Жизнь - бесконечный бег, не прекращающийся даже после смерти.

Все хорошее имеет свойство заканчиваться, вот и наш отдых подошел к концу. Наташа, провожая нас к выходу, старалась впихнуть нам в руки еще немножечко амулетов, хотя ими мы были увешаны с головы до ног, как капитан королевской гвардии Лан-Орга Блистательный, которого народ, прикрывая рты носовыми платками, именовал Лан-Оргом Наглым, проживающий при дворе его величества Максимильяна Крепкорукого, короля Хомициды, кое занимало все северное побережье и являлось родиной большинства известных наемных убийц, которые, впрочем, как можно скорее бежали из родного королевства, предпочитая оседать в Мривуде или Валоре, так как Максимильян, распространяя на всех окружающих пылкий жар справедливости и желания искоренить всю преступность в своем королевстве, взялся за планомерное уничтожение кланов наемников, что, к сожалению, отнюдь не понизило градус преступности, а даже наоборот, потому что наемные убийцы для Хомициды, все равно что волки для леса, ведь помимо своих заказов, пятьдесят процентов стоимости которых оседало в карманах королевской гвардии, до поры до времени прикрывавшей наемников от короля и чиновников, убийцы тратили свое время на истребление жуликов, и мошенников, подрабатывая лесно-городскими санитарами. Их вынужденный побег от короля, позволил многочисленным аферистам вылезти из своих нор, в которых они прятались, спасаясь от убийц, и снова зажить припеваюче, не оглядываясь по сторонам при выходе из дома. Ах, что-то я отвлекся от темы. С трудом отбившись от Наташи, я пообещал ей передать письмо от тети непосредственно в руки королю Мривуда, к коему мы собирались заехать после убийства твари, вскочил на лошадь и, не дожидаясь товарища, который продолжал миловаться с обаятельной Наташей, помчался по направлению к Кучкиным холмам. Тварь изрядно потрепала нам нервы за последние полторы недели почти беспрерывной погони по раскаленным поздним августовским солнцем прериям и перелескам, и единственным моим желанием было выпотрошить паршивку, хорошенько присыпать солью и повесить на дерево, оставляя ее гнить на каком-нибудь захудалом, раскорячившемся дубке рядом с дорогой, в качестве дружеского напоминания всем прочим ретивым, но Веселая Люси в последнее время запретила подобные увеселения, потому что сами сельские жители, да и она тоже, становились свидетелями пренеприятнейшего фактора: вся нечисть отличается редкостной живучестью и агрессивностью. Например, пару месяцев назад в горную деревушку на склоне Самоцветных гор, юридически принадлежавшую Мривуду, но фактически являющуюся полноправным владением Валора, наведался самый настоящий шейдим: черт, которого в последний раз видели на юге Фабулы и считали вымершим, и даже занесли в черный список, в который были вписаны имена всей нечисти, демонов и колдунов подлежавших, в случае вторых анафеме, а в случае первых уничтожению, но что мы видим: люди, едва увидев громадное косматое существо с огромными птичьими лапами, длинными когтями и человеческими руками, схватились за вилы и искололи существо до состояния решета не первой свежести, которое служило семье заправских крестьян не первое поколение, а тем не менее тварь, которая находилась одной ногой в могиле вскочила, хлопнула крыльями и одним ударом превратила в кровавую кашу все внутренности деревенского старосты, и испарилась. Все это произошло на глазах изумленных демонологов и самой Веселой Люси, и, следовательно, первое, что сделала наша обожаемая профессор Рисус по возвращении в университет, созвала кафедру, сорвав меня и моего товарища из кабака в городе Пит и повелела каждому въезжающему и каждому выезжающему из города говорить, про опасную ситуацию и советовать им носить оружие. Понятное дело, ни к чему хорошему это не привело, потому что люди существа трусливые и в народе поднялась паника, взлетели цена на чеснок, серебро и спички, постепенно выросли цены на продукты и поднялись налоги. В некоторых королевствах люди пытались поднимать восстания недовольные этим положением дел, и им это почти даже удалось, а в Северной провинции (как вы понимаете почти никто из почтенных праотцов не отличался креативностью) наместника вздернули на рее пришвартовавшегося в бухте у старой баррикады торгового корабля, поэтому Веселой Люси срочно пришлось отменить этот приказ, и все монархи, а с ними и народ снова забыли обо всем, как о страшном сне. Но, к сожалению проблемы от этого не исчезли, а всеобщее игнорирование их, лишь усугубляло плачевное положение и позволяло тварям выползать из своих перелесков, вылезать из-под нагроможденных друг на друга коробок с подсгнившим картофелем и мерзлой морковью, и под покровом ночи выползать наружу. Люди вообще существа такие, которые будут закрывать глаза на происходящее до победного. Все загадочные смерти - лесные животные, выкошенные кем-то деревни - ну так бандиты ходят тудыть-сюдыть. Что же удивительного? А между тем что-то просыпается. В