[Получена новая миссия!]
Шан Цинхуа едва не закатил глаза, даже не глядя на экран.[Пользователю стоит поспешить, и остановить Шэнь Цинцю от убийства Лю Цинге!]
Первой мыслью Шан Цинхуа было: зачем? Но вслух он лишь тихо спросил: — За что?.. Конечно, у его подонка-злодея было много причин, возможностей и желаний убить их общего шиди; возможно, Шан Цинхуа бы мог помочь ему спрятать тело, если бы его об этом попросили. Но это возможно. Это не точно. У вас всё равно нет и не будет никаких доказательств. Но затем Система поставила обратный отсчёт в двадцать минут, и он едва не выплюнул свой чай, когда увидел штраф в десять тысяч очков. Обдираловка! Это не Система, а лохотрон без шанса выйти из него! В итоге ему приходится выпрыгнуть в окно, и бежать, бежать, бежать, понимая, что он оставил свой меч в кабинете. Конечно, это не значит, что он не вооружён, но вряд ли он сможет далеко улететь на клинках. Впрочем, он не пробовал, но сейчас не время и не место. Благо между четвёртым и вторым пиком не такое уж большое расстояние, а его ученики благоразумно отпрыгнули с его пути; не в первый раз они видят, как он, их лорд, бежит куда-то сломя голову; если он воспитал их правильно, то они побегут в противоположную. Судьба улыбается ему, когда на пути ему встречается Вэй-шисюн, который собирался идти ему-плевать-куда, он просто пробегает мимо мужчины, и подхватывает его за руку, заставляя бежать следом, оставляя учеников Ван Цзянь в недоумении моргать на пустующее место, где мгновение назад был их шизунь. — Почему мы бежим? — громко спрашивает его Вэй Цинвэй, тем не менее легко подстраиваясь под его шаг, и бежит уже без того, чтобы ему пришлось тянуть его за руку. — Я не против провести время вместе, шиди, но думаю, что есть более… — как всегда пытается оптимистично пошутить его шисюн, но таймер в десять минут не пропускает его чувство юмора. — Шэнь-шисюн пытается убить Лю-шиди, и, кажется, что это серьёзно, — отрывисто бросает он, и любой смех замирает на чужих губах. Чужой бег кажется более настойчивым, и они просто бегут быстрее, уже по широким ступеням, находя тишину бамбуковой рощи зловещей, чем умиротворяющей. Найти линию разрушения, напуганных учеников, растерянных мастеров зала Цин Цзин — легко; среди этого выделяется Шэнь Цинцю, которого можно описать только, как бурю, Лю Цинге, что выглядит более покорным, чем, ну, знаете, когда-либо, склонив голову к земле, и главный ученик их шисюна, Мин Фань, что смело и отчаянно стоит между двумя лордами. Чёрт подери, что это за сцена? Куда они попали? Хочет ли он знать? Нет! Он не хочет знать! Но когда кого-то в этом, да и в прошлом — в обоих — мирах, интересовало чего он хочет? Точно не Систему.[Сюжетная справка: Лю Цинге был отравлен Цветком Вечной Страсти и, чтобы спасти его жизнь, Мин Фань, как единственный, кто был с ним, добровольно помог Лю Цинге. Так как пользователь разработал систему того, как распределяются миссии, то он несёт ответственность за происходящее и должен предотвратить смерть Лю Цинге раньше, чем ему положено. Удачи, пользователь!]
Пока Шан Цинхуа смотрел на этот бессмысленный текст, переводя глаза то на одного, то на другого, всё больше понимая какой уровень трындеца здесь происходит, Вэй-шисюн, ах, его прекрасный замечательный шисюн, у которого работает чуть больше мозговых клеток, чем у этого автора в данный момент, несмотря даже на таймер, говорит за них обоих: — Шэнь-шисюн, я думаю, что произошло недоразумение, давай мы отойдём, отложим мечи, и поговорим, — Шан Цинхуа бы не назвал это прямо уж недоразумением, и он поморщился от случайного выбора слов. Судя по тому лёгкому полубезумному наклону головы Шэнь Цинцю, их шисюн тоже не совсем оценил безобидный, но неудачный, выбор слов. — Д-да, разговоры это великая вещь! — пытается согласиться он, думая, нужен ли ему в руке клинок, или хватит вооружённого Вэй Цинвэя? Что делать, чёрт подери, делать в этой ситуации? Он не думает, что достаточно квалифицирован для такой работы! — Да что, черт подери… неважно, окей, ладно, шисюн! Шэнь-шисюн, давай просто всё обсудим? Ты, я, Вэй-шисюн?.. — Шан Цинхуа не готов называть имя их шиди в списке, потому что оно явно взбесит его; насчёт имени Мин Фаня он не уверен, но не хотелось бы рисковать. Боги, как бы он хотел сейчас иметь Му Цинфана под рукой. Почему он просто не может носить с собой телефон и держать Му-шиди на быстром наборе, а? Шэнь Цинцю, однако, не обращает на него или его слова внимания, больше сосредоточенный на Вэй Цинвэе и его мече. Так, хорошо, он может оставить их с этим, и добраться до Лю Цинге. Должно сработать, да. — Шисюн, опусти меч, — твёрдо и даже без улыбки повторяет Вэй