Впечатление <номер>

      — Давай ты сперва приведёшь себя в порядок? А потом к нам присоединишься, — Карл достаёт откуда-то из кухонного гарнитура ящик и пихает его в руки Лололошки. Тот сначала опускает голову, всматриваясь в сделанный из красной изоленты крест, а потом протяжно тянет «аааа, точно», забирает ящик и закрывается в ванной комнате. Слышится звук текущей воды и какая-то возня. Карл возвращается к готовке. Ток-ток-ток-жшух — стучит ножик и досточку.       — А ты куда ещё?       Дилан в который раз за вечер закатывает глаза и останавливается у холодильника:       — В комнату. Не хочу в этих девичниках участвовать.       — Но тебе же тоже интересно, братан! — Брэндон размашисто приземляется на жалобно скрипнувший диван и хлопает рядом с собой. — Давай, я же знаю, что ты любишь всякие тайны и секреты. А Ло — та ещё загадка.       — Скорее уж шифр. И у меня нет желания искать ключ.       Тем не менее, Дилан возвращается на диван, демонстративно забиваясь в противоположный угол и доставая телефон. Лололошка выходит из ванной, выключая свет и закрывая за собой дверь. Руки аккуратно обработаны и заклеены пластырями, а толстовка болтается, повязанная на поясе. То, что первым делом бросается Дилану в глаза — шрамы. Множество белёсых полос разной длины и ширины, какие-то впалые, какие-то — узловатые, выпирающие. Длинный шарф всё ещё был повязан вокруг шеи, будто специально отвлекая внимание от обнажённых рук.       — Итак, — Лололошка садится перед диваном прямо на пол под телевизором, — по какому поводу собрание? Что случилось?       — Да вот, решили поболтать, обсудить лето... — Карл решает начать издалека, но Брэндон его прерывает:       — Да мы просто поняли, что ничего о тебе не знаем! Что ты, кто ты, откуда ты. Друг друга-то знаем давно, хохо.       Слышится треск электричества. Брэндон удивлённо смотрит на мигающую под потолком лампочку. Лололошка стаскивает с головы наушники, спрятав их в складках шарфа, складывает руки перед собой, соединяя перемотанные пальцы, и шумно выдыхает носом. Карл начинает что-то бормотать себе под нос, что, мол, если он не хочет, то может не рассказывать, а вот у Дилана на затылке волосы дыбом встают, будто от статического разряда. В ответ на неловкие оправдания Лололошка лишь качает головой и улыбается:       — Нет, ну, рано или поздно разговор об этом зашёл бы, так что даже хорошо, что сейчас. Будет сложно, но вы поймёте. Надеюсь.       Лололошка ухмыляется и меняет позу, садясь более комфортно. Он на мгновение прикусывает край шарфа, но быстро отплёвывает.       — В общем, прошу понять. Пока не будет получено разрешение — я не смогу многого рассказать. Но... хааа, в реальности это тяжелее, чем в голове, — Лололошка снова закусывает край шарфа. — Ладно. Вы слышали об Империи?       — Ну, были какие-то на уроках истории.       — Нет, Брэндон, он наверняка про другое. Это случайно не то закрытое государство, о котором вообще никакой информации?       — О, так ты знаешь! — даже сквозь очки Дилану видятся загоревшиеся от восторга глаза. Он неловко кашляет в кулак.       — Не более того. Закрытая страна, там было что-то вроде революции?.. Больше инфы в сети не было, сколько бы не сёрфил.       Лололошка заметно расслабляется. По-дурацки чешет затылок, раскидывая кудри во все стороны.       — Вот да... Была революция, повстанцы одержали верх, страна постепенно пытается интегрироваться в международное сообщество. Это происходит с трудом, но весь народ с готовностью смотрит в будущее... А я просто из деревеньки на юге страны. Пока на этом всё, больше о родине сказать не могу.       Карл ощущает себя неуютно, будто они заставили Лололошку рассказать что-то глубоко личное. «Бедный мальчик, пережил такое, а теперь пытается жить нормальной жизнью», — он слезает со своего места и берёт руки Лололошки в свои, чуть пожимая.       — Прости, что заставили тебя так р-рассказать. Если вдруг тебе понадобится какая-нибудь помощь, н-не стесняйся.       — Ооой, спасибо тебе огромное, Карл! Как раз нужны будут твои советы касательно одной посевной культуры...       — Ай, ну что же вы как не родные! Дай я тебя обниму!       Брэндон легко сгребает Лололошку в объятиях, поднимая вверх. Лололошка смеётся, ловя съезжающие с носа очки. Дилану быстро надоедают эти «телячьи нежности»: он встаёт и, не издав ни слова, уходит в спальню. Передозировка общения сказывается головной болью в висках. Бурча под нос, что лучше уж искать ошибку в коде, чем ещё хоть минутку провести в той комнате, Дилан натягивает наушники и капюшон, создавая комфортную для работы и отдыха обстановку.       