мероприятие поскорее закончилось. Спустя несколько минут Карен сообщила, что из охраны в лаборатории только усиленная электронная система безопасности. Паркер села на край крыши, свесив ноги вниз.       — Ну и, какой у нас план? — не вытерпел Эдди, подходя ближе к краю крыши.       — Подожди, я думаю, — отмахнулась Пенни, просматривая протоколы безопасности и пытаясь поскорее найти лазейки, чтобы проникнуть в лабораторию незамеченными.       — Начинаю волноваться, — хмыкнул Брок. — Не переусердствуй, а то пар из ушей пойдет. Не хочу, чтобы ты пострадала, так что думай помедленнее.       — Можешь помолчать немного? — взбрыкнула девушка, бросая на журналиста через плечо недовольный взгляд. Он усмехнулся и сел рядом, закуривая вторую сигарету. К тому моменту, как он докурил, путь был свободен. — У нас есть минут пять-семь, пока кто-нибудь не заметит, что система безопасности отключена.       Пенни спрыгнула с крыши и скользнула к дверям в здание лаборатории, боковым зрением замечая, как Эдди обернулся Веномом, чтобы безопасно приземлиться, и тут же вернул свое обычное обличье. Двери поддались, и двое проникли в просторный коридор. Паркер сразу двинулась к следующей двери, пока Эдди изучал план эвакуации.       — Уверена, что нам туда? — уточнил он, наблюдая за тем, как Пенни боролась с тем, чтобы максимально аккуратно взломать сложный замок на дверях, ведущих, предположительно, в главное помещение лаборатории.       — Не знаю, — пожала паучиха плечами.       — Давай разделимся, времени немного, — предложил носитель симбиота. — Я осмотрю остальные помещения, пока ты проверяешь саму лабораторию.       Пенни кивнула, и Эдди скрылся за одной из дверей. Через несколько секунд Паркер одолела дверь в лабораторию и вошла внутрь, сразу находя на стене выключатель и включая свет. Помещение осветилось ярким белым светом, давая возможность как следует осмотреться. А посмотреть здесь было, на что.       Несмотря на небольшой размер лаборатории, она была тесно заставлена мебелью и стеллажами с реактивами. Девушка подошла к столу в центре комнаты, стараясь ничего не задеть, и осмотрела раскиданные по столу бумаги.       — Карен, отсканируй все и отправь Фьюри, — распорядилась паучиха, мельком взглянув на каждый листок. Сейчас у нее не было времени внимательно изучать все, что здесь было, но это вполне могло пригодиться, так что терять возможность не стоило. Покончив со столом, девушка осмотрела стеллажи. Все находящееся здесь представляло интерес, но того, что было нужно, она никак не видела. Похоже, придется осмотреть и остальные лаборатории.       Сжав зубы, Пенни собиралась было уже уходить, как заметила знакомый кейс, стоящий сбоку от стола. Она присела на корточки, чтобы поднять кейс. Сверху на него был приклеен желтый стикер с нацарапанной наспех надписью: «кровь паука».       — А вот и ты, — хмыкнула Паркер. Девушка положила кейс на стол и открыла: внутри действительно была запечатанная колба с ее кровью. Похоже, человек, работающий в этом месте, явно не спешил применять такой важный ингредиент. Может, был занят чем-то другим, или же просто не знал, как подступиться, но так или иначе, эта нерасторопность сыграла Пенни на руку. Она заменила колбу на точно такую же, наполненную свиной кровью, а свою спрятала в рюкзак.       — Эй, Пенни, тебе стоит на это взглянуть, — услышала она из коридора голос Эдди. Паучиха торопливо поставила кейс на место, выключила свет и погасила в лаборатории свет, закрывая за собой двери. Журналист выглядывал из-за одной из дверей. — Давай быстрее, времени мало. Нашла кровь?       — Да, — кивнула девушка, спешно заходя за Эдди в помещение, куда он ее звал. Это было похоже то ли на кабинет, то ли на подсобку. Здесь оказалось пыльно и душно. Пенни скривилась и поделилась: — Повезло, что они пока не начали с ней работать.       — Были заняты этим, полагаю, — Брок указал на коробку без каких-либо опознавательных знаков, стоящую в углу комнаты.       — И что это? — вопросительно изогнула брови девушка. Она нагнулась, чтобы получше рассмотреть коробку: та оказалась не запечатанной. Пенни открыла картонные створки — сверху лежал обычный листок бумаги, напоминающий что-то вроде накладной. На свободном месте внизу была подпись карандашом. «Проверить перед отправкой, спецзаказ для ВД, доставить лично в руки мистеру Слотту». — Здесь завтрашняя дата. ВД — это Внутренние Демоны, как думаешь? Та самая сыворотка, которую им колят?       — Похоже на то, — согласился носитель симбиота. — А у них тут все на мази, — скривился он, садясь на корточки перед коробкой. — Возьмем одну?       — Заметят завтра же, — нахмурилась Пенни.       — Да и пофиг, разве нет? — пожал плечами Эдди, доставая одну из ампул с маслянисто-желтой жидкостью. — Система безопасности отключена, нас никто не видел. Тихо возьмем, что надо, и уйдем, никто даже не узнает, что мы здесь были. Кроме того, если партию нужно проверить перед отправкой, то они вполне могут решить, что ошиблись, когда собирали коробку, и не доложили одну ампулу.       — Звучит логично, — согласилась девушка. Времени на споры особо не было, решать нужно здесь и сейчас. Если это то, о чем они думают, то упускать возможность получить образец сыворотки Внутренних Демонов было бы глупостью. Эдди взял одну из ампул и спрятал в карман.       — Пора убираться отсюда, — поднимаясь на ноги, сказал со вздохом парень.       Они бесшумно покинули лабораторию и двинулись в сторону дома в молчании. Пенни одновременно хотелось поскорее оказаться в уютной квартире и подольше побыть на улице, несмотря на мороз. Присутствие Эдди успокаивало: ему было достаточно идти рядом, чтобы ворох мыслей в голове девушки улегся, а тревога хотя бы ненадолго замолкла.       — Бак сказал, что мистер Старк приходил к вам на работу, — внезапно заговорил Эдди. Они сделали крюк, чтобы пройти через парк, где в последнее время завелся эксгибиционист. Уэйду доставляло особое удовольствие гонять этого типа, который любил пугать прохожих, задержавшихся на работе. Но сейчас в парке было тихо и пусто.       — Приходил, — не стала спорить Пенни. — Он взбесился из-за Мадрипура.       — Да я уж понял, — Брок замедлил шаг, вглядываясь в темноту между деревьев. — Он пытается тебя вернуть.       Пенни вспыхнула, обрадовавшись, что под маской этого не видно. Впрочем, какая разница, если Эдди и без того прекрасно считывал малейшие изменения в ее эмоциях. Соглашаться или возражать тоже смысла не было, поэтому она просто промолчала, ожидая, пока журналист продолжит тему. Долго ждать не пришлось. Через несколько минут, когда они свернули на центральную аллею парка, Эдди заговорил снова:       — Никто из нас тебя за твой выбор не осудит. Я имею в виду, никто из тех, кого ты считаешь друзьями. Думаю, даже Барнс справится, — Пенни молчала, поджав губы. Только что носитель симбиота непрозрачно намекнул, что прекрасно осведомлен обо всем, что происходит между ней и бывшим Зимним Солатом. Ну просто какая-то «Санта Барбара». Не собиралась она об этом разговаривать с Эдди, но неспроста же он начал. Значит, есть, что сказать. — Мистер Старк, может, и не мужчина мечты для многих женщин, но я просто хочу сказать, что вы всегда были как женатики. Короче, — Эдди закурил. — Думай о себе, окей? В таких вещах думай только о себе.       — А ты когда начнешь думать о себе в таких вещах? — не удержалась от укола Пенни.       Эдди хмыкнул, поймав на мгновение ее взгляд, спрятанный за белыми линзами, и пожал плечами:       — Дурная привычка влюбляться не в тех, но это тоже нормально, — произнес он неохотно. — Думаю, мне стоит проработать то, что я испытываю чувства только к недоступным девушкам. Виноват. Еще и тебе советы раздавать пытаюсь.       — Да все в порядке, — поспешила успокоить его паучиха. Они вышли из парка, так никого и не встретив по пути. До дома оставалось всего пара кварталов. Короткий разговор с Броком оставил у Пенни какой-то странный осадок и чувство вины. Было неприятно думать о том, что их соседи в курсе о том, что что-то между Джеймсом и Пенни происходит. Еще и Старк — и все это словно на ладони, на самом деле, оказывается, так очевидно.       Мысли ее снова вернулись к крови, которая теперь опять оказалась у нее, и к образцу сыворотки Внутренних Демонов. Вылазка прошла более чем успешно, так ведь?       Завтра Пенни отвезет украденный образец доктору Октавиусу — он точно сможет помочь.       — Ох, ну и работы же у вас, мисс Паркер, — покачал головой доктор Октавиус, рассматривая ампулу с сывороткой. — Хорошо, что у вас теперь есть команда.       — Да, это здорово, доктор Октавиус, — Отто улыбнулся широко, со вздохом откладывая ампулу на свой рабочий стол. Они говорили в кабинете доктора. После того, как инсектарий упразднили, Октавиус работал над другими проектами, а помещение инсектария все еще было закрыто на ремонт. — Вы позвоните мне, когда выясните что-нибудь?       — Конечно, — заверил ее ученый. — Не беспокойтесь об этом и занимайтесь своими делами. Злодеев нынче тьма.       — Спасибо, — поблагодарила девушка, кивнув. Она уже собиралась уходить, но Отто остановил ее:       — Мисс Паркер, — она обернулась, сталкиваясь глазами с очень серьезным взглядом доктора. — Я очень рад, что вы все еще доверяете мне после всего, что случилось с Норманом. Я все думаю об этом… похоже, никто не застрахован от чего-то подобного, но я хочу пообещать вам, что не стану внезапно злодеем и не обзаведусь устрашающим оружием.       Пенни улыбнулась грустно.       — Если вдруг вы станете злодеем, я не буду с вами драться.       Доктор Октавиус кивнул, поднимая губы:       — Я не поставлю вас в такое положение.       — Спасибо, — еще раз поблагодарила девушка, покидая кабинет ученого. Она поправила шарф и пересекла длинный коридор «Оскорпа», чтобы затем, выбрав лестницу, а не лифт, спуститься вниз. Достала телефон, проверила время, задумчиво пожевала губу, размышляя над тем, стоит ли попросить Барнса забрать ее, если он не занят, а затем все-таки набрала его номер.       Несколько минут она слушала длинные гудки, но трубку так никто и не взял. Пенни задумчиво пожала плечами и убрала телефон обратно, решив поймать такси. Сегодня у нее был долгожданный выходной, поэтому девушка по пути заехала в магазин, решив что-нибудь приготовить.       Дома было тихо — Уэйд спал после смены, Эдди ушел в редакцию, а Баки, скорее всего, был в колледже. Пенни разложила покупки в холодильнике, покормила Альпин и сварила себе кофе, устроившись с чашкой на диване в гостиной, чтобы поискать что-нибудь интересное на ужин. На самом деле, ее кулинарные способности все еще оставляли желать лучшего, но Паркер стала чаще готовить, когда переехала в Бруклин. Обычно это были какие-то совсем простые блюда, которые сложно испортить, но даже это сделать девушка иногда ухитрялась.       