мы — двери, мы — ключи

      С ним она носит маску. Она вынуждена это делать, чтобы выжить. По её мнению. Как можно быть искренним с тем, кто держит в руках твою жизнь? Если ты, конечно, не Рин Окумура. Однако, Самаэлю обидно. Зачем так мило вести себя с другими демонами, но продолжать осторожничать с ним самим?       Конечно, он сам решил увеличить дистанцию после первого дня их знакомства. Ведь она теперь ученица Академии, всё ещё считается Паку Норико. Но почему они могут, а он не может? Хугин, которому позволили читать мысли, не расстаётся с иномирянкой даже на уроках: устроил на её плече насест и наверняка всё комментирует. Самаэль видел, как пару раз она смеялась и как однажды ночью они пробрались в музыкальную комнату, чтобы вместе сыграть на фортепиано, — ворон, презирающий людей, ненадолго стал человеком для исполнения пьесы в четыре руки. И это он не упоминает, что Хугина часто гладят: в задумчивости нежно трут клюв, голову, шею, а тот и рад персональному чесальщику. Никого не волновало, как на это смотрят люди, которые не видят на плече демона.       И ладно бы только ворон. Нежная сторона личности коснулась и других его вассалов. Так на второй день после «попадания» (знакома ли она вообще с этим жанром и, что более важно, с аниме?) девушка договорилась с Укобаком насчёт еды, что не будет хозяйничать на его территории, но может, как Рин, докупать продукты или помогать с готовкой. В итоге домового познакомили с музыкой в целом и её любимыми песнями. Жаль, их разнообразие не помогло Самаэлю узнать какой национальности иномирянка.       А днём того же дня «Паку Норико» отправилась в поместье Тодо, чтобы получить семейного фамильяра. Тоже его слугу — Фенрира. Сам он, правда, запечатан в Лесу Теней, месте между Ассией и Геенной, но вот стая волка, если наладить с ней контакт, вполне может быть полезной в мире людей. В ближайшем будущем не помешает такая подмога.       Так что Самаэль был доволен, когда иномирянка вернулась с волками в её тени. Однако зачем уходить с ними «на прогулку», не только чтобы сработаться и проверить силу, но и поиграть, как с питомцами? Подкармливать, гладить, использовать одного как дакимакуру — к слову, не самое лучшее средство от кошмаров, учитывая сколько в детях Фенрира негативной энергии.       И это Самаэль не упомянул ещё гидру, которой девушка дала имя Фуюми. Зачем Нейгауз вообще предложил Паку призвать фамильяра как на первом занятии? Неужели так впечатлился борьбой против гуля, когда она пересдавала экзамен? Или понял, что ворон и волки связаны с Мефисто, и захотел таким образом помочь? Чтобы хоть кто-то стал относительно независимым, прежде чем он скроется в лаборатории.       Лучше бы раскрыл потенциал Рина — не пришлось бы вызывать Амаймона.       В общем, неважно, что думал Игорь Нейгауз. В итоге теперь по телу Паку периодически ползает белая змея, обёртываясь вокруг талии под формой. Другим же говорят не нарушать личное пространство… Мефисто не совсем понимал почему именно, но стоит ему увидеть, как поёт иномирянка, а змея, наслаждаясь вибрациями, лежит у неё на груди или даже оборачивается вокруг горла, так сразу хочется кое-что проверить. Точнее, насколько бессмертна призванная гидра — выживет ли, если куски её тела разбросать, допустим, по Японии?       Да, он определённо чувствовал тягу, подобно другим демонами рядом с девушкой. Тягу к энергии, жизненным силам, скрывающимся под поверхностью. Не это ли побуждало прикасаться к иномирянке, желать попробать её на вкус? Что уж говорить об ощущениях, когда Самаэль в первый день почуял кровь. Давно он не был под таким кайфом: забрал ставший красным бант и даже укусил в виде собаки… О чём нисколько не жалел. Всё же кровь — сок совсем особенного свойства, позволяет оценить саму душу, а её кровь — не то, от чего отказываются. Заодно узнал, как регенерация мастера печатей справляется с меткой высшего демона. Та исчезла через месяц, хотя без определённых мер должна была остаться навсегда.       