***
С тех пор, как Лалит обмолвилась о счётах из борделя, раскрывших Анлуану его постыдный секрет, Джоши думал о том, побывал ли Анлуан у Камала. Он знал Анлуана и склонялся к тому, что побывал. Но за то время, пока у Джоши ещё была сила, Анлуан ни единой мыслью не выдал себя. Это тревожило Джоши. Анлуан ни разу не обращался к этому эпизоду, словно его не было, и эта молчаливая ложь сбивала Джоши с толку. Джоши снова и снова обращался к неделям перед отравлением и приходил к неутешительному выводу: Анлуан научился скрывать свои мысли. Это предположение терзало и мучило Джоши. Что ещё утаивал от него Анлуан? Как давно это началось? Как он вообще сумел закрыться от телепата? С другой стороны, кому, как не Анлуану научиться закрываться от телепатов? Он прожил с Джоши одиннадцать лет, и изучил его не хуже, чем Джоши изучил Анлуана. Собирался ли Анлуан признаться ему? Рассказать о том, как давно водил Джоши за нос? Сомнения не давали Джоши покоя, подтачивая его, словно червь, и он хотел подтвердить эту догадку. И поскольку у него больше не было парапсихических способностей, оставался всего один способ — спросить у Камала, встречался он с Анлуаном или нет.***
Без способностей к телепатии Джоши стало сложнее незаметно покидать дом Вхаратов. Анлуан был сильно подозрительным, Хема от него не отставала. И лишь Сами было ровным счётом всё равно, чем занимается Джоши и где его носит по ночам. За что Джоши был ей очень благодарен. В этот раз Джоши удалось обойти Анлуана. Чернеющая полоска под его дверью свидетельствовала о том, что Анлуан спит. В том, что он с самого вечера не выходил из комнаты, Джоши убедился заранее. А вот обмануть Хему не вышло. Порой Джоши казалось, что интуиция маленькой ведьмы, в точности такая же, как у ее матери, способна изобличить его в чём угодно. Они встретились в холле. Джоши намеревался незаметно проникнуть в подземку, а оттуда выйти через чёрный ход, но наткнулся на Хему, застывшую у одной из колонн. Она молча следила за ним взглядом. Джоши замер, как вкопанный, но Хема не заговорила. В ночной тишине и свете фонаря, проникавшего в холл через высокие окна, они выглядели двумя истуканами. Во всяком случае, именно так ощущал себя Джоши. Ведь он, в отличие от Хемы, прекрасно знал, куда направлялся. И благодарил ночь за её тонкий покров, скрывающий румянец на его щеках. Отчего-то ему казалось особенно унизительным и мерзким, если о его похождениях узнает Хема. Они начались задолго до того, как она доросла до понимания своей влюблённости, но Джоши чувствовал, что этим он оскорбляет её. Он не был достоин привязанности Хемы, и сожалел о том, что всё сложилось таким образом. Молчание стало неловким, а ощущение неправильности происходящего — удушающим. Он отвёл взгляд и пересёк холл, ввёл код на тяжёлой железобетонной двери и выдохнул, только закрывшись в подземелье. Если Хема ещё не дошла до ненависти к нему, то рано или поздно она ей преисполнится. Из-за того ли, что Джоши любит её брата, или из-за того, что узнает о его привязанности к куртизану, похожему на Анлуана как двойник, было не важно. Он не смог бы, даже если захотел, полюбить Хему. И этим он её унизил. Так думала Хема, Джоши знал эти мысли наверняка, как и то, с какой периодичностью они посещали её голову. Даже вырвавшись в ночь, пока ещё не такую жаркую, как день, но такую же душную, Джоши не почувствовал себя легче. Тонкая туника с рукавом в три четверти облепила его потное тело, вызывая неприятные ощущения. Ему захотелось вернуться, закрыться в своей комнате и не выходить оттуда никогда. Его ужасная, исполняемая против воли роль не давала Джоши покоя. Иногда он представлял, как сложились бы отношения Анлуана и Хемы, не появись он в их доме, и всякий раз у Джоши болезненно сжималось сердце. Его не должно было быть здесь. Он разрушал семью одним своим присутствием. Никому ненужный, никем по-настоящему нелюбимый. Джэбат, которому суждено было сгнить в подземелье сулы вдали от Вхаратов. Джоши не заметил, как ноги принесли его к ресторану Рига. Обойдя