Белые звёзды

      Ребёнок… Ребёнок, которого он нашёл на драконьем хребте был странным, но самое главное – он был жив!       Им удалось разморозить мальчика лет пяти на вид. Смуглая кожа, напоминающая жителей Натлана. Тёмные, но скорее синие волосы. Испуганные голубые точно лёд глаза с прекрасными звёздными зрачками и мутный крио глаз бога, который ребёнок отчаянно сжимает в ладошках, будто даже не осознавая, что это такое…       – Всё хорошо, малыш. Мы не дадим тебя в обиду, – мягко немного неловко улыбается мужчина, у которого был сын семи лет отроду, с которым мужчина совершенно не умел обращаться.       Дилюк был маленьким солнышком и сам всегда заполнял тишину между ними, однако большую часть времени он проводил с Аделиндой, его няней, так как мать его умерла при родах… Между родителями мальчика не было любви, но брак был выгодным для обоих… Вот так и получилось, что Крепус Рагнвиндр почти не горевал по жене, быстро смирившись и утонув в делах винокурни, которых меньше не становилось…       Лишь пару дней назад он смог ненадолго вырваться из уже опостылевшего дома, напросившись в экспедицию на Драконий Хребет, ведь там нашли новую неисследованную пещеру, и уже у входа росли растения во многом похожие на виноград, что винодел никак не мог упустить… Если они пригодны для вина, то он должен быть первым и единственным их обладателем…       И вот, в пещере они нашли не только новый морозный сорт винограда, вкупе с богатыми залежами руды звёздного серебра…       И почти всё получит именно Крепус Рагнвиндр, как организатор и главный инвестор исследований и экспедиций в этой области снежной горы… Лишь немногое уйдёт Мондштадту и алхимикам, а с исследователями он расплатится морой или правом на продолжение изучения уже исключительно под крылом семьи виноделов…       Однако этот мальчик…       Холодный, но зябко кутающийся в одеяло и испуганно-жадно косящийся в сторону костра. Молчаливый и дикий будто волчонок. Маленький, хрупкий и совершенно точно необычный… Взять хотя бы хищную черноту, что наполняла один его глаз, когда мальчика пытался кто-то тронуть, получая в ответ такую волну холода, что обморожение можно было заработать даже на расстоянии…       – Всё хорошо. Меня зовут Крепус. А как тебя? Я не обижу. У меня есть сын чуть старше тебя, я… Могу вас познакомить, если хочешь. Но сначала нам нужно будет уехать в более тёплое место. Ко мне домой. Ты ведь пойдёшь со мной?       Мальчик после долгих уговоров всё же поддаётся, натягивая на изменяющий цвет глаз повязку, что до этого болталась у него на шее. Не позволяет себя касаться, идя сам на расстоянии от мужчины, который с беспокойством обглядывается на мальчика, что был бос, но отказался от обуви, которую ему предложил одолжить один из рыцарей…       Их ждёт долгий путь, ведь мальчик совсем мал, и короткие ножки не поспевают за широкими шагами, которые мужчина старательно пытается замедлить… Но он никак не соглашается на помощь и даже еду не принимает, сам срывая с кустиков у дороги пару кисловатых тронутых морозом ягод…       Такой маленький и хрупкий… Такой стойкий и упрямый… Такой сильный, что мужчина восхищается этим ребёнком, вспоминая, как его сын мог заплакать из-за царапинки. Хотя Крепус и подозревал, что это лишь от недостатка отцовского внимания. Ему не раз на это уже открыто намекала Аделинда, но мужчине было слишком сложно общаться с детьми. Он просто не понимал, что делать… И лишь поэтому он не пытался особо разговаривать с мальчиком, просто ведя его за собой и не навязывая своё беспокойство. Ему хотелось укутать укрыть, накормить и согреть, но предлагать было страшно и слишком неловко, поэтому он старался просто улыбаться и не огорчаться, когда мальчик отказывался от очередного предложения помочь и вновь зыркал точно дикий зверь своими удивительными всё ещё испуганными глазёнками…       ***       Хозяин винокурни не ошибся. Его сын легко и быстро подружился с найдёнышем, восхищаясь блеклому глазу бога в его руках, оберегая и медленно растапливая недоверчивое, но всё ещё детское, жаждущее ласки и внимания сердечко…       Именно Дилюк узнал его имя. Кэйя Альберих. Такое красивое, но при этом не совсем знакомое, пускай и звучало оно на слух жителей Мондштадта вполне естественно…       Они росли вместе. Сверкающий Дилюк и быстро набирающий активность и свои необычные черты характера Кэйя, любого способный очаровать своим вежливым ласковым поведением и словами… Маленький чаровник…       Синеволосого мальчика любили все, да и почему его не