Ржавый раритет. Среди звёзд

      План великих перемен был намечен самыми широкими штрихами — на детали просто не хватило времени. Впрочем, к чему утруждать себя сложностями, ухищрениями и извращёнными схемами, когда есть кейс с деньгами? И деньгами не малыми… Прихватизированному богатству было под силу устранить большинство возможных сложностей и вероятных проблем, а значит, мы могли не утруждать себя мозголомательством, а просто действовать, исходя из ситуации.       Главное: свалить с Нар-Шаддаа. И быстро! А там — вдалеке от всяких сомнительных хаттов, их кисломордых прихвостней и кишащих контрабандистами лун — наконец-то зажить по-человечески.       Задерживаться в мастерской не стали. Даже уже собранное — бросили. То ли Леруж умела легко расставаться с вещами, то ли ничего памятного для неё здесь не водилось… а может — просто боялась, что в любой момент нагрянут шестёрки Азжулы, и тогда придётся расстаться не только с мечтами о красивой жизни, но и с самой жизнью!       Словом, из «прошлого», нищего бытия при нас остался только кейс. Зато какой!       Доверху набитый твёрдой валютой в легко конвертируемых монетах.       М-да, их мелодичный «вечерний звон» наводил на многие мысли…       «Не просто заживём по-новому, но ещё и «свечной заводик» свой заведём, а может и ещё кое-что…»       Только — не останавливаться. И не тупить. Вертикальный город предлагал множество путей к отступлению. Мы выбрали «глубокий» — через нижние уровни. Так было безопаснее: больше шансов затеряться. В толпе ли, в тенях — не важно. Но, одновременно, и опаснее: до критического уровня возрастал процент негодяев вокруг… Вот только эти негодяи, в отличие от Азжулы, несли абстрактную угрозу. Действующий через своих наёмников хатт — вполне конкретную.       Выбор очевиден. Первую часть пути проделали на свупе. Просто спустились на несколько уровней ниже, после чего, выбрав подходящее место, бросили машину. Даже стартёр в замке зажигания оставили. Затем — примерно квартал шли пешком по освещённой редкими неоновыми фонарями улице. Район был спальный: никаких развлекательных заведений, только унылые стены домов. В основном — без окон… Оно и правильно: на что здесь смотреть? Если же окна вдруг встречались, то были узкими, затемнёнными, да ещё и зарешёченными. Словом, ни за что не разглядишь, что творится по ту сторону. Впрочем, не очень-то и хотелось: сомневаюсь, чтобы жизнь местных обывателей представляла собой хоть что-то интересное. Во всяком случае — в сравнении с моей новой жизнью. Бодрым, не отяжелённым манатками шагом мы добрались, наконец, до станции общественного транспорта. Что сказать… Всё, начиная от крошащихся монументальных колонн, и до визгливо скрипящих эскалаторов тонко намекало, что местные власти не спешат вкладываться в это важное для инфраструктуры любого города предприятие. Местный аналог метрополитена имени В. И. Ленина был построен, по-видимому, в эпоху не просто Старой, но Очень Старой Республики, когда у хаттов в хозяйстве состояло не какое-то там захудалое Пространство, а целая Империя! С той самой поры — со дней основания — ничего в этом затхлом месте не обновлялось. Уже заходя в ржавый вагон, я случайно задел головой притолоку. Приложился, надо сказать, крепко, но на себе не обнаружил ни царапины, зато в общественной собственности оставил после себя примечательную дыру, весьма точно повторяющую контуры моего дюрасталевого «черепа».       После такого старта я всерьёз начал опасаться, как бы подо мной ещё и пол не провалился! Падать в бездну, над которой на бешенной скорости нёсся наш трухлявый состав, как-то не хотелось. Можно было, конечно, разместиться на сиденьях, устроенных вдоль стен… Но услугами метрополитена на Нар-Шаддаа, как стало теперь ясно, пользовались исключительно самые вонючие, грязные, опустившиеся на дно жизни существа! После себя они оставляли на этих самых сиденьях… то ли продукты жизнедеятельности, то ли ещё что-то столь же отвратительное… А поскольку никто и не думал наводить в вагонах порядок, рискнуть присесть здесь мог только человек, совершенно отчаявшийся. Впрочем, большинство мест всё равно были заняты. И кем? Инородцами, о которых в моей датабазе не находилось ни строчки!       