горах неспокойно. Из озер выпрыгивают русалки, а на болотах впервые за последние двести видели настоящего водяного. Люсинда не раз посылала в Оплед тревожные вести, но маги, как любые люди излишне погрузившиеся в политику, думают лишь о том, как бы удержаться в золотом кресле инкрустированном драгоценными камнями, пожалованном им королем, и абсолютно игнорируют беды, происходящие с народом. Позади меня раздался стук копыт и я, отложив в сторону все размышления о несовершенстве этого мира, притормозил коня и оглянулся через плечо на белый домик. Наташа стояла у ворот и смотрела нам вслед. Ленивая собака стояла подле нее, и, прищурившись, наблюдала за нами и окрестностями. Мой товарищ, ставший вновь столь же невозмутимым, как и до нашего приезда к Наташе, поправил свою шляпу, в которую пугало воткнула то самое длинное, щегольское, павлинье перо, о коем я рассказывал ранее, и взглянул на покрытые сизой дымкой утреннего тумана, не спешившей разгоняться ветром и солнцем холмы с нескрываемым раздражением и беспокойством. — Не нравится мне этот туман. - пробурчал он, окончательно тормозя послушную кобылку и потянувшись к мечу, прикрепленному к лошадиному крупу небольшим ремешком. Крутанув меч на ладони и поудобнее перехватив его неклассической хваткой, он косо взглянул на меня, дожидаясь моей реакции на его слова. Мне и самому окружавший холмы туман не нравился, так как солнце продолжало припекать все сильнее, а ветер начал разгуливаться, но туман не шевелился, словно чья-то неосторожная рука опрокинула на эти холмы кувшин с молоком, который неопытная доярка поставила на самый край свежестесанного дубового стола. Так и не дождавшись от меня никакой реакции товарищ кашлянул и продолжил свою мысль. — Двинемся вдоль холмов - сэкономим гору времени, но так ли будет нужно нам это время, если мы попадемся в зубы твари, как какие-нибудь адепты-первогодки? Люсинда просила быть осторожней. — А еще она просила прикончить тварь раз и навсегда. Если не проверим холмы - ничего не узнаем. Она может быть еще там: схоронится под любым кустом и ее вовек свора ищеек не сыщет. С этой твари станется тихо лежать, даже если по ее хвосту целый полк пьяных солдат королевской гвардии пройдется. — Может быть среди холмов, а может быть уже на пути к перевалу. Нам нужно прикончить эту тварь до того, как она взберется в горы, иначе хрупкому миру между Опледом и Валором точно настанет конец. — Война будет, но одновременно с тем будет полезный повод поднять налоги, чтобы люди меньше бунтовали. Больше товарищ со мной не разговаривал, но я сильно удивился бы, если бы это он делал из-за того, что согласился с моей точкой зрения: мы слишком долго знакомы друг с другом и точно знаем, что споры между закоренелым политиком-пацифистом и несостоявшимся мизантропом-скупердяем ни к чему хорошему кроме драки не приведут, а так как мы не в кабаке в Пите, а у холмов в Мривуде, ссориться и уж тем более драться нам точно не стоит. Я привстал на стременах и тщетно попытался вглядеться в белую пелену, силясь зацепиться глазом за какие-то выступающие массивы, но ничего не получалось. Скрипя зубами я согласился с решением-предложением товарища, и мы круто развернув коней помчались обратно к лесу, чтобы объехать неприятные холмы с Запада и попытаться перехватить тварь на перевале. Если она не уйдет от холмов то беспокоиться точно не о чем. У Наташи есть чудесное пугало, которое точно захочет обзавестись маленькой курточкой из шерсти этого существа, а Наташа, как обычно не возразит своему любимцу. Проезжая мимо Наташиного дома, мы увидели, как она за цепи тащит тот самый труп, который, как она поведала нам за чашечкой чая, старался сбежать от ее собаки, но не удержался и свалился в трясину. Судя по тому, как дергался и хрипел умерший, он прекрасно понимал, куда его тащит Наташа, но сделать ничего не мог: у Таши была железная хватка. Пожелав ему мысленно удачи я подстегнул лошадь и помчался вслед за товарищем в лес. Пролетев его насквозь за каких-то полчаса, уже не обращая никакого внимания на лиственные деревья и кустарники с пестрыми ягодами, мы поскакали по направлению к горам, и конечно же, все случилось так, как предвещал политик-пацифист. Тварь мы нагнали у самого подножия горы, но, к сожалению преимущества мы над ней не имели, потому что увидели мы друг друга одновременно. Она гортанно зарычала и выпустила длинные почти полуметровые когти. Мой товарищ присвистнул и подумав достал помимо длинного меча с зазубринами, который буквально зубами он выгрызал у алчных орков-полуросликов, которые ну никак не хотели уступать меч первоклассной работы меньше, чем за восемь тысяч золотом, а мой друг, для которого заплатить эти деньги вообще-то не были проблемой, учитывая то, что нас помимо спонсирования со стороны кафедры, щедро одаривали крупными суммами богатеи, которых мы спасли от какой-нибудь зверушки, или защитили их обозы от нападения и грабежа, проснулся в тот день не в настроении, а