Формы любви

      Смертные всегда были... необычными — герольд Иомедай убеждался в этом столько, сколько взаимодействовал с ними. Вдохновлённые и открытые, кто-то пылал ярко, кто-то держался несколько отстранённо, но всегда они были преисполнены благоговения и уважения. Распространённые чувства среди истово верующих и обращённых душой к богине и свету — и тем не менее у каждого было что-то своё, что-то индивидуальное, не перестающее удивлять величественного ангела, раскрывающего их с новых для себя сторон. Командор Адар определённо не стал исключением.       Избранник самой Наследницы, он обладал удивительно светлой и чистой душой, словно настоящий небожитель. Был мудр, добр и милосерден, заботился не только о каждом воине в своём войске, но и не отказывал в помощи всякому нуждающемуся, кто обращался к нему. Мягкое и сострадательное сердце, ярко освещавшее путь всему крестоносному воинству — Длань Наследницы, на самом деле, давно не встречал такой сильной души. Поэтому он наблюдал за Защитником и с большим удовольствием взаимодействовал с ним. Вот только... была одна маленькая проблема.       Командор ужасно стеснялся.       Он нервничал и краснел, теряя возможность изъясняться понятно, практически всякий раз, когда оказывался рядом с герольдом богини. При этом ангел частенько замечал его стоящим поодаль и неуверенно мнущимся на месте. Он будто хотел подойти и начать разговор, но в последний момент неуверенность и даже страх брали над ним верх, вынуждая практически позорно бежать, так и не удовлетворив своего интереса. И это было так странно — сделал ли герольд что-то недопустимое и непозволительное, что теперь отваживало от него храброго Защитника? И должен ли был ангел что-то с этим сделать?       Справедливости ради, Длань Наследницы пытался. Не то чтобы, конечно, он хорошо разбирался в таких вещах, но он пытался показать, что доверяет Защитнику и полагается на него. Поэтому довольно активно приходил с просьбами о помощи или испрашивая совет; подчёркивал исключительное милосердие и благочестие избранника госпожи. Помогало это, правда, не очень хорошо, и герольд почти зашёл в тупик.       Впрочем, странное поведение командора заметил не только обескураженный ангел. Его соратники, в частности паладинша Сиила, тоже обратили внимание на необычные реакции. Однако сделать с ними ничего не могли, поэтому в один прекрасный день, вернувшись в Дрезен после очередной вылазки к очередному гнезду культистов, Сиила решительно направилась прямиком к сиятельному небожителю. — Приветствую, сестра-в-вере! — звучно поздоровался с ней ангел. — Могу ли я чем-то тебе помочь? — Собственно, мне нет, — Сиила уверенно качнула головой и также уверенно произнесла: — А вот Адару вполне. — Что я могу сделать для Защитника? Ранен ли он? — беспокойство тут же послышалось в голосе герольда, и паладинша отрицательно замахала руками. — Нет-нет, с ним всё в порядке, — поспешила заверить и тут же тяжело вздохнула, попросив в лоб: — Познакомься с ним. Он очень хочет лучше узнать тебя не только на военных советах, но и как, хм, личность. Но стесняется сделать этот шаг первым. — Но почему? — обеспокоенность сменилась искренним удивлением. — Я сделал что-то, что смутило его? — Боюсь, его смущает сам факт твоего существования, — беззлобно фыркнула Сиила себе под нос, но громче произнесла: — Это сложно объяснить, светозарный герольд. Но ты сам по себе такой большой и сияющий, а Адар тифлинг, в нём течёт кровь Бездны. Поэтому он всё ещё не уверен в себе, что заслуживает доверия, в частности твоего. Так что он боится и стесняется сделать этот шаг. — Но ведь это не так! — горячо возразил герольд. — Пусть где-то когда-то его предки пали так низко, что сошлись с демонами, сейчас я вижу перед собой яркую, открытую и чистую душу, достойную небожителя! Многие должны равняться на него и брать пример — теперь, после твоих слов, я ещё больше прославляю скромность Защитника! Я должен развеять его заблуждение! — и прежде чем Сиила успела добавить что-то ещё, он поспешил умчаться на поиски командора.       Слова паладинши смогли пролить немного света на ситуацию, так что Длань Наследницы преисполнился уверенностью и желанием переубедить Адара в его неуверенности. Он был желанным и достойным соратником, настоящим избранником Иомедай — он не должен был сомневаться в своём свете и благочестии! И мог свободно, на равных говорить с её герольдом, не опасаясь, что он смотрит на него свысока.       