Reboot

Ваньнин сидел за столом, ел хлопья и проверял работы. Так себе ужин на самом деле и не то, чтобы он очень хотел пихать в себя эти пустые сахара и углеводы ( не смотри на меня так маршмеллоу, ты не помогаешь), но опытным путём, он выяснил, что только хлопья с молоком не вызывают у него реакции "блюем товарищи", поэтому и на завтрак и ужин старался есть только их. На обед ещё можно было попытаться разнообразить рацион чем-нибудь, что похоже на человеческую еду, а не радость диабетика и маркетолога, но тоже редко. Отмечая красным ошибки в эссе и лёгкой рукой ставя баллы, он жевал розовые колечки с зефирками и надеялся, что сегодня уснёт без изжоги. Всё же беременность, это вообще не про бабочек и цветочки. И как некоторые Омеги умудряются рожать по несколько раз подряд? Его вот уже несколько месяцев вымотали в край. От размышлений отвлёк звук ключей в замочной скважине. А после послышалось странное шуршание. Отложив тарелку и выйдя с кухонного островка Чу Ваньнин уставился на брата, что аккуратно уставил на полу простенькую голубенькую люльку обернутую в целлофан. - Что это? - Глаз омеги дёрнулся. - Я помог парочке студентов с математикой и на вознаграждение купил малышу люльку и ещё пару вещичек. Ты же не собирался укладывать малыша в ящик от комода? - Довольный собой альфа так же продемонстрировал пакет, где судя по всему были еще какие-то детские вещи. - Математика? Тебе же самому нужна была помощь с ней... - Я азиат в Америке, эти стереотипные говнюки тупее первоклашек в Китае, да и ради племянника же старался. Ты уже на сносях, пора думать о будущем. -Альфа улыбнулся смахивая со лба чёлку. - Ся Сыни - Ваньнин тяжело вздохнул и приседает на диван, что служил им так же и кроватью - Мы это не обговаривали, но ты же не думал, что я его оставлю? Рука сама собой легла на живот, не много поглаживая его. Это было скорее рефлекторно, чем намерено. Говоря откровенно у него совсем не было желания гладить живот, который сделал его отекшим и неуклюжим. Хорошо хоть ухоженная и напитанная кремами и лосьонами кожа не покрылась растяжками. Да и говоря откровенно, для тридцати недель живот был маловат. - Гэгэ... - Ся Сыни сел прямо на пол. Вот где стоял, там и сел, буквально рядом с собственными кроссовками. - Ты хорошо подумал? - В Америке нет декретов, отец мне не поможет, ты вообще на птичьих правах в Америке, думаешь это отличный плацдарм, чтобы растить ребёнка? - Ваньнин вопросительно изгибает свои всегда прямые брови, голос у него ровный и спокойный. Словно это самая естественная для него вещь. - Гэгэ, я не могу тебе указывать, не могу даже советовать, потому что не был на твоём месте - Голос у альфы чуть подскакивает от нервов - Ребёнок от такого человека, это трудно, но как ни крути это ещё и твой ребёнок, и мой племянник. Ваньнин молчит и даже не смотрит на своего брата. Он всегда был для него примером. Не побоялся пойти против авторитарного отца, чтобы строить свою жизнь. Всегда всё решал своим умом и сердцем, говорил о высоких идеалах, а сейчас он разбитый чуть ли не на обочине жизни с ребёнком от ублюдка, без пяти минут мать-кукушка. Так мерзко от себя ему давно не становилось - А-Ни... - Просто знай, что я поддержу тебя. Любое твоё решение. - Перебивает он старшего. - А-Ни, верни это в магазин. - Холодно отрезает омега и поднимается с насиженного места. - Нам это не пригодится. Младший послушно подобрал пакет из костко, и кинув его в люльку направился снова на выход. Он же обещал поддерживать все решения брата. *** Ресторан, где еще вчера он накидывался, утром радовал спокойной атмосферой и отличными завтраками в европейском стиле. За семь лет Ваньнин уже отвык от того, что на завтрак может быть порция риса, какие-то селения и мясо. - Итак, тебе понравилось в зоопарке? – Отпивая кофе спросил Ваньнин. - Да! – Лей уверенно отправил в рот кусочек панкейка с нутеллой. – Дедушка Хуайцзуй много рассказывал про животных. И как они появились. - Не удивительно, он же генетик.