Второй шанс на любовь

Сеул. Тэхён стоит перед элитной высоткой и закуривает первую за долгое время сигарету. Лёгкие заполняются никотином, в то время как по венам течёт злость и агрессия. Альфа тушит бычок и открывает дверь ключом. Поднимается на последний этаж и усмехается собственной глупости: как удобно им пользовались, купались в его деньгах и славе, совершенно не заботясь о чувствах родного сына. Тэхён приравнивает происходящее к себе и Юбину. И это в голове совершенно не укладывается. Он готов весь мир положить к ногам этого маленького человечка. Не говоря уже о том, что счастье и здоровье собственного ребёнка – едва ли не самое важное в жизни. Ему хватило и несколько дней, чтобы понять это, в то время как его родителям и почти тридцати лет было мало. — Тэхён? — встречает альфу привлекательный статный омега, — Ты почему не позвонил, что приедешь? — Вы же все равно дома. Не работаете, выходите куда-нибудь посидеть только вечером. Тем более, ключи у меня есть, ведь я покупал эту квартиру. — Я не пойму твою интонацию, Тэхён. — Ничего. Скоро все поймёшь. Отец дома? — Ты же сам сказал, что мы всегда дома, — высокомерно фыркает папа Тэхёна. Тэхён, не церемонясь и не ожидая приглашения, проходит в просторную, светлую гостиную. На диване сидит возрастной альфа, с редкими проблесками седины. — Тэхён? Чем обязаны твоему визиту? — голос спокойный, не выражающий абсолютно никаких эмоций. Так всегда. Тэхёну не дано понять этого человека. Его отец никогда не проявлял эмоций: не ругал, но и ласкового слова от него не услышишь. Он будто надзиратель смотрит за тобой издалека, лишь иногда указывая на то, что делать нельзя. — Да вот, поговорить с вами хотел, — снимает с шеи замотанный шарф, медленно наблюдая за реакцией родителей. Первым обращает внимание на метку Ким Дон — папа Тэхёна. Глаза омеги округляются, а голос переходит на истеричный визг: — Тэхён?! Это что такое?! Ты что наделал? — То, что должен был сделать ещё три года назад. — Объяснись, сын. — Даже на лице отца появились эмоции. Тэхён усмехается. — Я думаю, что это вам стоит объясниться, — младший альфа исподлобья смотрит на родителей, уже активно проявляя агрессию, — Имя Чон Чонгук вам знакомо? Лицо папы Тэхёна резко меняет цвета: то становится кипенно-белым, то покрывается мерзкими красными пятнами. Вены на лбу распухают, а глаза становятся едва ли не бешеными. — Что эта сука сказала тебе?! — О, как интересно! Даже так, пап? — Тэхён кидает похожий взгляд на родителя. Сейчас он воспринимает их как совершенно чужих людей, посягнувших на самое дорогое, что у него есть. — Тэхён, ты идиот! Эта шлюха, поди, гуляла от тебя все эти годы, — уже кричит папа Тэхёна, — Он не достоин тебя! Ни кожи, ни рожи, ни денег, ни связей! Ты посмотри на себя и на него! — Не смей так говорить о нем! Он мой омега! Отец моего ребёнка! — глаза Тэхёна наливаются огнём. — О так, он ещё и родил какого-то выблядка! А ты и рад поверить, что от тебя! Вам не жить с ним вместе! Ты загубишь свою карьеру ради чего?! Ради подобного убожества? Без целей и без будущего?! Тэхён чувствует, что уже с трудом сдерживает себя. Такой злости и сжигающей ненависти он не испытывал никогда. Он понимает, что с ним что-то не так. Голова начинает кружиться, гостиная начинает плыть перед глазами, а по спине проступает холодный пот. Пока папа продолжает что-то кричать, он слышит каждое слово, будто из-под толщи воды. На ощупь находит диван и присаживается. Тут уже и родители замечают, что что-то не так. — Тэхён, что с тобой? — голос отца доносится до сознания, вызывая резкую, пронзающую боль в голове. Голова — будто раскаленная наковальня, по