Хранитель слёз

Утро выдалось тёплым и душным. Сквозь мутную небесную пелену просвечивал диск солнца. Если верить вчерашним метеосводкам, сегодня должно быть жарче всего на неделе. Кайон выполз из палатки, брезгливо отмахиваясь от мошкары. С заспанным мрачным видом он тенью прошёл мимо костра, возле которого уже суетилась сестра, и, наспех умывшись в озере, уселся на берегу. По привычке он полез в карман за смартфоном, но тут же вспомнил, что телефон остался в палатке – разряженный и бесполезный. Набрав горсть мелких камней, львёнок принялся остервенело швырять их в воду. – Иди завтракать! – окликнула его Киара. Кое-как проглотив обжаренный на походной сковороде тост, он собрался было уже снова рассесться на берегу, но его подозвал Кову. – Возьмём с собой часть вещей на случай, если понадобится переодеться, остальное сложим в палатке. Помоги-ка, и хватит дуться, – распорядился старший лев, разбирая рюкзак, – Нам нужно до полудня туда дойти, моя сестра приедет, – добавил он, поглядывая на наручные часы. Когда всё необходимое было сложено, лишнее складировано в палатке, а костёр потушен, троица львов выдвинулась в путь. Идти предстояло вдоль берега озера около получаса – недалеко, но по неровному каменистому берегу. Чертыхаясь, львёнок старательно глядел под лапки, в какой-то момент даже немного отстал от других. – Веселее, малой, – окликнул его Кову. – Иди ты! – вяло огрызнулся Кайон в ответ. Кову немного притормозил и дождался его, затем, прихватив львёнка за плечико, внимательно поглядел на него. – Всё злишься из-за вчерашнего? – усмехнулся старший лев, – А я ведь не просто так тебе историю своего воспитания рассказал. – Ага, теперь я понимаю, в кого ты такой, – съязвил Кайон. – И какой же? В ответ Кайон нахмурился и ускорил шаг, делая вид, что не желает продолжать разговор. – Ты бы заканчивал потакать своим слабостям, – философски изрёк Кову, – Будь я таким же, как ты, в Гвардии мне пришлось бы очень туго. А после дедушкиных и маминых методов я прижился там, как родной. Знаешь, уметь стойко переносить все невзгоды и неприятности – это очень важно. Куда важнее твоих интегралов, которые тебе никогда не понадобятся. – Ты это моему папе скажи, – небрежно бросил Кайон, – Насчёт интегралов. – Это правда жизни. В школе многому учат, но почти ничего не пригождается после её окончания. А ведь что в голову положишь – то в ней и найдёшь. – Эй! Вы чего там отстали-то?! – окликнула своих самцов Киара, – Как мы это перейдём? Путь преградила впадавшая в озеро маленькая речушка – на вид неглубокая, но вода в ней была ледяная. Вброд переходить не хотелось. Потоптавшись на месте с пару минут, Кову распорядился подняться выше по руслу – наверняка где-нибудь можно будет просто перепрыгнуть это препятствие. Тёмная громада леса, нависавшая тенью над озером, поглотила три фигурки путников. И без того не самая простая дорога стала только тяжелее: неровная земля, распоротая ямами и рытвинами, пронизанная толстыми корнями деревьев, словно вспухшими венами. Растительность почти вплотную подступала к руслу, оставляя мало места для дороги, назойливо цепляясь за одежду, лапы и хвосты. Казалось, лес не хотел пускать их дальше. – Фу-ух! – выдохнул Кову, указывая куда-то перед собой, – Вон там видна тропа, и можно перейти. Действительно, из воды торчало несколько крупных валунов, по которым удалось перебраться на другую сторону. Тропа была почти прямой, уводя их всё дальше, в душный лесной полумрак. Вокруг была тишина, и Кайону всё время слышалось, как хрустели рыжие сосновые иголки под лапами – травы почти не было. – Здесь, наверно, бывают туристы, раз тропа есть, – задумался вслух Кову. – И что с того? – спросила Киара. – Да ничего, – пожал плечами лев, – Просто думал, эти места не так уж популярны. Кстати, мы уже почти прибыли. Лес расступился, и впереди показалось несколько покосившихся деревянных строений, вокруг которых буйно разрослась высокая трава. Местность не выглядела сколь-нибудь обитаемой, если бы не относительно свежая куча мусора, сваленная у одной из стен. Рядом с ней отвратительно воняло, а воздух был наполнен жужжанием навозных мух. Чуть поодаль виднелось несколько сгнивших кузовов автомобилей. – Здесь и раньше так было? – спросила Киара, с подозрением оглядываясь. – Раньше здесь точно было ухоженнее. Хотя старые сломанные тачки тут торчали, сколько себя помню, – ответил Кову, – Давайте-ка выйдем к дороге в сторону шоссе. Там была гостиница. – Может быть, мы зря сюда пришли? И здесь больше нет никакой лодочной станции? – Не знаю, всё может быть, Киар. Но тот придурок, что не давал