Дорогой скорби: падение, огонь и покаяние

Спустя четыре дня. У реки Ларсиус. - Чёртова погода, - сплюнул Азариэль в костёр, сидя под сводами небольшого предлеска. – Чёртовы еретики. - Ничего страшного, - говорит ему Готфрид, на котором красуется типичный для Сиродила доспех из кожи. – Скоро мы обрушимся на ворога, и погодка станет, что надо. Глаза молодого эльфа уставлены костёр и в зрачках отразились пляшущие язычки пламени, второе огню в душе альтмера. Следом он поднял голову и через покров листьев смог разглядеть небесную твердь, мгновенно выразив недовольство: - Зараза, похоже, собирается дождь. Погода совсем не радует. Густые и свинцовые облака закрыли небесную голубизну и сиятельную солнечную лазурь, накрыв землю сплошным массивом серости. Было понятно, что облака совсем скоро прольют массивы небесной влаги, залив эти места грозовым ливнем. Кроны деревьев, в небольшом леске у Бравила, музыкально шевелились от лихого ветра, который постепенно перерастал в предштормовой песне и уже готовился лихой стеной воздушных потоков пройтись по Тамриэлю. - Брат, ты не сожалеешь о том, что отправил Лиру к агенту имперской разведки? Азариэль повёл лицом в сторону, - Нет, брат. Не жалею. Она не предаст, не в этот раз. - Почему? Один раз она уже отступилась. - Я видел по её глазам. - Глаза? – полон удивления Готфрид. - А ещё я отправил с ней Гэ’эль. Вместе они быстро доберутся до нужного места и приведут всех, кого нужно. Мы же оставили в поместье нашего связного? - Да, брат, оставили. - Облака… Хоть погода и не преподносит подарков, но штурм обязан был состояться, ибо так решили на совете. После недолгих прений с магом Рафаэль всё же согласился с ним, что необходимо воззвать к помощи имперским силам, пускай даже и незаконным путём. И тогда Айк’Аран приступил к незаконной миссии, к которой и готовился. Он за несколько часов смог подделать несколько распоряжений Имперской Канцелярии и приказов офицеров Империи. Не сказать, что они получились образцовые, но довольно сносные. Обыденный командир солдат не сможет различить разницы между оригиналом и фальшивкой. - Ну, когда они вернуться? – Азариэль повернул голову в сторону развалин имперского форта, которые обнесены самодельными лачугами, подобно плоти опухолями. – Рафаэль, зараза. Азариэль не выпускает из ума, что его друг ушёл на разведку около получаса назад и так до сих пор не вернулся. Альтмер сильнее сжимает рукоять меча, отгоняя самые худшие мысли. - Лучше молись, чтобы с бумажками всё сладилось. В памяти возникли детали операции. Айк’Аран и Рихард должны били найти блажащий гарнизон имперских войск и отдать «распоряжения» о ликвидации «особо опасного культа, угрожающего безопасности южного Сиродила» – как было написано в документе. - Я думаю, они справятся брат. - Что ж, мы можем на это только надеяться. А ты вообще за эти четыре года как? Много наших погонял? - Нет. И знаешь, я бы хотел закончить всё это безумие, я хочу покоя. - Как думаешь, сколько ещё предателей осталось? – раздался звук лязга, и рикассо меча Дунхарта отразило свет костра. – Сколько нам придётся ещё убить бывших братьев и сестёр? - Ты всё ещё так их называешь? – усмехнулся норд, взяв обоюдоострую секиру. – Для меня они – вороги, достойные смерти. - Понимаю. Но всё же вместе с ними мы когда-то принимали клятвы, ели и пили. - Да, брат. - А где Ронан? - В патруле. Азариэль вспомнил, что отправил бывшего стражника Цитадели, пошедшего за Рихардом, «гулять» возле их лагеря, чтобы их случайно не нашли. - Ты не боишься, что костёр нас раскроет, Азариэль? - Как видишь, никого нет, а если и подойдут, то скажем – желаем вступить в ваш культ вольностей, но боимся подойти. - Хорошо, - готфрид помедлил пару мгновений под тягостью сомнений, но всё же решил задать вопрос. – А ты вспоминаешь её? - Кого? - Аквилу. Я помню, вы с ней были очень дружны. Прям как брат и сестра по крови. - Аквила, - болезненно вымолвил Азариэль и только собирался погрузиться в мириад воспоминаний, как вырвал себя из них усилием воли выдернул себя из бездны памяти. – Иногда. Пойми, Готфрид, я за ней два года носился. Два года искал и не нашёл. - Да зачем оно тебе надобно было? - Я и сам порой не понимаю, - впившись очами в кострище, медленно говорит Азариэль. – Не могу оставить друга, который мне спас жизнь, не могу. Хочу всё выяснить и даже помириться. - И чего ты добился за два года? - Ничего. Абсолютно. Кажется, мне нужно остановить её поиски. Остались незавершённые дела с Люцием и его бандой, в которых я хочу поставить жирную точку. - Его кровью, брат? - Непременно, - после сказанного Азариэль готов был погрузиться в мечты о том, как самолично расправиться с отступником, как вонзит ему меч в чёрное сердце, но Готфрид продолжает: - Как твоя рука? Матово-золотистые, словно