Выбрав рецепт, Пенни отложила телефон. Джеймс так и не перезвонил и даже не написал сообщение. Может, что-то случилось? Раньше он не заставлял беспокоиться о себе, но сейчас Паркер испытывала волнение. Помотав головой, она допила свой кофе и пошла на кухню. Не хватало еще тревожиться из-за человека, который скорее другим неприятности устроит, чем сам в них вляпается. Если бы ему была нужна помощь, он бы дал знать или ее чутье подсказало бы. Паучиха несколько минут стояла перед открытым холодильником, размышляя над тем, где заканчивается ее собственная тревожность и начинается паучье чутье. Стоит поговорить об этом с миссис Рейган, пожалуй.       За окном кружился снег, небо над городом было серым и тяжелым, а в квартире пришлось включить свет, поскольку в полумраке Пенни рисковала что-нибудь сломать или отрезать себе палец, пока нарезает овощи.       Она тихо, чтобы не потревожить Уэйда, включила телевизор — сразу стало еще уютнее. Показывали какой-то турецкий сериал, который вроде как нравился Эдди, но Пенни он не особо интересовал, и все равно она постоянно отвлекалась, пялясь в экран. Наконец она отправила курицу с овощами в духовку и села за стол, все еще косясь на телевизор. Пересесть на диван означало бы принять свое поражение в противостоянии с турецкими сериалами, а Паркер пока не была к такому готова. Пока она сражалась со своими принципами, серия закончилась и начался выпуск новостей.       Новости открывало срочное сообщение о новом кандидате на пост мэра Нью-Йорка. Ведущая с энтузиазмом рассказывала о самовыдвижении Тони Старка, затем кадр сменился на пресс-конференцию. За трибуной стоял Тони, одетый в безупречный костюм, и с хмурой физиономией обещал гражданам всякое. Рядом с ним ослепительной улыбкой сияла миссис Поттс, а чуть поодаль Пенни заметила Хэппи, который то и дело закатывал глаза.       — Надеюсь на вашу поддержку и доверие, — поджал губы Старк. — Я защитил наш мир, с защитой своего любимого города справлюсь на раз-два.       Он подмигнул в камеру, затем на экране снова появилась студия.       — Напоминаю, сегодня утром стало известно о выдвижении мистера Тони Старка на пост мэра Нью-Йорка, — затараторила ведущая. — В нашем вечернем выпуске к нам присоединится эксперт-политолог, который даст оценку шансам мистера Старка. А теперь к другим новостям. Прорыв теплотрассы в Бронксе…       Дальше Пенни уже не слушала. Она достала телефон и проверила новости. Сообщение о выдвижении Тони появилось примерно в то же время, как она поехала в «Оскорп». Не удивительно, что Паркер пропустила такое важное событие. Зато теперь было, что почитать: новостные порталы пестрели новыми постами о Старке, а в комментариях творился сущий ад. Девушка пробежалась по ним глазами, отмечая про себя, что анонимы в интернете разделились на два лагеря. Одни радовались и поддерживали кандидатуру Старка, в то время как другие проклинали его и требовали запретить ему баллотироваться в кресло мэра.       Паучиха тяжело вздохнула. Что ж, наверное, это даже хорошо. Общественный резонанс может сыграть на руку. В строке уведомлений появилось новое сообщение от Эдди в общем чате:       «Задержусь сегодня, ужинайте без меня. Старк открыл портал в ад».       В конце сообщения он поставил эмоджи, извергающий из себя зеленую массу. Пенни хихикнула, быстро напечатав ответ:       «Я готовлю курицу с овощами, ты многое теряешь».       «Фу, Пенни, хватит переводить продукты. Я не расстроюсь, если вы мне ничего не оставите))))».       Девушка закатила глаза. Через мгновение Брок пропал из сети. Напротив ника Джеймса горел серым статус «был в сети вчера». Да куда он делся, черт возьми?       