Двойник

Убей меня, убей себя Ты не изменишь ничего У этой сказки нет конца Ты не изменишь ничего Агата Кристи — «Опиум для никого»

— Геральт! — прорычал эльф, отбрасывая веревку. — Дай мне мой меч! Мимо пронесся очередной арбалетный болт и с громким треском разлетелся на щепки, попав в каменную кладку руин. Крики и лязг оружия заполонили небольшой розовый сад, эхом отражаясь от стен и колонн, арок и статуй. «Ну почему ты всегда появляешься так не вовремя», — с горечью подумал Геральт, ловя на себе взгляд карих глаз. Лицо снова обожгло тупой болью. Времени на размышления не было. С тех пор, как они с Золтаном добрались до людей Иорвета, дела пошли исключительно паршиво. Начиная с засады со смертоносным главоглазом, и заканчивая этой глупой затей с плененным главарем скоя’таэлей. Теперь же все вылилось в безжалостную резню, готовую вот-вот обратиться последней для обеих сторон. Он никогда не ввязывался в политику, не принимал чью-либо сторону. Всегда был нейтральным. Эльфы-бандиты вызывали в нем столько же симпатии, сколько и королевские наемники. Нисколько. Опираясь на выдуманный им же самим кодекс, он сторонился и тех, и других. В голове пронесся знакомый голос: «Быть нейтральным — не значит быть равнодушным и бесчувственным… Достаточно убить в себе ненависть». Убить в себе ненависть. Ненависть к не таким, как все. Не таким, как ты сам. К нелюдям, чудовищам… Он давно убил ее в себе, давно перестал оценивать людей по их рождению. Для ведьмака всегда имели значения лишь поступки. Но то, что ты нейтрален к остальным, не обещает того же по отношению к тебе. Сколько раз он терпел выходки недалеких кметов и их глупые шутки. Сколько раз спорил из-за награды с ловчими, что вечно норовили его обмануть. Сколько раз слышал слова «мутант» и «выродок» в свой адрес, брошенные в толпе или высказанные в лицо. Может, эти бандиты намного ближе ему по духу, чем думается Геральту? Он не терпел несправедливости. Не мог спокойно смотреть, как бьют беззащитных: животных, женщин, детей. Не мог оставаться в стороне, вечно геройствовал. Может, это и было причиной, по которой он умер? Обрывки воспоминаний были туманными, но и того, что рассказал ему тогда на допросе Роше, было достаточно, чтобы сделать выводы. Чертов Роше. Проклятый темерский командир, готовый собственноручно придушить всех скоя’таэлей до единого. Осталось ли в нем хоть что-то человеческое, или слепая ненависть полностью застила ему глаза? Времени на размышления не было. Геральту было необходимо принять решение. Помочь эльфу, что согласился вывести на чистую воду Лето и добровольно обезоружил себя, или человеку, что в последние дни разве что не пытался прилюдно лишить ведьмака жизни. Хотя, насчет последнего Геральт мог бы с собой поспорить, припомнив утреннюю тренировку. В любом случае, свой выбор он сделал. — Сдохни! — крикнул Иорвет, вскинув вернувшийся в руку меч. Пара карих глаз была готова, кажется, прожечь ведьмака насквозь, если бы их обладателю не пришлось защищать собственную жизнь от острого, как бритва, эльфского клинка. На мгновение внутри Геральта зародилось сомнение, правильно ли он поступил, но сделать он ничего уже не успел — Лето, подняв в воздух внушительных размеров меч, был готов атаковать. — Придется тебя убить, — неожиданно спокойным голосом произнес он, будто бы в насмешку над незадачливым Белым Волком. — Попробуй, — рыкнул Геральт, отразив удар. — Я все-таки не король. Земля снова ушла из под ног, сменившись холодом бассейна. Мокрый, с прилипшей к телу одеждой, Геральт занес меч для удара. И промахнулся. Лето увернулся и тут же с силой притопил его, как топят котят тихим морозным утром. От удара о дно воздух выбило из легких, оставив лишь пустоту, что так и норовила заполниться