Крысиная охота

Кёниг социальных навыков не проявлял, первому подойти и представиться пришлось Гоусту, хотя это была лишь формальность. Они знакомы заочно и имеют полное представление о профессиональном опыте друг друга. — Лейтенант Гоуст, — короткое представление и Гоуст вытягивает руку для рукопожатие, с малой паузой его ладонь пожимает ладонь шире. — Сержант Кёниг, сэр, — Кёниг пожал руку уверенно, не прилагая излишней силы. Он следил за Гоустом, а у того складывалось верное предположение, что Кёниг его прощупывает и старается перенять манеру общения и стиль, чтобы чувствовать себя комфортнее. Такое Гоуста слегка напрягало, ему больше по душе такие как Джонни, кто язык за зубами не держит и говорит всё что в голову придет. Бесхитростный, прямой и надежный. А вот что скрывается за этими светлыми глазами — неизвестно. — Наш отряд именуется: «Лик-4». Отряд Джерри и Прайса: «Код-1», отряд Гаса и Рыси «Пир-2», отряд Соупа и Симпатяги «Шут-3». Наша задача зачистить территорию и перехватить ядерный чемоданчик раньше наших товарищей. Убивать — нельзя, ранить — можно. — Гоуст не стал подчеркивать то, что это означает, что ранить могут и самого Кёнига, тот это и сам должен понимать, а если нет — ему здесь не место. — Пойдем, — зовет за собой лейтенант и ведет мужчину к серому хаммеру. — Водить умеешь? — интересуется Гоуст у сержанта. — Умею, — лаконично отвечает Кёниг и останавливается у носа джипа. — Тогда ты за рулем, — ухмыляется Райли и садится за переднее пассажирское. По возможности лейтенант будет испытывать каждое умение новобранца, это было интересно и… Кёниг открыл дверь водительского и замер, ему одного взгляда хватило, чтобы понять, что он не влезет. Мужчина встретился с черными глазами лейтенанта, считывая его насмешку. Стало не по себе. Рука нервно дрогнула, а в груди всё неприятно сжалось. Сколько лет бы не прошло, Кёниг слишком хорошо помнил своих надзирателей из детства. Не хотелось, чтобы у него с Гоустом возникли такие натянутые отношения… Кёниг находит внизу рычаг кресла и дергает его, опуская сидение, потом он отодвигает его подальше, чтобы влезли его длиннющие ноги. Проверив всё, он залезает в машину. Несмотря на то, что он старался всё подогнать под свой размер до того как залез, Кёниг все равно выглядел нелепо. Его колени упираются в руль, а голову приходится немного наклонять. Гоуст на всё это бесшумно хмыкнул и достал телефон, на котором включил навигацию, устанавливая его на панели, чтобы сержант тоже видел их путь. — Поторопись, они уже в пути, — напоминает лейтенант. Солнце все еще шепталось над горизонтом, бросая золотой свет на пустынную местность. Воздух был свежим, с оттенком прохлады, а пейзаж раскинулся перед мужчинами бескрайним простором, перемежающимся редкими скоплениями засохших деревьев или ржавеющими корпусами давно брошенных автомобилей. Пыльные джипы остальных были видны на дальнем расстоянии, их двигатели рычали, поднимая облака грязи и гравия. Кёниг слышно вздохнул, придерживаясь маршрута Гоуста. Они зайдут с разных точек, но неминуемо встретятся. Гоуст цепляется взглядом за браслет на руке Кёнига. Красные крупные бусы, чем-то напоминает чётки. Не часто подобные побрякушки можно встретить у военных, неужели Кёниг молится? Перед глазами прямо выстраивается картина, где крупный мужчина с закрытыми глазами перебирает шарик за шариком, читая молитвы. Вот же…проповедник. Если будет за таким замечен, сразу же позывной сменит. Когда «Лик-4» высадились из джипа, тишина была почти осязаемой. Единственными звуками были скрип кожи и тихое позвякивание оборудования, пока они готовились к предстоящей задаче. Вдалеке маячил форпост, представляющий собой группу полуразрушенных зданий, его стены были испещрены пулевыми отверстиями и шрамами от прошлых сражений. Подойдя к заставе, Гоуст и Кёниг увидели, что она окружена по периметру ржавой колючей проволокой, ворота криво висят на петлях. Сами здания выглядели так, будто их бросили много лет назад: окна были выбиты, двери свисали с петель. «Лик-4» двигались осторожно, держа оружие наготове, осматривая крыши и окна в поисках каких-либо признаков движения. Тишина была