Какие-то совершенно экзотические существа, большинство из которых даже с натяжкой не получилось бы отнести к гуманоидным формам жизни.       Некоторые из них сидели, другие — лежали, или растекались, занимая сразу несколько сидений. Но все, как один, распространяли вокруг себя непередаваемый «аромат»… Об этой их убийственной способности красноречиво свидетельствовал сморщенный носик Леруж.       Зелтронка откровенно страдала, и я, вспоминая летние поездки в переполненных пригородных автобусах у себя на малой родине, её прекрасно понимал… И радовался, что отныне и навсегда лишён такой органической слабости, как обоняние!       Теперь даже самые потные существа в галактике были мне совершенно не страшны. И пока я относительно наслаждался поездкой, Леруж её стоически терпела. Можно сказать, превозмогала! В плане воздуха всё было так страшно, что она даже начала реже дышать, и постаралась встать поближе к окну. Через трещину в стекле девушку хотя бы немного обдувало просачивающейся внутрь вагона свежестью.       — Вопрос: долго нам ехать? — поинтересовался я у зелтронки, в тайне надеясь, что её мучения не будут долгими.       — К счастью — не очень, — она и впрямь была рада этому факту. — Есть один космопорт поближе, но, думаю, лучше воспользоваться другим.       — Логично, — я немного помолчал. — Как думаешь. Азжула уже всё знает?       — Думаю, нам повезло, что мы успели свалить из мастерской до того, как туда нагрянули его громилы.       Мы проехали несколько станций. Народ прибывал. Я начал беспокоиться. К счастью, мы достигли своей остановки раньше, чем множащиеся народные массы притиснули ко мне вплотную какого-то истекающего слизью неопознанного инородца! Я выскочил на платформу чистым и бодрым, чего, естественно, нельзя было сказать о моей спутнице. Она сильно вспотела, кожа её приобрела более насыщенный бордовый оттенок… Что, впрочем, только украсило зелтронку. И это заметил не один я!       Статистика голов, поворачивающихся в сторону Леруж, когда она проходила мимо, заметно выросла. Судя по предоставленной аналитическим узлом информации, это были представители близких к людям рас. Мужеского полу, разумеется.       Мне это не понравилось… Главным образом из-за того, что моё присутствие рядом с зелтронкой совершенно никого не смущало.       «Дроиды не в счёт?» Вместо дребезжащего эскалатора воспользовались не менее «голосистым» турболифтом, в котором пришлось тесниться рядом с группой болтливых куарренов. По-моему, от такого соседства даже мой бронированный корпус насквозь пропах рыбой… Что говорить о Леруж? Наконец, двери раскрылись.       «Свобода!»       Если сгнивший от хаттского небрежения метрополитен меня совершенно не вдохновил, то космопорт…       От космопорта я пришёл в настоящий восторг!       Да, это был всего лишь типичный для Нар-Шаддаа «колодец», образованный бесконечными стенами высотных складских комплексов и технических башен, где лабиринт посадочных платформ и мостков заслонял от взгляда как небо, так и тянущуюся к поверхности тёмную бездну… Но вид сотен кораблей — фрахтовщиков, яхт и барж — одновременно заходящих на посадку, или взмывающих ввысь, да хоть бы и просто стоящих на приколе, наполнял каждую клеточку тела безудержной верой во вселенную. В тысячу миров во всех концах огромной галактики… не просто существующих где-то за кадром, но доступных для посещения! Реальных! Только запрыгни в звездолёт и взмой в звёздную высь!       Как тут не восхититься?       Но направились мы не в шпиль управления, откуда осуществлялся контроль за всей работой космопорта, а чуть в сторону. В кантину, разумеется.       