из латуни, кончики пальцев сверкают в свете костра, ловя на начищенной поверхности каждое движение огонька. Альтмер пошевелил металлическими пальцами механической руки и вновь убедился, что металлы каким–то неведомым образом подчиняются его нервной системе. Холодный ветер обволакивал металл, но Азариэль не чувствовал этого, его рука лишена всяких ощущений. Ни боли, ни приятных касаний, и щекотки: ничего рука не чувствовала, разве что приказы воли хозяина. - В порядке. Всё хорошо. Хоть Азариэль и был в полусонном состоянии, его память сохранила образы операции. Кровь и лоскуты мышечной ткани выдёргивались ради того, чтобы на их место пришёл металл. Хруст кости и звук пилы по ней сменялся ударами молотка и гулом магии, которая спаивала нервную систему и колдовскую сущность механизма. Сейчас Азариэль провёл глазами по руке и увидел, что она полностью подчиняется его воле и желаниям. Валс сделал её максимально схожей по формам с настоящей конечностью. Такая же правильно пропорционально прямая, без мышечного рельефа, рука. Все механизмы, утаенные внутри и обеспечивающие работу, были сокрыты под листами металла, игравшие роль «кожного» покрова. Живая плоть плеча резко контрастировала с металлической «плотью», но Азариэль чувствовал, как штифты, и механизмы впиваются ему в мышцы и кость, доставляя лёгкий боль и зуд, но это не важно. Он обрёл новую конечность, дабы судить и карать врага, ненавистного и опасного, а посему он благодарен Арано за его услуги, несмотря на то, что данмер его в прошлом обманул. Мысли Азариэля о прошедшей операции внезапно развеялись, он услышал странный шорох со стороны культа, но увидел только стражника, который пошёл в патруле уже на четвёртый круг. Парень встал со своего места, надел перчатку на левую руку и посмотрел на старые развалины, где расположился противник. Культ удовольствий обосновался в старом полуразвалившемся имперском форту, которых по Сиродилу было разбросано просто немерено. Такие же крепкие стены, четыре башни и главное здание посередине, примыкая к задней стене. Но вот пристройки его сильно приукрасили. Несколько небольших деревянных наблюдательных пунктов, баррикад и незначительных укреплений, представленных смесью досок, кольев и бочек. Но помимо этого виднеются ещё и несколько соломенных и деревянных хижин, которые вкупе с фортом создавали ощущение небольшого городка, который тихо-смирно ведёт своё существование. Домиков видно всего ничего, их количество не превышало и шестнадцати построек. И даже отсюда было видно, как все водящиеся в этом «городке» ведут обычный и размеренный темп жизни, как в обычных деревеньках, но это далеко не так. Внезапно Азариэль отвлёкся от наблюдения за «городом» на стальной грохот доспехов явно имперского происхождения, идущий из глубины леса. Бывший рыцарь набросил новую укреплённую кожаную куртку и растормошил Готфрида. - Что там? - К нам пожаловали гости, - Азариэль потянулся к клинку и смог разглядеть, как сквозь стволы деревьев мелькают железно-матовые доспехи и к ним приближаются солдаты. С другой стороны, от форта Азариэль смог разглядеть фигуру человека в шляпе, который бежит от форта. - Рафаэль, - прошептал альтмер и увидел, что вместе с легионерами к ним бежит, и их соратник из числа бывшей стражи. Они приближались очень быстро, и уже через пару минут на альтмера и норда нахлынула волна из имперских легионеров, облачённых в тёмной железо сиродильского доспеха. Среди них выделился один имперец, ступая вперёд с мужественным лицом, и грубым поставленным голосом заговорил: - Вы Азариэль? - Да, а вы кто? - Командир четырёх неполных контуберний, Септимий Верилий. Ваши знакомые: Айк’Аран и Рихард утверждали, что здесь находится культ почитания Даэдра, угрожающий безопасности Империи и предоставили нам распоряжения Имперской Канцелярии о проверке этого места и приказ Рыцаря-Вассала Дециана. Вы подтверждаете данный факт? – сурово вопросил солдат. – Да, всё так и есть. А где Айк’Аран и Рихард? – Спросил Азариэль. – Они сказали, что присоединятся к бою позже, – холодно ответил легионер и тут же продолжил. – Раз тут угроза Империи, то она будет уничтожена. Для начала отправим разведчиков. – Не нужно, – вступил в разговор Рафаэль. – Я там уже побывал и всё разведал. – Тогда докладывайте, – бесстрастно потребовал командир легионеров. – Если на глазок, то живая сила противника измеряется сорока двумя сектантами и тридцатью бойцами. Из укреплений, помимо форта, три наблюдательных пункта, расположенных ближе к входу в форт и один за ним, - Рафаэль тут же указал в сторону развалин. – Постройки возле форта образуют небольшое поселение. Характер построек вам известен: несколько соломенных строений южноскайримского типа и пара стандартных небольших лесных сиродильских. Но кроме всего