любить? Послушный, когда не попадал под гиперактивные идеи Дилюка. Вежливый. Добрый. Всегда готовый помочь. Сильный…       Мальчик быстро увлёкся идеей рыцарства и начал заниматься с мечом. В отличии от Дилюка, что тренировался едва ли не с младенчества и в принципе обладал весьма крепким телосложением, Кэйя был куда более изящным и гибким. Поэтому младший Рагнвиндр довольно размахивал маленькой копией клеймора, а Альберих выбрал одноручный меч, что позволял ему почти порхать по тренировочной площадке…       Иногда Крепусу даже казалось, что найдёныш уж слишком женственен в своих движениях, однако это было не важно, пока мальчик оставался столь целеустремлённым и смертоносным в своих занятиях… У Альбериха, по словам тренера, были почти животные инстинкты. Слишком острые для человека, слишком яркие. Из-за этого мальчика нужно было учить скорее сдерживаться, чем рваться в бой… Потому что Кэйе было проще быстро убить противника, а не продолжать битву в формате спарринга…       Тем не менее оба мальчика в итоге смогли стать рыцарями…       Если бы Крепус прожил чуть дольше, он не смог бы нарадоваться на силу своих сыновей, хотя и так ими гордился, не уставая напоминать об этом обоим мальчикам…       И как бы больно ему было видеть, как разошлись, разругались два юноши, что были ближе любых братьев из-за того, что один утонул в своём горе, а второй в вине… И в алкоголе…       ***       – Беннет, тебе нужно держать меч чуть ниже, вот так, – показывает правильный хват юному искателю приключений капитан кавалерии, отскакивая, когда мальчик внезапно опускает лезвие вместо того, чтобы поднять. – Беннет, ты должен был поднять его, а не пытаться меня проткнуть!       – Простите, – неловко втягивает голову в плечи паренёк, но улыбается. Они тренируются уже достаточно долго, чтобы мальчик привык к своим промахам и неудачам, понимая, что Альберих может сколько угодно возмущаться, но это лишь забота и беспокойство. Капитан кавалерии был любим и ненавидим всеми. Слишком смешанные эмоции вызывал вечный повеса и пьяница, что всё ещё оставался одним из сильнейших рыцарей…       Он был ответственен, что бы кто ни говорил. Капитан Альберих почти никогда не показывал себя серьёзным человеком, но рыцари всё же не раз видели его сосредоточенным и внимательным, почти играючи решающим самые сложные дела. Кэйя был умён, но всё это ловко маскировалось под маской вечного щёголя и повесы…       Острый взгляд следил за тренировкой, жадно ловя каждый отблеск эмоций на лице смуглокожего парня…       «Кэйя изменился», – с каким-то раздражением решает для себя Дилюк, почти ненавидя новый образ человека, что когда-то считал братом. Милый и робкий Кэйя, что всегда цеплялся за него, был красноволосому куда милее…       Он наблюдает за ним уже какое-то время. Ловит отблески неловких пустых взглядов в таверне, что капитан кавалерии пытается скрыть за шутками и прищуром. Внимательно следит за слухами и фактами, что для него собирают его подчинённые, сами того не подозревая и просто радостно делясь своими мыслями с хозяином винокурни, которого все продолжают любить и уважать, несмотря на холодность, что тот принёс с собой после трёх лет странствий…       ***       Дилюк быстро зарабатывает репутацию и уважение жителей Мондштадта. Ему даже делать почти ничего не нужно. Рагнвиндры слишком любимы сами по себе. Те, кто не подорвали веры людей, как Лоуренсы. Их любили также как и клан Гуннхильдр, а то и больше, ведь именно Рагнвиндры приносили городу основную прибыль и славу своими винами…       К счастью, мужчина прекрасно понимал, что у него есть проблемы из-за всего произошедшего. Он убивал, охотился на людей будто зверь, и это не могло быть нормальным, даже если на тот момент казалось естественным. Представив однажды, что он подобным взглядом посмотрит на кого-то из Мондштадта, Дилюк ужаснулся, поспешив в церковь к Барбаре. Девочка хоть и была наивна, однако тайны хранить умела, а также всегда могла найти подходящие слова. Медленно, но верно мужчина успокаивался, отпуская своё тёмное прошлое и начиная строить будущее…       И в один из вечеров у камина Рагнвиндру в голову внезапно пришла интересная мысль. У Кэйи был глаз бога, когда тот впервые появился в их поместье. Однако он был тусклым и в какой-то странной оправе, и более Дилюк ту стекляшку не видел. При этом он лично присутствовал в тот момент, когда Альберих получил свой глаз бога. Тоже крио, однако этот был ярким и живым, как и должно было быть…       И возникало несколько вопросов… Например: куда делся тот глаз бога, который принёс Кэйа с собой? Или: если Альберих смог получить новый глаз бога, кому принадлежал тот прошлый? И наконец: почему тот глаз был тусклым и как он вообще оказался в руках ребёнка, замороженного где-то в глубине пещер Драконьего хребта?       