его с торца, он сверился с часами на наручном браслете. Половина первого, он опоздал к назначенному времени. Настроения не было совсем, и он подумал о том, чтобы развернуться и сходить к Окичоби, проветрить голову и успокоиться. Но вспомнил о том, что в этот раз шёл не за увеселениями. Да и чего таить, они давно не виделись, и Джоши соскучился. Пусть у Камала было лицо Анлуана, и даже характером они были в чём-то похожи, он всё равно был другим, и за столько лет Джоши к нему привязался. — А я уже решил, что больше не увижу тебя, — улыбнулся Камал, пропуская его в небольшую, приглушённо освещённую комнату. Уютную и отдалённо напомнившую Джоши дом из видений, в котором он впервые встретился с арабом, спасшим его жизнь. Лёгкий халат и полупрозрачные шаровары Камала тоже напомнили Джоши о Востоке. Раньше он об этом не задумывался. Подумав теперь, Джоши слабо улыбнулся. Но эта улыбка не обманула Камала. — Ты выглядишь очень уставшим, — печально откликнулся он. — Я же просил не выбирать со мной выражений. Перед тобой не какой-нибудь князь, — напомнил Джоши. Серые глаза Камала блеснули, и в них появилась хитрая смешинка, которой никогда, ни при каких обстоятельствах нельзя было увидеть в глазах Анлуана. Этот взгляд нравился Джоши. — Ты выглядишь как пожёванный койот. — Как кто? — усмехнулся Джоши. — Ты не ослышался, — Камал приблизился и запустил пальцы в волосы Джоши, вцепился в них и притянул его к себе, наградив чувственным поцелуем. — Как пожёванный койот, — повторил он с улыбкой, находясь всё ещё очень близко. Настроение у Джоши улучшилось. Он отдалился от Камала, прошёл вглубь комнаты и сел на подушки. Такие же разноцветные, как в доме из видения Ясира Эль Захры. Джоши показалось, что он уловил едва ощутимый аромат ванили. Но тут же стряхнул с себя наваждение и поглядел на Камала. Тот стоял перед ним, непринуждённо улыбаясь, и в его глазах Джоши видел искреннюю радость от встречи. Как же сильно ему не хватало этой радости! Чтобы кто-то улыбался ему так, как Камал, просто потому, что увидел его. Похлопав по подушкам рядом с собой, Джоши пронаблюдал, как Камал сбросил халат и уселся, скрестив свои крепкие ноги по-турецки. Его мускулистая грудь вздымалась равномерно и спокойно, и Джоши в который раз поразился тому, как сильно его тело не сочеталось с ролью куртизана. Камалу больше подошло бы быть военным, на худой конец атлетом. В его характере и жестах, в мыслях и душевных порывах Джоши не раз улавливал жёсткость, совсем не свойственную мальчикам для увеселений. Но Камал был здесь, и работал у Рига как минимум шесть лет. Ровно столько Джоши был знаком с ним. За шесть лет он научился доверять Камалу. — Тебя огорчила мысль, что мы могли больше не увидеться? — спросил Джоши, поведя ладонью по его щеке. — Конечно. Ты мой самый нищий, — Камал запнулся и выдохнул, — посетитель. Но самый дорогой. — Клиент, — поправил его Джоши, — мы не виделись несколько месяцев, а мне снова надо переучивать тебя? — Я веду себя нормально, — возразил Камал. — Просто мне не нравится называть тебя клиентом. Даже если так и есть. — Так и есть. — А ты верен себе до конца, — кривая усмешка, взгляд исподлобья, — прямой, как палка. — Ты ничего не можешь с этим поделать, — пожал плечами Джоши. От этого движения на его лице отобразилась и тут же пропала болезненная гримаса, но Камал успел её уловить. Он усмехнулся и подобрался ближе. — С прямолинейностью не могу, а с этим — могу, — его руки опустились на плечи Джоши и с силой сжали тугие мышцы. — Так и думал, ты деревянный. Что ты делал все месяцы, пока мы не виделись? — А ты не знаешь? — Я знаю, что ты был в коме. Об этом знают все. Но что делал после того, как пришёл в себя, могу лишь предположить по этому ужасному напряжению, — он надавил большими пальцами на основание шеи и прошёлся по ней вверх-вниз, подчёркнуто вежливо игнорируя недееспособную руку. — Ты тренировался, как проклятый. Забывая о том, что телу нужно давать отдых. Я помогу тебе расслабиться, — Камал стянул с Джоши рубаху и подтолкнул его