Лололошка его не то чтобы бесит, но раздражает. Его порой слишком много, он лезет везде и всюду, задаёт много вопросов и молчит, если не хочет отвечать на вопросы других. Согласно только что полученной информации, Дилан делает логический вывод, чем это может быть вызвано: Лололошка просто не умеет жить пока иначе. Он прожил в мире, полном неизвестной остальному миру опасности, а теперь пытается быть «нормальным». Только вот его «нормально» не имело перед глазами образца, поэтому и пристаёт к каждому встречному с множеством вопросов.       Дилан фыркает на себя и ещё полчаса честно пытается работать, но потом сдаётся под натиском жужжащего чувства, открывает браузер и начинает искать. «Революция в Империи», «Империя закрытое государство», «Империя и её история», и так далее. Отметая всякие исторические статьи и сайты про уже рухнувшие империи и исчезнувшие государства, Дилан по крупицам выуживает информацию. Какие-то смазанные фотки от жителей граничащих территорий, записи плохого качества, совсем свежие статьи о том, что революция прошла успешно, и скоро будет сделано официальное объявление от нового руководства страны.       — Империя Алотерра? — читает вслух Дилан.       — Или просто Империя. Они равнозначны.       — Блять! — Дилан подпрыгивает на месте, выдёргивая наушник. Лололошка стоит у его кровати, держа в руках миску с чем-то приятно пахнущим. — Чувак, хватит подкрадываться! Особенно когда я работаю!       — Я звал. Прости, буду громче. И вообще, на.       Он протягивает миску. Дилан косится на неё и не двигается.       — Что это?       Видя, что Дилан брать еду не хочет, Лололошка неловко ведёт плечами, ставит миску на прикроватный столик и идёт к своему сундуку. Дилан отмечает, что Лололошка снова натянул толстовку и наушники на привычное место.       — Говяжий тартар. Я подумал, что как раз проголодаешься, а это блюдо хоть жарить не нужно, Карл сильного запаха не почувствует. Попросил его посидеть у себя, пока готовлю.       — Ну, эт... спасибо, что ли.       Дилан хоть и был главным токсиком общаги, но не совсем уж неблагодарной сволочью.       — Да пожалуйста, — Лололошка машет рукой, мол, не парься, продолжая что-то перекладывать из сундука в рюкзак. Дилан наблюдает, ничего не спрашивает. Какая-то одежда, несколько коробочек, бутыльки. Рюкзак довольно быстро заполняется почти под завязку. Когда Лололошка забирается на подоконник, натягивая новую пару целых перчаток, Дилан уже не выдерживает и дёргается в его сторону:       — Ты куда?!       — Домой, — Лололошка удивлённо пожимает плечами и перекидывает ноги на улицу. — Приеду в понедельник.       — А-       Вопрос остаётся повисшим в воздухе, так как Лололошка, отсалютовав, довольно-таки проворно и резво спускается (даже, скорее, соскальзывает) вниз. Дилан перевешивается за подоконник, стараясь не порезаться об острые края разбитого окна. Сумасшедший сосед, уже к этому времени выбравшийся из кустов, задирает голову и размашисто машет рукой, в которой светится включённый экран телефона.       — Псих, — бросает Дилан, взглядом провожая удаляющегося бодрым размашистым шагом Лололошку. Сзади скрипят половицы, и Карл с Брэндоном заходят в комнату.       — Э-Эй, а где Лололошка?       — Уехал домой на выхи, — Дилан возвращается на свою кровать, заматываясь в одеяло. Брэндон хохочет и присвистывает. Карл же, хватаясь за голову, говорит что-то о том, что Лололошке не поздоровится, если его поймают на территории кампуса среди ночи.       Никаких неприятностей по дороге Лололошка так и не встречает. Он спокойно вбегает в последний автобус и оплачивает зевающему водителю билет до вокзала. Мест свободных было много, поэтому Лололошка садится на первое попавшееся, кидает на соседнее свой рюкзак и ещё раз открывает почту на телефоне, увеличивая присланный Райей электронный билет. Судя по информации на нём, было выкуплено купе целиком, а едет он не напрямую до Империи, а высаживается на ближайшей конечной станции в соседней с ней стране. Нахмурившись, Лололошка пишет большое гневное сообщение, что не стоило так тратиться, и он бы домчался и в общем вагоне. Отправив имейл, Лололошка блокирует экран и снимает очки, потирая переносицу.       Можно ли сказать, что он сбежал от вопросов? Нет, Лололошка понимает, что связан договором о неразглашении информации до момента официального разрешения, но скрывать правду от соседей ему не нравится. «А с другой стороны, если вдуматься, им всё знать и не нужно», — он мягко и печально улыбается, крутя дужку в израненных под пластырем пальцах. В отражении окна он видит обычного студента, из необычного только несколько шрамов на лице да чуть более яркий левый глаз с красноватым зрачком. Лололошка проводит пальцем по щеке: именно в том месте находится один из швов, соединяющий живые мышцы и металл. — «Думаю, если я расскажу об имплантах, меня не так поймут. Или вообще нет».       