Дорога и правда оказалась очень длинной и долгой. Алекс за всё это время успела достаточно сильно устать и теперь еле волочила ноги по хрустящему снегу, пряча нос в воротнике давно не греющей куртки. Начинало темнеть, когда они поднялись на вершину горы, осматривая открывшийся лесной пейзаж. Девушка заворожённо обвела огромные бегущие серой полосой вдоль горы деревья и своим глазам не поверила: слишком невообразимо.
— Здешние виды завораживают, — произнесла Джуди, остановившись позади.
Заклинательница кивнула. Эльфийку она видела всего второй раз за время своего пребывания в группировке, но даже так сумела заметить лёгкие изменения: её кожа сегодня казалась намного бледнее, чем обычно, а в сиреневых глазах отчетливо различалась грусть. Джуди была одета в лёгкую, с мелким пухом на воротнике, курточку, которая вряд ли способна хоть как-то согреть. Но на холод не жаловалась. По всей видимости, этот поход имел для неё какую-то особую, совсем другую ценность, совсем не как у остальных.
Хуан, выдохнув, закуталась в куртку и обошла Алекс, присоединяясь к непривычно молчаливой Монике. Они даже не ругались, подарив всем день перемирия. Алекс не знала, что такого особенного в этом дне, раз он сумел их объединить, но точно понимала, что главным принципом здесь было взаимоуважение, и ей также следует его придерживаться.
Ровно с приходом темноты вокруг ночлега зажгли факелы — как ради освещения, так и ради отпугивания непрошенных гостей. Высокий постамент в центре лагеря выделили дополнительным светом. Внизу, на плите постамента, размашистыми буквами было высечено имя покойного: «Ли Тейт — демон для одних, брат для других». Алекс успела рассмотреть этот камень со всех сторон, пока вокруг неё кружились люди, разбирая палатки и разжигая костры. Лукас, как и все остальные драконы, куда-то пропал, так что девушка осталась в полном одиночестве и пробирающем до костей холоде.
Не теряя времени даром, она изучала лагерь. Он занимал приличную площадь, раскинувшись на всей территории холма, но при этом не то чтобы был огромен. Всего было расставлено около десяти палаток вокруг той, что принадлежала Марку — самой большой из всех. Немногим дальше люди скидывали ветки, принесённые из леса, в большую кучу, обкладывая её камнями, чтобы потом разжечь костёр. Чуть погодя здесь появились ещё и маленькие костерки, тут же привлёкшие народ. Алекс, присев на большой камень возле постамента под ветвями голого дерева, внимательно наблюдала за происходящим, едва подрагивая от холода. Она никогда в горы не совалась, оттого и не знала, что здесь бывает настолько холодно. И какой чёрт её занёс сюда?
Ответ сам бросился в глаза — Марк. Алекс только сейчас заметила его. Он выглядел всё так же спокойно. Его не трясло от холода, а глаза не блестели от страха, как у других. Его профиль манил Алекс: она ловила каждую деталь, изучала, словно Марк — диковинная вещица, уникальность которой осознавала лишь заклинательница. Она только сейчас разглядела небольшой грубый шрам, протянувшийся от мочки уха и до косточки скулы. Не рассматривай Алекс Марка столь часто, она бы его вовсе не заметила. Уже в третий раз за сегодня поймала себя за этим — постыдным, на самом деле, — занятием. Но больше стыдилась того, что не могла остановиться.
— Он красив, верно?
Алекс испуганно подскочила: с дерева за ней с интересом следила незнакомая девушка. Лисьим взором она пробежалась по ней, хитро ухмыляясь, а затем грациозно спрыгнула с ветки, на которой сидела, и обогнула Алекс, заставляя вновь прижаться к камню.
— Не бойся, я не ем девочек своего босса, — хихикнула девушка, усаживаясь рядом.
