Это мой мужчина

Вэй Усянь медленно сходил с ума. Он проверил все комнаты в отеле, а потом и почти весь город, но Лань Ванцзи нигде не было. Увидев Сычжуя, Цзинъи и ещё нескольких учеников, спрыгивающих с крыши, он быстро подошёл к ним. Вэнь Кэсин и Чжоу Цзышу стояли прямо за ним. — Ты не видел Хангуан Цзюня? — Спросил он, положив руку на плечо Сычжуя. — С тех пор как он исчез, нет. Мне очень жаль, старший Вэй. — Это не ваша вина. — Вэй Усянь бросил взгляд на Вэнь Кэсина. — Уже поздно. Мальчики, идите в свои комнаты. Я прослежу, чтобы Хангуан Цзюнь вернулся целым и невредимым. Вэй Усянь наблюдал, как ученики исчезают за углом переулка, затем повернулся к Вэнь Кэсину и попросил его ещё раз рассказать о случившемся. — Я заставил его выпить алкоголь, сказав, что это чай, — повторил Вэнь Кэсин. Судя по его тону, трудно было сказать, испытывает ли он угрызения совести или находит всё это забавным. Возможно, и то, и другое. — Не думаешь ли ты, что это его вина, что он так легко мне поверил? Нет? Ладно, не смотри на меня так. Ты научился этому взгляду у своей родственной души? В общем, он сразу же заснул. Клянусь, это была всего лишь одна чашка! Ученики хотели, чтобы я рассказал им историю о том, как мы с Чжоу Цзышу стали бессмертными, и мы пошли посидеть на крыше. — Почему ты оставил Лань Чжаня одного?! — Он спал, положив голову на стол. Что мне оставалось делать? Остаться рядом с ним и ждать, пока он проснётся? Привести его в свою комнату? Я ему не нянька. — Ты мог бы пойти ко мне, и я бы позаботился о нём! — Вэй Усяню пришлось глубоко вздохнуть, прежде чем он снова заговорил. Когда он это сделал, его голос стал немного спокойнее. — Ладно, что было дальше? — Я вернулся, чтобы проверить его вместе с учеником, с которым ты только что разговаривал, но Лань Ванцзи исчез. Мы вместе с учениками обыскали весь отель, а потом я пошёл сообщить вам. Вот и вся история. — Тебя и на минуту нельзя оставлять без присмотра, — прокомментировал Чжоу Цзышу, его плечи тряслись от сдерживаемого смеха. Вэй Усянь тоже уставился на него, сжав пальцы на флейте так сильно, что они начали болеть. — Полагаю, вы не знаете, есть ли поблизости какая-нибудь птицеферма, не так ли? Чжоу Цзышу смотрел на него так, словно он потерял рассудок. Вэй Усянь был очень близок к этому. — Подождите… — Вэнь Кэсин посмотрел на что-то позади Вэй Усяня, который тут же обернулся. — Это он, не так ли? Лань Ванцзи медленно шёл в их сторону с букетом цветов в руках. Вэй Усянь рассмеялся бы над этим зрелищем, если бы его не переполняло облегчение. Он подбежал и остановил его, нежно обняв за плечи. — Лань Чжань! Где ты был? Красивые глаза его родственной души были расфокусированы, когда они остановились на лице Вэй Усяня. Он прижал букет к груди Вэй Усяня. — Они для тебя. Единственное, что вырвалось из уст Вэй Усяня, когда он отпустил плечи Лань Ванцзи, было лёгкое «ох». Их пальцы слегка соприкоснулись, когда он взял цветы. Это была только что собранная композиция из разных сортов. Они выглядели очень приятно и пахли, но не их красота заставляла пылать щёки Вэй Усяня. И как бы он ни был забывчив, он не думал, что дело в выпивке. Он уже протрезвел. Цветы, должно быть, были украдены из чьего-то сада, но это было лучше, чем красть петухов. Это было гораздо романтичнее. — Спасибо, — мягким голосом произнёс Вэй Усянь, на губах которого появилась слабая улыбка. — Они великолепны. Словно не в силах больше стоять прямо, Лань Ванцзи опустил голову на плечо Вэй Усяня, зарывшись лицом в его одеяние. Застигнутый врасплох, Вэй Усянь