ледяной водой. Вдруг хватка ослабла, позволив Геральту вынырнуть на поверхность и жадно вдохнуть застоявшийся воздух руин. — Жаль, что мы стоим по разные стороны, — Лето сильнее сжал пальцы на куртке и ухмыльнулся. В тот же миг тело Волка, будто тряпичная кукла, отлетело в ближайшую стену, разрушив рассохшуюся кладку. Вековая пыль клубилась и взвивалась, забивалась в горло и нос, путалась в волосах, застилала глаза. Гулкие шаги набатом отдавали в висках. — Драться ты не разучился, — продолжил Лето, подходя все ближе к пролому. — Почему ты так упорно меня преследуешь? Геральт откашлялся и поднял голову, вглядываясь в проступающий сквозь завесу силуэт. Нащупав рукой меч, он приготовился атаковать. — Они думают, что это я убил Фольтеста. Мгновение — и воздух прорезал оглушающий лязг, многоголосым эхом отраженный от каменных стен. — Сам виноват, — ответный удар не заставил себя ждать. Раскаленный поток Игни, хоть и не добравшийся до цели, все же опалил несколько розовых кустов. — Нечего было строить из себя телохранителя. Удар за ударом они разменивали атаки друг друга, будто два горных потока, сносящих все на своем пути. Две сильные школы, два сильных ведьмака. Любой удар мог оказаться последним. Любой выпад — смертельным. Любой маневр — губительным. Но что-то в поведении ведьмака не давало покоя Геральту. Будто тот и не пытался его убить, лишь отвлеченно играл, как играют старшие браться с младшими. Слишком спокойным было лицо убийцы королей. Слишком неохотно он пытался задеть наиболее уязвимые места противника. Слишком часто использовал Квен вместо атаки. Слишком много было этого «слишком». Наконец, Геральту удалось выбить меч из рук Лето. С гулким звоном клинок ударился о камни, а стены дворца вновь сотряслись от энергии двух столкнувшихся ведьмачьих знаков. Голубое свечение Аардов залило небольшую залу, а по стенам запрыгали жуткие тени. — Хватит ведьмака и нескольких эльфов, чтобы убить короля? — прошипел Геральт, сопротивляясь силе чужого знака. Свечение затихло, но лишь для того, чтобы тут же ударить с новой силой, откинув Геральта к дальней стене. Рукоять меча выскользнула из рук, а ребра неприятно заныли, встретившись с несколькими холодными камнями у земли. — А знаешь, сколько людей с радостью помогали нам, — голос Лето был все так же спокоен, дыхание не сбилось ни на йоту. — Ты думаешь, они все будут молчать? — прохрипел Геральт, сплевывая кровь. — Время Иорвета подходит к концу. Остальные понесут кару за то, что породили хаос… — Тогда почему… Лето не дал ему договорить. Поднял лежащий у ног меч и направил острие к горлу Геральта. «Опять… — пронеслось в голове Белого Волка. Он мысленно закатил глаза. — И почему же мне сегодня так не везет?» — Ты был одним из нас, Геральт. Ты спас нас. Теперь мы квиты, — Лето увел клинок и обернулся на шум, доносящийся с улицы. — Твоя ведьма разбирается в чарах. Как думаешь, у нее получится телепортировать меня в Аэдирн? — ухмыльнулся он. — Пусть только ведет себя хорошо. — Я найду тебя. — Значит, до встречи в Аэдирне, — бросил Лето и, отшвырнув меч, покинул руины. Геральт выдохнул. Ему понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя. Шум за стеной стих. Холодное и липкое подозрение закралось в душу ведьмака. Кто победил? Отчего крики и лязг оружия вдруг сменились оглушающей и давящей тишиной? Жив ли… Ведьмак тряхнул головой, отгоняя мысли. Почему он вообще должен переживать об этом? Из-за того, что сам решил отдать эльфу меч? Сам усложнил работу Синим Полоскам? Это не его дело. Все, что его должно волновать в данный момент — Трисс. Лето наверняка уже добрался до фактории. Рядом послышались шаги. Иорвет. «Если эльф здесь, то что тогда с солдатами? — холодом по спине пронеслось гадкое