Задолго после
8 апреля 2024 г. в 21:03
В чёрном глянце стёкол и стульев зелёные кудри растений на полках шкафов казались особенно свежими; гирлянды светильников под блестящим потолком заливали кафетерий при книжном магазине ярким золотистым светом. Нередкие посетители улыбались, общались, выходили и заходили, озабоченно оглядываясь и проверяя длинные чеки. Пахло жареными кофейными зернами с ноткой табака; сидя в углу кожаного дивана в зоне отдыха, Руби сосредоточенно печатала тезисы к своей следующей лекции, время от времени поднимала голову и надолго терялась в наблюдении за случайными посетителями.
Она любила наблюдать за людьми. В центре ли города, на окраине ли провинции, в гуще ли толпы, в одиноких прогулках ли по причалу — они всегда спешили, шли бесконечным потоком, чем-то непременно занятые, возмущались или радовались, но неизменно шумели. Руби улыбалась, наблюдая за ними. Её всегда окружали люди — такие разные. Богатая история в каждом из них, в их облике, в диалекте. Девушку никогда не мучила жажда узнать их ближе, но наблюдать… наблюдать она могла подолгу.
Отведя взгляд от инсталляции книг, в хаотичном порядке развешенных прямо над лестницей, ведущей вниз, Руби вернулась к ноутбуку и бросила взгляд на часы: Рэй снова опаздывал. Уняв легкую тревогу — девушка всегда она мучила, если молодой человек задерживался хоть на несколько минут, — Руби попыталась погрузиться в конспект лекции. Ещё четверть часа протекла совсем незаметно.
Рэй появился, как всегда, бесшумно и по привычке осторожно присел напротив, положив ладони на колени. Чуть склонив голову, молодой человек несколько минут рассматривал сосредоточенное лицо девушки, её золотисто-каштановые локоны, гибкие пальцы, бегавшие по клавиатуре. Шоколад округлых глаз в охре пушистых ресниц и россыпь веснушек на тонких скулах и крыльях правильной формы носа придавали облику девушки невинное очарование, радовали взор нежно-розовый перламутр блеска на губах и легкий румянец на бледных щеках, плавная линия подбородка и точеная шея в вырезе черной блузки. Изредка глаз и изгиба губ безмолвно взиравшего на неё Рэя касалась мимолётная, тёплая и лукавая улыбка. Он виновато усмехнулся, когда Руби подняла голову.
— И давно ты пришёл? — попыталась изобразить недовольство девушка.
Получилось плохо: она никогда не могла скрыть своей радости от новой встречи. Во взгляде её смешались облегчение и добровольная капитуляция, она закрыла все окна на экране и отодвинула ноутбук.
— Будешь кофе?
— Нет, — качнул головой Рэй. — Пойдём, если ты закончила.
Он встал с дивана — длинный, худой, с острыми коленками и плечами — и движением головы отбросил назад падавшие на лицо волосы. Руби поневоле вспомнила слова подруг, не понимавших её преданной привязанности к Рэю: «Что ты в нём нашла? Он же… Он на фрика похож». К своему удивлению девушка никогда не чувствовала обиды и возмущения от нелестных эпитетов. Рэй и вправду был необычным. Чёрные волосы его, доходившие до плеч, слишком густые, вьющиеся, вечно нечёсаные, спутанными волнами скрывали глаза; скулы на узком лице выступали чересчур отчётливо, и добивали впечатление бледность лика и нос с круглым кончиком, казавшийся слишком длинным для такого лица, особенно, если смотреть в профиль. Привычка одеваться в чёрное делала молодого человека похожим на панка, но Руби видела за ней растерянность. Увлечённый песнями, которые писал без конца, молчаливый, не тяготившийся ни одиночеством ни тишиной, Рэй, казалось, окружающего мира просто не замечал. И тем дороже были для девушки разделённые с ним вместе мгновения. Тёплые улыбки, которые он ей дарил, трогательные знаки внимания.