издал удивлённый вздох, но быстро положил свободную руку на затылок Лань Ванцзи, и его волосы разгладились под его прикосновением. — Мы… Нам нужно идти. — Он не знал, почему заикается. Он повернулся к их спутникам, не сводя глаз с Лань Ванцзи. — Я отведу его в нашу комнату. Увидимся завтра во время завтрака? Ему не нравились самодовольные выражения их лиц, но у него не было времени анализировать и комментировать их. — Конечно, спокойной ночи! — Вэнь Кэсин помахал ему рукой. Вэй Усянь не стал терять ни секунды, наблюдая за тем, как они уходят первыми. Он осторожно развернул Лань Ванцзи, обхватил его свободной рукой и повёл к отелю. Лань Ванцзи выглядел так, будто наполовину заснул, но ему удавалось идти самостоятельно и каким-то образом не спотыкаться о собственные ноги. Когда они добрались до своей комнаты, Вэй Усянь оставил цветы на столе, а затем помог Лань Ванцзи лечь на кровать. Комната была только одна, поэтому он решил спать на полу. Накрыв Лань Ванцзи одеялом, он попытался встать, но его родственная душа схватила его за руку, прошептав его имя так тихо, что можно было бы и не услышать, если бы не полная тишина вокруг, — Вэй Ин. — Тебе нужно поспать, Лань Чжань. — Ложись рядом со мной, Вэй Ин. В голове Вэй Усяня не было ни одной мысли, он послушно устроился справа от Лань Ванцзи. Они никогда не спали в одной постели, и если бы Вэй Усянь начал думать об этом, то, скорее всего, тоже начал бы кричать, но его разум был пуст, как кувшины, которые они с Чжоу Цзышу оставили на земле. Ничто не имело значения, только тёплое тело Лань Ванцзи рядом с ним. — Посмотри на меня, — сказал Лань Ванцзи. Он говорил так твёрдо, что Вэй Усянь подумал, что тот уже протрезвел, но когда он взглянул на него, глаза Лань Ванцзи всё ещё были расфокусированы, а лицо слегка покраснело от выпитого спиртного. Вэй Усянь расположился на левом боку, чтобы лучше его видеть. В пьяном Лань Ванцзи было что-то такое очаровательное и невинное. — Ты собираешься всю ночь отдавать мне приказы? Не то чтобы я... — Я люблю тебя, Вэй Ин. Если бы весь мир перестал существовать, Вэй Усянь, скорее всего, даже бы этого не заметил. Его мир был ограничен человеком, лежащим рядом с ним, и этот человек только что решил заставить его перестать дышать, использовав три слова, которые он никогда раньше не произносил. Он и раньше признавался в любви Вэй Усяню своими поступками и другими словами, но никогда не говорил так прямо. Вэй Усянь знал, что Лань Ванцзи любит его, но услышать это вслух посреди ночи, когда их не тревожил ни один посторонний звук, было переживанием, которое нельзя описать или повторить. Это лишило Вэй Усяня дара речи, его сердце забилось так быстро, что казалось, оно может вырваться из груди в любую секунду. — Почему? Почему ты всегда так романтичен, когда пьян? — Хриплый голос Вэй Усяня разрезал тишину, как нож. — Ты даришь мне подарки, говоришь, что любишь меня. Когда мы проснёмся через несколько часов, ты ничего из этого не вспомнишь. В его сердце внезапно возникла необъяснимая печаль. Иногда ему хотелось, чтобы Лань Ванцзи умел лучше выражать свои чувства. Он желал себе того же, потому что знал, что всё ещё относится к Лань Ванцзи практически так же. Он должен стараться изо всех сил, как тот, кто не осознал истину и заставил другого ждать очень долгое время. — Но я не забуду, что люблю тебя, — сказала Лань Ванцзи тем же мягким голосом, от которого Вэй Усянь чуть не прослезился. — Правильно. Ты этого не сделаешь. — Вэй Усянь улыбнулся ему и потянулся, чтобы убрать прядь волос с его лица. — Я