Белые звёзды

      Бледно голубой медленно сменяется белизной, а чернота – мягким шоколадом…       Исцеление тела – дело непростое, но при должном внимании и мастерстве не такое уж и долгое. Другое дело – исцеление души. Здесь не обойдёшься лекарствами и перевязками. Не хватит ни диет, ни сна. Не помогут слова и утешения…       Кошмары душат, лишая голоса и дыхания, однако приятная прохлада лёгкого ветерка на фоне жары Ли Юэ, способна успокоить любое ужас, сковывающий сознание цепями отчаяния и боли…       – Вы – настоящий мастер, господин Венти, – мягко улыбается Бай Чжу. Очевидно, что он уже давно догадался. Венти – девушка. Как врач может не понимать этого, прекрасно зная строение тел? А ещё Венти – не человек. Разве люди могут столь искусно управляться с материей, что способна убить даже богов просто своим наличием?       – Возможно… – мягко чуть печально улыбается бард, что просто не мог оставить своего подопечного одного, даже если полностью доверял самому искусному врачу этого века…       На самом деле, Барбатос не было необходимости зарабатывать. У неё было достаточно богатств, спрятанных в маленькой уютной обители, некогда подаренной богине Мораксом в знак дружбы. Однако ей нравилось нуждаться в деньгах, искать способ их заработать, использовать долги в качестве стимула для своего существования, ведь иначе… Иначе она не могла заставить себя жить… Она знала, что её народ достаточно силён и умел, чтобы справиться с любой напастью. Её присутствия в Мондштадте не требовалось вовсе…       Она была безумно одинока все века своего существования, кратко вспыхивая от компании людей или других богов, а потом вновь затухая в пелене тоски, стоило появиться свободному времени… Элементальная сущность была слишком человечна. Воспитана человеком, как идеальное подобие человека… И потому она желала семьи. Желала любить и быть любимой, но безумно боялась привязываться… Ванесса – отличный тому пример. Девушка-рыцарь очаровала лёгкую как ветер богиню, однако была человеком, и нашла свою судьбу в другом человеке… Барбатос лишь благословила дорогую подругу и её избранника, иногда приходя поиграть с детьми…       На самом деле, Анемо Архонт очень много времени провела в спячке. После становления нового Мондштадта она заснула, пока её не разбудил плач народа, страдающего от тирании Лоуренсов. Затем снова отправилась в сон, пока не объявился Дурин… После битвы, ослабленная скверной, опять заснула, восстанавливая хрупкую сущность элементаля, что стала разваливаться от влияния бездны… Ненадолго пробуждалась ради приказа Силестии об уничтожении Каэнри'ах… И лишь недавно наконец пришла в себя от тех давних ран, лишь чтобы обнаружить безумие своего дорогого друга, Хранителя Ветров, а затем лишиться гнозиса и пострадать от скверны невольного её носителя из-за беспринципных действий зазнавшейся женщины и её подручных, осмелившихся осквернить божество и одного из её людей…       Тонкие пальцы перебирают струны лиры, разнося успокаивающую тонкую мелодию, что действует на всех жителей Ли Юэ, способных её услышать…       – Прогуляйтесь, прошу. Ему уже лучше, а вот вы только сильнее утопаете. Сейчас именно вам нужно уделить себе немного внимания. Вы не можете привязаться себя к больному. Он идёт на поправку – это главное. И это значит, что вам не нужно без перерыва сидеть у его постели.       – Я… Впрочем, вы правы, простите… Мне и правда стоит хотя бы прогуляться… Быть может, встречу старых знакомых… Я ведь на самом деле давно не был в Ли Юэ…       – Вот и отлично. Я не прогоняю вас насовсем, но хотя бы днём постарайтесь обращать внимание и на себя. Я вижу, что Кэйя вам дорог, но разве ему не будет тяжелее, когда он узнает, что вы столь много сил и своей свободы потратили ради него? Я слышал, что капитан Альберих очень мягкая и сочувствующая личность, однако плохо принимает заботу о себе. Уверен, ему будет проще, если вы не будете тратить всё своё время только на него…       – И правда… В любом случае, вы уже меня убедили. Хорошего дня, господин Бай Чжу! – широко улыбается бард, легко соскакивая со стойки, на которой парень устроился, чтобы не нервировать врача при осмотре пациента во внутренней комнате…       – Хорошей прогулки…       ***       Венти старательно отгоняет негативные мысли, широко улыбаясь и ступая по каменным дорожкам самой дорогой торговой улицы. Главная, от которой можно спуститься к малому причалу с более мелкими лавками или пройти дальше до более простых торговых организаций. А можно зайти к ещё более незаметным стендам в порту, где продают свой улов одиночки… Можно забраться наверх на путаные переходы между вторым ярусом, послушать знаменитого рассказчика или дойти до банка северного королевства…       …       Фатуи, да? Они везде. В отличии от других наций, что не сильно думают о каких-то особых символах и путешествуют свободно, ничем особо не выделяясь на фоне прочих жителей или торговцев, Снежная в каждой стране организовала свои посольства. И всё бы хорошо, однако слишком многие солдаты Фатуи ведут себя неподобающим образом. Дисциплина страдает, хотя они и считаются военной организацией Снежной. Зачастую даже можно встретить солдат, что откровенно разбойничают на более мелких и незаметных тропах, куда не часто заглядывают стражи порядка своих стран…       – Венти? – внезапно девушка выплывает из своих дум, слыша знакомый голос. Оборачивается и с изумлением всматривается в юное лицо своего старого приятеля. Учитывая его возраст, он даже ей в прадеды может годиться, а выглядит лет на двадцать!       – Чжун Ли, твой знакомый? – вопрошает его спутник, выглядывая из-за строгой фигуры мужчины.       – Сколько же мы не виделись, камнеголовый! – задорно усмехается девушка, радостно подбегая к мужчине. – Совсем затух в своей гавани? Сколько ты уже не бывал на воле?       – Как всегда, – мужчина качает головой, сетуя как старый дед, отчего Венти ярко смеётся, слыша как его смех подхватывает рыжеволосый спутник его старого друга. – Чайлд, позволь представить тебе мою старую знакомую, Венти, она – бард из Мондштадта, хотя обычно много путешествует. Венти, это мой друг – Чайлд Тарталья.       – Сам Одиннадцатый Предвестник Фатуи, вот как! – довольно усмехается парень, широко открыто улыбаясь…       Вот только…       Улыбка на губах Венти быстро исчезает, а тело замирает от страха… Она думала, что легко справится с произошедшим. И это было так, пока она была в безопасности вдали от солдат Фатуи, что вряд ли смогли бы действовать на виду у народа… Однако у Предвестников совершенно иные полномочия, даже в других нациях…       – Венти? Всё хорошо? – обеспокоенно уточняет Чжун Ли, однако взгляд поэтессы так и застыл на рыжеволосом, чья улыбка становится всё более напряжённой и растерянной…       На самом деле ударить бы этого вредину за то, что как всегда представляет её девушкой, а не парнем, хотя она не раз его об этом просила… Но страх впивается в мозг, а тело внезапно ощущает фантомные касания… Воспоминания никуда не делись, хотя тело полностью чистое от чужих рук… Новый облик, не тронутый этой грязью…       – Венти! – Чжун Ли уже хмурится, вплотную подходя девушке, что сейчас кажется слишком хрупкой… Крепкие руки в тонких кожаных перчатках опускаются на её плечи, а сам мужчина приседает на корточки, чтобы смотреть на неё снизу вверх, а не наоборот… Хоть чему-то он за эти годы научился… – Что произошло? Я слышал, что Анемо Архонт внезапно заявил о себе, это как-то связано с тобой и Фатуи?       – Я… Да… Это… – едва может выдавить из себя девушка, ощущая как на глаза наворачиваются слёзы, а отвращение к человеческому телу нарастает… Ей хочется содрать с себя кожу, по которой скользят невидимые руки…       – Венти, всё хорошо. Ты ведь знаешь, что мы друзья. Что бы ни произошло, я защищу тебя, если это будет нужно. Иди сюда. Пойдём ко мне и ты расскажешь, что случилось, ладно? – мужчина притягивает её к себе в объятия, крепко прижимая лицо девушки к своему плечу. Так, чтобы она не могла видеть серую форму Фатуи на его друге…       Слёзы пробиваются всхлипом, после чего девушка крепко ухватывает своего друга за пальто на спине, уже самостоятельно вжимаясь в его плечо, вздрагивая и плача…       – Странно, я знаю, что в Мондштадт была отправлена Синьора, однако она обычно действует в тени и старается игнорировать «лишних» личностей, да и к дисциплине относится строго. Что такого её люди могли натворить? – хмуро бормочет рыжеволосый парень, вглядываясь в непривычно мягкого и растерянного консультанта похоронного бюро, что успел сильно запасть ему в сердце…       – Это была она? – Чжун Ли замечает, как девушка крупно вздрагивает от имени Предвестницы.       – Да… Она… Нарушила закон… Тот… *мой…* – последнее произнесено одними губами, так что только мужчина может понять… Теперь он тоже ошеломлён, растерянно вглядываясь в хрупкое тельце своей подруги…       – Непреложный… – тихо заканчивает Чжун Ли, и подхватывает девушку на руки, позволяя даже запачкать своё пальто её ботиночками, когда ноги крепко обхватывают его за талию, помогая удержаться навесу… – Чайлд, прошу прощения, но нам придётся расстаться раньше…       – Подождите! Если это касается моей коллеги, то могу я пойти с вами? Предвестники обычно недолюбливают друг друга, но её методы… Даже Пьеро и Пульчинелла их не одобряют. Ей было строго запрещено нарушать какие-то особые законы, я слышал, как ей это отдельно проговаривали. Я должен знать, что она натворила!       – Это уже личное, тебе так не кажется? – хмуро уточняет Чжун Ли, что внезапно становится слишком жёстким и холодным по сравнению с тем, к чему успел привыкнуть Одиннадцатый.       – Да, личное! Она давно начала зарываться! Ходит с задранным носом, хотя предупреждений от Пьеро и Пульчинеллы едва ли не столько же, сколько у меня с моей жаждой битв! Она всем на нервы действует. Я просто обязан знать, что она натворила и чем ей это грозит! Возможно от неё даже решат избавиться, и уж об этом я точно должен знать!       – Пускай… – тихо бормочет Венти, чуть успокоившись. Этот мальчик… Не мужчина и даже не юноша… Маленький мальчик в теле взрослого человека… Слишком порывистый живой и искренний… Так не подходит для Фатуи… Как будто так уж мало найдётся в странах людей, что будут зависимы от звона металла и запах крови… Просто в современном мире их стало меньше. Раньше – были на каждом шагу…       – Ты уверена? – обеспокоенно уточняет Чжун Ли, вздыхает на кивок и чуть расслабляется, приглашая парня следовать за собой…       Они спускаются на главную улицу, а затем ниже в сторону доков. Однако далее сворачивают на дорогу к Разлому, быстро следуя вдаль мимо Золотой палаты, кузницы небольшой деревеньки из нескольких ветхих домиков. До сторожевой вышки, а затем резко влево к границам Ли Юэ…       – У чёрта на куличках, – ворчливо тянет Чайлд, когда они наконец доходят до неприметного домика, спрятавшегося на самой границе хотя бы относительно жилых зон. Дальше даже монстров было встретить сложно, не говоря уже о людях… В гавани поговаривали, что земля дальше токсична и люди быстро умирают от близкого соседства с ней…       – Здесь тише всего, – спокойно произносит Чжун Ли, пока Барбатос тихо слабо смеётся от забавного выражения. Мужчина усаживает девушку на стул у широкого подоконника, служащего столом. Туда же кивает Предвестнику, приглашая на другой стул, пока сам совершенно безмятежно внешне заваривает чай…       Первые небольшие чашечки расходятся по рукам, хотя самому хозяину приходится устроиться на своей кровати, ведь стульев в доме всего два и оба заняты. Не планировал он как-то водить сюда гостей… Возможно, Мадам Пин на чашечку чая, но не более, да и у неё самой есть неплохое место для их редких разговоров…       – Ты ведь помнишь заповеди Мондштадта? – негромко уточняет Венти, не поднимая взгляда от чашечки, из которой из-за нервов пока не сделала ни глотка.       – Конечно.       – Простите, но что это такое – непреложные законы или заповеди? Своды правил есть в каждой стране, это я знаю, однако конкретно это немного непонятно, – неловко перебивает Чайлд, получая суровый взгляд Чжун Ли и мягкий Венти, которой наконец-то становится чуть легче в этой компании…       – Непреложные законы – что-то вроде особых отдельных наставлений Архонтов. Как в Ли Юэ говорят, что нарушителя контракта покарает камень, так в Мондштадте существует негласные и нигде кроме письменных посланий Архонта народу не записанные правила.       – Не одно?       – В Ли Юэ тоже есть второе. Не ввязываться в неравный бой, когда ты сильнейшая сторона, если то не кара за деяния. За это никто никого не наказывает, а потому заповедь позабылась под гнётом времени. Её придерживаются только Адепты, считая чем-то вроде своеобразного кодекса чести. И немногие помнящие люди… В Мондштадте их тоже две. Первая, гласная: не ограничивай свободу воли, или ветра изменят направление.       – Очень в духе города свободы, – мягко улыбается Чайлд, с удовольствием щурясь от звучания любимого голоса и от интересного и несомненно приятного правила, что очень импонировало ему. Впрочем ему нравились и обе заповеди Ли Юэ не меньше… Вторая даже сильнее, он любил достойные бои, страдая от лёгкости противников, глупо высовывающихся на каждом шагу…       – Верно… – тихо поддерживает Венти, всё же пригубив чай и с наслаждением впитывая нежный аромат. Он успокаивал. Её старый друг просто не мог не воспользоваться своими знаниями, чтобы немного помочь ей с шалящими нервами…       – Вторая ещё короче, но жёстче. Не насилуй.       – И всё? Без кары? – растерянно уточняет парень, пытаясь осознать сказанное… Насилие? Нет… «Не насилуй»… То есть…       – Тот, кто посмел применить насилие к другому, считается отбросом общества. Таких сами люди свободы изгоняют со своих территорий.       – Стоп, в смысле как… – ошеломлённо уточняет парень, не в силах поверить, что его коллега могла сотворить нечто подобное…       – Изнасилование, – горько усмехается Венти, покачивая в чашечке остатки чая, будто там должен был быть алкоголь. Голова тяжело лежит на локте, а глаза рассеянно вглядываются куда-то в дно чашки…       – Это… Правда произошло? В смысле… Я просто не могу поверить, что Крио Архонт могла бы позволить подобное… – хмурится Чжун Ли, пожимая губы и всматриваясь в пару чаинок кружащихся на дне чашечки.       – Да, Царица бы не позволила, она… Она восхитительная… Такая величественная и прекрасная… – мягко улыбается Венти, повергая двух мужчин в краткий ступор.       – Ты до сих пор ей завидуешь? Глупо, Венти, глупо, – качает головой мужчина, пока девушка недовольно фыркает.       – Может и глупо, но я тоже хочу быть красивой и любимой… А мне обычно только и твердят, что без слёз не взглянешь. Ребёнок ребёнком…       – Такая уж у тебя участь, – спокойно пожимает плечами мужчина, намекая, что богиня сама выбрала этот облик… Тот облик… – Кстати, почему ты так изменилась. Недавно виделись и была прежней, а сейчас сама на себя не похожа.       – Я… забыла… – неловко шепчет Венти, пока на глаза наворачивается новая порция слёз. Это было так тоскливо… Она ещё могла смириться с тем, что имени своей подруги так и не узнала, оставляя лишь безымянной поэтессой в своей памяти. Однако облик, который она лелеяла больше двух тысяч лет…       – Забыла? О, полагаю из-за этого, – понятливо кивает Чжун Ли, не озвучивая неприятных моментов и секретов перед посторонним. – Впрочем, мне кажется, что тебе идёт новый стиль. Ты кажешься наконец старше, хотя до своих лет всё равно не дотягиваешь…       – Кто бы говорил, старикашка… – ворчливо отзывается Венти, пока Чайлд молча смеётся с очередного забавного прозвища. – Просто… Я ещё могла бы стерпеть, если это была только я, но… Она навредила ещё и Кэйе!       – Хм-м? Кто-то из твоих знакомых в Мондштадте?       – Лучший собутыльник на свете… Хотя он слишком ответственный иногда… Капитан ведь…       – Сильный? – тут же любопытствует рыжий, ловя усталый осуждающий взгляд Чжун Ли и мягкий растерянный Венти.       – Ну… Он хорошо владеет мечом и своим элементом, но тот же господин Дилюк будет посильнее и в том, и в другом… Хотя их всё равно странно сравнивать. Стили разные, и одноручник – не клеймор…       – Ты так говоришь, будто влюблена, – внезапно огорошивает обоих Чжун Ли, заставляя подавиться и ошалелыми глазами уставиться на него.       – Ты чего городишь, дед?! Какое влюблена, он же мальчишка ещё! Да красивый, и сильный, и честный, и очень ответственный, и заботливый…       – Не влюблена, говоришь? – спокойно перебивает девушку Чжун Ли с намёком в одной лишь изящно выразительно изогнутой брови.       – Да иди ты в море к психу-червяку!       – Черви живут в земле.       – Угорь… – выразительно тянет Венти с удовольствием, наблюдая как передёргивается мужчина, ненавидящий морепродукты и даже самую безобидную рыбу, не то что угрей и прочую морскую живность.       – Лучше уж червяк, – тут же соглашается мужчина, пока девушка довольно хихикает, в кои-то веки победив в споре…       – Быть может, мурена? Слышал, есть такая морская змейка где-то глубоко в океане, – подхватывает эстафету Чайлд, получая ну очень уж выразительный взгляд консультанта похоронного бюро и довольный поэтессы…       Разговор сам собой прекращается, пока чашки наполняются новой порцией чая…       – Мне кажется, тебя беспокоит что-то ещё, – проницательно замечает Чжун Ли, замечая тяжёлые вздохи Венти.       – Ну… Учитывая, что сейчас Кэйя гниёт изнутри из-за скверны и просто не может контактировать с собственным элементом…       – Он заражён скверной павших богов?       – Скорее Бездны.       – Откуда он вообще такой взялся? Люди обычно не могут просто так попасть в Бездну.       – … Не важно…       – Венти. Я знаю, что ты умалчиваешь что-то важное. И я хочу знать, что, – твёрдо почти грубо требует мужчина, пока девушка сжимается под его взглядом.       – Ты уже избавился от надзора? Если нет, то точно не скажу. Не хватало ещё на всех нас гнев небес накликать.       – Я… Думал скоро смогу… Однако учитывая наш контракт…       – Ты заключал его с Ней или…       – С Ней, но посредник должен был быть другой, а исполнителем вовсе хотели сделать стороннее лицо, насколько я знаю…       – Настолько стороннее?       – В каком-то смысле. Использовать вслепую, как по мне, отвратительно, но я тоже не могу нарушать контракт, и по нему я не могу им мешать, пока их часть не будет исполнена или пока они не нарушат какой-либо пункт.       – Нарушили?       – Полагаю, да…       – Непреложные?       – Я не уточнял, что только Ли Юэ. Имелись ввиду все. В каждой стране свои. Я не стану отдавать артефакт кому попало.       – Теперь уж точно кому попало, верно?       – Думаю, я предложу перезаключить контракт на новых условиях.       – Тебе повезло, у тебя хотя бы спрашивают, а не выбивают весь дух, силой отбирая проклятую Связную.       – Ей следовало помнить, что ты вовсе не против пойти навстречу, стоит предложить достойную цену, как и я.       – Верно. Быть может, иногда я и категорична, но уступать ведь умею… Почему так?       – Не знаю, Венти… Не знаю…       Чайлд не понимал почти ничего. Запоминал, стараясь отыскать в обмене репликами зацепки, но пока не понимал что, куда и зачем. Ему бы хоть какая-нибудь зацепочка…       Они так и просидели в тишине до конца дня, после чего девушка встряхнулась, широко улыбнулась, махнула рукой и убежала прочь в сторону гавани…       – Не расскажете?       – Пока нет… Контракт не позволит.       – Всё настолько серьёзно?       – Тяжело представить насколько…       – Но потом ведь расскажете?       – Обязательно, Чайлд…       – Буду ждать… – в ответ на нереально пробирающее произношение собственного титула парень слабо передёргивается, обещая себе, что обязательно докопается до разгадки. Быть может, даже раньше, чем ему всё же расскажут…       ***       – Пора домой, – мягко улыбается Барбатос, вглядываясь в прекрасные двухцветные глаза синеволосого парня. Один золотой, что ранее скрывался за шрамом и повязкой. Второй – льдисто голубой. И в обоих весьма характерные звёзды…       – Да, пора… – неловко отвечает Кэйя, испытывая стыд оттого, что его названный брат знает о его положении… Что может быть хуже, чем когда родному человеку известно о насилии над тобой. О грязи, в которой ты замаран по самую макушку…       – Всё будет хорошо. Дилюк очень переживал за тебя, правда. Знаешь, сколько писем он написал, спрашивая о твоём состоянии?       – Сколько?       – Каждый день приходило одно.       – Все три месяца?       – Верно. Все три.       – И не лень ему попусту марать бумагу…       – С чего это забота о тебе – «попусту»?       – Я…       – Кэйя. Ты дорог ему. Правда дорог. Вы ведь росли как братья.       – И я полюбил его не как брат… Знаете, мы ведь… Мы ведь даже вроде как начали отношения тогда… Я дарил ему букеты светяшек, а он фыркал и обзывал меня дураком, но не выкидывал их и даже иногда приносил мне лилии калла… Целовались во время дежурства в тени леса Вольфендома, боясь быть пойманными нашими товарищами…       – А, так это на вас жаловался Андриус!       – Жаловался?       – «Ходят тут всякие, молодые да борзые, бесстыдства творят в моём лесу, молодняк смущают!» – притворно серьёзно произносит Венти, пародируя недовольное бурчание Андриуса, как-то пожалившегося ей на «распоясавшихся» рыцарей… Даже ведь разбудил ненадолго, зараза…       – Вот как. Это ведь один из Ветров?       – Северный да. Когда-то именно из-за Андриуса Декарабиан запер свой народ под куполом. Волк севера всегда был категоричен в отношении людей и не желал их видеть на своей территории. Долго упирался, но мы договорились, что никто не будет вредить его стае, а он не станет снова насылать снежные бураны. А в последнее время он и вовсе привязался к тому мальчику…       – Рейзору?       – Да, к нему. И к Беннету тоже, – девушка воровато оглядывается и склоняется к уху парня: – По большому секрету. Андриус – главный шиппер этих двоих. Уже даже едва не сыграл им волчью свадьбу, но мальчик противится, говорит, что человек ещё маленький для волчат…       – Что!? Серьёзно? Какие волчата?       – Тс-с… Никакие конечно. Просто так маленький волк оправдывает своё ожидание. По меркам стаи он ведь уже не дитя, а полноценный взрослый. Вот и ищут ему пару…       – М-да…       – Вот так.       …       Путь в Мондштадт, когда тебя на ветрах доносит сам Анемо Архонт, совсем недолог. Да, прохладно, ведь на запястье всё ещё крепко сидит цепочка из проклятого металла, а глаз бога, всё ещё где-то у их пленителей…       Приземляются они у дерева в долине ветров. Отсюда до города пару-тройку часов быстрым шагом. По крайней мере по меркам Кэйи. С Венти помедленнее скорее всего, она пониже будет. Впрочем, всё равно как раз к вечеру будут дома… Или в Доле Ангелов…       …       – Господин Дилюк! – довольно распевает Венти, врываясь в таверну и тут же спеша к стойке, где их уже ждёт заранее предупреждённый молодой человек.       Вслед за богиней входит Кэйя. Живой и здоровый, только усталый и чуть замёрзший…       – Можно глинтвейна? – непривычно спокойно просит парень, усаживаясь на барный стул и старательно отводя взгляд от брата куда-то в стену…       – Чарльз, встань, пожалуйста, за стойку, – зовёт почти бессменного своего бармена Дилюк, и приглашает прибывших наверх в свой кабинет и по совместительству комнату для встреч…       – Ответ пришёл? – тут же спрашивает Венти, стоит двери закрыться за их спинами.       – Да. Судя по слухам, Царица была в ярости. Настолько, что сомневаться в их правдивости нет смысла, всю Снежную почти три дня мучили сильнейшие метели, а температура упала до рекордных отметок по всем территориям и даже немного на границах.       – Надо же… Нет, я ожидала подобного, но всё же…       – По-моему, никто не ожидал. Синьора сбежала поджав хвост, как только поступил приказ о возвращении. Впрочем, она всё же не стала глупить и поспешила последовать приказу, а не попыталась уйти от наказания… Такое не прощают…       – Да. Насколько я поняла, она также была потенциальным посредником в договоре с Гео Архонтом, и тот признал нарушение контракта с Царицей из-за её действий. В общем, дамочка точно не выживет. Слишком сильно проштрафилась. Теперь Царице придётся с поклоном возвращать мне мой гнозис и умолять о прощении и договоре на добровольную передачу артефакта. А ещё нужно будет помучиться с новыми условиями Гео Архонта…       – Один человек и столько проблем, – едва слышно усмехается Кэйя, пытаясь храбриться, хотя пальцы дрожат, да и всего его почти колотит от ужаса и отвращения к себе…       На стол перед капитаном кавалерии становится большая кружка с горячим алкогольным напитком, а на плечи оказывается накинут плед. Дилюк не просто слушал их всё это время, но и готовился как следует позаботиться о брате.       Растерянные разноцветные глаза, в кои-то веки не скрытые, поднимаются, вглядываясь в твёрдый красновато-карий взгляд, обещающий защиту и тепло. Твёрдое плечо рядом…       Дилюк резко наклоняется, игнорируя испуганный рывок синеволосого назад, тянется к лицу, проводя пальцами по контуру, вглядывается в глаза и ласкает пальцами щёку, грея ладонью подбородок…       Альберих неловко улыбается, испуганно замирая точно кролик перед змеем…       Момент, второй…       Начинают дрожать губы, а на глаза наворачиваются слёзы…       Третий, четвёртый, пятый…       Кристальная капелька срывается с уголка глаза, прочерчивая влажную дорожку по щеке и капая на колени. А потом вторая катится по другой щеке, прячась в касании тёплой ласковой руки…       – Кэйя. Мне жаль, что я не выслушал тебя. Жаль, что нарушил наше обещание и бросил совсем одного в едва знакомом тебе городе, ведь ты почти всё время проводил либо дома в поместье, либо тренируясь у штаба… Прости, что был слишком горделив и категоричен, чтобы принять тебя и осознать, что твоей вины никогда и ни в чём не было. Прости меня, Кая…       – Люк? – растерянно отзывается старым прозвищем Рагнвиндра в ответ на собственное из родных уст самого драгоценного человека на всём белом свете… – Что ты, это я должен был быть осторожнее. Мне не следовало так это на тебя вываливать с такой момент. Естественно, что ты так отреагировал, я это знал…       Парень резко замолкает, расширяя глаза от того, что чуть не проговорился…       – Ты хотел умереть от моих рук, чтобы не связываться с Бездной, не так ли? – почти жестоко заканчивает за брата Дилюк, однако в голосе лишь сочувствие и ласка… Понимание, которого так сильно им обоим не хватало… Особенно Кэйе, что успел привыкнуть винить во всех бедах только себя одного, даже если его дело никоим образом не касалось…       – Они тогда связались со мной. Требовали помочь проникнуть в поместье. Хотели воспользоваться неразберихой… – едва слышно произносит Альберих, пока по шекам уже не прекращаясь текут горькие обречённые слёзы. – Я должен был сделать что-то, из-за чего бы больше не был им полезен. Даже лучше, что ты меня прогнал… Просто я думал куда категоричнее…       – Дурак. Нужно было сказать, что тебя заставили выбирать. Как будто я бы не смог защитить последнего дорогого человека, после того как потерял отца! Я бы скорее тебя под замок посадил, как дракон принцессу в башню.       – Ха-ха… Мой грозный пламенный дракон, повергающий любого рыцаря…       – Ну, нам определённо чего-то не хватает в нашем тандеме.       – Конечно. В истории с драконом и принцессой есть не только отважный, но глупый рыцарь.       – О, там определённо должен быть ещё и оруженосец или хотя бы бард, что по итогу окажется куда прекраснее и чистосердечнее самого рыцаря…       Два взгляда обращаются к богине, покачивающей в руках бокал с вином и витающей где-то в своих мыслях, чтобы не подслушивать их примирение…       – Нужно?       – Определённо, – слабо смущённо усмехается Кэйя, хотя ему всё ещё безумно неловко. Вспомнить только, как элементаля просто запихали в него…       Яркая краска расползается по щекам, а глаза щурятся от смущения, скрываясь за ладонями, прикрывающими лицо синеволосого.       – Мой милый стесняшка, – ласково почти урчит Дилюк. Будто они вернулись на три года назад, когда их тела делили его тепло и холод Кэйи на двоих… – Ничуть не изменился, всё такой же стыдливый и милый.       – Посмотрел бы я на тебя в подобной ситуации… – тихо ворчит парень, поддаваясь и пересаживаясь на колени своего возлюбленного. Неловко, вспоминая касания, тепло тела… Дилюк всегда был решительнее и порывистее, предпочитая делать и уже потом жалеть, если провалится. Кэйя наоборот старался планировать всё заранее и во множестве вариантов, пытаясь предсказать любую ситуацию и безумно боясь провала или хоть какого-то несовершенства…       – Барбатос, вам не холодно, – окликивает поэтессу Дилюк, вглядываясь в рассеянные голубовато-зелёные глаза, что медленно сосредотачиваются на его лице и затылке Кэйи, что смущённо уткнулся ему в шею, заново привыкая к ощущению тепла и поддержки…       – Что такое, господин Дилюк? – переспрашивает девушка, торопливо допивая последние пару глотков и едва не давясь от скорости.       – Всё хорошо, не торопитесь. Вы сами в порядке?       – А? Да, я в норме. В Ли Юэ я встретила старого друга, что мне немного помог с внезапной фобией… – неловко отводит взгляд девушка.       – Мне тоже жутко, стоит вспомнить… – Кэйя оборачивается к богине, делясь чувствами, но прерывает себя и поджимает губы, сдерживая рвущиеся с языка слова, описывающие его унижения…       – Кстати, господин Дилюк, отозвали только Предвестницу, или и её подручных?       – Насколько я знаю, всех, кто был на вашей территории в то время. Даже исследовательские группы с Драконьего Хребта. Вместо них прислали небольшую группу, лично подчинённых Шестому, что сейчас застрял в Инадзуме. Они запуганы своим начальником почти до трясучки, так что всеми силами будут бороться за место посольства в Мондштадте, но не осмелятся даже косвенно нарушить ни единого закона.       – Отлично. Безнаказанным никто не уйдёт, – довольно, но чуть кровожадно тянет богиня, что ненавидела насильников всем своим сердцем, считая, что такие не заслуживают ни шанса, ни прощения.       – Могу я попросить вас остаться с Кэйей, пока он не оправится от эмоциональных ран? Я, увы, не смогу постоянно быть рядом, а ему понадобится надёжное плечо.       – Дилюк! Я не беспомощный!       – Но ты очень раним. Я не хочу видеть, как ты ломаешься, молча утопая в своих страхах, но ни слова не говоря о своей боли просто потому, что ты привык!       – Не беспокойтесь, господин Дилюк. Я и не собиралась оставлять его одного. В конце концов в произошедшем есть и моя вина. Я не усмотрела за чужаками, позволив им творить, что вздумается.       – … Кэйя, у тебя появился конкурент в твоём чувстве неполноценности. Кажется, вы поладите особенно хорошо…       – Иди к чёрту. Правда же, – Кэйя слабо ударяет аловолосого по плечу, но потом печально опускает голову.       – Верно. Мой ведь недосмотр!       – Что вы, я сам попался и не смог выбраться. Нужно было быть скромнее и не лезть поперёк пути так открыто.       – Но ведь я – богиня. Ваша безопасность – моя ответственность.       – Но вы сами доверили нам свободу выбора. Зачем корить себя, когда я сам поступил так, как считал нужным, и встретил за это соответствующие последствия?       «М-м-м, это надолго… Впрочем, доверюсь интуиции и просто позволю им продолжить. В один момент всё равно устанут и смирятся, что не всё в мире зависит от их решений…» – думает Дилюк, оставляя двух вечно виноватых в своём кабинете, спускаясь обратно за стойку. Он ведь обещал Чарльзу не сильно беспокоить его во время пересчёта товара…