вперёд. Джоши улёгся на подушки, позволяя ловким пальцам Камала разминать его спину, отбивать его и замешивать, словно тесто. Он в который раз удивился тому, как сильны руки Камала. Джоши часто испытывал соблазн забраться в его разум поглубже и узнать о Камале больше. Но одёргивал себя, довольствуясь лишь поверхностями мыслями. Что бы атланты ни думали о телепатах, какими бы чудовищами их не представляли, Джоши никогда не позволял себе рыться в чужих мыслях, и тем более — в памяти — без веских оснований. Возможно, другие телепаты, особенно медиумы, не гнушались попирать этику, но кроме безнравственного, Джоши находил такое поведение ещё и очень утомительным. Ему вполне хватало близкого общения с Анлуаном и слежки за теми, кого тот считал своими врагами. Камал схватил его за плечи и, несмотря на очевидную разницу в росте и силе, с лёгкостью перевернул Джоши на спину. Возможно, он был намного сильнее, чем думал Джоши, и чем можно было судить по его внешности. Кто знает, может быть, и стоило забраться в разум Камала поглубже, когда у Джоши ещё была такая возможность. Камал сел на него, обхватив бёдрами и лукаво улыбнувшись. — Легче? — Легче. — Могу проводить тебе сеансы массажа вне стен этого заведения. Будет дешевле, — подмигнул Камал. — Только массажа? — подыграл ему Джоши. — Остальное будет зависеть от моего настроения. — И какое у тебя настроение сегодня? Камал запустил пальцы в свои длинные посеребрённые волосы, расчесал их и поглядел на Джоши сверху вниз. — Зачем ты задаёшь эти вопросы? Пока мы тут у меня то настроение, которого пожелаешь ты. Хоть он улыбнулся, в голосе Камала прозвучала печаль. — Затем, что я не люблю принуждать. Теперь во взгляде Камала промелькнуло что-то отдалённо похожее на боль. — Ты же знаешь, мы можем отказываться от клиентов. Так что если я с тобой, то только потому, что хочу этого. — Но это не значит, что тебе здесь нравится. — А тебе бы понравилось? — Камал наклонился и прошептал Джоши на ухо: — Не задавай лишних вопросов, если не хочешь, чтобы у меня были проблемы. А после нашёл губами его губы и поцеловал. Он был не таким, как всегда. В его поцелуях чувствовались надрывность и горечь, которых Джоши раньше не ощущал. Даже в те дни, когда Камалу доставалось от других клиентов. Джоши знал это, потому что обида, боль и сожаление витали в воздухе, и ему не нужно было считывать произошедшее с мыслей Камала. Камал не скрывал этого. В такие дни он просил Джоши поговорить с ним, и было в этих разговорах что-то трепетное, похожее на отголоски нормальной жизни, которая могла бы быть у Джоши, но никогда не будет. Ни у него, ни у Камала. Иногда после взбучек Камал вёл себя вызывающе. Он едва ли не набрасывался на Джоши, и у того возникали подозрения что таким образом парень хочет забыться, стереть болезненные воспоминания, заменив их на новые. Конечно же, ему не могло нравиться здесь. Но Джоши не понимал, хоть и хотел понять, почему Камал продолжал работать у Рига. Он мог бы уйти и заняться чем-то другим. С его физическими данными Камал пригодился бы где угодно: от работ в поле до службы в охранной организации или даже внутренних органах. Уж Джоши-то знал, как там любят крепких парней. Чтобы часами избивать пленников, нужно обладать недюжей силой и выносливостью. Всё это у Камала было. Кроме жестокости. От мысли, что во время его последнего визита в тюрьму, выбивать ему зубы и ломать рёбра мог кто-то с лицом Камала, Джоши ощутил подступающую дурноту и аккуратно отстранил его. — Ты сегодня рассеян, — заметил Камал, укладывая голову на груди Джоши и водя по ней ладонью. — Я сегодня пожёванный койот. — У этого есть причина? — по взгляду Камала можно было догадаться, что он ждал от Джоши вполне конкретных вопросов. И Джоши не стал тянуть. — Тебя навещал Анлуан Вхарат, — не спросил, а утвердил он. — Насколько я знаю, у князя Вхарата имеется вполне приличная невеста, — хмыкнул Камал. — Прекрати, я знаю, что Риг направлял ему мои счета. Вхарат не мог не повидаться с тобой. «Вхарат, — подумал Камал. — Ещё ни