Руби не могла пожаловаться на то, что её любимый к ней невнимателен. Он был очень чуток. Знал о ней, о её переживаниях, с интересом расспрашивал, явно любил время, проведённое с ней вместе. Признания редко слетали с его губ, но девушке было достаточно его взгляда. За копной волос случайные знакомые не видели его глаза, но Руби знала, каким ярким было их сияние. Глубокие, чёрные, невероятно-живые, они, казалось, никогда не угасали, блестели интересом, жаждой жизни, лукавством, а временами любовью, в которой можно было утонуть. Девушка бесконечно любила глаза Рэя. Любила резкие линии его волевого подбородка, пухлые, как у юноши, губы. Незаметно для себя полюбила и его нескладную худощавую фигуру, и походку, и запах зелёного чая, которым всегда пахла его кожа. Но больше всего её очаровывал его голос — низкий, глубокий, бархатный, чувственный. У девушки неизменно сладко замирало сердце, когда она слышала его. Она не знала, любила ли Рэя из-за его голоса, или полюбила голос Рэя, потому что любила его самого.
Временами ей казалось, что на её долю отпущено слишком много счастья. И тогда она с тревогой спрашивала:
— А ты всегда будешь рядом?
Он всегда усмехался с иронией — не то над ней, не то над собой — и отвечал:
— Пока дышу.
— Ты завтра во сколько заканчиваешь? — спросил Рэй уже на улице, сбегая по ступеням крыльца.
Руби сбежала следом:
— Не жди меня завтра, я поеду к Пенни в клуб.
— Да ну? — он обернулся и подал руку.
— Я не собираюсь в бассейн, — с коротким смехом успокоила его девушка и прижалась к нему, обхватив плечо. — Мы с подругами хотим пробежаться по магазинам.
— А-а… — рассеянно протянул Рэй, тотчас забыв о предмете разговора.
Но Руби тронуло его беспокойство: он помнил, что она боится воды. Знал о кошмарах, в которых она раз за разом тонула, обхваченная чьими-то сильными руками. Девушка подняла на Рэя сияющий взгляд:
— Давай сегодня закажем китайской кухни.
— Терпеть не могу китайскую кухню, — скривился Рэй.
— А кто говорил, что в нём на треть китайской крови? — Руби с наигранным возмущением хлопнула его по плечу.
Молодой человек усмехнулся и наклонился, заглядывая ей прямо в лицо:
— Речь шла о корейской.
— Да? — виновато переспросила девушка.
— Угу, — закивал он.
Руби смутилась, но не подала виду. Рэй обычно шутил, что в нём на треть английской крови, на треть корейской и на треть инопланетянской. Матери он не знал, а отец Рэя не любил её вспоминать. И за его шутками девушка снова улавливала тоску.
— Прости, Рэйхан, — пробормотала она после недолгого молчания.
Смотревший на светофор последние десять секунд молодой человек недовольно цокнул:
— Хан Рэй я! Хан Рэй, — повторил он. — С чего ты придумала это имя?
— «Рэйхан» по-арабски значит «базилик», — мечтательно протянула Руби. — К слову, в одной из новелл «Декамерона» базилик — символ любви.
— Несчастной, если не ошибаюсь, — на светофоре зажегся зелёный, и Рэй утянул её за собой на другую сторону улицы. — Припорошила она своё сокровище землёй и посадила базилик на ней, и орошала влагою очей*, — задумчиво проговорил он. — Рэйхан… Хм, а мне нравится, — смилостивился он.
Девушка тепло улыбнулась и прижалась щекой к мягкой ткани его чёрного пальто.
***
Руби вышла из университета и плотнее закуталась в песочно-жёлтое пальто: дул пронизывающий ветер, беззастенчиво забиравшийся под её длинную клетчатую юбку. Девушка чихнула и поспешила к воротам через широкую площадку и раскинувшийся вокруг кампуса парк, усеянный тёмной карамелью и махагоном сырого опада.
— Ты скоро? — услышала она голос Пенни, ответив на звонок.
— Уже выезжаю.
— А Рэю сказала про наши планы?
— Да, но он и так занят: у него сегодня встреча с продюсером, — ответила Руби, стремительно выходя сквозь ворота. — О, мой автобус! — оживилась она, завидя огромную жёлтую машину, забитую людьми. –Я перезвоню, Пенни, — завершила девушка звонок и побежала к затекавшей в автобус толпе, гадая, хватит ли ей места.
К радости Руби, с трудом втиснувшейся между хихикающими студентками, дорога до фитнес-клуба была недолгой. Выброшенная на мостовую плотным потоком пассажиров, девушка чудом удержала равновесие на высоких каблуках и, довольная маленьким достижением, поспешила к вращающейся двери под бодрым: «Стройная фигура — залог лёгкой жизни».
