Двойник

Feuer und Wasser kommt nicht zusammen Kann man nicht binden sind nicht verwandt In Funken versunken steh ich in Flammen Und bin im Wasser verbrannt Im Wasser verbrannt Rammstein — «Feuer und Wasser»

Пока у кого-то утро начинается с кофе, в штаб-квартире Синих Полосок оно началось с истошного крика Фальки. Роше, до того спокойно разбиравший доклады и донесения своих информаторов, резко подскочил, чуть не опрокинув чернильницу, отпихнул стул, рванул из-за стола и вылетел из комнаты, на ходу доставая кинжал. В голове его уже крутились все возможные причины крика: нападение белок, опасная тварь, пробравшаяся в квартиру, убийство кого-то из солдат... Однако в общей спальне его встретила изумительнейшего вида картина: посреди небольшого стола, поджав под себя ноги и с ужасом глядя на пол, сидела Фалька, сотрясаясь, как осиновый лист, и чуть ли не плача. Несколько спавших до этого солдат, помятые, кто в чем был, повскакивали с кроватей и похватали первое, до чего смогли дотянуться. Так один успел выхватить лежащий рядом с кроватью арбалет и, даже толком не зарядив его, уверенно направил на пол — туда, куда смотрела девушка. — Какого дьявола ты здесь шумишь? — гневно и в то же время с облегчением спросил командир, не заметив ничего из своих опасений. Фалька подняла на него глаза, полные ужаса и слез. Дрожащей рукой она указала на небольшое черное пятно на полу. — Там паук! — испуганно пискнула она, отодвигаясь от края стола. — Дура! — рассерженно сплюнул Роше, убирая кинжал за пояс, — взрослая девка, а трясешься от такой мелочи. Он же боится тебя больше, чем ты его. Вернон подошел к восьминогому пятну, замершему в немом шоке, аккуратно поднял его с пола и положил на ладонь. — Неправда! — взвизгнула Фалька, когда Роше поднес паука к ней, — Я боюсь больше! Ты посмотри, какой он противный, ай! Командир позволил пауку переползти с руки на стол, прямо рядом с девушкой, отчего та дернулась настолько сильно и резко, что чуть не свалилась на пол. Она быстро соскочила со стола и схватила первую попавшуюся под руки палку, принимая боевую стойку. — Убери его! — взмолилась она и горячие слезы полились по ее щекам, — Убери-убери-убери! — Как ты жить-то тут собираешься, если тебя маленький паучок в такой ужас приводит? Роше сложил руки на груди и с интересом стал наблюдать, как черное пятнышко начало перебирать лапками по доскам и сучкам столешницы. Фалька крепче перехватила палку, готовая в любой момент начать защищать свою жизнь. — Маленький? — испуганно пискнула она, — это он-то маленький?! Да это конь, а не паук! Солдаты, разбуженные Фалькой, начали понемногу приходить в себя и возвращаться в кровати в надежде еще хоть немного поспать. Роше закатил глаза и подошел к столу. — Тебе придется к ним привыкнуть, — он тяжело вздохнул и позволил пауку заползти на вновь подставленную ладонь, — хочешь ты этого или нет. Дай мне руку. Фалька отступила назад, крепче вцепляясь в палку и вытягивая ее перед собой. Все ее тело било дрожью, дыхание сбилось, взгляд метался от командира к пауку и обратно. Роше осторожно перехватил палку свободной рукой, пытаясь успокоить девушку. Он уже имел дело с необоснованными сильными страхами у солдат и понимал, что ничего хорошего из них не выйдет, если от страха не избавиться. Он старался говорить спокойно, постепенно подходя все ближе. Наконец, Фалька позволила ему забрать палку, но тут же вжалась в находящуюся позади нее стену, стараясь быть как можно дальше от членистоногого. — Спокойно, — тихо и уверенно проговорил он, медленно перехватывая руку девушки у запястья, — он не укусит. Фалька дернулась, попытавшись вытащить руку, но Роше крепко сжал ее, спокойно повернув кисть ладонью вверх. Девушку затрясло еще сильнее, она зажмурилась и замерла, парализованная страхом, а после — тихо заплакала, когда крохотные лапки коснулись ее руки. — Пожалуйста… — всхлипывая, взмолилась она, — не надо. Прошу, убери его. — Открой глаза, — спокойно и твердо приказал командир. Фалька отчаянно