этого, поселение огорожено цепью из странных баррикад: стоят несколько бочек, а впереди них выколочены доски, будто за ними должны располагаться стрелки. – Что с командованием? Что-нибудь удалось узнать. – Да, - Рафаэль показал окровавленный нож. – В одной из личных бесед тамошние жители поведали мне о властях своих. - Ближе к делу. - У них крайне децентрализованное управление, представленное независимым от остального количества живой силы числом. Это десять сектантов, образующих Собрание справедливости, издающее законы. Двенадцать культистов, собранных в «Механизм удовольствия», управляющей всей жизнью в поселении. И «Суд экстаза» – собрание девяти служителей культа, занимающееся разбирательством. Но есть ещё и Восходитель утех. Как я понял это предводитель всего поселения. После этого рассказа командир легионеров слегка поморщил носом и столь же сухо констатировал: – То есть в совокупности мы имеем дело со сто четырнадцатью сектантами, имеющими укрепления, чёткий аппарат управления и покровительство Даэдра, а наши силы измеряются тридцатью четырьмя бойцами. Что ж, расстановка сил явно не в нашу пользу. – Ну и что нам делать? – с небольшой потерянностью вопросил бывший стражник. – Говоришь крыши у них соломенные, – несколько приглушённо, но также холодно высказался командир. – Думаю, нам это отменно поможет. – Вы что–то предлагаете? – спросил Азариэль, в ожидании гениального плана имперского солдата. – Поступим так. Неподалёку есть ещё один гарнизон, я туда отправлю посыльного. Затем я со своими солдатами сформируем для вас прикрытие. - Как? - Каждый легионер Сиродила оснащён луком с достаточным боезапасом. С помощью нескольких манипуляций можно эти стрелы сделать зажигательными. Сначала мы из леса подожжём их соломенные крыши, тем самым создадим дымовую завесу, которая возможно привлечёт патрули. Под этой самой завесой вы прокрадётесь в форт и уничтожите командование противника, а мы отвлечём на себя основные силы. Всё понятно? – Так точно, – ответил Рафаэль. – Отлично, – сказал командир и обратился к своим бойцам. – Легионеры, приготовить зажигательный боеприпас. И ты, Марий, отправляйся к командиру Титу и передай, что нам необходима их поддержка. И после того, как губы командира сомкнулись, все приступили к выполнению поставленного приказа, легионеры расчехлили сумки и стали готовить стрелы, переделывая их в зажигательные, а Азариэль повёл через деревья Готфрида, Рафаэля и бывшего стражника, постепенно занимая позиции сбоку от форта. Укрепления сектантов располагались на открытом месте, слегка окружённые редким лесом и именно это преимущество, в виде прикрытия растительностью, и намеривались использовать солдаты легиона. Они рассчитывали, не выходя на открытую местность и не показывая местоположения расстрелять пылающими стрелами, соломенные крыши и дальнобойность луков позволяла им это сделать. После недолгой пробежки Азариэль со своими людьми занял позицию сбоку от форта, где хижин и укреплений было меньше всего. Командир легионеров наблюдал за ним пристально, не убирая взгляда. И как только он убедился, что бывший рыцарь приготовился к бою, то был отдан приказ. После того, как командир махнул рукой, больше двух десятков стрел, с охваченным огнём наконечниками, ласково легли на солому подобно огненному дождю, и крыши охватило едкое пламя. Новый залп заставил ещё больше крыш «одеться» в огненные язычки, которые с каждой секундой стали перекидываться и на другие строения. Послышались крики и вопли сектантов, которые в безумии искали место, где можно спрятаться или уйти от огненного правосудия и дымчатой пелены. Кто-то пытается атаковать легионеров, выбегая рассеянными рядами, но мгновенно получают ответ в виде стены стрел и остаются лежать в море травы. Азариэль не ликует и не скорбит в душе от вида смерти прислужников Люция. Ему всё равно на марионеток даэра и лишь холодная ярость питает его. Он ведёт свой отряд всё дальше и глубже, медленно подводя их к форту. Смог дыма вызывает слёзы и горечь в горле, но прокашливаясь, Азариэль бежит и нет того, кто бы ему преградил путь. Отряд, по плащом дыма проник в поселение и Азариэлю открылась картина обычного деревенского двора, где через два-три ряда простеньких хижин виднеется серо-каменная стена форта. Минуя улочки между хижин и укрепления, где нет ничего кроме горького дыма и смога пожарищ, Азариэль с мешками на перевес подбирался к стенам крепости. Азариэль оглянулся и не увидел не одного сектанта поблизости, но зато знал, что главный вход в форт закрыт, а значит оставался единственный способ – лезть на стену. Бывший рыцарь предусмотрел этот вариант, иначе бы не взял с собой в сумках старую технологию мастеров Ордена, применяемую рыцарями при штурме подобных укреплений – раскладную лестницу. Азариэль