- Спокойно отозвался Ваньнин. Просто так сидеть и завтракать с сыном ему нравилось. В двойне ему нравилось то, что завтрак готовил не он. Разумеется, ввиду того, что он долго жил один, и еще дольше как мать одиночка, ему пришлось осваивать многие вещи. Ведь если травить себя едой для микроволновки совесть позволяла, то вот такого издевательства над ребенком, он уже терпеть не мог. Еда которую готовил Ваньнин была полезной сбалансированной и после кучи часов практики не сгоревшей и не разваренной, но вкусной ее назвать было все же трудно. - Хто? – Спросил с набитым ртом мальчик. - Сначала прожуй. – Чуть ворча Ваньнин взял со стола салфетку и вытер шоколадную пасту в щеки сына. – Это такие ученные. Раздел биологии. - Ммм, понятно – Прожевав сказал Лей. – А почему дедушка Хуайцзуй не приезжал к нам в гости, как шишу? - Он ученный, у него много работы. К тому же разве плохо, что он пишет тебе и присылает подарки? Они же тебе нравятся? - Нравятся. Но дедушка мне тоже понравился! Со свойственной детям непосредственностью сказал Лей. - Просто в садике у всех по четыре дедушки, а у меня только один… Ваньнин едва заметно вздрогнул. Рука медленно опустила чашку на стол, чтобы не пролить. Лей не был глупым мальчиком и он понимал, что его семья отличается от стандартной картины. Если за что и стоит сказать спасибо, пресловутой американской системе образования, так это за их вечные репрезентации. Изначально Ваньнин отдал Лея в христианский католический садик. Чисто из соображения цены и времени, что там проводили с детьми, он тогда зарабатывал не так много и не мог позволить себе садик лучше. Но когда однажды он забрал сына в слезах и после часа расспросов Лей сказал, что плачет потому что он и мамочка попадут в ад, ведь Ваньнин родил вне брака... Чтож. Сначала были разбиты надежды Ваньнина на то, что этот неудобный вопрос удастся какое-то время избегать, а потом нос воспитателя. И директора. И охранника, который вообще-то ничего не сделал, а просто пытался оттащить, но уже ничего не поделаешь. Тогда он долго объяснял Лею, что мамочка не сделал ничего плохого и папа их не бросал, просто у взрослых порой не складываются отношения. И ни в какой ад они не подадут. Скрепя зубы и терпя чужие ладони на собственных, Ваньнин выторговал у начальника повышение зарплаты, в обмен на то что он будет ездить в командировки. Таким образом он смог позволить себе более либеральный садик, где Лею уже рассказывали, что семьи бывают разными и даже няню ( он же теперь часто был в командировках) хоть и мексиканку, едва говорившую по английски. «- Мама, а ты мать-одиночка да? Потому что мой папа не захотел быть папой? - Я не одиночка, Лей. Мне не одиноко с тобой» Всплыл в голове отрывок. Это был не единственный их разговор на эту тему, Ваньнин старался выдавать информацию дозировано, чтобы не травмировать сына. - Лей, куда бы ты хотел сегодня сходить? – Переводя тему спросил Ваньнин. - М? Не знаю, главное с мамой! – Улыбаясь своей солнечной улыбкой с ямочками, ответил Лей. - Эх, за что мне такой замечательный сын? – Искренне восхитился в слух омега. - Ну ма-ам. - Слушай, нам нужно посмотреть квартиры, не все же пол года нам торчать в отеле. Пойдешь со мной? - Конечно, я же альфа, как я могу все бросить на тебя? – Серьезно сказал альфочка, отправляя в рот последний кусочек панкейка. Ваньнин немного фыркнул, но по доброму. «Вырастил себе джентльмена» *** Жилищный вопрос в Пекине это что-то на языке ада. Но даже в худших районах на улицах не стояли наркоманы, и от этого было спокойней. Вообще тем, кто остается тут на пол года оплачивался отель. И в целом это казалось удобнее и правильнее. Ведь люди могли просто заниматься работой, а после отдыхать и наслаждаться всеми благами данной резиденции. С одной только поправкой. Многим снимали и двух и трехместные номера. Ваньнину достался одноместный, и то только потому что Альберт постарался. Ну и никто не захотел жить с ребенком. Постоянно теснить других ему не хотелось, да и к тому же если все пойдет как нужно они могут не вернутся в Америку. Разумеется, это еще не последнее слово, нужно будет дождаться того, что скажет Лей. Да и Мо Жань мелькающий на фоне действовал на нервы. Но в Китае его ждала бесплатная медицина, работа по специальности (да он надеялся снова стать учителем) и