которой без остановок долбят тяжёлым молотом. Внезапно на секунду все темнеет, но потом, отравленным калейдоскопом, появляются миллионы картинок. Чёрная иномарка несется по ночному Сеулу. Внутри салона полнейшая тишина: никаких лишних звуков после тяжёлого дня. Тэхён открывает окно и вдыхает запах петрикора. Он сегодня безумно устал, но зато в душе впервые за несколько дней появились спокойствие и уверенность. Разговор с Чонгуком придал сил и помог принять единственно верное решение. Тишину прерывает звонок мобильного телефона. Тэхён смотрит на дисплей и закатывает глаза: вот кому точно не понравится его решение. — Да, пап. — Как прошёл твой день? Как стажировка? — без приветствия переходит к сути дела. — Да, как и всегда, собственно, — тяжело выдыхает, — Я тут подумал и принял решение, пап. Прошу принять его, ведь оно окончательное. Секундная пауза. Тэхён набирает побольше воздуха и сообщает родителю: — Я ухожу из агентства, прекращаю стажировку и возвращаюсь домой, пап. — Ты вообще соображаешь, что говоришь, Тэхён?! Что случилось, почему?! — Такая жизнь не для меня, пап, — пытается спокойно объяснить, — Я не хочу всех этих ограничений, этих интриг, скандалов. Я хочу лишь писать музыку, возможно, обучать этому детей, и жить вместе со своей семьёй в уютном доме на побережье. Я ошибался, когда думал, что выступления на большой сцене– моя мечта. — Это всё из-за этого проклятого Чонгука, я так и знал! — совершенно не слышит слова сына. — Причем здесь Чонгук?! Я тебе говорю о собственных чувствах! — переходит тоже на крик. — Эта сука вертит тобой, как ему угодно! Ты загубишь свою карьеру, ради чего?! Ради подобного убожества? Без целей и без будущего?! Папа кричит в трубку, а злость уже вовсю кипит внутри Тэхёна. Он сжимает изо всех сил руль и бессознательно выжимает педаль газа в пол. — Да даже и так, пап! Я люблю его! Всегда любил и буду! Надо будет, откажусь и от такой карьеры, и от вас ради него! — Неблагодарный щенок! Ты ещё пожалеешь о своём решении, когда возьмешь его замуж, а он принесёт тебе выблядка! Тэхён не замечает, что проезжает на красный. Не замечает слепящих фар. Не реагирует на звук автомобильного гудка. В голове лишь слова папы и звенящая злость. Последнее, что он помнит– оглушающий скрежет металла и нестерпимую, разрывающую боль во всем теле. Тэхён поднимает глаза на испуганных родителей и шёпотом произносит. — Это был ты, — переводит взгляд на папу. — О чем ты? Скорую надо вызывать? Или уже лучше? Водички? — с волнением смотрит на сына. — В наш последний разговор в машине перед аварией я тебе сказал, что хочу все закончить, что это все не для меня. Уже даже нет злости в глазах, только бесконечная боль от предательства. — Ты всегда знал мои чувства. И молчал. Почему, пап? За что ты так жесток со мной? — Тэхён… Тэхён встает с дивана и движется к выходу. Кладёт собственную пару ключей на стеклянный столик и, не поворачиваясь, тихо произносит: — Эта квартира останется вам. Живите как хотите. Меня же и мою семью не трогайте. У меня больше нет родителей, и, видимо, никогда не было. — Тэхён! — кричит вслед папа, но Тэхён уже не слушает. Выходит и закрывает за собой дверь. Забавно, что даже в такой момент отец просто стоял и смотрел за происходящим издалека. Что ж, видимо, так оно и должно было быть. На улице Тэхён закуривает ещё одну за сегодня сигарету и едет домой. Больно. Безумно больно. Даже самые близкие люди могут быть предателями. И пусть они действовали из лучших побуждений, как им казалось. Тэхён не понимает и не принимает их. Теперь понятно, откуда было это чувство недосказанности между ними с самого начала. Дома кидает