Канпэ

В те редкие моменты, когда они были вместе, Отец любил напоминать ему: цель оправдывает средства. Банчан поначалу сопротивлялся, не хотел верить, что в жизни есть цели, ради которых можно оправдать средства их достижения. Но вот уже он сам оценивает свою команду и заключает: это идеальное сочетание людей, которых можно было собрать вместе. Вот он посылает друга на задание, на котором доброму Чанбину приходится по-злому и очень несправедливо впервые убить человека. Потому что знает, что для дела нужно его ожесточить, дать по голове той надежде на доброе-вечное. Чтобы не слишком мешала и не смотрела через Чанбиновы глаза с таким укором. Вот он запрещает Джисону заниматься музыкой, потому что это невыгодно для дела и может помешать достижению цели. Отправляет общаться с людьми, одному сопровождать нелегалов и возвращаться обратно бесконечное количество раз, потому что в то время только Хан мог заработать на первый капитал для канпэ. Чудо, что его не прирезали где-то под мостом при очередной передаче денег. Чонин тогда был в армии и не мог составить ему компанию. Вот он сознательно давит на Хенджина, чтобы тот шел работать с эскортом и шлюхами в клубе. В основном, он закрывал глаза на его эротические увлечения, но иногда — сам знакомил с теми, кто потенциально мог «заразиться» им. Ведь, генеральный директор компании морских перевозок может быть намного сговорчивее, когда умоляет Хенджина о встрече. Вот он не дает Сынмину учиться за границей в гарвардском университете, в который Сынмин с легкостью проходит. Он предлагает альтернативу — Сеульский национальный университет и тот заканчивает программу на два года раньше, экстерном. У него есть все возможности продолжать учиться и стартовать блестящую карьеру научного деятеля, вот только… Совсем никаких проблем пока не было за Феликсом и Чонином. Первый никогда до сих пор не хотел ничего, что могло бы навредить капнэ, а Чонин… Цель оправдывает средства. Теперь сам Банчан — олицетворение этого девиза. *** Хенджин уверенный, Хенджин красивый, Хенджин очень сосредоточенно ходил по залу и раздавал указания рабочим: — Это чилл-зона для VIP гостей, тут нужен более темный оттенок, сейчас… — он пошарился в коробке, которая стояла на барной стойке и достал брелок с образцами красок на плотной бумаге. — Смотрите! — Он протянул прорабу палитру. — Сейчас тут явно рубиново-красный. Он не расслабляет и слишком яркий. Да, свет будет приглушен, но у нас же еще есть софиты. Мне нужен этот, — он ткнул длинным пальцем в выкраску на образце, — пурпурно-красный, это RAL 3004. Не перепутайте с винно-красным, 3005, это уже пошлятина из фильмов про вампиров! Хенджин внимательно понаблюдал за растерянным лицом иностранного рабочего и устало протянул ему нужный образец: — Мне нужен этот. Не будет — ноги оторву. Мужчина оживился, на его загорелом лице появилась лебезящая улыбка и он несколько раз активно кивнул. Лино сидел за столом, пытаясь разобраться с бумагами, и периодически рассматривал младшего. Хенджин был одет в джинсы и белую майку, а вокруг бедер болталась темно-синяя рубашка, в которой Лино ему недавно позировал. Волосы были убраны в хвост, но челка все время лезла в глаза и Хенджин то и дело, морщась, сдувал ее с глаз. — Вот тут, — младший что-то черкал на схеме клуба, — нам нужно будет достроить еще один коридор, чтобы проводить по нему гостей анонимно. А тут и вот тут нужны дополнительные комнаты. Вы можете отрезать площадь от старых помещений для стриптиза. Только мокрую зону тоже нужно будет перенести, чтобы гости смогли помыться. Я не знаю, как правильно это выполнить технически. Давайте подумаем, как это лучше сделать… Минхо еще не видел, как Хенджин выглядит в работе, когда действительно занят делами Семьи. Ему нравилось: парень плавал по залу сосредоточенной акулой, у которой уже был свой план в голове. Одобрительно кивал, поправлял и журил рабочих, если видел косяки. Такой Хван больше нравился Лино, чем тот трясущийся парень, испугавшийся инвалидов-секс работников. Однако, кое-что все же раздражало. Не столько в самом Хенджине, сколько в результатах другой его работы. — Йа! — Протяжно и громко вскрикнул Лино, запрокидывая голову назад. — Бесит! Хенджин, если у тебя все бумаги в таком беспорядке, то сам сейчас будешь это разбирать. Хенджин вздрогнул: — Зачем ты так кричишь? Напугал! Нормально там все с бумагами… — Это дерьмо, а не отчеты: тут ни один месяц корректно не заполнен. Какая наценка была у самого продаваемого бухла? — Лино откинулся на стуле и потряс листами, зажатыми в руке, строго глядя на Хенджина исподлобья. Он и выглядел угрожающе в кожаных черные брюках и черной водолазке. На шее висело несколько серебряных цепочек, на левом ухе красовалась длинная сережка в виде кинжала. — Я… я… — Хван закусил губу и отвел взгляд в сторону. — Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю, — строго произнес Лино и Хенджин послушно встретился с ним взглядом. — Какой алкоголь самый ходовой был у VIP гостей? — Младший молчал. Лино переворачивал листы, задавая вопросы по конкретным пунктам в отчетах, которые не были заполнены. — Какой типаж шлюх шел по самой большой наценке? — В ответ снова тишина. — Хотя бы среднюю выручку за ночь ты знаешь? За неделю? Месяц? Хенджин сглотнул ком в горле и сердито парировал, разведя руками: — Я не обязан отвечать на твои вопросы, особенно в таком тоне! Если ты просто хочешь меня перед всеми унизить, поздравляю, отлично выходит! Лино потер двумя пальцами переносицу: — Хенджин, я не пытаюсь тебя унизить. Это нормальные вопросы для владельца бизнеса. Если ты не знаешь ответ наизусть, это ничего страшного, но ты должен хотя бы знать, в какой из этих сраных бумажек этот ответ есть, — старший еще раз помахал в воздухе отчетами. — Не знаю я! — крикнул Хван, всплеснув руками, — ну не знаю! Иди, пожалуйся Банчану, выгони меня отсюда, ударь! — Лино удивленно вскинул брови. — Не знаю я ответ ни на один твой чертов вопрос! Он вышел из зала, с шумом захлопнув за собой дверь с табличкой «только для персонала». Табличка слетела с одного из гвоздей и принялась драматично раскачиваться. Минхо оглядел помещение и заметил, что работа вокруг замерла. — Чего застыли? — Прикрикнул он и хлопнул в ладоши, — живо, продолжайте работать! Из разных углов снова принялись доноситься