мысленно воздал хвалу забытому величию погибшего Ордена и указал Рафаэлю, чтобы он помог ему собрать деревянную конструкцию. Бывший капитан наёмников охотно согласился помочь, и через минуту уже была готова лестница, что поможет перелезть через неприступную, но невысокую стену. Первый полез Азариэль. Лестница под ним пошатывалась, сумка тянула вниз, механизмы в руке издавали еле слышимое специфическое звучание, а дым бил прямо в глаза. Но всё же он перемахнул через стену и сразу же прильнул к холодному камню, словно затаившийся ассасин. И так сделали все трое воинов, как только оказывались на стене. Во внутреннем дворе форта был обычный быт военного поселения: кузница, дубильные станки, верстаки, стойки с оружием, манекены для тренировок и ещё несколько необходимых атрибутов обороны. Но помимо всего этого во внутреннем дворе стояло около двадцати бойцов, экипированных в кожаные, меховые и клёпаные доспехи. Они встали подобно страже у главного входа вовнутрь, и каждый воин зорко оглядывал местность, что и заставило всех четырёх прилечь и затаиться. – Что будем делать? – вопросил стражник. – Вы с Рафаэлем прикроете нас со стены. А мы с Готфридом решим эту проблему. Вам же Рихард арбалеты выдал? – сказал Азариэль. – С какого? – возмутился Рафаэль. – А точно, – опомнился парень. – Заберёте их в сумке. – Добавил бывший рыцарь и протянул тканевый мешок с кожаными лямками другу. – Хорошо. Ступайте, – взяв сумку, вымолвил Рафаэль. Двое бывших стражников ринулись к ближайшей башне, чтобы спуститься во внутренний двор. Но в той башне, которую они выбрали для спуска, оказалось трое сектантов, которые должны были наблюдать за обстановкой сверху, но вместо этого они на спальнике, вторя заветам своего покровителя Сангвина – предались плотским утехам. Двое мужчин, и девушка сплелись в едином похотливом эсктазном танце, которая представлена мерзкими телодвижениями, пока их «собратья» по культу отбиваются от Легиона. И возле спальника даже валялось несколько опустошённых бутылок из–под скумы, потерявшихся в волнах ткани сброшенных балахонов. Азариэлю было настолько отвратительно за этим наблюдать, что он отвернул свой взгляд в сторону и его взгляд поймал дёргающееся пламя догорающего факела. Он ещё не тлел, но и горел не во всю силу. Готфрид понял, что намеревался сделать его друг и достал из небольшой сумки, висевшей через плечо, стеклянный флакон с плескающимся фонарным маслом и стал его подбрасывать на ладони. Совокупляющиеся сектанты настолько были поглощены процессом, что и не заметили двух парней, чем атакующие и воспользовались. – Ну что, попались? – в насмешку вопросил Готфрид, отчего сектанты оторвались от процесса и стали удивлённо хлопать глазами, смотря на бывших рыцарей. – Нет стой, - Азариэль преградил мечом путь Готфриду, остановив и себя от жуткого помысла, - все мы грешны и этого не скрыть, не будем же множить количество убиенных сегодня. - Ты о чём? – удивился Готфрид, а Азариэль склонился к сектантам, которые от страха попятились назад. – Ступайте отсюда, да побыстрее, и больше не смейте якшаться с даэдра. В ответ лишь смущённое и неловкое молчание, вызванное ступором и банальным страхом, отчего Азариэлю приходится снова говорить: - Там есть лестница, спуститесь по ней и идите отсюда прочь, - договорив, он сорвался на шепчущий крик. – Живо! Сектанты моментально поднялись с мест и, ухватившись за тряпьё, что было сил, проскочили мимо рыцарей. - Азариэль, зачем? - Не знаю… они беззащитны, на нас не нападали… а праведнее ли мы них? – измученный взгляд упал на Готфрида. – Не думаю… пойдём уже. Как только бывшие рыцари вышли во внутренний двор, в сторону них уже смотрело двадцать обнажённых клинков и разъярённых гримас. - Сдавайтес… Сектант не успел договорить, как его шею прострелил арбалетный болт и враг, в тёмно-лиловом балахоне пал на землю. Остальные неистово завопили и бросились вперёд. Кровавя пелена неожиданно, для самого альтмера, застлала всё перед глазами Азариэля, и он даже не сумел ничего сделать, чтобы удержать себя от неё. Высший эльф, ведомый гремящим сердцем, алчущим кровавой расправы над поклонниками Люция, вступил в битву, начав кровавую пляску. Он не обращал внимания на Готфрида, который крошил сектантов громадной секирой. Сейчас Азариэль чувствовал себя единым с битвой, полностью позволив поглотить ей себя и потеряв полную связь с действительностью. Бывший рыцарь сделал резкий выпад клинком и угодил в горло зазевавшему противнику, мгновенно перехватил плоть механической рукой и сжав её до хруста костей, но этого мало. Альтмер нанёс широкий рубящий удар, разрезавший лёгкую рубаху и пробивший весь нижний торс. Своей левой рукой он пробил живот, благо силы и крепости конечности хватило, и выдернул, лопающиеся в его ладони внутренности