предчувствие. — Что с остальными?» Иорвет помог ведьмаку подняться, подал лежащий на камнях меч. — Где Роше? — рыкнул Геральт и тут же осекся. Он не ожидал, что именно этот вопрос первым сорвется с губ. Почему именно он? Почему именно он волнует ведьмака больше, чем жизнь и безопасность Трисс? — Мы убили нескольких его людей, — ухмыльнулся эльф, — остальные бежали. Где Лето? Мертв? — Скоро будет во Флотзаме, — слегка растерянно буркнул в ответ ведьмак. — Он собирается похитить Трисс. Я должен идти… — Убей его. Прежде, чем он свяжется с остальными, — надменно бросил Иорвет, стирая с меча следы крови. Геральт поднял на него взгляд, а в глазах его уже плескался огонь. — Сами виноваты. Нечего было доверять Dh’oine, — злобно прошипел он. — Идем. — Нет, Геральт, — покачал головой эльф и отступил. — Мы не пойдем через гарнизон. — Ну конечно, — выплюнул ведьмак. — Я и забыл, какие из вас вояки. Брошенное эльфом «Удачи, Gwynbleidd!» он уже не слышал. В висках пульсировала кровь. Стоило ли оно того? Стоила ли помощь эльфу жизней людей, что лежали бездыханными телами у замерших в объятиях друг друга Эльдана и Симориль? С горечью Геральт бросил взгляд на нескольких парней в полосатых масках. Мысленно выругался. У ворот в факторию его остановили: Лоредо приказал страже не впускать ведьмака. Спорить было некогда, Геральт лишь кинул стражнику небольшой кошель и толкнул деревянную дверь. Смерть, огонь и ужас — вот что обрушилось на него за городской стеной. Крики, истошные женские крики, будто стрелой, насквозь прошили его, заставив содрогнуться. И кровь. Повсюду кровь. Ведьмак замер, высматривая в черном дыме знакомые силуэты. Внутри еще теплилась надежда, что среди разбросанных по площади тел, среди задыхающихся от боли фигур он не найдет никого. Между красными всполохами пламени он заметил быстро приближающегося человека в синем. Где-то глубоко в душе он слабо выдохнул. — Ты совсем из ума выжил?! — бешено рявкнул Роше, словно готовый разорвать ведьмака на месте. — Или взыграла ведьмачья доблесть? Посмотри, к чему привела твоя помощь бандитам — в городе резня! В голосе его плескались ярость и ненависть, а в глазах — дикий огонь, что сжигает дотла все, чего только коснется. Руки, стиснутые в кулаки так, что побелели пальцы, в любой момент были готовый нанести удар, отомстить за солдат, за павших товарищей. — Отойди, Роше, — низко прорычал Геральт. Виноват он в этом погроме или нет, сейчас это было неважно. Он должен найти чародейку. — Лето сбежал и собирается похитить Трисс. — Фактория в огне, — не унимался командир Синих Полосок, будто не слышал ведьмака, — Лоредо спустил на нелюдей своих цепных псов! А всего-то надо было оставить эльфского выродка мне! — Ты слишком много на себя берешь, — прошипел Геральт. Вся эта ситуация давно уже начала его раздражать. — Иорвет помог мне добраться до Лето, пока ты только и делал, что язвил и изливал на меня желчь. Уйди с дороги! Геральт с силой оттолкнул Роше и, не оборачиваясь, пошел по направлению к трактиру. Туда, где он видел Трисс в последний раз. Из-за спины продолжали доноситься разъяренные крики: — Да пошел ты! Давай! Вали на все четыре стороны! С силой пнув лежащий на земле камень и еще раз громко выругавшись, Роше развернулся в сторону штаб-квартиры. Внутри него все бешено кипело, будто раскаленное масло, что вот-вот выльется с городских стен на головы незадачливых захватчиков. Если бы не убийца королей, он лично прибил бы ведьмака еще там, в руинах. Лично придушил бы за помощь белкам. На что он вообще рассчитывал? Что ведьмак вдруг встанет на его сторону? Что не сбежит, как только они покинут замок? Что захочет отомстить за смерть Фольтеста? Единственный, кого Роше следовало бы винить, это он сам. Он сам был