Во славу спасительнице

Время неслось неумолимо быстро. Как-то утром, разглядывая утреннюю газету за чашечкой дешёвого кофе в захудалом кафе у дома, Елена прочла довольно неприятный заголовок: «Соглашение получено! Дружественная миссия отправляется на Парадиз!» Елена пробежала глазами статью. Теперь уже сомнений не было. Пик скоро уплывает и одному лишь Господу известно, что с ней будет. Возможно, это была ловушка. Возможно, послов убьют. Елена, расплатившись по счёту, вышла из кафе и зашагала по центру, коротко кивая прохожим, которые уже давным-давно стали узнавать её. Она нашла укромное место в парке. Стояла поздняя весна, но было прохладно. Город окутывала зябкая влага после вчерашнего дождя. Через полгода Пик покинет её, когда исполнится ровно три года после завершения Дрожи Земли. Теперь уже возможно насовсем. А может и уже покинула. По правде говоря, Елена часто слышала, что Пик навещает город. Тут неподалёку жил мистер Фингер, которому за счёт государства восстановили дом, как отцу почётной гражданки. Пик не заглядывала к ней. Может, она уже нашла мужчину по сердцу, а может быть что-то ещё. Зачем Елене это знать? Она расположилась на лавочке и предалась воспоминаниям. С тех пор, как Елена приступила к работе волонтёра, прошло два года. Многое изменилось. Елена много работала и с улыбкой рассматривала огрубевшие руки. Пусть сейчас их организация уже и не была мелкой, но она всё ещё таскала ящики с продовольствием вместе с обычными рабочими и практически не имела денег для себя. Всё уходило беженцам, которых хоть и стало меньше, но они всё ещё были. Пик она всё ещё любила. В те редкие моменты, когда эта маленькая девушка врывалась в её жизнь, Елена сияла от счастья, но больше никогда не решалась заговорить о своих чувствах. Это было ни к чему. Пик и так всё понимала. Скорее всего, именно поэтому сторонилась её. Да, в первые месяцы пребывания здесь Пик приезжала чаще, но лишь чтобы удостовериться, что её “детище” чувствует себя хорошо. Но когда Пик поняла, что её помощь больше не требуется, решила Елену больше не беспокоить. Видимо не хотела терзать её полную безответных чувств душу. Так, возможно, было и правильно. Хотя, Елена на самом деле не знала, как было бы лучше. Во всяком случае, она сдержала перед Пик своё обещание. Она батрачила на благо Марли и уже в полной мере вернула свой долг, но не собиралась останавливаться. Помогать людям стало делом жизни и Елена уже не мыслила свою реальность без этого. А ещё она извинилась перед Оньянкопоном и поблагодарила Киёми. С последней у неё сложились крепкие, практически дружеские, отношения. Оньянкопон всё также продолжал сохнуть по Елене. И пусть молоденькие девушки вились за ним толпами, он всё ещё надеялся обрести взаимность. Они часто выпивали вместе в баре после тяжёлых трудовых дней, и каждый раз Оньянкопон провожал Елену до комнаты, всё надеясь проскользнуть вовнутрь. Елена шутила над ним и говорила, что всё ещё любит женщин. Нет, не женщин – женщину. Одну единственную. Леви Аккерман практически встал на ноги. Пусть и передвигался с тростью и то недолго, он недовольно ворчал, когда ноги подводили его, и ему снова приходилось садиться в кресло. А ещё бубнил, что лучше бы ему позволили передвигаться на УПМ. Так быстрее и никакое кресло не нужно. Чувства Габи и Фалько крепли, и они нежно ворковали друг с другом, а их родители копили деньги на свадьбу. Всё сложилось как нельзя благополучно. И в жизни Елены тоже. Но было ещё одно незаконченное дело. Последняя частичка пазла, которой всегда не хватало. И теперь, когда Елена понимала, что Пик вот-вот окончательно исчезнет, настало подходящее время. *** Пик завалилась к Елене в комнату ранним утром, не стучась и не предупредив о приезде. Елена уже не спала и умывалась у стоящей в углу раковины. Она почему-то не удивилась внезапному гостю и продолжала расглаживать волосы, склонившись над низким зеркалом. Пик шумно села на кровать, бросив на пол свежую газету. – Ну и как это понимать? – зло прохрипела она и просверливала взглядом крепкую спину никак не реагирующей девушки. – Елена, отвечай! Какого чёрта ты наговорила журналистам? – Правду им наговорила, – ответила Елена, бросив короткий взгляд через плечо, а затем снова продолжила приводить себя в порядок. – Кто тебя просил языком трепать? Правду она наговорила! Елена, мне стоило стольких усилий отмыть твою репутацию, а ты рассказываешь на всю Марли, что всё было неправдой? Да повернись ты уже ко мне! Пик подорвалась с кровати и за локоть развернула Елену к себе. Она была вся красная и маленькая венка вздулась на её маленьком лбу. Она смотрела на Елену снизу и выглядела как всегда мило. Елена лишь усмехнулась и поймала в воздухе её крошечную ручку, которая замахивалась, чтобы ударить её в грудь. Пик попыталась ударить второй, но тоже была поймана. Раскрасневшись ещё больше, она вырвалась из хватки и отошла, сев на низкий письменный столик. Скрыв лицо за ладонями, она как-то беспомощно прошептала. – Просто объясни мне, зачем? Елена вытерла лицо полотенцем и села на кровать, опираясь локтями на колени. Пик так разозлила статья, вышедшая в газете сегодня утром. Журналисты, по правде говоря, давно гонялись за Еленой. Их благотворительная организация была местным достоянием. Благодаря пробивному бесстрашию Елены они находили лазейки там, где другие пройти бы побоялись и потому беженцы мнили их спасителями, приравнивая чуть ли не к богам. А Елена – их главное божество. – Мне ни к чему больше эта фальшивая репутация, Пик. Я уже вполне встала на ноги, чтобы рассказать людям правду. Я не сотрудничала с Магатом и он сломал мне руку вполне заслуженно. И я не обещала никому исправиться, лишь бы спасти свою задницу, но исправилась, потому что сама этого хотела, – Елена выдержала паузу, прежде чем добавить. – Потому что был человек, для которого я этого хотела. Елена говорила так спокойно, будто заранее была готова к этому