Заклинательница недоверчиво покосилась на неё. Бледная кожа и алые губы гармонировали друг с другом, подчеркивая необычную внешность, дополненную золотом налитой радужкой с горизонтальным зрачком. Пепельные блестящие волосы переливались в отсветах костров, волнами падая на плечи и спину. Алекс не могла отвести взора от больших серёжек девушки, состоящих из скопления множества цепочек и брелоков разных форм. Ей захотелось надеть точно такие же и покрутиться перед зеркалом, но, жаль, такой возможности не было. Одежду незнакомки нельзя было назвать вызывающей: кожаная куртка — и как им всем не холодно?! — короткий кроп-топ, оголяющий плоский живот, и узкие кожаные джинсы, обтягивающие стройные бедра. От неё исходила аура спокойствия, и Алекс невольно расслабилась, убедившись, что девушка не собиралась ей вредить.
— Я Венди, — пропела она и, не дав опомниться, решительно схватила за руку и крепко пожала, расплывшись в самодовольной улыбке. — Можешь ничего не говорить, я достаточно о тебе наслышана.
Алекс даже рот открыла, чтобы хоть как-то возмутиться, но сказать ничего не смогла и, пребывая в лёгком смятении, только нахмурилась, выгибая брови домиком. Заклинательница видела её впервые, хотя думала, что знакома с каждым членом группировки. Возможно, она ошибалась.
— Ну, не хмурься, — захохотала Венди, прикрывая рот ладошкой. — Босс не любит, когда его девочки находятся не в духе.
— Да что за девочки босса? — возмутилась Алекс, вскакивая на ноги.
Всё вокруг, казалось, замерло и обратило всё внимание на неё, из-за чего стало неловко, и девушка быстро стушевалась, возвращаясь на своё место. Она выжидающе взглянула на Венди, требуя прямого ответа на вопрос. Та же сперва лениво осмотрелась, успокаивая внезапный интерес толпы, а уже после с улыбкой повернулась, подпирая подбородок ладошкой и пальчиками гладя себя по щеке.
— А ты не знала? — тихо поинтересовалась она. — Ты как к нам пришла, тебя все клеймили девочкой босса. Помнится мне, кто-то из тех болванов, — «лисичка» указала на кружочек троллей, расположившихся на самом краю, — спорил на то, как быстро ты окажешься в его постели. Увы, проиграл каждый, а деньги получили эльфийки, сказавшие, что ты не так проста.
Алекс ещё раз оглядела и заливисто хохочущих троллей, играющих в какую-то странную игру, и занимающихся подготовкой оружия эльфиек. Ей и в голову прийти не могло, что кто-то из них мог делать ставки на неё, а уж тем более клеймить и приписывать боссу. Она невольно поморщилась, представляя те грязные вещи, что о ней могут говорить, и отвернулась. Венди, огоньком в глазах, улыбнулась, мягко приподнимая уголки губ. Но лицо её помрачнело — похоже, она что-то заметила позади Алекс, и была настроена к этому чему-то враждебно: выгнула брови и выпрямилась по струнке, расправляя плечи.
— Я думал, у тебя есть работа, Венди.
Алекс напряглась, услышав стальной голос Марка, и почувствовала на плечах его сильные руки, обжигающие даже через толстый материал куртки. Демон испытующе сверлил взглядом явно недоброжелательно к нему настроенную Венди. Напряжение словно раскалилось до предела, отчего даже голова у Алекс загудела, и вся она мелко задрожала, что Марк моментально уловил. Он схватил её за руку и потащил к палатке. Девушка плелась за ним, стараясь подловить такт шагов, чтобы не спотыкаться. Руку жгло от крепкой хватки, кожа, казалось, почти плавилась, но Алекс побоялась вскрикнуть. Она только зажмурилась посильнее и, как и попросил Марк, запрыгнула в палатку и уселась в самом углу, поджав к себе ноги. Даже глаз не подняла, когда мужчина сел напротив.
— Не говори ни с кем из лагеря, — строго произнёс он.
Алекс виновато опустила голову, покрепче обнимая колени, и выдохнула. И с каких это пор она интересна ему? Тело пробрало новой волной дрожи, стоило только почувствовать пристальный взгляд; Алекс вжала голову в плечи, желая хоть как-то спрятаться. Ей было неловко, ведь до этого Марку и дела до нее не было, а теперь он строго запрещал общаться с кем-то помимо него. Почему она вообще боялась его? Ответ буквально вертелся на языке: потому что Марк — это неизвестность. Разве он может что-то ей сделать? Он мог сделать всё, что ему захочется. Алекс осторожно подняла на Марка глаза и задержала дыхание: его лицо буквально пылало от злости.