слишком наивен по отношению к ведьмаку, потерял бдительность, повелся на жалостливые речи о потерянной памяти. Сам забыл, что никто в этом мире не заслуживает доверия. *** — Сына у меня убили! Сына! — ревел трактирщик, указывая пальцем на двоих нелюдей, беспомощно сжавшихся в углу. — Эльфы проклятые! Пущай кровью платят! Геральт бросил взгляд на перепуганного до смерти Лютика, отчаянно защищавшего пару. Эльф закрывал собой тихо всхлипывавшую в его объятиях подругу. Дрожащим голосом он шептал ей, что никогда не бросит ее одну, что ей нечего бояться, пока он рядом. Толпа сотрясалась от гневных криков. — Эти эльфы ни в чем не виноваты, — рявкнул ведьмак, отвлекая внимание людей на себя. — Уходите, если ваши жизни вам еще дороги. Он бросил на них свирепый взгляд и положил руку на рукоять меча, чуть оголив клинок. По толпе пронеслись испуганные шепотки. Кто-то тихо пискнул: «Мясник из Блавикена… Это же Мясник из Блавикена!». Быстро изменившись в лице, люди расступились, нервно начали оглядываться друг на друга, ища поддержки. Общий пыл тут же сошел на нет, и очень скоро в трактире стало тихо и пусто. — Что здесь происходит? — Геральт внимательно рассмотрел вцепившуюся друг в друга парочку и перевел взгляд на постепенно приходящего в себя Лютика. — Как дошло до погрома? Бард подал девушке расшитый платок, чтобы она могла утереть выступившие слезы и о чем-то быстро договорился с эльфом. Мужчина кивнул и, взяв спутницу под руку, осторожно повел ее к малозаметной двери, на которую ему только что указали. Тяжело вздохнув, Лютик вернулся к ведьмаку. — Доказательств у меня нет, но думаю, это все дело рук Лоредо. Хотя и говорят, что это все месть за солдат, что пошли с Роше, — тихо произнес он, — но… комендант ведь нанимал обычных разбойников, кто будет о них плакать? И я видел несколько его головорезов в штатском во главе толпы. Я уверен, это они распаляют народ. Геральт ощутил, как горечь удавкой стягивает горло. — Сколько людей потерял Роше? — хрипло спросил он. Лютик задумался, немного растерявшись от вопроса. — Ты ведь не о разбойниках спрашиваешь, — уточнил бард. — Я не знаю, Геральт. Но он сейчас просто в ярости. Ты ведь и сам видел, как он печется о собственном отряде. После смерти Фольтеста — это все, что у него осталось. — Мы должны найти Трисс, — после долгого колебания сказал ведьмак. — Ты знаешь, где она? — Собиралась к Шеале, — задумчиво протянул Лютик, восстанавливая в памяти события последнего дня. — Я рассказал Трисс, что Золтан чинил мегаскоп. — Идем, нужно поторопиться. И снова кровь. И крики. И огонь. Фактория не затихала ни на минуту. Пламя охватило несколько крыш в квартале нелюдей. Трое краснолюдов отчаянно пытались затушить полыхающую солому, сбивая огонь собственными плащами и остатками воды из кузницы. Вдали звенела металлом очередная драка между теперь уже бывшими соседями. Геральт поднялся по лестнице. Алые пятна на досках настила не предвещали ничего хорошего. В комнате Шеалы все было еще хуже, чем он предполагал: еще больше крови, чье-то бездыханное тело и полная разруха. Он опоздал. Лютик, не теряя времени, принялся осматривать разломанные магические приборы, чтобы найти хоть какие-то следы. Ведьмака уговаривать не пришлось — он тут же присоединился к поискам. Из-за стены донесся странный звук, похожий то ли на плач, то ли на стон. Геральт прислушался. Там, откуда исходил звук, он обнаружил небольшое отверстие, сквозь которое отчетливо просматривалась карминовая драпировка борделя. Схватив за руку Лютика, он выбежал из комнаты и толкнул соседнюю дверь. Мадам Гарвена сидела на краю измятой постели. Дрожащей рукой она гладила по руке бездыханное тело молодой эльфки. Геральту понадобилось несколько минут, чтобы успокоить женщину и