привычные уже звуки: хлюпала краска, ревела дрель, ворчал шуруповерт и шуршали шпатели. Вдруг дверь, за которой скрылся Хенджин, резко распахнулась, с силой ударившись ручкой о свежеокрашенную стену. Парень быстро пересек широкими шагами помещение, подойдя вплотную к столу, за которым сидел Минхо. — А знаешь, в эту игру могут играть двое, — он возбужденно усмехнулся и, опершись руками на стол, наклонился, приближая свое лицо к лицу Лино. — Кто более востребован в качестве элитного эскорта: актеры, айдолы или, может, танцоры? Как именно провести встречу престарелого депутата и шести несовершеннолетних девочек из новой популярной группы, чтобы это не утекло в сеть? Как убедить гетеро-айдола потрахаться с мужиком ради вкусного контракта? — Лицо Минхо не выражало абсолютно ничего. Он молча смотрел младшему в глаза. — Ха! Не знаешь! — Хенджин отстранился и победно взглянул на Лино. — Давай каждый будет заниматься своим делом! Лино сдержанно улыбнулся и развел руками: — Но… это ведь твое дело… было твоим. Теперь понимаю, почему, — он насмешливо приподнял левую бровь. — Сука! — Хенджин резко вдохнул, раздув ноздри и, схватив стул, с силой швырнул его в сторону барной стойки. Стул прилетел в зеркальную витрину со стеклянными полками для алкоголя. Оглушительный звон прервал все остальные звуки в зале. Хван быстро вышел из клуба. Лино глубоко вздохнул, пометив на пустом листе еще одну статью расходов. *** Если бы можно было кого-то убить, чтобы получить способность засыпать, Банчан сжег бы целый город. Он не спит. Никогда толком не спал. С самого детства. Две ночи спит, три — нет. Это выматывает его, заставляя организм работать на границах возможного. В те дни, когда сна нет, он начинает легко раздражаться, больше тревожится, делает ошибки. Он засыпает на рассвете и еле просыпается от будильника через четыре-пять часов. Нормальные люди спят. А он очень хочет быть нормальным. И старается им быть. Основывает строительную фирму, набирает знакомых в новой сфере, представлясь молодым и перспективным бизнесменом. Врет о том, что он из смешанной семьи и родом из Австралии, чтобы не вызывать лишних вопросов о своем происхождении. Ему следует быть осторожным, но он жадничает и торопится. Можно подождать два года и спокойно участвовать в тендерах. Но зачем ждать, если все можно забрать прямо сейчас? Выигрыш уже тут, лежит, перевязанный красной лентой. Шепчет: «открой меня». Кто вообще смог бы подождать? Огромный комплекс посреди Сеула. Визовый центр, торговый, офисы, кинотеатр, три уровня подземной парковки. Техническое задание от властей, еще не законченное, уже просто поражает своим размахом. Как и вознаграждение — поражает. В лучшем случае, это здание удастся поставить, выйдя в ноль. При более реальном развитии событий — их ждут большие убытки. Зато лого — сверкающее, на огромном многоэтажном здании (точное количество этажей еще не определено) — то, что стоит любых убытков. Их в Стрей Кидс не боялись. Всегда был Хан, который мог и снег зимой продать. Всегда был Чанбин, который внимательно сверил бы цены на снег и выбрал бы оптимальную. Всегда был Сынмин, который мог узнать, кому зимой нужен снег. Всегда был Феликс, готовый создать целый мировой тренд по покупке снега зимой. Всегда был Хенджин, чьи фото в снегу подняли бы популярность и снегу, и зиме. Всегда был Чонин, готовый убедить несговорчивого покупателя, что снег зимой — покупка что надо. Были времена, когда у них сгорел подаренный Отцом дом. Хан плакал над пепелищем, пытаясь разрыть среди обугленных останков свои коллекции редкого мерча. Сынмин радовался, что на каждую копию документов у него есть минимум две копии и ячейки в разных банках, где они лежат. Были времена, когда они просто не могли содержать подаренный отцом дом и отапливали только две комнаты, живя в них по четверо в каждой. Были времена, когда они только вышли из детского дома и не придумали ничего лучше, как крышевать мелких торговцев на улице. Первым таким опытом был Ёнволь со своей пекарней. Они тогда снимали трехкомнатную квартиру на восьмерых. Пока один срал, другой мылся, а третий чистил зубы. Бытовые условия радости не вызывали, но сейчас Банчан вспоминает это время с ностальгией. Пять утра. Банчан слоняется по дому, стараясь довести себя до полного истощения, чтобы было проще уснуть. Идет через галерею-столовую в крыло макне и Лино. Проходит мимо комнаты Сынмина. Тихо. Мимо комнаты Феликса. Если встать совсем вплотную к двери, можно услышать, как яростно младший стучит по клавишам и ругается, если у него что-то не получается. Комнату Чонина он проходит не задерживаясь: тот сейчас на базе. Доходит до двери в спальню Лино и застывает рядом, тупо разглядывая двор через окно в коридоре. Ли Минхо… еще одна загадка, которая мучала его по ночам, заставляя ворочаться из стороны в сторону и просыпаться в холодном поту от тревожной полудремы. Он всерьез опасался, что Лино отправили сюда не для того, чтобы было куда пристроить парня. А для того, чтобы насолить самим Стрей Кидс. Разнюхать их секреты. Убить кого-то из членов капнэ. Подставить. Помешать планам. Но до сих пор он не вызывал подозрений: за работу брался, с остальными ребятами сошелся. Даже Хан, который с кем-то сомнительным вне работы на одном поле срать не сядет, и тот его принял. Даже Сынмин, который весь — само подозрение, и тот спокойно пожимал плечами, когда речь заходила о Минхо. Его, разве что, раздражало, что он сам не знает его секретов. Однако, когда Банчан закрывал глаза, роились одни и те же вопросы, кружась и жужжа в голове. Почему Отец лично потребовал его принять? Почему к ним? Почему не дал ему денег и не отправил жить в какой-нибудь съемной квартире? Он важен Отцу? Насколько? Почему? Почему? Почему? Банчан с силой трет виски — к половине шестого голова обычно раскалывается от приступа мигрени, если он не засыпает. Он проходит в столовую, бросает взгляд на общий стол — нужно бы устроить семейное барбекю — и идет дальше. Барбекю — отличная идея, на самом деле. Все в капнэ обожают мясо, а Минхо отлично готовит. Наконец-то не Чан будет потеть у жаркого гриля, пока все едят. Эта мысль, вопреки здравому смыслу, не радует. Нет, за барбекю он Лино не пустит. Банчан сам всегда кормил ребят, так это и останется. Отметив у себя странный приступ отцовской ревности, он