Наш город пуст и грешен

Глубокая, беспросветная темнота человеческого сознания. Состояние, в котором ты просто существуешь. Так сложно выбраться, найти в себе силы прийти в сознание. Однако возможно. Пробираясь через слои сознания, Сяо Юй наконец очнулась. Теперь она слышала, как колёса машины шуршали по дороге, в багажнике что-то гремело. До ушей доносились чьи-то голоса, определённо мужские. О чем они говорили понять так и не удалось, сильно уж болела голова. Причем болела так, будто ее несколько раз хорошенько приложили к стенке. Ощущая, что кисти ее рук связаны, Сяо Юй воздержалась от попытки приоткрыть глаза. «Что происходит?» — довольно логичный вопрос относительно того, что сейчас происходит. В голове девушки, чье сердце отбивало бешеный ритм, стали всплывать картины не такого уж и далекого прошлого: вот Шань Сяо делится своими опасениями, потом девушки прощаются под дождём, после того как успешно пролизнули мимо охраны, что стояла на территории дома, а потом… То, что случилось в парке. Сяо Юй дошла до скамейки, села, а то, что произошло далее в голове не укладывалось. К ее горлу кто-то приставил лезвие, и она, кажется, упала в обморок? Ибо как еще объяснить тот факт, что после этого момента она не помнит ничего? — Ты ее усыпил? — Она сама прекрасно справилась, потеряла сознание сразу же. Глупый смех донёсся до ушей девушки вместе с последней фразой мужчин, сидящих где-то спереди. Значит и правда, обморок. Сяо Юй рискнула приоткрыть один глаз. То, что она увидела, совсем ее не успокоило: взгляд сразу же упал на кожанные сидения, которые распологались прямо перед ее лицом. Попытаясь увидеть что-то в окне машины, она поняла лишь то, что везут ее за город, а точнее, уже увезли. Макушки сосен едва показывались из затонированного окна. — Думаешь, ее папаша поведется на это? — Хрен его знает, ну не получится — себе оставим. — Не себе, придурок, а хозяину бордели «Что блять, какая бордель» — эта фраза застыла в голове у девушки, ударяясь о черепную коробку снова и снова. — Он при деньгах, выкупит. Она все-таки единственный ребёнок в семье. — Посмотрим. Пока шестерёнки в голове Сяо Юй пытались работать, произошло две вещи: мужики на передних сидениях перестали разговаривать, а машина остановилась. В салоне повисла зловещая тишина, девушка закрыла глаза, будто до сих пор в отключке. И правильно сделала, ведь через мгновение почувствовала на себе взгляд. Вряд ли ей поздоровилось бы. — Как эту тушу тащить? — Сама дойдет. После этой короткой фразы дверь машины со стороны водителя открылась и с грохотом вернулась на место, через несколько мгновений дверь снова открылась, но на этот раз уже с пассажирской стороны, как раз там, где лежало лицо Сяо Юй. По телу пошла едва заметная дрожь, то ли от страха, то ли от ветра, который приносил с собой капли дождя. Тут по лицу что-то резко прилетело. Девушка тут же распахнула глаза. Оказывается, это была пощёчина от того мужика. — Вставай, корова, и только попробуй пискнуть, — пригрозил мужик, правой рукой играя с ножом. Тем самым, которым ее чуть не зарезали в парке. Сяо Юй сразу же вывалилась из машины лицом вниз, не в состоянии подставить руки что бы защитить голову. — Эй, не порти ей ебало, сказали же привезти ее целой. Товарный вид сохранять надо, — к ней подошел второй мужчина и сел на корточки так, что его глаза оказались на уровне глаз Сяо Юй, из которых вот-вот брызнут слезы и прольются на щеки, подбородок, которые и без того жутко саднили. — Только не говори что её уродливый профиль пришелся тебе по вкусу, — кинул фразу обладатель ножа, правой рукой попутно вгрызаясь в черные волосы девушки и поднимая ее наверх. — Пф… — только и прыснул он в ответ. Все так же за волосы Сяо Юй потащили в какой-то подвал. Мир расплывался перед глазами, и окончательно покинули силы девушку после фразы над ухом: — Этого ты видеть не должна, — и ее голову приложили о ближайшую бетонную стену. Снова темнота.

