Единственный

— Ох, если бы для меня кто-нибудь устраивал такие романти́ки, я бы тоже стал геем, — Текно ржёт в голос, пока Тайп скрипит зубами, вперив злобный взгляд в последний пост в инсте Тарна. — Думай, чего несёшь, придурок! — Тайп вскакивает с дивана и толкает Текно в грудь. — Эй, полегче, не забывай, кто приютил тебя на ночь, Тайп, — возмущается Текно. — Могу свалить, если такая обуза.       Текно уступает ему дорогу: — Да пожалуйста. Скатертью дорожка.       Конечно, Текно не намерен выгонять его, но Тайпа действительно давно пора проучить. — М. Спасибо, друг!       Тайп вылетает из его дома — только подошвы кроссовок сверкают.       И куда теперь? Хотя… какого хера?! Коль уж так потрахаться невтерпёж — пусть найдут другое место! Любовнички!       Уже через двадцать минут Тайп стоит возле двери их с Тарном комнаты. Плюнув на приличия, начинает барабанить в неё, очень скоро понимая, что та открыта.       Вот извры хреновы! Даже не боятся быть пойманными за делом.       Тайп поджимает губы: каждый раз, прежде чем лечь с Тарном, он всегда сам тщательно проверял, хорошо ли заперта дверь. На часах уже половина девятого, но Тайпа не смущает, что именно он сейчас рискует застать их за тем самым делом.       В комнате никого нет.       Хм…       Зато слышен плеск воды в душе.       Ну-ну, ты даже не оригинален, Тарн. Никак не можешь без водной прелюдии.       Тайп ни капли не сомневается, чем эти двое сейчас занимаются в душе.       А после, — Тайп оглядывает кровать Тарна, поверх которой рассыпаны лепестки роз, — сюда переместятся. Для меня ты такого никогда не делал, Киригун. Только для своего единственного стараешься. А где стакашек со льдом?       Поведя носом, Тайп унюхивает вкусные ароматы ужина. Как ни странно — совсем не тронутого.       Ммм. Решили подкрепиться после. — Э-э… Тайп?       Обернувшись, Тайп обнаруживает за спиной Тарна. В одном полотенце на крепких бёдрах. Скотобаза! Эта тряпка держится на одном честном слове, а он опять лыбится. — Ну и где он? В ванной прячется? — Кто? — Тарн лишь продолжает улыбаться. — Кто? Тот, кому ты до блеска яйца языком полировал в душе!       Тарн даже краснеет. Тайп тоже. Но вовсе не от смущения. — Долго лямку тянуть собираешься? Давай. Показывай его. Хоть посмотрю, что твой идеал из себя представляет, ради которого ты вот это всё, — Тайп окидывает взглядом комнату, — приготовил. — Ты его каждый день в зеркале видишь, — с прежней улыбкой Тарн подходит к нему, — неужели до сих пор так ничего и не понял? — Чего я понять-то должен? — и хотя Тайп, конечно, всё уже понимает в глубине души, обида за свои переживания берёт верх. — Фотки он с романтической обстановкой постит. Хрен ли не порнуху свою общажную?! — Боюсь, — Тарн кладет руку ему на предплечье, — алгоритмы соцсетей такое не пропустят. — Лучше сам головой об стену убейся, или я тебя сейчас в неё впечатаю, — Тайп сбрасывает его руку и отворачивается, голос его становится тише, а обида уже на подступах к глазам. — Сначала из комнаты выгоняет на ночь, а потом стоит и херню всякую несёт! Единственного он своего ждёт… Ты просто невыносим! — Ну, — Тарн обнимает его со спины, — дождался же. Мой единственный в очередной раз дуется на меня и ругается на чем свет стоит, но я на него не обижаюсь, — Тарн прижимается носом к его щеке и нежно ведёт кончиком до виска и обратно, — я уже привык. — Специально всё подстроил?! — почти всхлипывает Тайп, — знал, что я увижу! — Не знал, — Тарн разворачивает его в своих объятиях и прижимает к себе, слегка ухмыляясь, — но предполагал. — Скотина подлая!.. — Тайп сам того не осознавая, хватается за плечи Тарна и зарывается лицом в прохладное плечо. — Зачем было разыгрывать это представление?! — Возможно, я хотел вытащить наружу твои истинные чувства. — Пфф, какие ещё чувства?! Что ты там себе нафантазировал?! — Тайп отстраняется и даже отталкивает Тарна от себя. — Тайп, — Тарн смеётся и наклоняет голову набок.       И это так трогательно, что у Тайпа щемит в груди. Опустив взгляд, он тихо признаётся: — Да. Я ревновал. Не просто ревновал… чуть не взбесился от ревности. Доволен? Так вставляет доводить меня?! — Тайп, — Тарн снова обнимает его, — такой несмышлёный малыш ты у меня. Нет причин для ревности. Ты один мне нужен. Один единственный. Понял? — Угу… Тарн? — Что, Тайп? — Раз мы всё прояснили… можно я поем? Такие запахи вкусные, а я из-за твоей просьбы почти весь день ничего не ел… — Не можно, а нужно, — Тарн гладит Тайпа по голове, — для кого же я старался. — Ммм… или мы сначала, — Тайп прикусывает нижнюю губу и ведёт кончиками пальцев по талии Тарна, — сначала кое-чем другим займёмся?       