Телефон жужжит в руке, отвлекая от потока мыслей. Лололошка удивлённо мычит, смотрит на неизвестный номер и хочет сбросить, но по коду понимает, что это звонят из дома. Большой палец замирает над дрожащей кнопкой принятия звонка. Лололошка выдыхает через нос, выпрямляется и только после этого отвечает на вызов, понизив и обесцветив от эмоций голос:       — Комиссар Дейв слушает.       Его на секунду оглушает треск в динамике с той стороны, но затем имплант подстраивается под звук, убирая ненужные шумы. Эмоции волной возвращаются, как только раздаётся знакомое до боли:       — Лололошка, привет! Как слышно?       — Плохо, но слышу. Привет, Райя.       — Как же приятно тебя слышать! Получила твоё письмо. Это жутко неудобно — переписываться по таким отсталым технологиям. Хорошо, что успела сделать нам с тобой внешний электронный ящик, это было отличным решением.       — Согласен. Кстати о технологиях, — Лололошка закусывает дужку очков, — если нужно проапгрейдить телефон и ещё пару штук — это к тебе или можно к Кейт?       Райя замолкает. На фоне слышится гудение машин в большом помещении. Молчание, однако, быстро прерывается:       — На месте предметно посмотрим. Кстати, хорошая новость: мы договорились с соседними странами для получения лицензии на осуществление международных воздушных рейсов! Внутри, сам понимаешь, пока из-за остатков поля лучше не осуществлять полётов. Будем на севере базироваться с аэропортом. Придётся, конечно, облетать территорию Алотерры по касательной, чтобы техника не выходила из строя, но в остальном — прогресс, причём большой!       — Именно поэтому ты позвала меня назад? Чтобы я побыл красивой картинкой на официальных мероприятиях?       Лололошка скорее подшучивает, чем говорит искренне и серьёзно. Благо что Райя после выхода из гибернации и криосна вернула себе вместе с телом и человеческое чувство юмора. Поэтому её смех, даже и искажённый динамиком и голосовыми имплантами, звучит звонко, разносясь эхом по помещению, где она находится.       — Не надейся отстоять мебелью за Кавински! Будешь вещать и рассказывать, как у нас всё хорошо. Отчёт предоставлю лично в руки как только приедешь.       — Ладно-ладно, я тебя понял, буду рад увидеться, — Лололошка съезжает по креслу вниз, закидывая голову и прикрывая глаза. Перед взором, конечно же, сразу появляется интерфейс импланта П.Е.Р.С.И.К.-а с подписью «Система временно недоступна, проверьте соединение с сетью». Мыслью свернув окно, Лололошка перекидывается ещё парой фраз с Райей, а потом отключается и решает подремать. Фитнес-браслет вибрирует, подтверждая зачисление денег за фриланс. Размеренная дорога к вокзалу через районы Хэнфорта прямо-таки пронизана спокойствием и умиротворением. И это до ужаса всё ещё удивляет Лололошку. Никуда не нужно бежать, что-то делать, кого-то спасать...       Тихо-тихо заныли рёбра. Он прикладывает на это место ладонь и чуть похлопывает, успокаивая теплом. Закусив край шарфа, Лололошка приоткрывает левый глаз. Фонари мелькают за окном.       Автобус без остановок доставляет его на вокзал. Благодаря отлаженному маршруту и логистике, Лололошка неспешным шагом приходит к платформе в тот момент, когда поезд только прибыл. Его без проблем пропустили внутрь. Лололошка второй раз в жизни путешествует на международном поезде, поэтому решает потратить честно заработанные деньги на удобства. Тем более полностью один в купе... Он заказывает себе обед, включает какой-то фильмец из сетки, доступной в поезде, и с удовольствием хрустит чипсами.       О, часы тишины и покоя... Десять в общей сложности, пролетевшие как один. Незадолго до остановки Лололошка достаёт из рюкзака аккуратно свёрнутую в вакуумный пакет одежду и обувь, вскрывает упаковку и чуть криво улыбается. Кажется, две недели вне дома дают о себе знать.       Когда он выходит из вагона, у двери на станции уже ждут репортёры и двое из личного отряда. Завидев Лололошку, подчинённые отдают честь, приложив руку к голове, а затем убирают руки за спину.       — Комиссар, сэр! С возвращением, сэр!       Лололошка поправляет фуражку, сдвигая ближе к глазам, надевает полностью чёрные очки (в тон чёрному платку на шее) и щёлкает каблуками.       — Вольно.       — Машина до Империи подана, сэр!       И внутренне, сопровождаемый вопросами и вспышками фотокамер, в который раз он удивляется сам себе, как можно, будто по щелчку, переключаться между работой и личной жизнью.