разговору. Она и вправду не раз прокрутила его у себя в голове. – Я всё согласовала с Киёми, прежде чем мы это написали. Она одобрила, – всё равно, будто бы в оправдание, дополнила свою речь Елена. Пик сидела, продолжая прятать лицо. – Но тебе не нужно было этого делать. Всё же и так было хорошо, Елена, – её голос фонил какой-то разочарованной беспомощностью. Елена пожала плечами и негромко ответила: – Я лишь хочу написать свою биографию заново. Без лицемерия и лжи. Пусть Марли знает, кто такая настоящая Я. Пик тяжело вздохнула. Она не верила, что это говорит Елена. Та сидела на кровати не шевелясь и всё ждала, когда Пик успокоится. Елена намеренно дала это интервью. Знала, что Пик в городе и примчится как только прочитает. Елена не была уверена, что Пик навестит её до отъезда. Елена всегда была против визита на Парадиз и снова бы капала Пик на мозги. Но Пик всегда оставалась непреклонна. А так они хотя бы смогут ещё раз поговорить. – Тебе ни к чему было это делать. Ты и так герой, Елена, – дополнила Пик свою предыдущую фразу. – Стала им. И я и без того гордилась тобой. И какого чёрта ты такая упёртая? – Есть с кого взять пример, – Елена коротко улыбнулась. Кажется, Пик немного успокоилась, но всё ещё была подавленной. Она отняла руки от лица, но смотрела куда-то в стену, не желая смотреть на Елену. Елена разглядывала её печальный профиль и всё ещё, как и в первый раз, как и во все последующие разы, когда она осознала свою любовь к Пик, чувствовала, как хочет обнять её. Возможно, в последний раз. – Ты ведь знаешь, что я скоро уплываю? – спросила Пик Елену каким-то слишком разбитым голосом. – Да. И ты вероятно в курсе, что я об этом думаю. – Знаю. И тебе, наверное, не стоит напоминать, что я всё равно туда поплыву. Предотвратить возможную войну с Парадизом – мой долг, – Пик ответила резко, но как-то совершенно беззлобно. – Долг? Шутишь? Да ты просто лезешь в лапы к смерти. Причём непонятно зачем. Ты и так достаточно послужила этой стране. Может быть, хватит, Пик? Пик долго не отвечала. Она, потупившись, рассматривала свои сапожки на свисающих со стола ногах. Елена следила за ней. Да, отговорить Пик не получится. Но хотя бы, если Пик погибнет, Елена ей скажет ещё раз то, что роилось у неё на душе. – Ты всё так же ненавидишь Марли? – внезапно спросила Пик, коротко взглянув на Елену. – Ненавижу. Но моё отношение к этой стране, а точнее к её правительству, никак не относится к людям, которые в ней живут. И уж тем более никак не повлияет на то, что я и дальше планирую для этих людей делать. Люди ни в чём не виноваты. Мне горько вспоминать всех тех, кого мы с Зиком по своей дурости погубили в Либерио. А уж тем более, больно навещать могилы тех, кого по нашей вине погубил Эрен. Елена искренне стыдливо опустила глаза и, видя это, Пик всхлипнула и снова закрыла лицо руками. Её дыхание стало каким-то прерывистым, и Елена отчётливо видела, как та вздрагивает и была уверена, что Пик готовится сказать что-то очень неприятное. Елене было горько смотреть на это. Она не хотела, чтобы Пик снова из-за неё плакала. – Ты и вправду…, – голос Пик дрогнул, но она, приложив титанические усилия, всё же выдавила: – …вправду исправилась? Правда? – как-то неуверенно вопрошала девушка. Елена согласно кивнула, но потом поняла, что Пик её не видит, и подтвердила вслух: – Правда. – И всё это ради меня? – продолжала допрашивать Пик. – Ради тебя. И ради себя, конечно же. Мне и самой всё это очень нравится. Я наконец-то стала полезной. Не несу больше разрушений. Я о таком и мечтать не могла. И всё благодаря тебе, – ласково произнесла Елена, понимая, что Пик вот-вот заплачет. Что произошло дальше, Елена не могла предположить даже будучи готовой к этому разговору. Пик вдруг спрыгнула со стола и резким шагом приблизилась к ней. Их лица оказались слишком близко, и Елена испугано смотрела на Пик непонимающими глазами. Что она сейчас сделает? Ударит? Но Пик не ударила. Она громко выдохнула в лицо Елене, обдавая его теплом с запахом зубной пасты и, едва помедлив, прильнула к её губам своими. Елена растеряно отстранилась, пытаясь оттолкнуть Пик, но та навалилась на неё всем телом, опрокидывая на спину, и Елена поддалась под её весом, хотя вполне могла бы справиться. Горячие губы Пик снова нашли её губы и она неумело ткнулась языком между ними. Елена всё ещё не понимала, что происходит, но расцепила рот, высовывая язык навстречу. Их поцелуй был глупым, неловким, неправильным. Они толкались языками, пытаясь сплестись ими, но получалось так плохо, и Елена всё ещё не понимала, может ли она обнять сейчас Пик и продолжала лежать, раскинув онемевшие руки в стороны. Пик рвано дышала, срываясь на хрип, и пыталась запихнуть язык Елене глубоко в глотку. А затем на секунду отстранялась, чтобы глотнуть воздуха, и прилипала снова. Они целовались порядка пяти минут, а затем Пик всё же отстранилась и отсела на край кровати. Ей было стыдно, и она краснела, но теперь уже не от злости. – Прости. Прости меня, – всхлипнула она, прежде чем залилась слезами. – Я зря в тебя не верила. Елена смотрела на неё, оперевшись на локти. В голове отбойным молотком стучала неоспоримая правда – Пик поцеловала её. Но она не знала, что ей делать. Обнять её? Поцеловать? Она выждала время, давая Пик возможность выплакаться. Та определенно всё ей объяснит. Пик постепенно затихала, и когда слёзы перестали душить её, она посмотрела на Елену из-под опухших век и почему-то стала корить себя. – Я такая дура, Елена! Почему я всё это время тебе не верила? – причитала она, снова начиная захлёбываться слезами. Елена, наконец, отлипла от кровати и, приблизившись, обняла Пик сзади. – Я и сама себе не верила. Ты не виновата, – успокаивающе твердила Елена на каждый её возглас и укачивала её в своих крепких объятиях. Они долго сидели обнявшись, пока Пик окончательно не успокоилась и Елена не захотела выспрашивать у неё правду. А правда оказалась до боли