возможно более спокойная жизнь, где ему не придется каждый день проверять руки сына на предмет ожогов и уколов. Данный жилищный комплекс находился не далеко от центра. Имел закрытую охраняемую территорию, хорошую детскую площадку, отличную транспортную развязку. Квадратура была не большой, зато две жилые изолированные комнаты и кухня-гостинная с хорошим естественным освещением. А еще там стояла ванная, а не просто душевая кабинка. Большая редкость для Китая. - Залог может показаться высоковатым, но зато ежемесячный платеж не такой большой. Тут тихие соседи и все условия для комфортного проживания – Бета около сорока заливался соловьем. - Хм, думаю, мне стоит посоветоваться с моими альфой – Отрываясь от разглядывания труб под раковиной сказал Ваньнин. - Ваш альфа? Он тоже присоединится? – Мужчина немного напрягся. Еще бы. Кольца на пальце нет, метки нет. Поэтому и не стеснялся все время показа флиртовать. - Твое мнение? – Обратился он к Лею. - Берем! – Плюхнувшись на мягкий диван заявил альфочка. - Мы берем. – Снова повернулся к бете Ваньнин. - Тогда прошу – Бета рукой указал на выход, хотя улыбка стала немного натянутой. *** - Мама, а когда доставят наши вещи? Лей уютно устроившись на диване в их номере, смотрел мультики с планшета. - Теперь когда у нас есть точный адрес, думаю дней за десять, а что? – Ваньнин складывал вещи из шкафа в чемодан. Брал он с собой не так много, потому что рассчитывал быстрее снять квартиру. Но это оказалось не так быстро. Хорошо, еще хоть Ся Сыни помог и заранее отсмотрел несколько вариантов. - Я скучаю по своим игрушкам – Честно ответил Лей. – Мамочка, давай сегодня поедим пиццу? - Хорошо, но только если ты соберешь свои вещи! Альфочка тут же заблокировал планшет и побрел к комоду, который зарезервировал под свои нужды. Ваньнин улыбнулся этому, а после тяжело вздохнул и закрыл дверь шкафа. Работы было еще не початый край. Нужно заказать клининг в квартиру, чтобы в нее можно было въехать как можно быстрее, купить хотя бы базовый набор посуды для них, да и еще кучу всего, чтобы спокойно переехать. Хорошо хоть, что квартира уже мебелированная. Ночевать в гостинице уже надоело. Тем более видеть коллег за соседним столиком на завтраке, пока он общается с ребенком. Или пересекаться с кем-то в лифте, когда он с Ся Сыни. Раньше, когда они были детьми и подростками, их близкие отношения в глаза не бросались, но когда А-Ни стал старше, многие начали интересоваться не закрутил ли он роман с малолеткой. В один момент, когда Сыни приехал на каникулы и пару раз встретил его с работы, коллеги альфы из его отдела воспользовавшись кофебрейком, решили поинтересоваться природой их отношений. - Ваньнин, а тот альфа, что вчера тебя встречал, он что твой парень? Или это папаша твоего малого. Абсолютно не выспавшийся, после вечера кино и пиццы Ваньнин налил себе кружку кофе, и хорошенько взвесив все «за» и «против» просто кивнул. Слухи про него и так ходили, а объяснять, что Сыни его брат ему не хотелось. Неожиданно спрашивающий смутился. Потирая шею и неловко улыбаясь он продолжил. - Ух ты. Ты так рано родил, а твой парень еще моложе. Сколько же ему было? Двадцать? - Восемнадцать. – Отхлебывая из кружки ответил Ваньнин – Решил взять помоложе, чтобы воспитать под себя. О, как же вытянулись их лица. Ведь именно эту блядскую фразу так любят альфы. Особенно, когда пытаются прикрыть то, почему лезут в штаны старшеклассникам. Ваньнин усмехнулся и направился к выходу из номера - Лей, я скоро, не балуйся. – Крикнул он обуваясь. - М? Ты куда? - До магазина и обратно, я быстро. - Курить будешь? – Альфочка прищурил свои раскосые глаза феникса – Доктор говорил, что тебе это вредно! - Курить всем вредно, Лей – Надевая пальто, и проверяя наличие в сумки всех карточек и наличных, ответил Ваньнин. - Тогда зачем ты это делаешь? - Давай ты не будешь задавать провокационные вопросы, а я пообещаю сократить количество с пятнадцати до десяти в день, хорошо? - До семи! – Альфочка скрестил руки на груди. - Шантажист. Ладно, я в магазин – Ваньнин наклонился и чмокнул в сына в хмурый лоб. – Не балуйся. На улице Ваньнин вдохнул относительно