— Почему я не должна этого делать?
Мужчина пожал плечами и с пугающим хрустом повернул голову в бок. Алекс и правда его боялась? Возможно. Или так только казалось сейчас? Тоже возможно. Ответ был на поверхности, но она ждала, пока Марк скажет это вслух. Он и правда мог сказать это вслух? Точно мог.
— Потому что я так хочу.
Алекс неожиданно для самой себя выпрямилась, дерзко поглядывая на демона. Она прикусила щеку, словно одёргивая себя, но даже это не помогло, а только ещё больше, вплоть до усмешки, раззадорило. Марк вздёрнул подбородок, подобно Алекс, и посмотрел точно так же. Между ними в момент вспыхнул огонь, грозивший испепелить обоих дотла, и жаром своим обжигал всех вокруг, заражал собой в попытках превратить тишину в полнейший хаос.
— Я не твоя собственность, чтобы делать то, чего хочешь ты.
Это было сказано тем самым тоном, которым говорил обычно Марк. Алекс напоминала сейчас его отражение, полностью переняв все привычки и манеры общения. Она словно по краю обрыва ходила, не боясь упасть, как будто зная, что демон поймает её и съест сам, оставив одни лишь кости. Страх отошёл на задний план, оставляя один сплошной ком адреналина, что журчащими ручьями разливался по венам, давая нужный заряд. Марк никогда в зеркало не смотрел, потому что человек в отражении казался слишком самоуверенным. Но сейчас это отражение сидело перед ним, сверкало тёмными глазами и усмехалось, дразня.
— Может быть ты и не моя собственность, но защищать своих людей я буду. Или ты думала, я не узнаю, что ты обыскала мой кабинет? — глаза его потемнели. Вопрос застал врасплох. — Ах, Алекс, Алекс. Глупая Алекс. Помнишь, что я говорил? Если узнаю о чём-то таком, убью и спрашивать не стану. Помнишь? Но я спрошу. Только один раз. Что ты хотела найти?
Алекс не нашла слов для ответа, паника снова поднялась комом в горле. Что ей следовало сделать? Рассказать абсолютно всё? Это значительно облегчило бы ей жизнь, но она боялась. Боялась того, что Марк просто не стал бы её слушать и выгнал. А заклинательница не выносила провалов, так что решила смолчать.
— Молчишь? Сказать нечего? Хорошо, молчи, но знай, что с этого момента у тебя новый статус. Теперь ты — как раз и есть моя собственность. Я слежу за каждым твоим шагом, действием, словом. И только мне решать, какой будет твоя судьба. Ясно?
Алекс собиралась возразить, но замерла, внимательно всматриваясь в глаза напротив. Она глядела неотрывно на то, как Марк выпрямился и двинулся чуть ближе. Девушка не понимала, почему все её чувства и эмоции вмиг смешались в густую кашу, прилипающую к коре мозга. Она почти задохнулась. Марк действовал на неё губительно, ломая все устои Алекс и устанавливая свои правила. Но она никогда не смогла бы сказать ему «нет». Что-то внутри поставило блок, вынуждая становиться зависимой. Теперь ей думалось, что без Марка жизнь застынет, превратившись в один сплошной день сурка. Останется только ежеминутно ждать его прихода, чтобы он снял паузу и сказал, как жить. Ей тяжело было признать, но она действительно стала похожа на собственность Марка, которой тот мог распоряжаться как хотелось.
Алекс задыхалась, чувствуя у лица горячее дыхание, из-за которого сердце билось в бешеном ритме, звенящем в висках. Чужие турмалиновые глаза заглядывали в душу, хватались за всё что можно и пленили чёрными омутами, сковывая всё тело. Марк сглотнул тяжёлым ком и облизал губы. Всё происходило слишком быстро, неожиданно, но притом настолько правильно, что он не мог заставить себя ждать. Демон не привык отказывать себе в желаниях и всегда добивался того, чего хотел. И сейчас его заветным желанием была Алекс. Ему хотелось заполучить её. Всю и полностью.