врага. Кровь, подобно алому вину, забежала по его конечности, омывая прикосновением войны, но Азариэлю было всё равно. Он оттолкнул противника и перешёл к следующему. Молодой эльф нагнулся, подсёк за ногу сектанта и следующим ударом проколом ему грудь и повёл меч вниз, потроша его. Азариэль вынул меч, и органы врага посыпались на землю. И после этого приёма перед парнем внезапно возник новый противник. Он замахнулся для удара клинком, но болт угодил ему прямо в грудь, пробив кожаный доспех. Сектант пошатнулся, ибо остаётся всё ещё живим, но за несколько секунд лишился головы, отсечённой бывшим рыцарем. Азариэль сделал кувырок и оказался меж четверых культистов его окруживших. Он не стал оценивать обстановку. Отбившись от всех ударов, он отпрыгнул в сторону и позволил одному из них слечь от болта и снова атаковал. Из кувырка он сделал глубокий выпад и проколол противника насквозь. Вынув окровавленный меч и с сумасшедшей реакцией парень, метнулся ко второму сектанту. Обойдя его с правого сбоку, предварительно уклонившись от удара, Азариэль отрубил ногу противнику и добил его на земле. Четвёртый же стоял в ошеломлении и с трясущимися коленками, но сдаваться не собирался. Сектант побежал с клинком наперевес, но умелым ловким и ударом лишился кисти. Азариэль вплотную подошёл к культисту и взял его за лицо левой рукой. Механизмы в конечности давили со всей силы, которую направляла яростная и поглощённая жестокостью воля бывшего рыцаря. Рука Азариэля, направленная чёрной волей, преисполнилось такой силы, которую только могли в себе таить знания Сота Сила и двемеров. Вот уже, сквозь стенания еретика, послышался жуткий хруст костей, и ладонь Азариэля сжалась. Но внезапно бывшего рыцаря покинул боевой раж. Азариэль заметил, как по его перчатке стекают струйки крови, а у ног валяется обезображенный противник. Спустя мгновение он ощутил, как его трясут за плечо, как что-то кричат и пытаются добиться: – Азариэль, бой окончен. Бой окончен! – повторял Готфрид, желая вывести своего друга из боевого безумия. Но альтмер будто не слышит друга и постоянно вертится в поиске нового врага. Грудь вздымается всё чаще и чаще, сердце забилось сумасшедшим зверем и кажется, что вот-вот выпрыгнет из груди. Он ищет, водит налитыми кровью глазами и чувствует, что жажда крови не собирается его отпускать. – Что с тобой!? – вскрикнул Рафаэль и со всего размаху влепил оплеух альтмеру. – Ты рыцарь Ордена или мясник!? - Что произошло? – Азариэль мотает головой, медленно трезвея и чувствуя будоражащий запах крови и вони; ком тошноты сию секунду подпёр горло, и голова закружилась. – Ты расправился с ними как животными! – Рафаэль указал на обезображенные трупы. – С тобой всё в порядке? – А в чём претензия? –выйдя из пьянящего ступора, вопросил Азариэль, успокоив себя усилием воли. – Они враги и заслуживали смерти. – Что с тобой сталось? Откуда такая безумность? – спросил Готфрид, опустив секиру. - Фух, не знаю. Нашло что-то. - Жестоко ты с ними. – Ох, и когда в наёмнике проснулась сентиментальность? – злобно огрызнулся Азариэль. Рафаэль, было, хотел возмутиться, но все обратили внимание, как решётка главного входа открылась и во внутренний двор стали просачиваться сектанты. И через несколько секунд они заполонили треть внутреннего двора, злобно смотря на четверых воинов. – Уходи в форт и отыщи предводителя культа, – в приказном тоне сказал Рафаэль Азариэлю. – Вы справитесь? – Иди уже! – толкнув парня к воротам, вскрикнул бывший капитан наёмников. – Мы отбросим их. Азариэль бросился к дверям форта и через пару секунд скрылся за его пределами. Он юркнул за деревянные ворота, покрытые мхом, и оказался в полностью тёмном, поглощённом во мраке, помещении, где нет ни свечи, ни жаровни. Рука высшего эльфа обратилась к карману и момент спустя магия вырывалась из бумаги, воплотившись в лучезарный магический шар, показавший длинный тоннель, манящий вглубь крепости. - К нам… к нам… - нечто воззвало Азариэля из коридора, и он пошёл. Из сумрака выступили только перевёрнутые предметы быта или иные вещи, устлавшие путь коридора. Стук капель воды о каменные полы быстро сменился на будоражащие душу звуки, исходящие словно от самих стен форта: - Похоть… вожделения… яства… питие… женская плоть. - Уйди прочь! - Ты желаешь… закипаешь от вожделения… сдайся… отдайся похотям сангвиновым и предадись разврату… - Никогда, - рычит Азариэль, сильнее сжимая клинок. - Ты не выстоишь… отдайся… предайся нам… стань властелином похоти… Азариэль продолжает терпеть нападки тёмных сил и продвигается вперёд. Звуки и домогательства становятся всё плотнее и настырнее, шёпот медленно превращается в один монотонный, сводящий с ума шум. Голодное жжение объяло желудок вместе с вырвавшимся урчанием. Азариэль ощутил, ка его всего