свежий воздух. Относительно, потому что загазованность Пекина, это что-то преступное. С таким количеством смога, он не заметит даже если количество сигарет сократиться до пяти. Главное не сказать это Лею… Ваньнин раскусывает кнопку на сигарете и шарит по карманам в поиске зажигалки. А находит картонку, что по краям уже успела обтрепаться. А казалось бы, меньше суток прошло. Он застыл по среди тропинки рассматривая простенькую визитку. « Центр развития детей с особенностями Педагог-дефектолог Сюэ Цзымин.» Сухая информация, сухие цифры, явно рабочего телефона. Он возможно даже не берет трубки по выходным. Он хорошо помнил младшего из семьи Сюэ. Все же, когда-то именно его отец сильно выручил его дав ему работу репетитором. Постоянные занятия с одним учеником, завышенная плата, а после мистер Ван настаивал, чтобы он либо поужинал с ними, либо взял что-то собой. Сюэ Мэн был взбалмошным, немного избалованным и очень гордым маленьким бетой. Он часто жаловался на то, что его раздражает «тупая псина», рассказывал, что обязательно поступит в медицинский и станет таким же крутым врачом как мама. Многие бы нашли его раздражающим, но Чу Ваньнин находил это скорее забавным. Кроме того, у этого малыша с самого детства была поддержка и любовь его семьи, высокое положение в обществе. И пусть даже он был просто бетой, его легко можно было назвать любимцем судьбы. Так что если ему хочется позадирать свой маленький носик, то пусть. Тем более он делал это беззлобно, не чтобы кого-то унизить. Он просто любил собственную жизнь. Обычно люди, как Чу Ваньнин, которым пришлось многое пережить крайне ненавидят таких как этот мальчик, которым просто по праву рождения досталось все, но Ваньнин считал такое поведение не достойным. Более того, решительность и усердие мальчишки сильно подкупали, а то, как горели его глаза, когда он получал похвалу от «шицзуня» заставляли поверить, что он не ошибся идя в педагогику. Сюэ Чженъюн. Ван Чуцин. Сюэ Мэн. Было время и эти люди протянули ему руку в один из самых трудных периодов. Если бы не Сюэ Чженъюн не видать бы ему не то, что второго образования, но и первое бы получил только с кучей долгов. Ему никогда не забыть того, насколько широко ему улыбался Чженъюн, предлагая подать документы на второе образование. «Юйхэн, все ровно пятьдесят процентов материала совпадает» Никогда не забыть, как заботливо господин Ван упаковывал ему суп в термос, чтобы он поел дома. Именно господин Ван, был первым, кто научил Ваньнина азам вождения. Правда потом ему пришлось переучиваться, чтобы не лихачить, но это ведь мелочи так? И в то же время … «Я понимаю, в чем моя вина, что дядя и мистер Ван были не правы, покрывая меня, но Цзымин ведь не сделал ничего плохого!» Пристроившись в самом углу курилки, будто он делает что-то постыдное, Ваньнин все же прикурил, а после снова достал эту несчастную картонку. Крутя ее и царапая край коротко подстриженным ногтем. Дым наполняет легкие, а после легко их покидает. Будто и не было его никогда там, только горечь и привкус вишни на языке. Царапнув край еще раз, Ваньнин все же достает телефон. Быстро клацая по экрану айфона набирая номер, он все же пару секунд трусит прежде чем опустить палец на вызов. Гудок. Ваньнин затягивается сильнее, чтобы унять стучащее в висках сердце. Второй. Зачем он это вообще затеял? Третий. Что он ему скажет? - Добрый день, учитель Сюэ Цзымин, слушает. – Берут трубку после пятого гудка. Голос такой возмужавший, степенный, спокойный. Ваньнин позорно давится дымом и из всех сил старается не закашляться, от чего в уголках глаз собираются слезинки. - Алло?! – Недождавшись ответа повторяют на том конце. - Здравствуй Цзымин – Кое как отдышавшись говорит Ваньнин – Это… - Чу-лаоши? – Совсем недавно спокойным голос повышается, чуть ли не до писка – Чу-лаоши, это вы? - Здравствуй Цзымин – Повторяет Чу Ваньнин и сделав затяжку упирается затылком в стенку – Да, это я. *** Было больно. И страшно. А еще немного стыдно. Свалиться с кровотечением прямо по среди лекции. Не видать ему после такого продления своего рабочего контракта. Пока что он еще мог думать о таких глупостях. Пока что