курьёзной. Когда Пик всё ей рассказала, Елена даже смеялась, понимая, насколько всё это время была близка к правде. Она нравилась Пик. С того самого момента, когда они случайно пересеклись в порту, когда первый разведывательный корабль уплывал на Парадиз. Конечно же, по началу романтики в чувствах Пик не было. Елена привлекла её внимание своей одержимостью Зиком и почему-то Пик долго о ней думала. Но затем забыла и вспомнила лишь когда пыталась сложить в голове пазл после того, как замаскированная под парня Елена, сбросила их с Порко в яму в Либерио. Пик обратила внимание, что Елена позаботилась о них и застелила дно ямы сеном и даже оставила немного еды и воду. Что-то подсказало, что у этой грозной и жестокой марлийки есть сердце. Затем Пик долго копала биографию девушки и, читая доклады, видела в Елене человека глубоко несчастного. Было жаль её. Догадки подтвердились, когда после провала Зика Елена вдруг сложила руки и была готова умереть просто так. Сердце Пик рвалось, когда она поняла, что Киёми наверняка сдаст Елену на убой, но воспрепятствовать не смогла бы. Ей оставалось лишь грустно смотреть на Елену, разбитую и сломанную, уплывающую на корабле Хидзуру. Но тогда были дела поважнее. Надо было остановить Эрена. Пик мысленно попрощалась с этой большеглазой девушкой, но когда к ней обратилась Киёми, Пик ликовала от радости и была готова прыгать на месте. Елена жива. Значит Пик может её спасти. Спасти не только тело, но и душу. В первую очередь душу. И она решила дать Елене всё, что могла. Но приближаться не решалась. По правде говоря, Пик сразу заметила, как Елена на неё смотрит. Она намеренно притворялась спящей, чувствуя на себе нежный чужой взгляд, но ответить не могла. Боялась. Елена слишком много дерьма наворотила, и Пик не верилось, что та её не обманет. Но Елена по крупицам заслуживала её доверие и сейчас, спустя время, нежась с ней в одной постели, Пик очерчивала пальцами её вздёрнутые соски, нашёптывая тихие признания в любви, и кляла себя, что не поддалась раньше. Их ночи перед отплытием были жаркими. Правда первые дни, когда Пик призналась, они по привычке не приближались друг к другу. В фантазиях Елена не раз представляла, как целует Пик с губы, как страстно прижимает её к себе, одной рукой забираясь под юбку, как водит ладонью по её голым бёдрам и забирается под бельё, стягивая его уверенными пальцами. Но на деле всё было по-другому. Они лишь неловко целовались и держались за руки, и Пик всё время краснела, а Елена ощущала в животе навязчивое жжение. Они видели друг друга голыми десяток раз, касались друг друга когда мылись, но раньше всё было иначе. Сейчас же они были взаимно влюблены. Но Пик надо было уезжать на очередные подготовительные сборы, и в их последний вечер они поужинали в столовой у гостиницы, а после опрокинули по паре кружек пива в баре. Вино было для них неподъемной роскошью. Спала Елена, как и прежде, в кресле, и умывшись, она сидела, разглядывая Пик в сорочке и глотала слюну от визуального наслаждения. Та сидела на коленях, опустившись на свои голые ноги, и разминала шею. Чёрные взлохмаченные локоны струились по её плечам. Когда Елена была готова потушить лампу, Пик окликнула её. – Не хочешь лечь сегодня со мной? – постучала она рукой по кровати и как-то загадочно улыбнулась. – Боюсь, если я лягу с тобой, мне будет тяжело держать себя в руках, – отшутилась Елена, явно не собираясь принимать приглашение. – А ты и не держи, – заговорчески усмехнулась Пик и двумя пальцами поддела тонкие лямки сорочки. Та соскользнула с её плеч и осела на бедрах, обнажив тонкую, как струна, фигуру. Елена сглотнула слюну, разглядывая молодое стройное тело и с минуту колебалась, прежде чем направилась к Пик. Она села рядом. Её неуверенные пальцы легли Пик на бок, и Елена едва коснулась её губ, будто спрашивая разрешения действовать смелее. – Ты уверена? – ещё раз хотела удостовериться Елена, что Пик не шутит. – Более чем, – засмеялась Пик Елене в губы и обвила руками шею. Елена осторожно уложила Пик на подушку и нависла над ней. Глаза той лихорадочно блестели, и тусклый свет лампы играл в смоляных волосах. – Ну же, смелее, – Пик погладила Елену по щеке и потянулась за поцелуем. Елена всё ещё колебалась. Этот поцелуй был совершенно другим. Пик оживлённо двигала языком, впутывая пальцы Елене в волосы. Елена чувствовала, как внутри всё горит и дрожала, продавливая Пик под собой. Было страшно сделать что-то не так, но Пик торопила её, она хвасталась за её локоны и вскидывала бёдра, рвано дышала и будто захлёбывалась. Елена отпрянула и прильнула к её шее. Короткими поцелуями, обогнув ключицы, она играла языком с мочками ушей, очерчивала им раковину и прикусывала кожу. Пик негромко постанывала то разводя, то сводя колени. Елена чувствовала, как напряжение растет и что она вот-вот перейдёт на грубости. Её неловкие пальцы прошлись Пик по талии и осторожно, едва заметно, коснулись соска, но Пик прогнулась в спине и потребовала большего. – Елена, чёрт побери, не медли, – с придыханием простонала она и потянула сорочку Елены на себя через голову. Елена оказалась над ней совершенно голой и прохлада весеннего вечера мурашками пробежалась по коже. Пик опустила взгляд Елене на промежность: – А говорила, что мы хернёй занимаемся, – посмеялась она, когда увидела, что Елена гладко выбрита. Елена в ответ улыбнулась и накрыла сосок Пик губами, вырывая из её груди протяжный вздох. Это было приятно. Пик вкусно пахла, и её тело было сладким на вкус. Коричневатая плоть твердела во рту и Елена сама тихо постанывала, изнывая от желания. Её пальцы гладили и пощипывали второй сосок, но Пик ёрзала под ней, давая понять, что надо двигаться дальше. Елена отпрянула от груди и влажными засасывающими поцелуями двинулась вниз по животу, оставляя на нём отметины. Она очертила языком пупок и уткнулась подбородком в ткань. Сорочка продолжала закрывать бёдра Пик и Елена с раздражением