Тарн подмигивает ему и берёт за руку: — Ещё успеем. Поешь сперва досыта. — Только флору с кровати убери. Всё же прилипнет к коже.       Тарн не может сдержать хохота, чем снова смущает Тайпа и получает за это лёгкий тык в бок: — Всё сделаю. Давай сперва поужинаем. А потом… вообще-то можем просто уснуть в обнимку. — В смысле?! — Тайп, — Тарн на миг прижимает его к себе, присасываясь губами к трясущейся от возмущения щеке, — ты неисправим.       Тайп что-то невнятно ворчит себе под нос, но вся его сердитость улетучивается, когда он принимается с жадным аппетитом поедать приготовленные для него блюда. — А ты почему не ешь? — Тайп вдруг прекращает жевать и откидывает вилку в сторону. — Так, блядь! Подсыпал чего-то?! — Тайп! — Тарн роняет смеющееся лицо на ладони. — Почему ты во всём видишь подвох? — Я… Я просто перенервничал! А ты только и делаешь, что ржешь как конь надо мной! — Ничего я не подсыпал и не подливал. Готовил с любовью. Ешь смело.       Поворчав ещё немного для приличия, Тайп продолжает уплетать ужин за обе щеки. Затем, словно опомнившись, резко поднимается из-за стола: — Я сейчас!       Схватив из шкафа полотенце, он несётся в душ. А когда возвращается, то предстает перед Тарном в таком же виде — прикрытый тем самым полотенцем.       Сделав глубокий вдох и пытаясь успокоить бешено бьющийся пульс, он опускает взгляд к полу: — Тарн.       Подняв голову, он снова смотрит ему в лицо. Тарн слегка приподнимает брови, но в выражении его лица столько нежности и неподдельной заботы, что все сомнения Тайпа тают, как осколок льда на солнце. — Тарн… — вновь бормочет он, не зная, что еще сказать.       Он даже не замечает, как задерживает дыхание, когда Тарн преодолевает небольшое расстояние между ними, чтобы обнять его и, похоже, жаждет его прикосновений так же сильно, как и он сам. Тарн зарывается лицом в волосы Тайпа. Удерживая его неподвижно в течение короткого мгновения, он гладит его по спине, прижимая Тайпа к себе и медленно раскачивая его из стороны в сторону. Кожа Тарна такая нежная по сравнению с кожей Тайпа, слегка огрубевшей от тренировок под солнцем. Они просто стоят, тихо прижимаясь друг к другу. Тайп вдыхает аромат Тарна. Он успокаивает. Может, он тоже немного нервничает. Хотя, с чего бы? Это далеко не первый наш раз. Тарн целует его в щеку, лоб, нос, прежде чем прижаться лбом к его лбу. — Почему ты нервничаешь? — спрашивает Тарн. — Потому что это будет первый раз после того, как я признался тебе, что ревную… — И что он меняет? — В смысле?.. — Я и раньше замечал, как ты ревнуешь, если я долго залипаю в телефоне и чему-то улыбаюсь. — Что?! Ах ты подлец! — Тайп всё-таки лягает его по крепкой икре, но Тарн только смеётся. — Чё ржешь опять!       Тарн действует безоговорочно точно. Ещё сильней обнимает его и целует так крепко, что у Тайпа начинают приятно болеть губы. Это правда изумительно. Он никогда не подозревал, что физическая близость с другим мужчиной может заставить его чувствовать себя таким цельным, таким взволнованным, таким готовым к большему. Он позволяет Тарну целовать и целовать себя, чувствуя, как тот улыбается ему в губы. Когда поцелуй превращается в борьбу языков, Тарн увлекает Тайпа за собой на кровать, пока они оба не приземляются на покрывало. — Чёрт, я забыл убрать лепестки, Тайп. Сейчас… — Нет, не трогай! — восклицает Тайп. — Так даже прикольнее.       Не прерывая поцелуя, Тайп скидывает полотенце Тарна на пол, прижимается к нему сильнее, проводя руками по его талии и ягодицам. У него перехватывает дыхание, когда Тарн тоже освобождает его от полотенца и скользит рукой между его бёдер, медленно поглаживая и дразня. Тайп теряется в ощущениях по мере того, как растет его возбуждение, зарываясь руками в волосы Тарна, восхищаясь их мягкостью. Знакомое ощущение близости Тарна успокаивает тревогу в его голове, заставляя его еще больше расслабиться на покрывале из лепестков. Парочка всё-таки прилипает между ягодиц, от чего Тайп принимается ёрзать. — Э-э… я делаю тебе неприятно, Тайп? — Тарн спрашивает с тревогой. — Нет, но цветы всё-таки лучше убрать. — Хорошо.       