он вообще мог думать. Писк приборов. Куча проводов. Какая-то штука на животе. Игла в вене. Даже дышать больно. Все простыни в крови. Врачи. Врачи. Врачи. Сколько он здесь? Сколько времени он терпит эту ужасную боль? Где Ся Сыни? Ему позвонили? - Кровотечение останавливается – Радостно констатирует медсестра. - А вот со схватками все труднее – В разговор включается доктор. Полный афроамериканец с дредами в прическе. – У вас раскрытие на два пальца, это. - Я устал, я хочу кесарево – Ваньнин хнычит. Плевать на гордость. Плевать на все. Пусть только эта проклятая боль закончится. - Нельзя, поймите если мы сделаем вам кесарево, вы скорее всего погибните от кровопотери. – Доктор взял Ваньнина за руку, что до этого сжимала одеяло. - Тогда эпидуралку, хоть что-то, я уже не могу. - Пожалуйста, сэр, вы должны быть сильным. Родовая деятельность очень слабая. Если мы сейчас поставим вам эпидуральную анестезию, будет еще хуже. Ребенок может задохнуться. - Мне плевать на него, просто прекратите это все – Ваньнин вырывает руку и закидывает ее, пряча глаза в локте. Его разбивает рыдания на грани истерики. - Успокоительное ему – Командует доктор. – И следите за ним. *** - Мамочка? – Лей оборачивается на вернувшегося Ваньнина. Омега разувается лицом к двери. Просто, чтобы получить еще пару секунд на то, чтобы вернуть лицу непринужденный вид. -Мам? – Повторяет Лей. Ваньнин поворачивается к сыну и с улыбкой демонстрирует пакет. - Я тут купил кое что, в Америке такого нет. - Ого! – Лей принимает из рук матери пакет и спешит вытряхнуть его содержимое на диван. Перед глазами альфочки в ярких упаковках красуются желе из османтуса, мармелад с личи, конфеты «борода дракона» и даже лотосовые пирожные в аккуратной коробочке. - Сейчас закажем чайку и попробуем это все, хорошо? – Поглаживая шелковистые волосы сына, предложил Ваньнин. Лей закивал как собачка на торпедо. *** Он не должен тут находиться вот от слова совсем. Он не должен был надевать сейчас костюм благопристойного белого воротничка с претензий на люксовость и элегантность в равной степени. Прямо сейчас он должен был натянуть обычные джинсы с одной из футболок Ся Сыни, и стоять на рынке торгуясь за рыбу. Домашнее барбекью вообще-то было идеей Ся Сыни. Купить рыбки и пожарить ее на свежем воздухе, чтобы отвлечься от всех забот и почувствовать вкус жизни. На неделе у него будет абсолютно нестабильное расписание, а на следующих выходных они будут заняты заездом в их квартиру. Поэтому когда встал вопрос о встрече. Ваньнин малодушно предложил первую половину следующего дня. От части он надеялся, что Цзымин просто скажет, что занят. И тогда он сможет еще парочку недель тянуть кота за хвост. Но тот взял и согласился. Поэтому сейчас они сидели в милейшей кофейне. Вместе. И сгорали от неловкости. Мальчик из прошлого стал мужчиной. Он не стал таким же высоким как Мо Жань, ведь он все же был бэтой. Но он явно возмужал, стал куда спокойней. А еще что-то такое неуловимое появилось во взгляде. Как у человека, что многое поведал. - Чу-лаоши – Неловко подал голос Сюэ Мэн. - Я уже давно не учитель. – Ваньнин тяжело вздохнул. Китайские «лаоши» и «шидзунь» немного раздражали. С англиским «teacher», такой проблемы не было. - Для меня вы навсегда учитель. – Серьезно сказал уже мужчина напротив него – Как вам жилось? - С переменным успехом – Честно ответил Ваньнин – Что насчет тебя? Решил стать учителем? - А, да. Я сейчас в основном работаю с глухонемыми детьми. Вообще изначально я начинал работать с детьми, у которых были расстройства аутистического спектра, но после понял, что моей квалификации на такое маловато. И решил взять другое направление. Дети… с ними здорово – Сюэ Мэн улыбнулся в чашку своего кофе. - Я рад, что ты нашел свое место – Ваньнин искренне улыбнулся. - Это и вправду мое место. Я помогаю им, а они мне. Знаете, мы даже песни учим на языке жестов. Но вообще у нас группа смешанная. Есть и полностью глухие или немые дети, а есть те у кого только ограничения.