выяснить, видела ли она что-нибудь. — Дерэ… услышала, как кто-то говорит за стеной. Мы начали подглядывать, — голос ее дрожал, пальцы сжались на руке девушки. — Там была эта рыжая чародейка и с ней Седрик, наша пропитая экс-белка. Рыжая подошла к магическому зеркалу со словами: «Посмотрим, с кем в последний раз говорила королева льда». Она выкрикнула какое-то заклинание, замахала руками, и в комнате появилась женщина. Трисс звала ее… Филиппой. — Лютик, — Геральт обернулся и озадаченно взглянул на барда, — ты знаешь, о ком идет речь? Кто эта Филиппа? — Филиппа Эйльхарт — чародейка, советница короля Радовида Реданского. Она достигла вершин мастерства на самой смердящей кухне мира — в политике, — с гордостью произнес Лютик, будто рассказывал о собственных заслугах. — Она кристально аморальна, абсолютно лишена совести… Уникальное явление в своем роде. Последнее время поговаривали, что она попала в немилость при дворе Редании. Если это так, то она, вероятно, покинула столицу. — И о чем они говорили? — вновь обратился к Гарвене ведьмак. — Та, Филиппа, кажется, была рассержена. Они говорили про политику, про Шеалу, короля Хенсельта и какую-то девку с корабля. О том, что Трисс так и не рискнула вытащить из нее информацию. Лютик вдруг нервно огляделся и встревоженно выпалил: — О Фальке? Откуда Филиппа знает о ней? Геральт, что происходит? Геральт не ответил. Чем больше говорила проститутка, тем меньше он сам понимал происходящее. И тем сильнее боялся, что правда может оказаться далеко не такой, как он себе представлял. — Ты можешь вспомнить, что именно должна была узнать Трисс? — спросил он, обращаясь к Гарвене. — Должна была выяснить, где искать какую-то Цири, — спокойно ответила она, явно не осознавая, о ком именно говорили чародейки. — Кажется, у них были свои планы на девушку. — Цири? — хмуро переспросил ведьмак. — Ты уверена? Гарвена лишь коротко кивнула. Геральт долго обдумывал сказанное. Почему Трисс ничего не сказала ему? Почему скрыла связь с Филиппой? Та чародейка уже знала о Фальке до этого разговора. Но когда?.. И главное, зачем им нужна Цири? Вернуть его память? Но зачем тогда нужен был тот цветок? Вопросы без ответа переполняли голову ведьмака. В конце концов, он решил получить ответы хотя бы на те из них, что могут помочь ему в поисках: — Что они говорили о Шеале? Гарвена задумалась, припоминая разговор чародеек. — О том, что единственный сын Хенсельта погиб три года назад, а ему самому так и не удалось обзавестись наследником из-за недуга. Эта Филиппа говорила, будто Шеала знает способ излечить его, что позволило бы ей подобраться ближе к королю. — Геральт… — испуганно выдохнул Лютик, — не думаешь ли ты, что чародейки… — Я не хочу делать поспешных выводов, — резко оборвал его ведьмак. — Что произошло потом? Куда пропала Трисс? — Я не знаю, — устало ответила Гарвена. — Я только слышала разговор — о нем я уже рассказала. А потом пришли убийцы. Избили меня и зарезали Дерэ. Я слышала, что в соседней комнате кто-то дрался. Чародейка кричала… — она судорожно выдохнула от нахлынувших воспоминаний. — Потом убийцы пошли искать новых жертв, и я выглянула наружу. Мне показалось, что я видела Седрика. Он брел переулками в сторону леса, и его сильно шатало. — Спасибо, Гарвена. Я у тебя в долгу. Геральт уже собирался уходить, как вдруг женщина протянула ему листок с именами и прозвищами. Мадам Гарвена просила отдать список Иорвету, список с убийцами Дерэ. Геральт не мог отказать ей в этой просьбе. Он осторожно убрал листок за пояс, отправил Лютика в безопасное место и вышел на улицу. Запах железа и обгорелой плоти ударил в нос, а глаза защипало от витающего в воздухе пепла и дыма. Следы крови, оставленные Седриком, и правда вели в сторону леса. *** Тихий