замотала головой, продолжая жалобно умолять отпустить ее. Роше выждал, пока девушка хоть немного придет в себя и привыкнет к находящемуся на ее ладони пауку, и снова повторил приказ. Фалька повернулась к Вернону и взглядом, полным обиды, страха и злости уставилась на него. Командир лишь спокойно кивнул на руку, вынуждая девушку перевести взгляд на так испугавшего ее паука. Она снова дернулась, рефлекторно пытаясь сбросить черное чудовище. — Эй, видишь, — успокоил ее Роше, — ничего страшного. Это просто паук, а не чумная крыса. Ладно, хватит с тебя на сегодня, — он осторожно забрал паука и отпустил руку Фальки. Девушка тут же отряхнулась и, не произнеся ни слова, пулей вылетела из квартиры. Вернон же посадил паука у окна, позволив тому выползти на улицу, и вернулся за рабочий стол, заново раскладывая перемешанные в спешке бумаги и поправляя завалившуюся на бок чернильницу. День обещал быть тяжелым. *** Солнечные лучи уже добрались до разбросанных по столу бумаг, когда командир Синих Полосок наконец закончил разбирать донесения. Половина из них, как обычно, оказалась совершенно неинформативной и бесполезной. В одном докладе, однако же, указывалось, будто бы эльфов видели по ту сторону Понтара, на реданской земле. Тем не менее Роше понимал, что в данный момент все это не имело значения. Единственный скоя’таэльский отряд, представлявший для него неподдельный интерес, находился практически под носом, во флотзамском лесу. Он устало потер переносицу — сказывалась бессонная ночь, проведенная за документами, и несколько таких же до нее. За окном послышался шум: громкие голоса и звуки ударов. Взяв со стола трубку, он аккуратно набил ее табаком и раскурил, выпустив несколько сизых клубов горького дыма. В голове его немного стало легче. Шум не прекращался, и Роше, тяжело выдохнув, вышел на улицу. Полуденное солнце больно ударило в глаза, уже привыкшие к полумраку штаб-квартиры. Он сложил пальцы козырьком и приложил ко лбу, создавая хотя бы небольшую, но тень, и рассматривая суетящихся перед лестницей солдат. Он с удивлением обнаружил Тринадцатого и Фенна, окруживших Фальку и танцующих вокруг нее с поднятыми мечами. Роше уже собирался вмешаться, но неожиданно для себя определил, что мечи были тренировочными, видимо, раздобытыми в городе — на корабле он таких давно уже не держал. Тринадцатый сделал выпад в сторону девушки, и та неумело и неловко, но все же увернулась, чуть не свалившись на землю. «Уж лучше они будут заняты ей, чем начнут досаждать местным», — спокойно размышлял Роше, выдыхая густой дым. От взгляда его не ускользнул и тот факт, что за утро девчонка успела избавиться от длинных волос, которые теперь едва ли прикрывали ее уши, но все также липли прядями ко лбу. Громкий шлепок и обиженное «Ай!» последовали за очередной попыткой увернуться от меча, явно неудачной. Фалька, запутавшаяся в мешковатой одежде, споткнулась и свалилась в небольшую лужу, оставшуюся от вчерашнего ливня. Даже небольшие ремешки, которые ей одолжила Бьянка, не могли полностью нивелировать размеры одежды, сильно превышающие ее собственные. Фенн помог ей подняться, а Роше — подозвал жестом к себе. Прихрамывая и потирая ушибленное бедро, девушка опасливо подошла к командиру, стараясь держаться как можно дальше. В голове ее еще были свежи воспоминания об утренних событиях. Роше протянул руку, сжимая что-то в кулаке и ожидая ответного действия от Фальки. Девушка испуганно попятилась. — Да не бойся ты, — спокойно проговорил командир, — тут твое жалование, раз уж ты теперь в отряде. Иди и купи себе нормальной одежды. Фалька осторожно протянула руку, подставляя ладонь под его сжатые пальцы, готовая в любой момент отскочить. Звон падающих монет успокоил ее — Вернон не соврал, это действительно были деньги. — Только дождись Бьянку, — добавил он, — не ходи одна. Купцы любят задирать цены таким, как ты, новичкам. Девушка робко кивнула, буркнула что-то смутно похожее на «Спасибо» и спешно спрятала несколько оренов в небольшой кожаный