– Глаза мужчины засияли, когда он начал рассказывать о своих подопечных – У меня недавно появился мальчик До Ун. Он сначала был таким замкнутым. Так стеснялся использовать язык жестов, а сейчас …Насколько иронично назвать его болтуном? У него как раз подошла очередь на слуховой аппарат, как только поставят, будем ставить ему речь. - А как у тебя дела с близнецами Мэй? Сюэ Мэн густо покраснел. - Ммм, ну мы со старшим Ханьсюэ вст..встречаемся. - Только с ним? – Ваньнин не удержался и поддел смущенного парня. Памятка: Если вы думаете, что учителя не видят, кто кому нравится, то вы ошибаетесь, они видят все! - Ай, да младший просто старался брату помочь. – Махнул рукой бета. – Он сейчас вообще в Корею уехал у него там контракт с модельным агентством. - Я рад, что твоя жизнь протекает хорошо – Ваньнин искренне улыбнулся своему ученику. Все же не зря он сегодня сюда пришел. – Учитель – Начал не смело Сюэ Мэн, и весь будто сжался на стуле – Я бы хотел извиниться… - Цзымин, тебе не за что извиняться. – Голос Ваньнина когда он нервничал всегда будто покрывался коркой льда. Все-лишь защитная реакция, но скольких людей она сбивала с толку… - Но я должен! Мои родители, они... - Цзымин – Ваньнин взял руку мужчины напротив в свою. – Почему ты не общаешься с родителями? - Что? Да как я могу общаться с ними после …после того, что они сделали? – Зубы парня скрипнули. Он уже не был тем мальчишкой, что готов был рвать и метать, если его что-то не устраивало, но его принципиальность в вопросе того, что он считал правильным и не правильным никуда не делась. Ваньнин сжал руку стараясь привлечь внимание к свои словам. - Цзымин, ты так вырос, но все еще слишком молод, чтобы понять некоторые вещи. Но поверь мне, для родителей нет ничего хуже, чем потерять своего ребенка. *** Он не собирался даже смотреть на него. Не собирался даже думать о нем. Ему хватало того, что из него до сих пор льется кровь вперемешку со смазкой. И это после двенадцати часов ада! Но какая-то сила заставила его подняться и схватившись за капельницу, как за единственную опору, поковылять в сторону кюветов. Было уже поздно, точнее рано. Четыре утра. В больнице были ночные дежурные, которых конечно меньше, чем дневной смены, а пациенты спали. Так что проделать это удалось, почти спокойно. Он остановился буквально в пяти шагах. Еще чуть-чуть и можно было бы рассмотреть скулящих недоношенных щенков. - Вырастет красавчиком – Послышался голос из комнаты со стеклянным окном. Ваньнин все же сделал два шага вперед, рассматривая, что происходит в комнате. - Может быть, только с перспективой на порок сердца опекунов ему не видать – Деловито заявил молодой медбрат, выбрасывая салфетки, которыми до этого обтирал младенца. - Бедный мальчик, ему даже имени не дали. – Почти пожилой медбрат тяжело вздохнул. Он был занят записыванием показателей приборов. - Лучше помолиться, чтобы он оказался альфой, тогда будет хотя бы какой-то шанс. – Снова подал голос молодой медбрат, и подключив шприц к капельнице начал вводить лекарство. Ваньнин стоял и не понимал ему больно от сокращающейся матки или от этих слов. Руки затряслись, а глаза защипало. Интересно, а его мама так же стоял когда-то у прозрачного окна? Слышал ли он те же слова? Было ли ему так же больно? Сожалел ли он так же? Синдром Шона появляется по двум ведущим причинам: наследственные отклонения и действия тератогенных факторов на ранних этапах развития. Ваньнин сам перенес его. А еще он принимал пастерол, вакцину от метки и кучу антидепрессантов. Он. Он! Он виноват! Он сделал своего сына больным. Сделал его таким же не пригодным для усыновления, как и он сам. Сделал бракованным товаром на витрине. Теперь никто не захочет взять его, защитить его, полюбить его. Так же как никто и никогда не хотел искренне полюбить и защитить Ваньнина. «Интресно, а мама тоже пытался от меня избавиться?» мелькнуло совсем на периферии сознания. - Сэр, что вы… - Сзади послышался голос и мягкое прикосновение к плечу. - Почему? – Ваньнин обессилено упал на колени и повернувшись к голосу спросил у него роняя слезы на пижаму – Если он больной, значит его не нужно любить? Значит он хуже других? Если не альфа то и не нужен никому?! Было не понятно, говорит он про себя или про ребенка. Это была истерика ,он даже не