Это мой мужчина

— А-Сюй! Всего один раз. Скажи это хоть раз, и я перестану тебя беспокоить, — пообещал Вэнь Кэсин, обмахиваясь веером, пока они шли по людному переулку. Чжоу Цзышу очень сомневался в этом. Его родственная душа нашла бы способ досаждать ему даже после смерти, которая, в их случае, никогда не наступит. — Почему тебя так волнует несколько слов? — Чжоу Цзышу знал причину, но всё равно попросил подождать ещё немного. В конце концов он даст Вэнь Кэсину то, что тот хочет. Он всегда так поступал. — Потому что ты никогда не делаешь мне комплиментов! Как я могу узнать, находишь ли ты меня привлекательным, если этого не говоришь? — Я считаю, что поступки говорят больше, чем слова, Лао Вэнь, и я уже миллион раз доказывал тебе, что ты меня привлекаешь. Они остановились посреди улицы, потому что Вэнь Кэсин внезапно схватил Чжоу Цзышу за запястье и повернул к себе лицом. Чжоу Цзышу пожалел о своих словах, как только увидел самодовольную ухмылку, появившуюся на лице его родственной души. — Всё верно, А-Сюй. Ты должен. Своими глазами. — Он вошёл в личное пространство Чжоу Цзышу, которое никогда не было безопасным в его присутствии, и остальное прошептал ему на ухо, — И своими руками. — Хватит, бесстыжий ублюдок. — Чжоу Цзышу слегка оттолкнул его. — Я скажу это, если ты пообещаешь вести себя прилично. Мы больше не в горах, вдали от цивилизации. Мы не можем вести подобные разговоры на публике. — Но это же ты начал, говоря о «действиях!» — Нет, ты начал с того, что пытался выудить из меня комплимент. Вэнь Кэсин вздохнул. Он по-прежнему стоял так близко, что Чжоу Цзышу забыл, каково это — держать его на расстоянии вытянутой руки, но он больше не обнимал его. — Хорошо. Я обещаю вести себя прилично Я даже не прикоснусь к тебе в течение этих трёх дней. В конце концов, это ничто по сравнению с вечностью. Это быстро пройдёт. Казалось, Вэнь Кэсин пытался убедить себя, а не Чжоу Цзышу в том, что он сдержит своё слово. Чжоу Цзышу снова не поверил ему. Был только полдень, а Вэнь Кэсин уже давал обещания, которые наверняка сорвутся к концу дня. Чжоу Цзышу улыбнулся при мысли о том, что его Лао Вэнь не прикоснётся к нему в течение трёх дней. Да, это действительно было невозможно. И ему это точно не понравится. — Думаю, настало время сказать то, что ты хочешь услышать. — Он прочистил горло и посмотрел на свою родственную душу. — Лао Вэнь, ты самый красивый мужчина, который когда-либо существовал в этом мире. Он сказал это, потому что Вэнь Кэсин попросил об этом, но он имел в виду каждое слово. Когда Вэнь Кэсин улыбнулся ему, довольный услышанным, сердце Чжоу Цзышу забилось быстрее. Он смотрел на свою родственную душу, чья красота по-прежнему захватывала дух, как в день их знакомства, а может, и больше, с тех пор как они стали бессмертными. Чжоу Цзышу иногда пытался вспомнить, как выглядел Вэнь Кэсин с чёрными волосами, но он слишком любил белые, чтобы заботиться о том, что было потеряно. Ему нравилось, как они напоминали снег, когда Чжоу Цзышу проводил пальцами по белым линиям. Глаза Вэнь Кэсина по-прежнему были полны жизни и любви, как и много лет назад, когда они были молоды, разбиты и отчаянно нуждались в ком-то, кто принёс бы тепло в их жизнь. Вэнь Кэсин не переставал смотреть на него так, словно он был для него всем, а Чжоу Цзышу с каждым днём влюблялся в него все сильнее и сильнее. Он был настолько погружён в свои мысли, полные восхищения своей родственной душой, что не сразу заметил, как улыбка Вэнь Кэсина сменилась надуванием. — Что