плеск воды и влажная свежесть наступающей ночи обволакивали и умиротворяли. Жар и крики остались там, далеко позади. Лес был абсолютно безмолвен. Редкое щебетание птиц прерывалось скрипом вековых деревьев и глухим уханьем совы. Седрик чувствовал, что умирает. Это не было для него неожиданностью: он прожил долгую жизнь, знал, что этот момент рано или поздно настанет. Но не ожидал, что настанет так скоро. Он уже рассказал ведьмаку о том, что произошло в фактории. Рассказал, как Лето похитил Трисс и заставил ее открыть портал в Аэдирн. Рассказал, как потерял сознание, а, очнувшись, понял, что жизнь его подходит к концу. — Зачем, Седрик? — тихо спросил его Геральт. — Зачем ты в это впутался? — А ты? — со слабым выдохом ответил вопросом на вопрос эльф. — Иногда просто так надо… Я говорил, что у меня бывают видения? Поэтому я и пью. За хмелем ничего не видишь, ничего не чувствуешь… — Тихо, Седрик. — А теперь я все вижу. Ты должен вернуть память… Только так ты поймешь, кто и зачем убивает королей Dh’oine… Геральт присел перед эльфом и замер, прислушиваясь к тихим словам. — Как это сделать? — прошептал он. — В Аэдирне… — судорожно выдохнул Седрик, — в месте, зараженном черной магией, духи умерших выйдут на великую битву. Сделай верный выбор, Геральт, спаси души, и вернутся воспоминания… Сил больше не осталось. Эльф изнеможенно опустил голову, вглядываясь в глубины леса. Несколько зверей вышли из-за деревьев, внимательно разглядывая его. На мгновение взгляд их показался Седрику печальным, будто они пришли попрощаться. — Мой лес… Va fail, Gwynbleidd. Прощайте, — расслабленно выдохнул он и навсегда замолчал. Геральт осторожно провел рукой по его лицу, прикрывая веки, сел рядом. Сколько еще смертей придется ему пережить по собственной вине? Седрик лишь хотел защитить Трисс. Погиб ли он из-за решения Геральта? Или из-за того, что ему не удалось задержать Лето? Мог ли эльфа ждать другой исход, или все давно уже было предрешено? Из размышлений его вывели шаги по влажной от росы траве. Лютик и Золтан осторожно пробирались через заросли крушины и негромко переговаривались. Заметив ведьмака, оба вдруг остановились. — Геральт! — облегченно крикнул Лютик. — Куда ты подевался?! Мы весь лес обошли, пока тебя нашли. — Лето сбежал, — хмуро процедил ведьмак. — Телепортировался в Аэдирн вместе с Трисс. — Вот курва! — раздосадовано гаркнул Золтан. Геральт обернулся к лежащему на земле Седрику. — Нужно забрать его отсюда, — задумчиво произнес он. — Будет лучше, если это сделают сами эльфы, а не люди Лоредо. — Я передам Иорвету, — спокойно произнес краснолюд. — Хоть он и занят сейчас, но, думаю, не бросит его здесь. — Геральт, — вмешался Лютик, — Роше велел тебя найти. Мы отплываем сегодня. У него появилась новая информация. — Насколько я помню, он сам прогнал меня, — мрачно буркнул ведьмак. — Что ему опять от меня нужно? — Он очень ругался на Лоредо, значит, думаю, дело в коменданте. Это что-то очень серьезное, Геральт. Иначе он не послал бы за тобой. Ведьмак нахмурился. После всего, что произошло, разговаривать с Роше ему хотелось меньше всего. Оставался второй вариант: — Золтан, что задумали скоя’таэли? — Они хотят отбить барку с пленниками, пока их всех не забрали в Дракенборг, — оживился краснолюд. — Это лагерь для нелюдей. Долбаный памятник людской ненависти! — И где мне найти Иорвета? — голос ведьмака был спокойным и холодным. — Он у старых развалин, ждёт тебя. — Геральт, ты с ума сошел? — испуганно воскликнул Лютик. — Связываться со скоя’таэлями? — Хочу хотя бы узнать, от чего отказываюсь, — прорычал в ответ ведьмак. — Роше же не даёт мне выбора. А я не его цепной пес, Лютик. — Прошу, хотя бы просто поговори с ним, — взмолился бард. — Я понимаю, что он