Носа коснулся едва уловимый аромат горелого, Пенни подскочила со стула и ринулась к духовке. Быстро открыв духовой шкаф, паучиха отшатнулась от черного облака, обрушившегося на нее. Паркер взяла лежащее на столе полотенце и замахала им в воздухе, пытаясь развеять облако дыма, закашлялась, выключила духовку и, тихо взвыв, опустилась обратно на стул.       Она безнадежна во всем, что сложнее сэндвичей и яичницы, Эдди чертовски прав.       Пенни заказала доставку и принялась оттирать кухню и духовку, убивая время. Уборка здорово отвлекала, но чем дольше девушка сражалась с гарью, тем большее бесилась на Барнса, который игнорировал ее весь день. Стянув с руки резиновую перчатку, Пенни еще раз набрала его, но результат оказался тем же — никакого ответа.       Что если с ним действительно что-то случилось? Все шло слишком хорошо, не считая, конечно, того, что Пенни все еще чувствовала себя так, словно ее постепенно отстраняют от дела Мистера Негатива. Но сделать с этим она все равно ничего не могла, оставалось только принять текущее положение и постараться хотя бы не облажаться в том, что еще оставалось в ее власти. Вылазка прошлой ночью прошла успешно, сыворотка уже у доктора Октавиуса, и он точно сможет понять, что именно входит в ее состав. Кровь они забрали. Все не так плохо.       Пенни напряглась, снова вспомнив о странном блеске глаз Слотта. Что с ним не так?..       Уэйд проснулся как раз, когда приехала доставка. Он только покачал головой, заметив почерневшую духовку, которую Пенни так и не смогла оттереть, но ничего не сказал. Эдди к ужину действительно не появился. Пока они с наемником жевали хот-доги вместо полноценного ужина, девушка снова скроллила ленту новостей, сама не зная, что пытаясь там увидеть. Когда с ужином было почти уже покончено, хлопнула входная дверь. Паучиха подскочила, оставляя свой телефон на обеденном столе, и вылетела в коридор, преграждая Барнсу путь:       — Где ты был?!       — Я? В колледже, — растерянно пожал плечами парень, стягивая куртку и ботинки. — Сначала на лекциях, потом занимался в библиотеке. Что-то случилось?       — Почему ты не отвечал мне весь день? — чуть не плача от обиды, продолжала Пенни. Джеймс с легкостью отодвинул девушку и прошел мимо нее в гостиную, бросив:       — Прости. Я потерял телефон.       Паркер сжала зубы: за весь день она уже успела накрутить себя, а тут он приходит домой, как ни в чем не бывало, и заявляет, что потерял свой телефон. Даже не взглянул на нее ни разу, а ведь она действительно беспокоилась о нем. Была готова уже идти искать Барнса по городу, если бы он не вернулся до девяти вечера.       — Я найду его, — заявила Пенни, направляясь в свою комнату за ноутбуком. Баки ничего не сказал, только шмыгнул носом, а Уэйд проводил ее слегка встревоженным взглядом.       Пенни потребовалось несколько минут, чтобы с помощью Карен отследить нужный телефон, и еще минут десять, чтобы прогрузились данные и поиск завершился. В гостиной в это время звук телевизора прибавили, и к нему добавился грохот посуды — похоже, вернувшийся Баки не удовлетворился хот-догами и решил что-то по-быстрому приготовить.       Наконец, загрузка завершилась, и на карте Бруклина появилась красная точка. Пенни приблизила ее и нахмурилась недовольно.       — Джеймс! — крикнула она разъяренно, выбегая из своей комнаты.       — Нет, стой, — Барнс выставил руки вперед, предусмотрительно отходя подальше от плиты, на которой уже что-то жарилось. Пенни его слова проигнорировала, приближаясь с каждой секундой все ближе и напоминая маленький, но очень опасный торнадо. — Пенни, стой!       — Я стесняюсь спросить, Джеймс, — процедила Пенни. — У тебя есть какая-то веская причина врать мне?       