случилось? Разве это не то, что ты хотел услышать? — Да, но я заставил тебя это сказать. Как я могу знать, что ты искренен? — Лао Вэнь… Ты действительно настолько неуверен в себе? Или в том, что я думаю о тебе? — Нет, я знаю, что исключительно хорош собой. — Вэнь Кэсин усмехнулся. — Однажды ты сказал, что у меня выдающееся лицо, так что я знаю, что ты уже давно сражён моей красотой. — Если ты знаешь, то почему заставил меня это сказать ? — Потому что это как музыка для моих ушей. Эй, А-Сюй! Куда ты идёшь? Подожди меня! Чжоу Цзышу не успел далеко уйти, как его догнал Вэнь Кэсин. Он снова был так близко, что казалось, будто они — один человек. — Ты обещал не беспокоить и не трогать меня, — с улыбкой напомнил Чжоу Цзышу. — Посмотрим, стоит ли чего-нибудь твоё слово. — Хочешь верь, хочешь нет, но я умею держать руки при себе. Я на самом деле волнуюсь за тебя. Сможешь ли ты прожить три дня без моих сладких поцелуев? Они вызывают привыкание, и никто не знает об этом лучше тебя. К сожалению, это было правдой, но Чжоу Цзышу не собирался доставлять Вэнь Кэсину удовольствие подтверждения этого вслух. Его улыбка возможно выдавала слишком многое: его действительно забавляла дерзость его родственной души, и он ничего не мог с собой поделать. — Ну, если я правильно помню, это ты дал обещание, а не я. Я могу украсть один или два твоих драгоценных поцелуя, если захочу, — поддразнил он, с удовольствием наблюдая за тем, как выражение лица Вэнь Кэсина меняется от удивления к любопытству. С ним было так легко флиртовать. — Но я не знаю, сделаю ли это. В конце концов, я гораздо терпеливее тебя, Лао Вэнь. — Ты такой жестокий. — Пробормотал Вэнь Кэсин себе под нос. Они посмотрели друг на друга и рассмеялись, оба были так увлечены своим глупым разговором, что чуть не пропустили отель, в котором должны были остановиться на следующие три ночи. Они остановились перед знакомым зданием. Вэнь Кэсин улыбнулся той прекрасной мягкой улыбкой, которую он приберегал только для своей родственной души и их давно ушедшего ученика. — Помнишь, мы однажды останавливались здесь с Чэнлином? — Он сказал то, о чём думал Чжоу Цзышу. — Прошло так много времени, но это место выглядит всё так же. — Знаешь, что помогает справиться с ностальгией? Немного вкусной еды и горячий чай. Давай снимем комнату, а потом поищем что-нибудь поесть. Вэнь Кэсин кивнул, заметно поблагодарив Чжоу Цзышу за способность удерживать его в настоящем. Они вошли в помещение и быстро нашли хозяина гостиницы. Они были разочарованы, узнав, что все комнаты заняты. — Мы не можем потратить остаток дня на поездку в другой город. Мы заплатим двойную сумму, только, пожалуйста, позвольте нам остаться здесь, — настаивал Вэнь Кэсин. Чжоу Цзышу понимал его отчаяние. Они не только были ограничены во времени, но и нуждались в комфортном и тёплом жилье, которое позволило бы им забыть о холоде гор на три блаженных дня. — Мне очень жаль, но я ничего не могу сделать, — сказал им хозяин. — Эти два джентльмена зарезервировали все комнаты для себя и своих учеников. Может, попробовать поговорить с ними? Он указал на двух мужчин, сидевших в задней части главной комнаты. Чжоу Цзышу не успел ничего сказать, как Вэнь Кэсин уже отправился их уговаривать. У него не было другого выбора, кроме как броситься за своей родственной душой. Когда они приблизились к столу, Чжоу Цзышу получше присмотрелся к этим двум мужчинам. На них была одежда совершенно противоположных цветов: один был одет во всё чёрное с красными аксессуарами, а