гнетущей, тяжелой от тяжести прошлых сражений и забытых снов. Они быстро прошли через аванпост, их шаги эхом отдавались от стен. Воздух был пропитан запахом разложения и запущенности, и единственным звуком был скрип старых деревянных половиц под ногами. Оба знали, что чемодан может быть где угодно, спрятан в каком-нибудь забытом углу или секретной комнате. Мужчины общались невербальными сигналами, им не требовалось говорить, чтобы понимать друг друга. Хороший признак. Было волнительно даже Гоусту, ведь он знал, что играет против своих же, а это явно не то, чего он хотел. В сердце поступал слабый адреналин, они были настороже, пока обыскивали каждый уголок и закоулок. И вдруг Кёниг, с очередным шагом, почувствовал неладное, он наклонился и отодрал половицу, видя это: маленький потрепанный чемодан, спрятанный в потайном отделении под половицами. Гоуст уже стоял за плечом напарника, они обменялись торжествующими взглядами, такая маленькая победа, но так радует. Они нашли то, за чем пришли. Теперь оставалось только выбраться без приключений. Кёниг попытался схватить чемодан, но не успел. Сзади ощутилось чужое присутствие, а острый кончик ножа коснулся области шеи, скрытой за тканью маски Кёнига. Ледяные глаза первым делом поднялись на лейтенанта, который был в положение не лучше, сзади него стоял Джонни МакТавиш, подмигивая Кёнигу. — А вы хорошие ищейки, правда высоковатые, — шутит Соуп. — Особенно этот, — кивает в сторону Кёнига, — Та еще обзорная башня. Оценив ситуацию взглядом, Гоуст и Кёниг снова переглянулись, одно мгновение после, и Кёниг срывается, примитивным ударом в нос вырубая Симпатягу. Тот как-то не рассчитал размеры Кёнига, что и ручки у него подлиннее тоже будут, и размах, и одного шага назад не хватит, чтобы уйти от удара. Гоусту так легко не будет, у него противник особенный, что знает его как самого себя, но пока он не решался сделать выпад, из ниоткуда появились еще одни: «Пир-2». Сначала автоматная очередь по стенам, все пригнулись, после они замечают, как пробегает Рысь, воруя чемодан из-под носа. — Твою мать… — выдыхает Соуп и убирает нож от Гоуста, подходя к валяющемуся на полу Симпатяге. МакТавиш в подчинение у этого типа, да не ему нужен этот чемодан, а «Симпе», так он решил сокращать парнишку. У Симпатяги нос опух и заплыл кровью, бедняга, такое симпатичное лицо попортили. Гоусту и Кёнигу было как-то совсем не до проблем отряда «Шут-3», они поспешили за украденным у них из-под носа чемоданом. У «Пир-2» всё шло как-то слишком гладко, Рысь воровал, а Гас прикрывал, простреливая коридоры, блокируя проходы, множество из которых Кёниг открывал без особых усилий, не зря он прозван «тараном». Но было какое-то предчувствие у Гоуста, что-то…чего-то или кого-то не хватало… Стоило только об этом подумать, как Кёниг остановился и высказался на немецком: — Scheiße. (дерьмо) До Гоуста не сразу дошло, что это ругательство, пусть он его уже и слышал. Языковой барьер это пло… Послышался взрыв, заматерился уже Гоуст. Вот и парочка матерящаяся, и никакого языкового барьера, прекрасно понимают оттенки ругательств друг друга, убираясь из складывающейся панельки. Как-то слишком живо Гоусту вспоминается, что Джерри технический специалист, практически нулевой в прямом контакте, от того и очевидным становится то, кто стоит за этими взрывами. Джерри намеревается подорвать, Рысь спиздить, Симпатяга прикончить, а у Гоуста вышибала, отлично, блять. Становилось всё жарче, как-то не хотелось умереть в отборе новобранцев. Кёниг, бегущий впереди, резко останавливается, так, что Гоуст за малым в него не вписался. — Направо, — командует Кёниг, уводя Гоуста, впечатляя его своим чутьем, потому как следующий ракетный удар был нанесен именно туда. Кёниг анализировал движение Джерри, выискивая закономерность, чтобы опередить. Хорош. В итоге к отступлению остался лишь один выход, проходя через который, Кёниг и Гоуст видят ухмыляющегося Прайса, во власти которого уже находится чемодан. Рысь хмуро потирал свой висок, в который ему прилетело от Прайса, а Гас слабо улыбался, не желая сильно расстраивать своего подопечного. Джерри сидел подальше от остальных с мониторами, попутно