Где ещё искать пилота, который вытащит нас с этой пропащей луны?       Вывеска выглядела многообещающе. Во всяком случае, на мой вкус и взгляд. Её концептуальное ядро весьма броско составляла большая неоновая тви'лекка, соблазнительно прогнувшаяся там, где надо, и выгнувшаяся везде, где требовалось. А вокруг — текли сияющие золотом и взрывающиеся пурпуром буквы ауребеша, складывающееся в два завлекательных слова: «Мечта пилота».       С такой-то входной композицией внутри мог скрываться рай земной, и зашёл я в заведение с большими ожиданиями...       Зря, как оказалось. Реклама — она и в другой галактике реклама: приукрашивает реальность. Мягко говоря.       Внутри всё выглядело весьма банально: полутьма, теснота, и повышенное содержание алкоголя в воздухе и, что важнее, в крови посетителей. Пилотов, на минуточку!       Правил межзвёздно-транспортного движения, запрещающих садиться за штурвал в состоянии алкогольного опьянения, в далёкой галактике будто и не существовало. Или они сгинули вместо с прочими деспотическим постановлениями Первой Галактической Империи. Впрочем, чему я удивляюсь, находясь на луне контрабандистов, вращающейся вокруг планеты криминальных авторитетов? Если что и следовало считать необычным (никогда бы раньше о таком не подумал), так это присутствие в кантине представителей человеческой расы.       Нет, действительно, человеческие лица!       Я как-то совсем незаметно отвык от них, и вот — знакомые черты. Без необычных расцветок и разномастных дополнительных деталей. Просто люди. Почти скучные. Впрочем, в незначительном количестве. Основную массу посетителей всё же составляли инородцы, но — не слишком экзотические. Такие, у которых есть, чем управлять звездолётом.       Заправлял этим маленьким пьяным царством тощий сутулый дурос. Уверенной рукой он разливал по мутным стаканам разноцветные креплёные напитки, и я, честно говоря, не отказался бы хлебнуть чего-нибудь такого... Бодрящего... Чтобы украсить момент побега от ограбленного нами хатта. Но, увы, дроиды не потребляют алкоголь, а машинного масла в ассортименте не наблюдалось. Что уж поделать.       Оставалось сконцентрироваться на поиске пилота, готового взяться за лёгкий прибыльный фрахт...       Удивительное дело, но скоро обнаружилось, что галактические дальнобойщики, в массе своей, не питают любви к дроидам. Рабочие места мы у них отбираем, что ли? Иными словами, никто и слушать меня не хотел, а вот у Леруж дела шли лучше. Не зря мы, всё-таки, разделились.       Минут через пять зелтронка махнула мне из другого угла кантины. Когда я добрался туда сквозь спины и плечи посетителей, девушка уже сидела за столиком, составляя компанию рослому мохнатому гуманоиду с хищной волчьей мордой.       — Только ты и жестянка? — шиставанен едва удостоил меня беглого взгляда своих горящих жёлтых глаз. Я с удовольствием ответил бы ему тем же, но, раз уж дроиды лишены мимики, предпочел повнимательнее присмотреться к выбранному Леруж пилоту.       Что сказать? Типичный доминантный фурри с крепкими мышцами под бурой шерстью. Только на ушасто-клыкастой голове — внезапно — обнаруживался другой цвет: «бакенбарды» и макушка шиставанена были по-модному выкрашены радикально чёрный с изумрудным зелёным отливом цвет.       — Да, только мы двое, — продолжала переговоры Леруж, — и никаких вопросов.       — Это можно устроить... — инородец раскалился в подобии улыбки. — За семь тысяч. Вперед, разумеется. И никаких вопросов.       Не сказал бы, что готов был расставаться с деньгами, да ещё такими крупными, но бегать по Нар-Шаддаа в поисках услуг подешевле было уже некогда. Леруж, вероятно, тоже это понимала.       — Идёт, — судя по голосу, она испытывала далеко не восторг. — Но лететь нужно немедленно.       — Как пожелаете, — шиставанен нарочито лениво потянулся, зевнул, демонстрируя два ряда сверкающе-белых клыков, и начал подниматься. Роста в нем было немного, но широкие плечи и крепкое сложение позволяли выглядеть внушительно и очень по-хищному.       