другой предпочитал светло-голубые одеяния. Первый что-то увлечённо объяснял, а второй, казалось, внимательно его слушал. Чжоу Цзышу мог поклясться, что на его губах появилась улыбка, но она была настолько незаметной, что могла быть просто его естественным выражением лица. — Добрый день, господа, — поприветствовал их Вэнь Кэсин, прервав мужчину на середине его фразы. — Я Вэнь Кэсин, а это Чжоу Цзышу. Мы бессмертные путешественники, пришедшие сюда из недоступного для людей места. Мужчина в светло-голубом внимательно посмотрел на них. Должно быть, тогда он действительно улыбнулся своему собеседнику, потому что сейчас его лицо было совершенно серьёзным. Чжоу Цзышу ожидал, что он выхватит меч, как только увидит в них опасность. Тем временем второй мужчина чуть не подавился чаем, услышав, как Вэнь Кэсин произнёс слово «бессмертный». — В недоступном для людей месте? — Он говорил так, словно действительно пытался понять, что это значит. — Может быть, вы пришли с неба? Вы уходите в облака? Чжоу Цзышу не мог понять, издевается ли он над ними или искренне спрашивает. — Достаточно близко. — Вэнь Кэсин пожал плечами. — Нам нужна комната в этом отеле, — быстро добавил Чжоу Цзышу, чтобы остановить развитие разговора в ещё более странном направлении. — Нам сообщили, что вы забрали их все, и мы хотели бы попросить вас освободить только одну. — Не думаю, что это будет проблемой, — ответил мужчина в чёрном, бросив быстрый взгляд на своего спутника, чтобы получить подтверждение. Мужчина в светло-голубом даже не моргнул, а мужчина в чёрном уже обернулся к ним с улыбкой, словно получил то, что ему было нужно. — Я не хочу, чтобы ученики ссорились из-за этого, поэтому я просто дам вам свою комнату. Нам ведь не нужны две комнаты, правда, Лань Чжань? Может быть, это был просто свет, падающий из ближнего окна, а может быть, мужчина в светло-голубом слегка покраснел. Вэнь Кэсин, который, должно быть, тоже это заметил, понимающе посмотрел на Чжоу Цзышу, а затем перевёл взгляд на двух джентльменов. — Спасибо. Мы очень благодарны. — Вэнь Кэсин слегка поклонился. — Вы можете отблагодарить нас должным образом, рассказав о своём бессмертии. Может, во время ужина? — Мужчина в чёрном тоже встал, чтобы поклониться им. — Кстати, я Вэй Усянь, а это Лань Ванцзи. — Ужин за наш счёт. — Лань Ванцзи тоже встал и поприветствовал их как положено. — Вы очень добры. — Чжоу Цзышу почувствовал, что ему тоже нужно что-то сказать. Обменявшись любезностями и выяснив, что мужчины тоже прибыли сегодня, а Вэй Усянь ещё даже не успел подняться наверх, Чжоу Цзышу и Вэнь Кэсин извинились и отправились в свою комнату, чтобы освежиться. — Это судьба, А-Сюй, — сказал Вэнь Кэсин, когда они поднимались по лестнице. — Нам было суждено встретиться с этими двумя. Чжоу Цзышу не скрывал своего любопытства. — Что заставило тебя так думать? — Они напоминают мне нас. Они тоже родственные души и влюблены друг в друга. Мне кажется, что сходств больше, но я проверю свои теории во время ужина. — Как ты можешь быть уверен, что они родственные души и влюблены? Ты говорил с ними всего пять минут. — Этого было достаточно, чтобы прийти к правильным выводам. Их связь очевидна! Даже слепой заметил бы это! О, А-Сюй, иногда ты бываешь таким антиромантичным. Обычно Чжоу Цзышу доказывал Вэнь Кэсину, насколько романтичным он может быть, и, вероятно, именно на это Вэнь Кэсин и рассчитывал, но, как хорошая родственная душа, Чжоу Цзышу не собирался усложнять им задачу, чтобы сдержать обещание. До конца дня оба