разу ты не назвал его по имени. Анлуан Вхарат, князь Вхарат или просто Вхарат. Но никогда — Анлуан. Говоря с ним, ты тоже не зовёшь его по имени? Как же ты тогда к нему обращаешься?» Ощутив неприятное жжение в груди, Камал стиснул зубы. Риг всё понял. Конечно же он не мог не понять, что Камал привязался к Джоши. Этот проклятый визит проклятого Вхарата, так похожего на него самого, совсем выбил Камала из колеи. Конечно же Камал знал, почему Джоши выбирает его. Но в глубине души всё же надеялся, что за эти годы Джоши сумел разглядеть в нём личность, а не только лицо и тело Вхарата. — Навещал. Для него это стало ударом, — просто и без обиняков ответил Камал. — Моё лицо. Как бы сильно ты от него ни прятался, думаю, в тот день он всё прекрасно понял. Джоши приподнялся на локтях, вынуждая Камала занять сидячее положение. Его сердце забилось быстрее, а глаза заблестели, и Камалу показалось, что до настоящего момента Джоши был как будто призраком самого себя. А теперь зажил по-настоящему. Джоши с трудом сдержал порыв наброситься на Камала с расспросами. Мысли ворошились у него в голове, как рой неорганизованных пчёл. Но поглядев в грустные глаза Камала, он испытал прилив стыда. — Прости, — глухо произнёс Джоши. Камал в ответ покачал головой. — Мы уже обсуждали это. Для меня ничего не изменилось, в отличие от Вхарата. Это он рассказал тебе про счета? — Камал старался, чтобы его голос звучал буднично, но не мог ручаться, что у него хорошо получалось. Джоши покачал головой. Признаваться, что его секрет стал известен ещё и Лалит Росс, было слишком унизительно, поэтому он ушёл от ответа: — Я узнал случайно. Он ничего мне не сказал. — Хм, — только и произнёс Камал. Он снова сидел прямо, скрестив ноги. Его взгляд прошёлся по Джоши, и на мгновенье задумчивость сменилась всполохом испуга, подавленного так же быстро, как и возникшего. Но хоть внешне Камал взял себя в руки, Джоши продолжал ощущать витающее в воздухе напряжение. И ему казалось, что Камал об этом знает. Теперь слова о том, чтобы Джоши не задавал лишних вопросов, дошли до его сознания, и желание проникнуть в мысли Камала возросло. Но у Джоши больше не было такой возможности. Какой же он был дурак, что не задал интересующие его вопросы раньше! Придвинувшись, Джоши поцеловал его в шею и тихо, едва шевеля губами, прошептал: — Что ты здесь делаешь? Камал одеревенел. Его глаза забегали, дыхание сбилось. Обернувшись, он столкнулся с Джоши нос к носу, и судорожно вздохнул. Таким Джоши его не видел и не думал, что на этом неизменно лукавом, но добром лице может отражаться неподдельный ужас. Он понял бы страх, но это был именно ужас. Животный, разъедающий изнутри. Отчего Камалу испытывать такие чувства? Может ли быть, что он вовсе не такой добрый, каким считает его Джоши? Его внешний вид, не ослабевающие и не дрябнущие с годами мышцы, как будто он только и делал, что тренировался, жёсткий, вызывающий взгляд, который проскальзывал у него время от времени, как взгляд зверя, за которым гонится охотник, зверя, готового в любой момент обернуться и напасть на своего преследователя со всей жестокостью и остервенением, на которые способен. И то, что Камал так похож на Анлуана Вхарата, снова отпечаталось в мыслях Джоши и сложилось в паз. Джоши и раньше думал о том, как странно было встретить на улицах колонии атланта, до такой степени похожего на Анлуана. С точки зрения генетики это, конечно, не было удивительно. Атланты не сильно отличались друг от друга. У них не было такого расового разнообразия, как у людей. Они все обладали светлой кожей, светлыми волосами и предсказуемо оказывались похожи. Но чтобы так сильно? С точки зрения генной инженерии было неудивительным и другое — вмешательство в гены. Однако такие манипуляции производились с зародышами, которым Камал, конечно же, не был. Но великолепная медицина атлантов была способна не только ставить нейропротезы. Талантливые врачи могли изменить внешность любого до неузнаваемости, и сделать это так, что никто и не заподозрил бы подмены. Никто, кроме