тоже отвечу тебе тем же, когда ты протрезвеешь, чтобы ты это запомнил. — Отлично. А теперь спи, Вэй Ин. Вэй Усянь коротко хихикнул и положил голову на грудь Лань Ванцзи, обняв его одной рукой. Он закрыл глаза и вскоре уснул, слушая сердцебиение своей родственной души и впервые его обнимая. Вэнь Кэсин наблюдал за тем, как Чжоу Цзышу делает глоток вина, и думал, как отобрать у него кувшин и одновременно избежать физического контакта. Он уже сбился со счёта, сколько раз пожалел о своём обещании. О чём он только думал?! Не прикасаться к своему А-Сюю в течение трёх дней? Единственный способ сдержать это обещание — сначала отрубить себе руки. — Тебе не кажется, что с тебя хватит? — Он стоял, скрестив руки на груди, так далеко от Чжоу Цзышу, как только позволяло помещение. — Думаю, тебе стоит выпить со мной, Лао Вэнь. — Чжоу Цзышу сделал шаг в его сторону, протягивая кувшин. — Тебе не идёт быть разумным. — Я просто пытаюсь сдержать своё слово. — А, это дурацкое обещание. Ты боишься, что если выпьешь, то не сможешь себя контролировать? Я вижу, что тебе уже трудно. — Трудно? Нет! Я очень терпеливый человек, А-Сюй. Я боюсь, что ты закончишь, как Лань Ванцзи, будешь бродить по окрестностям и воровать цветы. Чжоу Цзышу сделал ещё шаг. Чем ближе он подходил, тем сильнее разгоралась битва внутри Вэнь Кэсина. Он боролся сам с собой и проигрывал. — О, пожалуйста, мы оба знаем, что ты с радостью получил бы от меня цветы. Я могу купить тебе завтра. А теперь выпей со мной. — Я очень устал. — Он притворился, что зевает. — Давай ляжем спать. И тут он понял. В номере была только одна кровать. Как он мог спать рядом с Чжоу Цзышу и случайно не коснуться его? Они оба любили обниматься всю ночь напролёт. Он был настолько отвлечён этими мыслями, что не заметил, как Чжоу Цзышу преодолел расстояние между ними. Вэнь Кэсин сделал несколько шагов, пока не уперся спиной в стену, а Чжоу Цзышу последовал за ним, остановившись в нескольких сантиметрах от него. — Но безопасно ли спать вместе? — Чжоу Цзышу ухмыльнулся ему. — А как же твоё обещание? — Тогда я буду спать на полу. Хватит меня провоцировать, А-Сюй. Расстояние между ними было таким маленьким, что Чжоу Цзышу легко мог украсть поцелуй, как он и говорил раньше. Оно было настолько маленьким, что Вэнь Кэсину потребовалась вся его сила, чтобы сдержаться и не дотянуться до лица Чжоу Цзышу. Настолько маленьким, что Вэнь Кэсину было трудно дышать. Они были парой уже много лет, но Чжоу Цзышу по-прежнему обводил его вокруг пальца. Любовь Вэнь Кэсина к нему была настолько глубокой и неистовой, что почти причиняла ему физическую боль. Он чувствовал это всем телом, и невозможность действовать из-за слова, данного Чжоу Цзышу, медленно сводила его с ума. — Почему ты настаиваешь на выполнении этого обещания? — Ты сказал, что мы ещё посмотрим, стоит ли моё слово чего-нибудь. Тогда мне нужно кое-что доказать тебе и себе. Кроме того, ты сказал, что более терпелив, чем я. Я хочу проверить, так ли это, потому что мне кажется, мой дорогой А-Сюй, что сейчас тебя пытают так же, как и меня. — Это нелепо, — заявил Чжоу Цзышу, делая шаг назад. Увеличив расстояние между ними, он, по сути, подтвердил правоту Вэнь Кэсина. — Тогда почему бы тебе не прикоснуться ко мне? Чтобы помочь мне сдержать обещание, которое ты считаешь глупым или, что, на мой взгляд, более вероятно, ты не хочешь доказать, что изголодался по мне так же сильно, как я по тебе? — Похоже, ты знаешь меня лучше, чем я сам, так что, полагаю, ты уже знаешь ответ, Лао Вэнь, что бы я ни сказал. — Чжоу Цзышу