— Если я скажу, что это не так и я не хочу быть собственностью, ты будешь что-то делать? — спросила Алекс почти шёпотом, ибо голос покинул её. Она рвано выдохнула прямо в шею Марка. Тот всем своим видом манил, соблазнял, заставлял хотеть и желать, но никогда не давался в руки, словно сам не хотел этого.
— Тогда я привяжу тебя к себе, — так же прошептал демон, оказываясь предельно близко. Алекс вновь предоставился шанс изучить каждую деталь его прекрасного лица, и она разглядывала, разглядывала, разглядывала, словно насмотреться не могла.
— Попробуй, — вздохнула она и прикрыла глаза, ощущая чужой язык на губах.
В палатку влетел холодный уличный воздух, и Алекс отшатнулась от Марка, замечая в проходе растрёпанного Энди, что испуганно смотрел на неё. Ей даже спрашивать ничего не нужно было, потому что взгляд его всё за него говорил. Заклинательница быстро поднялась и, укутавшись получше, вышла из палатки, замечая процессию возле костра и в отдельности Клэр, от вида которой всё внутри похолодело.
Та сидела на бревне, опустив голову и поджав губы, а вокруг, крича, толпился народ. Вина нигде не было видно. Это напрягало: он редко оставлял Клэр без присмотра. Алекс двинулась к подруге, однако Энди схватил её за рукав, но быстро отпустил, будто убедившись в чём-то своём.
— Что здесь происходит? — громко спросила она, встав впереди Клэр в защитной позе. Рядом, плечом к плечу, пристроился и Энди. Оба бросили злые взгляды на собравшихся и одинаково нахмурились. — Чего собрались тут? Удобно, правда? Толпой на одну девушку собраться.
— Она воровка, — выпалила одна из девушек и повернулась к Алекс, складывая руки на груди.
Клэр опустила голову так, что не каждый мог увидеть слёзы, падающие на хрустящий снег и окрашивающие его в золотистый оттенок — слёзы каждого дракона имели собственный неповторимый цвет. Алекс притоптала снег, не сводя глаз с той девушки. Она понимала, что перед ней стояла ведьма, а те очень коварны и мстительны. Не нужно много ума, чтобы понять, в чём тут дело.
Клэр считалась запретной зоной для всех с самого первого дня. Об этом сам Вин говорил без стеснения, чем не были довольны остальные девушки, желавшие заполучить всё его внимание. Алекс очень сильно раздражало, что они не видели дальше своего носа и не понимали, что Вину и дела до них не было. Ещё больше её выводило из себя то, что все считали Клэр воровкой из-за каких-то слухов, хотя та была самым добрым драконом из всех, с кем сталкивалась заклинательница, и она точно знала, что Клэр не способна на такой низкий поступок.
— Клэр не станет воровать, — смело заявила Алекс, вскидывая подбородок. Она не даст своих ребят в обиду. — Её доброе сердце ей этого не позволит.
Ведьма собиралась возразить, но не успела даже рта открыть, как прямо перед ней пролетел разгневанный и явно недовольный происходящим Вин. Он ничего не спросил, нагло спихнув с дороги Алекс и Энди, и присел на корточки перед Клэр. Демон, долго хмурясь, смотрел на неё, будто пытаясь что-то найти, но, как казалось Алекс, мало верил в причастность девушки к краже.
Сердце Вина кричало о лживости слов, которые ему донесли. И оно болезненно сжалось, когда она подняла на него глаза. Этот взгляд, полный отчаяния, он никогда теперь не сможет забыть. Клэр была похожа на маленького ребёнка, обвинённого в том, чего не совершал; но чужие слова не выходили из головы. «Не вини меня» — говорили эти глаза, и Вин выть был готов от одной мысли о своей ошибке.
— Разошлись, — прорычал он громко, заставляя всех вздрогнуть. Демон был зол. И больше всего на самого себя.