Я про себя решил, что стоит за ним внимательно приглядывать: вдруг что?       Один из множества турболифтов быстро доставил нас на нужную посадочную платформу — маленькую, тёмную, и тесную, рассчитанную только на одного «постояльца». Я не ожидал увидеть «Тысячелетнего сокола»... И не увидел.       — Добро пожаловать на борт «Дикого когтя», — шиставанен, капитан Негоро, как он просил его называть, похлопал мохнатой лапой по воронёному боку корабля, и снова одарил нас с Леруж волчьим оскалом. — Этот красавец домчит вас в любую точку галактики быстрее, чем большинство трущихся на Нар-Шаддаа колымаг разгонятся до скорости света.       Звучало весьма самоуверенно, но раз уж модель корабля в моих безнадежно устаревших датабазах не значилась, подтвердить или опровергнуть слова Негоро я не мог. Оставалось полагаться на первое впечатление. Несмотря на несколько подпалин и царапин, «Дикий коготь» выглядел свежо и, что важнее, бойко. По обе стороны от острого загибающегося книзу носа красовались пушки, явно не раз пускавшиеся в ход, а широкая корма заканчивалась мощными соплами двигателей.       Действительно — не самый дурной транспорт. На мой непросвещённый взгляд.       Мы поднялись по трапу. Внутри «Дикого когтя» оказалось тесновато. Основной объём, очевидно, занимали трюм и корабельные системы. Полный перемигивающихся огоньков, датчиков, рычагов, кабелей и труб коридор привел в рубку управления. Тоже, надо сказать, не слишком вместительную. Впрочем, широкоплечему шиставанену было как раз — разместившись в кресле пилота, он ловко дотягивался до всех приборов, что Негоро незамедлительно и продемонстрировал. Приборная панель ожила.       Если бы у меня оставалось дыхание, его несомненно перехватило бы от восторга…       Начинался первый в моей жизни космический полёт!       Корабль плавно оторвался от посадочной платформы, качнулся, будто решая, в какую сторону податься, и начал резво набирать высоту. Мимо мелькали стены и проносились другие корабли. Я мог только поражаться тому, как ловко маневрирует наш пилот, избегая столкновений со множеством в том числе и подвижных препятствий!       Определённо, к полётам у него был настоящий талант.       Просветы между стенами стали чаще и шире. Массивные космоскребы постепенно превращались в истончающиеся шпили, вокруг которых рдели в солнечных лучах облака выхлопных паров.       Несколько скоротечных минут я мог наслаждаться пейзажем бесконечной пермакритовой долины, где вместо скал вздымались ввысь рукотворные колоссальные громады фабрик, складов и жилых ульев.       «Дикий коготь» вильнул, обходя стороной особенно высокую башню, увенчанную короной из антенн. Умей я моргать — перестал бы... Пораженный, как скачком напряжения во внутренней проводке, я смотрел на громаду имперского звёздного разрушителя...       Бронированная громада заполнила собой обзорный иллюминатор.       Лишь спустя мгновение пришло понимание, что здесь этот бронированный гигант совсем не для того, чтобы охотиться за мной... И с чего бы ему вообще этим заниматься?       Некогда грозный крейсер теперь не мог называться ни имперским, ни звездным, ни разрушителем. Все турболазеры были сняты, корпус — выкрашен в вызывающе-яркие цвета, а с поверхностью его надёжно сковывали, как цепи, подсвеченные неоном турболифты.       Хатты, завладев разрушителем, превратили его в парящее в небесах казино. Об этом гласила большая яркая вывеска, варварски нацепленная на кормовую надстройку недавно гордой боевой машины.       Это был весьма своеобразный способ использовать наследие Империи.       Изуродованный крейсер скоро остался далеко позади, но я ещё долго пребывал под впечатлением. Моему взору было явлено яркое напоминание о том, что блистательные события оригинальной трилогии, а тем более приквелов остались в глубоком прошлом. Вокруг дышали жизнью новые Звёздные Войны.       