телепата вроде Джоши. Поначалу мнительность Джоши толкала его на попытки изучить разум Камала, чтобы узнать кто он, откуда пришёл и почему похож на Анлуана. Но не находя ничего подозрительного, Джоши всякий раз испытывал чувство вины. Ведь Камалу и так от жизни досталось. Едва ли кто-то по собственной воле пришёл бы работать в бордель. Очевидно, в прошлом Камала было что-то сломавшее его. А Джоши своими манипуляциями лишь добавлял в его жизнь фальши и горечи. Камал был добр к нему и со временем Джоши отринул свои подозрения. Но сейчас они вернулись. Выйдя из тюрьмы, Джоши много думал о требовании Урэя присоединиться к Шай-Котару и стать одним из «свободных» яхшасов на службе ордена. Поглядев на здорового, сильного и красивого Камала, Джоши почувствовал, как на мгновенье у него перестало биться сердце. За этот миг он успел умереть и заново родиться, уже во второй раз. Похоть. Испокон веков человечество неизменно попадалось на удочку своих низменных желаний. Заманить, усыпить бдительность любовью, которую при желании легко можно спутать с настоящей, и вонзить в спину нож. Любовь — разменная волюта, и шпионы часто пользовались ей в прошлом. Чтобы следить, ловить и убивать. Неужели Джоши был пойман точно так же? Неужели в заведении Рига есть яхшасы, которых упоминал Урэй? А сам Риг тогда кто? Подскочив, Джоши вперился в Камала яростным взором. Его взгляд пылал отражением глубоко засевшей боли. Он верил Камалу. Он сочувствовал ему и был почти так же добр, как мог быть добр к Анлуану, если бы тот позволил. Он открылся Камалу. А Камал? — Проклятье, в тебе есть хоть что-то настоящее? — рявкнул Джоши. Камал всё понял. — Брось, — он устало поднялся следом. Отряхнул несуществующие соринки со своих штанов и посмотрел прямо в глаза Джоши. — Они сделали тебя параноиком. Ты столько лет боялся быть пойманным, что привык видеть везде и во всём подставу. Но вспомни-ка. Мы с тобой встретились задолго до того, как они обнаружили тебя. До того, как ты сам себя выдал, идиот. Включай мозги, иначе тебе не выжить. Он был не похож на того Камала, к которому привык Джоши. Ни лукавства, ни услужливости, только жёсткость и упрямство. Сейчас он как никогда напоминал Анлуана Вхарата. — Он не хотел, чтобы ты узнал правду о борделе, — сказал Камал. — Кто — он? — А сам-то как думаешь? Эта тварь, забери Айин его душу! «Айин!» — ударилось о сознание Джоши. — Проклятье, так ты правда яхшас? — не то спросил, не то потребовал Джоши. — Ты одурачил меня? Заставил поверить, что ты просто мальчик для увеселений? — злость вперемешку с желчью выплеснулись на Камала. Камал мученически поморщился при словах «мальчик для увеселений». — Думаешь, такого как ты можно просто одурачить? Считаешь себя слабым? Я не знаю подробностей, но тот факт, что Урэй отпустил тебя, а не сгноил в темнице, говорит о том, что ты для него важнее всех нас. По какой причине, непонятно, но не думаю, что это из-за того, что он просто влюбился, — саркастически сплюнул Камал. — Он же не такой тупица, как я. — Не играй со мной. — Я и не играю. Теперь нет. Риг знает об этом разговоре. Я просил тебя не задавать лишних вопросов, но тебе, по-видимому, плевать на мою жизнь. Что ж, — Камал подошёл к столу с выдвижными ящиками и достал тонкий кинжал-стилет. Джоши отпрянул в сторону, но Камал перехватил стилет за лезвие и протянул рукоятью к Джоши, — я прожил больше того, на что мог надеяться. Десять лет назад меня обнаружили кахибы. Но лучше бы они убили меня ещё тогда. — Чего ты хочешь? — опасливо спросил Джоши, забирая у Камала стилет. — Свободы. Но ты не можешь мне её дать. Ты такой же раб, как и я. Хотя в отличие от меня, ты ещё поживёшь. Сообразив, что предлагает ему Камал, Джоши яростно отбросил стилет. — Рехнулся? Я не стану тебя убивать! — Ты уже это сделал. Я не хочу в сулу. — Если так хочется подохнуть, убей себя сам! Губы Камала дрогнули в грустной улыбке. — Я не настолько смелый. Джоши стиснул зубы. Это был не тот Камал, которого он знал. Да и знал ли он Камала на самом деле? Почти