мешочек на поясе, опасаясь, не увидел ли кто, где она хранит деньги. Никогда не знаешь, чего ожидать от местных. Немного передохнув, она вернулась к тренировке. Бьянки еще не было — рано утром она, взяв с собой несколько парней, ушла в лес на разведку. Ожидая ее возвращения, Фалька успела получить еще несколько синяков, два ушиба и порез на руке, который с этого дня всегда будет напоминать ей о себе некрасивым белесым шрамом. Пару часов спустя Фалька уже во всю доказывала лоточнику, что добавленная в мыло лаванда — или, как ее здесь называли, нард — значительно улучшит не только ароматические его свойства, но и поможет избавиться от массы недугов, вызванных микробами и бактериями. На ее беду, торговец не знал ни что такое микробы, ни как они влияют на здоровье человека, поэтому любые ее уговоры попробовать разнообразить ассортимент воспринимались в штыки. — Ну хоть смолу-то попробуйте добавить! Ее в лесу, как сорняков за баней, — стояла на своем Фалька. — Этим ведь мыться невозможно, — указала она на несколько кусков мыла, — как вы терпите этот запах? — А ты что ли княжна? — не отступал лоточник. — Мыло тебе не мыло, подавай нард да прочую чепуху. Ну сварю я, а кто покупать-то будет? Ты что ли? Он упер руки в бока и грозно посмотрел на девушек. Бьянка лишь спокойно наблюдала за перепалкой, иногда забавляясь красному лицу травника. — Да если народ узнает, что это мыло от болячек лечит, у вас отбоя от покупателей не будет! — не успокаивалась Фалька. — Что же вы за люди такие темные? — Слушай, девка, — лицо торговца из красного стало пунцовым, — если такая умная — вари сама и продавай на рынке! От меня ты чего хочешь? — Я вам рабочий бизнес-план предлагаю, — девушка повторила его позу, смяв пальцами ткань новой рубашки, купленной с полчаса назад под чутким присмотром Бьянки, — а вы упираетесь! Сделали бы небольшую партию, хоть бы десяток кусков, да посмотрели, будет продаваться или нет. Лоточник зло засопел, решая, что сделать первым: накричать на наглую девку или прогнать ее стоящей поблизости метлой. К ее счастью, желание утереть нос соседу мыловару и призрачный шанс на успех взяли верх. Со скрипом он согласился приготовить немного мыла, и, грубо выпроваживая девушек, предложил им зайти через несколько дней. *** Пару дней спустя, когда травник все же сварил небольшую партию хвойного и лавандового мыла, а ведьмак вместо поиска убийцы перебил, кажется, всю нечисть в округе, чем неимоверно разозлил и так нервного командира Синих Полосок, Фалька и Бьянка в предвкушении отправились на рынок. Ни пасмурное небо, ни утренняя тренировка, обернувшаяся для Фальки новыми синяками и двумя сломанными ногтями, не могли помешать ее желанию обзавестись нормальным средством гигиены. Оценив качество получившегося продукта, она предложила лоточнику бартер: несколько кусков в обмен на рекламу его товара. Без особого энтузиазма он согласился, рассчитывая, в случае неудачи, продать девушкам все их мыло по завышенной вдвое цене. Однако же, опасения его не подтвердились. Бабы, едва заслышав о новинке, столпились вокруг лавки и наперебой стали расхватывать куски мыла. Фалька вспомнила все рекламные ролики, когда-либо попадавшиеся ей на глаза, придумала не самую качественную, но как оказалось, очень завлекающую кричалку о чудодейственных свойствах нарда и хвои: «Кто здесь купит мыла пачку, не возьмет того болячка!», и, когда уже большая часть была распродана, а солнце зашло за горизонт, благодарный и воодушевленный успехом торговец отдал девушкам все, что у него осталось к концу дня: пару кусков лавандового, вовремя запрятанного от разгоряченных покупательниц, и полкорзинки хвойного. Попрощавшись с девушками, он стал вдохновленно вносить в небольшую книжицу список трав, которые можно было бы использовать в мыловарении, а так же записывал пожелания и заказы на будущее у оставшихся покупателей. Лавандовое мыло, сразу же прозванное парнями «бабьими штучками», перешло в полное пользование Бьянки и Фальки. Хвойное же, без