стянула её руками через идеально ровные ноги. Увидев промежность, она на секунду замерла. Вот он, тот момент, к которому она так долго шла, и Елене захотелось посмотреть в лицо Пик. Та была красная и с интересом и нетерпением наблюдала за ней. Елена уселась в ногах и разведя их в стороны, ещё раз осмотрела вульву. Она была не такая, какой Елена её видела во время коллективного бритья в бане. Она блестела и лоснилась, а клитор налился кровью и выпирал из половых губ. Елена набрала воздуха, будто перед погружением, и с неким смущением припала к нему губами. Пик вскрикнула и подалась бёдрами вверх, вцепилась Елене в волосы и задрожала. Елена хотела было отпрянуть и спросить всё ли она делает правильно, но Пик не дала ей такой возможности, вдавливая её голову себе в промежность. Елена её поняла и кончиком языка прошлась по капюшону, забираясь под него, а затем двинулись вниз к влагалищу. Её пальцы развели в стороны губы, и по её языку заструилась солонковатая влага, которую Елена пыталась собрать до капли и бесконечно сглатывала, смакуя её вкус. В комнате всё кружилось. Елена двигала языком, очерчивая узкий вход, и периодически проталкивала кончик вовнутрь. Пик отчаянно металась по кровати, стонала, срываясь на крик и мяла руками простыни. Елена гладила ладонями её ноги, внутреннюю часть бёдер и ягодицы, когда благодаря движениям Пик, могла под них пробраться. Первый палец несмело вошёл наполовину, изучая внутри влажные стенки, а затем продвинулся глубже, и Пик сжала тело Елены между коленями, давая понять, что та всё делает правильно. Тогда Елена протолкнула второй палец и принялась рвано двигаться, продолжая вылизывать Пик выше. Влага заливала ей руку. Комната наполнилась громкими шлепками, наполовину смешанными с тяжёлыми грудными стонами. Когда Пик подходила к завершению, она задвигала бёдрами, самая подбирая темп, и вскоре шумно кончила, закрывая рукой рот. Елена чувствовала, как мышцы приятно сжимают пальцы и Пик дрожит всем телом. Она вышла из неё, слизывая с ладони выделения. Их запах дурманил голову. Пик несколько минут лежала, закрыв глаза, затем пригласила Елену сесть ей на грудь. Елена не совсем понимала, что Пик хочет сделать, но аккуратно опустилась, разводя ноги в стороны. Елена вся сочилась и Пик ощутила тёплую влагу, стекающую ей на кожу. – Как эгоистично с моей стороны было заставлять тебя столько терпеть. Пик положила вторую подушку под голову и притянула Елену за бёдра к своему лицу. Её маленький язычок сразу уже направился изучать клитор и Елена замурчала от удовольствия, откинув назад голову. Пальцы одной руки протолкнулись во влагалище, а вторая рука гуляла по телу, затрагивая чувствительные точки на боках, пояснице и внутренней стороне бедра. Елене не надо было много времени, чтобы кончить. Она и так всё это время балансировала на пределе. Пик даже не успела разогреться, как ощутила крупные судороги и Елена завалилась на бок, тяжело дыша и ворочаясь. Она сгребла Пик в охапку и целовала её лицо, ощущая на языке свой собственный вкус и запах. Они спали голышом в обнимку, и весь мир казался им счастливым и безмятежным. *** Полгода пролетело незаметно. Ближе ко дню отплытия обложки газет так и пестрили заносчивыми фантазиями о том, сколько пользы принесёт мирный договор с Парадизом. Для Елены это время вспоминается как самое невыносимое. Она никак не могла смириться с тем, что вот-вот может снова потерять то, что только что получила. Последний месяц она практически не выпускала Пик из постели, за исключением нескончаемых вылазок на сборы. Отговаривать девушку было уже бесполезно. Столько слёз, криков, заломанных рук было пережито за последнее время, где Елена, срывая голос до хрипоты, кричала Пик, что та ни в чём не виновата. Да, она погубила целый отряд разведчиков Парадиза в битве за Шиганшину, а затем несколько десятков других солдат при попытке завладеть Прародителем, но во всём виновата только политика. Пик же в ответ кричала, что была не так глупа и отчасти прекрасно понимала, что делает. Но тяготило её не это. Сейчас её бездействие может привести к новой войне, где их почти идеальный влюбленный мирок снова засыплет трупами и обугленными обломками. Тогда Елена уходила и долго брела по пустым вечерним улицам, чтобы потом вернуться в гостиницу и снова ласкать Пик ночью. Нельзя было терять ни минуты вместе. Во всяком случае, кто она такая, чтобы осуждать Пик? За свои грехи она-то уже расплатилась. В ночь перед отплытием им не спалось. Пик должна была уехать ещё два дня назад, но ей удалось уговорить командование, что она прибудет вовремя. Утром ещё нужно было попрощаться с мистером Фингером. Тот тоже был сам не свой и тоже стучался в закрытые двери несгибаемой воли Пик. В тот вечер Елена не собиралась гасить свет. Она смотрела, как нагая Пик расчёсывает волосы у зеркала, собирая их в низкий хвост. В их утехах длинные локоны всегда мешали, но как бы Пик не пыталась их убрать, к концу всё равно всегда оказывалась растрёпанной. Елену всегда радовало, что тело Пик было лишено шрамов. Когда-то присущая ей сила титана бесследно заживляла её раны, оставляя нежную кожу абсолютно чистой. Возможно, хотя бы так эта девушка когда-нибудь забудет об ужасах войны и ничто не будет напоминать ей об этом. Если, конечно, она вообще вернётся. Елена пыталась задавить тревожные мысли внутри. Всё будет хорошо. Пик справится. Как Елена вообще может в ней сомневаться? Кажется, сейчас она была готова даже поверить в Бога, лишь бы вымолить для Пик возвращение. Минуты, пока Пик сидела у зеркала, казались Елене вечностью. Утопая в ней, она томилась от ожидания в кровати, разглядывая чужую изящную шею и плечи, стекающие в тонкую талию, а затем в нежные упругие бёдра. Пик от чего-то медлила и не выдержав, Елена подошла и обняла девушку сзади. Как всегда сладкий запах от её чистой кожи ударил в нос и Елена ощутила, как подкашиваются ноги и как её затягивает в мучительное