тихонько рассмеялся. И прошел в коридор, где располагались комнаты Хана, Чанбина и Хенджина. Из комнаты последнего доносился приятный аромат благовоний. Он постоял немного, с наслаждением втягивая носом воздух. Головная боль чуть отступила. Проходя мимо спальни Джисона, он усмехнулся: кроме Бина тот никого в комнату не пускал, но Банчан знал, что у Хана в комнате — акустическая будка. Никаких хитростей: просто встретил грузовое авто во дворе и подошел к доставщикам расспросить их, что привезли к его дому. Совсем скоро Хан сможет выпускать свою музыку. Как только неоновое лого SKZ засветится над центром Сеула. В носу защипало. Он проморгался и, проходя мимо комнаты Чанбина, остановился. Положил руку на дверь, как будто бы трогал друга за плечо. Миллион раз хотелось извиниться перед ним за то, что подружился с ним. И миллион раз — поблагодарить за дружбу. В конце концов, Чанбин все еще здесь, только потому что он действительно замечательный друг. Ну, и возможно, больное чувство ответственности держало его в Семье. И привычка. Банчан надеялся, что мечты Чанбина сбудутся до того, как он сломается окончательно. По правде говоря, Ёнволя Банчан мог бы разрешить не убивать. Бин поторопился, приняв четкие правила капнэ за нерушимую аксиому, а Банчан уже не посмел ему сказать, что все это было зря. Он правда любит их. Он отдаст им весь мир. Позже, когда яркое лого SKZ засверкает над Сеулом. Он поднялся по небольшой лестнице — его комната была бывшей комнатой для персонала, находилась под самой крышей. В небольшом, вполовину меньше, чем у других, темном сером помещении только диван и шкаф. Маленькое окошко практически под потолком, задернуто блэк-аут шторами. Он лег в кровать с мучительным страхом, что уснуть сегодня совсем не выйдет, но мысли о неоновой вывеске убаюкали. *** Остаток дня они провели, не разговаривая друг с другом. Минхо все еще не оставлял попыток собрать хоть какие-то данные из прошлых отчетов воедино. Хенджин руководил рабочими и сердито поглядывал на старшего. Было около десяти вечера, когда все разошлись, и старший мягко позвал: — Хенджин, подойди, пожалуйста. Тот подошел, держа дистанцию, молча, всем своим видом демонстрируя обиду. — Вот здесь, эти сокращения что значат? — Лино показал пальцем на бумаги и Хенджин придвинулся ближе, нахмурившись, пытаясь вспомнить, что он вообще заполнял полгода назад и он ли это был. Голос Минхо не обвинял — простая просьба о помощи. Хенджин выдохнул и наклонился к старшему. Следующий два часа они сидели бок о бок, разбираясь с запутанной отчетностью бывшего клуба. Хенджин честно старался помогать восстанавливать обрывочные данные до полноценных, а Минхо — спокойно объяснял, как можно вести документы, чтобы было проще потом их структурировать. Они уже заканчивали: младший скрепил документы по месяцам и убрал в папку, а старший вбивал последние цифры в эксель. Хенджин посмотрел на Лино. На его складку между бровей. На приоткрытую арку верхней губы, которая немного оголила зубы. На то, как по верхним зубам периодически порхает язык, выдавая мыслительные процессы. Он положил правую руку на левую Минхо. — Хён, — негромко позвал он. Лино удивленно уставился на руку, которая накрыла его собственную. — Я идиот, это я довел клуб до банкротства, ты мне помогаешь, а я… — он опустил голову и уставился на стол. — Я вспылил. Это все моя задетая гордость. Прости меня. Минхо улыбнулся, правой рукой взял младшего за подбородок и повернул его голову в свою сторону. Тот все еще смотрел вниз, ресницы подрагивали. Его лицо, выражавшее сожаление, выглядело восхитительно несчастным. — Хенджин, смотри на меня, когда я с тобой разговариваю, — Хван поднял взгляд на Минхо, но смотреть получалось только на губы. Губы говорили, улыбаясь. — Я бы утешил и сказал, что ты не идиот, но я сегодня ведь день ковырялся в твоих отчетах и отрицать в тебе долю идиотизма я не буду. — Хенджин издал смешок. — И я не тебе помогаю, клуб отдали мне. Я, конечно, все равно называю его нашим. Но формальности хорошо бы тоже помнить, да? — Хенджин кивнул. — Так что будь хорошим мальчиком и не закатывай больше истерики. Я подобное терпеть не буду. Но на сегодня я тебя прощаю. Хенджин дернулся, как от пощечины, но не вырвался из руки Лино. Он облизнул губы и прошептал: — Я буду хорошим мальчиком, я обещаю. — Он поднял глаза выше, чтобы посмотреть на лицо старшего в целом. Лино хитро улыбался, поглаживая его подбородок. — Я все не могу понять, — протянул он игриво, — ты трогательный или соблазнительный? Губы Хенджина уже были в сантиметре от губ Лино, когда дверь шумно открылась, впуская прохладный воздух и… …Джисона. Минхо резко отпрянул от Хенджина, странно отъехав от него целиком, вместе со стулом. — Погода просто дерьмище! — Джисон ввалился в клуб, топая по полу мокрыми ботинками. Под ним мгновенно образовалась небольшая лужица. Он с порога принялся снимать кожаную куртку и запнулся о ведро, стоявшее у входа. Пытаясь спастись от падения, неуклюже замахал руками. Он сделал странный кульбит ногами и умудрился ударить себя по лицу пряжкой кожанки. Застонав, опустился на пол, подперев спиной барный стул, на котором стояла банка с остатками краски. Та, будто в замедленной съемке, несколько раз покачнулась и, дождавшись, пока Джисон отползет на безопасное расстояние, с грохотом ударилась о пол, оставляя на паркете бордовые брызги. — Ого! Пронесло, — почти кричит Хан. У Хенджина в груди — лава, хочется накинутся на младшего и бить его, пока он не перестанет дышать. У Хенджина в груди — лед, хочется встать и уйти, забыв про Лино, про Семью, про клуб и будь что будет. Хенджин до боли стиснул руки в кулаки. Джисон испортил момент, испортил новый пол, испортил вечер, испортил настроение, в конце концов. Хван в гневе перевел взгляд на Минхо, ища поддержки. Сейчас он ему… — Почему нельзя снимать видео сразу на глаза! Я хочу пересматривать это каждый день! — Лино откровенно ржал. До хриплых звуков в его высоком смехе. — Ты видел, как я себя еще пряжкой жахнул? — Весело подхватил Джисон, показывая на покрасневший лоб. — Блять, ты великолепен! — Минхо вытер выступившие слезы и продолжил смеяться, истерически повизгивая, хлопая себя ладонью по бедру. Они успокоились одновременно и Минхо встал со стула, протягивая руку к сидящему на полу Джисону. — Но