Также случай, помимо всего удовольствия, заставил подумать о самоконтроле. Ненадолго — Самаэль быстро решил, что его не подлежит сомнению, а вот за другими демонами надо присматривать. Особенно Фуюми. Хорошо, что он всё же способен оставаться незамеченным. А то у демона появились сомнения, когда девушка увидела в зонте сердце — недолго, но это был сильный удар по самолюбию. Однако Самаэль не скрывал тогда присутствие, наоборот раскрыл ауру на полную. Когда же он свернул силы и превратился в жука, чтобы подслушать разговор с Тодо Сабуротой, «Норико» растерялась и вела себя так, словно осталась одна.       Так демон понял, что может не изощряться и спокойно придерживаться своих привычек. Так, когда Камики Изумо ворвалась в кабинет директора, чтобы узнать, где находится Паку Норико (почему все в этом году к нему врываются? Самаэль винит Рина), он последовал за ней в общежитие и стал свидетелем встречи с иномирянкой. Демон догадывался, что попаданка не захочет придерживаться пути обмана, но что за «переждать год» и обещание попробовать вернуть душу? Откуда столько уверенности? Даже Самаэль не смог бы провернуть что-то подобное. А что станет с самой иномирянкой? Её тело, скорее всего, мертво, она не сможет вернуться в своё время. Да и куда она уйдёт, раз заключила контракт с волками, по которому души постоянных призывателей, покинув тело, становятся частью стаи?       Хотя, когда давала обещание, девушка не заключила ещё контракт. Интересно, как «Паку Норико» согласилась на это условие Фенрира? Дал ли его слуга выбор или это было просто «подписывай или убьём / останешься уже сейчас в Лесу Теней»? Если второе, Самаэль очень надеялся, что иномирянка не пришла к верному выводу о его знании этих нюансов. Бедная душа и так чувствует себя в ловушке — зачем же знать, насколько сильно она попалась, и переживать ещё больше?       В общем, Самаэль сомневался, что мастер печати сможет ускользнуть и вернуть в тело Паку Норико. Это будет чудо, если получится. И, с его стороны, повод для сожаления. Такой профессионал и лишь год во власти демона… Когда он уже представлял её взрослой: через два года, три, пять, десять лет — в возрасте, которого иномирянка даже не достигла в прошлой жизни. Когда Самаэль успел поразмышлять, разойдутся ли их пути после Академии или это станет поводом для сближения. Как изменится, где ему уступит, где он даст проявить инициативу… при условии, что увлечение не ослабнет и что демон захочет держать её рядом.       Да и зачем ей хотеть вернуть Норико? Ради людей, которые любят девочку, но относятся к ней как ко врагу? Самаэль особенно позабавил случай, когда он предложил всем поесть монджа: «Норико» сказала, что пойдёт готовиться к пересдаче, а Камики Изумо раз и раскрыла, что в теле подруги находится другой человек. К чему же хорошему приводит желание быть честным? Вряд ли демон найдёт когда-нибудь ответ.       Несмотря на это, за несколько месяцев девушка смогла поладить с одноклассниками. Самаэль часто видел её в саду с Мориямой Шиоми, на побежке с Сугуро Рюдзи или играющей в шахматы с Мивой Конекомару (неплохой соперник, но он бы мог лучше). А ещё в кабинете она, оставив Камики, стала сидеть с Такарой Нэму — координатором и его шпионом. Как демон понял, почувствовала разницу в силе и решила выяснить, что он здесь делает. По тем же причинам, скорее всего, она навязывалась и к Киригакуре, однажды напугав её гидрой, в своей змеиной форме очень похожей на того, с кем контракт у предков инспектора. Потом, когда ученица Широ раскрыла личность, стала учителем и сняла с себя толстовку, «Норико» лишь интересовала печать на её теле.       