ключи на стеклянный стол на кухне и подходит к огромному панорамному окну. Вид полностью отражает его настроение: серые тучи заволокли всё небо и моросит мелкий, колючий дождь. Тэхён достаёт телефон и набирает Юнги. Лучше все решить сегодня, чем растягивать это ещё на несколько дней. — Как долетел? — вместо приветствия спрашивает друг. — Долетел спокойно, ты же в курсе, — усмехается Тэхён, — Юнги, нам надо поговорить. Ты сейчас свободен? — В целом, да. Недалеко от твоего дома. Скоро буду. В этом заключается одна из лучших черт Юнги: альфа никогда не задаёт лишние вопросы, но при этом в любой момент готов помочь и приехать. Через несколько минут раздаётся звонок в дверь. Тэхён шаркает босыми ногами по холодному полу. — Ты с каких пор курить опять начал? — чувствует терпкий запах по всей квартире. — Когда встретился с Чонгуком. И сегодня. — не оглядываясь, проходит на кухню и достаёт из верхнего ящика дорогой коньяк. — Доктор Ли разрешил? Юнги проходит на кухню и оценивает состояние Тэхёна. И то, к каким выводам он приходит, ему совершенно не нравится. — Ко мне полностью вернулась память. — Что?! Как это произошло? — Поговорил со своими дорогими родителями по душам, — усмехается и поворачивается к Юнги. — Какого черта, Тэхён?! — Юнги видит красную, ещё не до конца зажившую метку на шее, — Что произошло? Ты можешь рассказать все с самого начала?! — Присаживайся, — указывает на стул и подает практически полный бокал, — крайне занятная история. Тэхён рассказывает все, как оно есть. Впервые ничего не скрывая и не утаивая, ведь Юнги — единственный человек, который всегда говорил ему правду. Кто бы мог подумать, что это настолько ценно. С каждым последующим предложением брови Юнги падают все ниже и ниже. Взгляд темнеет, а на губах появляется презрительная усмешка. Когда Тэхён заканчивает рассказ, остановившись на сегодняшнем дне, Юнги допивает содержимое бокала до конца. Тэхён же не пьёт, лишь выкуривает подряд несколько сигарет. С непривычки голова идёт кругом, но сейчас от этого чувства становится легче. — На этом все, я надеюсь? Больше никакого пиздеца? — А надо ещё? — тушит бычок и ухмыляется. — Да нет, и этого более чем хватает. Ну, давай по порядку. Тэхён кивает и поднимает взгляд на Юнги. — С Чонгуком, вы, слава Богу, разобрались. Одной проблемой меньше. Я, конечно, все еще в шоке от метки, но это твоё дело. Сюда я не лезу, — сам наливает себе ещё горячительного в бокал, — С родителями я тоже не помощник. Но до сих пор в шоке, что они могли с тобой так поступить. Это бесчеловечно, как минимум. Тэхён отворачивается, чтобы не показывать то, насколько ему больно. — Но вот с чем я помочь могу, так это с работой, собственно. Только ты мне честно скажи, чтобы я понимал: ты хочешь выступать? Или хочешь завершить карьеру? Тэхён закрывает глаза, серьёзно обдумывая этот вопрос. В данный момент необходимо принять окончательное решение. И он знает, что будет правильно для него, для его семьи. — Я хочу завершить все и уехать, Юнги. — Не будешь жалеть? — Я буду жалеть лишь о том, что потеряю тебя. — Ты потеряешь меня, как менеджера, Тэхён, но не друга. Тэхён подходит к Юнги и крепко обнимает. Это самые желанные слова, которые он хотел услышать от него. И боялся другого исхода. Юнги за эти несколько лет стал настолько важным для него человеком, настолько необходимым, что разорвать их общение было бы непомерной ценой. — Спасибо. Ты не представляешь, насколько для меня это важно. — Эй! Ты чего сопли тут развёл! Прекрати! — легонько отталкивает от себя Тэхёна, а самому безумно приятно, — Еще же ничего не сделал. — В любом случае спасибо. — Ну все-все! Сядь! Не