в целом ты как, жив? Тот весело кивнул: — Даже не испачкался. — Он перевел взгляд на хмурого Хенджина и искренне, без издевки добавил, — прости, я случайно, правда. — Да фигня, завтра попросим рабочих перекрасить пол еще раз, у нас время есть, — за Хенджина отмахнулся Лино, поднимая Хана с пола. Он приложил чуть больше усилий, чем нужно и Джисон буквально взлетел за рукой старшего. Чтобы не упасть уже вдвоем, Минхо удержал его за талию. Младший мгновенно покраснел от щек до самой шеи, но выглядел довольным, как мышь-полевка в урожайный год. — А ты здесь зачем? — Хенджин очень старался не выказывать недовольства в голосе, но не вышло. — Я его позвал, — Лино забрал у Хана куртку и повесил на свой стул. Показал ему, чтобы сел туда же. Сам пошел за новым и уселся напротив Хенджина, рядом с Ханом. Положил свою левую руку на плечо младшему. — Он согласился помочь нам с маркетинговой частью. Нужно продумать, как именно продавать наши допы самым смелым и богатым гостям. — Джисон довольно кивнул, смотря на Минхо в упор. Старший вдруг снова сорвался с места и ушел в туалет. Он вернулся через минуту с рулоном бумажных полотенец, и, оторвав несколько, он принялся промакивать мокрые волосы Джисона. Тот попытался отстраниться, отмахиваясь: — Ты чего? Не надо. — Заболеешь еще, давай вытирайся, — Минхо заметил внимательный взгляд Хенджина и смущенно протянул салфетки Хану. Внутри Хенджина что-то тихо разбилось, но никто не слышал, потому что эти двое принялись снова над чем-то смеяться. *** Ладно, Банчан любит власть. Иногда он винит в этом Чонина. Слишком рано ему попался этот маленький сумасшедший мальчик, который почему-то был от него без ума. Сначала это пугало. Потом удивляло. А после… доставляло удовлетворение. Да, хён! Без проблем, хён! Как скажешь, хён! Хён, разреши… Ладно, Банчан всегда любил власть. Он ходил на бокс с самого детства и ему безумно нравилось ощущение физического превосходства над сверстниками. Когда подрос — нравилось видеть в глазах других, что не только он ощущает свое превосходство над ними. Но они сами чувствуют, что Банчан… выше них? Во всех смыслах. Сынмин, который пришел к нему просить защиты. Как будто бы Банчан это не пятнадцатилетний парень со спермотоксикозом, а кто-то большой и сильный. У кого нужно просить защиты. Воодушевляло. Когда Феликс подарил ему свою первую солнечную улыбку, преисполненную благодарностью и повторил «спасибо» сразу на всех уровнях вежливости, потому что еще путался в них. Кружило голову. Когда к нему начали приходить торговцы и лавочники, прося защиты от местных хулиганов. Опьяняло. Офис их строительной компании в Хендэ-бизнес центре, недостаточно презентабельный. Хотелось, конечно, сразу построить свой собственный бизнес-центр, где фирма бы занимала целый этаж, а то и сразу пять. Но это в идеале, когда нибудь потом. А пока — два маленьких кабинета на девятом этаже. Зато есть что вписать в строчку «юридический адрес» в документах. А еще можно пользоваться услугами ресепшена, которые входили в стоимость аренды. Это выглядело солидно: Мэри или Анна, две иностранки, спрашивали у людей, к кому они пришли, уточняли у Банчана, можно ли их впустить и выдавали посетителям ключ-карту для доступа к лифтам. Секретарскую работу Банчан до сих пор выполнял сам и делегировать ее пока не собирался. Телефон оторвал от документов. — Господин Банчан, — мило проворковал из трубки женский голос с мягким акцентом, — к вам посетитель. Могу выдать карту доступа? Вы ожидаете? — Он не представился? — Парень нахмурился. — Простите, он отказывается называть имя, но сказал, что у него есть информация для вашей семьи… — замялась девушка. — Это личная встреча? Родственник? Я могу дать ключ-карту? — Не нужно, я сейчас спущусь. То ли от недосыпа, то ли от трех кружек кофе, то ли от страха неизвестности и ощущения потери контроля, сердце заколотилось, как бешеное. Информация для семьи. Отец? Нет. Он скорее бы заставил Чана самого приехать, чтобы не таскаться самому. Точно не кто-то из парней, они ведь могли просто позвонить… Все четыре лифта стояли на первом этаже и Банчан подумал, что скорее умрет, чем сможет дождаться и побежал по лестнице вниз. Этаже на третьем выплеснутая энергия дала о себе знать, ноги загудели, привлекая к себе внимание и парень принялся дышать медленнее, и продолжил спускаться не спеша. Банчан дошел до стойки ресепшена и осмотрелся. Вокруг туда-сюда сновали люди, но он не обнаружил никого, кто явно бы искал с ним встречи. — Мэри, привет! — Он напряженно улыбнулся девушке за стойкой и та вернула ему свою, лучезарную улыбку. — Кто меня искал? Она кивнула в сторону зоны ожидания. На первом этаже располагалась небольшая кофейня, которая выставила свои столики рядом с кожанными глубокими диванами. За одним из столиков сидел парень в белом спортивном костюме. Куртка была застегнута наглухо. На голове у него была черная кепка. В руках он теребил стакан с кофе, периодически делая маленькие глотки. Даже с приличного расстояния, на котором стоял Банчан было видно, что плечи у него трясутся. — Вы хотели со мной поговорить? — Чан подошел, оставляя дистанцию на случай, если парень начнет совершать глупости. На него повернулось симпатичное лицо, на котором особенно выделялись густые ресницы и искусанные полные губы. Незнакомец поднялся — он был на голову выше Банчана, но худощавый и сильно горбился. Он нервно трогал себя за предплечья, то грубо разминая, то расчесывая руки через куртку. По лицу текли капли пота, глаза нервно бегали. — Мать, — челюсть плясала в разные стороны, когда он заговорил. — Спасите мою мать, а я вам все расскажу! — Он съедал окончания и Банчану пришлось сильно напрячься, чтобы разобрать, что тот вообще говорит. Наркоман. Явно в ломке. Банчан поморщился и рефлекторно сделал шаг назад. — А вы?.. Парень принялся нервно озираться по сторонам: — Я Этьен, — он сделал паузу, — то есть, Намсу. Намсу, мое настоящее имя. — Барыга, — Чан покивал, поджав губы. Намсу оторвался от своей руки и, схватив Чана за плечо, резко притянул его к себе. — Руки убрал, — зарычал тот, сбрасывая руку наркомана. — Он вернулся, — торопливо забормотал Намсу. — Он вернулся и собирается вам помешать. Не отпускайте хёна одного никуда, он хочет… — Чанни-хён! Слева! — Чонин бежал через весь вестибюль. В Банчана врезался