Уэйд внимательно следил за ними, переводя взгляд с парня на девушку и не вмешиваясь. Барнс обошел стол, глядя на Пенни почти напугано.       — Он у тебя, так? — продолжала она наступать, оттесняя Джеймса к дивану. Он уперся поясницей в спинку дивана и остановился. — Покажи.       — Нет, — отрезал парень, отводя взгляд.       — Я заберу его силой, — предупредила девушка, подходя вплотную.       — Ну попробуй.       Уэйд тихо охнул. Наемник уже было испугался, что эти двое сейчас подерутся, но Пенни напрыгнула на Барнса, крепко сжимая его шею бедрами, и завалила его на диван. В этот момент Пенни совершенно не думала о двусмысленности этого положения, ею руководило только желание как можно скорее добраться до телефона Баки и выяснить, что он там скрывает. На самом деле, это было довольно необдуманно, как и некоторые другие ее поступки. Должна же быть у человека личная жизнь, мало ли, почему он не хотел, чтобы она знала, что телефон все это время был при нем. Если бы Паркер думала о чем-то, кроме своей цели, то точно бы смутилась, почувствовав чужие руки на своих бедрах — Джеймс пытался скинуть ее с себя, но девушка вцепилась крепко.       В гостиной раздался шум — они повалились с дивана на пол, утягивая за собой подушки. Напуганная Альпин громко мяукнула и побежала к Уилсону в поисках защиты в такой непредвиденной ситуации. Какое-то время паучиха и Белый Волк катались по полу, пыхтя и толкаясь, одновременно пытаясь одержать верх и не навредить другому, пока наконец Пенни не вскочила на ноги, торжествующе вскинув в воздух руку с зажатым в ней телефоном Джеймса.       Парень приподнялся на локтях, тяжело дыша, и уже не пытался встать на ноги, признавая свое поражение. Наемник обошел диван, держа все еще нервную Альпин на руках, и окинул взглядом беспорядок в зоне гостиной.       Пенни нетерпеливо разблокировала телефон и застыла, недоуменно глядя на огромную надпись, занимающую весь экран:       «ВЫ СМОТРЕЛИ ПОРНО С ЖИВОТНЫМИ. ОТПРАВЬТЕ ДЕНЬГИ ПО УКАЗАННОМУ НОМЕРУ».       — Чего?       Уэйд заглянул в телефон через ее плечо и рассмеялся:       — У тебя специфические предпочтения. Хотя я думал, ты больше по арахнидам.       — Как ты ухитрился подхватить вирус? — возмутилась Пенни, уже открыв безопасный режим и быстро переключая клавиши.       — Я просто пытался…       — Пенни, он уже предлагал тебе надеть костюм кошко-девочки? — не унимался Уилсон, ткнув вспыхнувшую до корней волос Пенни под ребра. Она отмахнулась от него, продолжая сражаться с вирусом на телефоне Барнса.       — Я установлю тебе родительский контроль, — нахмурилась она сурово, наконец закончив работу и протягивая Джеймсу вернувшийся к жизни телефон. Парень забрал вещицу, все еще выглядя жутко недовольным.       — Я не смотрю ничего такого, — пробурчал он обиженно.       — Ой, избавь нас от подробностей о твоих предпочтениях, — наемника вся эта ситуация явно безумно развеселила. — Но на всякий случай Альпин стоит держаться подальше, — промурлыкал он, почесывая кошку за ухом. Пенни закатила глаза, помогая Джеймсу вернуть подушки на место.       — Спасибо, — проверив экран, наконец благодарно кивнул Барнс, все еще смущенный и нахохлившийся.       — Да не за что, — кивнула Паркер, поправляя свою футболку, которая слегка сбилась после потасовки.       — Ты не ответила, — Уэйд пытался выглядеть серьезным, явно сдерживая смех. — Что насчет костюма кошко-девочки?       — Уэйд!       Наемник расхохотался, а паучиха только покачала головой. В конце-концов, главное, что все в порядке.       Она, все еще борясь с румянцем на щеках, взглянула на Джеймса, прикидывая, надела ли бы она уши и хвост, если бы он попросил.       Наверное, да.