Он не собирался верить словам, сказанным исключительно на основе ненависти к маленькому ангелу, что постоянно кружился около Вина и радовал глаз. Клэр у него всегда ассоциировалась с солнцем и тёплыми вечерами, когда ничего вокруг не тревожило, кроме голосов лябедей — маленьких жёлтых насекомых с длинными лапками и усиками — в кустах. Вин, находясь рядом с ней, каждый раз чувствовал себя как дома, из-за чего ему никогда не хотелось отпускать её.
Алекс, не собираясь оставлять подругу со злым Вином, обняла её за плечи и подняла на ноги. Она дёрнулась, когда Вин схватил её за руку, поворачивая. Заклинательница недоверчиво прищурилась и, прижав к себе подругу, застыла в ожидании.
— Могу я сам позаботиться о ней? — спросил Вин, смотря только на одну Клэр.
Алекс лишь покачала головой и увела девушку, не считая нужным отдавать её в руки того, кто не смог уследить за ней изначально. Ей уже не терпелось вдобавок пойти поругаться с Марком, который никоим образом не способствовал разрешению этой ситуации, хотя всё прекрасно видел. Иногда братьев было трудно понять.
Когда Клэр оказалась в надёжных руках Энди и Лукаса, Алекс отправилась на поиски Марка, злобно фыркая и сверкая глазами. Она обошла все палатки, но демона нигде не нашла, так что, обречённо вздохнув, свернула на узкую тропинку, ведущую в лесную чащу. Нужно было остыть.
***
Вин мог ругать себя всю жизнь, но от этого она не стала бы правильнее или хуже. Жизнь его всегда плыла по нужному только ей самой течению, никогда не идя на уступки Ли, относясь к нему крайне беспощадно.
У Вина в течение всего детства была огромная мечта. Он хотел найти того человека, ради которого горы свернул бы, если бы его об этом попросили. Демон всегда хотел любить и быть любимым. У них с Марком не было семьи, кроме Тейта, который старался уделять внимание обоим братьям, но не всегда это получалось. Вин хотел любви, горел желанием получить её, но старший брат не мог разорваться между ними. Вин хотел, чтобы от него тоже принимали, но ему было не с кем делиться этой любовью. Он копил в себе это сильное чувство, которое не находило отклика и медленно губило его.
Правда, в один момент появился яркий лучик солнца, принёсший с собой новый глоток воздуха в его жизнь. Клэр всегда казалась наивным ребёнком. Стоило только ей появиться, и мужчина сразу понял, что эта девочка с солнечной улыбкой и глазами-бусинками должна остаться рядом. И Вин оставил. Клэр постепенно становилась для него некоторым смыслом жизни. Поначалу демон не ощущал потребности в ней, но дни шли, сменяясь неделями и месяцами, и чуть позже он в полной мере почувствовал это. Для Вина всё было слишком странно, как будто неправильно, но сердце, отбивающее известный только ему одному ритм, упрямо твердило, что Клэр обязана быть рядом.
Вин упал на хрустящий снег и положил голову на камень постамента, тяжело выдыхая. Он прикрыл глаза, зарываясь пальцами в длинные белоснежные волосы, и нахмурился, сдерживая рвущиеся наружу эмоции. Кму было сложно принимать свои промахи. И ещё сложнее было принять то, что он мог как-то обидеть Клэр. Впервые ему пришлось видеть её слёзы, но эти самые слёзы сделали так больно, что оставили в груди огромную дыру. Вин никогда не причинил бы кому-то боль намеренно, зная о ней достаточно. Но он никак не мог предугадать, что сделает больно маленькой Клэр. У демона были совершенно другие помыслы.
— Брат, кажется, я сделал ей больно, — произнёс он, обращаясь к высокому постаменту, разглядывая лицо, высеченное на камне. — Я ведь не хотел. Разве ты думаешь, что я сделал это специально? Нет, это обычная случайность. Меня не было рядом, чтобы помочь, я был занят совершенно другим делом. Хотя обещал быть рядом, если произойдёт что-то плохое. Я не достоин её, правда? Разве могу называть её любимым человеком, если сделал ей больно, не выполнив обещание? Я не могу быть достоин такой светлой девочки, как Клэр. Она должна жить в любви и тепле, а я сделал ей больно.
