Гамма

. Утро как-то не задалось. Тело было невозможно тяжёлым, веки не хотели открываться. Последний раз Стив ощущал себя так, когда весной нигде не мог укрыться от холодного сквозняка и вечно простывал. Видимо, это случилось опять. — Стив, на тебя готовить завтрак? Ты вообще дома? — Баки дважды стукнул по его закрытой двери. Стоп. У него больше не может быть простуды. Стив резко открыл глаза, садясь на постели. — Баки, — выдохнул он, теперь уже явственно ощущая, что то, что происходит с его телом, совсем и совсем на простуду не похоже. — Ну так готовить или нет? — Баки повернул ручку, делая шаг в его комнату, и на половине движения вмёрз в землю. Стив уставился на него во все глаза. Баки уставился в ответ, некрасиво выругавшись. — Что происходит? — наконец выдавил он из себя что-то цензурное. Стив и сам не мог понять. Ноздри у Баки расширялись, он жадно дышал, и, кажется, можно было догадаться, почему. Комната Стива была пропитана его запахом как при гоне. Стив бы на него и подумал, однако как при гоне он себя совсем не ощущал. Вместо прилива энергии, а так же сопутствующими агрессией и чесавшихся клыков Стив ощущал... — Поправь меня, если я не прав. — Баки всё ещё не сводил с него взгляд, но уже отпустил ручку двери и прошёл в комнату, встав у его постели. — У тебя что, течка? Стив не знал, краснеть ему или бледнеть. Течки? У него? Невозможно. Абсурдно. — Этого не может быть, — голос у Стива ещё немного сипел со сна. — Да? — по Баки было видно, что он весь напряжён. — А, вроде, именно это сейчас и происходит. От тебя очень сильно пахнет, Стив. Я буквально никогда, никогда в своей жизни не чувствовал ничего подобного. Почему-то в памяти всплыл первый после эксперимента осмотр у врачей, которые и определили его изменившийся статус. Помимо других очевидных изменений во внешности, они констатировали наличие узла на его члене, а также взяли кровь на анализ. Сказали после проверки, что его гормональный фон необычайно высок, гораздо выше, чем у обычного альфы. Примерно в два раза выше, чем у омеги — сказали они тогда. Он особо не думал об этом, списал всё на непредсказуемое действие сыворотки. Что, если оно было более непредсказуемым, чем он когда-либо мог подумать? — Когда я стал альфой после сыворотки, — Стив почувствовал, как всё во рту пересохло. — Что, если я стал не альфой? — Что ты имеешь ввиду? — Баки смотрел на него, но почему-то избегал встречаться взглядом. — Что, если я стал чем-то другим? — к горлу неожиданно подступил ком. В комнате повисло тяжёлое молчание, во время которого сознание Стива попыталось обработать текущую ситуацию. Необходимо было собраться и понять, что делать. Что делать с его....течкой. — Стив, когда ты был альфой… — Как выяснилось, я никогда не был альфой. — Когда ты был в режиме альфы, — исправился Баки. — Ты хоть раз чувствовал запах чужой течки? Стив отрицательно помотал головой. Омег на войне было значительно меньше, чем альф и бет. Большинство из них не участвовали на прямую в боевых действиях: медики, механики и тд. И все они находились в постоянном стрессе, который блокировал течку, или же принимали специальные таблетки, чтобы этот период проходил незаметно. Что же касается Пегги, то она на время течек улетала домой в Лондон. На памяти Стива, за войну это было не больше двух раз. Пегги. Бывало, у них выдавались свободные минуты, иногда даже часы. Она была потрясающей. Её запах, сколько бы она не старалась заглушить его парфюмом, кружил голову всем, кто подходил ближе чем на десять шагов. Для Стива это был самый яркий, самый запоминающийся запах за всю войну: не пороха, не крови, грязи или машинного масла, а именно её. Наедине с ним она была мягкой и гибкой, ласковой и невозможно