поставил пустой кувшин на стол и направился к кровати. — Спокойной ночи, спи на полу. Вэнь Кэсин улыбнулся про себя, уловив разочарование в голосе и скованности движений Чжоу Цзышу. Тот же самый человек призывал его пойти к Чжоу Цзышу, обнять его сзади и просто забыть о слове, которое никто из них не хотел держать. Теперь, когда Чжоу Цзышу был так далеко от него, он чувствовал и разочарование, и облегчение, но не сделал ничего, чтобы сократить расстояние между ними. Они оба были упрямы, но победить в этой битве мог только один. Рано или поздно один из них просто бросится на другого. Скорее всего, это будет Вэнь Кэсин, но кто знает, может, его А-Сюй приятно удивит. Мягкая мелодия нарушала тишину ночи, когда Вэнь Кэсин сидел у окна и играл на своей флейте. В полдень шёл сильный дождь. Вэнь Кэсин, одетый в розовые одежды и с веером в руке, присоединился к Вэй Усяню, который стоял у двери и наблюдал за тем, как погода разрушает его планы. — Мы должны были остаться только на одну ночь, но, похоже, нам придётся продлить наш визит, — с поражением признал Вэй Усянь. — Ты и Чжоу Цзышу тоже останетесь? — Думаю, да. А-Сюй всё ещё спит после прошлой ночи. Сколько вы оба выпили? — Понятия не имею. Чжоу Цзышу — отличный собутыльник, но у него есть один недостаток. — Вэй Усянь легонько ударил Вэнь Кэсина по руке. — Он слишком много говорит о тебе. Вэнь Кэсин не смог сдержать улыбки. Вчерашний разговор с Чжоу Цзышу всё ещё стоял у него в голове. — Правда? Что он сказал? Было ли это положительным? — Ну, он часто жаловался на тебя, но делал это так, будто это звучало как комплимент. А иногда он хвалил тебя, но это звучало как оскорбление. — Это похоже на моего А-Сюя, — подтвердил Вэнь Кэсин, чувствуя, как внутри него разливается тепло. — А как насчёт тебя и Лань Ванцзи? Я сожалею о вчерашнем. Надеюсь, у него больше не было неприятностей. — Нет, он лёг спать, как только мы добрались до нашей комнаты. Но перед тем как заснуть, он сказал, что любит меня, а теперь этого не помнит. — Ох! — Вэнь Кэсин улыбнулся Вэй Усяню. — Это было твоё первое признание в любви? Ты должен поговорить с ним об этом. — Вы с Чжоу Цзышу часто говорите это друг другу? И вы двое... хм, я не знаю, как выразить это словами. — Прилипчивые? Возможно, ты пытаешься спросить, часто ли мы прикасаемся друг к другу? Держимся за руки, целуемся и всё такое? — Вэнь Кэсин сел за один из столиков, а Вэй Усянь последовал за ним. Они заказали две чашки чая, после чего вернулись к своему разговору. — Ну, да, именно это я и имел в виду. Мне не очень комфортно говорить об этом с тобой, но ты, кажется, более опытен. Раньше я говорил с сестрой о любви и прочем, но она… Ему не нужно было заканчивать, чтобы Вэнь Кэсин понял. Это заставило его задуматься о Гу Сян. — У меня тоже была сестра. Формально она не была моей настоящей сестрой, но я чувствовал, что она мне как родная. Она умерла у меня на руках, и хотя с тех пор прошло много лет, я всё ещё каждый день скучаю по ней. Вэй Усянь кивнул, держа чашку одной рукой. — Я тоже скучаю по своей сестре. Она была самым лучшим человеком, которого я когда-либо знал, кроме Лань Чжаня, конечно. У меня также есть брат, но у нас с ним сложные отношения. — Может, ещё есть шанс устранить эти осложнения? — Мягко предложил Вэнь Кэсин и, получив в ответ улыбку от Вэй Усяня, продолжил разговор на прежнюю тему. — Возвращаясь к романтике, мы с А-Сюем признаёмся друг другу в любви, но не так часто, как хотелось бы. Оказалось, что я нуждаюсь в подтверждении больше, чем он. Если бы он хвалил меня каждый