ломит и появляется недостаток сил от страшного, жуткого голода, рот же наполнился слюной. Альтмер сделал ещё один шаг и перед ним возникли образы стола, полного сытной пищи – куриной зажаристые ножки, бычья ляха, эльсвейрское фондю. А ароматы? Сводящие с ума запахи пленили нос и мозг, забираясь всё дальше и стягивая желудок. - Ну, кусочек… хоть один кусочек… - Нет! – упёрся Азариэль, схватившись за желудок, взывающий к пище. - Ешь… набивай брюхо… ты заслужил это… Азариэль упал на колено от голодных болей в животе и весь его разум устремился на битву с животом. По подбородку потекла слюна, во рту же уже ощущается мягкий и нежный ломтик мяса. - Вкуси… Что-то или Кто-то могущественный воззвал к душе Азариэля противиться этому, вся его воля застонала против пищи. Дрожащими руками Азариэль коснулся стола и перевёл всю силу в них. Крышка подлетела вперёд, ударившись с глухим стуком, и вся пища вместе с ней оказалась на полу. Голод спал, и ломота прошла. Азариэль, опираясь на клинок, встал и пошёл вперёд, навстречу следующему испытанию. Как по мановению невидимой руки горло паря пересохло и вопросило к жидкости, голова стала раскалываться от тяжелейшего похмелья, а руки затряслись. Качающейся походкой и держась за голову он пошёл вперёд, уткнувшись в столик, на котором красуются графины из золота. Алое подобно крови вино, пенное сытное пиво, вайтранский эль, мёд, балморская синь – всё это заполнило деревянную крышку. Азариэль втянул пьянящие ароматы, и на один лишь миг боль отпустила его, но чтобы потом молотом садануть в голову. - Испей… - приказывает голос. Снова Азариэль почувствовал светлое вмешательство, предавшее ему сил сопротивляться. Руки задрожали пуще прежнего, и их охватил такой тремор, что Азариэль не может держать меч. Косой походкой он подошёл к столу и с силой пихнул его, дав всему алкоголю выплеснуться на пол. Жидкость моментально зашипела едкой кислотой, а Азариэль потерял страшное веяние алкоголика. Но это не всё, что приготовили ему силы искушения и сладострастия. Что-то сгустилось впереди, и шар света отбросил вуаль тьмы, явив из света милое чудное создание с бледно-благородной кожей. Из тьмы выступила высокая стройная дева, красивее которых Азариэль не видел – длинные пышные волосы, отлитые золотом, скрывшие грудь, фигура в виде идеальных песочных часов, на больших бёдрах белоснежная повязка, а кожа пестрит идеальной чистотой. Её глаза – отражение изумрудной красы Хартленда. - Вожделей… - тихо завыл голос. – Ты желаешь её взять. Девушка идёт медленно, но неумолимо и через секунду уже коснулась правой руки Азариэля бархатной кожей пальцев, и её прикосновение было подобно дуновению ветра. От тёплого прикосновения вся плоть молодого эльфа налилась взбудораженностью и сердце затрепетало тревожной радостью, нечестивым прикосновением. - Азариэль, - шепчет дева и берёт левую руку Азариэля, мягко перемещая её себе на бедро, ведя по гладкой коже, заставляя следовать дальше, но соль в том, что металлу конечности не ведомы слабости плоти и Азариэль не ощутил соблазняющего прикосновения. Похоть подступила сладким вожделением к сердцу, не так сильно, как хотела «дама», но разум взбунтовался и сам меч дёрнулся в руках. Альтмера словно Кто-то одёрнул, и он понял, что его дурманят, пытаются совратить и гнев вскипел в его крови. - Уйди во тьму порождение тьмы! –прокричал Азариэль и вогнал острие меча прямо в живот даме. Металл окропила чёрная маслянистая кровь, и дурная вонь ударила в ноздри. «Дева» исчезла, вместо неё лишь тёмная дымка. Сплюнув через плечо Азариэль, двинулся дальше и вышел в большое помещение, выстроенное в форме круга, заполненное редкой тьмой. У стен выставлены шесть жаровен на больших столбиках, с чаш которых поднимается неестественное фиолетовое пламя. Альтмер осмотрелся, но увидел лишь холодные каменные стены. - А ты молодец… - раздался томный шёпот. – Пройти все испытания и добраться до Экзарха Удовольствий. - Покажись! - Ты действительно этого желаешь… Азариэль на последней секунде успел заметить, как тьма пошевелилась и исторгнула из чрева своего смертоносного воителя, набросившегося на альтмера. Эльф кувырком ушёл в сторону, лязгнув металлом по камню и встретившись с врагом глаза в глаза. Черноволосый юноша из роду людей неописуемой красоты и милым личиком – вот кого увидел Азариэль. Чемпион Сангвина оказался одет в изящную и роскошную броню, отражающую его тягу ко всему красивому. Стилистическая под кирасы снежных эльфов, броня белоснежного цвета и по виду сделана из какой-то кости. В броню инкрустированы сапфиры, рубины, аметисты и бриллианты, чем сильно её украшали и в свете фиолетового пламени они мистически переливались, создавая чудесную расцветку. Доспехи противника, сильно украшенные золотыми узорами растений, плотно