Ванильное небо с горькими слезами

      Весной в частной японской школе начался выпускной учебный год. Два класса то и дело проводили занятия вместе, готовясь к экзаменам.       Восемнадцатилетний парень Мати Кёске из класса «А» был прилежным учеником с низкими социальными навыками. Он вовсе не был хиккой, поскольку часто общался с парнями из класса, но, когда дело доходило до девушек, его слова превращались в вереницу несвязанных глупостей. Надеяться на крутую, по меркам иерархии, девушку в романтическом плане не приходилось.       Сейчас проходил один из совместных уроков. Сорок один человек в большой аудитории внимали словам сенсея. Кёске внимательно записывал за учителем, его пальцы были перепачканы грифом от карандаша, а на запястье виднелась тёмная краска от попыток рисовать свою собственную мангу. Впереди, через несколько парт от него, сидела девочка из параллели. Кавашима Мари, одна из высшей касты школы, эксцентричная. Девушка с волосами цвета льна — так прозвал её про себя Кёске.       Он вовсе не был в неё влюблен. Сейчас он просто смотрел ей в спину, улавливая взглядом из-под очков край лица, стоило ей слегка повернуться.       В его сознании был свой собственный образ. Полноватый любитель манги и игровых залов с патлатыми волосами и рядом не стоял с ней: розовые бантики, длинные ноги, деньги, статус и слухи про наркотики, которые под влиянием состоятельных родителей были быстро пресечены.       Любые взаимодействия Кёске и Мари были лишь в плоскости его фантазий, и он корил себя, что не является тем, на кого она может посмотреть. До этого дня.       Закончился последний урок. Два класса стали расходиться по домам уже в почти пустой школе.       — Эй, Майк, ты куда сейчас? — обратился Кёске к своему американскому другу, пока они переобували увабаки. — Может, в аркадку? — он поправил очки, заговорщически посмотрев на Майкла. — Пятница всё же.       — Прости, not today, меня должен сейчас забрать отец, у нас дела.       Мати-кун пожал плечами.       — Не расскажешь, какие?       — Хочет показать, как он работает в компании, а мне это не особо нравится.       — Ну да, ты же собираешься играть в группе, а не перекладывать бумажки, — похлопал он его по плечу. — Ладно, тогда на выходных?       — Можно.       Они попрощались.

***

      Шагая по лабиринту судьбы, порой ты можешь свернуть в сторону, которая покажется безобидной и незначительной, но открытая непримечательная дверь изменит всё.       Кёске не хотелось идти через главные ворота. Многолюдно как-то, да и во всей этой толпе он один. Парень завернул за угол и оказался на заднем дворе школы. Здесь был небольшой парк, в котором обедали, и спортивный стадион. Кёске проходил мимо самого дальнего от школы закутка, как вдруг что-то почувствовал. Странный неприятный запах. Стоило обернуться и присмотреться, как он увидел её. Кавашима была одна, стояла возле деревьев, а за ней тянулось дымное облачко.       Они пересеклись взглядами. Её рубиновые глаза ничего не выражали, но Мати-кун тут же почувствовал себя прибитым к полу гвоздём. Можно было пройти мимо, но что-то сработало в нём. Эти вечные тучи серого бытия без намека на радость плотских и романтических утех... А ему их хотелось. Как и хотелось показать себя хоть сколько-нибудь равным ей.       — Не будет сигаретки? — зашёл он с козырного варианта начать разговор.       Девушка всё хмурилась, пока он подходил, но в итоге лишь пожала плечами, достала пачку «Peace» и протянула сигарету тонкими пальцами с длинным белым маникюром. Кёске сжал её губами.       — А огоньку?       — Начинается… — закатила глаза девушка и дала ему розовую зажигалку с кресало. Он несколько раз щелкнул колёсиком, вызывая вспышки, но не добиваясь огня.       — Блин, чёт не получается, не умею такими жигами пользоваться.       — Ахах, тебе чё, с кнопочкой нужна? — она по-доброму засмеялась, но даже в смехе оставила свою надменность. Мари взяла всё в свои руки и прикурила ему сигарету.       Он вдыхал дым, стараясь не кашлять.       — Курить-то умеешь?       — Для этого нужно умение?       — Ну хотя бы зажигалкой уметь пользоваться, — усмехнулась она, а он промолчал. — Смотри.       Она сделала долгую затяжку и держала её несколько секунд.       — Делай так, — объяснила Мари.       Он повторил и закашлялся.       — Ясно, — тут же отреагировала она, — слабенький ты, не сойдёмся.       — А ты думала, что можем сойтись? — слова вырвались без задней мысли, а когда пришло осознание их значения, он тут же потупил свой взгляд, чтобы не увидеть её реакцию.       — Ты смеешься? Ты и я… мерзость, — сказала она и задумалась.       Его это не задело. Она просто сказала общепринятую правду.       — Ну и почему ты здесь одна?       — Не твоё дело! — она затушила бычок о край лавочки и бросила его в урну.       Мари кинула на Кёске оценивающий взгляд, а после усмехнулась и зашагала прочь, не оборачиваясь. Парень некоторое время ещё стоял на месте, пока не решил двинуться прочь. На его лице была лёгкая улыбка, в то время как по щекам текли горячие слёзы.