Цинвэй, также не сводя глаз с их брата по секте; Шан Цинхуа решает оставить их драматично и напряжённо стоять друг напротив друга, медленно отходя назад. — Думаю, мы можем решить всё, как цивилизованные люди. Я не знаю, что сделал Лю-шиди, но… — его прервал жестокий смешок Шэнь Цинцю, резкий и громкий; столь неестественный возвышенному бессмертному, но подходящий для уличного мальчики, что был рабом. Ох, всё настолько плохо, — думает Шан Цинхуа, прячась между тонкими стволами бамбука, жалея, что его одежда не зелёная, чтобы слиться с ними. — Как шиди смеет предполагать, что может делать или не делать этот мастер, если, опять же, он ничего не знает? — спрашивает Шэнь Цинцю, и, ох, его ци определённо выходит из-под контроля. О боги, им только отклонения ци на этой поляне не хватало! — Это не то, что я хотел сказать, и шисюн знает об этом! — в ответ препирается Вэй Цинвэй, отмахиваясь от чужого потока ци, как от назойливого ветра. — Шисюну стоит успокоиться, ради себя самого. — О, ты смеешь намекать!.. — Я ни на что не намекаю! Шэнь-шисюн, не вкладывай в мои речи то, чего там никогда не было, — о, что это? Вторая драма? Сколько драмы он за сегодня услышит? Почему его злодей усмехнулся так, будто слова Вэй Цинвэя задели его за живое? Почему они смотрят друг на друга, как двое бывших? Шан Цинхуа что-то пропустил между ними двумя?! Шэнь Цинцю успел поссориться с обоими лордами и получить разбитое сердце, между которыми сидит на собрании, или что?! Его глаза, внезапно, цепляются за Ло Бинхэ, юного и чуть избитого мальчишку лет четырнадцати, среди толпы, который прижимает к себе метлу так, будто она единственная, кто понимает, что происходит и поддержит его. Ах, Шан Цинхуа чувствует себя так, что сам готов обнять эту метлу, вот только таймер гремит над ним. Лист пролетает рядом с его шеей, и ему приходится уклоняться; стебель бамбука, а может и три стебля, разрезается и медленно падает; это могла быть его шея. — Не думай, что я не вижу тебя, Шан-шиди, — произносит Шэнь Цинцю с поднятой рукой, при этом все ещё не отводя глаз лица от Вэй Цинвэя. Шан Цинхуа сглотнул, но сделал ещё несколько тихих шагов к другой стороне конфликта, все еще даже в теории не представляя, как эти двое… так, лучше не думать об этом. Мин Фаню сколько вообще? Лю Цинге, конечно, не упрощает ему задачу, когда он тянет его вверх за одежды, оставаясь подобием статуи. Лю-шиди, очевидно, не изменяет себе, подкидывая ему дополнительной работы, которую он не хочет. И почему никто из мастеров зала не двигается?! Неужели ему нужно быть единственным ответственным взрослым на пике учёных?! Таймер показывает две минуты, и ему приходится наклонить себя и Лю Цинге, когда над головами пролетает ещё пара смертоносных листочков, срезая всё позади них. У Шан Цинхуа нет ни малейшего желания разделять судьбу этого бамбука, спасибо большое. По этой причине, он просто перекидывает безвольного Лю Цинге, будто он на смертник казни, через плечо. — Положи его! — всё же поворачивается к нему Шэнь Цинцю, и, боги, как Вэй-шисюн мог справиться с этим взглядом? Шан Цинхуа испытал резкое желание просто позвать своего короля и скрыться в Царстве Демонов до лучших времён. Впрочем, с Лю-шиди на плече это было бы ужасным выбором. Проще прыгнуть в жерло вулкана. (Вместе с шиди или нет? Он все равно должен будет умереть через полгода, так что… стоп, было ли это причиной того, что Лю Цинге получил смертельное отклонение ци?! Он этого не писал!) Однако же, Мин Фань смотрит на него с благодарностью; боги, бедный ребёнок. Он бы точно не захотел быть частью такого скандала (о да, его собственный нераскрытый пока еще скандал в три раза хуже). Кажется, он может видеть синяки на шее мальчика, и, о, точно! — Шисюн, а разве тебе не нужно отправить своего главного ученика к Му-шиди? — кинул он мальчика под автобус, или, скорее скорую помощь, к их голосу разума, да, Му-шиди справится с этим безумием; Шан Цинхуа будет молиться за его душу и разум, да. В моменте, когда Шэнь Цинцю посмотрел на Мин Фаня более внимательно (хотя казалось, что все посмотрели на него; блять, прости, малыш), Шан Цинхуа рванул обратно, за спину Вэй Цинвэя, крича, чтоб он прикрыл их; позади действительно послышался лязг металла, и он ускорился. В секте достаточно мест, чтобы спрятаться, и это точно не должен быть Ань Дин, Ван Цзянь, Цюн Дин или Бай Чжань. И точно не Цин Цзин. Таймер остановился за одиннадцать секунд до конца, и Система поздравила с дурацкими конфетти во все стороны. — Блять, Лю-шиди, почему ты такой проблемный?! — шипит он на мужчину на своём плече, который даже и не думал пошевелиться. Боги, что случится следующим, а? Появится второй трансмигратор?