нежной, смотрела так, что перехватывало дыхание, а от волнения и страсти сердце отбивало в груди быстрый ритм. Когда его руки были на её тонкой талии, она казалась такой маленькой, почти хрупкой. В такие моменты Стив понимал, что никогда не сможет заслужить её, но будет стараться. Видимо, именно она поддерживала в нём режим альфы. На войне омега в Стиве был бы им совсем ни к чему: гормоны, как ни крути, влияют на голову, и решительный и отважный Стив, с радостью рвущийся в бой, не тоже самое, что Стив сейчас — сражаться не хотелось, хотелось уюта и тишины, и чтобы рядом был Баки, именно он, и только бы никуда не уходил, только бы больше никогда не исчез из его жизни. — Слушай, приятель, давай так, — Баки утёр пот с верхней губы. — Я пару-тройку дней переночую где-нибудь в другом месте, а с тобой побудет Сэм или… Стива мгновенно прошиб холодный пот. Баки собирается уйти? Только не это. Пожалуйста, что угодно, но только не это. — Бак, мне страшно. Стив сразу же подумал, что ему не стоило так говорить. Это был грязный приём. Ни один нормальный альфа не оставит испуганного омегу (или того, кто пахнет, как омега), да ещё и с течкой. Инстинкт в таких случаях слишком силён, и диктует альфе защищать и оберегать. То есть успокоить омегу, чтобы тот почувствовал себя в безопасности, а потом уже включается инстинкт размножения, и доверившегося и расслабившегося омегу можно использовать для продолжения рода. От таких мыслей тело Стива бросило в неприятный тягучий жар. Внутри всё пульсировало и требовало альфу. Между ног как будто поставили растяжку и свести колени казалось физически невозможным. От Баки пахло альфой. Нет, Стив и раньше чувствовал этот запах, знал его и принимал как родной и важный, но теперь он пробуждал что-то новое внутри, заставляя реагировать как на… Как на партнёра. Это было совсем по-другому, нежели с омегами: если раньше от возбуждения чесались клыки и приходилось сдерживаться, чтобы не зажать вкусно пахнущую омегу у стены, то теперь хотелось сильнее раздвинуть ноги и приподнять бёдра, почувствовать забравшегося сверху тяжёлого альфу. Будучи бетой, а потом и альфой он никогда не испытывал жажды подобного толка настолько сильно, и сейчас Стив боялся своих желаний. Потому что вот то, чего ему так хочется: сильный достойный альфа с головокружительно приятным запахом жмётся к нему, готовый повязать, стоит только дать разрешения, и, о боже, им, на самом деле, ничего не мешает, вот только этот альфа - Баки, Баки Барнс, его друг, и они уже проходили что-то подобное, чувства между ними ещё ни разу не привели ни к чему хорошему, а если сейчас они переспят, то это будет катастрофа, и нет даже времени всё обдумать. Как же, чёрт возьми, не вовремя! — Баки, пожалуйста, возьми себя в руки, Бак, — как можно спокойней позвал его Стив, не поддаваясь подступающей панике. — Ты меня слышишь? — Я не могу, больше не могу, — сбиваясь на каждом слове, повторял Баки, широко вылизывая его шею, задевая зубами, заставляя Стива дрожать. Скинуть с себя альфу Стив сейчас был не в состоянии. Может быть, ему просто не надо сопротивляться неизбежному? Может, так будет лучше? Баки будто действительно пытался остановится, замирая и тяжело дыша, а затем снова вжимался в тело Стива с новой силой, ещё напористей, и слизывал пот с его шеи, рычал и скулил. Благо, он наваливался сверху, но находился не между ног Стива, так что они не соприкасались бёдрами. — Я так не могу, Стив, — Баки выпрямился на локтях и навис над ним, зажмурившись, как от боли. — Ты должен дать мне разрешение или я сейчас уйду. — Баки… — У нас сейчас нет другого пути, — он повысил голос, всё также не открывая глаза. — Или я сейчас тебя трахну или заставлю себя уйти. Ещё