радуйся раньше времени. Тэхён садится на свое место напротив и внимательно слушает, ждёт продолжение. — Все договоры составлены безумно хитрым образом. Так просто контракт не разорвать, ну или стать полным банкротом. Но в твоём случае можно ссылаться на недееспособность в момент заключения договора. Ты потерял память, поэтому не мог полностью оценивать все условия контракта, — тянется за сигаретой возле Тэхёна, — А твои официальные опекуны манипулировали и преследовали собственную выгоду. — А это возможно доказать? — Не знаю, Тэхён, — выпускает сизый дым вверх, — Но надо пробовать, если ты решил. Скорее всего, будет суд. Скорее всего, не один. Этот процесс не будет быстрым, и готовься к скандалу, когда информация попадет в прессу. Если ты готов, я найду лучших юристов и буду максимально на твоей стороне. — Это повлияет на тебя? — Ну, из этого агентства мне придётся уйти, скорее всего, но поверь, я-то без работы не останусь. Ты лучше думай о себе. — Надолго это все может затянуться? — Ну, полгода минимум, думаю. И то, если и твои родители пойдут навстречу, и доктор Ли. Возможно, присутствие в суде Чонгука не помешает. Тэхён озадаченно смотрит на телефон. Да, немного другой расклад он себе придумал в голове. Как теперь сказать Чонгуку, что они ещё какое-то время не будут вместе? Внезапно звук входящего звонка раздаётся на всю кухню. — Да, солнце, привет. Что-то срочное? Я немного занят. Юнги закатывает глаза от этого низкого, мурлыкающего голоса. — Ты дома? — слышится в телефонной трубке. — Да… С менеджером обсуждаем, как работать дальше. — Отлично! Скажи консьержу, чтобы пропустили нас с Юбином. — Что? Ты где сейчас? — Тэхён хмурится, не понимая, что от него хотят. — Мы с сыном внизу твоего дома. Скажи консьержу, чтобы впустили нас, — Чонгук уже на взводе. Тяжёлая сумка в одной руке, Юбин в другой, совершенно не добавляют настроения. — Сейчас, секунду. Тэхён сбрасывает звонок и отправляет консьержу запрос. Через несколько минут раздаётся звонок в дверь. Тэхён, все ещё не верящий в происходящее, буквально бежит открывать дверь. На пороге его встречает насквозь промокший Чонгук с Юбином на руках. — Вы как тут оказались, солнце? — забирает ребёнка из рук омеги и быстро целует Чонгука в губы. — На самолёте, Тэхён. Мы пройдём? — издеваясь, поднимает одну бровь. — Конечно! Иди сразу в ванную, согрейся! — Тэхён суетится вокруг Чонгука, — Юбин не замёрз? — трогает тёплый нос и ручки ребёнка. — Нет, персик тепло одет и в дождевике. Это я с одеждой не угадал. — Ну все, иди. Мы пока на кухне будем, познакомимся с дядей Юнги! — целует пальчики ребёнка. Казалось бы, прошёл всего день, а он уже безумно соскучился. Чонгук улыбается и кивает Тэхёну, скрываясь в тёплой душевой. Тэхён же с сыном на руках проходит на кухню, где их встречает внимательный взгляд Юнги. — Ты клонировал себя маленького? Почему твой сын так похож на тебя? — Чонгук почти так же говорит, — улыбается Тэхён и целует пухлую румяную щёчку. — Если у меня проскальзывали мысли, что это может быть не твой ребёнок, то сейчас беру свои слова назад! — усмехается, — Можно подержать? — Он не идёт к чужим людям… — Ой, да ладно! — отмахивается Юнги, — Ко мне все дети идут. У меня талант. Тэхён недоверчиво смотрит на протянутые руки Юнги, на Юбина, который впился в его шею и, ухмыляясь, отрицательно машет головой. — Никому не дам своего персика. Тем более каким-то там альфам! — Ууу, — тянет Юнги, — Чувствую, в подростковом возрасте будет весело, когда альфы будут к вам строем ходить. — Не говори таких жутких вещей! — кривится Тэхён. Тэхён снимает с Юбина кофточку, оставляет его в одной футболке