день, этого, вероятно, всё равно было бы недостаточно. Они оба слегка рассмеялись. — Когда дело доходит до прикосновений… Ты должен помнить, что мы живем в горах и большую часть времени видим только друг друга. От такого количества вынужденной близости можно устать от другого человека, но в нашем случае всё совсем наоборот. Мы всё ещё ведём себя так же, как в первую неделю, которую мы провели наедине. С тех пор мы делаем вещи, о которых вы даже не слышали. Держаться за руки или целоваться... Это только начало. — О. — Это было всё, что смог сказать Вэй Усянь. — О. Вэнь Кэсин рассмеялся, надеясь, что он не сломал этого человека, заставив его представить всё это в своей голове. — Но вчера не было ни одного случая, чтобы вы хотя бы прикоснулись друг к другу плечом. — Ах, — Вэнь Кэсин откинулся в кресле, — это всё из-за моего глупого обещания. Я дал Чжоу Цзышу слово не трогать его в течение трёх дней. Он считает меня очень приставучим, и я решил преподать ему урок и показать, что он такой же, если не хуже. — Это самая глупая идея, которая могла прийти тебе в голову. Вам, бессмертным, действительно нечем заняться, да? Вэнь Кэсин знал, что он прав, но всё равно чувствовал необходимость защититься. Но прежде чем он успел что-либо сказать, Лань Ванцзи присоединился к ним за стол. Он выглядел таким же элегантным и свежим, как всегда, его пьяное состояние давно прошло. Вэй Усянь протянул руку, чтобы погладить его по затылку, и получил в ответ два растерянных взгляда. Вэнь Кэсин не знал, сделал ли он это из чистой злобы, чтобы показать Вэнь Кэсину, чего ему не хватает в отношениях с его собственной родственной душой, проявив упрямство, или для того, чтобы стать более привязанным к Лань Ванцзи. Судя по реакции последних, такие интимные жесты были для них ещё не естественны. Теперь, когда он не мог даже слегка коснуться одежды Чжоу Цзышу, не нарушив своего обещания, смотреть на публичные проявления любви казалось новой пыткой. — Лань Чжань, ты хорошо спал? — Да. — Глаза Лань Ванцзи изучали лицо своей родственной души, словно ища подсказки. — Музыка немного помогла. Вэнь Кэсин с раскаянием улыбнулся ему. — Я решил, что это меньшее, что я могу сделать после того, как обманом заставил тебя выпить спиртное. Прости, Лань Ванцзи. Но, думаю, для вас обоих всё закончилось хорошо. Лань Ванцзи повернулся к нему и спросил, — Что ты имеешь в виду? — Ничего, — поспешно ответил Вэй Усянь. — Мы поговорим об этом позже. Идёт дождь. Нужно сказать ученикам, что мы остаемся ещё на одну ночь. — Я уже говорил с ними. Они показались мне не в восторге от этого. Это было неудивительно. Какой ребёнок захочет провести целый день в гостиничном номере вместо того, чтобы путешествовать? Должно быть, им было скучно, но скоро всё должно было измениться. Уже не в первый раз за последние два дня Вэнь Кэсин подумал о Чэнлине и тех драгоценных месяцах, которые они провели вместе с Чжоу Цзышу, создав временную счастливую семью. Казалось, что с тех пор прошла целая жизнь. — Ты опять ностальгируешь, — заметил Чжоу Цзышу, появившись из ниоткуда и усевшись рядом с Вэнь Кэсином. Последнему приходилось быть осторожным, чтобы случайно не задеть руку или ногу своей родственной души. — Откуда ты знаешь? — Я знаю тебя лучше, чем ты сам, Лао Вэнь, — ответил он, явно вспоминая их последний разговор. — Ты хорошо спал? — Лучше не бывает, — ответил Вэнь Кэсин, не обращая внимания на взгляды Вэй Усяня и Лань Ваньцзи, которые они посылали с другого конца стола. Он играл на флейте несколько часов, потом проспал меньше трёх и