посматривал на разрушенное здание. Кое-кто так и не вышел… Прошло прилично времени, а «Шут-3» всё не появлялись. Соуп не давал ответа по рации. — Саймон, — зовёт Гоуста Прайс. — Притащи их сюда. Гоуст охотно кивает. — Позвольте, я тоже пойду, — просится Кёниг у Прайса, а тот с заминкой, но дает разрешение. Если парней там завалило, то помощь Кёнига не помешает. Как только они отошли от остальных, Саймон заговорил с рядом идущим Кёнигом: — Ты пошёл со мной, надеясь, что это как-то поможет тебе? Испытание окончено, Кёниг. — У меня нет шансов? — Старается твердо говорить Кёниг, хотя дико переживает. Ему нравятся эти люди, и если его не возьмут, вернется он с клеймом позора. Не смог…недостаточно хорош. — Всё зависит от того, что я напишу о тебе, — такой спокойный и холодный тон лейтенанта заставляет сердце Кёнига сжаться. — А что вы напишите? — Кёниг не сводит глаз с Гоуста, пытаясь прочитать по нему его отношение к себе, но маска… и глаза непроницаемые. — Что рад, что ты понимаешь английский. Симпатяга приходит в себя не с лучшим самоощущением, Соуп вылил ему на лицо воду, решив, что это будет неплохим решением и промыть нос и привести в чувство. Симпа думал что задыхается, рефлекторно стал хватать воздух ртом, панически дергаясь в руках Джонни, что придерживал его. — Ну-ну, куда собрался, боец? — покрепче перехватил Соуп напуганного новобранца. — Чему вас только учили в вашем чвк. Симпатяга гневно зыркнул на Соупа, потихоньку выравнивая сбившееся дыхание. — Где чемодан? — первое что интересовало пробивного новобранца. — Ты отдал им чемодан…?! — с нескрываемым волнением выдавил Симпатяга. — Рысь из-под носа забрал, — спокойный и уверенный ответ, который должен был стабилизировать состояние Симпатяги, но тот неожиданно рассмеялся. — Вот ушлый… я знал, — улыбается так, что аж глаза искрятся, Соуп откровенно засмотрелся, не совсем понимая новобранца. — Что ты имеешь в виду, Симпа? — Что он победит. Я знал. Еще как только его забирали было видно, что он своего не упустит. Он не видел в нас соперников, — так просто говорит Симпатяга, поднимаясь и отказываясь от помощи сержанта Соупа. Симпатяге не дали и пяти минут прийти в себя, как начались взрывы. — Блять! — кричит Симпа, отпрыгивая от стены, рядом с которой пролетает снаряд. — Это че?! Это какого?! — задыхаясь он задает вопросы пригнувшемуся Соупу. — Это же учения, блять! — Кто-то из новобранцев додумался использовать… — Джонни подошел к обломкам ближе. — Гранатомет? — Откуда у них, блять, гранатомет?! — орёт Симпа, а после прикрывает уши и падает вниз, переживая очередной взрыв. — Разрешено использование оружие, поэтому его нужно было только найти, — объясняет Соуп. — Но нельзя убивать! — Умышленно, — поправляет Соуп. — Да сука… — всё ругается Симпа, боясь вылезать. Соуп смотрел на своего подопечного с малой ноткой разочарования. Командование на себя должен брать Симпа, но он слишком напуган, чтобы собраться. Взрывы продолжаются, Джонни почувствовал, как осыпается штукатурка с потолка, скоро всё здесь рухнет к чертовой матери. — Давай руку, — требовательно просит сержант, протягивая руку Симпатяге. — Надо выбираться. У Симпатяги все перед глазами плывет, боль в голове, шум от взрывов, рука, что он тянет к Соупу трясется. Жалок. Как же его тошнит от самого себя, а всё из-за этого громилы. Симпатяга крепко сжимает протянутую ладонь сержанта, решаясь. Он прикончит этого Кёнига. Воздух был пропитан едким запахом дыма, оглушительный грохот гранатомета сотрясал даже землю, посылая ударные волны по всему строению. Звук шрапнели, разрывающей металл и бетон, был подобен нескончаемому крику. — Надо выбираться, — твердил Джонни, но выход был заблокирован. Коридор за входом представлял собой мешанину обломков, образовавшуюся в результате прямого попадания гранатомета. Стены были потрескавшиеся, потолок зловеще провисал. Это была смертельная ловушка. Глаза Соупа расширились, когда он похлопал себя по ремню, на его лице отразилась паника. — Рация пропала! — воскликнул он, его голос вместо отчаяния, был пропитан злобой. — Наверное, я потерял, когда мы бежали. Выражение лица Симпатяги стало мрачным. Без