маленький мужчина, больно толкнув его в бок. Он попытался схватить его, но тот быстро удалялся в сторону запасного выхода. Намсу удержал Банчана, вновь схватив за плечо. Женский визг заполнил вестибюль. Он повернул голову обратно в сторону Намсу. Тот растерянно смотрел на него стремительно угасающим взглядом. — Мама… — Хватка Намсу на плече Чана ослабевала и он медленно оседал на пол. Алое пятно на боку парня разрасталось, окрашивая спортивный костюм. К Банчану подлетел Чонин, грубо оттолкнул наркомана и, схватив Чана за плечи, бегло осмотрел его. Убедившись, что с другом все в порядке, он побежал в сторону запасного выхода, за которым недавно скрылся мужчина. — Я уже вызвала полицию, пожалуйста, оставайтесь на местах! — Крикнула Мэри, нажимая на кнопку SOS и блокируя вход в здание. *** При Минхо младшие почти не ссорились. Он довольно переводил взгляд с Хенджина на Джисона и обратно, пока те горячо обсуждали цены, условия, которые должны соблюдать клиенты и систему их отслеживания. — О, — активно кивнул Хенджин, записывая на бумаге идею Джисона, — а это очень круто! Как думаешь, если они получат доступ к «допам» только после трех посещений, будет нормально? — С языка снял, — улыбнулся Хан. — Это оптимально, чтобы распробовать наш основной ассортимент и достаточно, чтобы нам довериться. Я бы даже пять посещений вкрутил, но так как в целом доступ в клуб закрытый, и трех вполне хватит. Минхо в последние пятнадцать минут лишь наблюдал за беседой и то и дело отвлекался на телефон, глупо хихикая, поглядывая на экран. На все вопросы младших, он лишь отмахивался. Наконец, его телефон зазвонил. — Да. Конечно, милый! — Минхо ушел в коридор из общего зала, довольно улыбаясь. Младшие резко прервали обсуждение и напрягли слух. — Приеду, — доносился голос Лино из коридора, — я уже соскучился. — После небольшой паузы он продолжил, — да, только в этот раз будь понежнее. Джисон и Хенджин одновременно переглянулись. Хенджин нахмурился и одними губами спросил: «это кто?». Джисон также одними губами ответил: «не знаю». Хенджин иронично усмехнулся, приподняв брови и скрестил руки на груди. Джисон покачал головой. Хенджин фыркнул. — Если у тебя не получится быть аккуратным, это могу сделать я. В конце концов, я в этом правда асс, — голос Минхо звучал самодовольно и после паузы он продолжил. — Я просто умею быть заботливым, но строгим, а ты суешь, как попало. Хенджин возмущенно цокнул и приподнял брови, кивая на коридор. Джисон снова с сомнением покачал головой. — Нужно пихать глубже в глотку, тогда все получится. — Ха? — Вырвалось у Джисона. Он указал рукой на коридор, смотря на Хенджина, приоткрыв рот. Хенджин уже не отвечал на взгляды младшего и задумчиво смотрел куда-то вдаль, подперев голову рукой. — Засовываешь таблетку в глотку, потом проводишь пальцем под подбородком и все! Хенджин вышел из оцепенения, его брови скрылись под челкой. Он в недоумении перевел взгляд на Джисона, который разлегся на столе и истерически хохотал. — Вы не подрались, пока меня не было, похвально! — Довольно прокомментировал вернувшийся Минхо. — Мне расскажете, над чем смеетесь? — Над тем, что ты умеешь быть заботливым, но строгим, когда пихаешь какому-то «милому» что-то в глотку, ведь ты в этом асс… — пробормотал Хенджин. Минхо пару раз озадаченно моргнул и поддержал Джисона: закрыв лицо руками, он застонал в ладони и разразился громким смехом. — Коты, — голос срывался на истерический писк, — котов надо проглистовать, таблетки дать. А мой «милый» это Суни, — он показал экран телефона, на котором рыжий кот с белым носиком смешно валяется в раковине. — Ааа… — протянул Хенджин, вторя Джисону и Лино, срываясь на смех с истеричными всхлипами. Немного успокоившись, Лино вдруг внимательно посмотрел на младших: — То есть, мало того, что вы подслушивали, — с укором произнес он, — так вы еще и надумали себе ерунду всякую? Ладно, Хенджин, но ты, Хан! Не ожидал, — лицо его было серьезным, но выражение глаз выдавало шутливое настроение. — Почему это: «ладно, Хенджин», — хитро спросил Джисон, прищуриваясь. Хван посмотрел на Джисона сверху вниз и неопределенно повел плечами. Хан заметил этот жест краем глаза. Он развернулся к Хенджину всем корпусом и уже было открыл рот, как Минхо беззаботно заключил: — Ты же видишь, где он работает и с чем? — Лино улыбнулся и развел руками, обводя клуб. — Было бы странно, если бы у него появились другие мысли, проф. деформация уже. — Ну да, — кивнул с улыбкой Джисон Минхо. Хенджин закатил глаза. — Я поеду, — старший посмотрел на время, — Вы сами доберетесь? — Ты к котам? Хён, можно я с тобой? — Хан посмотрел на Лино, широко раскрыв глаза, стараясь сделать самое милое выражение лица, на которое только способен. — Прости, — Минхо легонько ткнул его в нос пальцем, — Минджун после смены, я не уверен, что он готов к гостям… — увидев расстроенное лицо младшего, он, подумав, добавил, — но я ненадолго, если ты еще не будешь спать… — Не буду! — Перебил его Джисон. — Напиши мне. Я не буду спать. Минхо попрощался и вышел из клуба. Какое-то время младшие сидели молча, пока Хенджин не заговорил, глядя на Джисона исподлобья: — И чем вы будете заниматься? — Прозвучало достаточно резко, хотя он не планировал. — Посмотрим что-нибудь в гостиной, — пожал плечами Джисон, — хочешь с нами? Хенджин промолчал, ожидая, что это приглашение окажется шуткой. Убедившись, что Хан и правда ждет его ответа, он неуверенно произнес: — Да? Джисон кивнул. Посмотрев на стол, он прочитал что-то в своих заметках по клубу, которые делал в этот вечер. — Вернемся к делам? Есть еще пару вещей, которые нужно обсудить… Они занимались делами клуба еще около часа, прежде чем поняли, что окончательно выдохлись. — Ладно, не такой уж ты и мудак, — признал Джисон, когда они шли к дому. — Мы даже можем нормально общаться. Иногда. — Иногда, — согласился Хенджин, пропуская оскорбление мимо ушей. Он собрался с мыслями и как можно более непринужденно спросил, — так тебе не интересен Минхо? Джисон остановился и резче, чем хотелось бы, повернулся к Хенджину. — Что? — Я спросил, — повторил Хенджин, внимательно наблюдая за реакцией младшего, — не нравится ли тебе Минхо. — Лино-хён очень нравится, конечно, — Хан принялся кивать и тараторить, — с ним здорово смотреть аниме, у нас похожее чувство юмора, а еще я видел