прилегали к телу, подчёркивая изящную фигуру хозяина. В левой руке Экзарх Удовольствий удерживает позолоченную боевую плеть, обвившей плечо, словно змей, а в правой изящный клинок, похожий на катану, с искривлённым лезвием, на навершии которого красуется сапфир. Враг сделал шаг вперёд, трепенул плетью и заговорил совершенным и глубоким голосом: – Что ж, Люций предупреждал, что ты силён, но чтобы пройти все искушения… это невообразимо. - Кто ты? - Я Экзарх Удовольствий и повелитель Культа Сангвина, брат. Думаю, ты меня сейчас не вспомнишь, но я тебя помню. - Рыц-царь Ордена? - Да, благости Сангвина изменяют многих, брат. Люций возвысил меня, и я предлагаю тебе то же самое. - Кто ты… как тебя звали? - Моё имя тебе ничего не даст, для тебя я был никем, но могу стать проводником в мир сладострастия вечности, по слову Люция. – И, что же ещё рассказал тебе твой повелитель? – голос Азариэля огрубел. – Ох, он дал мне право уничтожить тебя на месте, но я другого мнения. Я хочу, чтобы ты присоседился к нам. – Что? – возмущённо кинул Азариэль. – Только подумай, что ты теряешь. Наш господин удовольствий и разврата позволит тебе познать все вершины экстаза и окунуться в омут похоти. Наш Пик под жалким имперским городком, Бравилом, станет только началом, ибо наш лорд Сангвин тебе предлагает утолить свою похоть об весь Тамриэль. - Невелики дары, - усмехнулся Азариэль. - Ты станешь правителем, будешь вкушать самую вкусную пищу, пить лучшие напитки и проводить время с самыми лучшими женщинами. – И быть рабом твоего господина!? Рабом его развращённых страстей!? Нет уж, свобода мне дороже. – Гневно высказался Азариэль и вскинул клинок. – Может, ты нуждаешься не во всём Тамриэле, – со зловещей улыбкой на лице сказал глава культа и ударил плёткой. На месте удара возникло нечто вроде проекции, в которой сквозь пелену тумана ступала девушка. Её черты были весьма размыты и малоразличимы, но всё же ощутимы. Недлинные светлые волосы, худощавое телосложение и невысокий рост, а в глазницах два сияющих синевой ока. В этих чертах Азариэль узнал Аквилу и понял, к чему клонит чемпион Сангвина. – Ты-с-с ведь этого хочеш-ш-шь, – злорадно прошипел архикультист. – Я могу отступить от канонов похоти и дать вместо неё ту, с которой ты стремишься сойтись в праведном союзе. Как-никак дружба тоже удовольствие. Азариэль воззвал ко всем постулатам канувшего в вечность Ордена и понял их смысл досконально. Суть запретов раскрылась в этот момент и альтмер всё осознал. – Ну, так каков будет твой положительный ответ? – вновь зашипел противник, предвкушая согласие. Внезапно с той стороны тумана, где стоял бывший рыцарь, показались шевелений и ревущее нагнетающее пламя, и огненный шар, развеяв иллюзию, устремился к чемпиону Даэдра. – Давай! – крикнул Азариэль после того как применил свиток и обхватил меч двумя руками. – Покажи, чего стоит чемпион жалкого божества! – Я убью тебя и отдам твой труп некрофилам! – отбив клинком магическую атаку гневно выкрикнул глава культа и ринулся в атаку. Архисектант начал быстро махать серебряной плетью, рассекая сверканием воздух, пытаясь задеть ею Азариэля, но парень умело уходил от каждого удара, кувыркаясь и перекатываясь в грязи на полу. Бывший рыцарь пытался сблизить дистанцию, но кнут его удерживал на довольно большом расстоянии. Азариэль снова бросился в атаку, но попал под жёсткий удар кнута. Сила удара была такова, что плеть чуть порвала его укреплённую кожаную куртку и кожу, обагрив кровью белую рубаху. Бывший рыцарь покачнулся и попытался отступить на пару шагов, но чемпион удовольствий сблизился и попробовал нанести удар изящным мечом. Его клинок, сильно похожий на ятаган, бешено сверкал и переливался множеством оттенков под светом пламени в жаровнях. Он попытался ударить, рубя с плеча, но Азариэль отбил удар и нанёс колющий в горло, но чемпион Сангвина ловко ушёл из-под удара. Глава культа вновь воспользовался смертоносной плетью. Хлёст, пришёлся в ногу, обхватив её колющей болью, по ней серебристая плеть прошла скользящей змеёй и Азариэль пал на одно колено. Рана на ноге страшно загорелась, одаривая парня букетом самых разных видов боли. Азариэль поднялся и, прихрамывая, попятился назад, стараясь увеличить дистанцию. На лице чемпиона Сангвина проскользнула коварная улыбка, и вновь ринулся в бой. Глава культа вновь ударил жуткой плетью и попал в левую конечность Азариэля, которой он закрылся как щитом. Плётка обвилась вокруг руки, подобно змее, и противник её резко потянул к себе, утянув металлическую «плоть», но бывший рыцарь сумел устоять на ногах. Экзарх удовольствий тянул плеть изо всех сил, и она стянулась до такой степени, что кожа на куртке порвалась и обнажила холодный металл на вид. Плеть, отделанная серебром, прекрасно сияет под пламенем