Небо за иллюминатором потемнело — сквозь плотную завесу смога мы вынырнули на высокую орбиту. В открытый космос. Здесь тоже кипела жизнь: корабли прибывали и улетали, двигались спутники, заправочные станции, ретрансляционные буйки и много чего ещё. И всё это — не только на фоне Нар-Шаддаа, но и на фоне куда более крупной Нал-Хатты.       Мир вокруг вдруг стал в тысячу раз больше, чем прежде!       Негоро проложил маршрут, и «Дикий коготь» начал разбег. Всего несколько мгновений... Палуба под моими ногами завибрировала чуть сильнее: к работающим системам добавилась ещё одна. Гипердвигатель. И звёзды вокруг растянулись в бело-голубые нити.       Вот мы и нырнули в гиперпространство. Прощай, Азжула и луна контрабандистов!       Теперь, согласно плану, предстояло добраться до пограничных систем Пространства хаттов. А если точнее — до станции Терман. Как ни рассматривай карту галактики, лучшего места не отыщешь: пересечение множества маршрутов позволяло крепко запутать следы, или хотя бы попытаться это сделать. Для беглецов — самое то. Наняв новый корабль, мы могли махнуть оттуда в любую точку галактики и окончательно пропасть с радаров потенциальных преследователей.       Уже не терпелось вкусить сладость спокойной жизни в достатке и комфорте… Вот только путь к счастью — через Нар Бо Шоллу, Нар-Криту и Слехейрон — должен был занять некоторое время. Заметно большее, чем можно было подумать исходя из фильмов… И Негоро весьма любезно предложил Леруж занять одну из двух имевшихся на «Диком когте» кают. Небольшую, но оснащённую всеми удобствами. А вот в отношение дроида, то есть меня, наш капитан проявил куда меньше любезного внимания. И куда больше небрежения.       Мне — будто я какой-то багаж — было предложено насладиться времяпрепровождением в убогом чулане, где уже обитал поломанный ремонтный дроид.       — Здесь можно даже… подзарядиться, — на этом «список» доступных услуг, озвученный шиставаненом, закончился, не успев начаться. Я не нашёлся, чем ответить на подобную дерзость… Чем приличным. Неприличное пришлось оставить при себе. Не потому, что я такой хороший, а потому что это было верно. А то, в запале, наговорил бы всякого… О том, что и в какой последовательности сделал с этим [мясным мешком], и куда потом повесил его бурую шкуру!..       Ссора с существом, везущим нас через просторы галактики, определённо стала бы глупой затеей.       — Как знаешь, — безразлично пожал плечами не ценящий моего несказанного благородства шиставанен, возвращаясь в кабину пилота.       Дальнейший полёт проходил… Скучно. Утомлённая последними событиями Леруж дремала в предоставленной ей каюте, крепко обнявшись при этом с драгоценным кейсом, а я… просто блуждал по «Дикому когтю». Правда, прогулка выходила довольно краткой: интерьер корабля спроектировали для минимального экипажа, но максимальной приспособленности под загрузку товарами. До всего было буквально рукой подать. Вероятно, именно поэтому, несмотря на шум множества работающих систем, я уловил какой-то странный звук. Он завладел моим вниманием. Любопытство быстро взяло верх.       Я прокрался по коридору и заглянул в небольшой отсек. Не пускавшая меня прежде дверь с кодовым замком была теперь широко распахнута. Внутри, у верстака, копошился Негоро. Не желая иметь с ним никаких дел, сперва я хотел просто развернуться и бесшумно уйти, но что-то в позе шиставанена заставило насторожиться. Я замер, настороженно приглядываясь. В закутке царил полумрак, освещаемый лишь мониторами камер слежения за отсеками, но сомнений быть не могло: в своих когтистых лапах наш капитан крутил что-то похожее на…       Бластер!       Видимо, шиставанен заметил меня на одной из камер… Ионный разряд вырвался из-под плеча Негоро. Слишком быстро, чтобы я успел среагировать.       В следующую секунду мои фоторецепторы затопила тьма.