желание. Их взгляды встретились в отражении. Обе были грустны, но старались улыбаться сквозь слёзы. – Я не переживу, если с тобой что-то случится, – выдохнула Елена Пик в висок и прильнула к нему своими горячими губами. – Это я должна переживать. Вдруг тебя уведёт Оньянкопон. Он вон как старается. Пик коротко рассмеялась и, повернув голову к Елене, утянула её в долгий поцелуй, где их языки крепко сплелись и Елена очерчивала кончиком влажное нёбо и внутреннюю сторону щёк и всё толкалась глубже в глотку. Пик немного хрипела и задыхалась и Елена уже знала, что та влажнеет, оставляя мокрое пятно на стуле. Елена всегда была нетерпелива. Она массивными ладонями накрыла налитые девичьи груди, мгновенно твердеющие от прикосновения. Нужно было впитать Пик полностью, насытиться ей до тошноты, чтобы потом вспоминать о ней одинокими вечерами. Но сколько бы Елена не пыталась это сделать, за полгода у неё так и не вышло. Всё было мало. И вот сегодня, в последнюю ночь, ей хотелось урвать хотя бы ещё один маленький кусочек. Она слегка ущипнула Пик за соски, а затем её руки неторопливо прошлись по рёбрам и животику, обводя кончиком пальца ту самую родинку возле пупка. За её ладонями по чужой коже потянулась волна игривых мурашек. Дыхание Пик становилось всё глубже и тяжелее. Её маленький язычок у Елены во рту задвигался активнее, а губы Елены всё чаще опаляло жарким дыханием. Пик приподнялась со стула и, встав на него на колени, повернулась к Елене лицом. Та обняла одной рукой талию, а вторая расположилась под ягодицами и крепко сжала бедро. Елена всегда сжимала до синяков, будто метила территорию. Пик часто бранила её за засосы на своей шее, за которые ей приходилось краснеть перед отцом и ребятами. Но кому какая разница? Главное, что на самом деле Пик это нравилось. Пусть все видят, как страстно её желают. Пик даже было страшно представить, на какие мысли она раньше провоцировала Елену каждый раз, когда их близость становилась опасной. Ведь стоило ей сейчас обнажить хотя бы плечи или колени, как Елена оказывалась рядом, начинала осыпать поцелуями, пытаясь стянуть всю оставшуюся одежду. Кто бы мог подумать, какое пламя всё это время бушевало в этой внешне холодной девушке? У Пик порой не хватало выдержки, чтобы стерпеть весь её напор. Но сегодня она смогла бы стерпеть многое. Что-то такое, что было за гранью её возможностей. В серых глазах Елены она видела столько нежности, на которую, как ей раньше казалось, та была не способна. Как хорошо, что Пик ошибалась. Огрубевшее тело Елены таяло от её прикосновений. Пик очерчивала короткими ноготками её шрамы, целовала каждую царапину, но Елена, будто бы стесняясь, всегда прогибала Пик под себя, забирая инициативу в свои крепкие руки. Но сегодня Пик не хотела ей этого позволять. Елена тоже заслуживает получить отдачу. Они ещё пару минут жадно целовались и Пик, отстранившись, оттолкнула Елену от себя. – Иди ложись, – скомандовала она, и, немного приподнявшись на стуле, ещё раз коротко чмокнула Елену в губы. Елена непонимающе на неё уставилась, но Пик сквозь улыбку изображала строгость, и Елена, повиновавшись, отошла назад и села на кровать. Пик соскочила со стула и лёгкими кошачьими шагами двинулась к Елене. Та жадно её рассматривала, сглатывала слюну и Пик робела, та́я и смущаясь от этого взгляда. Когда она оказалась близко, сразу же запустила пальцы Елене в волосы и Елена припала губами к её ключицам, снова протягивая к ней руки. – Нет-нет, – Пик поймала её ладони, и, сплетясь пальцами, отвела их назад. – Ляг на подушку. Елена послушалась и, заваливаясь на локти, отползла назад и, подобрав под голову вторую подушку, покорно улеглась, скрестив руки на животе. Теперь Пик как следует могла рассмотреть её. Когда они спали вместе, то не обременяли себя ночной одеждой. Это было и ни к чему. Всё равно через пару минут она бы улетела к чертям. Пик недовольно фыркнула, когда поняла, что Елена стесняется. Та считала себя неженственной, нескладной, совершенно не такой, как Пик. Но маленькую девушку сводила с ума её мужественная фигура. Широкие плечи, мускулистые крепкие руки, в которых было так безопасно и уютно, и в которых она чувствовала себя маленьким ребенком, которого убаюкивает отец. Пик склонилась над Еленой, прогибаясь в спине, и горячо выдохнула ей в лицо, но отстранилась, когда Елена потянулась поцеловать её. – Рано ещё, – с наигранной строгостью отказала Пик, убрала руки Елены с её собственного живота и скрестила их Елене над головой, наваливая на них ещё одну подушку. Затем погладила её по щеке и Елена смотрела на неё с недоумением и смущением, краснела и тяжело вздыхала. – Не знаю, чего ты от меня хочешь, но тебе бы ускориться, – как-то умоляюще прошептала Елена и Пик с улыбкой отстранилась и села ей на живот. Первый стон послышался, когда Елена ощутила влажную горячую плоть на своей коже и выгнулась, чтобы ещё сильнее врезаться в Пик. Пик вскрикнула и рассмеялась. Нетерпение Елены всегда забавляло её и она, с ласковой строгостью заглянув Елене в лицо, снова прогнулась и припала губами к шее. В нос ударил возбуждающе знакомый запах. Елена пахла терпко. Её аромат отдалённо напоминал запах миндаля и кофе и Пик тихо застонала, наполняя им лёгкие, а затем мягко потёрлась Елене о живот. Она чувствовала, как переполняется и тереться становилось совсем уж скользко. Елена попыталась высвободить руки. Ей невыносимо было ощущать на себе Пик, но не трогать её. Пик быстро пресекла этот жест и прилипла губами к ключице, оставляя на ней свой первый неловкий засос. Елена задрожала. Пик видела, как сокращаются мышцы на шее, когда Елена сглатывает слюну, и прочертила влажную полосу от ключицы до подбородка. Она обвела кончиком языка скулы, лизнула чужие пересохшие губы и втиснулась между ними, сделав несколько оборотов внутри. Затем отстранилась и отсела ниже, теперь накрывая промежность Елены своей, и та вскинула бёдра и Пик громко охнула, когда их