секунд пять, и выбора вообще не останется. Ты должен дать мне разрешение. Быстрее. На последнем слове Баки открыл глаза и посмотрел на него. В его взгляде было столько решимости, что Стив сглотнул. Сглотнул ещё раз, а потом кивнул. Сказать, что он совершенно не обдумал своё решение — это ничего не сказать. Ему просто нужно было, чтобы альфа остался рядом. Баки облегчённо застонал и благодарно потёрся о его щеку носом. Он всё ещё оставался жёстким и натянутым, как струна, но напряжение в его теле перестало быть таким болезненным. — Хорошо, ладно, всё будет в порядке, — через несколько секунд заговорил он. — Сними, пожалуйста, одежду. Стив потянулся к своей задравшейся футболке, и Баки тут же помог её стянуть. Его взгляд остановился на обнажённом торсе Стива и стал совсем уж безумным и жаждущим. — Давай, милый, остальное тоже, быстрее. Баки нервно облизывал и закусывал губы, вытаскивая ремень из его штанов, и Стиву вдруг стало его очень жалко. Альфа держит себя из последних сил, а он тут разлёгся, настолько шокированный одной только мыслью о предстоящем, что даже пошевелится получается с трудом. — Дай мне, — удивляясь, насколько его голос звучал твёрдо, Стив сам справился с ремнём и выпутался из штанов, откинув их куда-то подальше. — Да, умница, боже, — Баки прикрыл глаза, опустившись на него, и потерся о его бедро стояком через ткань своих домашних штанов. — Твоя очередь, — напомнил ему Стив. Он позволил себе обхватить Баки руками и провести раскрытыми ладонями по напряжённым лопаткам. От этого Баки буквально вдавил его в диван своим весом, прогибаясь в спине и прижимаясь. Его рот был широко открыт в беззвучном стоне. — Зря довёл тебя до такого, прости, — Стив снова почувствовал укол вины и какой-то болезненной нежности. — Надо было понимать, к чему всё ведёт, и не мучить ни тебя, ни себя. — С ума сошёл что ли? — Баки говорил с трудом, смотря на него из-под прикрытых ресниц. — Ты ни в чём не виноват. Стив решил не спорить и улыбнулся уголками губ. Поглаживаниями он уже дошёл до поясницы и забрался пальцами под футболку, отчего Баки вздрогнул. Место, где он тёрся о бедро Стива, было мокрым от смазки. — Я сейчас кончу, — Баки отстранился, самостоятельно снимая футболку и приспуская штаны вместе с бельём до колен. — Даже не начну и кончу. Ты так пахнешь. Он наклонился к его шее, шумно втягивая воздух через нос, и толкнулся бёдрами, неудовлетворённо зарычав от контакта с тканью, а не голой кожей. Резко сев на корточки, он почти содрал со Стива трусы и лизнул высвободившийся член, сразу после этого вбирая его в рот. Стив выгнулся и застонал, ошеломлённый ощущением плотного и влажного давления, а Баки внизу громко заурчал от удовольствия, крепко отсасывая и почти больно впиваясь когтями в бёдра. Он сосал так усердно и жадно, что Стив даже не успел остановить его, просто толкнувшись несколько раз, и выплеснулся в рот. Член после этого остался твёрдым, а тянущее чувство в заднице никуда не исчезло. В течку нужно было не это, этого было чертовски мало, и Стив заскулил. Баки, облизав его член, лизнул за яйцами, и Стива подбросило на кровати. — Вкусный, какой ты вкусный, — и он потёрся лицом у Стива между ног, откуда не переставая вытекала смазка. Стив застонал почти отчаянно, подаваясь бёдрами, желая ощутить в себе хотя бы язык Баки, которым тот с упоением слизывал смазку с бёдер, хотя бы его, ну пожалуйста. Альфа, слыша его скулёж, наконец смилостивился и, не прекращая что-то восхищённо шептать, протолкнул в него два пальца, сгибая. От этого в который раз выгнуло. Почти, но не то. Приятно, хорошо, но меньше, чем сейчас требуется его телу. — Стив, повернись. Давай, пора повязать тебя, милый. Я всё сделаю хорошо, обещаю. Едва