слышал, что кричит и не видел, что происходит вокруг. Руки дрожали все сильнее, а рыдания раздирали горло. - У него есть имя! Я дам ему его, и оно будет самым лучшим! – Кричал он в лицо тому молодому медбрату, что выскочил в коридор. Ему вкололи успокоительное и через пару минут истерика начала отпускать. Он все еще продолжал плакать, но по крайней мере начал осознавать кто перед ним. Это был тот самый доктор с дредами, что принимал у него роды. - Как вы себя чувствуете? – Участливо спросил он. Теперь, когда он был без маски, он смог его рассмотреть. Он был еще молодым, около тридцати, очень ухоженным, с приятными чертами лица. Он чем-то напоминал тех гламурных полных джаз певцов. Ответом тем не менее своего врача Ваньнин снова не побаловал. - Он от насильника, да? – Внезапно задал совершенно не медицинский вопрос доктор. Ваньнин метнул на него острый взгляд, а после снова уставился в потолок. Тот тяжело вздохнул, взял стул у стены (когда его вернули в палату?) и присел рядом. - Знаете, когда я только поступил в медицинский институт, на первом курсе я забеременел. – Начал доктор. – Это так глупо, но я и был глупым восемнадцатилетнем омегой. Я из достаточно религиозной семьи и мой тогдашний парень тоже был христианин. – Парень поджал свои пухлые, как у всех цветных губы – Это было крахом. Я прекрасно понимал, что если я уйду в декрет, то могу просто не вернуться обратно. У меня за душой не было ровным счетом ничего, кроме растущего долга за обучение. Ваньнин внимательно следил за врачом. - В итоге я предал свою семью, свою веру, своего парня и сделал аборт. Я не жалею об этом – Сказал доктор смотря прямо в бледное лицо по которому текли слезы – Прошло десять лет. И пусть я всегда убеждал себя, что сделал все правильно, каждый раз видя на улице ребенка которому около десяти, я не могу отделаться от мысли, что ему сейчас могло быть столько же. Ваньнин все еще молчал, но теперь взор его был обращен на доктора. - Вы ни в чем не виноваты – Доктор доверительно положил свою теплую ладошку поверх его. – Но есть вещи, которые можно сделать только раз. Подумайте. Доктор уже собирался отнять руку и уйти, как его ладонь слабо перехватили. - Я хочу его увидеть. – Тихо сказал Ваньнин – Могу я его увидеть? - Конечно – Доктор улыбнулся ему. – Я схожу за коляской, подождите пару минут. Доктор вернулся с коляской достаточно быстро. И вот он снова у той комнаты. Точнее в ней. Остановившись возле инкубатора он сначала просто смотрел на маленький комочек внутри. - Он такой маленький. – Сказал Ваньнин. - Он правда малыш, но для своих размеров он достаточно крепкий. Его жизни ничего не угрожает. – Заверил доктор – Выпустите феромоны, это помогает им в такой период. Ваньнин насколько смог отпустил свой запах. Он плохо себя сейчас контролировал. - Всего тридцать три недели, недовес и все равно такой крепыш! Он точно будет альфой. Омега усмехнулся вспоминая, при каких обстоятельствах он почувствовал первое шевеление плода. Говорят дети, еще в утробе матери чувствуют их отношение. Желание и нежелание, любовь и ненависть. Все это отражается на психике будущего ребенка. Может ли быть, что чувствуя постоянное отторжение от своей матери, малыш решил появиться на свет раньше? Просто, чтобы его перестали отвергать. - Эй – Ваньнин просунул руку в перчатке в отверстие и слегка прошелся пальцем по животику. Малыш дернулся, но не заплакал, напротив, серьезное маленькое личико стало чуть расслабление. Ваньнин ткнул пальцем в маленькую ладошку и она слабо его сжала. – Тебя теперь будут звать Лей. И я тебя буду защищать, обещаю. *** - Учитель, я даже в глаза им смотреть не могу, то что они сделали, это… - Тебя не касается – Перебивает его Ваньнин. Бета смотрит в полном не понимании и с открытым ртом. - К…как …не касается? – Едва шевеля губами, спрашивает Сюэ Мэн обескураженный таким ответом. - Мэн-Мэн, послушай – Ваньнин снова сжимает руку бывшего ученика. Он специально выбирает более личное обращение, чтобы привлечь больше внимания к своим словам – То, что в прошлом твои родители выбрали защищать Мо Жаня, а не меня, это обидно, но это был их выбор. Мо Жань их племянник, а