человек сложный, но не надо так рубить с плеча. Бросив равнодушное «Посмотрим», Геральт развернулся. Ему нужна была помощь в поиске Трисс. Одному идти в Аэдирн было задачей не только сложной, но и безрассудной. Один только путь пешком займет не меньше двух дней. Но, даже если он и попадет в Верген, как ему искать чародейку? Он уже помог однажды Иорвету, так пусть тот отплатит ему тем же. Ведьмак, коротко кивнув Золтану, направился в сторону руин. *** Небольшая лампа освещала разбросанные по столу бумаги с чертежами и планами помещений. Роше склонился над схемой заднего двора и, опершись одной рукой о стол, второй указывал внимательно наблюдавшей Бьянке на одно из нарисованных окон. Фалька, тихо сидящая в углу, сосредоточенно наблюдала за ними, в душе гадая, почему же ведьмак до сих пор не явился в штаб. Она слышала, как Лютик о чем-то спорил с командиром. Видела, как и без того мрачное выражение лица Роше потемнело еще сильнее. Но она все еще надеялась на благоприятный исход. Дверь распахнулась и комнату заполнили влажный ночной воздух и запах обожженного дерева. — Лютик сказал, ты хотел меня видеть, — на лице ведьмака, казалось, не отражалось ни единой эмоции. Роше мрачно поднял взгляд. В комнате стало неестественно тихо. — Сегодня мы убьем Лоредо, — холодно отчеканил он. — С твоей помощью или без. Ты хотел свободу выбора — пожалуйста, выбирай. Фалька внутренне напряглась и приподнялась с лавки. «Этого только не хватало», — обреченно подумала она. Неужели это все из-за нее? Почему они так ненавидят друг друга? — Ты прав, — после некоторого колебания ответил Геральт, скрестив на груди руки, — с Лоредо вы справитесь и без меня. Хватит с меня убийств на сегодня. — Нет-нет-нет, — испуганно зашептала Фалька, с ужасом глядя на ведьмака. — Геральт! Что ты творишь? Роше вновь перевел взгляд на бумаги. Внутри него все снова кипело. — Лето похитил Трисс, — продолжал Геральт, — и отправился с ней в Аэдирн. Пожалуй, угоню с эльфами барку и отправлюсь за ними. Тебе ведь дела до нее нет, — язвительно закончил он. — Проваливай, ведьмак, — отрешенно произнес Роше. В душе он отчаянно хотел кинуть чем-то увесистым в Геральта. Разбить его самодовольное лицо, придушить собственными руками. Но он сдерживал себя. Чем быстрее уйдет ведьмак, тем раньше у Вернона станет одной проблемой меньше. Геральт раздумывал. Всматривался в реакцию Роше. Он ожидал чего угодно: криков, драки, оскорблений. Но не абсолютного безразличия. Наконец, криво ухмыльнувшись и бросив короткое: «С удовольствием», он развернулся и вышел на улицу. Роше тяжело выдохнул, а Фалька, совершенно ошарашенная произошедшим, сорвалась с места и выбежала следом. Небо уже успело затянуться тучами. Мелкий дождь бил по тлеющим крышам и бездвижным телам, до сих пор лежащим в назидание на улицах фактории. Крики стихли, сменившись слабыми стонами и глухими всхлипами. Геральт шел к воротам, не обращая внимание ни на кровь, ни на пепел под ногами. Мысли его были полны решимости. Он слышал, как Фалька выбежала следом за ним, слышал, как плескались под ее сапогами лужи. Но он не собирался с ней говорить. — Геральт! — отчаянно кричала она, — Прошу, остановись! «Ну уж нет, — подумал ведьмак, — хватит с меня политики». Фалька, наконец поравнявшись с ним, схватила его за рукав и с силой потянула на себя. Ведьмак обернулся. — Геральт, прошу тебя, вернись в штаб! Ты совершаешь ошибку! — дыхание ее сбилось от бега, а в глазах плескались ужас и паника. — Это мое решение, Фалька, отпусти, — раздраженно бросил Геральт, сбрасывая ее руку. — Нет! — неожиданно серьезно рыкнула она, перекрикивая шум усилившегося дождя. — Ты специально так сказал, ему на зло! Думаешь, я не вижу, что между вами происходит? Да все в отряде только и