Собственно, именно это ангел прямолинейно в лоб командору и выдал, найдя его в зале советов. Вдохновлённо и с чувством он огорошил Адара новостью, что «сестра-в-вере, твоя соратница пришла ко мне и открыла мой взор, показав твои сомнения», а затем выдал не менее вдохновлённую речь, которую коротко можно было уместить в слова «происхождение не главное, главное дух». — И если тебя всё ещё что-то беспокоит, мы можем поговорить об этом. Я буду счастлив помочь тебе, — гордо и довольно резюмировал герольд и выжидательно посмотрел на командора.       Адар на протяжении всей речи то густо краснел, то бледнел, нервно заламывая пальцы, а подчас даже забывая дышать. Под конец он вспыхнул чуть ли не до корней волос, смущённо сжался, опустив глаза в пол, нервно и неловко переминаясь с ноги на ногу. Хвост его при этом бешено мотался из стороны в сторону, а сияющий над головой нимб загорелся так ярко, что даже ангел вынужден был прищуриться и отвести взгляд, чтобы не ослепнуть. Силился что-то сказать, но лишь беспомощно то открывал, то закрывал рот, не в силах подобрать слов. При этом Длань Наследницы чувствовал и слышал, как быстро колотилось сердце Защитника, словно намеревалось пробить грудную клетку и вырваться наружу. И он заламывал взмокшие похолодевшие пальцы и чуть не плакал от переизбытка чувств. Определённо, похоже, что-то герольд всё-таки сделал не так. Но что именно? — Тебе плохо? — наблюдая за реакцией Защитника, взволнованно поинтересовался Длань Наследницы. Сделал шаг навстречу, и Адар издал странный, высокий звук, подпрыгнув на месте. — Я сделал что-то не так? — Н-нет! — с трудом выдавил командор, покраснев, кажется, ещё сильнее. — Я-я... Я просто... Очень ценю твои слова, — распереживался настолько сильно, что от переизбытка эмоций на глаза навернулись слёзы. Ангел внутренне ощутил искреннее беспокойство, смешанное с таким же искренним непониманием. Нет, что-то всё-таки определённо он сделал не так.       Выяснить, правда, этот момент до конца он не успел: командора очень срочно позвала Аневия, и тот буквально с облегчением сорвался следом за ней, даже обгоняя разведчицу, позорно сбежав от этой крайне смущающей и неловкой ситуации, оставив ангела в абсолютной растерянности. В которой его и обнаружила Сиила. Проводив светящуюся фигуру Адара взглядом и буквально ощущая кожей зависшую в воздухе неловкость, она вздохнула и покачала головой, незаметно хлопнув себя по лбу. Да, всё куда запущеннее, чем казалось на первый взгляд. — Моя сестра-в-вере! — заметив паладиншу, с отчаянием воскликнул ангел. — Лишь ты можешь помочь мне! Развеять мои сомнения и дать совет! Я последовал твоим словам и сказал Защитнику, что его происхождение не определяет чистоту его духа. А он едва не заплакал! Скажи, что сделал я не так? — Прежде всего тебе не следовало быть таким прямолинейным, — Сиила скорбно вздохнула, признавая безнадёжность ситуации, но внутренне ощущая прилив умиления — эти двое так забавно и непосредственно пытались проявить свою симпатию. — А ещё не стоило говорить, что это я тебе говорила, — она посмотрела с лёгким осуждением и пояснила: — Мы, смертные, обычно стыдимся и смущаемся своих слабостей и недостатков. Это не значит, что о них совсем не нужно говорить, ведь как иначе мы сможем с ними встретиться лицом к лицу и побороться? Однако некоторые вещи рождаются и существуют лишь в нашей голове, и с ними нужно быть внимательными и осторожными. — Я не понимаю, — признавая своё поражение, герольд склонил голову, и его крылья поникли. — Мы сами часто не понимаем, — утешающе заверила Сиила, но бодрее добавила: — Но ты считаешь Адара светлой и чистой душой, в то время как сам он верит, что осквернён Бездной из-за самого своего происхождения. Это потому, что абсолютное большинство в нашем обществе склонно видеть в тифлингах демонических порождений, а оттого боится их, ненавидит и относится с подозрением. Поэтому командор своими делами пытается искупить вину своего происхождения, считая, что всё время делает недостаточно. Словами переубедить его очень сложно, потому что чужие слова вступают в конфликт с внутренним убеждением и заставляют страдать ещё больше, ведь Адар, очевидно, испытывает стыд из-за недоверия к внешней оценке пока внутреннее убеждение так сильно. — Кажется, теперь мне немного понятнее, — внимательно слушая паладиншу, собранно ответил ангел и тут же взволнованно спросил: — Но что я тогда могу сделать, чтобы убедить Защитника в искренности своих слов? — Прежде всего тебе стоит быть терпеливым, внимательным и осторожным, — улыбнувшись, откликнулась Сиила. — Если тебе приятна компания Адара, показывай ему это, например, проявляй интерес. Для него важно, когда ты хвалишь его за помощь — уж поверь мне, — она по-доброму