из него выскользнули пальцы, как Стив, конечности которого уже отказывались слушаться, перевернулся на живот, сразу же задирая задницу повыше. — Давай, я в тебе уверен, — прошептал он, раздвигая ноги шире и пытаясь как-то морально подготовиться. Его тело находилось в режиме омеги и совершенно точно знало, что ему нужно, но сознание — совсем другое. Большую часть жизни Стив был бетой, потом же считал себя альфой. Мужчины-беты и альфы были не теми, кто отдавал себя так. Принять то, что сейчас должно было произойти, было не так уж просто. Но он не врал на счёт того, что доверяет Баки. И ему действительно очень сильно сейчас хотелось. Языком Баки прошёлся от самого копчика до загривка, прикусив у плеча. Почему-то укус там ощущался как-то по-особенному. — Чёрт, — сбивчиво прошептал Стив, пытаясь справится со сладкой волной дрожи по всему телу. — Ох, понравилось? — прошептал Баки ему на ухо низким голосом. Букву «р» он выделял как-то по-особенному, отчего она звучала рокочуще, как когда он говорил на русском, или даже ещё сильнее. — Тут омегам оставляют метки, — он прикусил ещё раз, ближе к шеи, и Стиву захотелось завиться под ним ужом, выпрашивая сомкнуть челюсти сильнее. — Когда вяжут их. Он тёрся членом между ягодиц Стива, размазывая тёплую смазку, и для него хотелось одновременно подставить и задницу, и шею. Стив нетерпеливо застонал, пытаясь выгнуться как можно сильнее. — Я думаю, что был бы не против, ну, знаешь, — он толкнулся головкой, и мышцы сразу жадно попытались её обхватить. — Снова поставить тебе метку. Я ведь всегда хотел, слышишь? Всегда хотел тебя себе, даже когда ты был бетой. И даже когда альфой. Боже, когда я увидел, что она сошла с тебя… Я ведь изводился весь по тебе, дрочил на твой запах, думал, что совсем с ума сошёл. У Стива от его слов румянец заливал даже грудь, а уши и вовсе пылали. — Ну так чего же ты ждёшь? — пересиливая возбуждение, стал подначивать Стив. Внутри всё тянуло почти невыносимо, смазка крупными каплями текла по ногам, а голос и жар возбуждённого альфы позади почти лишали рассудка., поэтому Стив совсем не думал о последствиях, о том, что это всё будет означать. Ему просто хотелось. До одури. — Не могу, — прошептал Баки, касаясь губами края уха, а потом принялся нежно вылизывать кожу за ним. — Я ведь правда люблю тебя. Всегда любил, причём иногда так эгоистично, что ревность глаза застилала. Но, на самом деле, я хочу для тебя лучшего. А ты сейчас в горячке, у тебя первая течка в таком возрасте, да ещё и при таких обстоятельствах. Не могу. Потом, если захочешь, то я обязательно, а сейчас — нет. Ему захотелось возразить, хоть и остатками разума Стив понимал, что в чём-то он прав. Но едва он открыл рот, как Баки укусил его за ухо, больно и хорошо сдавливая клыками хрящ, и толкнулся внутрь. Это было совершенно не больно: движение было плавным, член въехал по смазке очень легко. Но Стив завыл, срываясь в хрип. Баки зарычал ему на ухо, обозначая, что да, он тоже чувствует это, а затем с присвистом выдохнул, сжимая его бока предплечьями, и задвигался. Первые несколько толчков ошеломили Стива, но потом он как-то резко подстроился, а в следующее мгновение уже начал отвечать, встречая чужое движение на полпути. Баки вжимался ему носом возле уха и толкался, опираясь на левую руку, а правой гладил по бедру, собирая и размазывая смазку. А потом он этой же скользкой рукой обхватил его яйца и несильно сжал, вырывая из Стива особенно громкий стон. Большим пальцем Баки как-то умудрялся нежно поглаживать у самого корня, не сбиваясь при этом с ритма, и от всего и сразу Стива просто накрывало. Чувствуя уже начинающий набухать узел, который шире раскрывал и распирал его на каждом движении, он