держались достойно, но это был лишь вопрос времени, когда Чжоу Цзышу тоже начнёт сомневаться в своём самообладании. Обмен историями занял два часа. — Ты был мёртв шестнадцать лет, а потом вернулся в чужом теле? — Вэнь Кэсин покачал головой, словно не веря своим ушам. — Я думал, что видел и слышал всё в своей жизни, а оказалось, что меня ещё можно удивить. — Это говорит человек, который раньше был владыкой призраков, инсценировал свою смерть, почти умер на самом деле и теперь бессмертен, — ответил Вэй Усянь. — Трудно усвоить всю эту информацию, оставаясь трезвым, — заключил Чжоу Цзышу, встал и пошёл купить спиртного. — Он не любит говорить о том, как мы стали бессмертными, — признался Вэнь Кэсин, оглядываясь на него, пока тот не исчез из поля их зрения. — Он думал, что ты умер за него. — Голос Лань Ванцзи звучал так тихо, что заставил Вэй Усяня повернуться и взглянуть на него. — Те несколько минут, когда казалось, что ты жертвуешь собой ради него, должно быть, были самыми худшими в его жизни. Его слова заставили Вэнь Кэсина замолчать, но Вэй Усянь был слишком занят, чтобы проверить, видны ли какие-либо эмоции на его лице. Он продолжал смотреть на Лань Ванцзи, уже не в первый раз удивляясь, как тот пережил шестнадцать лет траура. Его положение было гораздо хуже, чем у Чжоу Цзышу. Последний дважды терял свою вторую половинку, но Вэнь Кэсин довольно быстро возвращался к нему, в то время как Лань Ванцзи так долго жил без своей второй половинки. Лань Ванцзи никогда не хотел говорить об этом в подробностях, поэтому Вэй Усянь мог только догадываться, насколько тяжёлым было для него то время. Он также винил себя в том, что случилось с Вэй Усянем, так что эти шестнадцать лет не могли быть лёгкими. Вэй Усянь знал, что если он потеряет Лань Ванцзи, то не сможет этого вынести. Он захотел бы покончить с жизнью, как Чжоу Цзышу, когда Вэнь Кэсин инсценировал свою смерть. Чжоу Цзышу обнаружил, что они сидят в тишине, но не стал комментировать это. Он поставил кувшин с вином перед всеми, кто сидел за столом, включая Лань Ванцзи. — О, нет, нет, Лань Чжань не пьёт, — слишком быстро и громко сказал Вэй Усянь и забрал кувшин Лань Ванцзи себе. — Зачем лишать себя такого удовольствия? — Чжоу Цзышу повернулся к Лань Ванцзи. Вэнь Кэсин тоже посмотрел на него с неподдельным любопытством в глазах. — Мне это не подходит, — ответил Лань Ванцзи таким серьёзным тоном, что Вэй Усянь не удержался и хихикнул. — Его переносимость спиртного настолько низка, что одна чашка может усыпить его, — добавил он. — А потом он просыпается и становится непредсказуемым. — Интересно, — прокомментировал Вэнь Кэсин, делая глоток вина. Вэй Усянь знал его всего несколько часов, но уже мог сказать, что в нём есть какое-то озорство. В каком-то смысле он напоминал ему самого себя, а это означало, что в итоге они станут либо друзьями, либо врагами. Вэй Усянь так и не понял, нравится он ему или нет. — Возвращаясь к вашему рассказу, — начал он, — вы сказали, что можете покидать гору только раз в год, верно? — Верно. — Кивнул Чжоу Цзышу. — Мы проверили это в начале нашего бессмертия и выяснили, что можем отсутствовать только три дня. — Что произойдёт через три дня? — Спросил Лань Ванцзи. — Мы начинаем чувствовать мучительную боль, — объяснил Вэнь Кэсин. — Несколько лет назад мы уже пытались это сделать и едва успели вернуться в гору. По нашей теории, когда мы покидаем гору, мы теряем бессмертие, и боль от того, что мы сделали с нашим телом до этого, и наш возраст проявляются, почти