Блёстки на асфальте

— Чиж, а давай сегодня встретимся во сне? — Хех, давай. Часика в два? — Да! На площади? — Договорились. —Ну вот! Значит встретились мы на площади, как и собирались. Пошли по улицам бродить. А потом нашли лестницу на крышу, забрались, конечно. А там... Ты совсем не помнишь, Егоза? — Не помню, ну вот ни капельки. Жалко так, расскажи! — Ладно, не вздыхай. На крыше увидели мы бездомного. То есть нам сначала так показалось, а он потом рюкзак скинул, а под ним крылья спрятаны. Белые и мягко так светятся... красиво. Посидели с ним, поболтали. Приятный парень. — А о чём болтали? — Да я не помню, думал, вдруг ты расскажешь. — Чиж! Чиж! Ты ведь сегодня приходил ночью во сне гулять? — Конечно. Только я не помню нихрена, рассказывай. — А мы музыканта встретили. Он на набережной играл, на укулеле. Мы подошли, а он и говорит, мол, я сразу понял, что вы во сне гуляете. Оказалось, что он ходит ночью по дворам и сны хорошие наигрывает. И ещё видели призрак бабки, капец страшный. — Слушай, а неплохо погуляли! Надо будет поохотиться на призраков в следующий раз. — Ой, нет, я лучше по крышам! — Алё, Егоза! Как там северная столица? Стоит, не делась никуда? — Вполне себе. А у вас? — Да всё по-старому, тут же не происходит нихрена. Егоза, пошли ночью гулять? В два на площади. — Не, у меня сессия и раньше трёх я не лягу. — Эх, ладно... — Чиж, давай лучше в три у нас? На стрелке, я тебе белые ночи покажу. — О, похоже на план. Мы видим эту пару на набережной ранним утром. Он ёжится, обнимает себя за плечи, ругает питерское лето. Она смеётся, мол, мы же во сне, и достаёт из рюкзака толстовку. Взявшись за руки, в предрассветной тишине они невысоко летят над Невой и вскоре лёгкая дымка над водой скрывает их силуэты. Мы не следим за ними, но мы улыбаемся. Всё будет хорошо, ведь если один из них забудет, как гуляли во сне, другой ему всё обязательно расскажет.