Мужчина вновь опустил голову, обнимая себя за плечи, и посмотрел в темноту леса, прислушиваясь к мирному гоготу птиц и треску веток в костре. Ему всё казалось, что мир вокруг замер, будто встал на паузу, ожидая, когда он примет свою вину, поплачется, а после встанет и пойдёт просить прощения, чтобы в этот момент ударить его ещё сильнее, заставляя чувствовать огромную вину. Вину хотелось забрать всю боль Клэр себе, уменьшить её страдания, а лучше и полностью избавить от них.
— Ты почему здесь? Все уже разошлись по палаткам, — раздался за спиной до боли знакомый хриплый голос Клэр. Она опустилась рядом, кутаясь в тёплое одеяло, и посмотрела куда-то в лес. Вин удивлённо уставился на неё.
— Я не хотел беспокоить тебя, — тихо ответил демон, не отводя глаз. Они с Клэр делили одну палатку на двоих, именно это и стало большим, но таким глупым доказательством для обвинителей.
Она пожала плечами и повернулась к нему. Глаза у неё тёплые, согревающие даже в самый лютый мороз. Вин согласился бы смотреть в них ежесекундно, лишь бы видеть это тепло и язычки пламени.
— Как я могла уснуть без тебя, моего источника тепла, — тихо протянула Клэр и улыбнулась так ярко, что даже ночная темнота, казалась, растворилась.
Вин поклясться был готов, что за эту детскую наивную улыбку отдал бы всё. Как и за неё саму, ведь упустить такое чудо — грех. Каким бы грешником мужчина ни был, но такой грех он бы себе не простил и потому так отчаянно хватался за возможность держать рядом.
— Разве я не обидел тебя? — поинтересовался Вин, но получил в ответ лишь отрицательное покачивание головы.
— Ты просто физически не способен быть в двух местах одновременно, — хмыкнула Клэр. — И я понимаю это, поэтому не виню ни в чём. Тем более, плохие слова говорили другие люди, а не ты.
Демон поник и кивнул. Ему очень бы хотелось иметь способность, которая позволит никогда больше не допускать подобного. Клэр с улыбкой положила ладонь ему на плечо. Эта улыбка заставляла сиять всё вокруг, а душу петь от такого наплыва чувств, с которым справиться было чрезвычайно сложно. Вину подумалось, что он никогда прежде не наблюдал ничего похожего.
— Эй, не грузись, всё ведь хорошо, — подбодрила Клэр, холодными пальцами зарываясь в его длинные волосы. — Ты не виноват, это другие виноваты. Не уважают они тебя, если прямо в глаза врут.
Вин заглянул ей в глаза, увидев то, что хотел бы видеть всегда. В глазах, имеющих лёгкий рыжеватый оттенок, плескались тепло и любовь, которых ему всегда не хватало. Время, казалось, застыло. Демон не мог ей насытиться, боясь потерять всё, что обретал прямо сейчас, в эти считанные секунды. Зима вокруг будто перестала существовать, пока на душе расцветала весна, окрашивая мир в белый и голубой. Клэр застыла, не зная, как поступить, будучи не в силах оторваться от Вина и его глаз, напоминающих ей лесную чащу на каньоне Драконов, где стоит их уютный домик.
Она любила лес, именно в нём девушка ощущала себя в полной безопасности; а теперь полюбила и глаза Вина, ведь они отражали тёплый дом.
— Твои глаза очень красивые, — одновременно произнесли оба, всё ещё глядя друг на друга. Клэр первой отвела глаза, и её щёки заметно покраснели. Вин усмехнулся. Не знай он правду, списал бы румянец на холод.
— Я тут случайно подслушала твой разговор, — выдохнула девушка, облизывая губы. Она никак не планировала подслушивать, ей и в голову такое не приходило; это всё само собой произошло. Если говорить начистоту, Клэр к Вину всегда неровно дышала. В самый первый день, как только они пришли в группировку, она поймала себя на мысли, что оценивает демона совсем по-другому, не как остальных. Чуть позже Клэр ругала себя за то, что частенько теряется и выпадает из реальности, стоит только Вину посмотреть на неё. Нетрудно было понять, что она просто-напросто влюбилась, точно маленькая девочка.