проснулся раньше всех, чтобы быть уверенным, что этот день пройдёт как надо. Когда они закончили свой поздний завтрак, к ним подошли два ученика. — Сычжуй, Цзиньи, — обратился к ним Вэй Усянь, чтобы они были в центре его внимания. — Что вам нужно, мальчики? — У нас есть идея, как сделать этот хмурый день более интересным, — начал Сычжуй. Вэнь Кэсин притворился, что не понимает, что происходит, и лишь коротко взглянул на них с умеренным любопытством. — Мы хотим сыграть в игру, — добавил Цзинъи с явным намеком на озорство в голосе. Вэнь Кэсину понравился этот ребёнок. — И мы хотим, чтобы вы тоже приняли участие. — Не думаю, что это хорошая идея, — прокомментировал Лань Ванцзи с невозмутимым лицом. — Я думаю, это блестящая идея. — Вэй Усянь улыбнулся ученикам. — Нам всем не помешают развлечения. Что за игра у вас на уме? Вэнь Кэсин рискнул бросить быстрый взгляд на Чжоу Цзышу, который сидел, положив подбородок на ладонь, и смотрел на мальчиков без каких-либо эмоций, которые Вэнь Кэсин мог бы прочитать, что означало, что ему просто скучно. — У каждого будет личное задание, которое он должен будет выполнить до полуночи, — начал объяснять Цзинъи, привлекая внимание Вэнь Кэсина. — Я буду распределять задания и оценивать их выполнение. Все остальные могут принять участие. — Какие личные задания? — Чжоу Цзышу присоединился к разговору. — Это мои идеи. Вещи, которые, как мне кажется, могут быть сложными для вас, некоторые задачи, которые необходимо решить. Они будут связаны с вами. Как я уже сказал, личные. Очень личные. Сычжуй неловко улыбнулся Вэй Усяню, который с подозрением смотрел на них. Вэнь Кэсину пришлось очень постараться, чтобы не рассмеяться. — А что насчёт победителя? — Спросил он, чувствуя, что ему тоже нужно что-то добавить. — Каждый может выполнить свои задания, но тогда все будут победителями и ни одного проигравшего. — Было бы неплохо, — признал Сычжуй, — но это маловероятно. Задания будут непростыми, и не все смогут или даже захотят их выполнить. Вы поймёте, о чём я говорю. — Я бы предпочёл этого не делать, — сказал Лань Ванцзи так прямо, что Вэй Усянь чуть не подавился чаем. — Завтра в городе будет фестиваль, и поскольку мы задержимся здесь надолго, я подумал, что мы могли бы посетить его, — продолжил Цзинъи, проигнорировав замечание Лань Ванцзи. — Проигравшие заплатят за всё, что захотят купить победители. — Это несправедливо. Если я выиграю, а Лао Вэнь проиграет, мне всё равно придётся платить, — пожаловался Чжоу Цзышу. — Он всегда платит за всё моими деньгами. Вэнь Кэсин не мог удержаться от смеха. — Это правда. — Звучит знакомо. — понял Лань Ванцзи, глядя на Вэй Усяня, который перестал вытирать салфеткой чай на своём одеянии, чтобы вернуть взгляд своей родственной душе с глупой улыбкой на лице. — Вы участвуете или нет? — Цзиньи не терпелось начать. Вэнь Кэсин не винил его. Ему было бы веселее всех наблюдать за тем, как каждый борется с выполнением задания. — Уверен, что всё закончится катастрофой, но так уж сложилось, что я всегда готов к хаосу, — Вэй Усянь подмигнул Сычжую, который явно был его любимым учеником. — Можете рассчитывать и на меня, — без удивления ответил Вэнь Кэсин. Он взглянул на Чжоу Цзышу и усмехнулся, увидев, как тот закатил глаза, а затем ответил, — Как бы я ни хотел просто лежать весь день и пить вино, я должен быть уверен, что моя родственная душа не наделает глупостей, которые приведут к тому, что завтра я вернусь домой один. — Хангуан Цзюнь? — Сычжуй повернулся к учителю. Выражение лица Лань Ванцзи было невозможно расшифровать. — Лань