остатка, было разобрано Полосками. Роше, хоть и относившийся к таким вещам в военное время, как к блажи, взял кусок и себе и, напомнив всем о необходимости хоть немного держать себя в руках и не напиваться в стельку, вернулся за работу. Вечер обещал быть веселым. Под радостный гул товарищей трое парней притащили несколько громоздких заколоченных ящиков с недвусмысленно звенящим содержимым. Звон стекла и стук кружек вскоре заполнили комнату. Тринадцатый, проверив пурпурные синяки на плече и предплечье Фальки, извинился за чрезмерно усердную тренировку по стрельбе утром и предложил научить девушку метать ножи. Полчаса спустя вся карта Севера была усеяна дырками и надрезами. К развлечению даже присоединилась Бьянка и пара незнакомых Фальке ребят. Больше всего досталось землям Аэдирна: то ли из-за неудачного расположения государства внизу карты, то ли из-за личной неприязни играющих к покойному Демавенду. В самый разгар веселья в комнату вошел ведьмак, весь в крови очередного чудища. — Вас слышно аж от Биндюги, — бодро поприветствовал он солдат, — вы что-то отмечаете? — Коротышка уделал этого придурка трактирщика в покер, теперь у нас водки — на полмесяца вперед, — радостно ответил ему Фенн, указывая рукой на сложенные у стены ящики. — В покер, говоришь, — заинтересованно протянул Геральт, рассматривая утыканную ножиками карту, — а как на счет сыграть с ведьмаком? Под общий радостный гомон Силас достал из сундука доску для покера и два набора костей. Фалька, как и добрая часть Полосок, села рядом и стала увлеченно наблюдать за игрой. Сначала играли на деньги, потом, изрядно надравшись, Фенн предложил играть на раздевание. Как итог, почти все, играющие в тот вечер остались в рубахах и портах, за исключением, может быть, девушек, наотрез отказавшихся от участия в азартных играх. Разгоряченный алкоголем и последней серией побед, хоть и полураздетый, ведьмак обратил внимание на странный рисунок, выглядывающий из-под рубахи Фенна. — Слушай, а что у вас за татуировки такие с голой бабой? — еле ворочая языком, спросил Геральт. — Эй, — обиженно воскликнула Бьянка, — это леди Темерия! Такие у всех наших ребят есть — наш отличительный знак, — она улыбнулась и оголила плечо, показывая точно такую же воительницу с темерским щитом. — И что же, обязательно быть в отряде, чтобы такую носить? — поинтересовался ведьмак. — Таковы традиции, — спокойно ответила девушка и улыбнулась. Геральт задумался. Он обвел взглядом комнату, сидящих и пьющих вместе с ним солдат и принял решение. — Тогда принимайте меня в свой отряд, черт побери! — громко потребовал он. — Я что же, зря вам помогаю искать чертового уби… ик... убийцу? По комнате разнесся радостный пьяный гогот, скандирующий «Ведьмака в Полоски!». Геральт, уже не отдающий себе отчета в своих действиях, уверенно показал подошедшему к нему с иглой Тринадцатому на шею и со словами «Вот тут бей, пусть все видят» отхлебнул водки и наклонил голову. Наблюдая за тем, как изрядно пьяный Тринадцатый примеряется к шее ведьмака, Фалька осторожно наклонилась к Бьянке. — А мне можно будет? — в предвкушении спросила она. — Где-нибудь на талии? Бьянка воодушевленно закинула руку на плечо новой соратнице и рассмеялась. — Нужно, — радостно воскликнула она, — нужно! Тринадцатый, бей партаки нашим новым друзьям! Фальке и Геральту повезло — хотя Тринадцатый и был изрядно пьян, рука его была твердой, и леди Темерия вышла если не приличной, то хотя бы сносной. Отметив получение новых татуировок, компания решила продолжить кутеж и, дружно прокричав «Верхом на шлюхах и в рай!», отправилась к мадам Гарвене. Было уже далеко за полночь, когда обессилевшие проститутки начали одна за другой падать под весом солдат, едва довезя их до порта. Геральт, на пару с Фенном, уже стоял на краю помоста, когда услышал испуганный вскрик Фальки. — Вот же ж черт! — глаза девушки округлились от неожиданности и страха. — Шухер, парни! Ведьмак обернулся и увидел, как разъяренный командир Синих Полосок свирепо вышагивал