его котов, они такие классные, там один рыжий, то есть, два рыжих, но они по-разному рыжие, а еще Дори, но Дори не рыжий, он… — Хан! — Прикрикнул Хенджин. — Ли Минхо. Нравится ли он тебе? Джисон уже быстро шел в сторону дома, крикнув на ходу: — Не говори глупостей! — Очень интересно, — протянул Хенджин, смотря ему вслед. *** — Ничего нет, — Сынмин лежал на кровати у Феликса, закинув руки за голову. — Абсолютно. Я копал во все стороны. Кто-то тщательно замел все следы. — Ты не думаешь, — Феликс повернулся на стуле к младшему, — что на самом деле там может не быть этих следов? Может эта интрига — одна сплошная фикция? Сынмин приподнялся, опершись на локти и недоверчиво свел брови: — В каким смысле? Феликс вертел черные наушники с розовыми кошачьими ушками в руках: — Смотри, ты ищешь что-то очень страшное: убийства, преступления, причастность к каким-то махинациям… так? — Сынмин кивнул, — может, Отец хотел, чтобы мы думали, что Минхо — такой весь крутой якудза, чтобы лишний раз к нему не лезли и не доставали? А если все намного проще, и причина его отъезда какая-то не такая уж и грандиозная? — Например? — Аллергия на местный сорт сакуры? — Сынмин фыркнул, — Безответная любовь, которая сделала ему больно и он больше не мог видеть эту страну, напоминающую о ней… — Феликс драматично приложил руку ко лбу. Сынмин прищурился: — Да ты дорам пересмотрел! С завтрашнего дня я переношу комп обратно к себе. — Хорошо-хорошо! Не кипятись, — поднял руки Феликс. — Но что если это правда какая-то ерунда, которую и не надо раскапывать? Просто личный фактор. — Такой фактор, что его сам Отец отправил в Корею, да не куда-то, а именно к нам? В комнате воцарилось молчание. Вдруг Феликс замычал, поднимая указательный вверх палец: — А что если все намного проще и Минхо это — буквально подарок Отца? У Хенджина все шло плохо с клубом, а Лино знает, как вести такие дела. Отец, как обычно, решил помочь Чану так, чтобы он об этом не догадался. — Ну вообще, — Сынмин потер подбородок, — на таких… услугах, которые сейчас будут в клубе, они и правда денег смогут заработать прилично… — И сходится ведь, — Феликс принялся загибать пальцы, — приехал как раз, когда клуб разорился окончательно — раз. Приехал перед тем, как у Чани-хёна эта идея с тендером возникла — два. — А идею эту отец и подал, — вторил Сынмин с жаром, садясь на кровати. — Вот! Напустили тумана, мол, секретно, срочно, все очень тайно, не может больше даже въехать в Японию — три. — Феликс принялся подпрыгивать на кресле, довольный своей теорией. — А ведь документы у него в порядке и фактически вернутся он может? — Сынмин кивнул. — А чтобы Банчан сам не копал под него сильно и растерялся, Отец все провернул очень быстро, буквально за день предупредил до приезда Минхо, — задумчиво добавил Ким. — Это все звучит складно, только есть одно «но». — Тебе надо знать наверняка? — Феликс хитро прищурился, показывая на младшего пальцем. — Угу, — простонал тот, накрывая голову подушкой. — Даже мне не так интересно, — пожал плечами Феликс. — Тем более с Минхо я сейчас смотрю другой сериал. — На компьютер пришло уведомление с камер. — О, а вот и новая серия, зацени. Сценарий так себе, но игра на высшем уровне! Он развернул на большом экране трансляцию гостиной, в которую вошли Минхо, Хенджин и Джисон. — Вот это… вообще сейчас неожиданно было, — протянул Сынмин, вглядываясь в экран. — Я сам сейчас ничего не понимаю, — Феликс передал другу колу, и помахал рукой в сторону кровати — достань чипсы из тумбочки. *** Хван Хенджин. Он уже принял душ и переоделся, и, чтобы не думать слишком много, просматривает анкеты новых айдолов, которые ему прислал помощник. Они хотят продвижения и готовы заплатить за него телом. Отбирает самых наглых с виду ребят и девочек, оставляя нетронутыми тех, кто на видео выглядит неуверенно. Натыкается на симпатичную девочку, которая выглядит сильно младше своего возраста. «За нее очень хорошо заплатят», думает он и откусывает очередной заусенец. Долго думает, стоит ли ее брать. В дверь стучат как-то по-особенному тихо, легкими царапающими движениями. — Я думал, ты уже мог спать, поэтому не стал стучать громко, — Джисон стоит, держа в руках одеяло, переминаясь с ноги на ногу. Он пытается заглянуть в комнату, но Хенджин вытесняет его с порога, прикрывая за собой дверь. — Надейся, — фыркает он, легонько толкнув его плечом. — Ты решил снова начать вести себя, как сука? — Шипит Джисон, больно тыкая Хенджина в спину пальцем. — Это я-то сука? —Хенджин разворачивается и пытается схватить Хана за руку. Тот успевает одернуть ее, роняя одеяло и выставляя вперед кулаки. Они слышат шаги на лестнице и одновременно напускают на себя благодушный вид. Минхо оглядывает коридор, упавшее одеяло и внимательно смотрит на них двоих. — Я вас жду, а вы? — Негромко укоряет он их. — Что происходит? — Ничего, — Хенджин улыбается, подходит к старшему и берет его под руку, ведя обратно к лестнице. — Все в порядке. Минхо идет с Хенджином, но бросает через плечо взгляд на младшего, приподняв брови. — Да… — бормочет Джисон. — Все просто отлично. Он почти сразу пожалел, что согласился. Минхо кладет на поднос закуски, пока Хан устраивается в углу дивана, строя себе гнездо из одеяла. Хенджин садится рядом с Джисоном, оставляя для старшего место справа от себя. Гостиная теперь выглядит непривычно. Заполненная людьми, она дышит вместе с людьми, шуршит пакетиками с сушеными кальмарами, шипит открывающейся газировкой, смеется голосами Джисона и Минхо. Гостиная подмигивает светильниками и оставляет кокетливый полумрак, создавая идеальную атмосферу для просмотра фильмов. Он никогда не замечал раньше, что дом тоже живой. — Хенджин, тебе какие закуски положить? — Спрашивает Минхо с кухни. — Я не знаю, что ты любишь. — Только воду, у меня съемка скоро, я хочу быть в форме. — Прекрати, ты отлично выглядишь, — звук идет совершенно точно из одеяльного кокона. Достаточно тихо, чтобы было слышно только Хенджину. Торчащая оттуда голова Джисона, в ответ на недоуменный взгляд, добавляет без тени издевки, — ну это объективно. Ты же красавчик. — Ты успел выпить что ли? — спрашивает Хенджин, тупо разглядывая младшего. — Как с тобой вообще… — Хан качает головой и вновь зарывается в свой кокон. Он вытаскивает оттуда руки через пару минут, чтобы забрать