Кто такой Кэйя и как он оказался там? Откуда или, вернее даже, из какого он времени?       Судя по словам самого Альбериха в тот вечер, он – шпион, засланный в Мондштадт с неизвестными целями. Однако насколько это возможно? Да, ребёнку могли сказать что-то про великую миссию, возложенную на его плечи, однако почему шпион? Почему Альберих искренне верил, что однажды он станет предателем?       Теперь, когда эти вопросы появились в тишине и покое, не отбрасываемые в гневной дымке, мужчина не мог не задуматься: А правда ли Кэйя его предал? Чем? Как он мог его предать, если Альберих ни разу за всё время не сделал ничего, что хоть как-то могло навредить Мондштадту в целом и семье Рагнвиндр в частности? Да, он использовал весьма странные на взгляд Дилюка методы, однако они работали и приносили пользу, вредя только виновным и никому более. Он слышал много слухов про Альбериха, дескать он виноват в каких-то мелких неприятных происшествиях, однако по факту при прямом вопросе все вспоминали только хорошее. Как Кэйя помогал старикам или детям. Как поддерживал рыцарей. Как галантно обходился с девушками. Как всегда выполнял работу в срок или организовывал празднества для рыцарей, что фактически работали без выходных…       Единственное, его никогда нельзя было увидеть в церкви. Барбара жаловалась, что капитан Альберих избегает её и церковь в принципе, предпочитая общаться с весьма сомнительной в плане веры сестрой Розарией, бывшей бандиткой, убившей всю банду и почему-то ставшей монахиней, пускай и весьма специфической…       Ранее Дилюк полагал, что они общаются на почве общей любви к алкоголю, ведь девушка любила выпить в Доле Ангелов, также как и капитан кавалерии. Однако правда ли это всё, что их связывает?       Да, она почти фанатично предана Мондштадту, кто бы что ни говорил. Жестока, но предана, в этом сомнений нет. Однако что тогда? Значит ли это, что Кэйя вовсе не желает выполнять свою «миссию»? Значит ли это… Значит ли это, что он выбрал Мондштадт, отказавшись от своей крови и корней? Но ради чего? Ради места капитана кавалерии без лошадей, что вынужден сутками бегать по всем территориям, изничтожая лагеря хиличурлов, да стоянки охотников за сокровищами? При этом не получая почти ничего, ведь большая часть народа относится к нему со скептицизмом, даже если не может назвать ни единой адекватной причины…       Ради чего? Не светлой же памяти их отца в самом деле!       …       Правда ведь?       ***       – Опять прогуливает, как безответственно! – всё чаще Дилюк стал слышать, как люди судачат о Кэйе, хотя ранее Альберих не позволял себе ни единого просчёта… Что произошло? Он правда был связан с Орденом Бездны и попыткой исказить одного из Хранителей Ветров? Он? После всего?       Куда он мог деться? Многие говорили, что видели его то тут, то там, однако внезапно все дела, что капитан выполнял без единого нарекания, оказываются проигнорированы и просрочены, оставляя только недовольство. Никому нет дела до его прежних заслуг, ведь теперь капитан пропадает непонятно где, не выполняя их хотелки по первому зову…       Так резко отпустить ситуацию и потерять столь старательно нарабатываемую репутацию для человека вроде Кэйи слишком странно. И это не на шутку беспокоит Дилюка, который так и не смог пока извиниться, хотя уже давно признал свою вину. И в попытке убийства, из-за которой Кэйя и получил свой глаз бога. И в том, что нарушил их клятву всегда слушать и слышать друг друга и никогда не покидать. Он сам дал эту клятву, когда маленький Кэйя едва мог спать от кошмаров, в которых он оказывался в разваливающемся ледяном аду, не веря в реальность тёплого безопасного поместья и новой семьи, что беспокоилась о нём, как о родном…       Здесь явно было что-то не так, но пока Дилюк не нашёл ни единой зацепки, а встретиться с Альберихом никак не удавалось, ведь он даже в Долю Ангелов внезапно перестал приходить… И в Кошкином Хвосте его тоже ведь не видели! Как такое возможно, когда Кэйя обожает вино? И притом он никогда не закупает впрок, считая, что лучше пускай оно храниться в подходящем месте, чтобы он всегда мог приобрести напиток с лучшим вкусом, чем рисковал испортить его из-за неподходящих условий…       Что. С ним. Не так?!