Чжань? — Вэй Усянь взял его лицо в ладони и повернул Лань Ванцзи к себе лицом, в очередной раз удивив свою родственную душу интимным жестом. — Ты сделаешь это? Ради детей, чтобы сделать их счастливыми? Ради наших спутников, чтобы провести с ними ещё немного времени, прежде чем мы попрощаемся с ними завтра? Ради меня? Вэнь Кэсин был уверен, что если бы Вэй Усянь сказал только последнюю часть, а не был столь драматичен, то всё получилось бы точно так же. Лань Ванцзи не нуждался в других мотивах. — Хорошо, — сдержанно ответил Лань Ванцзи. Когда Вэй Усянь отпустил его лицо, на котором красовалась самая большая улыбка, которую когда-либо видел этот мир, взволнованному Лань Ванцзи показалось, что ему нужно пять лет, чтобы оправиться от того, что только что произошло. Вэнь Кэсину его реакция показалась восхитительной. Ему хотелось, чтобы Чжоу Цзышу так же легко покраснел. — Отлично. Вот ваши задания. Вы можете поделиться ими с другими, но имейте в виду, что некоторые ученики очень конкурентоспособны и могут попытаться усложнить вам победу. — Цзинъи раздал задания. — В игре нет никаких правил, кроме того, что вы можете делать то, что написано в вашей бумажке, и вмешиваться в чужие задачи. Игра начнётся через полчаса и закончится в полночь. Удачи. Цзинъи и Сычжуй обменялись понимающими взглядами, прежде чем покинуть их столик. Вэй Усянь встал и размотал свернутый лист бумаги, который держал в руке. — Я не могу поверить, что они уже подготовили наши задания, как будто знали, что мы скажем… Ох. — Он громко ахнул от того, какой вызов ему бросили. Лань Ванцзи не издал ни звука и не изменил выражения лица, глядя на свою задачу. Вэнь Кэсин попытался бросить взгляд через плечо, но его внимание привлёк Чжоу Цзышу. — Лао Вэнь! — Он подошёл к нему, но в последний момент остановился, словно вспомнив, что они не могут соприкасаться. Гнев в его глазах делал его ещё более красивым, чем обычно. — Это твоих рук дело! — Что именно, А-Сюй? В жизни меня обвиняли во многих вещах, ты должен быть более точным. — Мне знакомо это чувство, — пробормотал Вэй Усянь, выглядя совершенно побеждённым. Вэнь Кэсину было интересно узнать, в чём заключается его задача, но, возможно, ему удастся выяснить это позже. — Ты уже знал об игре и сказал им, какое испытание мне устроить. — Чжоу Цзышу не был так зол на него с тех пор, как они стали бессмертными. Не зашёл ли Вэнь Кэсин на этот раз слишком далеко? — Это серьёзное обвинение, мой- — Хватит прикидываться дурачком. — Он показал Вэнь Кэсину, что было написано на его листке бумаги. — Это точно твоя идея. Задание гласило: Поцелуй Вэнь Кэсина в губы до полуночи. Вэнь Кэсин пожал плечами, едва сдерживая улыбку. — Для ясности: я дал им идею игры и попросил дать твоё задание. Я не принимал никакого участия в выборе своего задания или заданий других людей, кроме тебя. Прости, А-Сюй. Мне нужно в этом победить. — Я недооценил тебя, Вэнь Кэсин, — признался Вэй Усянь, явно забавляясь. — Ты действительно произвёл на меня впечатление. Ради собственной безопасности Вэнь Кэсин решил не проверять, насколько холодным был взгляд Лань Ванцзи. — В чём же твоя задача, если ты не выбрал её для себя? — Чжоу Цзышу хотел знать. Вэнь Кэсин только сейчас взглянул на свой лист бумаги и тут же разразился хохотом. Задача оказалась одновременно и разочарованием, и самым забавным, что смогли придумать хитрые ученики. Это был очень интересный вечер. — Я люблю этих детей, — сказал он, прежде чем показать всем троим своё задание. В нём говорилось: Спрячься от Чжоу Цзышу до полуночи.