— Тебе есть что сказать? — спросил мужчина, вытягиваясь по струнке. Её он не заметил, иначе бы так легко не выложил всё, что на душе было. Осудит ли его сейчас? Или?..
— Ты сказал, что не достоин любить меня, но… — Клэр выдохнула, стараясь собраться с силами: говорить о своих чувствах ей всегда было сложно, а тем более признаваться. И особенно Вину. — Но я думаю, что ты единственный, кто достоин этого. Я никого больше рядом с собой не вижу, потому что мне только ты нужен. Твоё тепло, твои глаза, весь ты. Глупо говорить это сейчас, когда мы знаем друг друга такое короткое время, но я глубоко нуждаюсь в твоей любви, Вин. Нуждаюсь в ней настолько сильно, что задыхаюсь без тебя. Я теряю себя, когда ты не рядом.
Клэр замолчала и перевела взгляд на Вина, неотрывно смотрящего на неё. В нём угадывалось одно лишь тепло, оно никуда не ушло. Протяни руку, и оно полностью твоё. И она протянула, дрожащими пальцами касаясь впалой щеки, едва поглаживая её пальцами. Между ними вмиг сосредоточилось тепло, словно они сами являлись его источником, но на самом же деле это полыхали их сердца, отбивая один ритм на двоих.
Людям не нужны слова, чтобы понимать любимых. Тысячу этих бесполезных слов может заменить один взгляд как ответ на любой вопрос, который только может тревожить сердце. Он, этот взгляд, говорит одну лишь правду, не умея врать; будь человек самым искусным лжецом, глаза всё равно его выдадут. Клэр никогда не врёт, и её глаза тоже. Вин врёт везде, где только может, но не найти лжи в его глазах, глядящих на любимую.
***
Алекс плелась по густому лесу, кутаясь в куртку. Она никак не ожидала, что здесь будет ещё холоднее. Родители всегда говорили не бродить одной в темноте, ведь хорошее в ней не скрывается. Темнота приносит только всё самое плохое. Они также предупреждали о том, чтобы Алекс не ходила одна в лесу, ведь лес опасен своей неизвестностью. Но девушка, как бы ни слушалась их, сейчас плелась по тёмному лесу, то и дело проваливаясь в огромные сугробы. В ней всё ещё кипели эмоции. Из-за Вина, который не смог выполнить своё обещание. Из-за Марка, который как всегда пропадает куда-то в самый неподходящий момент. Заклинательница, громко пыхтя, вытащила ногу из сугроба и зашагала дальше, ругаясь себе под нос. Почему она вообще согласилась ехать сюда?
Алекс притормозила, чтобы перевести дух, и осмотрелась, понимая, что ушла слишком далеко от лагеря. Когда она останавливалась ранее, огни всё ещё были видны, но сейчас кругом была одна лишь темнота. Снег быстро заметал следы, отчего даже понять нельзя было, в какую сторону идти, чтобы вернуться. Девушка с досадой признала, что заблудилась, и топнула ногой, направившись к большому валуну, расположившемуся в центре небольшой поляны.
— Прекрасно, теперь из-за Марка я заблудилась в лесу, — обиженно выдохнула она и подпёрла подбородок кулаком, всматриваясь в темноту чащи.
В голове вырисовывались картинки о произошедшем в палатке разговоре с Марком, отчего щёки Алекс, неожиданно даже для неё самой, начали гореть. Почему она вообще думает об этом? Заклинательница тряхнула головой, отгоняя дурные мысли, и прикрыла глаза, выдыхая. Ей по-прежнему было холодно, но в глухом лесу не нашлось бы ничего, что могло бы согреть, и оставалось только терпеть и клацать зубами как можно тише, ведь кто знает, что может прятаться за стволами деревьев. Алекс обняла себя, сжимаясь в клубочек, и облизала сухие губы, стараясь не думать о холоде.
Где-то позади хрустнул снег, словно проваливаясь под чьими-то ногами. Алекс напряглась. Подняв голову, она посмотрела в ту сторону, откуда послышался шум, но ничего не смогла разобрать. До ушей донёсся дикий рык, и девушка поняла: к ней движется точно не человек. От одной мысли об этом дыхание спёрло, ладони сжались сильнее. Алекс никогда не сталкивалась с какими-либо животными, помимо драконов, и сейчас ей было неимоверно страшно. Она глубоко пожалела, что одна здесь.