клиторы соприкоснулись. Внизу будто обожгло пламенем и, закусив губу, Пик замерла, пропуская через себя покалывающий импульс, но намеренно не давая ему разрастись. Закончить так быстро сегодня в её планы не входило. Пик склонилась над аккуратной упругой грудью. Кожа Елены была бледной, а соски нежно-розовые, Пик посасывала их, играя кончиком языка, и Елена хрипло стонала и отчаянно прижималась пахом к Пик, умоляя действовать грубее. Она совсем уж сорвалась на крик, когда Пик осторожно прикусила нежную кожу зубами. Пик тоже вскрикнула, ощущая снизу нарастающие грубые толчки и сама несколько раз толкнулась в Елену, что резинка слетела с волос и её чёрные пряди посыпались на тонкие плечи. Кажется, Пик начинала понимать Елену. Руководить процессом было тем ещё, каким-то совершенно особенным удовольствием и Пик быстро входила во вкус. Подпрыгивала и билась, наверняка оставляя на лобке Елены синяки. Но было плевать. Она вскинула голову, запуская пальцы в собственные волосы, и хаотично двигалась под чужие рваные стоны, ощущая как первые капельки пота стекают по её лбу. Оргазм был близок и ей нужно было срочно взять себя в руки, иначе она, как и всегда, кончит первой. Пик резко остановилась, давая себе с полминуты отдышаться, и опустилась ниже, широко разводя массивные ноги Елены в стороны. Каждый раз, когда Пик соприкасалась с ними, невольно представляла, как Елена душит её бёдрами. От этой мысли становилось совсем уж дурно и Пик краснела, вызывая у Елены недоумение. Ей и сейчас хотелось это провернуть, но серые глаза Елены жадно просверливали её и Пик решила вести себя непринужденно. За эти полгода они трахались несколько десятков раз, но всё ещё робели, когда речь заходила о чём-то незнакомом. Она с трудом протолкнула слюну по пересохшему горлу и ещё раз осмотрела Елену. Её взору открывался очаровательный вид снизу. Елена и там была розовая. Нежная и влажная. Пик замерла, с удовольствием разглядывая набухший клитор и красные пятна на лобке, которые сама же там и оставила. Она неторопливо провела пальцами от колен по внутренней части бедра вверх. Елена застыла и её промежность подрагивала, жадно требуя дальнейших действий. Пик прогулялась подушечками пальцев по вульве. Она походила на нераскрытый розовый бутон и капельки влаги на складках напоминали Пик утреннюю росу. Ласковые касания ещё больше раздражали нежную плоть и Елена прерывисто поскуливала, а Пик чувствовала, как у самой внизу что-то покалывает и ревёт, будто она сейчас ласкает саму себя. Она и вправду с удовольствием запустила бы в себя пальцы, но изо всех сил терпела, продолжая подразнивать Елену. Та нетерпеливо надавливала на её бёдра своими и Пик вновь начинала терять голову от нарастающего желания просунуть между ними шею. Кажется, клитор Елены налился ещё больше, но Пик намеренно обходила его стороной. Она перебирала влажные складки дрожащими пальчиками, лишь изредка задевая его кончиками. Когда они оказались у входа, Елена попыталась сама на них насадиться, но Пик не дала ей этого сделать. Она с секунду помедлила, снова ловя на себе нетерпеливый взгляд, прежде чем первый её палец протиснулся вовнутрь. Елена сперва оцепенела, а затем с громким стоном сжала мышцы и Пик ощутила слабую пульсацию и, кажется, чувствовала, как движется кровь по чужим сосудам. А собственная кровь тем временем ударяла Пик в виски и ей казалось, что от поднявшегося давления она вот-вот отключится. Но умоляющая Елена, которую до дрожи раздражала её медлительность, насаживалась на её палец и требовала продолжения. Пик взглянула на неё. Мутные глаза Елены при свете тусклой лампы казались совсем уж чёрными, а грудь распирало от тяжёлых вздохов. Елена смотрела на неё так беспомощно и невинно, будто от действий Пик сейчас зависела её жизнь, и Пик больше не хотелось томить её. Она на выдохе припала к клитору, окутывая его горячими губами, и принялась жадно причмокивать. Елена и там была терпкая на вкус. А ещё очень и очень горячая. Пик с удовольствием елозила языком вверх и вниз, смакуя и растягивая по собственному нёбу чужую вязкую влагу. Один её палец продолжал ощупывать мягкие стенки внутри, но ему одному было там совсем уж тоскливо, и Пик, телом ощущая чужое одобрение, с огромным наслаждением протолкнула второй. Было совсем уж скользко и она задвигала рукой, подбирая ритм в такт Елены. Та больше не могла держать руки над головой и раскинула их по кровати, сминая простыни своими длинными пальцами. Какие это были пальцы... Сколько оргазмов они подарили Пик и она заводилась как только видела их. Она и сейчас хотела бы почувствовать их внутри. Эта мысль заставила её потерять контроль и она совершенно случайно полоснула по нежной плоти зубами. Случилось то, чего Пик так ждала. Елена закричала и со всей силы сжала её горло бёдрами. Перекрыло дыхание. Кровь резко ударила в голову и Пик мучилась от удушья, но в то же время забилась от эйфории и захрипела. Живот свело и ей категорически не хватало воздуха. Пик едва держалась, чтобы не потерять сознание, но наслаждалась каждой секундой. Кажется, Елена стала пахнуть ещё более терпко и Пик отчаянно хотелось испить “до дна” всю её влагу. Она сильнее задвигала языком и ещё раз, теперь уже намеренно, прикусила клитор. Елена вскрикнула и выгнулась, вцепившись Пик в волосы, но сразу же отпустила, ощущая кожей чужой чересчур горячий лоб. Кажется, она осознала, что ещё немного и она могла задушить свою любимую. Её рука, будто извиняясь, нежно погладила Пик висок, но сказать что-либо Елена была не в состоянии. Пик кашляла, хватая ртом воздух, и несколько секунд пыталась надышаться, но внезапное острое желание ощутить в себе Елену заставило её быстро опомниться. Она спешно вынула пальцы, склонилась к животу Елены и влажными поцелуями двинулась вверх, очерчивая языком кубики пресса. Её целью было во что бы то ни стало оказаться рядом с руками Елены, чтобы та смогла поскорее проникнуть в неё. По пути