посмеялась, словно вспомнила что-то забавное. — Задавай ему вопросы. Спрашивай о нём самом. Показывай, что ты считаешь его хорошим, но не так прямолинейно. Будь терпелив. И будь готов, что первое время будет очень много неловкости, ведь Адар по-прежнему смущается и переживает. — Я запомнил твои слова, — серьёзно кивнул герольд. — Защитник не искушён компанией небожителей вроде меня. — Верно, — согласилась Сиила, и поколебавшись мгновение, осторожно добавила: — Именно твоё восприятие для него особенно важно и ценно. И дело не только в твоём высоком статусе как посланника самой богини. Ты интересен Адару сам по себе, и он тоже хочет быть интересен тебе, хоть и сомневается, что способен на это. Мы называем такое чувство «симпатией», и это важный шаг на пути построения любых уз. — Но Защитник уже интересен мне в ответ, — слова прозвучали довольно взволнованно, и Сиила с трудом подавила умилительную улыбку. — Его тепло согревает меня и наполняет радостью. С ним приятно проводить время рядом и общаться. Меня восхищает его спокойная мудрость и всеохватывающее милосердие. Что мне тогда надо делать, чтобы показать ему это и не смущать так сильно? — Боюсь, этот ответ тебе придётся искать самому, — паладинша снова тепло улыбнулась. — Когда Адар привыкнет к тебе и к тому, что ты открыт к нему, он успокоится и не будет так остро реагировать. Но это не быстрый процесс, потому что как для тебя смертные сложные и непонятные, так и для командора подобное происходит впервые. Но когда вы привыкнете друг к другу и сблизитесь, вам обоим станет легче понимать друг друга. И знание, что ты должен делать, чтобы показать свою симпатию, само появится у тебя. Впрочем, скорее всего, Адар всё равно будет смущаться, так что не пугайся этому. — Сложно, — герольд вздохнул. — Я впервые сталкиваюсь с подобным, хотя и раньше замечал странности в поведении смертных соратников. — Мы все очень отличаемся друг от друга, — Сиила мягко посмеялась и лукаво сверкнула глазами. — А Адар вообще особенный среди нас, так что и ваши отношения особенные. — Ты очень права, сестра-в-вере, — обстоятельно кивнул ангел. — Я благодарен тебе за твой совет. Могу ли я обратиться к тебе вновь, если вновь столкнусь с затруднением? — Конечно, герольд, — бодро ответила паладинша. — Я буду рада помочь тебе и командору. И да... лучше, чтобы этот разговор остался между ними, — она многозначительно посмотрела на небожителя, ощутив его смущение. — Не надо рассказывать о нём Адару, иначе он смутится и распереживается ещё сильнее. — Я тебя услышал, — в голосе Длани Наследницы послышалась улыбка, и Сиила с чувством выполненного долга покинула его, направившись в таверну.       Её слова произвели на ангела большое впечатление. Внимательно обдумав их, он утвердился в мысли, что смертные были сложными, непонятными и запутанными. Однако Защитник среди них и вправду был особенным, и ангел уважал его чувства, учась быть с ним аккуратным. Это было непросто, Адар всё ещё смущался, но робко отвечал на такие же робкие, иногда топорные попытки ангела проявлять инициативу. Охотно подхватывал её и заметно посмелел, так что решался заводить разговор первым и проводить рядом довольно много свободного времени. И с удивлением герольд ощутил, что это было приятно.       Не только компания Защитника была приятной. Получать от него искреннюю отдачу и внимание было приятно. Осознавать зарождающуюся привязанность и симпатию было приятно. И рядом с Адаром в душе расцветало удивительное, неизведанное чувство, ведь оно несколько отличалось от всего того, что герольд чувствовал к своим ангельским товарищам, другим смертным соратникам и даже богине.       Тёплая привязанность и желание защищать — но было что-то в этом неуловимо иное, что-то, чему ангел не мог найти ни объяснения, ни описания. Но это определённо было приятное чувство. И раскрывать его и познавать рядом с Адаром оказалось особенно и волнительно. И пока у него была такая возможность, Длань Наследницы использовал её так эффективно, как мог, получая в ответ искреннюю признательность, принятие и отдачу. Неизведанное, но согревающее чувство, отзывающееся дрожью у основания крыльев — даже просто прикоснуться к нему оказалось чем-то сродни блаженству на Верхних Планах, что уже говорить о том, чтобы познать его полностью.       Когда-нибудь хрупкий цветок полностью распустится в светлой душе, но до этого будет лежать долгий и очень тернистый путь. Пока же ангел находился в самом начале, и совет Сиилы вёл будто путеводная звезда, не давая сбиться с верной дороги. И герольд не пожалел ни мгновения, что решил ступить на неё.