убивая нас. — Значит, у вас есть возможность умереть, — заметил Вэй Усянь. — Если мы будем долго отсутствовать, то да. — Чжоу Цзышу поставил тарелку с виноградом поближе к Вэнь Кэсину, заметив, что тот пытается дотянуться до неё. — Мы ещё не готовы к смерти, поэтому всегда следим за тем, чтобы вовремя вернуться домой. — Ты называешь это место своим домом? Это больше похоже на тюрьму. Там, наверное, холодно, и вы далеко от цивилизации. — Люди могут посещать нас. Каждые несколько лет у нас появляются новые ученики, которые не только дают нам возможность поделиться своими знаниями и навыками. Они также рассказывают нам о том, что происходит в мире, и приносят нам всё, что мы захотим. Формально нам не нужна еда, чтобы выжить, но мы никогда не откажемся от хорошего вина. Вэнь Кэсин кивал, слушая всё, что говорил Чжоу Цзышу, а когда его родственная душа закончила, добавил, — Кроме того, мы есть друг у друга. Этого достаточно. Они обменялись такими яркими улыбками, что они достигли их глаз и заставили Вэй Усяня тоже улыбнуться. Он повернул голову к Лань Ванцзи, как будто это было самым естественным, и у него перехватило дыхание, когда он увидел, что он уже смотрит на него. Лёгкая, неуловимая улыбка украсила его губы. По какой-то причине это заставило его вспомнить их первый поцелуй. — Вэй Ин. Он узнал бы этот голос где угодно и когда угодно, даже если бы забыл обо всём остальном. Это было единственное, что могло остановить биение его сердца. Его мир перестал вращаться. Его губы и руки перестали играть музыку. Он медленно отвёл флейту от подбородка и повернулся. Всё затихло, даже ветер, словно в предвкушении того, что вот-вот произойдёт. Сначала Вэй Усянь подумал, что это всего лишь его воображение. Он не был готов отпустить Лань Ванцзи, поэтому представлял его стоящим на холме, в нескольких шагах от себя. Но он казался настоящим. Его светлые одежды. Его длинные чёрные волосы. Его лёгкую улыбку Вэй Усянь видел, безусловно, нечасто, но дорожил ею больше, чем любой другой. Улыбка, которую он с удовольствием спрятал бы в сумку и смотрел на неё, когда ему было бы грустно. Улыбка, которую он хотел бы навсегда запечатлеть в своей памяти. Улыбка единственного человека, который имел значение. В этот момент он осознал четыре вещи. Во-первых, он любил своего Лань Чжаня так, как не любил никого прежде. Во-вторых, Лань Ванцзи был реален, и он стоял там, прекрасный, как всегда. В-третьих, он также не был готов отпустить Вэй Усяня. С чего бы им быть такими? Они могли бы просто остаться вместе. Им не было смысла расставаться, и это было четвёртое, что осознал Вэй Усянь, когда улыбнулся своей родственной душе, и слёзы наполнили его глаза, а облегчение расслабило напряжённые плечи. Он не знал, кто сделал первый шаг. Он понял, что идёт быстро, почти бежит, когда приблизился к Лань Ванцзи, встретив его на полпути. Он также не знал, кто был инициатором поцелуя. Возможно, этот поступок показался им обоим естественным. Лань Ванцзи взял лицо Вэй Усяня в свои руки, и их губы встретились. Если бы завтра мир перестал существовать, Вэй Усяню было бы всё равно. Сегодняшний день был для него сладостным: стройное тело Лань Ванцзи в его объятиях, его дыхание, смешивающееся с его собственным, и вкус его губ на своих губах. Годы тоски, стремления, желания и отсутствия вылились в страстный поцелуй, который мог бы свалить его с ног, если бы не прикосновение Лань Ванцзи, удерживающее его на месте. Вэй Усянь обнял Лань Ванцзи за талию и приоткрыл рот, готовый погрузиться