по доскам мостков, крепко сжимая в руках сложенную вдвое плеть. Вмиг протрезвевшие парни опасливо отшатнулись, стараясь оказаться как можно дальше от Роше, который, казалось, еще чуть-чуть и начнет метать молнии. — Вы совсем уже охерели?! Вам где было приказано находиться?! — бешено прорычал он, указывая рукояткой плети в сторону фактории. — Быстро все вернулись в штаб, утром будете у меня до кровавых мозолей тренироваться, если вам заняться нечем! А с вами, — он метнул яростный взгляд на стоявших поодаль Бьянку и Фальку, — я поговорю позже! Несмотря на прохладу осеннего вечера и близость реки, воздух раскалился до предела. Казалось, еще немного, и станут видны искры, разлетающиеся в разные стороны из глаз Роше. Солдаты, покачиваясь от опьянения, опустили головы — лишь бы не встретиться взглядом с командиром. — Да ладно тебе, Роше, — решил вмешаться Геральт, начисто лишенный инстинкта самосохранения из-за огромного количества спиртного, выпитого ранее. — Подумаешь, чуть повеселились ребята, как будто сам таким никогда не был. — А ты вообще заткнись, ведьмак! — резко и грубо оборвал его Вернон. — Если бы не твое разъебайство, мы бы уже давно поймали убийцу! — Моё? — удивился ведьмак, понемногу приходя в себя. — Если ты вдруг забыл, Лоредо ждёт, что я убью проклятого кейрана! Уж извини, но это не посрать сходить. А что все это время делал ты? Отсиживался в городе? Геральт уже не сдерживал себя. Он готов был выложить все, что думает о темерском командире, по приказу которого его три дня пытали в темнице, который выменял свободу ведьмака на поиск цареубийцы и который прямо сейчас стоял перед ним и, угрожающе выставив вперед руку с плетью, свирепо всматривался в вертикальные зрачки с желтой радужкой. — Да что ты понимаешь?! — внутри Роше кипела злоба, готовая вот-вот выплеснуться и ошпарить всех, находящихся поблизости. — Этот сучий потрох Лоредо вздернет всех нас, только дай ему волю. Мы теряем здесь время, а ты, вместо убийства монстра, только и делаешь, что носишься по лесам да режешь чудищ! — О, прости что не спросил у тебя разрешения на то, чтобы выполнять свою работу, — не выдержал ведьмак, — которая приносит мне деньги и не даёт подохнуть с голоду. Фалька инстинктивно схватила Бьянку за руку, прячась за ее спину. С каждой новой фразой обстановка раскалялась сильнее и сильнее. Даже проститутки, почуяв неладное, предпочли скрыться за воротами фактории. — Сукин ты сын! — взревел Роше. — Я выпустил тебя, чтобы ты нашел убийцу Фольтеста, а не трахал баб и нажирался с мои отрядом! — Благодарю тебя, о милостивейший, — пропел Геральт, склоняясь в фальшивом реверансе, — что подарил несчастному ведьмаку его жалкую жизнь. Это ты хотел услышать? Я никому не служу, если ты не забыл! — грубо отчеканил он и тут же добавил: — И уж, тем более, я не служу таким ублюдкам, как ты, Роше! Бьянка тихо пискнула. Фалька же, прикрыв глаза ладонью и тихо прошептав «Ой, дурак…», сделала несколько шагов назад, утягивая за собой подругу. Парни, уже осознавшие, что произойдет дальше, последовали примеру девушек и отошли как можно дальше от командира и ведьмака. — Скотина! — прорычал Роше и что было силы саданул по ведьмачьей челюсти. Геральт, не ожидавший удара, пошатнулся и отступил на несколько шагов. Боль горячей волной разлилась по лицу. Он осторожно ощупал челюсть и чуть не пропустил второй удар, в последний момент успев увернуться от летящего в его сторону конца плети. Вернон наносил удар за ударом, точно, методично, сопровождая словами каждое свое движение. — Никогда. Не смей. Называть. Меня. Ублюдком. Он бил яростно, быстро, каждый раз целясь в уязвимые, как ему казалось, места, но каждый раз промахивался. Ведьмак, хоть и был жутко пьян, все же оставался ведьмаком. На последнем ударе Геральт не выдержал: выхватил плеть, отбросив ее в сторону, и несколько раз сильно ударил, вынудив Роше остановиться и закашляться в попытках восстановить дыхание. Затишье оказалось обманчивым. Как только ведьмак отвлекся, решив, что