В какой-то момент Самаэль даже забеспокоился, что иномирянка раскроет Шиму Рэндзо. Особенно когда кто-то из иллюминатов — демон подозревал Сабуроту — сказал шпиону наблюдать и за Паку Норико. Но подросток оказался неплох. Не зря Самаэль его выбрал: во внимание девушки попало лишь то, что Шима не хочет быть мечником и упорно продолжает с ней флиртовать.       Не обошлось и без контактов с Окумурами. Юкио помог ей найти оружие (лук) и, опередив Самаэля, узнал откуда она. А всего лишь надо было отвести в школьную столовую, чтобы спросили, как соотносятся йена и рубль. С Рином «Норико» иногда учится и забирается с ним и Куро на крышу, подключая к их игре волков. В общем, Самаэль пока не назвал бы её и близнецов друзьями, но они к этому приближались. Некоторое время назад девушка даже расшила братьям два галстука защитными рунами.       «Норико» нравилось заботиться о безопасности. Недавно он понял, что не может войти в её комнату, не разрушив впоследствии весь пол. У порога красовалась печать. Понравится ли иномирянке, если демон скажет, что она нанесла её лучше Фауста и что из алхимика вышел плохой бы экзорцист?       Тогда Самаэль также встретил Хугина:       «Вы подсматриваете за ней больше, чем за сыном Сатаны или всеми учениками вместе взятыми. Я понимаю, что у нас, демонов, нет совести, но, господин, как вы сами для себя объясняете эти месяцы преследования?»       — Любопытство, и я дал себе обещание, — «насладиться её присутствием в полной мере, пока не останется ничего, что я не знал бы об иномирянке». — Тебе запрещается сообщать эту информацию.       «Полагаю, мне остаётся только радоваться, что, несмотря на желание, вы держитесь на расстоянии».       — Боюсь, завтра я лишу тебя и этой радости. Хочу лично узнать у неё как дела и возможно познакомить с Амаймоном. А то брат совсем от рук отбился, нужен кто-нибудь, кто походит с ним по Японии и поиграет в видеоигры.       «Я рассказывал, как уговорил мать Паку Норико не обрывать связь с фальшивкой?» — неожиданно сменил тему Хугин. «Знаете, какие слова на неё подействовали?»       Самаэль, подыграв, спросил какие.       «Если вы бросите душу в теле дочери, у неё останется только директор школы, и вы точно никогда не вернёте Норико».       Демон хмыкнул:       — Неужели моя опека настолько пугает?       «Сложно назвать ваше отношение к ней опекой», — Самаэль ухмыльнулся, он понимал, о чём говорит ворон. Но как ещё описать его с ней связь, если та пока не приняла чёткой формы?       — В любом случае, буду ждать её завтра после уроков.       «В особняке или в кабинете директора?»       — Как сам думаешь?       «Лучше нейтральная территория», — Самаэль развёл руками.       — Но в Академии нет нейтральной территории, — всё принадлежит ему. — Сообщи ей, что в кабинете директора.       «Просто признайте, что у вас кончилось терпение и вам надоело лишь ревновать», — перед тем как исчезнуть заметил Хугин.       Демон не ревновал. Он лишь хотел ослабить оборону, пообщаться, узнать часть её секретов. Он не питал к девушке собственнических чувств и давно не испытывал физическое влечение: несколько тысяч лет в одном сосуде не проходит ни для кого бесследно. Даже если ты Повелитель Времени. Конечно, это не мешает Самаэлю планировать убрать всех фамильяров из кабинета. И даже брата, если тот придёт не вовремя. Но разве он, такой занятой лорд, не заслуживает иногда беседы тет-а-тет с человеком, который ему интересен?       