Вскоре впереди показался силуэт огромного животного, но Алекс никак не могла разобрать, что это за зверь. Задержав дыхание, она сползла с камня, приземляясь на рыхлый снег, и двинулась в противоположную от животного сторону, стараясь не натыкаться спиной на стволы деревьев. Алекс медленно ступала по снегу, жмурясь каждый раз, когда тот хрустел под ногами. Животное тоже не останавливалось, шло точно по пятам, заставляя дышать как можно тише, чтобы нельзя было услышать.
Время как будто замерло, встало на паузу. Алекс даже показалось, что снежинки с неба стали падать в разы медленнее, опускаясь на её волосы с невообразимой лёгкостью. Ей тоже захотелось стать такой лёгкой, чтобы бесшумно сбежать от зверя, встретить которого она никак не ожидала.
Алекс вновь начала себя ругать, когда наступила на сухие ветки большого куста и с шумом упала прямо на него. Она замерла, понимая, что теперь ей не убежать — зверь, услышав шум, громко завыл, поднимаясь на задние лапы, а после понёсся в её сторону. Мышцы сковало страхом, и всё, что могла сделать заклинательница, — это застыть на месте, успев только подняться на ноги. Она зажмурилась, увидев налитые кровью глаза, и опустила голову, практически смирившись с неизбежным.
Один. Алекс начала считать шаги животного, пока оно бежало на неё, и мысленно молилась, едва шевеля губами. Она никогда раньше не думала о том, что может умереть, ведь всегда рядом с ней были её драконы, готовые защитить в любую секунду. Сейчас же их не было — надеяться не на что. Смерть как будто на пятки наступала и толкала на зверя, словно желая поскорее забрать её душу себе.
Два. Хруст снега под массивными лапами напоминал хруст ломающихся костей. Алекс притянула к себе руки, окоченевшими пальцами схватилась за шею и сжалась, словно это могло помочь, словно это каким-то образом могло дать ей возможность выжить. Она хотела жить, потому что знала, что её ждут. Ждут драконы, которые без своей заклинательницы сойдут с ума. Возможно — Алекс гнала эти мысли как могла, но они сами красочными образами в голове вырисовывались, — Марк ждёт её, желает видеть рядом.
Три. Заклинательница, кажется, почувствовала дыхание животного, слишком близко услышав его рёв. Сердце стремилось выскочить из груди, словно пыталось сбежать и спастись, но, увы, ему никак было не вырваться, так что оно просто билось и билось, сильнее отдаваясь в ушах, и надеялось на лучшее. Алекс отчётливо уловила, как поднялась огромная когтистая лапа, и уже приготовилась к своей участи…
Но ничего не произошло.
Она распахнула глаза, ощутив огромный прилив тепла, и увидела Марка, прижавшего её к себе. Будь ситуация другой, Алекс возразила бы, но сейчас только обняла в ответ, надеясь спрятаться в нём. Мужчина всем телом чувствовал, как она дрожит в его руках, и постарался успокоить и согреть всеми известными ему способами. Алекс выглянула из-за плеча Марка и заметила зверя, прижатого к стволу большого дерева: мощная шея была перевязана верёвками, закинутыми за худые, но довольно прочные веточки. Удалось найти и того, от кого исходила магия: к удивлению девушки, спасителем оказалась Моника. Чернокнижница медленно и расслабленно что-то выводила руками в воздухе. Заметив внимание, она подмигнула и сильнее сцепила руки — ветви тут же стиснули верёвку. Алекс облегчённо выдохнула и, в смущении от вины прикусывая губу, уткнулась лбом в плечо Марка. Их явно ожидал разговор, но сейчас у неё не было настроя.
Марк, как будто читая её мысли, молчал и всё думал о чём-то. Он медленно опустил руку и крепко переплёл их пальцы. Алекс вздрогнула в его объятиях и подняла голову. У обоих ладони пекло от прикосновения. У обоих мысли стали как будто одни на двоих. У обоих внезапная темнота на двоих.