в поцелуй настолько, что его уже ничто не спасет. Как он мог так долго жить без этого головокружительного, умопомрачительного ощущения поцелуя с Лань Ванцзи? Когда их губы разомкнулись, Вэй Усянь уже готов был протестовать, но Лань Ванцзи положил руку на затылок Вэй Усяня и заключил его в объятия. Ощущение комфорта заставило Вэй Усяня почти растаять в объятиях Лань Ванцзи. Он крепко обнял его и положил подбородок ему на плечо, отчасти жалея, что не видит лица своей родственной души, которое, должно быть, покраснело, а отчасти благодаря за эту прекрасную возможность иметь его так близко. — Лань Чжань, — прошептал он, его голос охрип после поцелуя. Всё это было похоже на сон, от которого он не хотел просыпаться. — Вэй Ин, — Лань Ванцзи ответил так тихо, что Вэй Усянь едва не пропустил это мимо ушей. Они долго стояли так, обнявшись и слушая тишину. Им не нужно было больше ничего говорить. Поцелуй и их имена, произнесённые так нежно, как признания в любви, сказали им достаточно: они больше никогда не расстанутся. Вэй Усянь несколько раз моргнул, пытаясь прогнать это воспоминание. Сейчас было не время и не место думать о поцелуе с Лань Ванцзи. Прошли месяцы, они уже не раз целовались, но Вэй Усянь всё ещё чувствовал, как разгораются его щёки и учащённо бьётся сердце, когда он вспоминал тот прекрасный момент. Между ними мало что изменилось. Теперь они целовались и иногда держались за руки, но Лань Ванцзи оставался сдержанным в выражении своего влечения к Вэй Усяню. Именно он всегда был инициатором всех физических прикосновений, и хотя Вэй Усяню иногда хотелось, чтобы Лань Ванцзи удивил его, внезапным поцелуем, в основном он был рад, что это вряд ли произойдёт. Он не переживет, если Лань Ванцзи окажется настолько страстным, что ему будет трудно привыкнуть к их близости. — О чём думаешь? — Спросил Вэнь Кэсин, глядя на него с явным подозрением. Пора было возвращаться в реальность. Вэй Усянь усмехнулся. — Кролики! — Сказал он первое, что пришло ему в голову. — Ты любишь кроликов? Ему не нужно было смотреть на свою родственную душу, чтобы понять, с каким интересом Лань Ванцзи ждал его ответа. — Да? — Вэнь Кэсин был заметно ошарашен этим вопросом. — Они очень вкусные. А-Сюй, ты помнишь, что это был наш первый ужин после того, как ты показал мне своё настоящее лицо? Я охотился на них для нас. С огромным сожалением Вэй Усянь протянул руку и похлопал его по плечу. Взгляд Лань Ванцзи, полный ужаса, говорил сам за себя. Уже стемнело, когда Вэй Усянь и Чжоу Цзышу оказались на улице, сидя на скамейке и погрузившись в беседу. Лань Ванцзи отправился проведать учеников, которые весь день провели в городе и вернулись только час назад, а Вэнь Кэсин… Ну, Вэй Усянь был слишком пьян, чтобы помнить, что случилось с тем человеком. По крайней мере, он помнил о его существовании, но это благодаря Чжоу Цзышу, который не переставал говорить о нём. — Он сражается веером! — Рассмеялся Чжоу Цзышу. — Разве это не самое нелепое? Он такой смешной. — Хотел бы я на это посмотреть. — Вэй Усянь сделал большой глоток вина, точнее, налил немного в рот, а остальное пролил на подбородок. — Лао Вэнь — великий мастер боевых искусств. Он сражается так изящно, что невозможно отвести взгляд. Завораживающее зрелище. — Сможет ли он победить моего Лань Чжаня? Я так не думаю. — Желание похвалить свою родственную душу на секунду отрезвило его. — Он лучший во всём, что делает. Держу пари, он мог бы драться и с веером. Дай ему веер. — У меня нет веера. И Лань Ванцзи здесь нет. Разве