проехать, куда-то направлялся, верно? Значит, не всё так плохо. Кто-то здесь ещё есть. Однако, вокруг не было ни души. Ни одно здание не выглядело сколь-нибудь ухоженным: давно выцветшая краска облупилась, стены из рассохшихся досок покосились, кое-где провалилась крыша. Окна, зачастую уже без стёкол, тёмными пустыми глазницами взирали на путников сквозь высокие заросли крапивы. Чуть в стороне от всего этого располагалось двухэтажное кирпичное здание, которое выглядело немногим лучше всего остального. Во всяком случае, явных следов запустения не наблюдалось, даже мусора почти не было. Из приоткрытого окна на первом этаже доносились едва слышимые звуки музыки. По выцветшей деревянной вывеске стало понятно, что это здание являлось гостиницей, по крайней мере, раньше. Обойдя его стороной, путники вышли к началу дороги, ведшей к шоссе. Кову, облегчённо выдохнув, стащил с плеч рюкзак и поставил его на землю. – Так, малой, скоро приедет Витани. Встретишь её здесь, заодно за вещами присмотришь. А мы пока пойдём, поговорим насчёт аренды лодок. – Почему вы меня бросаете? – насупился львёнок, – Мне здесь не нравится. – Ничего с тобой не случится, – заверил его Кову, вытаскивая некий предмет из рюкзака, – Это шокер. Вот сюда нажимаешь, и он страшно-страшно трещит. Всякая лесная живность боится этого звука до усрачки. – Не скучай, – улыбнулась Киара, – Мы скоро вернёмся. Пара львов обошла здание и скрылась из поля зрения львёнка, оставив того в одиночестве. Недовольно вздохнув, Кайон уселся прямо на рюкзак и принялся смотреть на дорогу. Поднявшись по обшарпанным ступеням, Кову замер в нерешительности, разглядывая рассохшуюся облезлую деревянную дверь. Ему казалось, что внутри кто-то стоит и глядит на него сквозь щели между досок, будто он того гляди окажется в засаде. Лев нервно сглотнул, ощупав болтавшуюся на поясе кожаную сумку, где лежали деньги, затем ещё раз глянул на наручные часы: полчаса до полудня. Киара осторожно тронула его за плечо, и лев воспринял это как знак того, что следует уже начать действовать. Нельзя же стоять здесь весь день? Наверно, с лодками ничего не выйдет. Всё это запустение вокруг выглядело слишком странно. В местах, ориентированных на туристов, такого бардака не бывает. Впрочем, если они зайдут и спросят, с них же не убудет, верно? Собравшись с мыслями, Кову уже занёс лапу, чтобы постучать, как дверь со скрипом, задевая о пол, отворилась. В темноте дверного проёма показалась некая фигура. Выйдя на свет, незнакомец явил собою необычайно растрёпанного самца гиены неопределённых лет, одетого в грязную рваную майку и мятые шорты. Разглядывая гостей, он всё время посмеивался, высунув язык, и издавал нечленораздельные звуки. – Во бл… То есть, здравствуйте, – отступил на шаг Кову, инстинктивно загораживая свою львицу, – А я могу с кем-нибудь поговорить? – Э-э-э у-ух! Аха-ха-ха! – продолжал безумно таращить глаза гиен, брызгая слюной. – Кажется, мы зашли не в ту дверь, – пробормотал Кову, делая ещё один шаг назад. Он уже готов был смириться с тем, что покататься на лодках не выйдет, а значит, и весь путь от стоянки был проделан зря. – Эд, там кто-то пришёл? – послышался хриплый голос откуда-то из недр дома. – Кажется, тут есть кто-то разумный, – облегчённо вздохнул Кову. В проёме показался второй гиен – чуть ниже ростом, но более крепкого сложения, с массивной головой и челюстями. Одет он был куда опрятнее своего собрата – на его рубашке не было ни одного пятна. Смерив гостей внимательным взглядом янтарных глазок, он протянул лапу Кову. – Я Чунгу. Не обращайте внимание на Эда. Голоса в голове запретили ему говорить три года назад. – Эу-у ха-ха-ха! – активно закивал головой Эд. Кову брезгливо отодвинулся, пытаясь увернуться от брызгавших во все стороны слюней. – А вы что-то хотели? – поинтересовался Чунгу. – Да, здесь же была лодочная станция. Мы хотели арендовать пару лодок на три часа. Но если это уже невозможно… – Нет-нет! – возразил Чунгу, – Это можно сделать. Да, дела идут не так хорошо, но лодки у нас остались. Пройдёмте, деловые вопросы у нас принято обсуждать с дядюшкой Джанджей. Эд вас проводит. Чунгу быстро скрылся внутри дома, и Кову собрался уже последовать за ним, но Эд лапой преградил путь. Легонько рыкнув, гиен жестом дал понять, что никого вперёд себя не пропустит. Пара львов покорно последовала за ним по тёмному коридору, освещённому единственной тусклой лампой, свисавшей с закопчённого потолка. В доме было душно и едко воняло немытым телом – скорее всего, от Эда. Дверь с грохотом захлопнулась за ними, заставив Киару вздрогнуть и инстинктивно