Не раз бывавшая в фитнес-клубе вместе с подругой, которая тренировала не сокращавшуюся очередь девушек, Руби хорошо знала это здание. Поэтому, поразмыслив, она направилась прямо в огромный зал с просторным бассейном.
Зычный голос Пенни она услышала задолго до того, как увидела подругу, и заулыбалась, предвкушая весёлый вечер, который проведёт с ней и Джулией в торговом центре. Прохладный воздух зала был пропитан свежестью и запахом хлорированной воды; бликами плясали отсветы на голубых с белым стенах, и тянулся вверх высокий потолок. Руби остановилась возле двери, через которую зашла, и помахала заметившей её подруге. Отдав короткое поручение одной из девушек, Пенни зашагала к ней.
— Быстро ты, — заметила она, обняв подругу. — Дай мне пять минут, сейчас переоденусь, и выйдем.
— Да не спеши ты, — добродушно отмахнулась Руби. — Я и подождать могу.
— Как прошла лекция?
— Профессор похвалил за выбор темы, но студенты откровенно спали, — смеясь над собой, поведала девушка. — Впрочем, кого сегодня волнуют древние языки и исчезнувшие цивилизации…
Пенни покачала головой:
— Ты только не бросай, исследование классное.
— Работы невпроворот, — прагматично отметила Руби.
— Да ладно, Рэй у тебя неприхотливый, — усмехнулась подруга, — кормить не просит.
Руби грустно улыбнулась:
— Он просто забывает, что голодный.
— Парень точно не от мира сего, — закивала Пенни. — Хорошо, я пойду. Подожди здесь, я недолго.
Руби проводила взглядом подругу и выудила из кармана пальто зазвонивший телефон. Любимое имя на экране вызвало у неё улыбку.
— Рэйхан на проводе, — послышался глубокий баритон, когда она сняла трубку.
Девушка прижала ладонь к груди — туда, где сильнее забилось сердце, — и ласково отозвалась:
— Слушаю, Рэй.
— Ты с Пенни?
— Да, мы уже встретились, — Руби с восхищением проследила за изящным прыжком одной из девушек и неторопливо зашагала к краю бассейна.
— Ты же недолго сегодня?
Девушка нахмурилась: едва слышная тревога в голосе Рэя её удивила.
— Задерживаться не буду, — неловко пошутила она. — А что? Встречу отменили? — она остановилась у самого края, заворожённо наблюдая за рассекавшими гладь воды пловчихами.
— Нет, просто… — молодой человек помолчал. — Береги себя, хорошо? — попросил он, прощаясь.
— Конечно, — Руби улыбнулась. — Рэй! — позвала она, прежде чем Рэй завершил беседу.
— Да?
— Я люблю тебя, — тихо промолвила девушка и, как наяву, увидела его улыбку.
— И я тебя, Руби, — тепло ответил молодой человек. — Увидимся.
— Увидимся, — счастливо вздохнула Руби.
Она спрятала телефон в карман и продолжила наблюдать за пловчихами, не замечая, что плитка под её ногами сплошь мокрая от брызг. Впоследствии она не раз спрашивала себя, что это было: судьба или просто её глупость. Она не знала, чем произошедшее объяснили себе Рэй, Пенни и Джулия. Ей ещё долго не суждено было об этом узнать.
На зов вернувшейся в зал подруги она обернулась слишком резко, залюбовавшись теми, у кого хватало смелости погрузиться в пугавшую её среду. Среду, которая тотчас захватила её, едва, поскользнувшись, она рухнула в бассейн.
Хлынувшая в нос и рот вода, обжигающая носоглотку и горло, тело, будто схваченное в плен, и тишина, вмиг поглотившая все звуки… Ожившим кошмаром девушку потянуло вниз. Последней мелькнувшей в сознании вспышкой перед тем, как Руби увлекло в мрак беспамятства, стала мысль, что есть что-то бесконечно фатальное в нелепости погибнуть, окруженной столькими спасателями.
Примечания:
Примечание к главе:
* - Джон Китс, «Изабелла, или Горшок с базиликом», пер. Сергей Сухарев.
Думаю, многие догадались, что прототип Рэя - это Ли Су Хёк. Именно тот музыкант, которого он сыграл в клипе Gavy NJ