судачат о том, когда же их командир и ведьмак придушат друг друга. Геральт угрюмо фыркнул и отвернулся. — Про меня всегда кто-нибудь что-нибудь говорит, уже не удивляет. Негодование закипело в Фальке, придав ей уверенности. Ну уж нет, она не позволит ведьмаку так просто сбежать с белками. — Ведете себя, как два идиота! — зашипела она, грозно уставившись на Геральта. — Соревнуетесь в том, кто кого сильнее укусит, а потом ходите целый день чернее тучи и зализываете раны. — Позволь нам самим решать, как себя вести, — предостерегающе рыкнул он в ответ. — О, ну да, — чуть ли не задыхаясь от переполнявших ее эмоций, воскликнула Фалька. — Вы же такие умудренные опытом взрослые и знаете все лучше меня, да ещё и мужчины. Вот только то, что я видела последние несколько дней — поведение мальчишек! Знаешь, что я тебе скажу? — она ткнула пальцем в плечо ведьмака, обращая на себя внимание. — Даже если ты сейчас пойдешь с Иорветом, Роше всё равно спасет твою задницу, когда припечет. В отличие от эльфа, который будет все время к тебе относиться, как к чужаку и Dh'oine. В голове ведьмака снова зазвучали последние слова Иорвета, сказанные в руинах: «Ты помог мне с Лето, только поэтому мы с тобой вообще разговариваем. Мы оба хотим найти одного и того же ублюдка, но я еще не забыл, с кем ты сюда приплыл». Но отступать было поздно, он уже сделал свой выбор. — Ох, я и забыл, что ты все про всех знаешь, — ядовито процедил он. — Неинтересно, наверное, жить во всеведении? — При чем тут вообще это? — в отчаянии крикнула Фалька. — Вы двое — самое непредсказуемое, что тут есть! Только все наладится, как обязательно сцепитесь. В чем дело, Геральт? Что произошло такого, что между вами будто кошка пробежала? — Спроси об этом у своего командира. Кажется, ему известно больше, чем мне, — бросил Геральт, явно не желая продолжать этот разговор. Фалька тяжело выдохнула. Чувства отчаяния и беспомощности накрыли ее с головой. — Геральт… — голос ее заметно стих. Ведьмак вдруг обернулся, озадаченно рассматривая ее изменившееся выражение лица. Немного поколебавшись, Фалька продолжила: — Не прошло и двух недель, как он потерял смысл своего существования, лишился опоры. Он растерян и подавлен, так же, как был и ты, когда попал в Каэр Морхен и даже не помнил, как тебя зовут. Он срывается на всех, потому что не знает, как справиться с эмоциями, которые пытается подавить, потому что никто не научил его этому. Он не ведьмак, он обычный человек. Чем больше говорила Фалька, тем тише становился ее голос, тем сильнее он дрожал. Она подняла взгляд, полный сочувствия и тревоги, на Геральта. Ведьмак молчал. — Я не могу повлиять на твой выбор, — продолжила Фалька, — его ты должен сделать сам. Хочу только сказать, что ты несправедлив к Роше. Ради страны и своего отряда он готов пойти в самое пекло. Мы же с тобой тоже набили татуировки, помнишь? — она с надеждой заглянула в его глаза, но заметила в них лишь пустоту. — Можно сказать, мы теперь тоже часть Полосок. Подумай об этом. Геральт не ответил. Он будто не слышал ее, погруженный в собственные мысли. Фалька опустила руку, еще раз заглянула в его глаза, надеясь увидеть в них хоть какую-то реакцию. Ничего. Тяжело выдохнув, она помотала головой, развернулась и направилась обратно в квартиру. Дверь не успела закрыться, как Роше поднял на растерянную Фальку взгляд. — Оставь его, — холодно бросил он, возвращаясь к бумагам. — Хочет якшаться с эльфами — его право. Если их всех перебьют — не велика потеря. Фалька лишь прикрыла глаза и обессиленно рухнула на лавку. «Все должно было быть по-другому, — отчаянно повторяла она про себя. — Что я сделала не так?» Она закрыла лицо ладонями, облокотившись на колени. Это ночь обещала быть долгой. Долгой и кровавой.