Вернон успокоился, тот рванул к нему, занося кулак для удара. Геральт действовал быстро: увернулся, схватил темерца за руку, заломив ее ему за спину, развернул его к себе спиной и прижался сзади. — Успокойся, Роше, — тихо прошипел ведьмак ему на ухо. Это было его ошибкой. Роше, взревев, резко дернулся назад, целясь затылком прямо в нос Геральта. И попал. Ведьмак, от неожиданности шагнув назад, ощутил, как закончился край помоста, на котором они стояли. Как тело его, теряя равновесие, устремилось к холодным водам Понтара. Как дернулся все еще удерживаемый им командир Синих Полосок в попытке ухватиться за стоящие поблизости ящики. Мелкий дождик зашлепал по поверхности Понтара, когда ведьмак, значительно отрезвевший от сырости и холода, отдышался и смог наконец открыть глаза, залитые до того водой. Сверху донесся хаотичный топот сапог и выкрики, зовущие то его самого, то Роше. Роше… Геральт нервно огляделся, фокусируя взгляд в полумраке порта. В отдалении он заметил синее пятно, судорожно хватающееся за основание одной из деревянных свай, удерживающих помост. Шестеренки в голове ведьмака со скрипом начали проворачиваться, когда он наконец осознал, что, в отличие от полураздетого Геральта, Вернон упал в воду в полном военном облачении и каждую секунду теперь боролся с силой, что тянула его и все его железки на дно, достаточно глубокое для порта. — Зараза! — прохрипел ведьмак и поплыл в его сторону, на ходу обрывая зацепившиеся за ноги водоросли. Подплыв ближе, Геральт попробовал перехватить Роше, чтобы тому было легче держаться на воде, пока Полоски не спустят им хоть что-нибудь, по чему можно было бы подняться на мостки. — Отвали, ведьмак! — угрожающе прорычал Вернон и попытался отпихнуть того ногой. — Идиот! — рявкнул Геральт. — Я хочу помочь. Он снова протянул руку, сжимая пальцами ткань синего дублета. — Не трогай меня! Роше дернулся. Рука его, попав на склизкие водоросли, соскользнула со сваи, а сам он от неожиданности и переполнявшего его страха начал тонуть и захлебываться грязной речной водой. Геральт быстро перехватил его у груди, прижав спиной к себе, и немного приподнял, давая возможность откашляться и отдышаться. Ведьмак ощутил, как Вернон вцепился мертвой хваткой в его руку, как его затрясло от ледяной воды и переполнявшего его ужаса, как он запрокинул голову на плечо Геральта, судорожно вдыхая и выдыхая холодный ночной воздух. С пристани донеслись крики солдат. Геральт, осмотревшись, решил плыть к ним, не дожидаясь, когда Понтар потянет на дно и его самого. Роше била мелкая дрожь. Он прикрыл глаза, стараясь выровнять тяжелое дыхание, но вода лишь сильнее сдавливала грудь, вытравливая остатки воздуха из легких. Он уже не пытался вырваться, лишь смиренно держался за ведьмака, боясь снова оказаться в смертельной ловушке реки. — Тише… — шепотом успокаивал Геральт, — почти на суше. Полоски помогли командиру подняться на понтон, подхватив его под руки и буквально втащив на деревянный настил. Геральт, поднявшийся следом, сел на доски и опустил голову на согнутые колени, выравнивая сбитое дыхание. Фенн на пару с Тринадцатым поддерживал все еще дезориентированного Роше, уже поднявшегося на ноги. — Уходим, — хрипло скомандовал Вернон и, даже не повернувшись к ведьмаку, зашагал прочь с пристани. Парни потянулись за командиром в штаб, на ходу гадая, какое наказание за сегодняшний вечер будет ждать их утром. Бьянка, убедившись, что никто ее не видит, быстро подбежала к ведьмаку и, шепнув тихое «Спасибо…», обняла Геральта за шею, после чего так же спешно вернулась к отряду, на ходу утаскивая за собой замешкавшую Фальку. Когда на порт вновь опустилась тишина, ведьмак лег на настил, устремив взгляд в прояснившееся небо. Дыхание его выровнялось, но в голове то и дело всплывали воспоминания: холод, вода, хриплое и судорожное дыхание Роше, его бешено колотящееся сердце, опасность и близость смерти. Геральт ударил кулаком по доскам и зажмурился, закрыв лицо ладонями. Из груди его вырвался глухой стон.