её сосок случайно соприкоснулся с клитором и Пик завибрировала всем телом и потёрлась о чужую набухшую плоть. Это оказалось слишком приятно. Она больше не могла сдерживать звонкие стоны. Их, наверное, слышали в коридоре, на улице, во всей Марли. Она толкалась сосками в клитор Елене, поочередно меняя грудь, сползала чуть ниже и проникала Елене во влагалище. Елена хрипела. Её и без того низкий голос слаб и она снова схватила Пик за волосы, грубо притягивая её лицо к своему. – Малышка, я не могу больше, – чуть не плакала Елена и на её длинных ресницах заблестели первые бусины. Пик собрала их языком, попутно влажно целуя Елену в губы и, развернувшись к Елене спиной, ощутила, как та впилась зубами в её ягодицу и как чужая рука пробралась между её ног и заскользила по клитору, растягивая по нему её собственную влагу. Пик закричала, прогнулась и упала Елене головой на живот. Она несколько секунд лежала практически в беспамятстве, но вспомнила для чего она всё это начинала. Она сползла ниже и, раздвинув пальцами половые губы Елене, снова припала языком к клитору. Елена вцепилась в её бёдра и Пик выставила зад, умоляя Елену войти. Она, наконец, ощутила, как гибкие пальцы проникают в неё. Она понимала, как жадно Елена сейчас желает вылизать её, но разница в росте была слишком велика и Елене ничего не оставалось, как орудовать пальцами. Пик вскрикнула и довольно заурчала, а вибрации от её голоса приятно отдавали Елене по головке. Та с тяжёлыми вздохами металась по подушке и всё наращивала темп. Пик гладила Елену по вульве и вокруг входа, большими пальцами продолжая оттягивать мешающие складки кожи, тем временем как язык и мягкие губы играли с мякотью и Елена благодарно стонала и подмахивала бёдрами, когда Пик следовало ускориться. Температура продолжала расти. В какой-то момент Пик ощутила, что реальность вот-вот откажется от неё, в голове помутилось и она практически уже не понимала что делает. Но она изо всех сил старалась продержаться, чтобы дать возможность Елене закончить первой. Благо ей не пришлось ждать долго. Через пару мгновений она ощутила как тело под ней сжалось и по нему прошла волна крупных судорог, а последние капли влаги по ягодицам скатились на простынь. Елена одеревенела и какое-то время не шевелилась, но затем подтянула зад Пик с своему лицу и, втиснувшись вовнутрь языком, попутно стимулируя пальцами клитор, за пару минут довела её до финала. *** На следующий день шёл дождь, но даже так проводить послов пришло несметное количество народу. Люди толкались, задевая друг друга зонтиками, и барабанящие капли заглушали всеобщий рёв. Елена стояла, переминаясь с ноги на ногу, и тоже плакала, глядя как Пик обнимает отца. Когда же Пик подошла к ней, Елена и вовсе раскисла и ткнулась Пик в шею, пытаясь отчётливее запомнить её запах, но его предательски перебивал запах дождя. Они стояли молча, и Елена чувствовала, что больше, чем смерти Пик, не боялась даже собственной. Пока готовили трап, Елена не отпускала её руку и всё надеялась, что сейчас кто-нибудь объявит, что всё это было глупой жестокой шуткой и на самом деле Пик остаётся. Внутри окончательно всё оборвалось, когда послов пригласили на борт, и Пик расцепила пальцы, напоследок коротко чмокнув Елену в щёку. Целоваться при отце было неприлично. Елена хорошо запомнила её печальный профиль и то, как Пик поднималась на палубу, пряча заплаканные глаза, и всё куталась в плащ от дождя, а после и вовсе исчезла за бортом. Елена, промокшая до нитки, одиноко стояла на берегу, провожая взглядом корабль, пока тот не скрылся за горизонтом, а после уехала в гостиницу и неделю не выходила из комнаты. *** – Они плывут! Видите-видите! Плывут! Наши герои возвращаются! В порту царила атмосфера шумного праздника. Дети носились по оживлённой набережной то и дело сшибая с ног взрослых. Но никто не бранился на них. Взрослые тоже ликовали. Сегодня послы после полугодовалого отсутствия возвращались домой с Парадиза. Фестиваль в их честь длился уже целую неделю. Когда корабль вошёл в порт, стало совсем уж громко. Взрослые сажали на плечи детей, а кто-то пытался взобраться на крыши, чтобы было лучше видно. На палубе красовались шесть гордых фигур, и приветливо махали встречающим руками. Слышались рваные всхлипывания. Это родители прибывших сгорали от нетерпения поскорее обнять своих детей. Плакал и мистер Фингер. Он без конца сморкался в платок, шатаясь на своих слабых ногах, и его осторожно придерживала Габи. Леви и Фалько тоже были здесь. Опираясь на трость, Леви ворчал, что не ожидал, что из этих балбесов что-то хорошее вырастет. А ещё они почти все такие высокие! Чтоб их! Оньянкопон тихо посмеивался и всё напоминал Леви, что зря он не захотел приехать в коляске. Стоять-то пришлось долго. Но Елена не смеялась, она трепала пуговицы на манжетах жёлтой клетчатой рубашки и всё пыталась получше разглядеть Пик. Время, пока опускали трап, показалось ей вечностью. Она сорвалась бежать, когда первые фигуры начали спускаться, и, не выдержав, кинулась к Пик как только нога той ступила на пристань. Слезы градом лились из глаз, и она прижимала Пик к себе, даже не замечая, что той не хватает воздуха. Но Пик, кажется, была не прочь вот так задохнуться. Отнять у неё Пик имел право только мистер Фингер и Елена учтиво уступила ему его дочь. Переговоры с Парадизом прошли успешно и теперь готовились совместные разработки по добыче и торговле с островом полезными ископаемыми. Все прибывшие собрались за большим шумным столом и праздновали возвращение. Пик, кажется, ещё больше помолодела и была похожа чуть ли не на подростка. Елене не терпелось поскорее остаться с ней наедине в комнате, где она с радостью во всех позах покажет Пик как она скучала. Пик ненавязчиво гладила её под столом по коленке, и Елена была готова закрыться с ней в туалете, лишь бы прервать эту сладкую пытку. Им было очень хорошо вместе. Всегда хорошо. Вот только бы Пик поменьше