Тарн приподнимает его и одним ловким движением стаскивает покрывало на пол. А затем подсовывает ладонь под Тайпа и освобождает его от прилипших лепестков, на что Тайп краснеет и зажмуривается, а Тарн начинает покрывать поцелуями его шею и грудь, позволяя своему языку обвести сосок, прежде чем сжать пальцами член Тайпа. Ощущение настолько сильное, что Тайп неосознанно приподнимает бедра от прикосновения, издавая тихий стон. А затем Тайп делает то же самое. От прикосновения Тарн немного отстраняется. Слегка приоткрыв губы, он смотрит на Тайпа, в глазах его переливается благоговейный трепет. Чувствуя, как кровь шумит в ушах, а сердце выпрыгивает из груди, Тайп понимает, что это похоже на абсолютное блаженство, как будто это единственное место, где ему нужно быть в этом мире, отгородившись от всего остального за пределами их комнаты и кровати, где есть лишь Тарн, его губы, руки, поцелуи и прикосновения. Он хочет наслаждаться близостью с ним. И плевать, что Тарн мужчина. Ещё смелее обхватив его рукой, он начинает двигать ею вверх и вниз по всей длине, наслаждаясь его размером и весом. На ощупь он пока ещё полутвердый, но упругий, и Тарн делает самое красивое лицо на свете от его прикосновений, запрокидывает голову и вздыхает, глядя в потолок. Тайп не может отвести глаз от того, как прекрасен этот парень, и с широко раскрытыми глазами и полуоткрытым ртом он находит ритм, настраиваясь на дыхание Тарна и его тихие стоны. Он хочет, чтобы Тарну было хорошо, но вдруг прекращает движения рукой и, вытаращив глаза, произносит: — Ты, кажется, кое-что забыл?       Тарн смущается и, облизывая нижнюю губу, шепчет: — Забыл приласкать тебя, как тебе нравится?       Тайп хрюкает смешком и закатывает глаза: — Лёд, Тарн, где лёд? — Оу… сходить за ним? — Нет! — Тайп обнимает за его шею одной рукой.       Тарн с улыбкой захватывает нижнюю губу Тайпа зубами, слегка оттягивая ее. Он проводит пальцами по влажному члену Тайпа, лаская его синхронно с движениями самого Тайпа, кружа большим пальцем по самому кончику. Они оба тяжело дышат друг другу в губы, и Тайп так невероятно возбужден от того, что дарит Тарну удовольствие и получает его в ответ. Ведь это правда далеко не первый раз их близости, они уже заходили гораздо дальше, чем просто взаимные интимные ласки. Его возбуждение нарастает, словно огонь, разгорающийся где-то глубоко внутри, охватывая все вокруг и вызывая покалывание в конечностях. Движения становятся более быстрыми и слегка беспорядочными, и, как всегда, Тарн может чувствовать его настроение, как будто у него есть шестое чувство, улавливающее душевное и физическое состояние Тайпа. Он берет их обоих в свои большие ладони, доводит до финиша, распределяя липкую влагу по всей длине. Ощущение прикосновения рук Тайпа, трение его плоти так приятно, что спустя еще несколько секунд Тайп отпускает его сам — и рукой, и разумом. Он весь напрягается, прежде чем, наконец, с судорожным вздохом кончает белыми струями. Тарн следует сразу за ним, уткнувшись лицом в шею Тайпа, тяжело дыша ему в плечо во время спазмов, постепенно замедляясь и опуская руку в месиво на животе Тайпа.       Внезапно все звуки приглушаются, тишину нарушает только их общее дыхание, которое становится всё медленнее. Тайпу кажется, что он излучает тепло и абсолютное счастье. Он открывает глаза и видит, что Тарн смотрит на него с нежной любовью в глазах. Улыбка появляется на лице Тайпа — скромная, удовлетворенная и тёплая. Они целуются, медленно и никуда не спеша. После того, как Тарн вытирает их обоих влажными салфетками и затем промакивает бумажным полотенцем, Тайп прижимается к нему и утыкается носом в шею. Он знает: в эту самую минуту они чувствуют только друг друга и ничего больше. Улыбки не сходят с их лиц. — Больше никогда так не делай, — шепчет Тайп, ласково перебирая волосы на затылке Тарна. — Э-э… не дрочить тебе? Ммм, я думал, тебе понравилось. — Я тебя сейчас прикончу, — Тайп делает притворно-злобную гримасу и слегка тянет Тарна за волосы. — Не смей заставлять меня ревновать. Это самое тупое, жалкое и самоуничижительное чувство. Я больше не хочу его испытывать. — Прости меня, — Тарн тянется к нему губами и дарит быстрый поцелуй в кончик носа, — больше не буду… мой единственный. Самый лучший на свете Тайп. — Вот кстати, да, — Тайп деловито грозит ему указательным пальцем, — никогда не забывай об этом.       Они смеются. Беззаботно и искренне. И затем Тайп засыпает, уткнувшись лицом в плечо Тарна. Где-то на задворках сознания мелькает, что надо будет помириться с Текно, не взболтнув лишнего. А сейчас рядом с ним его Тарн. И для него он тоже один единственный.