снеки и виноградную газировку с подноса, который протянул ему, вернувшийся с кухни, Лино. Они решили смотреть ужастик. Вернее, они уже давно решили, не привлекая Хенджина к выбору фильма. Собственно, самим фильмом он не очень заинтересован. Он смотрит на Минхо, который смотрит фильм. Рассматривает профиль, который всполохами подсвечивает телевизор. Наблюдает, как работает его челюсть, пока он жует ужасно вонючие снеки из батата с луковым вкусом. Как дергается кадык, когда он пьет. И не находит ничего из того, что он видел в те минуты, когда они были одни. Тогда, в комнате, когда Хенджин рисовал его. Или тогда, когда он держал его за подбородок в клубе и между ними едва ли было десять сантиметров. Из интереса, он пытается воссоздать хотя бы отголосок тех чувств, придвигаясь ближе к старшему. Они оба сидят, забравшись с ногами на диван, и теперь их бедра соприкасаются. Хенджин по-кошачьи наклоняется в сторону Лино, гладит его плечо своим и медленно поворачивает голову в его сторону. — Жарко, — хнычет старший, отодвигаясь, даже не взглянув на младшего. Изо рта пахнет этим луково-бататным ночным кошмаром и Хенджин морщится. Ужасы, похлеще фильма. Лино одет в простой поношенный серый домашний костюм: шорты и футболка. Хенджин замечает на футболке маленькую дырочку на плече и закатывает глаза. На левом ухе еще болтается сережка в виде кинжала, но в ансамбле с таким, домашним Минхо, она смотрится не к месту. Хван хочет ее снять. Кто этот человек? Хенджин готов поклясться, что этого Минхо он не знает. Этот Минхо ему вообще не особо интересен. Но этот Минхо, как оказалось, очень даже интересен Джисону. Сначала он старается не пялится: он встречался со взглядом Хенджина и быстро прятался обратно в одеяло. Когда Хенджин пододвинулся ближе к Минхо, Хан шумно вдохнул, а когда Минхо отодвинулся, также шумно выдохнул. Сейчас Хенджин уже откровенно разглядывает Джисона. Который разглядывает Минхо, забыв обо всем на свете. С удивлением, Хенджин впервые отмечает, что Хан достаточно симпатичный. Какой-то особой, трогательной красотой. Он весь сейчас — даже в полумраке гостиной — как оранжевая охра. В общем-то, не то чтобы самый его любимый пигмент. Но без него не хочется рисовать золотую осень, поле подсолнухов или закат. — Сейчас будет скример! — Предполагает Лино и, действительно, через пару секунд на экран надвигается приведение с жутким звуком. Не смотря на предупреждение, Джисон вопит, подпрыгивая на своем месте. — Ты реально испугался? — Смеется Минхо. — Ничего я не испугался, — спорит младший, — просто неожиданно и громко, вот и все. Лино, все еще улыбаясь, качает головой, идет на кухню, моет руки. Вернувшись, подходит вплотную к Джисону: — Двигайся, — машет он рукой, и Джисон послушно укатывается вместе с коконом ближе к Хенджину. Лино раскрывает одеяло и ныряет к нему под бок, одной рукой притягивая его к себе. Джисон перестает шевелиться. — Хан, — зовет негромко Хенджин младшего, тронув его за руку, вторая высунулась из под одеяла. — Дыши, пожалуйста. — Что? — Рассеянно переспрашивает Минхо, не отрываясь от кино. — Ничего, мы о своем, — бросает Хенджин. Джисон благодарно смотрит в ответ, кивает, медленно вдыхая. Хван уходит на кухню — обновить стакан с водой и рассматривает их издалека. Сейчас он даже хотел бы испытывать муки ревности, горящий пожар в груди. Расплавиться прямо здесь, на кухне, и прожечь пол до спортзала в подвале. Хотел бы чувствовать желание разрушить что-то, свидетелем чему он сейчас является. Хенджин любит яркие чувства. Но этот Минхо подобных чувств не вызывает. Они с Джисоном вдруг смотрятся так правильно, как будто диван продавался сразу вместе с ними. И все, что он хочет сейчас, (и все, что он делает), это найти в ящике кухонного стола блокнот и карандаш. Обычно в этом блокноте Феликс делал свои рецептурные заметки для выпечки, но Хенджин уверен — он простит ему одну вырванную страничку. Карандаш шуршит по бумаге. — Ты не будешь смотреть? — Спрашивает Джисон, заметив, что Хван не вернулся на диван. — Не шевелитесь оба, не то я вас прибью, — угрожает Хенджин, делая набросок на небольшом листочке. Минхо угукает. Спустя двадцать минут он, довольный результатом, кладет себе в карман рисунок и молча уходит к себе в комнату. Никто не окликает его: Минхо досматривает фильм, придерживая рукой заснувшего на его груди Джисона. *** — Я его адвокат, оставьте нас, — мужчина, стоявший за Сынмином, кивнул парням в форме. — Только полиции мне в жизни не хватало, — Банчан откинулся на стуле, когда за полицейскими закрылась дверь. — Как раньше прям. — Все в порядке, у них на тебя ничего нет, на камерах очень хорошо видно, что ты не наносил Намсу ранений. — Он разложил бумаги на столе. — Хён, ты ничего не подписывал? — Банчан покачал головой, — хорошо. Я написал показания, просмотри и, если нет замечаний, перепиши своим почерком на этот лист. — Чтобы я без тебя делал, — улыбнулся Чан, взявшись за ручку. — Нам повезло, что Чонин догнал того мужчину, и теперь они трясут уже его. Так что через час, думаю, максимум два, тебя отпустят. — Узнали что-то? — Уточнил Банчан. Сынмин рассказал, что мужчина, который убил Намсу, был пьяницей и заядлым должником какой-то из мелких банд на юге города. Они пообещали ему списать весь долг, если он убьет парня по имени Намсу, показали его фото и дали домашний адрес. Мужчина следил за ним несколько дней, а за пару часов до убийства, ему позвонили и сообщили, что сегодня — последний день действия их договора, нужно поторапливаться. Мужчина проследил за ним и… дальше Банчан уже сам знает. Парни Чанбина следили за Намсу с того самого дня, как его поймали в казино, чтобы выйти на след управляющего, Соджуна. Как только стало ясно, что он направляется в офис SKZ, Чонин сразу выехал туда же. — И что, сейчас будут трясти ту банду и кредиторов? — Не будут, — покачал головой Сынмин. — Он не признается, кто это, говорит ерунду, по типу, что никогда не видел их лиц и встречались они всегда в переулках ночью, поэтому он не знает, у кого все это время занимал деньги. — Значит, взяли в оборот семью и запугали, — кивнул старший, — пахнет не такой уж и мелкой бандой, если до такого додумались. — Намсу сказал что-то важное? Банчан покачал головой: — Просил защитить мать и говорил, что «кто-то вернулся и хочет нам помешать», а