и усаживает на мягкий диван. Вспоминает, что в холодильнике наверняка есть молоко. И где-то должно быть печенье. Он суетится под внимательный взгляд Юнги. — Держи, персик! — подает сыну любимое лакомство и, улыбаясь, рассматривает его. Теперь, когда к Тэхёну вернулась память, все чувства усиливаются в несколько раз. — Добрый вечер! — слышится настороженное из-за угла. Чонгук заходит на кухню в домашней одежде Тэхёна и с полотенцем, накинутым на влажные волосы. — Добрый! — Юнги поворачивается и протягивает руку для приветствия, — Менеджер Тэхёна — Юнги. Приятно познакомиться! — Чонгук…– не знает, как правильно представиться. — Мой омега.– твёрдо заканчивает за него Тэхён и подходит ближе. Притягивает за талию и нежно целует за ушком, вызывая табун мурашек по всему телу, — Вы проголодались? Заказать еду? — Нет, не надо, — светящимися глазами смотрит на своего альфу, — Ты мне лучше расскажи, что вы решили с контрактом? Тэхён вздыхает и присаживается за стол, Чонгук рядом с ним. Юнги впервые видит Тэхёна таким: открытым, нежным и заботливым. Такое ощущение, будто альфе открыли кислород, которого не было долгое время. И эти светящиеся, влюблённые глаза сложно не заметить. Тэхён рассказывает всё Чонгуку, пока тот внимательно слушает и не перебивает, лишь изредка хмурится и кивает. Затем подключается Юнги, обращаясь уже к ним двоим. Время за разговорами пролетает незаметно. Юбин уже уснул на диванчике, мирно посапывая и держа в руках любимую игрушку. — Ладно, время позднее. Мне пора. — Юнги встает из-за стола и в ужасе поглядывает на время. — Было на самом деле приятно познакомиться, Чонгук! Теперь я понимаю, почему все это время Тэхён был верен тебе, даже не помня. Такое сокровище беречь надо, понял? — тычет пальцем в грудь Тэхёна. — В подсказках не нуждаюсь! — по-доброму фыркает Тэхён, — Пойдем, провожу тебя. — До встречи, Юнги! — улыбаясь, машет напоследок Чонгук. Тэхён закрывает за другом дверь и проходит обратно в комнату. Чонгук уже стоит напротив окна, заворожено смотря на город с высоты птичьего полёта. Тэхён обнимает омегу со спины и кладёт подбородок ему на плечо, горячим дыханием лаская шею и ушко: — Нравится? — Безумно красивый вид. — Я всегда мечтал, чтобы кто-нибудь разделил это чувство со мной, — с закрытыми глазами легонько гладит носом заднюю поверхность чувствительной шеи. — И вот я здесь… — Почему вы приехали, солнце? Ты же не любишь этот город.– не прекращает ласку, будто дразня, оставляя невесомые поцелуи. Чонгук плавится в этих сильных и тёплых руках. — Зато люблю тебя. Я сразу понял, что снова отпускаю тебя на долгое время. Подобные дела не делаются за пару дней. И мне стало страшно, Тэхён, — разворачивается и смотрит прямо в глаза, — Мне страшно ещё раз потерять тебя. Нас. Эти крайние дни перед твоим отъездом были похожи на самый прекрасный сон. И я не захотел просыпаться. Собрал все необходимое и приехал к тебе. Тэхён вытирает слезу со щеки Чонгука, и сам едва сдерживается. Он чувствует ровным счетом то же самое. Больнее всего расставаться, когда только что обрели друг друга. — Теперь даже в самые дождливые и непогожие дни, у меня есть свое личное и самое любимое солнце. Притягивает омегу к себе и кладёт его голову себе на грудь. Вот теперь все на месте. — Завтра нужно будет обустроить детскую комнату для Юбина. Накупить игрушек и необходимых вам вещей, — перебирает пряди на затылке Чонгука. А Чонгук лишь вжимается в Тэхёна ещё сильней и скрывает широкую искреннюю улыбку в груди альфы. С этого дня начинается новый этап в их жизни. Сложный, нервный, местами полностью выматывающий, но вместе с тем полный любви и поддержки.