рации они были отрезаны от команды, не имея возможности вызвать помощь. Стрельба из гранатомета приостановилась, и над домом воцарилась тревожная тишина. Соуп и Симпатяга напряженно переглянулись. Это был их шанс выбраться. Глубоко вздохнув, двое оперативников выскочили из своего укрытия, стараясь бесшумно передвигаться, но шрапнель и обломки хрустнули под их ногами. Коридор представлял собой лабиринт из искривленного металла и бетона, воздух душил, пропитанный пылью и дымом. Они двигались быстро, перемещаясь по опасному объекту, нервы были накалены, они внутренне ожидали нового взрыва. Реакция — отработанная, учения это или не учения, завидев тень сбоку, Соуп подался ей навстречу и ткнул кончиком штурмовки в грудь мужчины. Подняв взгляд, Джонни определил: — Кёниг… — Стреляй! — лениво командует Симпатяга сзади, всё еще обиженный на удар в лицо. Кёниг сделал шаг назад, поднимая руки. Было как-то… неприятно, ощущать дуло на себе от «союзника», да еще и слышать такие слова от новобранца. — Джонни, в порядке? — выходит вперед Гоуст, в первую очередь, интересуясь их состоянием. Соуп кивает с легкой улыбкой и жмет руку другу. — Да, порядок. За нами? — усмехается Соуп, уже не обращая внимание на Симпатягу стоящего рядом. — Да. Всё закончилось. — Кто победил? — Джерри. Соуп непонимающе нахмурился, выжидающе посмотрев на друга, а Гоуст описал указательным пальцем круг, намекая на их разрушенное окружение. — Это сделал Джерри. Оставил единственный выход, а он простреливался Прайсом. — Ух ты! — с восторгом выдыхает Соуп. — Тактичный тип. Новобранцы как детки, шли следом за обсуждающими важные новости «родителями». Кёниг периодически посматривал на разбитую и злобную моську Симпатяги, кажется, подружиться у них не выйдет… Никаких вердиктов ещё не выносили, кроме очевидной победы в испытании Джерри. Но хватит ли этой победы, чтобы пройти отбор? Пока этот вопрос остается без ответа. Ребята вернулись на базу, Симпатягу отправили в медпункт, а остальные пошли в осваиваться на базе, нужно было найти свою комнату и душевую. Джерри определи с Кёнигом. Натуральные слон и моська. Симпатягу поселили вместе с Рысью, что сомнительное сожительство, один очень напористый, а другой пассивно-агрессивный. Тяжелый и уставший вздох Кейт Ласвелл. — Кто? — понимает Прайс. — Русские… — Кейт смотрит прямо в камеру, желая видеть лицо Прайса. Они говорят по видеосвязи, он один в кабинете, пока рано говорить ребятам. У них новый враг… — … — Прайс качает головой, понимает, вовремя они взяли свежую кровь. Понадобится каждый, никакого отбора. — Его зовут Вячеслав Игоревич Ливанов. Позывной Карлсон. Ушел из минобороны и основал свою чвк. Не согласен с мировой политикой, хочет решить всё своими методами. Он уделяет очень много времени на качественную подготовку бойцов, поэтому…с ним будет тяжелее. Но действует он поразительно открыто, в этом плане сильно отличается от Макарова. Подробнее я всё вышлю тебе в течение получаса. После того, как Прайс попрощался с Ласвелл, он какое-то время осматривал свой стол, находясь в размышлениях, морально готовясь к будущему столкновению. Но эта привычка, при размышление на чем-то концентрировать внимание, сейчас очень помогла. Прайс замечает что что-то на его столе сменилось и он не может определенно сказать что. Тут в помощь ультрафиолет, Прайс водит фонариком по столу, замечая четкие отпечатки пальцев, они слишком размыты, чтобы выяснить чьи они, но Прайс знает, что не его. Эти следы свежие, а он за стол не садился неделю, не то чтобы открывать тут ещё ящики. Дела стали еще хуже. Есть только три человека, которым Прайс доверяет безоговорочно: Ласвелл, Гоуст и Джонни. Последних двух мужчина и вызвал к себе. — Что такое, кэп? — Джонни переходит к делу, как только закрывает за собой и Гоустом дверь в кабинет. — На базе предатель, — сразу режет по делу Прайс. Парни замолчали, пораженные новостью. Пусть это и не редкое явление, но до безумия неприятное. — Кто-то из новобранцев, — холодно подмечает Гоуст. Прайс удрученно кивает. — Вычислим и убьем крысу, — со злостью выплевывает Соуп. Гоуст тяжко вздыхает, опуская взгляд. Видимо никогда покоя им не видать…