обернуться. – Ой! Жуть! – взвизгнула львёна. – Какая ты трусиха, – усмехнулся Кову. – Да там этот чудик из фильма намалёван! На внутренней стороне двери красовался живописный плакат, на котором был изображён тот самый бегемотик Бешти в кожаной маске с окровавленной бензопилой в лапках, с которой бурыми гирляндами свисали изорванные кишки. Окружённый красным, будто бы пульсирующим от боли ореолом, он зорко поглядывал в спины всем входящим в дом, держа свой грозный инструмент наготове. Внизу плаката виднелся самый обычный календарик. – Надо признать, у местных хороший вкус в части кино. Это «Бешти - Кожаная маска», часть три. Один из моих самых любимых фильмов ужасов, – с интересом высказался лев, – Там бандиты насилуют сестру одного из друзей Бешти, а потом ещё кого-то убивают. Бешти приходит к ним в дом и устраивает сеанс бензопильной кишкоебли. – Избавь меня от таких подробностей! – рассердилась Киара, раздражённо толкая его в спину. Не то, чтобы Кову действительно собирался пересказывать сценарий фильма, скорее, хотелось как-то отвлечься от гнетущей обстановки старого, обшарпанного дома, в котором им пришлось оказаться. Придурковатый гиен вёл их по узкому коридору, заваленному каким-то пыльным барахлом. Половицы скрипели и ходили ходуном под лапами. Откуда-то орало радио. В конце коридора гиен резко свернул налево, в открытую дверь. Обнаружившееся помещение не выделялось на фоне общей мрачной картины, разве что здесь было будто бы чище. За столиком возле окна сидел крупный гиен, сосредоточенно выкручивавший ручку радио. Из динамиков гадко трещали помехи вперемешку с изредка встречавшимися отрывками популярных песен. – Эу-э-э ха-ха, – сказал Эд, намереваясь подхватить бутылку виски со стола. – Положи на место! – рявкнул гиен, стукнув лапой по столу, – Весь сраный мир мёртв, а ты всё пьёшь! – Пить нужно зелёный чай, особенно когда жарко. Он прекрасно насыщает и тонизирует. Последняя реплика принадлежала молодой гиене с фиолетовыми дредами, сидевшей в кресле возле чайного столика в самом углу комнаты – и вошедшие её поначалу не заметили. Кову вздрогнул, но не без облегчения про себя отметил, что здесь, похоже, нет того самого вчерашнего придурка. Вытянув шею, лев попытался разглядеть в окне фигурку львёнка, но разросшиеся кусты этому мешали. Бросив мимолётный взгляд на часы, он убедился, что до полудня ещё достаточно времени. – Мы насчёт аренды лодок, – начал было Кову деловой разговор, но тут же осёкся, когда встретил пристальный, очень цепкий взгляд гиена, – Простите, не знаю, как к вам обращаться… – Джанджа, – глухо буркнул гиен, доставая откуда-то из-под столешницы пару пыльных стаканов, – Будешь? – подмигнул он, нацедив себе стопку виски. – Нет, спасибо. – Надолго здесь? – осведомился Джанджа, продолжая изучать посетителей. – На пару дней. – Можете переночевать у нас. Это совсем не дорого. Других гостей нет, вам никто не будет мешать. Правда, кухня у нас на любителя. – Нет-нет, спасибо. Мы разбили лагерь в лесу. – В лесу может быть опасно, – Джанджа осушил стакан и хрипло выдохнул, – С тех пор, как всё погрузилось во тьму, вокруг стало твориться Шейтани разбери что. Кову нервно сглотнул. Джанджа хотя и не вёл себя как-либо агрессивно, но производил весьма мрачное впечатление. Бросив взгляд на лапы гиена, лев заметил следы от довольно глубоких порезов. – Ладно, котятки, – Джанджа грузно поднялся из-за стола, с оглушительным скрипом сдвинув расшатанный стул, – Лодка, так лодка. Её нужно будет вытащить из сарая. Ты мне подсобишь, хорошо? – Быть может, они хотят чаю? – подала голос гиена из своего угла. – Чай пьют после еды, Джазири, – буркнул Джанджа, выходя в коридор. Кову и Киара не без облегчения последовали за ним, радуясь, что скоро покинут этот неприятный дом. Нужный сарай отыскался почти на берегу озера. Кривые заплесневелые стены, рассохшиеся ворота и заросли травы чуть ли не по грудь – он был абсолютно таким же, как и всё остальное здесь. Джанджа поднял толстую палку с земли и расчистил заросли перед входом. Трава полетела во все стороны, и Киарушка отошла подальше. – Мы вдвоём управимся, – улыбнулся Джанджа ей, кивнув в сторону соседнего сарая – там стояла лавочка. Когда двери со скрипом поддались, Кову заметил какое-то движение внутри. Но разобрать что-либо во мраке помещения, провалившись туда из светлого дня, было непросто. Давая своим глазам время, чтобы привыкнуть, лев сделал несколько шагов во тьму. – А где лодка? – спросил Кову. – Да вот же, – ответил откуда-то из-за спины Джанджа. В следующий момент последовал сильный удар по голове, и лев без чувств свалился на земляной пол.