***

— Ну и нахуя было бить ее головой о стену, если можно просто закрыть ей глаза? Я вас спрашиваю, долбоебы, че молчите? — снова какой-то новый голос, мужской, и до жути страшный. В нем можно было услышать ноты металла. Уже два знакомых голоса, которые сопровождали Сяо Юй всю поездку в машине, что-то мямлили. Девушка была уверена — выглядело это до ужаса смешно: два здоровяка, которым под тридцать лет, стоят и пытаются отчитаться за косяки, будто мальчишки. — Сколько же от вас проблем… — продолжал бить по ушам страшный голос, который с каждым словом становился все жестче, — из-за вас, скотин недоношенных, за нее могут уплатить в десятки меньше, вы ей ебало испортили! У нее вид теперь как у бомжа… Скройтесь с глаз моих, пока я вас не придушил, и позовите Нану. Живо. После этой железобетонной фразы последовал звук удара кулаком, вероятно, по какой-то тумбочке или столу. Из комнаты стрелой вылетела пара мужиков, которые зачем-то захлопнули тяжелую дверь со всей силы. От неожиданности Сяо Юй вздрогнула, это и выдало ее. Взгляд черных глаз приковал девушку к постели, на которой она лежала. Тот, кто минутой ранее угрожал задушить тех мужиков, оказался совсем не таким, как девушка себе его представляла — он не был азиатом, внешность его была ближе к американской. Светлая кожа контрастировала с черными, как уголь, волосами, и точно такими же глазами, которыми он уставился на нее в упор, и со вздохом повторил: — Испортили весь ебальник ей, аж смотреть противно… В этот момент дверь в комнату (или где вообще находилась Сяо Юй?) открылась, и в проеме показалась очень красивая девушка, одетая… весьма откровенно. — Хозяин, желали видеть меня? — промурлыкала девушка. «Куда я попала, мать вашу… Хозяин? А че не Повелитель Всея Мира? Откуда так много чести к этой персоне, позвольте спросить?» — Да. Видишь ее? — америкошка ткнул в Сяо Юй пальцем. — Да, хозяин. «Меня скоро будет тошнить от одного только слова «хозяин» — Она новая, приведи ее в человеческий вид как можно скорее и объясни правила, но особо языком не трепи. Скоро на нее начнется аукцион, но надо чтоб эти уродливые раны на лице зажили прежде, чем мне за нее заплатят. — Хорошо, хозяин, — девушка омерзительно-сладко улыбнулась тому извращенцу, и он вышел из «комнаты». Как только дверь за ним захлопнулась, ему вслед полетел неприличный жест рукой, означающий примерно: «А не сходить ли тебе на х, у, и одиннадцатую букву алфавита?» (ну это если уж совсем прилично). На все это Сяо Юй тупо глазела и не врубалась даже где находится. Наконец та, что очень смахивала на модель какого-нибудь модного журнала, удосужилась повернуться лицом к недоумевающей девушке, которой тут же стало неловко от такого пристального взгляда и… Как у этой «модели» грудь еще из-под этих тряпок не выпала?.. — Тебе уже дали псевдоним? — обратилась она наконец к красной, как помидор, Сяо Юй. — Нет… Какой псевдоним? Где я? Что это за извращенцы? Мн… — Тише, успокойся, все в порядке. «Ага, успокоишься тут, когда тебя увезли хрен знает куда и теперь перед тобой щеголяет какая-то деваха с едва прикрытой жопой и грудью.» Несмотря на негодование, Сяо Юй замолчала. — Молодец, на лету схватываешь как себя надо вести, тебе это умение еще ой как пригодится, — сказала девушка с грустным выражением лица. — Мы с тобой сейчас находимся в элитном публичном доме, — сказала она уже нормально, не мурлыкая, — мужчина, который похож на американца — хозяин этого борделя. Соображаешь? — Не очень, если честно. И правда, ни черта не понятно. Она то теряет сознание, то снова приходит в него, хронология событий полностью путается, и ее с трудом удается вновь восстановить как надо. В этот раз Сяо Юй очнулась в комнатушке, отделанной в красно-черных тонах. В таком маленьком пространстве удалось уместить большую кровать с голым матрасом, прикроватную тумбу и лампу со шкафом. На стене еще и телевизор висел. Это все конечно вау, но то, что секундой ранее сказала та девушка — про то что они находятся в публичном доме (очевидно, в роли «девочек на одну ночь», в этом Сяо Юй уже не сомневалась) не давала покоя. В смысле? Как и почему? Зачем? — Ну что, поняла масштаб трагедии? — Начинаю осознавать… «Пиздец. Мне пиздец» — До того, как босс вернется, у нас есть два-три часа, так что я буду объяснять тебе все и попутно приводить в порядок. Если будут возникать вопросы — задавай сразу, ибо боюсь, что другого шанса у тебя уже не будет, — и с этими неутешительными словами Нана (этот псевдоним был написан у девушки на бейджике) повела ее к двери, но не той, через которую выходил америкашка. Была еще и дверь напротив. Как оказалось впоследствии, это была просторная ванная комната. — Садись, — сказала Нана, указывая на край ванны. Сяо Юй послушно присела. — Как ты уже поняла, ты будешь работать здесь в качестве шлюхи, как и я со своими коллегами, насколько бы тебе это не было омерзительно. — Не то слово… Почему я тут? Как попала сюда? — она наконец задала вопрос, который ее волновал больше всего. — Знаешь, я сама не очень хорошо знаю, однако до меня дошли одни слухи… — начала она, попутно смывая всю грязь с лица Сяо Юй и обрабатывая ее ссадины, — поговаривают, что твой отец кинул нашего так называемого босса на деньги, и тебя выкрали в качестве… выкупа, что-ли. — Ого, вот как. А кто говорит-то? — Мои коллеги, которые очень близки с хозяином, — теперь Нана принялась расчесывать волосы Сяо Юй. Девушка стала крутить ей локоны, в то время как последняя постепенно приходила в ужас от всего сказанного выше. «Папа кинул этих на деньги, из-за этого меня выкрали и привезли сюда в качестве шлюхи, и я буду торчать до тех пор, пока папа не вернет им уркаденные деньги + выкуп за меня…» От осознания своей ситуации Сяо Юй аж побледнела. На душе стало настолько паршиво, что хотелось увидеть отца прямо сейчас и посмотреть в его бездушные, бессовестные глаза. А Нана, заметив это, ненадолго прекратила говорить, давая Сяо Юй время чтобы успокоиться. Спустя минуты две Нана закончила крутить волосы и стала наносить на все еще бледное лицо макияж. — Ну что, полегчало? — тихонько спросила она, пока красила ей губы бордовым. — Нет. — Ничего, ты привыкнешь. Или тебя выкупят раньше, чем успеешь здесь обосноваться, — пыталась успокоить Нана, — тебе еще повезло. Ты, можно сказать, с «привелегиями» тут. — В смысле? — Ну вот смотри — самым низким работницам по статусу не выдали бы такую просторную комнату с ванной. Или не стали бы настолько хорошо обращаться… «Хорошо обращаться? Боюсь представить, что там с остальными делают.» — … И телохранителя тебе бы точно не дали. Даже у меня его нет. — Чего? Какого еще телохранителя? — в голове окончательно встала работа. — Ну, ты же у нас вроде как не надолго, а что бы за тебя дали выкуп, ты должна быть целой, ну или хотя бы живой… «Хотя бы живой. Пизда мне.» — Кстати, я уже видела твоего телохранителя. Он ниче так, крепкий. Иностранец, говорят. То ли из Австралии, то ли откуда. Даже имя его знаю — Бан Кристофер Чан. Необычное, правда? Сяо Юй просто промолчала. Сейчас ее совершенно не волновало имя человека, который почти везде будет ходить за ней и пасти ее, как корову. Когда жизнь успела так поменяться? Еще утром она была у себя дома, а прошло несколько часов — и вот она уже шлюха-заложница. Ахуенно. После долгих минут молчания, Нана объявила: «С макияжем покончено», и подала руку Сяо Юй. Ноги той от долгого сидения онемели и стали будто ватными, она в очередной раз чуть не приложилась лбом о раковину. Худо-бедно и под ручку они с Наной доковыляли обратно, в основную комнату. — Я сейчас вернусь, за одеждой твоей схожу только, — и девушка вылетела за дверь, оставив Сяо Юй сходить с ума наедине со своими мыслями. «Интересно, где моя сумка, с которой я из дома слиняла… И почему на руке нет маминого кольца? Я же не снимаю его никогда.» Не ожидая настолько быстрого возращения Наны, Сяо Юй, выдернутая из своих мыслей, подскочила на кровати, как только дверь в комнату с грохотом распахнулась. Однако вошла совсем не Нана.