Конечно, ей он объяснил это по-другому:       — Вообще, не принято слишком использовать демонов и быть всё время со своими фамильярами. Чай, кофе? — не зря ведь их разделяет стол. Иномирянка села на диван, Самаэль же — на кресло напротив.       — В моём классе другое понимание «принятого», — ответ напомнил демону первый день. Не то чтобы он ожидал иного.       — Окумура и Морияма кун исключения.       — Я тоже, — с этим не поспоришь.       — Но они не просыпаются от кошмаров.       — Где здесь связь? — нахмурилась «Норико». И наверняка вспомнила ворона, как того, кто мог сообщить это Самаэлю. Он не будет её разубеждать.       — Неужели вы думали, что теневые демоны — эти сгустки негативной энергии — не повлияют на ваше состояние, если вы будете постоянно с ними взаимодействовать?       Что ж, раз они в директорском кабинете, пока лучше воздержаться от неформальностей. Или может создать отдельное пространство? Нет, испугается, что Самаэлю не было нужно. А вот Рину бы пошло на пользу…       — У меня есть защита.       — Хорошо ли она работает, пока вы спите? И если учитывать, что фамильяр уже не считается чужой угрозой? — молчание. Как же приятно находить бреши в её защите: и магической, и физической, и ментальной.       — Но мне не снились кошмары первый месяц, хотя в моей тени они со второго дня. В чём причина? Накопительный эффект? — признала мастер печати свою ошибку.       — Не совсем. Скажем, в это время у вас была ещё одна защита.       Иномирянка посмотрела на правую руку. На ней нет уже следа от укуса, хотя Самаэль был не против это исправить.       — Твоя метка, — он нашёл милым, что она даже не пыталась быть формальной и подстраиваться под меняющееся обращение. Хотя в братьях это немного раздражало.       — Это вышло случайно, — изобразил демон смущение. — Зато позволило вам свободно общаться с фамильярами и обеспечило месяц без кошмаров.       — И взамен сделало меня собственностью, — он ухмыльнулся.       — Скорее, под моей защитой, и то лишь в глазах демонов. Что не сильно отличается от учёбы в моей Академии или от владения моим вороном.       — Несмотря на плюсы, я рада, что метка исчезла.       — Даже если это означает бессонницу и всё большее уподобление волкам?       — Ты и про это знаешь? — посмотрели на него с подозрением.       — Честно говоря, мне рассказал обо всём Укобак, — раскрыл Самаэль одну карту, но чисто для того, чтобы сбить со следа. Жаль, заодно снял подозрения с Хугина. — Он очень беспокоится, что, несмотря на вашу договорённость, в последнее время ты почти ничего не ешь, а если и делаешь это, то в два часа ночи, жалуясь на проблемы с запахами и громкими звуками. Разве можно винить дружелюбного домового, что он решил спросить совета у хозяина?       — То есть ты поэтому меня вызвал? Чтобы… помочь? — будь здесь Хугин, тот сразу бы опроверг это предположение. А так Самаэль похихикал и согласился.       — Только ты не хочешь принимать мой способ помощи, — вернулся демон к «ты», на время вновь сокращая дистанцию. Всё-таки пока что они одни.       — Ну, теперь я хотя бы знаю, в чём проблема.       — Так чай или кофе? — спросил он во второй раз, призвав сервиз и этажерку с пирожными.       — Кофе, — Самаэль кивнул и взглянул, ожидая уточнений, — с молоком и двумя ложками сахара.       Чайник поднялся в воздух и налил каждому желаемое. У него был крепкий чёрный чай без сахара. Это вызвало у «Норико» улыбку.       — Надеюсь, напитки не вспыхнут огнём, как вино в погребе Ауэрбаха.       — Стал бы я шутить над собой? — и на секунду вызвал в чашке пламя. Девушка закатила глаза и взяла с этажерки эклер.       Затем она присмотрелась к чашке:       — Этот сервиз из осколков?       — Кинцуги — японская техника реставрации, если не целая философия, — он был рад, что иномирянка заметила. — Разбитая вещь не выбрасывается, как на Западе, а приобретает ещё большую ценность. Вместо сокрытия трещин мастера словно соединяют осколки золотом.       — Вижу, тебе нравится такое отношение ко времени.       — Одна из причин, почему я живу в Японии. Выше только современная культура.       — Например?       — Аниме, игры, манга, музыка, фильмы, игрушки, различные субкультуры…       — Боюсь спросить, на каком месте стоит работа.       — Вообще-то я занятой демон.       — То, что занятой, не сомневаюсь. Но вот чем ты занят?       Самаэль рассмеялся. До чего же точная характеристика… Наверняка бы она даже не удивилась, если б увидела его на кресле над полем боя.       — Может, в шахматы? — сменил демон тему. Предложение приняли.       Иномирянка не оставляла дыр в защите и равномерно развивала фигуры, избегая жертв и очевидных ловушек. Было видно, что в целом она предпочитает атаку, но осторожничает в этой партии. Наблюдает за противником, за ним, не думая далеко вперёд. Как будто их ждёт ещё множество партий, где и пригодится опыт, полученный из поражения.       Своя победа для Самаэля была очевидна. Всё-таки демоны, как компьютеры, способны видеть развитие до конца партии. Достаточно детально узнать правила и изучить опыт других шахматистов. Люди же словно идут на ощупь, лишь иногда открывая глаза. В общем, Самаэля редко удивляли: как из-за демонической природы, так и из-за любви к этой игре, а следовательно большом опыте.       Он не ожидал ничего от этой партии. Просто встреча с противником, чувствующем суть шахмат, с которым можно поиграть, как кошка с мышкой, прежде чем наконец захлопнуть ловушку. Для демона это был способ «закрыть гештальт» (всё же он лучше её обычных противников — будь то Конекомару, Юкио или подростки из шахматного клуба Академии) и возможность продолжить их общение. Кто же знал, что дебют и миттельшпиль пройдёт в полной сосредоточенной тишине? И с его стороны тоже, несмотря на уверенность в победе.       Пожалуй, если партии продолжатся и Самаэль будет давать советы, через пару лет из неё выйдет что-то стоящее. Может даже достойный противник. Не как Левин Лайт, но лучше Нейгауза или Юкио, что порой составляют ему компанию.       — Я знаю, что это не всё, — нарушила молчание «Норико».       — О чём ты?       — Что есть ещё причины, почему я здесь.       — Что если я даю возможность задать вопросы? И сам хочу кое-что узнать.       — Хорошо. Куда делся Нейгауз? Мне рассказали, что экзорцист напал на Рина, но ведь потом несколько дней он ещё работал.       — Неужели так признательна за призыв гидры? — которую сегодня, к удовольствию Мефисто, в первый раз отправили назад в Геенну.       — Отчасти. И трудно чувствовать себя комфортно, когда люди исчезают без причины.       — Страх из прошлого?       — Да, — честно ответили и пояснили. — В моём мире исчезновение ведьмы рядом было знаком, что нужно скорее бежать.       — И всё же ты здесь, спустя два месяца его отсутствия. Какое доверие, — подколол демон.       — Этого времени хватило, чтобы понять, что в Академии не всё так однозначно. Если среди учеников есть наблюдатели, то и у учителей не одна функция.       — Браво. Но зачем спрашиваешь, если сама уже всё знаешь?       — Вот именно. Я не знаю, у меня только догадки.       — Наверное, трудно жить во времена инквизиции, — наклонился Самаэль вперёд и протянул руку, чтобы погладить по голове. И, надо же, девушка снова это позволила. Может, кто-то близкий проворачивал подобное в прошлом? И теперь его в подобные моменты воспринимают как ту поддерживающую фигуру. Что ж, почему это не использовать? — Не беспокойся, Нейгауз выполняет одно секретное поручение и лишь поэтому считается пропавшим. Твой ход, — напомнил демон о партии и только после этого убрал руку.       — Ты всё равно через три хода поставишь мат.       — А что бы ты сделала с фигурой оппонента, вроде безобидной, но в центре твоих владений? — он говорил уже не только о шахматах. В какой-то мере положение на доске отражало их текущие отношения.       — Справедливо, — признала «Норико» его право, не подозревая, что вместо короля Самаэль хотел бы съесть её саму. Проткнуть кожу, ощутить на языке кровь и оставить ещё одну метку. — Но, думаю, если брать вопрос в широком значении, всё зависит от того, какого ты типа: тот, кто сначала берёт и потом решает, хочет он это или нет, или который сначала решает и лишь затем что-то предпринимает?       Это вывело Самаэля из некого транса. И заставило задуматься. Обычно демон воплощал собой второй тип. Как в случае с Рином, когда план появился, как только тот родился. Но в случае с иномирянкой Самаэль всё чаще думает, что схватил сокровище, не осознавая его ценности. Как же тогда выбрать стратегию, как поступить?       — Хочешь выбраться за барьер? — сменил тему демон. — Поглядеть Японию?       В глазах напротив зажёгся интерес, однако ответ звучал холодно:       — В чём подвох?       — Возможно нужно будет присматривать за моим братом, который также хочет проникнуться этой культурой.       — Знаешь, я читала про твоих братьев, — Самаэль одарил невинной улыбкой. — Дай угадаю, хочешь на меня повесить того, кто разгромил парк аттракционов?       — Мы с ним обсудили ту ситуацию… И да, ты права насчёт Амаймона.       — Он тоже часть плана «сделать Рина сильнее»?       — В каком-то смысле. Надеюсь, это останется между нами. Так ты согласна?       — На один раз, — сказали после молчания. — Посмотрим, закончится ли это катастрофой.       — Спасибо за доверие, — хотя демон не понимает, откуда оно взялось. — Он пожалеет, если что-то учудит. И вынужден сообщить, что тебе мат.       А ещё их уединение закончилось. Зря он попросил Хугина удалиться. Ворон, конечно, послушался, но полетел строить планы и нашёл тяжёлую артиллерию в виде Рина. Интересно, что он ему наговорил?       Иномирянка нахмурилась — тоже услышала шаги. Видимо, слова про острый слух правда. Тяжело, наверное, сконцентрироваться в классе или попытаться заснуть. А если брать запахи? Даже у него не такая чувствительность, как у волков. Почему же она терпит, не соглашается на метку? Стоит ли независимость таких страданий? И то иллюзорная.       — Не мог бы ты телепортировать меня в комнату?       — Что, стесняешься? — подразнил Самаэль.       — Тебе же нужно заботиться об имидже, — демон не видел ничего зазорного в партии с одной из учениц — он и так лично курировал шахматный клуб, а она сейчас была там лучшей. Однако не хотелось, чтобы сын Сатаны делал выводы о характере их отношений и потом устраивал допрос «Норико». Это её бы отдалило.       — Ты права. Но есть идея получше, — щелчок пальцев — и иномирянка превратилась в чёрного лисёнка. Кончик хвоста и одно ухо были белыми, мордочка — недовольной, а серые глаза заставляли желать заказать такую же игрушку. Демон испытывал тягу к милым вещам, почти как к людям с характером. Она же была и тем и другим.       Ешё один щелчок: сервиз, шахматы и этажерка исчезли, а он уже сидел в директорском кресле с лисой на коленях и спиной к столу.       — Так сказать, поменялись ролями, — хмыкнул демон. В ответ только попытки слезть и недовольное ворчание. — Я думал, ты хотела скрыться — какое непостоянство. Секунду, сейчас отпущу.       — Мефисто! — распахнулась дверь.       Самаэль материализовал сиреневый платок в горошек и повязал лисе на шею. Бант, конечно, был на спине, чтобы та не могла его снять.       