уезжала. Елене тоже было что рассказать. Их благотворительная организация разрослась и теперь уже не зависела от подачек правительства. Сейчас они плотно занимались высадкой деревьев на вытоптанных титанами территориях. О Елене часто писали в газетах как о человеке, который смог найти в себе силы изменить себя. Она вошла в историю, как и хотела. Пусть и другим способом, да оно и к лучшему. И всё благодаря Пик. Елена боготворила её тихими вечерами, целуя ей колени. Три с половиной года миновало с тех пор, как Эрен устроил геноцид, и Марли всё ещё скорбела. *** Елена усадила Пик на туалетный столик в маленьком гостиничном номере и пыталась забраться ей под юбку. Она была узкой. Не такой, которую Пик носила на гражданке. Елена ворчала и злилась и Пик насмешливо спрыгнула со стола и повернулась к ней задом. – Тут вообще-то есть пуговицы. Елена дрожащими руками расстегнула их, попутного дыша Пик в шею. Та прогибалась, отклянчивая попку, и Елена нетерпеливо её мяла, сжимала, оставляя синяки от пальцев, и когда юбка, наконец-то, упала на пол, впечатала Пик головой в стол и встала сзади неё на колени, широко раздвигая ей ноги. После разлуки они всегда трахались так, что потом Пик едва поднималась с кровати. Елена будто с цепи срывалась, но Пик безумно это нравилось. Бельё соскользнуло следом. Елена горячим языком провела по ложбинке между ягодицами, очерчивая колечко ануса. Пик стонала и мокла, выпячивая задницу. Елена звонко шлёпнула по ней, и след от её ладони заиграл багрянцем. Пик выгнулась со вскриком, а затем снова упала лицом на стол. Язык Елены тем временем подождал изведывать окрестности. Собрав со складок между губами всю влагу, она продолжала толкаться языком вовнутрь, а затем пробралась рукой к переду и пальцем оттянула капюшон на клиторе, а вторым погладила головку. Пик заелозила руками по столу, опрокидывая на пол всё, что на нём было. Елене это нравилось, и в дополнение к языку она протолкнула в Пик два пальца. Пик вскрикнула. Елена сжимала и разжимала кончики пальцев внутри, надавливая на особо чувствительную точку. – Я сейчас кончу, Елена, – простонала Пик, и была по правде готова вот-вот разразиться ярким оргазмом, но Елена внезапно остановилась и подхватила Пик на руки. – Только вместе со мной, – прошептала Елена на ухо маленькой девушке и уложила её на кровать. Пиджак и блузка, которые всё ещё прятали полную красоту Пик, полетели на пол, а следом и одежда Елены. Какой крепкий у Елены был пресс. Пик с удовольствием провела по нему ножкой, прежде чем Елена развела ей ноги и перекинула свою ногу через её, поворачиваясь к Пик в пол-оборота. Пик задохнулась, когда Елена коснулась её промежности своей. Такая влажная и горячая. Елена задвигала бёдрами, доводя Пик до криков. Да и сама она очень громко и коротко постанывала. Пик подмахивала Елене тазом и царапала ей ноги. Их промежности громко и пошло хлюпали, обмениваясь соками. Они словно кружились в горячем танце, и Пик с удовольствием смотрела на вспотевшую Елену, наслаждаясь как вздрагивает её маленькая грудь, которая, чёрт подери, так ей нравилась. Пик обожала припадать к ней губами, ощущая, как твердеют розовые соски и как Елена благодарно постанывает. Они любили друг друга. Отчаянно, нежно, но когда оказывались в постели, отпускали себя с невидимого поводка и грызли, царапались, кусались, готовые заживо сожрать друг друга. Эта безумная страсть прожигала изнутри, кипятила кровь, оставляя за собой блаженную негу. Елена кончила первой, она прогнулась в спине, зарычала и ещё несколько раз толкнулась в Пик, продлевая эйфорию, а затем отлипла от неё, и жадно целуя Пик в губы, довела до конца гибкими пальцами. Они нежились в объятиях друг друга даже не в силах дойти до тумбочки, чтобы налить воды. Елена целовала Пик в лоб, слизывая соленый пот. Когда силы немного вернулись, Пик уткнулась Елене подбородком в ложбинку между грудей и с какой-то наигранной обидой возмутилась: – А я ведь даже не помылась с дороги! – Это лишнее, – Елена убрала с лица Пик упавшую на глаза намокшую прядь. – Ты всегда вкусно пахнешь. Даже после дороги. И вообще надо использовать время по максимуму. Никогда неизвестно куда и насколько ты уедешь. – А если я скажу, что в ближайшее время никуда не уеду? – Пик пальчиками гладила Елене щёку. Та удивлённо посмотрела на неё. – Ближайшее время это сколько? – Полгода. Может больше. – Пик…, – Елена опёрлась на локти и всё ещё с недоверием смотрела на девушку. – Если это не шутка, то отличная новость. Но с чего вдруг? – Поездка на Парадиз была успешной и временно мы становимся не нужны стране. Нам дают время отдохнуть. Елена откинулась обратно на подушки и прижала голову Пик как можно крепче к себе. Это лучшее, что она могла услышать. Неужели им больше не придётся жадно наслаждаться друг другом, пытаясь урвать всё, что можно? Теперь у них будет время на что-то большее. По правде говоря, Елену до треска в челюстях утомляли эти одинокие ночи в гостинице и бесконечные проводы, пронизывающие всю их жизнь. Она уже видела, как они с Пик размеренно гуляют по городу вместо того, чтобы сломя голову бегать, разгребая накопившиеся вопросы. А ещё будут встречаться с друзьями и чаще наведываться к мистеру Фингеру, который хоть и с трудом, но принял их отношения. – Ну, так что? Чем будем заниматься? Куда поедем? – Пик с улыбчивым лицом заболтала ногами в воздухе. – Может, переедешь уже ко мне домой? Папа только рад будет. Елена засмеялась, коротко чмокнув Пик в макушку, и довольно вздохнула, поглаживая её жёсткие волосы. Она была так рада, что едва могла подобрать слова. «Если бы ты знал, Зик, как я счастлива». Она оторвала голову Пик от своей груди и потянулась за сладким нежным поцелуем. Пик довольно урчала и немного подрагивала ножкой. Елена отстранилась и заглянула ей прямо в глаза, подбирая рукой крошечный подбородок. – Не возражаю насчёт твоего отца, но я знаю одно место. Знаешь, там очень вкусные яблоки.