это не лучшее вино, которое ты когда-либо пил? Чжоу Цзышу прижал кувшин к груди. Он был странным. А может, Вэй Усянь был странным. Это не имело значение. — О да, да. Мне нравятся его волосы. Волосы Вэнь Кэсина. Они белые. — Я заметил. Раньше он был чёрным. Он всегда был необыкновенно красив. — Красивее, чем мой Лань Чжань? Я так не думаю. Он почувствовал что-то на своей руке и только через мгновение понял, что Чжоу Цзышу легонько ударил его по ней. — Это не соревнование, чтобы выяснить, чья родственная душа лучше. Кстати, где они? — Я не знаю. Разве не странно, что их нет рядом? Чжоу Цзышу кивнул и на мгновение замолчал, чтобы допить остатки вина. Вэй Усянь впервые встретил человека, который умел обращаться с алкоголем так же хорошо, как и он, но они переоценили и себя, и друг друга и выпили слишком много. — Так и есть. Лао Вэнь преследует меня с того самого дня, как мы познакомились. Сначала я подумал, что он сумасшедший, и хотел, чтобы он оставил меня в покое. Но теперь, когда он пропадает хотя бы на минуту, я словно теряю важную часть себя. — Мне знакомо это чувство. Несколько месяцев назад мы с Лань Чжанем пытались расстаться, но у нас ничего не вышло. Мы обязаны быть вместе. — Вы двое кажетесь совершенно разными. Он такой спокойный и элегантный, а ты... ну, ты. Вэй Усянь рассмеялся в ответ. Это не было похоже на обиду, скорее на констатацию фактов, и он вынужден был признать, что Чжоу Цзышу прав. — Я думаю, он приносит покой в мою жизнь, полную трагедий и осуждений. Он единственный, кто может держать меня в узде. И я позволяю ему чувствовать себя свободно. Никаких правил, никаких ожиданий, он может быть со мной тем, кем хочет быть. Я заставляю его улыбаться, и это моё самое большое достижение. Чжоу Цзышу ухмыльнулся и открыл рот, чтобы что-то сказать, но его прервала родственная душа, появившаяся из ниоткуда. — А-Сюй! — Вэнь Кэсин подбежал к ним. — Вэй Усянь! — Лао Вэнь. — Чжоу Цзышу встал, но сделал это слишком быстро и слегка покачнулся на ногах. Вэй Усянь захихикал, увидев его таким пьяным. Вэнь Кэсин потянулся, чтобы подхватить Чжоу Цзышу на руки, но в последнюю секунду передумал и сделал два шага назад, опустив руки. — Глупое обещание, — пробормотал он себе под нос и посмотрел на них. — Сколько вы двое выпили? — Мы можем посчитать. — Вэй Усянь начал поднимать лежащие на земле кувшины, но внезапное движение вскоре заставило его снова сесть. Чжоу Цзышу присоединился к нему. — Значит, я здесь единственный трезвый. Отлично. Почему я поступил неправильно? Это слишком большая ответственность, А-Сюй, ты же знаешь, что я с ней не справлюсь. — Мы не доставим проблем. Мы хорошие мальчики. — Вэй Усянь обнял Чжоу Цзышу за плечи. Если бы взгляд мог убивать, то от того, что ему подарил Вэнь Кэсин, он бы сразу же упал замертво. — И если мы это сделаем, Лань Чжань поможет тебе убрать беспорядок. Ты его видел? Явное раздражение, смешанное с ревностью, на лице Вэнь Кэсина сменилось неуверенностью и сожалением. Вэй Усянь почувствовал неладное, когда отпустил Чжоу Цзышу и сел прямо. — Насчёт этого… — Вэнь Кэсин избегал его взгляда. Чжоу Цзышу видел свою родственную душу насквозь, — Лао Вэнь, что ты сделал с Лань Ванцзи? Вэй Усянь протрезвел как раз перед тем, как Вэнь Кэсин вывалил на него страшную правду. — Я... обманом заставил его выпить алкоголь. И... — он заколебался. — И? — Вэй Усянь встал, подошёл к Вэнь Кэсину и потряс его за плечи. — Есть что-то ещё?! — Я... потерял его из виду. Я понятия не имею, где сейчас Лань Ванцзи.