жаровен, будто змее обвив руку парня, контрастирует с матовым златом. Но Азариэль не растерялся. Меч Верховного Магистра коснулся лезвием плети и рассёк её, оставив ненужный обрубок. После того как плеть разрезалась на две части, чемпион Сангвина не устоял и отлетел в ближайшую жаровню. Горящие угли и пламя обрушились на голову главы культа, слепя его и увеча. Зала наполнилась криками и воплями Экзарха Удовольствий от ярости и боли, его прекрасные волосы начали полыхать и тлеть, угли прошлись по прекрасному лицу, оставляя ужасные шрамы. Тем временем с руки Азариэля слетели куски кожи, ткани и плётки, обнажая под неяркий свет жаровен холодный мёртвый металл, подчиняющийся лишь воле альтмера. Глава культа, сумел подняться, держась ладонью за лицо, как за потерянное сокровище. Стоны и вой долетали от обезображенного рта. Азариэль смог увидеть лик своего врага. Часть его волос была спалена, а лицо обгорело и покрылось ужасными шрамами, вкупе со вздувшейся кожей. Из красавца он превратился в урода. – Т–т–твоя р–рука! – неуверенно и со страхом промолвил глава культа. – Я тоже был удивлён, когда увидел её, – холодно буркнул Азариэль и уверенной походкой пошёл к противнику. Альтмер, подбежав, со всей силы вонзил клинок в грудь Архангела Удовольствий, который от ощущения собственного уродства и увиденного чуда инженерии впал в ступор и желал только смерти. Бывший рыцарь выдернул клинок и со всей силы ударил противника в ногу, чуть ниже колена, перерезав голень, заставив его упасть на землю. Враг опёрся на три конечности, а Азариэль навис с клинком, подобно жестокому палачу. Бывший рыцарь не произносил пафосных и красочных речей, он легко вознёс меч над шеей главы сектанта и со всей силы опустил клинок. Лезвие быстро прошло через плоть и с лёгкостью разрезало позвоночник. В разуме не было ничего. Абсолютно. Он убил рыцаря Ордена, одного из наследников былой эпохи, но жалости не возникло, кроме пугающей пустоты. Для Азариэля этот бывший рыцарь потерял всякую родственность с прошлым и превратился во врага, который достоин смерти. Голова откатилась недалеко. Азариэль поднял её и взял с собой как доказательство своей победы и поспешил на выход. Пока бывший рыцарь шёл по коридорам форта он не почувствовал той нагнетающей обстановки, что была ранее. Не было ни голосов, ни искушений, словно спала та самая пелена дурмана. Но ещё терзала ещё одна мысль, которая появлялась, когда он смотрел на обнажённую металлическую левую руку, где лишь ладонь укрывается перчаткой. Парень понимал, что с подобной конструкцией нельзя представать перед легионерами, ибо это чревато последствиями. Однако решение нашлось неожиданно, опередив поиск. Перед самым выходом висела обычное кожаное пальто аристократического покроя. И эту одёжку бывший рыцарь сорвал и одел. Как только рукав покрыл металл, и парень убедился, что его странную руку не видно, Азариэль открыл дверь, и его настигло удивление. Внутренний двор форта наполнен имперскими солдатами, выстроившимися в отряды по десять человек и ожидающими команды офицеров. Немногие воины таскают тела и складывают в ряды, но больше всего тех, кто просто стоит и таковых Азариэль насчитал шесть отделений, полностью занявших внутренний двор. - Друзья, - повернулся альтмер к товарищам и усмотрел, что их лица выражали скорбь, но не радость от победы. Руки за спиной, а сзади выстроилось больше десяти солдат, образовав что–то вроде конвоя или ограждения с короткими имперскими клинками наголо. Бывший рыцарь почувствовал неладное, но уходить уже поздно, ибо к нему уже приближался командир, который его и встретил на опушке леса. – Вы победили врага? – бесстрастно задал вопрос командир. – А вы? – вкрадчиво спросил парень. – Да, к нам пришло подкрепление соседнего гарнизона и подошло два патруля, которые заметили дым. Нам удалось оттеснить противника во внутренний двор, а потом и добить здесь. Ну, а вы одержали победу? – Да. – Докажите. В ответ Азариэль протянул на вытянутую лишь окровавленную и опаленную голову врага. – Отлично, – Холодно сказал легионер и тут же обратился к солдатам. – Легионеры, именем Империи и её закона арестовать этого эльфа! – грозно и громко приказал командир. - Какого?! За что?! – схватившись за меч и отбросив голову, вскрикнул Азариэль, чувствуя, как обида и страх вспыхнули и тут же погасли в груди. - Именем императора, выполняйте! - За что? – вопросил парень и опустил меч, зная, что с легионерами ему не совладать. – Вы обвиняетесь в подделке официальных документов Империи и приказов офицеров легиона, - командир сменил официозный тон на грубый. – Понимаешь, Рыцарь-Вассал Дециан погиб месяц назад в Морровинде при налёте бандитов на форт. А значит, он вам ничего дать не мог, и вы лгали легиону. Империя такого не прощает. Схватите его!