грязь

трахать яоши это как дышать — легко и необходимо. нанук берет ее на кровати, ставит на колени, жмет к стене лицом. ощущение, что они настолько слились во одно, что отсутствие ее под руками причиняет боль. словно из него выдрали пару органов, раскрошили хребет и выдробили оставшиеся кости в муку. и лежит он такой кровавой кашей, не имеющий возможности регенерировать. разрушенный и брошенный. разговаривать с яоши — погружаться под воду. первые минут десять это забавно и интересно, но со временем течение становится сильнее, температура падает, а давление превращает очередную оболочку в смятую консервную банку. ее голос тихий, спокойный и пустой, она улыбается ему, скучающе глядя в глаза, лишь изредка дозволяя увидеть мелькающий интерес. настолько редко и коротко, что кажется, будто и не было его вовсе. разрушению не нужно, чтобы им интересовались, чтобы к нему тянулись и чтобы его любили. но речь яоши — дешевый наркотик, дурманящий разум едва ли не сильнее, чем вкус ее костей, мяса и крови. чем больше доза, тем сильнее ломка, но насыщение никогда не наступает, оборачиваясь бесконечной воронкой, усиливающей голод. поглощать яоши — единственный способ выжить для того, кому раздробили хребет, выжгли глаза и сломали остатки рассудка. единственный способ держать себя в состоянии, отдалённо напоминающем нормальное, чтобы не срываться на создание чёрных дыр и пустот во вселенной, которые разнесут все к чертям раньше, чем требуется. и поэтому нанук ест ее — впивается зубами в слова, выдирает куски мяса и пожирает глазами. он забирает себе каждую крупицу изобилия, до которой может дотянуться, не понимая, что лишь крупицы ему и доступны, искренне веря, что он король положения. яоши наблюдает за ним тысячей глаз, рассматривая, как его тело видоизменяется, не справляясь с переизбытком изобилия, разрушается само, чтобы следовать своему пути хоть так. ее губы тянутся по его губам грязной улыбкой, умоляя разрушение остановиться и дать себе шанс на спасение. но нанук не замечает — не имеет желания замечать, погребенный в своем счастливом трипе — когда прокусывает эту улыбку и рычит, все сильнее уничтожая себя себя.