потому решил кардинально испортить его окружающим. Они торговались почти 3 часа и в итоге мой друг настолько их достал, что один из них на все и сказал ему забирать меч за пять тысяч и выметаться вон. Друг забрал меч, заплатил восемь тысяч в качестве компенсации морального ущерба и теперь при каждой удобной возможности хвастается этой историей перед впечатлительными дамами высшего общества или не менее впечатлительными адептами университета. Но сейчас было не до красования, и распушения хвоста, как у павлина, сейчас была цель убить кровожадную тварь и в этом мы с ним были едины. Тварь была сильна, но очень неуклюжа, что было странно при такой скорости. Убив ее в два удара, мой товарищ соскочил с лошади, предусмотрительно воткнув ей в шею, где у людей должна быть сонная артерия, а у таких как она сердце, клинок, он быстро осмотрел тело существа и обернулся ко мне, который в свою очередь собирал костер. — Она была ранена в прошлый раз? — Да, я ее вроде бы зацепил, но она должна была регенерировать. Уверен, что проблема из-за застарелой раны? — Не сомневаюсь. Тварь мы сожгли, что было единственно правильным решением, а кости, гнусно пахнущие пеплом, потом и гниением выкинули в придорожную канаву, пожелав людям соседней деревни, не появляться на этой тропе до следующего дождя, который в этой части Мривуда будет очень нескоро. Мы снова неслись, провожаемые многочисленными печальными взглядами оленей и лосей, волков и медведей, орлов и коршунов, по направлению к центральному тракту, чтобы как можно скорее связаться с Люси и сообщить ей о выполненной задаче, передать королю письмо от Наташи, считавшейся в столице кем-то вроде местной сумасшедшей ведьмы, коей она и являлась и получить оплату за свои действия, за которые мы могли бы поплатиться жизнью, впрочем как и всегда. До столицы мы доехали без особых проблем. Редкие стражники, которые встречались нам, сперва спешили к нам с явным желанием поживиться, а потом как ошпаренные отскакивали и, пряча бесстыжие глазенки, заполненные первородным страхом бормотали извинения и без проблем пропускали “господ Охотников на нечисть”, другими словами, по их мнению, узаконенных убийц, потому что поверить в нашу непричастность к клану убийц сложно даже тем, кто хорошо нас знает и периодически просит об услугах и помощи. Центральный город, который из-за отсутствия у богов и праотцов какой-либо фантазии, о чем я не премину вам напомнить вновь, так и назывался Центральный, встретил нас звоном многочисленных колоколов, стоящих на перекрестках дорог, на площадях во дворах частных домов богатых купцов, и около общин ремесленников. Когда мы подходили к королевскому дворцу стража не сказала ни слова лишь козырнула нам, прицокнула железными копытами, как иронично окрестил их железные ботинки мой хороший знакомый Йемен Мадригаль, выпускник университета, на пять лет младше меня, и не говоря ни слова раздвинули тяжёлые алебарды пропускай нас в святая святых: обитель короля Авгия, шулера-картежника, и его жены Ефстории, отравительницы, которая убила больше половины личной стражи патриарха, но никто не доказал ее причастность, так что ограничились ссылкой в Мривуд, где таких значимых особ сразу посадили на престол. — Я очень рада, что Люсинда и ее близкие друзья не забывают о покинутом покоем королевстве на самом юге континента. Если бы не ваша помощь, то нам пришлось бы совсем туго, а так, нам все очень помогают и все происходит так, будто мы сможем победить в этой войне с нечистью. — Мы как раз пришли сообщить, многоуважаемая и почитаемая королева Ефстория, и, неповторимый величественный король Авгий, что тварь прикончена и труп ее сожжен принесли клыки, но мне кажется, что этого достаточно для подтверждения наших успехов в этой области. Королева величественно кивнула, а король поморщился от наскучившего ему официоза. Нам предоставили комнаты для отдыха, и пообещали расплатиться завтра, оправдывая это тем, что казначей у них до ужаса дотошный и не позволит никому и монетки взять, пока он все не перепроверит. Товарищ невесело рассмеялся, а я, и не расчитывавший уехать раньше недели из Центрального только серьезно покивал головой, в голове успокаивая себя тем, что с монархами всегда стоит общаться, как с умалишенными, то бишь мотать на ус, молчать, и внимать каждому их слову с таким одухотвореннвм видом, словно это не король сидит перед тобой и рассуждает об урожае пшеницы в этом году, а, как минимум сам Бог отец, или Прародитель. Нахождение во дворце нельзя было задерживать надолго, но перед отправлением стоит закупиться пулями разных калибров, и купить новый рюкзак, а то в мой ничего уже не помещается. В банке нас ждала почта и в одном из писем от Люсинды нам говорили, что мы обязаны прибыть в Пит в ближайшие полторы недели, потому что будет сбор профессоров, и нас с товарищем, как полулюдей с передовой хотят опросить слишком многие, а это значит, что отдыха в кабаке нам не видать еще очень-очень долго.