я всего-лишь приходящий репетитор. Да, мне было больно, когда я потерял опору в их лице, но они и так очень многое дали мне. - Учитель – По щеке беты предательски скатилась слеза. Ваньнин протянул руку и стер ее со щеки бывшего ученика. - Пойми, у всех есть право выбора. И твои родители сделали свой. - Учитель – Снова всхлипнул Сюэ Мэн. Взрослый мужчина, который даже в детстве не позволял себе хныкать. - Но они не сделали ничего плохого тебе. Их выбор касался только наших отношений. Меня и Мо Жаня. Ты не должен ранить себя или их, из-за того, что они просто поступили как считали нужным. - Вы их простили, учитель? – Уже не скрывая стесняясь, вытирая слезы спросил бета. - Да и уже давно. – Честно ответил Ваньнин. - А псину? – Изогнув бровь спросил Сюэ Мэн. - Ты знаешь откуда у меня твой телефон? – Уклончиво начал омега. - Не успел об этом подумать, если честно. - Я в Китае по работе. И на этой работе я встретил Мо Жаня. Сюэ Мэн вздрогнул. - Он дал мне твою визитку. И слезно молил позвонить тебе. – Ваньнин мягко улыбается – Да, я простил его. Просто не мог не простить. Пару секунд в воздухе висела тишина разбавленная только всхлипами. - Как его зовут? – Нарушил тишину Сюэ Мэн. - Кого? - Моего племянника – Спокойно отозвался Сюэ Мэн. - Ты стал таким проницательным, Мэн-Мэн. – Чу Ваньнин улыбнулся куда более открыто и потянулся за телефоном. Открыв галерею, он протянул Сюэ Мэну открытый в айфоне альбом. - Мне было у кого учиться. – Сюэ Мэн взял предложенный гаджет и начал листать фото. На них Очаровательный мальчик с лавандовыми глазами феникса и тонкими губами демонстрировал миру солнечную улыбку с ямочками. - Я назвал его Лей. Чу Лей. - Красивое имя – Отозвался бета листая снимки. Тут были и обычные домашние фото и фото из садика и с прогулок. Сюэ Мэн про себя радовался тому как ярко улыбался на этих снимках его бывший учитель. – Он похож на вас. - Он взял от обоих по чуть-чуть. - Он похож на вас – Чуть с нажимом сказал бета – И слава богу. - Только не… - Я не сделаю такого подарка псине. – Позволил себе перебить учителя бета. - Хорошо – Ваньнин вздохнул. - Вы смогли его полюбить, это не обычно. – Честно сказал Сюэ Мэн – У нас в центре есть мальчик, которому мама отрезал палец и прислал его отцу-насильнику. Его лицо потемнело. Это явно не было той историей, которой легко делиться. - Нельзя любить и ненавидеть одновременно. Эти чувства будут гасить друг друга. – Отозвался Ваньнин. Ему стыдно было признаться перед учеником, что он хотел сделать аборт или отказаться от ребенка. – Все что лежит на сердце матери, будет влиять и на ребенка. - Надеюсь, когда-нибудь я стану таким же мудрым учителем как вы. - Я уже давно не учитель – Фыркнул омега. - Ошибаетесь. Они улыбнулись друг другу. Говоря очень многое друг другу без слов. - Познакомите с племянником? - Только если обещаешь поговорить с родителями. - Грязный прием, шидзунь – Бета потер шею, но по его улыбке было видно, что слова наставника возымели свой эффект. И дело было не только в том, что он убеждал, что это его не касается. Сюэ Мэн искренне восхитился способностью своего шидзуня прощать и отпускать прошлое. Не может быть такого, чтобы ему не было больно, или он не думал, что это не справедливо. Не может быть и такого, что он за день решил, быть всепрощающим небожителем. Человек перед ним всегда был для маленького беты образцом, он ничего не боялся, а его огромное сердце, казалось, может вместить целый мир. И сейчас он снова дает ему наставления и увещевает не травить себе и другим жизнь обидами. А кто он такой, чтобы не слушать шидзуня? - Вы надолго в Китае? - На пол года, а там как пойдет. – Честно ответил Ваньнин. - Хорошо. Запишите мой личный номер? Чтобы больше не звонить по рабочему? - Конечно. *** Ваньнин расслаблено сидел на заднем сидении такси и курил. Он обещал Лею делать это реже, поэтому вариантов отлучиться вечером для этого ему точно не дадут. Встреча прошла просто отлично. Ему было даже как-то стыдно за свое малодушие. В кармане завибрировал телефон. Взяв трубку он увидел входящий от Ся Сыни. Собственно, а кому ему еще звонить? - Алло, я уже е.. - Гэгэ, ЧП!