еще про то, что этот кто-то, кто вернулся, хочет сделать что-то с «хёном», но говорил не обо мне. Ерунда какая-то. — Нет, не ерунда, — покачал головой младший. — Исходя из возраста Намсу, из нас восьмерых «хёны» ему вообще все, кроме Чонина. Но знал он только двоих: Минхо и Хенджина. Минхо он видел всего раз, в казино, поэтому точно имел в виду Хенджина. — А мать этого Намсу?.. — спросил Чан, наклонив голову. — Умерла позавчера еще, в больнице. Она тяжело болела, это была естественная смерть, странно только, что он об этом не узнал. Умолчали сознательно, видимо, ею шантажировали... интересно, кто там мог вернуться? Банчан сложил руки на груди, покусывая губы: — Один из тех, кто вернулся, живет сейчас с нами, — его желваки заходили ходуном. Младший через весь стол протянул руку, положив ее на плечо. — Нет, это не Минхо, — Чан вопросительно поднял бровь и младший пояснил, — Намсу бы во-первых, узнал его в казино, во-вторых, не называл бы его «он». Подумай, кто мог еще вернуться откуда-то? Банчан усмехнулся: — Ну, с того света не возвращаются, поэтому я правда не знаю. *** Через несколько дней вся Семья собралась в гостиной, чтобы послушать вечерний выпуск новостей. Не было только Хенджина, который уехал на встречу с новыми эскорт-кадрами, под видом фотосессии по случаю дебюта новых групп. Банчан сидел на диване по центру, справа от него сидел Чонин, еще правее стоял Чанбин и держал в руках бутылку шампанского, придерживая пробку, чтобы в нужный момент эффектно выстрелить. Феликс устроился в ногах лидера, сев на пол. Сынмин сидел слева, рядом с Джисоном и Минхо. У каждого в руке было по бокалу, настроение было приподнятое. На экране появилась ведущая и парни принялись громко улюлюкать. Это была взрослая женщина лет сорока пяти, в строгом темно-синем костюме. — С вами срочный вечерний выпуск политических новостей Южной Кореи и веду его я, Ли Соджон. Недавно прокуратура обратила внимание на быстро разгорающийся скандал в интернете. Медицинский центр «Сенмён», который совсем недавно открыл свою лабораторию по производству лекарств, обвинили в изготовлении наркотиков. Анонимный пользователь выложил засекреченные данные о закупках медицинского центра, среди которых было множество веществ, которые можно использовать для изготовления наркотиков. Репортаж с места событий ведет наш постоянный корреспондент — Дэ Соён. Дэ Соён? Как меня слышно? Кадр сменился и парни увидели молодую девушку в яркой красной юбке и белой блузке. Сильный ветер буквально сбивал ее с ног, волосы лезли на лицо, но она не отвлекалась и профессионально вела репортаж. Она стояла на улице на фоне медицинского центра. — Ли Соджон, дорогие зрители, рада приветствовать вас на срочном вечернем выпуске! После волны обвинений в интернете, стали также поступать анонимные сообщения в полицию от простых граждан, которые пострадали, от, возможно, преступной деятельности медицинского центра. Жалобы поступали, в основном на персонал центра и неоказанную помощь, однако, несколько дней назад также поступило несколько сообщений о том, что персонал клиники распространял наркотики среди больных. Интервью с главным врачом… — На давай же, — Банчан тряс ногой в нетерпении. — Сейчас все будет, — рассмеялся Феликс, — в лучшем виде! — После проведения обыска в лаборатории действительно были найдены… были заведены уголовные дела… — доносилось из телевизора. Феликс победно посмотрел на Сынмина и прошептал: — Кто красавчики? Тот, сбросив с себя свой привычный образ, отбил Феликсу пять, крикнув: — Мы — красавчики! — Да тихо вы, — осадил их Чанбин. — Еще ничего не понятно. На экране девушка закончила свою речь: — С вами была корреспондент Дэ Соён. Передаю слово обратно в нашу студию. Ли Соджон? У женщины за столом в руках появилась стопка бумаг: — Спасибо Дэ Соён за прекрасный репортаж в ужасных погодных условиях. С вами снова студия канала NEWS 9 и с вами снова я, Ли Соджон. Также сообщается, что главным спонсором медицинского центра «Сенмён» был председатель партии «Народная сила». Он дал комментарий по этому делу с правом трансляции эксклюзивно для канала NEWS 9. Картинка сменилась на невысокого мужчину в возрасте. На голове ярко выделялись залысины. Он стоял на трибуне, окруженный микрофонами. — Это ужасно, — покачал он головой, — если бы я только знал об этих отвратительных махинациях, я бы никогда не стал спонсировать подобное. Я надеюсь, полиция и прокуратура со всем разберется, а я, впредь, буду поддерживать только государственные благотворительные инициативы. Также, со своей стороны я предоставлю любую, документальную, юридическую, информационную помощь, чтобы расследование поскорее завершилось и виновные были наказаны. — Вот же жук… — прошептал Джисон. — И это все? — Чонин в недоумении посмотрел на Феликса. Тот отмахнулся, продолжая слушать. На экране снова была видна студия с ведущей: — …непростое и запутанное дело. Эксклюзивно для нашего канала NEWS 9, прокуратура приоткрыла завесу данного расследования. Буквально пару часов назад было обнаружено, что все предполагаемые наркотики под видом лекарств поставлялись в сеть аптек «Конган». Сеть аптек «Конган» принадлежит зятю Пака Юнги. По некоторым данным, Пак Юнги подарил эту сеть аптек на свадьбу дочери, которая прошла относительно недавно. Пак Юнги также выдвигается в депутаты национального собрания от партии «Справедливая Корея», выборы пройдут через пару недель. Сможет ли теперь Пак Юнги не просто победить, но и хотя бы дойти до выборов, ведь сейчас ему придется ходить на допросы? Узнаем совсем скоро. С вами была… Сынмин стоял, бледный как мел. — Я не знал. Я не стал это проверять, аптеки и аптеки там у него. Это я не учел. Я даже не подумал. Я… простите, — он закрыл лицо трясущимися руками. Джисон обнял его, и, уткнувшись ему в грудь, Сынмин позволил себе сдавленно всхлипнуть. Банчан сидел, тупо уставившись на экран, на котором уже шли другие новости. Чанбин стукнул кулаком по бутылке, опустив палец с пробки, и та вылетела со звонким «чпок», влетая в стену. На обоях осталась небольшая вмятина, пена вперемешку с шампанским потекла прямо на Феликса, сидящего снизу. — Пиздец! — Зло крикнул Чонин, резко качнув головой. В его руке взорвался бокал, который он сжал слишком сильно. — Пиздец… — вторил Феликс и слизнул льющееся по лицу шампанское.