особенно сладко сжался на члене. Баки от этого издал удивлённый низкий стон, и весь прижался к нему, начиная заполнять своим семенем. Стив потрясённо выдохнул: оно выплёскивалось внутри, обжигающе-горячее, много, Баки сверху стонал, толкаясь в него, чтобы было ещё глубже, а собственное омежье нутро благодарно пульсировало, принимая и наполняясь. Он просто рухнул, придавленный весом Баки, и тихо заскулил, чувствуя, как его собственный член пачкает спермой кровать под ним. Всё внутри горело огнём, жгло острым перцем, но если это было болью, то Стив хотел бы ещё и ещё. — Ох, это было… — Стив всё ещё мелко подрагивал от удовольствия. — Как? — спросил Баки, приподнимаясь с него. — Это совсем не так. Омегой это ощущается совсем по-другому. — Кто бы сомневался, — усмехнулся Баки. — Но тебе же понравилось? На этих словах альфа задвигался в нём, начиная размеренно трахать по собственной сперме. Так как узел ещё не набух достаточно, семя вытекало из задницы, щекотно стекая за яйца и каплями срываясь на простыни. Стив нашёл в себе силы только согласно застонать. Без вязки физиология даже после двух оргазмов отказывалась давать им передышку. Но узел Баки, застигнутого врасплох течкой не своей пары, уже успел довольно здорово набухнуть. Это давало надежду на то, что уже в этот раз у них получится, и они сцепятся и смогут отдохнуть, пока узел не спадёт и ещё немного после этого. — Тебе нужно попить? — неразборчиво проурчал Баки ему куда-то в макушку, удобнее пристраиваясь и двигаясь чуть быстрее. — Нет, — выдохнул Стив, утыкаясь лицом в сгиб локтя. — Может быть, позже. Третий оргазм был гораздо более удовлетворяющим, чем первые два, и, похоже, именно из-за сцепившего их с альфой узла. Стив и представить себе не мог, что омеги ощущают это так. Так ярко. Кровь в нём буквально кипела и бурлила, а от изнеможения хотелось прямо сейчас закрыть глаза и провалится в сон, чтобы восстановить силы. Но кое-что не дало пригреться в тепле, безопасности и наслаждении. Как. Как, чёрт возьми, произошло то, что произошло. Стив уже было открыл рот — им с Баки явно стоило обо всём этом поговорить — но почувствовал, что лежащее на нём тёплое тяжёлое тело было как раз более чем расслабленно. Тихое сопение на ухо только подтверждало догадку, что Баки провалился в сон, или, скорее, в дрёму. В последнее время он завёл не очень одобряемую Стивом привычку до утра сидеть в интернете и оправдывался тем, что навёрстывает упущенное. Стив не был уверен до конца, смотрит он там по ночам документальные фильмы или порно, но факт оставался фактом. В результате он явно не высыпался и временами его даже можно было застать уснувшим на диване среди дня. Так что сейчас Стив не нашёл в себе сил растолкать его, когда он сам наполнен негой после удачной вязки. Однако, ему определённо стоит подготовить вопросы, которые им придётся обсудить. Первое — он не выпил противозачаточные и теперь оставалось только ждать, будут ли их кувыркания иметь последствия. Но Стив почему-то был уверен, что нет. То ли первая течка в его жизни оказалось пустой, то ли внутренняя среда организма оказалась слишком агрессивной, уничтожая всё инородное по аналогии с супергеройским иммунитетом… Просто он слышал, как рожавшие омеги говорили об этом непередаваемом чувстве, даже знании, что они забеременели после вязки. У Стива ничего похожего не было, даже, скорее, наоборот. Это иррационально расстраивало и одновременно приносило облегчение. Он, конечно, хотел детей. Вернее, раньше уж точно хотел, мечтая создать семью с Пегги. А вот в текущей ситуации только беременности и не хватало! Вдохнув, Стив решил, что вопросы подождут, и ему тоже следует отдохнуть. И при первой же возможности позвонить Тони. .