тогда, когда Джоши сбежал от кахибов, Камал только-только попался им. И если Джоши прожил эти годы в относительной безопасности, то Камал десять лет служил Шай-Котару, был на привязи, как ручная собачонка, делал то, что велят. Сказали наступить на гордость и ублажать других своим телом — он ублажал. Сказали выслеживать яхшасов — он выслеживал. Сказали убивать… Наверняка руки Камала были испачканы в крови десятков, если не сотен яхшасов. Может быть, он не убивал их сам, а, может, убивал. Для чего-то ведь ему понадобилось такое крепкое тело? Но хотел ли этого Камал? В его глазах был ответ на все вопросы. Ох, если бы только Джоши задал их раньше! Возможно, всё сложилось бы по-другому. — Я не буду убивать тебя, — отрезал Джоши. — Риг тоже яхшас? Камал отрешённо кивнул. — Он слушает нас? Снова кивнул. Палец на его правой руке дрогнул. Словно зная, о чём думает Джоши, Камал хрипло сказал: — Здесь установлены камеры. От этой новости Джоши покоробило, а к горлу подступил тошнотворный ком. Извращённые подонки. Хотя сам факт того, что Риг работал на Урэя, был намного хуже всего того, что он ещё мог бы сделать. — Тогда слушай меня, шлюха ты продажная, — зарычал Джоши, подбирая стилет и возвращаясь с ним к Камалу. Хоть эти слова были обращены к Ригу, Камал всё равно вздрогнул, глянув на стилет. — Гахаарит Урэй рассчитывает на возвращение моей силы. Он не ошибается, я верну её, можешь не сомневаться. И если к тому моменту, когда я смогу пропустить твои мозги через жопу, Камала не будет в живых, клянусь, я найду тебя и сделаю это. Ты будешь жалеть, что Шай-Котар не прикончил тебя! Камал ошеломлённо уставился на Джоши. Глаза Джоши горели ненавистью. За шесть лет встреч и тайных слежек, Камал ни разу не видел его таким злым. Рядом с ним буквально плавился воздух. Того услужливого, вежливого и спокойного Джоши и след простыл. Нет, это точно был не Ноа Джоши. Возможно, Камал впервые увидел Нейде Ийлиса, яхшаса, который прятался под маской слуги Анлуана Вхарата. Вопреки здравому смыслу на его губах показалась улыбка. Нейде Ийлис — единственный яхшас, который смог сбежать от Шай-Котара. Теперь Камал отчётливо видел его. Теперь Камал не мог допустить даже мысли о том, чтобы пожалеть его. Нет, Нейде Ийлис, в отличие от Ноа Джоши, не нуждался ни в чьей жалости. — Даю слово, я не расскажу о тебе и твоих шпионах, — продолжил Джоши уже более спокойно. — Ничего не изменится, поэтому Урэю о моей осведомлённости знать не обязательно. Джоши вложил стилет в руку Камала и закрыл его ладонь, сжимая своей. — У вас ведь не так много способных яхшасов, чтобы разбрасываться ими? Отпустив руку Камала, Джоши развернул его лицом к себе и поцеловал. В этот момент Камал решил, что если он выживет, то единственный, кому он будет служить, это Нейде Ийлис. Ярость, с которой Ийлис отвечал на угрозу Ригу и его ненависть к Шай-Котару показались Камалу намного весомее всего того, что он видел до сих пор. В его сердце зажёгся огонь, который еле тлел и задыхался уже много лет. Огонь надежды на свободу. И ради этой надежды он захотел рискнуть. Если Ийлис не сможет ничего изменить, Камал умрёт вместе с ним, но умрёт борцом, а не шлюхой Шай-Котара. Он отчаянно захотел вернуть себе достоинство. Джоши разорвал поцелуй и вышел из душной комнаты, пахнущей, как ему казалось, ванилью.***
Риг оторвался от голографического экрана. Горящий взгляд Камала, обращённый прямо в камеру, вызвал у него мрачную улыбку. Он почесал подбородок. Риг знал, что сегодня потерял своего шпиона. Как знал и то, что ненависть Нейде Ийлиса, Камала и его собственная направлена на их общего врага. Яхшасы уже сотни лет стояли на грани вымирания. Но что, если ягик, которого до дрожи в ногах боятся кахибы, и правда существует? Если он прямо сейчас живёт и ходит среди них? Риг нахмурился и подумал, что Урэю действительно не стоит сообщать о произошедшем. Если Нейде Ийлис будет молчать, тот ничего не узнает и Камала не придётся убивать. Вызвав Камала, он откинулся на спинку своего удобного кресла и принялся ждать