Кажется, демон всё же ведёт себя как собственник.       — Чем могу помочь? — не поворачиваясь, спросил Самаэль. Гораздо интересней смотреть, как «Норико» крутится, стараясь избавиться от платка.       — Почему ты не сказал, что показывать хвост это всё равно что ходить голым и кричать «попробуй убить или трахни»? — ах, Хугин не стеснялся в выражениях. «Норико» замерла, поджав хвост. Самаэль хихикнул.       — Я говорил его убирать.       — Но не причину! Я думал, это лишь для того, чтобы не поняли, что я демон! — глупый, наивный младший брат.       — Ты не уточнял. Ты вообще не интересуешься своей демонической натурой. Это меня немного раздражает, так что я решил, что ты познаешь всё на опыте.       — Что ещё я не знаю?       — Ничего достойного упоминания, — с насмешкой улыбнулся демон.       — Клоун, — бросил Рин, прежде чем выйти.       — Приходи с конкретными вопросами, — и не когда у него другие встречи.       Тем временем из тени лисы вышли волчата, решившие, что пора бы поиграть. То есть подраться с тем, кто стал их размера, чтобы в итоге всех по очереди придавили к земле. Лиса казалась до смешного довольной, даже забыла о платке и активно начала изучать кабинет.       Самаэль, тайно наблюдая, достал документы. Было интересно, когда она захочет вернуться и как собирается привлечь его внимание, но он не спешил торопить события. Шоу получает терпеливый. И вот лиса сама к нему приблизилась и запрыгнула на директорский стол. Однако демон продолжил игнорировать, делать вид, что занимается бумагами. Из любопытства: что она предпримет?       Что ж, «Норико» сделала следующий шаг — как кошка, укусила его за нос. Самаэль, конечно, удивился, но он также быстро нашёл чем ответить. Как она и хотела, демон вернул человеческий облик… почти сохранив их текущее положение. Только отодвинулся от стола и посадил девушку себе на колени. На этот раз Самаэль так закрыл кабинет, чтобы пока сюда не проникли ни демоны, ни люди.       — Теперь отпустишь мой нос? — подразнил он замершую иномирянку.       Она послушалась:       — Извини, — и опустила голову.       Демон поднял её за подбородок, наклонился к уху и прошептал:       — Знаешь, многие пытались меня ранить. Но обычно я такого не позволяю. Как же мне восстановить свою гордость?       — Ответить тем же? — предположила девушка, когда Самаэль стал дожидаться её ответа, буквально поднося себя на блюде.       — Молодец, — заправил демон прядь за ухо, прежде чем больно, до крови его укусить. Может, эта метка протянет дольше?       Иномирянка же уткнулась в шейный платок, сжала руки на лацканах его пиджака — вся съежилась, но не произнесла ни звука, считая, что после её сразу отпустят. Откуда столь необоснованное доверие? Самаэль еле удерживался от того, чтобы пойти дальше по шее — так приятно было касаться её кожи. А какой она, дерзкая и независимая, стала маленькой в его руках…       — Всё? Доволен? — разрешат ли ему продолжить, если Самаэль компенсирует причинённую боль?       — Как я могу, — промурчал демон, — отпустить девушку, не позаботившись о её ране?       — Хватит, — всхлипнула «Норико», когда он стал посасывать мочку уха. И, может, Самаэль бы остановился, но эти звуки, мелкая дрожь и нарастающий запах женского возбуждения… А затем он взглянул на покрасневшее лицо и расширенные серые глаза.       Конечно, демон продолжил свои ласки: на этот раз подул на ушную раковину и медленно провёл по ней языком, получив ещё один сладкий стон.       — Достаточно, — отстранилась девушка, когда удовольствие пошло на пик. Она всё ещё тяжело дышала.       Демон мягко обхватил её запястье. Под его пальцами быстро бился путь. До чего потрясающе быть человеком и так реагировать на небольшие стимуляции.       — Я и правда позаботился о твоей ране, — притянул он её к себе за талию. — Но могу ли помочь ещё с одной проблемой?       — Ты — моя проблема, — прорычала «Норико», что Самаэль нашёл почти милым. Если бы именно такая тональность у демонов не означала пренебрежение. Вызов.       Самаэль, пусть и с оттенком игривости, предупреждающе выпустил ауру. Он решил не сдерживаться, ведь в прошлый раз иномирянку это никак не затронуло. Просто демонстрация силы, которую требовало его демоническое «я», чтобы указать девушке её место.       Каково же было его удивление, когда «Норико» сжалась в комок и впала в панику. Тогда Мефисто понял: как волки, став фамильярами, смогли влиять на свою хозяйку физически, так и демон, поставив метку, будто бы забрался ей под кожу, перестал считаться внешней угрозой.       — Ты поэтому отказывалась от метки? — свернув ауру, с необъяснимой нежностью спросил демон. Ему не ответили. Теперь надо как-то вывести её из оцепенения.       Он продолжил с ней мягко разговаривать:       — Скорее, нет, иначе ты бы поняла причину кошмаров, — начал поглаживать Самаэль голову, аккуратно перебирать пряди. Если бы не всё это напряжение в теле, она словно заснула у него на груди. — Прости, пожалуйста. Я не хотел причинить тебе боль.       К мягкому тону добавилось низкое гудение. Когда же «Норико» вроде привыкла, но никакой больше реакции не последовало, Мефисто обнял шокированную девушку и начал делать на её спине круги. Медленные вращательные движения, к счастью, сработали и через семь минут она расслабилась. А то он не знал больше взаимодействий, которые могли сработать успокаивающим образом. Отпустить же с рук и просто ждать не хотелось. Иначе потом иномирянка вряд ли станет терпеть его прикосновения. Да и сейчас не факт что позволит.       — До чего же люди хрупкие. Ты в порядке?       — Да. Ещё минуту, — донеслось с его груди.       — Могу вместить в эту минуту твою жизнь, — пошутил демон, радуясь, что справился с непривычной для него ролью.       — Не надо. И так много экспериментов, — вышла она из позы эмбриона, только чтобы объятия стали крепче и на голову девушки положили подбородок.       — Готов телепортировать тебя в комнату, — предпринял демон слабую попытку, — если ты всё же раскроешь своё имя.       — «Норико» не подходит?       — Я сказал это ещё на первой встрече, — Самаэль потёрся носом о её голову и вдохнул травяной шампунь, и лишь потом разжал объятия.       Иномирянка встала и пошла к выходу:       — Честно, мне самой до сих пор непривычно это имя. Особенно когда его используют одноклассники. Я поищу аналог на японском. Хорошего вечера.       И она закрыла дверь, всё ещё с сиреневым платком на шее. Вот как Самаэлю прекратить быть к ней собственником, когда девушка продолжает подтверждать его притязания? Уже зашёл в «плюшевые игрушки на заказ» и отправил запрос на чёрную чиби-лису, обязательно с серыми глазами и белыми пятнами на левом ухе и хвосте.       Хорошо, что демон не испытывает такого сильного физического желания как триста или больше лет назад. Да и иномирянка оказалась не совсем его любимого типажа: ни зрелости, ни стервозности. Пожалуй, это был лучший расклад. Мефисто нравилось раздвигать её границы, но только без потери самообладания.       Но что если бы демон увидел страстную сторону девушки, а не свернувшуюся на его коленях невинность? Смог бы он остаться при своём мнении?       В случае с «Норико» Мефисто не был ни в чём уверен. Скорее бы узнать её имя. И не японский аналог, а из прошлой жизни, души девушки. Хотя предложенное ей и знание страны может помочь угадать оригинальное.       А сейчас пора готовиться к летнему лагерю.